Я здесь. Я рядом

Глава 5

Голова непонятно от чего, попросту раскалывалась, то ли от очередной бессонной ночи, то ли от тех же рубцов что появились на лбу и затылке? Отец Владимир пытался собраться с мыслями и всё же, все его мысли как назло сводились к сегодняшней ночи. То, что с ним произошло, ни имело ничего общего с реальной, жизненной и обыденно-мирской точками зрения, и уж явно не поддавалось никакому логическому объяснению, но вот с другой стороны. Со стороны великого христианского православия, что рождает в сердцах людей веру, надежду и любовь – всё произошедшее имело место быть и именовалось никак иначе – как чудо. Чудеса случаются лишь с теми, кто в них верит, и верит не только в пустых словах, и мнимом благочестивом поведении, а верит всем сердцем, всей душой, всей той необъятной частью человеческого миролюбия, сострадания и милосердия, что заставляет человека жить и верить во всё то, что ему так дорого – в свою жизнь!

Отец Владимир и был как раз тем самым человеком что верил, и в свою веру он вкладывал и отдавал всего себя без остатка. Чего и говорить, ему было тяжело, больно и обидно когда, общаясь с другими семинаристами, он видел что их вера зиждется на деньгах, власти, блатных связях их родителей, и конечно же в своём безбедном будущем. Отсутствие истинной веры у сокурсников он воспринимал и переносил болезненно, так как ничего уразуметь и понять не мог, как такие будут служить Богу и нести божье слово людям? Понятно, что любая болезнь излечима, даже самая страшная и смертельная, а по сему, заболевание с диагнозом – отсутствие веры у сокурсников, лечилось лишь одним – временем, но это относительно семинаристов. Но каково было его разочарование, когда отсутствие веры стало всё чаще и чаще проявляется в словах, поступках и промыслах тех же преподавателей семинарии, а ещё хуже у высших православных санах Епархии. Отсутствие веры не только сквозило в случайных разговорах, оно почему-то являлось неотъемлемой частью каждого учебного часа и всего того, что происходило и творилось в православной семинарии.

Он старался понять всех и каждого из преподавателей, а так же и своих однокурсников, что жили без веры, что собирались служить во имя веры, но без неё! Со временем, понимание сменилось осознанием безвыходности и безысходности. Он сам, по своей оплошности чуть не лишился веры в свои же жизненные принципы и устои, и произошло это аккурат после беседы с митрополитом Аркадием.

Поморщившись от боли в ногах, он всё же с трудом натянул тёплые ботинки, одел дублёнку, надвинул на лоб шапку, и с горем пополам совладал с кожаными перчатками. Вот, пожалуй и весь его не хитрый гардероб, что он смог приобрести, откладывая деньжат со своей стипендии.

Выйдя из тёплой избы, он тут же ощутил морозное покалывание и пощипывание в носу. Как специально, солнце светило особенно ярко и болезненно, отражаясь от белоснежного снега, да так, что слёзы тут же замерзали в уголках глаз и на щеках. Морозное предрассветное марево плавно перешло в утренний туман, который стелился над всем лугом, что раскинулся позади избы Владимира. Белёсый морозный смог окутал все деревья и кустарники, что виднелись из-под глубокого снега, одевая их в серебряное одеяние ледяной измороси. Превозмогая боль при ходьбе, отец Владимир направился в храм села Дубки. Он считай, находился напротив его избы и представлял собой воистину плачевное зрелище. Некогда само строение храма Иоанна Предтеча было воздвигнуто, аж в семнадцатом веке, когда и основалось село Дубки. Во время революции большевики соорудили в храме склад вооружения и боеприпасов, для нужд красной рабоче-крестьянской армии, предварительно поснимав с колокольни все колокола и уничтожив иконы. В годы советской власти храм так и остался складом, но только теперь запасных частей сельскохозяйственной техники. После развала СССР и последующего восстановления России как могучего и сильного государства в 2000-ных годах, Русская Православная Церковь тоже стала укреплять свои позиции по нравственному воспитанию молодёжи, а так же создания надёжной политики духовного просвещения и воплощения её в жизнь. Неизвестно кто и когда вспомнил про ветхий храм в Дубках, но только он как строение и имущество РПЦ не единожды переходил в ведение Епархии области, а затем обратно в ведение Священного Синода, пока однажды его не передали во владение духовенства. Когда же произошла интронизация патриарха, то примерно в это самое время, на пост митрополита был избран Протоирей отец Аркадий, который в тот момент руководил паломническим центром, что значился исключительно лишь на бумаге. Естественно, что назначение такого высшего сана в Епархии имело и свои последствия, как благоприятные и дальновидные для друзей и сторонников Аркадия, так и не совсем хорошие для его врагов и недругов. Распределяя денежные средства, заработанные как пожертвованием, так и самой Епархией, при поддержки федеральных программ и губернаторских субсидий – Епархиальное управление Епархии не могло потратить и копейки без согласования с митрополитом, которым и являлся уже знакомый нам отец Аркадий! Конечно остаётся загадкой и по сей день, по каким критериям и направлениям происходило финансирование объектов Епархии, но только храм в Дубках как ветхое и аварийное строение нуждающееся в срочном и капитальном ремонте – не получил и копейки.

Отец Владимир уже поди ступил ногой на первую покосившуюся ступень перед храмом, вдруг остановился как вкопанный. Для истинного христианина, что слушает своё сердце и верит в истину, каковым и был отец Владимир, нынешний вид храма вновь и вновь низвергал его в шок и уныние. Выстроенный опытным зодчим в виде буквы «Т» – храм имел два крыла, левое и правое, да главный зал, что упирался в иконостас. В правом крыле располагался жертвенный алтарь, весь занесённый пылью и кусками белой штукатурки, укрытый сверху плотной рогожей. Чугунная, прохудившаяся ванна для обряда крещения стояла в углу этого же крыла, и в ней преспокойно лежали мешки с песком и цементом. Место для причастия, вообще было завалено и захламлено строительным мусором, который постепенно перерос из маленькой кучки в полноценный курган. В левом крыле расположился небольшой, но широкий подиум для певчих, сейчас на нём валялись разобранные строительные леса. Главный зал, уходящий в высоту купола был так погано зашпаклёван, что местами проглядывал красный кирпич основной кладки. Иконостас являл собой высокий штакетник забитый досками и фанерой. Над правым крылом находилась звонница с «полным набором колоколов», она пожалуй единственная соответствовала канонам православной церкви. Все же иконы, подсвечники, и другая церковная утварь находились в доме смотрителя. Смотритель – местный житель, что жил рядом с храмом, а по совместительству ещё и сторож. За тот короткий срок, что отец Владимир был назначен Епархией в село Дубки, смотритель, что смог сделать, так это восстановить звонницу, а так же приобрести за свои деньги и за скудные пожертвования колокола, изготовленные из вторсырья. Конечно, вести службу в храме сейчас было попросту невозможно, но по каждому церковному празднику, звонница заливалась красивым переливом играющих колоколов, разносящих свою песнь по всей округе.

Храм в Дубках не всегда находился в стадии непрекращающегося ремонта. Когда отец Владимир получил приход и приехал по назначению в село, он находился в более удручающем состоянии, обшарпанный и обветшалый, но тем не менее, местное население каждый праздник и каждые выходные приходило на службу как по часам. Идею с ремонтом подкинул всё тот же митрополит Аркадий на очередном съезде духовенства Епархии и отнюдь неспроста.

Отперев массивную входную дверь, отец Владимир вошёл в сырое, холодное и грязное помещение небольшого тамбурка, который плавно переходил в основной зал. «Ничего не изменилось» – подумал он про себя, делая неосторожный шаг вперёд. Мастера нанятые им лично, не появлялись на объекте второй месяц подряд, во-первых потому что было жутко холодно, а во-вторых, у Владимира просто закончились деньги для оплаты их работы, и покупки стройматериалов. Обещание Епархии и лично митрополита Аркадия, о всевозможной поддержке по восстановлению и ремонту храма, так и остались только обещанием, а значит, рассчитывать отец Владимир мог только на свои, собственные силы.

Войдя в основной зал, он в нерешительности остановился, так как просто не знал куда нужно идти.

– Я не знаю где мне его искать Господи. С этим ремонтом он возможно и потерялся?-

– Он здесь Владимир, я знаю! Отыщи его!-

Разгребая кучи строительного мусора и перекладывая мешки то с песком, то с цементом, он старательно искал то, о чём его просил Господь. Он не единожды пытался себе представить, как он выглядит, но в голову ничего конкретного не приходило. Через его руки прошло великое множество подобных вещей, особенно при совершении обряда крещения, но вот как выглядит искомая конкретная вещь, он увы не помнил.

– Господи, зачем тебе нужен этот…?– Он не успел договорить, ведь перекладывая с место на место строительный инвентарь, мусор и материалы, попросту не придал значения своему вопросу.

– Не произноси в слух то, что ищешь! Он нужен, прежде всего тебе, а не мне. Он здесь, найди его!-

Подобных вещей, а также золотых цепочек, серёжек, медальонов, кулонов, колец и другой дорогостоящей бижутерии в каждой церквушки предостаточно. Сентиментальности людей нет предела, они преподносят подобные вещи в дар за помощь оказанную Господом, сильной молитвой или иконой. Стоит внимательно присмотреться, как отыщется одна, а может и несколько икон, где на протянутом шнурочке поперёк оклада висят дарованные людьми безделушки, и уж там-то отыскать потерянный предмет, что с таким усердием искал отец Владимир не составит труда. Но никто и никогда подобного не делал, и услышав от Господа подобную просьбу он сильно удивился, а посему и сейчас пребывал в растерянности относительно разыскиваемого предмета. В ажиотаже поиска и в постоянном монотонном шуме, усиливающимся из-за акустики пустого и величественного помещения, он не услышал как за спиной скрипнула тяжёлая входная дверь.

– Добрый день отец Владимир! Вы что-то ищете? Отец Владимир вам помочь? Отец Владимир, отец Владимир!!!-

– А, это ты Пётр! Извини, не слышал как ты вошёл. Я тут кое-что посеял, вот теперь ищу.-

Смотритель и сторож в одном лице – Удалов Пётр Васильевич, являл собой истинного, так сказать закоренелого селянина. Овчинный тулуп почти по самые пятки, на ногах валенки, огромная шапка-ушанка с растопыренными в разные стороны ушами. Красное от мороза лицо, да иней осевший на побитых сединой усах.

– Господи ты боже мой! Когда же вы успели тут что-то потерять? Да и что хоть за вещь такая-то ценная, что вы так старательно пытаетесь её найти?-

Вопрос, а равно как и само присутствие Петра, поставили отца Владимира не то чтобы в тупик, но явно в неловкое положение, он просто на просто не знал что ему ответить. К данному повороту событий Владимир готов не был.

– Ты понимаешь Пётр, как бы тебе растолковать. Вещь эту я потерял не сейчас и не вчера, ещё до ремонта, и тут такое дело…– В этот момент отец Владимир сделал не позволительный шаг, он снял с головы отделанную бобром шапку, и тем самым обнажил мокрое от пота волосы, и кое что ещё.

– Что с вами случилось отец Владимир? Откуда у вас эти шрамы?-

То что произошло далее, он видел, и видел со стороны как зритель.

– Подойди Пётр ко мне поближе!-

Ничего не понимающий сторож, приблизился и подошёл почти в плотную, в надежде услышать очередную страшную тайну, до которых он был очень падок.

– Я прощаю тебе все твои грехи Пётр. Я прощаю тебе многолетнее беспробудное пьянство! Я прощаю тебе боль и горечь твоей семьи, которые ты принёс им! Я прощаю тебе смерть твоего не родившегося сына! Я прощаю тебе ежедневные избиения, истязания и унижения твоей жены Екатерины! Я прощаю тебе загубленное детство твоей дочери Светланы! Я прощаю тебе то, что ты забыл проводить в последний путь свою мать Феодосию, что дала тебе жизнь и воспитала тебя! Я прощаю тебе предательство, совершенное в пьяном угаре, когда ты, усомнившись, перешёл на сторону тьмы, в надежде получить вожделенную бутылку! Я прощаю тебе все твои другие грехи, ибо наступило время прощать мне, да каяться тебе!-

Пётр попятился назад, пока не споткнулся и не упал на пятую точку. В его глазах читались безумие, страх и удивление. Он услышал то, что не слышал никогда, и ни от кого, но хорошо знал, ведь в своей прошлой жизни, когда он жил в городе и был пропойцей и алкашом, он совершил всё сказанное сейчас. В какое-то мгновение, Пётр уже стоял на коленях вцепившись взглядом в грязный пол.

– Прости! Прости меня Сын Божий, прости меня грешного, ибо не ведал и не осознавал что творил. Я…я, уже давно раскаиваюсь и сильно сожалею о своих прошлых поступках.-

-Упомянутый тобой, Сын мой, сейчас со Святым Воинством в первых рядах вместе с Архангелами. Впереди нас ждёт великое дело!-

– Отец Небесный, Отец Святой, я всё понял! Повелевай мною как пожелаешь, я всё выполню, я на всё готов.-

Отец Владимир улыбнулся, чистой и светлой улыбкой всемогущего Бога.

– Случайное совпадение, не иначе. Даже и я не мог всего предвидеть. Святой Апостол Пётр, был из первых учеников моего сына две тысячи лет тому назад. Я надеюсь, что ты не повторишь его ошибку, не отречёшься и не предашь отца Владимира, как когда-то поступил твой предшественник?-

– Нет Господи! Я не Иуда, а если вдруг убоюсь да и отступлюсь, то гореть мне в аду!-

-Человеческая глупость со временем стала ещё более правдивой. Один из учеников моего сына – Иуда Искариот, только единожды предал его, за что раскаялся и совершил самоубийство, в то время как Святой Пётр трижды отрёкся от него и был канонизирован в лик святого!-

–Я не поступлю, как поступил святой Пётр!-

-Я верю тебе!!!- В тот самый момент отец Владимир вдруг стал обычным человеком, удрученный проблемой поиска потерянной вещи.

– Отец Владимир, я готов с вами идти хоть на край света, я готов быть с вами до самого конца. Говорите, что нужно отыскать?!-

Глава 6

Ночной гость митрополита отца Аркадия, бесследно растворился в темноте встроенного шкафа точно так же как и вчера и позавчера, впрочем, как и всегда. Сам митрополит являлся фигурой значимой на шахматной доске богатой, богемной жизни, и конечно с его мнением как равноправного партнёра считались очень влиятельные люди города, так и за его пределами. Годовой оборот денежных средств отца Аркадия, исчислялся сотнями тысяч и отнюдь не деревянных рублей. Прикрываясь высшим церковным саном он, не платил налоги, всё что у него имелось, значилось в ведении РПЦ, как те шесть квартир, три загородных дома, гараж дорогих элитных автомобилей, множество земельных участков, как по области, так и за рубежом. Даже приобретённая за границей дорогущая недвижимость и та состояла на балансе Православной Церкви, как имущество паломнических центров. Ещё, будучи руководителем областного центра, отец Аркадий выработал для себя свою жизненную позицию, которая довольно радикально шла в разрез с христианскими нормами морали, нравственности, человеколюбия и сострадания. Уже тогда, он понял, что в нём умирает величайший бизнесмен, предприниматель и гений ведения прибыльных дел. Каноны Православной церкви категорически воспрещают священнослужителям, какого бы то ни было сана, заниматься делами приносящими доход им лично. Закреплённое в Священном Синоде уложение, является законом обязательным для всех, кто посвятил себя служению Богу, ибо эти законы составляли мудрые и богатые жизненным опытом люди. Уж они-то прекрасно понимали, что ждёт священнослужителя, если он вдруг вздумает заниматься торговлей и продажей, вести торги на биржах и вращаться в среде, ворочая капиталы денежных средств.

Митрополит естественно знал, и знал хорошо, о чём гласит Священное Писание, а как же иначе, ведь это основополагающий закон православного христианства. Но он прекрасно знал и волчий, а по попросту «сучий» закон ведения бизнеса, где нет своих, а кругом лишь одни враги. Он не тратил много времени на пустые раздумья, решение давным-давно созрело в его голове, оставалось лишь одно маломальское действие – переступить нормы морали, оставить ненужные каноны Священного Писания для других, забыть всё, чему его учили. Маленький шаг в огромную, чёрную и бездонную пропасть отец Аркадий совершил довольно резко и стремительно, не заметив, что таким образом заключил сделку с самим дьяволом. Нет, конечно же нет, он не расписывался своей кровью на папирусных договорах и свитках, он не совершал ритуальных обрядов под покровительством Сатаны, он даже его никогда и не видел, ну разве что изображённым на картинах и на росписи церковных храмовых стен. Ничего подобного не было и не могло быть, Сатана сам предложил Аркадию удачную сделку, сулящую баснословную прибыль. Сделку хорошую, но отнюдь не законную и повлекшую очень много людского горя, несчастья и бед. Коротенькое слово «Да»– вот, пожалуй и есть тот самый шаг в пропасть, откуда уже не будет возврата никогда, ибо самый сладкий грех Сатаны – это тщеславие, именно оно порождает алчность, жадность, гордыню, зависть, лицемерие и конечно же предательство.

Аркадий сам того не подозревая, как голодный карась после долгой зимней спячки, заглотил красивый, золотой крючок тщеславия слишком глубоко. Теперь любое его желание, даже тайное – рано или поздно исполнялось, прибыль, приносимая удачными сделками, увеличивалась пропорционально геометрической прогрессии. Вместе с ней росла и его власть, она опьяняла и без того одурманенный мозг митрополита, и вместе с властью разрастались и его связи. Величайшее слово всех поколений и всех народов – связи! Без них увы никуда, и отец Аркадий как никто прекрасно это понимал, и поэтому его связи росли и крепли, а вместе с ними рос и сам митрополит, но только в ином направлении, опускаясь всё глубже и глубже в трясину грехопадения. Грехи сыпались один за одним, поначалу ему как высокопоставленному представителю духовенства и Епархии, было прискорбно за совершённые поступки, но вожделённое тщеславие поработило его полностью. Получая одно, он уже хотел другое и лучшее, получая уже, что-то лучшее он уже оголтело желал ещё более хорошего чем лучшее, и довольно много.

Незаметно для себя он превратился в небожителя, в обитателя Олимпа, где на любую просьбу или пожелание всегда следует законное «Да». За последние десять лет, он ни разу не услышал в ответ «Нет». Гордыня, взращённая на лжи, да удобренная алчностью пропитала отца Аркадия словно губку. Другой, иной жизни для себя он более не видел и чего уж греха таить – не желал, ну а что касаемо его почётной стези священнослужителя, так это работа, обычная работа, которую выполняют миллионы, таких же как он – людей…

Аркадий сидел в своём кабинете молчаливый и грустный. Он никак не мог привыкнуть к тому, что его посещал, и посещал столь странный гость, и начались эти посещения отнюдь не вчера, а несколько лет назад. Он погрузился в раздумье, и чем дольше размышлял над случившимся, тем отчётливее понимал, что дело довольно серьёзное, раз уж пожаловал сам… дьявол.

Смартфон последней модели с эмблемой надкусанного яблока в золотом корпусе, приятно охолодил вспотевшую ладонь священнослужителя, а стразы от знаменитого кутюрье, блаженно скользили по пальцам. Папка, озаглавленная одной единственной буквой «Р», содержала почти триста контактов, хотя никто из окружения Аркадия не знал, что обозначает эта самая буква «Р». Для случайного взгляда, для коллег и других кто ненароком вдруг увидит, митрополит, шутя сообщал, что буква «Р», означает – работа! Вполне приемлемое и логичное объяснение, не требующее дополнительного разъяснения. Сам же Аркадий видел совсем иную формулировку, скрывающуюся за данной буквой – рабы.

Епископ муниципального района в ведомство которого как раз и входило село Дубки, ответил не сразу, как ни как а на дворе глубокая ночь, но зато сколько лояльности и покорности было в его ответе.

– Доброй ночи Леонид Тарасович! Надеюсь, не разбудил вас?– митрополит привык со всеми, кто есть в папке «Р» общаться исключительно на «Вы», ведь подобное общение только поднимало его статус в глазах подчинённых, подобно тому как удав, прежде чем сожрать кролика ведёт себя снисходительно и мило прячется в тени, дабы настроиться на смертельный бросок.

– Нет, нет Аркадий Петрович, я что-то последнюю неделю очень плохо сплю, бессонница мучает. У вас что-то случилось?-

– У вас в районе есть село Дубки, в котором храм, нуждающийся в ремонте, в приходе там отец Владимир! Я вот что подумал, ремонт, поди уж слишком затянулся, не пора ли нам с вами Леонид Тарасович наведаться в эти самые Дубки, и своими глазами, так сказать воочию взглянуть на происходящее?-

– Вы считаете что пора?-

– Нет, нет Леонид Тарасович, считать будет ревизионная комиссия Епархиального совета, совместно с представителями муниципального управления градостроительства, это их дело. Я просто знаю, как обстоят дела в Дубках на самом деле!-

– Я вас услышал Аркадий Петрович. Вот уж никогда бы не подумал, что отец Владимир способен на подобные, грязные дела.-

– Наша общая беда Леонид Тарасович, что мы плохо знаем людей, что обучаются в семинарии, а получив приход, несут службу уже в качестве священнослужителей. Вот приедем на место, думаю, сами всё увидим. Да, кстати чуть не забыл, держу на контроле ваше прошение, об утверждении вас в должности ведущего консультанта по делам молодёжи. И что-то мне подсказывает Леонид Тарасович, что оно будет удовлетворено в аккурат на очередном съезде духовенства.-

– Я вас понял Аркадий Петрович. Я знал, что могу рассчитывать на вашу помощь и благословление. Да хранит вас Господь, я со своей стороны сделаю все, что от меня зависит, и вы так же можете рассчитывать на мою помощь, поддержку и понимание.-

Улыбка сюзерена Аркадия, обнажила ряд белых, вставленных керамических зубов. Цель достигнута! Незнание человеком того, что он раб по сути ничего не меняет, а лучший раб тот, кто считает себя свободным, полагая, что ему никто и ничего не должен. Вассал, что так покорно блеял в телефон, тоже полагает что у него есть свобода, что ж, одним глупцом больше.

– Я рад Леонид Тарасович, что мы нашли с вами общий язык. Доброй вам ночи, да и передайте мой низкий поклон матушке! Ожидайте меня в гости на днях!-

«Ну что же отец Владимир, теперь ты уж точно никуда от меня не денешься, второго шанса, что когда-то выпал тебе в семинарии, у тебя не будет. А за одно и с тобой архиерей Александр поквитаюсь, я всё помню и всегда стараюсь отплатить тем же!»

Тяжёлая, сумбурная ночь требовала хорошей разгрузки, как душевной, так и телесной. Молоденькая матушка Ниночка, чей супруг отец Сергий отправлен в командировку на полгода по указанию Епархии, ответила сразу, и своим звонким, молодым и приятным голоском, согласилась на ночной визит столь высокого и важного гостя.