Недолго думая, он перемахнул к Трофимычу на балкон и притих, ожидая развязки. Старик опять куда-то запропастился, что было на него совсем непохоже. Да и бог с ним! Вчера всё сошло с рук, сегодня тоже сойдет, возможно.
– Вот дурак! – сказал он сам себе. – Надо было все туфли, булавки с неё поснимать, да закинуть куда подальше!
Александр ворвался на его балкон, как торпеда.
– Свои! – радостно возвестил Иван и дружелюбно помахал рукой.
Бандит оторопело уставился на него и, секунду помедлив, спросил:
– Ванька, ты что ль?
– Ну я.
– Слушай, тут такое дело, моя опять с кем-то трахалась. Ты, часом, не знаешь, кто в этой квартире живет?
– В какой?
– Ты чё, в натуре, не понял, что ли?
– Понял! Вот теперь понял! Так бы сразу и спросил! Я живу.
Александр заглянул внутрь комнаты, потом скрылся там совсем. Иван опять закурил, нервы зашалили. Вчерашний номер может не пройти.
Неожиданно возникший бандит вызвал в нем легкую дрожь.
– Слушай! – сказал он. – Я половину помню, половину не помню
– Бывает.
– Ещё как бывает! Представляешь, Машку зачем то прихватил, сказал жене, что она моя племянница.
– Какую Машку? – не понял Иван.
– Ну, ту, из больницы.
– А-а. Ну и что, поверила?
– Конечно, поверила. Разве возможна семейная жизнь без доверия?
– Нет, невозможна, – вздохнул Иван.
– Вот и я про то же! Я-то ей верил, а она, прикинь, постоянно мне изменяет! Ну не стерва?
– Стерва! И ещё какая! Она возникла, как ураган, что мне оставалось делать?
Иван невольно ощупал шишку на лбу.
– Вот зараза! – сплюнул Александр. – Слышь, братан, ты извини меня за неё, ладно?
– Ничего, ничего! – успокоил его Иван. – Всё хорошо.
– Что хорошо?
– Ну, ты не помнишь? Мы ж ее разыграть хотели.
– Да ни хрена я не помню! – опечалился бандит.
– Жалко.
– Кстати, я вчера с такой бабой познакомился. Хочешь и тебя познакомлю? Ты теперь у нас вроде как холостой, чего одному горе мыкать? Глядишь и моя перестанет тебе докучать. Да перелезай же ты, наконец, а то мы с тобой, как два берега у реки.
Иван облегченно вздохнул. "Пронесло", – подумал он и аккуратно перебрался на свою территорию.
– Ну, вот! – обрадовался Александр.
– Ну и чё за баба?
– Приятная во всех отношениях. Тебе понравится, вот увидишь!
– Слушай! – до Ивана вдруг дошло. – а эту бабу не Надеждой зовут?
– Нет, её зовут Надя.
– Так это одно и то же.
– Да? Тогда откуда ты её знаешь?
– Блин! Да это ж моя жена!
– Всё! – Александр хлопнул себя по лбу. – Вспомнил! Точно, а ещё доктор был. Ну, этот, психопат. Он тебя ещё домой отвел.
– Так это он, сука! – заорал Иван во все горло и пулей вбежал в комнату. – Ну, тварь, убью козла! Дай мне пушку.
– Зачем? – удивился Александр. – Чё он тебе сделал?
– Деньги украл! Все до цента уволок, сволочь!
– Не, чё, серьезно?
– В натуре!
– Ну тогда ему хана! Жаль, конечно, что такой стрёмный расслабон потеряю, но ради тебя придётся его замочить.
Иван вдруг подумал, что ещё чуть-чуть и он станет соучастником зверски спланированного убийства.
– Может, не надо? – предложил он, немного остыв. – Пусть живёт.
– Точно! – обрадовался Александр. – Сколько он у тебя украл?
– Штуку баксов.
– И всего-то? – бандит вытаращил глаза, услышав столь смехотворную по его гигантским меркам сумму. – Хочешь, я тебе компенсирую? Ну, пожалуйста!
