Облако в погонах

«Лист лениво скользит по уснувшей воде…»

 
Лист лениво скользит по уснувшей воде,
Жёлтой каплей вписавшийся в гладь.
Всё спокойно, дремотно: ни звука нигде,
Очарованный сон – благодать.
 
 
Высоко в небесах проплывает журавль,
В дымке золота крон – алтари.
Всё казалось – плывет долгожданный корабль
Цвета ало-пурпурной зари.
 
 
Как милы эти сказки из девичьих грёз
И чисты, как зимой облака.
Только жизнь не даёт нам поверить всерьёз,
Извратив, обманув, оболгав.
 
 
Этой сказке сто лет, и скажу я сейчас:
Мило всё и красиво, но, Грин,
О прекрасной Ассоль, о любви ложен сказ,
Алый парус, как воздух, незрим.
 

1979 г.

«Белёсый снег избороздили тени…»

 
Белёсый снег избороздили тени,
То чёткие, то видные едва,
Два дерева стоят в нём по колени,
Как два седых языческих волхва.
 
 
О, чародеи! верящие в диво.
Они зовут весеннее тепло,
Но падают неслышно и тоскливо
Снежинки на замёрзшее стекло.
 
 
Царица льда, опять твои метели
Живое заставляют замерзать:
Саванный пух, где кроны зеленели
И простиралась водяная гладь.
 
 
Голубизна, сгущаясь и темнея,
Равнину перекрашивает в синь.
Два дерева в безмолвии томленья
И холода, что неразлучен с ним.
 

1981 г.

«На полях гуляет ветер –…»

 
На полях гуляет ветер –
Необузданный конёк.
Синий полдень далью светел,
Холодам конец далёк.
 
 
Мятно пахнет от сермяги,
На дворе – унылый пёс.
Под окном поют бродяги,
Кто в мученьях правду нёс.
 
 
Для людей они как травка,
Обречённая на корм,
И церквушки малой главка
Предвещает новый шторм.
 
 
Снова виден лик пречистый
Под заснеженным стожком.
Мчится колесница, мчится
С новоявленным божком.
 

1979 г.

Посвящение Сергею Есенину

«О, Сергей! Мне близок, стал до боли…»

 
О, Сергей! Мне близок, стал до боли
Твой напевный, искренний язык.
С ветром ты, с простором, с небом, что ли,
В душу журавлиную проник?
 
 
Для людей готов был сердце вынуть,
Бесшабашный, грустный хулиган.
Не хотел ты край родной покинуть,
Но ушел безвременно в туман.
 
 
До сих пор слова твои простые
Очищают внутреннюю муть.
Край полей, с названием – Россия,
С ними смог счастливее вздохнуть.
 

«Рано утром, почти спозаранку…»

 
Рано утром, почти спозаранку,
Только гонят в стада коров,
Запевала твоя тальянка
У бездушных чужих дворов.
 
 
В твою чистую, детскую душу,
Когда пламень ещё не погас,
Не боясь сапогами порушить,
Потешаясь, плевали не раз.
 
 
Говорили, мол, слишком был труден,
Насладившись, бросали тебя.
В сером холоде питерских буден
Не сумел уберечь ты себя.
 
 
А теперь, появляясь оттуда,
Может, птицей, может, цветком,
В край берёзово-белого чуда
Ты спешишь погрустить о былом.
 

«Заходи за мной нынче, до зорьки…»

 
Заходи за мной нынче, до зорьки
Побежим по росе на поля.
Будем слушать внимательно, зорко,
Как звенит, просыпаясь, земля.
Как табун лошадей на холмину
Забираясь, заскачет гуськом.
Как туман, покрывавший низину,
Разливаясь, боднётся с леском.
 
 
Побредём заливными лугами,
Воздух там разнотравьем пахуч.
Может, где-то вдали, за стогами,
Ходит-бродит оранжевый луч.
 
 
И в тиши у ольхи иль осины
На копне восседает Иисус,
Вдаль глядя своим оком синим
На бескрайнее чудо – Русь.
 

«Что ж! Немало ты в жизни понял…»

 
Что ж! Немало ты в жизни понял,
Эта грусть в глазах – не обман.
Знать, не вынесли чудо-кони
Из болота тебя, хулиган.
 
 
Ты был тоже когда-то хорошим,
Ведь недаром любили тебя,
Но смешала пурга с порошей
И утихла, всё соскребя.
 
