На другой стороне всё было абсолютно таким же, лишь небеса стали чуточку синее. Это немного разочаровало Полякова, но обрадовало людей на остановке – они стали подходить к медленно наступающему на них воздушному фронту и прыгать через ставшую ещё более узкой розовую бездну. Рёв мотоциклов на трассе возобновился, а стоящие на дороге машины продолжили движение, как ни в чём не бывало. Мир обрёл запах, цвет и звук. Поляков вспомнил о пластинке из золотого топаза и достал её из кармана. Он смотрел на лес и не мог поверить – вместо леса была белая хмарь, в которой кружила серая пыль. Комиссар поспешно вернул пластинку в карман, но случайно дотронулся пальцами до её середины и получил сильнейший удар по всему телу.
Страж пространства удовлетворённо наблюдал, как распространившийся по инвариантам творения фронт волны хаоса остановился в пределах трёхмерных миров, не в силах преодолеть потенциальный барьер. Единственным неприятным моментом было поглощение части энергии хроноквантового поля, но его параметры постепенно приходили в норму и возвращались в исходное положение, хотя он и видел грубый шов на его гладкой ткани.
«Десять лет не так страшно, как могло бы быть, – подумал страж. – Конструкторы всё рассчитали правильно… И с задающей реальностью всё получилось – ближайший к ней инвариант оказался очень похожим. Незначительные расхождения…»
Страж осмотрел переплетение пространств и времени в нуль-переходе и улыбнулся – свободного материала в овале творения было в достаточном количестве, а на засохшую и отломанную ветвь никто не обратит внимания.
Глава 18
Поляков открыл глаза. Мерцающий оранжевый свет, на стенах серые, зелёные и коричневые потёки, изъеденные ржавчиной металлические балки и капающая на рукав куртки мутная вода – мерзкое место, наполненное скрипом и скрежетом конструкций, завыванием сквозняка и жуткой вонью.
– Хилтон после отдыха богемы выглядел лучше, – скривился комиссар, поднявшись с грязного пола и отряхнув куртку и брюки.
Он вдруг вспомнил, что ему случалось оказываться в местах и похуже, а это всего лишь походило на заброшенные заводские корпуса, в которых прорвало канализацию и рабочие, спасаясь от жуткой вони, спешно покинули цеха, прихватив заодно и всё оборудование. Комиссар дотронулся до левого браслета и приказал анализатору определить состав воздуха и найти путь наружу. Времени на это потребовалось совсем мало, но то, что увидел в своём сознании комиссар, ему совсем не понравилось. С воздухом для дыхания всё обстояло весьма неплохо и он был близок, как утверждал интеллект анализатора, по своему составу к тому набору газов, что были необходимы телу комиссара для поддержания обменных процессов.
– Плевать на запах – дышать можно, – усмехнулся комиссар и вспомнил, что перед тем, как он перенёсся сюда, его тело попало под удар воздушной волны.
Анализатор сформировал карту помещений, согласно которой ему предстоял долгий путь коридорами и залами до самой дальней комнаты, где должно было находиться нечто, что могло помочь ему покинуть этот мир. Смущало в этой веренице линий лишь одно – на комплекс накатывался тот же фронт, что и в предыдущем месте со странными девятиэтажными домами.
– Невелик выбор, – скривился комиссар. – Либо дойти до конца и узнать, как свалить отсюда или свалиться прямо здесь и дождаться пока меня поглотит волна хаоса.
Он достал из держателя на поясе дефазировщик и, крепко сжав его в правой руке, двинулся вперёд по мрачному коридору. Оранжевый мерцающий свет тонул в темноте углов, по обшарпанным стенам с облупившейся краской сочилась влага, сквозняк и вонь раздражали ноздри, а за каждой новой запертой металлической дверью, казалось, пряталась засада. Комиссар поначалу старался действовать максимально осторожно, обследуя издали с помощью анализатора на левом браслете очередное пристанище сырости и теней, но в который раз там его поджидала лишь пустота и пронзительное чувство одиночества. Он перестал обращать на них внимание и продолжил свой путь, но с каждым новым шагом он всё более и более ощущал растущее психологическое давление на его сознание. Оно шептало ему:
– Сдайся, ляг на пол и жди своей участи… Раб…
– Хм, очень самонадеянные здесь существа, – усмехнулся он. – Вот только доберусь до вас и вы все ляжете у меня мордами в пол… Если я вам их оставлю, конечно.