– Спасибо.
– Молодец! – Александр передал ему деньги и заорал в прихожую:
– Коля-ан!
– Нет! – взмолился Иван. – Только не это!
– Чего? – удивился тот.
– Я бросил пить.
– Давно?
– Недавно, но надолго.
– Вот это сила воли! – восхитился бандит. – За это надо выпить.
– Только без меня.
– Деньги отберу!
– Ладно, ладно! Уж и пошутить нельзя!
Часа два спустя Иван заметил, что в комнате прибавилось народу.
– Санек! – позвал он.
– Чё надо? – огрызнулся тот, лапая неведомо откуда взявшуюся Машеньку. – Не видишь, я занят?
Та пьяно хихикала и, как бы невзначай, задирала юбку.
– Мне надо жену проведать, – назойливо продолжал Иван, подозрительно поглядывая на девушку.
– Ну, иди.
– Скажи своим, чтоб подвезли, я сам не дойду.
– Об чём базар? А вообще-то знаешь что?
Александр вдруг встрепенулся.
– Поехали ко мне. Вот сейчас заберём Надюху и поедем. Ты поедешь, мое солнышко? – обратился он к своей подружке.
– А жена твоя меня не заревнует?
– Да ты что? Она знаешь у меня какая? Тем более ты ж моя племянница.
– Тогда поехали.
– Вот и чудесно!
Александр вскочил и побежал к выходу. Иван проводил его взглядом и злобно уставился на медсестру.
– А вас, мамзель, я попросил бы остаться, – заявил он.
– То есть? – улыбнулась она кокетливо и подошла к нему.
Иван поднялся и схватил её за грудки.
– Что вы делаете? – взвизгнула Машенька.
– Ну ты, сука! Веди меня к доктору! – набычившись, свирепо попросил Иван. – Или я тебя сейчас из окна выкину!
Бедная девушка от ужаса округлила глаза.
– Я не знаю где он живет! Правда, не знаю!
– Не знаешь?! – заорал он. – Ты-ы, не знаешь?!
Он схватил её за горло и начал душить. Машенька широко раскрыла рот и стала похожа на беременную рыбу.
– Я тебе дам, не знаешь! Ты что тут делаешь, а? Ты с ним заодно, да?
Иван настолько увлёкся допросом с пристрастием, что не заметил размашистого, расслабляющего удара коленом в пах. Молоденькая медсестра, вероятно, не зря обучалась основам анатомии и примерно представляла, где висит самое слабое у мужчины место. Хотя, скорее всего, не примерно.
Кованные каблучки её легких туфелек зацокали по ступеням лестницы и затихли внизу. В это время, скрюченный в три погибели, Иван катался по полу и верещал, как недорезанный поросёнок.
Автомобильный гудок разрывался на части минут десять, когда он наконец показался из подъезда, прихрамывая и приседая на каждом шагу. Александр весело распахнул перед ним дверцу и засмеялся:
– Чё с тобой, Ванюха? На тебе лица нет!
Тот забрался в салон и, стараясь не смотреть на сидящую по другую сторону от бандита Машеньку, пробурчал?
– Что-то мне нездоровится. Колян, заводи, поехали.
– Ага.
Иван опять мысленно проклял всех на свете, а особенно сидящих с ним рядом. От дикой боли в яичках он моментально протрезвел и озлобился. До какой же степени скотства надо дойти, чтобы бить безоружного человека по такому незащищённому и нежному месту!
– Приехали, – сказал Колян и заглушил мотор.
Глава 5
Виктор Степанович Толоконный был на седьмом небе от счастья. Столько денег хапнуть за одну только ночь дежурства! Пределом его радужных мечтаний всегда было иметь много, много валюты и, при всём при этом, совсем не работать. По видимому, эту идею он почерпнул ещё из сказок, когда в раннем детстве бабушка Марфа читала ему про Емелю с его щукой, или про старика с золотой рыбкой.
Подрастая, мальчик Витя вовсе не думал, что в перспективе ему предстоит более прозаичный и муторный путь. Что зарплата будет мизерная, а работа висельная. Однако, мечтать, как говорится, не вредно, поэтому Виктор Степанович, холостяк по убеждению, надежды не терял, несмотря на то, что случая воплотить мечту в реальность до сих пор не представлялось.
И тут вдруг такая удача! Он несколько раз пересчитывал баксы, радостно разглядыая их на свет и многократно перепрятывал, отыскивая в своей квартире наиболее потаённый уголок.
В конце концов, он остановился на наиболее, по его мнению, недоступном для возможных грабителей месте – под отопительной батареей. Заботливо свернув денежки в рулончик, Виктор Степанович завернул его в газетку и прикрепил пластырем к нижней части трубы.
– Пока живут на свете дураки… – бормотал он себе под нос слова из детской песенки и радовался.
Психоз по телефону! Гениальная идея, если разобраться. Сиди себе дома на диване, да стращай охочих до нетрадиционных развлечений обывателей. Хотя, конечно, всё гениальное просто, надо только поработать над деталями, проштудировать учебник по психологии и вперёд! Есть же интим по телефону, будет вам и психоз.
А что? Дать объявление в газету, номер телефона, Виктор Степанович уже прокручивал в голове всевозможные варианты, вроде:"Ужас в трубке", или "Кто хочет вспотеть и замёрзнуть?"
Но для начала необходимо отработать полученные баксы, в качестве поощрения за нечаянное открытие постращать того бандюгу. Если разобраться, подобное могло родиться только в такой вот стриженой, узколобой башке.
Но чем можно запугать человека, абсолютно лишённого мозгов? А то получится, как в плохо разыгранной комедии ужасов, где носятся смешные страшилки в картонных масках и кровь напоминает томатный соус.
И решил позвонить Виктор Степанович своему давнему приятелю, психиатру Головкину. Уж этот-то точно должен знать, чем напугать до смерти.
Еще раз проверив, что спрятанные деньги не бросаются в глаза изо всех положений, которые смог только придумать, он бодро снял трубку и набрал номер.
– Здорово, Семеныч, – сказал он.
– Здорово, Степаныч.
Они называли друг друга по-отчеству, несмотря на то, что были одногодками.
– Хочу у тебя проконсультироваться.
– Десять баксов.
– Ты что? – опешил Виктор Степанович от такого нахальства. – А как же наша дружба?
– Сие есть предмет духовного порядка, – ответил Головкин. – А профессия психиатра требует больших умственных затрат, а отсюда следует, что должен быть подпитан мозг. А чем я его подпитаю без разумных, кстати, финансовых вливаний?
"Вот гад! – подумал Виктор Степанович. – Ну, дай только развернуться, я тебе бесплатно жути нагоню!"
– Ты меня не так понял, – ласковым голосом сказал он вслух. – Мне просто нужен ответ на один единственный вопрос. Профессия твоя здесь ни при чем.
– Тогда что?
– Ты когда-нибудь видел бандитов? Ну, таких крутых ребят в пиджаках с пистолетами?
– Да я их чуть ли не каждый день вижу. Ты ещё спрашиваешь! Знаешь ли ты, мой друг, что эта категория наших граждан, благодаря их трудной и опасной профессии, наиболее сильно подвержена разрушению нервных клеток? Ведь у них стресс на стрессе!
– Вот уж не знал, – пробормотал Виктор Степанович. – Мне казалось, совсем наоборот.
– И что тебя интересует?
– Да вот сижу просто и думаю, можно ли этих ребятишек вообще напугать?
– Ещё как можно! Они такие же люди, как и мы с тобой, только с деформированными чувствами и психикой.
– Ну, например?
– Десять баксов, – заявил опять Головкин.
– Да что ты все заладил одно и то же? Где я тебе возьму столько денег?
– Ты давай не темни. Вляпался во что?
– Нет, всё в порядке.
– Ну тогда и спи спокойно и не думай ни о каких бандитах.
