Густая тень Пика Победы постепенно заливает следы крушения. Древний океан не терпит вторжений.
***
Когда корабль повело, Антон не успел среагировать. Всё произошло очень быстро: плавный спуск превратился в падение. Аппарат закувыркался. Видимо, зацепил опорой за какой-то камень. Кабина превратилась в бешеную центрифугу, перед глазами плыло, во рту стало солоно. Потом был удар. И – вроде бы – ещё один. Антон отключился, когда пришёл в себя, всё уже кончилось. Первая посадка управляемого аппарата на комету Галлея завершилась успешно. Относительно. Хвалёная нейросеть с управлением явно не справилась. Если бы не высокая чёрная дюна, корабль выбросило бы обратно в космос, как бильярдный шар мимо лузы.
Компьютер сдох, системы пришлось проверять вручную. Результаты проверки оказались неутешительными: рация отказала, двигатель не показывал признаков жизни. Научное оборудование почти не пострадало, но корпус был разгерметизирован; аварийного запаса воздуха хватило бы от силы дня на два.
Антон добирался до кометы неделю. Он не сомневался, что ЦУП встал на уши, как только прервался поток телеметрии, что спешно готовится спасательная экспедиция, но думалось об этом как-то отстранённо, словно о незнакомом человеке.
Антон посидел немного, ещё раз попытался оживить аппаратуру. Аккумуляторы выходили из строя один за другим.
Космонавт, покряхтывая, вылез, дошёл до обломков, попинал остатки антенны, вернулся к кораблю, осмотрел обшивку, заглянул в сопло двигателя. Вернулся в кабину, плюхнулся в кресло и сидел какое-то время молча. Когда датчик на руке пискнул, «запас кислорода 80,0%», он нашёл в грузовом отсеке флаг, открыл люк и снова выбрался наружу. В небе отцветало зарево – комета легла на курс к дому, за орбиту Нептуна.
«Какой тут период оборота? 52 часа вроде бы. Значит, слишком часто наблюдать рассвет не получится. Один раз в два дня – совсем негусто. Как там было у Экзюпери? То ли шестнадцать, то ли двадцать рассветов подряд, только стул переставляй. Хорошо быть Маленьким Принцем».
Космонавт стоял у подножия чёрной сопки, похожей на огромную вздыбленную штормовую волну доисторического океана. Когда он поднял голову, на стекле шлема отразились всполохи – с дневной стороны кометы вырывались водяные пары: солнце вновь побеждало океан.
«Назову её Пик Победы. Всё-таки, мы это сделали, добрались сюда. Впервые. Надо это дело обозначить».
Лезть вроде бы невысоко, но хватит ли кислорода? Ведь что там на склоне сходу не поймёшь – тени слишком резкие. Карабкаться не хотелось, хотелось уснуть в пилотском кресле, а проснуться в звёздном городке, а лучше – дома. Чтобы раннее утро, и вишни в окно, и Наташа тихонько сопит под боком, а Ирка за стеной давно проснулась. У неё день рождения, и сейчас она с нетерпением ждёт, когда мама и папа придут поздравлять…