Подобные мысли каким-то образом возымели действие – давление разом уменьшилось и в нём проскочили нотки неуверенности и удивления. И среди этой мыслетишины комиссар уловил лёгкую усмешку, но от совершенно другого существа. Комиссар улыбнулся:
– Так ты здесь не один, есть ещё кто-то, кто не столь самонадеян. Очень хорошо.
Вдалеке раздался пронзительный треск сминаемого металла и анализатор обновил карту коридоров – то место, где комиссар пришёл в себя, перестало существовать и было поглощено полем распространяющегося хаоса. Поляков ускорил шаг и вскоре очутился в огромном зале с серыми облезлыми стенами в бурых пятнах, напоминавших потёки крови. Пол был усеян опалённой бетонной крошкой, по наблюдениям комиссара, бывшей некогда материалом стен и высыпавшейся из рваных язв от попадания плазменных зарядов.
– Очень интересно, – комиссар присел около кучи обгорелого мяса, лежащего посреди зала. – Кровь ещё не свернулась.
Анализатор определил, что останки принадлежали шарообразному эхинобалгру, смерть которого наступила несколько часов назад от воздействия концентрированного ионизированного газа.
– Тебя просто поджарили из плазменной горелки, – усмехнулся Поляков и обратил внимание на маленький белый осколочек, среди бетонной крошки. – Если я что-то понимаю, то это энергокерамометалл…
Стена зала вздрогнула и на ней появились глубокие трещины. Комиссар поднялся и поспешил к незапертым воротам в следующий коридор. Здесь его ждала очередная находка – на полу валялись два обгорелых тела. Поляков быстро осмотрел их и определил, что они некогда принадлежали балграм. Анализатор подсказал, что тела были модифицированы встроенными плазмогенераторами и гравикомпенсаторами.
– Что это за злой гений тут поработал? – тусклый металлический блеск зацепил внимание комиссара и он, присев рядом с одним из тел, вскрыл запёкшуюся лапу балгра и достал оттуда небольшой цилиндрик со странным знаком в виде разинувшей пасть летучей мыши.
Цилиндрик был убран в карман, а на лице комиссара проскочила горькая усмешка – история с металлическим цилиндриком Ит-тра, превратилась во всё ещё продолжающуюся катастрофу, что и не думала кончаться. Даже сейчас она напоминала о себе треском бетонных стен и скрежетом металлических балок.
Ещё несколько коридоров с тёмными углами и он очутился перед огромной, во весь коридор, от стены до стены дверью, за которой была тишина. Поляков с сомнением схватился за рычаги отпирания и попробовал повернуть их. К удивлению, несмотря на заржавевший вид, они легко поддались и дверь открылась. И тогда раздалось громкое сиплое дыхание большого существа. Оно стояло прямо перед ним и смотрело тремя парами глаз на трёх огромных собачьих головах с жуткими клыками наружу. Его бурая шерсть стояла дыбом, а из пастей на пол капала вязкая слюна.
– Милая собачка, – произнёс комиссар и попытался закрыть дверь.
Трёхголовая собака навалилась всем весом с другой стороны и комиссар вновь пожалел, что рядом с ним нет Терафима. Он изо всех сил упирался ногами в пол и старался запихнуть жуткое создание обратно в его обиталище. Вскоре Поляков почувствовал, что ноги начинают дрожать от перенапряжения, а собака только усиливает напор и уже одна из её пастей всё чаще клацает зубами у него над головой. Он из последних сил сделал попытку закрыть дверь резким толчком и, поняв, что это ему не удастся, развернулся и помчался прочь по коридору. Трёхголовая собака одним ударом настежь распахнула дверь и бросилась вслед за Поляковым. Адреналин придал ему сил – он на полном ходу умудрился выхватить дефазировщик из держателя, так некстати возвращённый им на своё место, и вбежать с ним в зал с серыми в бурых потёках стенами. Трёхголовая собака приближалась – комиссар слышал топот её ног и скрежет когтей по бетонному полу. Он прицелился в стену чуть выше входа и нажал на спусковой крючок. Он успел – только переливающийся луч впился в бетонную стену, как в зал просунулись три оскаленных морды. Трещины на стене превратились в разломы и огромный кусок бетона рухнул, с хрустом сломав позвоночник жуткому трёхголовому существу, покрыв бурую шерсть серой пылью.
– Намордник надо одевать, – криво усмехнулся комиссар и в это момент анализатор прислал информацию, что фронт хаоса уже совсем близко и ему рекомендуется незамедлительно покинуть зал.
Коридоры стали чище, оранжевый свет перестал мигать и действовать на нервы, на стенах практически не было потёков, а балки не были изъедены ржавчиной. Комиссар быстро шагал по коридорам и его шаги разносились гулким эхом по тёмным углам и закоулкам огромного комплекса. Было удивительно видеть, что в этих длинных коридорах не было ни одной двери, ни одного прохода, ни даже технического шкафа, где могли скрываться провода или выключатели – просто голые серые стены. Комиссар остановился и вывел перед собой карту здания в виде голографической проекции. Она ему что-то напоминала, какой-то сложный узор, в котором все линии пересекаются и накладываются одна на другую.
– Был бы здесь Теф, он бы что-нибудь сказал, – произнёс себе под нос комиссар, разглядывая очередную развилку впереди. – Налево – один большой зал, направо другой, но с каким-то оборудованием…
Поляков повернул налево и остановился перед запертой стальной, на вид, дверью. Он с трудом повернул отпирающий механизм и зашёл в полутёмное помещение.
– Ого! Гелан явился! – раздался знакомый голос и со смешком добавил. – Ну теперь он так просто от нас не отделается…
Из темноты помещения вышли Эллия и Веллия в тех же одеждах, в которых он впервые увидел их на выступлении.
– Я первая им займусь, – хищно улыбнулась Веллия, показав маленькие клыки.
– Надеюсь, мне хоть что-нибудь потом останется, – сверкнула глазами Эллия и её губы растянулись в улыбке, обнажив такие же маленькие и острые клычки, как у сестры.
На полу перед балграми вспучился бетон и разлетелся по помещению мелкой крошкой. Балгры остановились. На щеке Эллии появился длинный порез, из которого на пол упала капля тёмной крови.
– Девушки плохо поняли меня в прошлый раз, – Поляков стоял к ним вполоборота, держа в правой руке квантовый дефазировщик.
Эллия зажала рукой порез и оскалилась:
– Мерзкий неблагодарный гелан!
– Рад, что разговор возвращается в конструктивное русло, – презрительно усмехнулся комиссар. – Сели на пол и положили руки перед собой, чтобы я их видел. Быстро-быстро!
Эллия и Веллия нехотя подчинились, бросая на комиссара взгляды полные ненависти и злобы.
– А ты может хочешь, чтобы тебя не девушки,.. – начала Веллия, но в её тело впились две полупрозрачные сверкающие нити из правого браслета Полякова и она упала на пол, корчась в конвульсиях от опутавших всё тело балгры электрических разрядов.
– Здесь я задаю вопросы, – жёстко произнёс Поляков и мысленно выключил квантовый генератор на правом браслете, – и вы будете открывать свои пасти только по моей команде.
Веллия прекратила дёргаться, тихонько простонала и затихла – её одежда и волосы цвета воронова крыла дымились.
– Ну хоть сапоги не пострадали, – усмехнулся комиссар. – Сапожки придётся вернуть их хозяину.
– Ты не понимаешь, – процедила сквозь зубы Эллия.
– Первое и последнее предупреждение, – Поляков навёл излучатели квантового генератора на браслете на сидящую на полу Эллию. – Можешь открыть свою пасть и рассказать, что именно я не понимаю.
Комиссар подошёл к Веллии и стянул с её ног сапоги, под обжигающие взгляды сидящей рядом балгры.
«Хм, а ноги действительно волосатые, – мысленно усмехнулся он, – а пальцы так срослись, что похожи на копыта…»
– С тем деревенским придурком у нас было по обоюдному согласию, – глаза Эллии были злыми и колючими, но в них сквозило и осознание своей беспомощности. – Мы вообще не собирались с ним ничего делать… Ему ничего не грозило…
– Тогда объясни мне – с чего бы это вдруг у него стал расти уровень окситоцина, – в голосе комиссара сквозил такой скепсис, что балгра нервно сжала губы в тонкую нить.
– Он сам себе надумал чего-то и возбудился от того, – Веллия зашевелилась и Эллия погладила её рукой по спине. – Лежи, не вставай… Мы всего лишь поглотили часть его разрушительной энергии.
