Наследие богов. Книга первая. Охота на колдуна

Глава 11

Глубокая, тёмная ночь легла на Нарку. Уставшие за день люди, ложились спать. День выдался трудным, напряжённым и беспокойным. Однако, спать ложились не все. Волхем сидел в доме у Лучезара и вёл разговор о завтрашнем Великом Сборе.

– Ты Лучезар, единственный в городе, кто знает какие травы нужно собирать к празднику. Ты один знаешь все заклинания и можешь руководить русальцами во время праздника. В том году ты не выбрал себе наставника, и тайна посвящения осталась при тебе. Клятва не была произнесена.

Сидевшего напротив Волхема крепкого мужчину, звали Лучезар. В миру его знали как лучшего бортника. Только ему одному удавалось ладить с дикими пчёлами. Только он мог насобирать столько мёда, что хватало всему городу на целый год. Лучезар лучше всех знал, где растут священные травы, которые исцеляют тело и душу. Однако ни кто не знал, что на Великие Сборы он надевал звериную личину, и был главным распорядителем русалий – ватафином. Этого не должен был знать ни кто.

По его виду было видно, что слова Волхема задели его за живое.

– Ты же знаешь Волхем, что наставника найти не просто. Он должен быть молод и хоть что-то соображать в русалиях. Потом его нужно готовить и учить. Учить разбираться в травах, учить готовить настои. Где я возьму такого? Сейчас вся молодёжь у Вараввы. Закончатся наши мытарства, тогда подготовлю.

– Подготовишь! Обязательно подготовишь, а завтра с утра собирай русальцев у капища. Там освятим знамя и раздадим священные жезлы.

– Народ готовится в дорогу. Я даже не знаю, кого назначать.

Такой ответ вывел Шамана из себя.

– Дорога, дорогой но, ни кто не имеет права отказаться от участия в Великом Сборе! Ты сам прекрасно знаешь, если не будет праздника, Боги отвернуться от нас и не дадут нам урожая, не дадут удачи в пути! На какую бы землю мы потом не пришли, она не родит нам хлеб и виноград, а твои пчёлы не принесут нам мёд!

Лучезар, опустив голову, слушал старого шамана. Волхем был прав. Без праздника ни как нельзя и он это прекрасно понимал. Нужно было искать выход из положения. Он поднял голову и посмотрел шаману в глаза.

– Конечно, ты прав Волхем. Ты всегда прав. Иди домой. Я позабочусь, что бы праздник прошёл по всем нашим законам.

Волхем поднялся со скамьи.

– Я знал, что могу на тебя положиться. Боги не оставят тебя Лучезар. – Он подошёл к двери и, открыв её, повернулся к продолжавшему сидеть за столом главному распорядителю. – До утра. – И усмехнувшись, добавил: – Спокойной тебе ночи.

Лучезар, не глядя на Волхема, только тяжело вздохнул.

После полуночи в городе наступила тишина. Сторожевые собаки, наконец-таки, перестали брехать, а неугомонные куры, расселись на насестах. Люди ложились спать, понимая, что следующий случай прилечь и поспать может выпасть ох как не скоро. Бдительная стража у городских ворот несла службу. Нарождающийся месяц, был им слабым помощником. Ему не хватало сил освещать землю, он был ещё слишком мал. Вглядываясь в темноту, двое дружинников до боли в глазах старались уловить в кромешной тьме любое шевеление и, напрягая слух, услышать малейшее шуршание. Однако, ночь, есть ночь. Под своим чёрным одеялом, она прячет и укрывает любого, кто хочет быть незамеченным, и растворяет в себе любые неосторожные звуки. Как не старалась охрана, всё же они не услышали и не увидели, как с восточной стороны, высокой бревенчатой стены, в сторону глубокого оврага спрыгнул человек, одетый в длинный балахон с широкой накидкой. Мягко приземлившись на землю, он оглянулся по сторонам, спустился в овраг и бесшумно передвигаясь, направился в сторону Лысой горы.

Глава 12

В становище Карачура было так же тихо, как и в Нарке. Походные шатры степняков, раскинутые по широкой долине, лениво трепал лёгкий ветер. Большие табуны боевых коней паслись на окраинах становища под присмотром табунщиков, которые так же являлись и охраной всего поселения. Карачур не считал, что столь малочисленная дружина Нарки сможет неожиданно ночью напасть на его лагерь и потому доверил охранять покой всего стана людям не военным, хотя на более дальних рубежах он разместил воинов в секретах из своей личной охраны, которой всецело доверял. Один из таких секретов находился на Лысой горе, откуда можно было свободно наблюдать за городом.

Табунщики жгли костры подальше от шатров, наблюдая за табунами. Кони степняков настолько привыкли к человеку, что выгуливаясь на сочных лугах, ни когда не уходили из прямой видимости своих хозяев. Их не треножили и не огораживали загонами. Конь для степняка был его второй половиной. Потерять коня, означало верную погибель. Кони давали воину, да и простому кочевнику в степи практически всё: мясо, жирное кобылье молоко, а главное они давали возможность быстрого передвижения, что для кочевых народов было не маловажным. От этого зависела порой жизнь всего народа. Кроме того, кони являлись прекрасными охранниками. Они за версту могли учуять приближение чужого и громким ржаньем предупредить хозяина об опасности.