 
Помнишь, что-то шептали губы,
Брызги глаз, поглотивших мглу.
В дымке сизой желтели срубы,
Блеск реки уподоблен стеклу.
 
 
Томноокий, сиреневый вечер
Ты не понял и не сберёг.
Дым волос ниспадал на плечи,
Сердца бился слепой зверёк.
 
 
К дням ушедшим не будет возврата,
Ты пресыщен и вечно пьян.
И не знаешь, награда ль, утрата,
Если вдруг замолчит хулиган.
 

«Необычностью чудесен…»

 
Необычностью чудесен
Хмурый день осенний:
В музыке безмолвных песен
Предстаёт Есенин.
 
 
Для иных лишь ствол кленовый,
В веток ломкой пряже.
Облик милый, облик новый
Согревая, глажу.
 
 
Припадаю к хрупкой ветке,
С ней единым ставши.
Блекнет в паутины сетке
Песни лист опавший.
 
 
Позабыть родные песни
Суждено едва ли –
Журавлиный крик, как вестник
Царственной печали.
 
 
В птицах, в песнях, в них и с ними
Жизни бесконечность.
Плачет каплями скупыми
Тающая вечность.
 

«Тихую долину…»

 
Тихую долину,
Серебристый плёс,
Косогора спину
В сердце я унёс.
 
 
Громкий лай собаки,
Радужную взвесь,
Золотые злаки –
Край родимый весь.
 
 
Свет родного дома,
Тополиный ряд –
Мило и знакомо
Много лет подряд.
 
 
Щек румяных глянец,
Сильный и живой,
Парень-оборванец –
Всё во мне, со мной.
 
 
Знай, непостижима,
Матушка, ты, Русь!
Без судьбы нажима
На тебя молюсь.
 

1979 г.

Стихотворения разных лет

Баллада о казённой бане и домашней ванне

(сочинено в ванной комнате 24 декабря 1978 г.)

 
Мне говорят, что «кайф ловить»
Возможно только в бане,
Но мне приятней воду лить
В своей домашней ванне.
 
 
Лежу я в ванне, как король,
Мне Цельсий пятки варит,
А в бане ждёт иная роль –
Там банщик мозг изжарит.
 
 
Лежу в родимой – не иду,
Над бёдрами колдую.
В ином же месте, как в аду:
Там бес ревёт, линчуя.
 
 
Мне говорят «Не тот парок,
Не та температура».
Но порка веником, дружок, –
Садистов процедура.
 
 
Нет, в секту тайную хлыстов
Я не согласен влиться.
Здесь с вас сойдёт по сто потов,
А как багровы лица!
 
 
Ведь в бане можно лечь костьми –
Скончавшись от угара.
Родная ванна, внутрь прими,
Спасая от пожара.
 
 
В твоей утробе, как в раю,
Я ангелу подобен.
Иль песни громкие пою
Под душем – он удобен.
 
 
Или мечтой за облака
Я уношусь в отраде,
Что будто б мылю я бока
Русалке иль наяде.
 
 
Итак, всё ясно, господа,
Мне в бане – некрасиво.
Век не являлся бы туда,
Но я любитель пива.
 

Заклинание комсомольского активиста

Посвящается XVIII съезду ВЛКСМ

 
Солнце ласковой букашкой
С облака скатилось.
Утро радугою-пташкой
Вновь принарядилось.
 
 
Дождь прошёл, смочив дорогу,
Кошку, одуванчик.
Не молись иконе-Богу,
Деревенский мальчик.
 
 
Помолись лесам и долам
В солнечной оправе,
Где поют канонным хором
Соловьи в дубраве.
 
 
Помолись ещё старушке
С высохшей клюкою
И малютке-деревушке,
Мне, хоть и не стою.
 
 
Солнце вновь ушло в берлогу,
Вышел месяц-зайчик.
Не молись иконе-Богу,
Деревенский мальчик.
 

1978 г.

Матрёна

(сочинено в соавторстве с Андреем Васильевым)

 
 Чёй-то сердце захолонуло,
 Чёй-то кровь застыла в висках,
 И чавой-то в жавот стрельнуло,
 И застыл я, портянку сжав.
 
 
 То невеста моя, Матрёна,
 Доставала с полатей квашню.
 Возопил я: «Уронишь, ядрёна!»,
 Отвечает: «Не уроню».
 
 
 Опасенья мои напрасны,
 Ведь Матрёна сильней быка:
 Её щёки – яблоки красны
 И округлы её бока.
 