– То есть ввели в заблуждение, воспользовались и теперь утверждаете, что вы здесь ни при чём? – Поляков прищурил левый глаз и посмотрел на Эллию. – Мошенничество в группе…
– Это наша работа – поглощать энергию, – на лице Эллии появилось отчаяние. – Ну как тебе объяснить ещё? Наша природа…
– Воровать и обманывать? – усмехнулся комиссар.
– Нет! – в глазах Эллии блеснул вызов. – Спасать и лечить!
Комиссар скривился и покачал головой:
– Да-а… Неисправимы…
– А ты сам-то знаешь на кого работаешь? – выкрикнула Эллия. – Тебя послали собрать доказательства виновности тех, кто ничего не делал! Кто просто хочет жить, как он хочет!
– Он может жить, как хочет, лишь в том случае, – комиссар сделал паузу. – Если не нарушает законы гармонии и мирного сосуществования!
Веллия поднялась и села на полу, опираясь руками – тело ещё плохо слушалось и её качало из стороны в сторону.
– Посмотри, что ты с ней сделал! – Эллия показала на свою сестру. – Видишь, как ей плохо от твоего мирного сосуществования! Это и есть твоё понятие гармонии? Если ты хочешь знать, то наша раса здесь оказалась не по своей воле!
– Всё! Мне надоело ваше нытьё, – перебил её комиссар. – Значит так, девушки, на этот комплекс надвигается волна хаоса и если вы сейчас же его не покинете, то впервые в своей никчёмной жизни принесёте пользу, став набором строительного материала для вселенной.
Поляков вышел из помещения и остановился около механизма отпирания дверей:
«Кто же их здесь запер? Может я зря так с ними? Ладно…»
Комиссар вздохнув открыл дверь. Балгры впились в него взглядом. Эллия помогла Веллии встать с пола и стояла с ней рядом поддерживая свою ещё не полностью пришедшую в себя сестру.
– Девушки! – бросил им Поляков. – Знаете кто разрушил храм?
– Если бы знали,.. – вздохнула Эллия. – Тот, кто это сделал – лишил нас десерта. Но знаешь, перед тем как это произошло, в воздухе пахло металлом, разрядом молнии и были вспышки жёлтого и зелёного цветов…
– Благодарю, – комиссар помялся и сжав губы выдавил из себя. – Следуйте за мной, если хотите жить! Сапоги подберите! Украденное вернёте хозяину позже.
Балгры удивлённо переглянулись. Веллия подняла сапоги и они покорно поплелись вслед за комиссаром. Поляков шёл не оборачиваясь, но анализатор на левом браслете постоянно следил за попутчицами, так что комиссару приходилось то прибавлять, то замедлять свои шаги, держа идущих следом сестёр на расстоянии трёх-четырёх метров.
Коридоры стали расширяться, в них появилось приятное глазу освещение, а на стенах то тут, то там, появлялись щитки с устройствами непонятного назначения. Вскоре к ним добавились прозрачные трубы на потолке. Их стало больше и, когда комиссар остановился перед большой приоткрытой дверью, они уже занимали весь потолок. Из-за двери доносилось тихое шипение и в один момент раздался звук разбитого стекла. Комиссар жестом показал Эллии и Веллии остановиться и те покорно выполнили приказ. В огромном помещении царил полный разгром – на полу валялись разбитые экраны и обломки прозрачных труб, в центре помещения стоял закопчённый прозрачный столб, на котором едва держались параболические излучатели и поглотители энергии, а среди разбитой мебели и осколков стекла лежали скрюченные тела балгров с непомерно большими головами. Поляков подошёл к одному из них и взгляд его остановился на страшной ране на тщедушном теле – плоть балгра была прожжена насквозь, виднелись почерневшие кости и обгоревшие внутренние органы. Комиссара всего передёрнуло – ему не приходило в голову, что это за оружие могло оставить такие жуткие раны и была ли реальная необходимость подобной жестокости.
– Смотри, как наследил здесь Терис, – комиссар обернулся и увидел стоящих за спиной балгров – лица их были напряжены.
– Я не давал команды заходить, – мрачно сказал комиссар. – Ладно, идём дальше, расскажете всё что знаете о Терисе.
Эллия и Веллия тихо засопели и последовали за комиссаром. Ворота в следующее помещение были оборудованы замком странной конструкции – плоская матовая металлическая коробка с небольшими ребристыми краями крепилась прямо на массивную дверь и не имела ни отверстия для ключа, ни кодовых цилиндров. Поляков принцип работы замка не понял, но, на его счастье, дверь была закрыта не полностью. Он взялся за рукоять отпирания и повернулся к остановившимся балграм:
– Будет, что рассказать о Терисе? Или неожиданно скромно промолчите?
Комиссар смотрел на покорившихся его воле балгров, а те стояли с понурым видом и молчали, пока Эллия всё же не решилась:
– Мы стараемся не пересекаться с Терисом. Я слышала, что нашу армию очень сильно потрепали в битве за одну из систем, – Эллия сверкнула глазами. – Что ты хочешь – мы всего лишь играем на х'эль'удах!
– На чём вы играете я видел, – усмехнулся Поляков. – Больше нечего добавить?
– Давай без скользких шуточек, мой босс, – исподлобья посмотрела на комиссара Веллия. – Нас зовёт хозяин этого места и предупреждает, что времени у нас немного…
Поляков открыл дверь и очутился в светлом помещении с высокими потолками, вдоль стен которого были размещены большие стеклянные экраны со схематическим изображением звёздных систем и разноцветными графиками.
– Времени у нас, действительно, мало, – к ним из глубины помещения вышел высокий, в рост комиссара, балгр с большой абсолютно лысой головой, серой кожей, белыми глазами без радужек, одетый в тёмно-серую униформу. Голос его был мягок и вкрадчив:
– Гелан спрашивал о Терисе, но я бы рассматривал проблему шире…
– С чего бы мне тебе верить? – скривил лицо комиссар.
– Верить и доверять – вещи разные, – улыбнулся своими тонкими, почти отсутствующими губами балгр. – Но ты должен знать – балгры и гелане никогда не врут!..
Комиссар усмехнулся.
– Ты, конечно, не веришь, – продолжил балгр. – Я понимаю, это естественно – ведь тебя столько раз в жизни обманывали и пытались выкрутиться из тех проблем, что создавали себе сами. А ты им не верил и отправлял кого в тюрьму, а кого на электрический стул!
– Я не давал тебе права копаться в моей памяти, – комиссар прищурил глаза, голос его стал злым и холодным.
– Прости, я чувствительный к мыслям других, это моя природа, – балгр был спокоен. – Как и природа двух сукх'убов, что пришли вместе с тобой, заставляет их поглощать низкочастотную энергию других существ…
– У нас мало времени, – напомнил ему комиссар, – а ещё раньше у меня может кончиться терпение.
– Я должен был тебе это сказать, – балгр посмотрел прямо в глаза Полякова. – Потому природа технократов Териса, это война. Они умеют, хотят и вынуждены воевать. Могут ли они изменить свою природу? Да, могут! Но хотят ли? Вот ты, комиссар Поляков, хотел бы стать кем-то другим, выращивать цветы или рисовать картины? Можешь не отвечать…
Комиссар молчал – казалось, балгр отвечает на поставленный перед ним вопрос, но больше создавалось ощущение, что это он допрашивает, беззастенчиво копаясь в его скрытых воспоминаниях. А у комиссара не было ответа на эти вопросы… Балгр прекрасно его понял и улыбнулся:
– Отвечу на вопрос, кто тот воин в белых доспехах – он такой же, как и ты, но выбрал другой путь. Он ещё не знает об этом, но скоро выбранная им дорога свернёт с пути воина и приведёт его в нужное место и время… Он был здесь и ты видел следы его пребывания – убитые слуги, разрушенный центр поглощения полевых структур… Не надо меня обжигать взглядом – мы захватывали лишь тех, которые отказывались от своего пути,..– балгр вздохнул. – Признаю – ошибки тоже случались…
Поляков подошёл к балгру и приставил к его голове квантовый дефазировщик:
– Ты понимаешь, что произойдёт, если я нажму на спусковой крючок? Вижу – понимаешь… Это хорошо. Так вот – мне нужно покинуть эту систему и я её покину, а ты мне поможешь. Плюс – ты отпустишь всех заключённых.
Балгр не дрогнул. Он смотрел прямо на комиссара и улыбался:
– Я согласен, но взамен заберу этих двух сукх'убов.