– Подожди, – перебил его Виктор Степанович. – Ладно, найду я для тебя десять долларов, займу у кого-нибудь.
– Зачем тебе это нужно?
– Для дела.
– Ах, для дела! – обрадовался Головкин. – Ну тогда, Степаныч, тебе придётся взять меня в долю.
– Как это? – растерялся Виктор Степанович.
– Ну хотя бы консультантом.
Толоконный прикинул так и эдак и решил, что и в самом деле без помощника не обойтись.
– Хорошо, – сказал он. – слушай меня внимательно.
И он вкратце рассказал приятелю план действий, отчего тот пришел в неописуемый восторг и даже пообещал подогнать парочку клиентов, дуреющих от жизненной рутины.
– Только прибыль пополам! – заявил он.
– Что? – возмутился Виктора Степанович. – Это же моя идея!
– Послушай, дружок, – вздохнул Головкин. – Ты извини меня, конечно, но с твоим умом надо землю копать. Здесь же тонкий подход нужен, строго индивидуальный, усёк?
– Усёк, – обиженно засопел тот. – Но все равно, пятьдесят процентов это много.
– А сколько?
– Ну, скажем, пятнадцать.
– Ты сошёл с ума. Тебя срочно нужно упрятать в дурдом. Могу устроить.
– Хорошо, я согласен, – пошёл на попятную Виктор Степанович.
– На дурдом?
– Нет, нет, что ты! Друзья же должны делиться!
– Вот и умница, а то я уж было подумал…
– Все в порядке!
– Тогда сиди дома и жди меня. Да, и не забудь записать на мой счёт десять баксов.
Вновь стемнело. Пьяная компания, возглавляемая, как и положено, Александром, подкралась к помещению травматологической больницы. Их целью было забрать Надежду и ехать веселиться в бандитский особняк.
Дабы не вызвать в коллегах ненужное мнение, Машенька предусмотрительно осталась в машине. При этом она многозначительно поглядывала на, сидящего за рулем, Коляна и нетрезво улыбалась.
Александр заботливо поддерживал Ивана за шиворот и подсказывал, какой ногой на какую ступеньку тому надо наступать, чтобы правильно идти.
– Ты чё, за придурка меня держишь? – заплетающимся языком спросил Иван и осоловевшим взглядом посмотрел на бандита.
– Не, ты чё, в натуре? – удивился тот. – Ты мне друг или нет? Враг, может?
– Не враг.
– Тогда друг. Третьего не дано.
– Отпусти, я сам пойду.
– Ладно.
Александр удовлетворил его просьбу и Иван остановился посреди лестницы, не зная, что делать дальше.
– Я её должен убить! – сказал он вдруг.
– Кого?
– Ту бабу, которая… она мне сделала больно, – он ткнул пальцем в машину.
– Машке, что ли? Да она и котёнка не обидит.
– А меня обидела! – остервенело возразил Иван и шмыгнул носом. – Она будет вторая в моём списке смертников!
– А кто же первая? – поинтересовался бандит и схватив его вновь, потащил по коридору.
– Кто первая?! – заорал Иван. – Ты спрашиваешь, кто первая?! Тёща, сука, вот кто!
Они вошли в нужную палату. Вчерашние тётки еще не спали, смотрели телевизор. Надежда лежала, как сама смерть, обсыпанная мукой высшего сорта. Рядом с её кроватью, провисшей чуть ли не до пола, на стульчике сидела…
– Мама! – по-детски всхлипнул Иван. – Вас тоже сбила машина? Господи, что за жестокий мир!
Тёща ненавидяще посмотрела на него и отвернулась, словно плюнула в лицо.
– Это чё, мать твоя, да? – спросил Александр.
– Тихо вы! – крикнула одна из теток. – Нализались с утра, пьянь!
– Ты гонишь, мамаша! – возразил бандит. – Уже вечер.
– Что? – та оторвалась от экрана и уставилась в окно. – Ой! И правда!
– Какая серия? – спросил Иван. – Одна тыща сто третья?
– Да замолчите вы! – ругнулась другая. – Не мешайте смотреть.
– Ну и чего она тебе наговорила? – он повернулся к жене, взял ее за здоровую руку и присел на соседнюю кровать. Та страшно заскрипела и тётка, лежащая на ней с загипсованной ногой, сложилась пополам и завизжала дурниной.
– Уйди, – прошептала Надежда, глотая слезы и отняла руку. – Изверг.
– Правильно, правильно, дочка! – подбодрила её тёща. – Пусть уходит.
– Это чё, твоя мать, да? Вновь задал вопрос Александр.
– Это её мать, мать-её! – ответил Иван и пихнул локтем визжащей тётке под ребра. Та тут же выпрямилась и затихла, видимо смирилась с его присутствием. А может быть этому поспособствовал Александр, зажавший ей рот и ласково погрозивший пальцем, мол, низзя нарушать тишину в помещении, где лежат больные люди.
Остальные решили не рисковать спорить с двумя пьяными идиотами и старательно делали вид, что чересчур увлечены очередной любовной интрижкой на экране.
– Негодяй! – вполголоса, чтобы не услышали другие, произнесла тёща. – Какой же ты негодяй!
– Сама негодяй! – обиженно надулся Иван. – Чего обзываешься?
– Как ты мог так поступить с мамой? – заревела жена. Слезы покатились градом.
– А чё я сделал? – удивился Иван. – Чё, и пошутить нельзя? Откуда я знал, что она такая дура? Нет, ну знал, конечно, но не до такой же степени!
– Надя-а, – позвал ее Александр. – Собирайся, поехали ко мне. Повеселимся, потанцуем.
– Вы что?! – возмутилась тёща. – Куда ей сейчас?! И кто вы, собственно, такой?
– Я кто такой? – недоумённо спросил бандит. – Да любая собака знает, кто я такой, а ты, собака, не знаешь?!
– Я не собака!
– А я тогда не негодяй! – вставил слово Иван.
– Не, погоди, Ванька! – разъярился Александр. – Дай, я сам с ней разберусь!
– Она моя, ты не забыл?
– Чёрт! – выругался тот. – Совсем из головы выскочило.
– Надежда, вставай, – ледяным тоном произнес Иван. – Если хочешь жить, то сейчас ты пойдешь со мной. Сань, я правильно сказал?
– В натуре!
– Никуда она с вами не пойдет! – пискнула теща.
– Я должна, мама.
Надежда поднялась и та с недоумённым изумлением воззрилась на свое восставшее чадо. На лице дочери ясно читалась покорность, смешанная с обречённой безнадежностью.
– Что они с тобой сделали? Доченька, я тебя не пущу! Я сейчас пойду и вызову полицию!
– Не надо, мама, – повторила Надежда. – Я пойду.
Она медленно побрела из палаты. Тётки забросили свой сериал и с откровенным интересом следили за разворотом событий.
– У–у, поганое отродье! – проревела тёща, обращаясь к своему непутёвому зятю. – Как только тебя земля носит?
Иван встал с кровати, отчего её обитательница взмыла вверх, подпрыгнув на освободившихся от гнёта пружинах, потом опустилась вниз, благодаря уже закону Ньютона.
– Земля, она всех носит, – философски заметил Иван. – А куда ей деваться? Пошли, Санёк.
Александр подхватил его под руку и исподтишка показал тёще кулак.
– Вызовешь полицию, убью! – пригрозил он.
Та глухо простонала и кульком повалилась на ещё не остывшую дочкину кровать.
Надежда остановилась около джипа, догадавшись, что именно на нём её сейчас отвезут в никуда.
Внутри кто-то кого-то душил. Крики, полные боли и страданий перемежались сдавленными стонами и хрипеньем.
– Ой! – испугалась она и поспешила спрятаться за стоящее поблизости дерево.
За черной тонировкой стекол различить что-либо было невозможно, но, судя по звукам, идущим изнутри, в машине совершалось преступление.
Из дверей больницы в обнимку вышли братья по разуму, Иван, да Александр.
– Стойте! – крикнула она им и предостерегающе махнула рукой.
– Чё такое? – спросил бандит и на всякий случай тоже спрятался за дерево.
Иван оклика жены не услышал, поэтому остался один, как перст, освещаемый тусклым уличным фонарём. Он жутко зевал и тер глаза, прогоняя подступающую дремоту.
– Там кого-то убивают, – прошептала Надежда и попыталась почесать гипсом нос, чуть не разбив его в кровь.
Вдруг, в этот ответственнный момент, в кармане Александрова пиджака заверещал сотовый телефон. Он вздрогнул, выхватил его и нажал кнопку?
– Слушаю!
– Эй ты, слищищ мэня, да? – прокашлял чей-то голос с кавказским акцентом.
– Кто это? – не понял бандит. – Позвоните завтра, я занят.
– Ты думал, што мы нэ найдом тэбя, да? Думал, што спряталса, да? Жди смэрти, дарагой!
Абонент отключился.
– Кто это был? – спросила Надежда, увидев перекошенное от страха лицо лихого разбойника.
– Мама! – вырвалось у него.
– Чья? Твоя? – не поняла она.
Александр отмахнулся от неё и тихонько позвал:
– Иван! Иди скорее сюда!
– Эх, мороз, мороо-аз!!! – заорал вдруг тот, продолжая сам себя будить. А заодно и все близлежащие окрестности. – Не моро-азь мейня-а!!!
– Заткнись ты, урод! – сдавленно рявкнул Александр и, подскочив к нему, саданул телефоном по затылку.
Иван осёкся, но упасть не успел, потому что был подхвачен и приставлен к дереву рядом со своей возлюбленной.
Движение в машине, однако, прекратилось.
– Это что же получается? – прошептал бандит, – Кавказы на меня наехали, что ли? Так вроде ж все уладили! Коляна с Машкой, наверноре, замочили, суки, и теперь затаились и меня ждут. Как же они меня нашли? Чёрт! Вот положеньице! Повеселились, блин!
– Что делать? – испуганно прижалась к нему Надежда, забыв о муже. Тот обхватил ствол дерева и мурлыкал под нос продолжение недопетой песенки про мороз.
– Сейчас братву вызову, тёпленькими возьмем, гадов! Эх, зря я всех распустил, нельзя было Коляна одного оставлять!
Александр нажал кнопку телефона и потряс трубку:
– Вот гадство! Это я об Ваньку его сломал.
И он вторично саданул друга тем же самым по тому же месту. Ивану оставалось домурлыкать, может быть, всего две строчки, самых проникновенных, но озлобленный бандит лишил его этой радости. Он замолчал и отцепил руки от ствола, Мягкая трава приглушила падение.
– Черт! Как знал, как знал! – запричитал Александр, вытаскивая предусмотрительно прихваченный пистолет, во избежание повторения вчерашнего казуса с врачом. – Только почувствуешь себя человеком, только расслабишься, обязательно найдется какая-нибудь тварь, которая обосрёт тебя с ног до головы. Ну что за жизнь такая гадская!
Надежде надоело его слушать, она склонилась над спящим мужем и, стараясь обнаружить пульс, пощупала его запястье.
– Прячься! – приказал ей Александр. – Сейчас тут такое начнётся!
Неожиданно с другой стороны автомобиля открылась дверца и послышались непонятные звуки. Что там происходило, видно не было. Александр, как заправский боевик, на полусогнутых подкрался к машине и резким рывком распахнул заднюю дверь.
Прогремел выстрел, затем второй. Потом начал отстреливаться тот, кто скрывался с другой стороны. Александр откатился назад за дерево и принялся лихорадочно опустошать обойму.
Наконец он достиг цели. Правда не совсем той, за которой охотился. Одна из пуль пробила бензобак и машина, натужно охнув огнем, взорвалась.
– Ложись! – заорал он супругам.
