Когда край карьера закончил осыпаться, я взглянул назад, рассчитывая выбраться на край карьера, но его уже не было. Я стоял на осыпи, которая тянулась вверх на несколько десятков метров, а вверху меня ждала целая толпа – уже не обезьян, но еще не людей. Все они были заросшими мехом, с дубинками и явно хотели моей крови. Мне сразу стало плохо, так я был не готов к роли дичи, и хотел, во что бы то ни стало остаться живым и невредимым. Но эти дикие люди были настроены достаточно агрессивно, и некоторые уже стали размахивать своими дубинками.
Бежать мне было некуда – внизу продолжался крутой склон, а вверху меня ждала толпа мохнатых существ. И оружия у меня не было никакого – лишь небольшой охотничий нож в ножнах, без которого я в лес не ходил никогда. Мне надо было как минимум автомат Калашникова, чтобы остаться в живых, или пара гранат Ф-1. Но их, естественно, у меня не было, и я в оцепенении продолжал стоять на этом крутом склоне, уже ни о чем не думая, и ждал самого страшного и ужасного в моей жизни.
Моя левая нога стала съезжать по песку, и чтобы не упасть, я немного повернулся и перенес свой вес на правую ногу, а левой сделал небольшой шаг наверх. Правая ступня тоже начала скользить, и я сделал еще небольшой шаг наверх. Когда мое скольжение прекратилось, я взглянул наверх, на эту толпу мохнатых, с дубинками, не то обезьян, не то людей. Но их я не увидел – они пропали. Край карьера уже не был так далеко – до него было всего полметра.