В самом большом и богато убранном шатре, находился сам Великий хан степного народа Карачур. Он спал, когда в его шатёр зашёл один из постоянных караульных у шатра. Потоптавшись у входа и не зная как ему лучше обратиться к спящему хану, он для начала не громко кашлянул. Не заметя ни какого шевеления, охранник уронил, как бы невзначай своё копьё на кувшин, стоящий рядом с ним. Грохот железа об железо, заставил хана мгновенно вскочить с постели.

– Кто здесь?

Испуганный неожиданным звуком, он озирался по тёмному шатру. Когда Карачур зажёг масляный светильник, то увидел согнувшегося в поясе охранника.

– Кто разрешил тебе войти? – Грозный голос Карачура не предвещал для охранника ни чего хорошего. – Как посмел нарушить мой сон?

Охранник не выпрямляясь, дрожащим от страха голосом ответил своему повелителю:

– Прошу великодушно простить меня мой повелитель, но дозорные с Лысой горы привели перебежчика. Тот говорит, что принёс важные известия вашей милости.

Карачур сменил гнев на милость. Неужели Карту принесли или хотя бы сведения о ней? Это было бы кстати.

– Где он?

– У входа в шатёр вашей светлости.

– Введи его сюда.

Охранник вышел и через мгновение ввёл в шатёр неизвестного в длинной накидке, скрывающей его голову. Незнакомец поклонился Карачуру.

– Прикажи хан выйти охраннику. Я не хочу, что бы меня кто-то видел в лицо кроме тебя. – Видя замешательство хана, добавил. – У меня нет оружия, и явился я к тебе по своей воле.

Помедлив, хан рукой указал охраннику на выход. Когда тот вышел, Карачур зажёг ещё один светильник. В шатре стало гораздо светлее. Пока хан накидывал на себя шёлковый халат, незнакомец осматривал его шатёр. Видимо его поразило убранство шатра, поскольку, не обращая внимания на самого хана, он рассматривал великолепные ковры, которые находились повсюду: на полу, на стенах, на топчанах и даже укрывали небольшие столы с фруктами. На огромных коврах свисающих почти с самого потолка, было развешено боевое оружие. Даже в слабом свете масляных светильников горели огнём начищенные до зеркального блеска клинки и наконечники копий. Рукояти мечей были отделаны драгоценными каменьями и даже в слабом свете светильников переливались всеми красками. Всюду стояла золотая и серебряная посуда: кувшины, кубки, огромные подносы, пиалы для чая и сластей. Карачур, не мешая незнакомцу, внимательно наблюдал за ним и когда тот, окончив осмотр, повернулся к нему лицом, сказал:

– Если бы кто-то из моих подданных в моём присутствии повернулся ко мне спиной, то ему бы сразу же отрубили голову. Ну, поскольку ты не мой подданный и не знаешь наших обычаев, я тебе прощаю твоё невежество.

Незнакомец даже не пошевелился, услышав столь строгое замечание.

– Моя отрубленная голова не сделает тебя богаче Карачур, а вот целая на плечах, очень даже может пригодиться.

Хан усмехнулся.

– Довольно болтовни! Говори, кто ты и зачем пришёл? Только за то, что ты потревожил мой сон, тебя не мешало бы посадить на кол!

Незнакомец всё же не стал испытывать терпение Великого хана, поклонился ему и начал свой рассказ:

– Прости хан, что пришёл ночью, но согласись, что днём это сделать невозможно и моё имя тебе ничего не даст. Дело в том, что старейшины решили тебя обмануть. Следующей ночью все жители и дружина уйдут в лес с обозом.

– И это всё, что ты хотел мне сказать? – Карачур удивлённо посмотрел на говорящего. – От меня ещё ни кто и ни когда не уходил. Ты разочаровал меня. Я думал, что ты принёс мне карту.

Незнакомец пожал плечами.

– Извини, но если карта эта существует, то она уйдёт вместе с обозом.

– Что значит, если существует? – Карачур на какое-то время вышел из себя. – Она существует! Наверняка это ваш старик прячет её у себя! Мне нужна карта! Ты слышишь? Карта!

– Род сказал всем, что не знает ни чего, ни о какой карте. Возможно, он врёт.

– Конечно, врёт! – Карачур вскочил с подушек, на которых сидел и вплотную подошёл к незнакомцу. – Найди мне эту карту. Я озолочу тебя. Ты станешь богатым человеком. Найди карту!

Незнакомец задумался на какое-то время.

– Хорошо. Я постараюсь её найти для тебя, но это будет не просто.

Такой ответ несколько воодушевил Карачура, но и насторожил.

– Скажи, почему ты пришёл ко мне, и почему я должен верить тебе? Чего ты хочешь?

– У меня свои интересы. Извини, но я пока не буду тебе об этом говорить.

– Интересный у нас разговор получается. – Карачур заложил руки за спину и стал прохаживаться по шатру, что-то обдумывая. – Хорошо. Допустим, я тебе поверю, перехвачу обоз у леса и верну его назад. Где гарантия, что этим меня не отвлекут от главного? Когда я буду перекрывать дороги у леса, тот, у кого Карта не уйдёт другим путём?

Карачур остановился и посмотрел на незнакомца, ожидая от него ответа.

– Почему ты не хочешь напасть на город завтра утром?

Хан удивился такому вопросу.

– Ты что, думаешь, что Карачур не имеет совести и чести? Я дал на размышления три дня, и они истекают только завтра после полуночи. Если я нарушу своё слово, вся Великая степь будет меня презирать. Карачур ни когда не нарушал своего слова!

Незнакомец горестно вздохнул.

– Ну, что ж хан, воля твоя. Я думаю, что карта будет идти с обозом.

– Внимательно смотри за всеми. