Таково было положение дел в Средней Азии. Дело умиротворения тюркской расы сильно подвинулось вперёд, но завершённым почитаться ещё не могло. Несколько миллионов хищников (туркмен и узбеков и других, помельче) не лишены были окончательно всякой возможности к разбоям, набегам и т. п. Они устрашены были покорением Кокана, разгромом Бухары, Хивы, туркмен (йомудов в 1873 г.), но история не раз уже доказала, что страх – недействительное средство для прочного мира. На одном страхе нельзя основать ни внутреннего, ни внешнего мира. Посему, раз вторгнувшись в покорённые тюрками оазисы Средней Азии и занимаемые ими же родные их степи и пустыни, Россия фатально вынуждается завершить умиротворение полным занятием всей тюркской территории. Действительно очень скоро выдвинулась на первый план задача полного умиротворения туркмен. Походы Ломакина и Лазарева, кончившиеся неудачею, показали, что задача эта не так легка. Пришлось двинуть целую небольшую армию, под начальством Скобелева, чтобы сломить главное гнездо туркменского хищничества. Второе важное гнездо Мерв стало русским достоянием лишь в 1884 году. Через оазисы Ахалтекинский, Серахский и Мервский русская укреплённая линия охватила туркменскую пустыню с юга и разобщила её с культурными странами Ирана. Это изолирование столь же необходимо для умиротворения Туркмении, как раньше подобная же наружная линия нужна была для умиротворения киргизов.

Остановится ли естественно это движение после подчинения всего Туркестана? На этот вопрос трудно дать ответ, так как и за южными пределами Туркестана древне-культурные страны восточного Ирана находятся под властью кочевых или полукочевых хищников афган, хезар, чар-аймаков, белуджиев и т. д. Всюду на восток от Персии и на запад от Индии, на юг от Туркестана и до Индейского океана древнеиранское население подчинено хищническим племенам кочевников, но тут уже входит новый могущественный элемент – Англия. Этот привходящий деятель может произвести громадное влияние и на самые события в Туркестане.

Встреча соперниц. 1798–1885 гг

Общая характеристика. – В чём опасность русского движения для Англии? – Неуязвимость Англии для континентальных держав. – Задача английской политики с этой точки зрения. – Первые симптомы соперничества. – Планы императора Павла. – Англо-персидский договор 1809 г. – Сербское восстание и русско-турецкая война 1809–1811 гг. – Греческое восстание и отношение Европы. – Русско-персидская война 1826 г. – Русско-турецкая война 1828 – 29 гг. – Политика Англии, Австрии и Франции. – Адрианопольский мир и Ускиар-Скеллессийский договор. – Русское влияние в Стамбуле и Тегеране. – Наступление персиян на Афганистан. – Хивинская экспедиция. – Кульминационный пункт русского влияния на Востоке. – Англия выступает навстречу. – Идея среднеазиатской коалиции против России и ряд посольств в Среднюю Азию. – Афганская воина. – Англо-персидская война. – Конвенция о Понто-Эгейских проливах. – Падение русского влияния на Востоке. – Первая восточная война. – Дальнейшие события и реабилитация русского значения на Востоке. – Последние осложнения.

В первых пяти главах этих очерков я попытался охарактеризовать, конечно, в самых общих чертах, современное состояние Востока и движение русских и англичан в глубь Азии. Сводя высказанные данные, мы можем следующим образом очертить это параллельное движение.

Русское движение первоначально вызвано и затем постоянно питается хищническим наступлением того Востока, с которым судьбою определено быть нам в соседстве. С самых пелёнок нашей истории мы уже начали эту борьбу с хищниками степей и продолжаем её до сих пор. Но вслед за покорением степей и пустынь, мы пришли к границам культурных стран Востока, некогда славных своею цивилизациею, ныне же под властью тюркской разбойничьей расы превратившихся в гнёзда хищников, под игом которых проживают культурные аборигены страны. Тою же силою истории, которая привела к покорению степей, двинуты были русские и в эти гнёзда. Так было покорено гнездо крымских татар; эти же самые обстоятельства принудили первоначально и к турецким войнам; они же привели нас уже в новейшее время к вторжению в среднеазиатские ханства, основанные узбеками. Это вторжение в культурные страны Востока привело русское движение в столкновение с английским.

Английское движение началось совершенно с другого конца. Стремление монополизировать выгодную торговлю с Востоком вызвало ряд кровопролитных войн между нациями европейского Запада. Трёхвековая борьба кончилась полным торжеством Англии, которая устранила поочерёдно со своего пути Португалию, Испанию, Голландию, Францию. Но пока велась эта борьба, значение восточной торговли для Европы радикально преобразилось. Вместо того, чтобы вывозить с Востока предметы потребления, Запад (прежде и главнее всего Англия) начал снабжать ими Восток, требуя от него только сырья. В двух главах я старался указать на значение и размеры этого переворота. Восточный рынок сделался для Англии вопросом существования в том виде, в каком она экономически и социально сложилась ко второй половине XIX ст. И этот восточный рынок, купленный столь дорогою ценою трёхвековой борьбы с континентом западной Европы, а на самом Востоке завоёванный силою оружия, сохраняется за Англией её господством на море, во-первых, её могуществом в Индии, во-вторых, её колониальною системою, в-третьих. Частью политическое (в Индии), частью только экономическое господство над всем культурным Востоком с его семьсот пятьюдесятью миллионами уже приобретённых или только приобретаемых потребителей – таков результат английского движения на Восток. Россия покоряла и подчиняла, словом умиротворяла дикий хищнический Восток Ахримана; Англия частью покорила, частью экономически подчинила культурный Восток Ахура Мазды; оба движения встретились на границах двух восточных миров.

Но зачем обе державы оказались соперницами? Неужели Азия, эта беспредельная Азия оказывается слишком тесной для двух народностей? Конечно, не бесполезно задавать эти вопросы и напоминать их современному человечеству, но покраснеть от них покраснеют едва ли многие, а между тем, что может быть позорнее этой неуживчивости на таком пространстве как вся Азия? Однако, неуживчивость обеих наций и теснота Азии есть до такой степени прямой результат современной политической системы международных отношений, что обвинять в этом соперничестве, кроме этой системы, некого и нечего. Обратимся же к началу и развитию англо-русского соперничества и, прежде всего, к его естественным (при данном историческом строе) причинам.

Прежде всего, как мы выше видели, русское движение не остановилось на границах культурного Востока, но, перейдя границу, утвердилось в пограничных краях его. Отторжение у Турции Крыма, Бессарабии – Закавказья, у Персии – Баку и Еревана, у среднеазиатских узбеков – земель по рр. Сыру, Аму, Зеравшану показало англичанам, что Россия мало-помалу присоединяет те культурные страны Востока, на которые они, англичане, смотрят как на свою собственность, более того: как на свой неотъемлемый рынок. Завоёвывая культурные страны Востока, Россия распространит, конечно, и свою таможенную покровительственную систему, и с каждым шагом России вперёд Англия ожидает потери потребителей. И вот причина английского недовольства русским движением; политическое и земледельческое движение России стесняет сферу английской торговли.

Но сама по себе эта причина едва ли была бы способна вызвать английское соперничество на всём протяжении азиатского Востока. В европейской Турции это соображение играет довольно серьёзную роль, так как 30 миллионов гарантированных потребителей, конечно, стоят заботы, но напр., Средняя Азия? Слабо населена, бедна; к тому же английская торговля только начинает туда прокладывать дорогу. А между тем, среднеазиатские дела интересуют Великобританию едва ли не больше, нежели турецкие. Причина этого внимания в том, что здесь русское движение вперёд всё более и более сближает границы русских и английских владений. Казалось бы, что в сущности обеим державам это только выгодно. Чем вести постоянную мелкую войну на своих границах, как это принуждены в настоящее время делать и русские, и англичане, не лучше ли сообща умиротворить беспокойные племена и, проведя настоящую в европейском смысле слова государственную границу, установить, наконец, мир и спокойствие и для себя, и для этих несчастных стран, от века раздираемых усобицами и набегами кочевых разбойников. Не лучше ли? Да, но это вполне изменяет условия английского преобладания на Востоке и даже вообще английского могущества, роли Англии и значения как великой европейской державы. В этом ключ ко всему англо-русскому соперничеству.

Могущество Англии основано на её несомненном экономическом первенстве, на неиссякаемых финансовых ресурсах страны, а затем на её неуязвимости в войне. Господство на море обеспечивает эту неуязвимость державы островитян; господство на Востоке обеспечивает богатство, процветание, финансовые ресурсы; Индо-британская империя составляет главную основу и господства на Востоке, и английского финансового первенства. Поэтому неуязвимость Индии составляет для Англии столь же важный вопрос как и неуязвимость собственного острова. До сих пор для континентальной Европы Индия, будучи географически лишь полуостровом, была в политическом отношении таким же островом как и сама Англия; путь к ней лежит морем, а пока Англия господствует на море, Индия неуязвима также как и острова Великобритании и Ирландии. Таким образом, англичанам довольно было первенствующего флота и блистательных финансов, чтобы не бояться хотя бы всей европейской коалиции. Такая коалиция действительно образовалась было в 1807 г., но не привела ни к чему. Англия невозбранно владела морями, колониями, Ост-Индией, а это – всё, чего ей нужно. Совсем изменяются условия английского могущества, когда континентальная Европа получает возможность атаковать её в самом источнике её силы и богатства. Именно такие последствия предвидит Англия от сближения английских и русских границ в Азии. Континентальная Европа получает возможность вести войну наступательную против Англии. Вопрос не в том, имеет ли намерение Россия отнимать у Англии Индию, а в том, что Англия теряет свою неуязвимость, а её господство на море – половину своего значения. До сих пор одного этого господства было достаточно, чтобы обезопасить империю британцев от всякого наступления в случае войны; с той же минуты, когда Россия солидно утвердится вблизи Индии, флота будет недостаточно, и придётся подумать об армии и следовательно совершенно преобразовать всю старую систему своего могущества. Но какую бы армию ни создала Англия, эта армия всё же поставит её лишь в равные условия с другими великими державами и не даст ей возможности презирать всякую коалицию. Словом, полный переворот в основах английского могущества и сам жизненный восточный рынок, поставленный на карту удачной компании, – таковы последствия движения России на Восток. Естественно, если Англия давно уже силится положить препоны русскому движению и охотно берёт под своё покровительство хищников Азии, лишь бы где-нибудь найти или создать для России барьер в её фатальном, потому что почти неизбежном наступлении в глубь хищнической Азии. Но только эта хищническая Азия и отделяет нас от Англо-Индии! В этом роковая сторона вопроса.