 
 Я Матрёну люблю сердечно,
 Лучше бабы мне не найтить.
 Тут уж так мне стало потешно,
 Ну да ладно – пора идтить.
 

1978 г.

Стихотворение Андрея Васильева, посвящённое автору

 
Пусть я – Седой¹, а ты – Копчёный²,
И с виду мы не Геркулесы.
Киваешь головой учёной,
Мудрец, поэт-крикун, повеса.
 
 
Ты чашу сердца наполняешь
Вином, с которого хмелею.
И, рассуждая, подливаешь –
Подмешивая мысли к зелью.
 
 
Я, как и ты, – дружу с искусством:
Строка – аккордом, звук – поэмой.
Но дружба не сильнее чувства.
(Ах, да! Я отошёл от темы.)
 
 
Парнишка бравый – то, что надо!
Легко живёшь в стихов стихии.
Границы нет у рая с адом.
То здесь, то там, ты – сын России.
 
 
Но почему ж России? Надо
Известия стрелой мгновенной
Весь мир пронзить. Эй, люди, рады?
Вот – сын Земли, вот – сын Вселенной!
 
 
Молчат людишки. Ну, Бог с ними!
От дел суетных мы их отрывать не будем.
Господь их сам создал такими,
Что толку бить в веселья бубен?
 

1979 г.

Посвящение выпускникам 1984 года метеорологического факультета Воронежского ВВАИУ

(в соавторстве с Эдуардом Багрицким и не только)

 
Нас бросала молодость
На плацовый камень,
Нас водила молодость,
Строем – по нужде.
Присягала молодость
Брежневскому знамени
И желала здравствовать,
В круговой вражде.
 
 
Нас имела молодость
В караулах чёртовых.
Нас манила молодость,
Словно грудь четвёртого.
Строевым почином
Подчинили нас,
Старшиной, сучиной,
Исцелили нас.
 
 
Чтобы не глядели мы,
Словно волки – в лес,
Чтобы стали плотью мы
Славных ВВС.
 
 
Берегли мы молодость
От «сотского» сглаза.
Годы полосатили
Форменный рукав.
Не обезобразила нас
Знания зараза.
Выросли без принципов,
Коль росли без прав.
 
 
Вот мы, победители,
Глянцевито выбриты.
К нам как победителям
Всё плывёт само.
Позади нас – молодость,
Впереди ждёт молодость,
Полковая молодость: дамы и вино.
 

Новоземельское майское утро

(парафраз стихотворения А.С. Пушкина)

 
Мороз и солнце; день воскресный!
Голец готов, коньяк прелестный –
Пора, красавица, проснись!
Прогноз отличный, ясны взоры.
Служебные забудем вздоры.
Умойся и Звездой явись!
 
 
Вчера борá, как дьявол, злилась,
Метель при «минус двадцать два» носилась,
И штаба бледное пятно
Едва сквозь снега мглу желтело,
И ты печальная сидела –
А нынче… погляди в окно:
 
 
Полярный день, как прежде, с нами.
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Облезлый ДЭС-один³ чернеет,
И ДОФ⁴ сквозь иней зеленеет,
«Фекальный Шмидт»⁵ ледком блестит.
 
 
Вся комната фонтанным блеском
Озарена. С веселым плеском
Свистит из батареи течь.
Устал я подставлять ей банки.
Так хочется послать всё к … бабке
И хоть куда-нибудь убечь.
 
 
Велю-ка заложить карету,
Да не шикарную, а эту,
Что «гэтээской» здесь зовут.
Не много их осталось ныне,
Но, вам, как истинной графине,
Поломанную, но найдут.
 
 
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Неторопливой ГТС⁶.
Мы навестим дома пустые,
Площадки, прежде столь густые,
И кран, торчащий до небес.
 

Май 2002 г.

ГТС в ледяной пустыне

 

Дорога к штабу полигона и крану

Курсант Владимир Орлов. 1974 г.

Стихотворение курсанта Владимира Орлова

 
Фронты окклюзии прошли,
Но, Боже мой, какая жалость!
В глухой заснеженной дали
Метеостанция осталась.
 
 
Стоит она уж много лет,
Тая надежду перемены,
И льет прожектор тусклый свет
На дом с ромбической антенной.
 
 
От теплых окон валит пар –
Седой, как стекла старых оптик.
И там, над группой изобар,
Всю ночь работает синоптик.
 