– Этих двух? – усмехнулся комиссар. – Они мне не нужны…
– Ты их сначала поработил, потом унизил, – лицо балгра стало серьёзным. – Они назвали тебя боссом. Можно сказать, что ты стал их господином. И такой шикарный подарок для меня. Ты не понимаешь от чего отказываешься.
– Я не рабовладелец, – отрезал Поляков, – и мне не нужны служанки!
– Ты так ничего и не понял, – покачал головой балгр. – Служение у балгров, есть аналог любви и привязанности для вашей расы.
Эллия и Веллия стояли, понурив головы. Комиссар подошёл и положил руки им на плечи:
– Девушки, нам не по пути. Может вы себе что-то надумали, но мы слишком разные. К тому же я люблю другую.
– Я могу убить её для тебя, – в глазах Эллии вспыхнули два оранжевых уголька.
– Никаких убийств, без моего приказа! – отрезал комиссар. – Посвятите себя музыке! – Поляков достал из кармана небольшой цилиндрик с изображением летучей мыши и вручил Эллии. – И решайте всё сами!
– Да мой повелитель, – одновременно выдохнули Эллия и Веллия.
Поляков повернулся и посмотрел на балгра. Тот подошёл к одному из экранов и несколько раз дотронулся до него кончиками пальцев. Из пола выдвинулась железная рамка немного выше и шире, чем хозяин здания. Рамка загудела и воздух внутри неё подёрнулся маревом. Балгр показал, что можно идти и первым сделал шаг внутрь дрожащего воздуха.
Огромный зал был заставлен вертикальными цилиндрами, покрытыми изморозью. Комиссар вспомнил, что видел подобный зал в лазурной крепости гелан, но решил не делиться своими наблюдениями с балгром. Балгр остановился около стоящего на возвышения столика и стал быстро дотрагиваться до него пальцами. В месте, где он дотрагивался, возникала вспышка света, а с цилиндров один за другим начала сходить изморозь.
– Скоро стазисные удержатели деактивируются и все посетители будут свободны, – будничным тоном произнёс балгр.
– Ты называешь пленников посетителями? – скривил лицо комиссар – Очень честно…
– Конечно честно, – подтвердил балгр и пояснил. – Они все хотели попасть в какой-либо из миров и мы предоставили им эту возможность. Пребывая в своём выдуманном мире, он испытывает сильные эмоции, а мы их улавливаем и превращаем в творческую энергию. Разве это не честно?
– Я так понимаю, что договора вы не подписываете, – сухо произнёс комиссар, – то есть, эта деятельность является незаконной!
– Избавь меня от своей геланской иезуитской лексики, – прервал его балгр. – Все эти посетители могли свободно покинуть свои выдуманные миры, но не хотели.
Последний из цилиндров стал прозрачным и балгр улыбнулся:
– Теперь им придётся вернуться и наконец-то прожить свою жизнь по-настоящему. Я же прощаюсь, но не буду обещать, что мы больше не встретимся, – балгр посмотрел на Эллию и Веллию. – Сукх'убы за мной!
Эллия бросила на него презрительный взгляд, подошла к Полякову и лизнула своим длинным и шершавым языком в щёку:
– Жаль. Буду помнить.
Эллия пошла, виляя бёдрами, к своей сестре, обняла её за талию и они вдвоём шагнули в металлическую рамку, в которой уже клубился серый туман. Балгр проводил их взглядом и повернулся к Полякову:
– Туман ненадолго исчезнет, а когда появится, то можешь смело шагать в него, – он подошёл ближе к рамке. – А мы прогуляемся в твой мир. Ха! Приготовься к прыжку!
С этими словами балгр исчез в рамке. Туман рассеялся, а комиссар остался один в огромном пустом помещении.
– Или он идиот, или хотел мне этим что-то сказать, – тихо произнёс Поляков, – На идиота, он не очень похож… Хм…
Рамка загудела и в ней стал собираться серый туман.
Волна хаоса сломала последние стены здания, расщепила на кварки частички бетона и металла и внезапно затухла. Поверхность небольшого каменистого спутника, что скрывался от жёсткого излучения нейтронной звезды в тени планеты-гиганта, усеялась осколками и покрылась тонким слоем пыли. Вулканическая активность стихла. Атмосфера истончилась и стала едва заметна. Маленькая планета в системе Хэорс превратилась в безжизненный кусок холодного камня в вечной тени.