Надежда послушно упала ничком на мужа, который лежал уже давно. Взрыв прогремел как сто раскатов грома, разбудив, вероятно, всех ментов города.
– Уходим! – крикнул бандит и подхватил Надежду, которая в свою очередь схватила здоровой рукой Ивана. Тот отбрыкивался, как мог, Но Александр пёр, словно грузовик. Поэтому, волей-неволей, дедка за репку, репка за дедку, ему пришлось пропахать спиной добрую сотню метров городской территории.
Из ближайшей подворотни выбежали двое.
– Колян! – завопил Александр, узнавая в одном своего водилу. – Кавказцы напали! Бери Ваньку и тащи.
– Ага! – сказал тот, пряча за спиной перепуганную до смерти, полуголую Машеньку.
– Давай быстрее! Сейчас здесь ментов будет, как селёдок в бочке!
Он отвернулся было и тут только до него что-то дошло.
– Постой, – пробормотал он, нахмурив брови. В сгущенной темноте глаза его зажглись факельным светом. – Так ты что, живой? И Машка тоже? Ничего не понимаю! Кто же тогда в машине был?
При этих словах Надежде захотелось раствориться в воздухе, исчезнуть, испариться, только бы этот демон не обратил на неё внимания. Однако желание её почему-то пошло вразрез с возможностями.
– Надя, Наденька, – ласковым, почти елейным голоском позвал ее Александр. – Скажи-ка мне, золотая ты моя, кто кого убивал в джипе?
– Почем я знаю? Мне показалось, – отшатнулась та.
– Ах, тебе показалось, душа моя?!
Машенька вылезла из-за спины Коляна и жалобно заканючила:
– Тебя очень долго не было.
– С тобой я потом разберусь! Колян!
– Ну?
– Что ну? Трахал ее?
– Ага.
– Ясно. Ну, Надя, кто здесь кого убивал?
– Ты мне опять голову разбил! – ожил вдруг Иван. – За что? За что, я тебя спрашиваю?!
Александр виновато потупился.
– И после этого ты ещё смеешь наезжать на мою жену? – Иван повысил голос и гордо задрал напрочь изувеченную голову.
– Бедненький мой, – пожалела его Надежда и, вновь забыв о сломанной руке, погладила гипсом мужа по макушке.
– А-а!!! – заорал тот. – И ты туда же!
– Ой, прости! Я нечаянно.
– Тихо! – крикнул вдруг Александр. – Все живы, а это главное! А значит, что?
– Что? – спросили все хором.
– А это значит, что теперь мы можем поехать ко мне домой и, наконец, расслабиться.
– На чем ехать-то? На троллейбусе, что ли? – логично произнес Колян. Он лишился своего руля и теперь не знал, куда деть руки.
– С ума сошел? Тачку иди поймай!
– Ага.
– Так! Вы сидите тут, – Александр указал оставшимся на бетонный бордюр, – а я позвоню, подниму братву, пусть кавказов щиплют.
– У тебя же телефон не работает, – возразила Надежда.
Бандит нажал на кнопку и трубка неожиданно задышала жизнью, видимо после второго удара об Иванов затылок всё встало на свои места. Он набрал номер и приложил аппарат к уху.
Минут пять все, затаив дыхание слушали, как он диктовал адреса ларьков, приговоренных к бомбардировке, с трудом разбирая свои же каракули в записной книжке. Потом он стал подбадривать своих людей приказами, не забывая дополнять их резкими словечками и неизвестно, сколько еще времени продолжались бы его лозунги, типа: "Всех к ногтю!" или "Всыпать перца в задницу!", если бы не подкатила, наконец, пойманная Коляном тачка.
– Ладно, всё! – бросил он в трубку напоследок и весело оглядел честную всю компанию. – Ну что, братцы-кролики и сестры-крольчихи? Гульнём? Жить надо весело!
– Никто останавливаться не хотел, – доложил Колян. – Пришлось угнать.
– Какая разница? – отмахнулся Александр. – Залезайте, гости дорогие!