 
О, тундра, как ты хороша!
Богами и людьми забыта,
А у синоптика душа
Морозным инеем покрыта.
 
 
Творя божественный полёт,
Как будто встарь, как будто в ссылку,
Сюда раз в месяц вертолет
Привозит почту и посылку.
 
 
И каждой ночью ему снится:
В косе дочурки белый бант,
Весна и теплые зарницы,
И званье «старший лейтенант».
 

1975 г.

Так в военной авиации положено: ежечасные метеонаблюдения, с выходом на метеоплощадку и тщательным снятием показаний приборов

Начальник Гидрометеорологической службы Вооруженных Сил Российской Федерации (2004–2009 гг.), заслуженный метеоролог России, кандидат технических наук, полковник Владимир Николаевич Орлов, поэт, автор-исполнитель

В.Н. Орлову в день 50-летия

 
«Фронты окклюзии прошли…»,
А стих в народе задержался.
Как песнь воронежской земли,
Где ты с Любовью повстречался.
 
 
Где офицером стал навек.
Затем служить продолжил в Польше,
Но портил жизнь Валенса Лех
(Теперь уродов стало больше)!
 
 
Вот и настал известный срок,
Вам за Амур – с лихвой досталось.
Поэт, он все-таки – пророк,
Коль слово делом отозвалось.
 
 
Тайга в Приморье хороша!
Там, вопреки снегам и грозам,
Синоптик мудрый, чуть дыша,
Корпел над картой и прогнозом.
 
 
Прошло немало лет с тех пор;
Жена, два сына – что же лучше!
Да и с судьбой не кончен спор,
И бант блеснет в косе у внучки.
 
 
В Арбатском округе служить,
Не изменив себе и делу,
Умеешь жить, любить, дружить
И Службой управлять умело.
 
 
Кремль рядом, Генеральный штаб –
Пейзаж достойный к юбилею.
Умом ты тверд, рукой не слаб,
Душой остался всё ж «старлеем»!
 

27 мая 2006 г.

Тексты песен⁷ В.Н. Орлова

* * *

 
    В кабинете муха бьется о стекло,
   Так служить в Генштабе мне на..лó.
   Я сам, как эта муха, и, право, не пойму:
   Зачем весь день мотаюсь то в ГОУ, то в ГОМУ?
 
 
    Припев:
 
 
   Товарищи полковники, служите веселей –
    Вы служите на грани генеральских должностей.
    Судьбы своей солдатской не кляли никогда,
    На службе этой б…кой прошли ваши года.
    На службе этой ратной прошли ваши года.
 
 
    Командир поддатый, «зам» – с утра косой…
   Жизнь идет то черною, то белой полосой.
    Генералам – х… ли? Им везде почет!
    Скоро в кадрах службе моей сделают подсчет.
 
 
    Припев:
 
 
    Им нас не затрахать, через год – в запас,
    И министр гражданский свой издаст приказ.
    Как всегда, в Генштабе пусть все ходят на ушах –
    Но только, знайте, держится все на «полкашах»!!!
 
 
    Припев:
 

2005 г.

* * *

 
Кошка пьет из лужи…
Я никому не нужен…
Кому я на хрен нужен?
Ведь я, такой, как все!
Я в форме, но поддатый,
Небритый, бородатый
Шагаю я куда-то
По встречной полосе.
 
 
Таксисты объезжают –
Наверно, уважают!
А чайники сигналят:
Куда, мол, прешь, чудак!
Мне жить не надоело,
Кому какое дело?
И я шагаю смело –
Я отдыхаю так!
 
 
Навстречу мент скандальный,
Я слышу звон кандальный,
Но я такой нахальный –
Ни капли не дрожу!
Я – офицер Генштаба!!!
Служу я там не слабо!
По пятницам и в праздники
Я здесь всегда хожу.
 
 
И мент из уважения
Остановил движение,
Остановил движение
И взял под козырек!
Ведь был он тоже в форме,
И при ГАИшном корме,
Ну как в конце недели
Не выпить пузырек?
 
 
Я говорю: «Дружище,
В кармане – только тыща.
В кармане – точно тыща,
И нечего грустить!
Пусть я тебя не знаю,
Но службу уважаю,
Сердечно приглашаю
По рюмке пропустить!
 
 
А он все понимает,
Он головой кивает,
Он головой кивает,
Ведь он такой, как все.
Он круто развернулся,
Он, как и я… разулся
И зашагал со мною
По встречной полосе!!!!
 

2006 г.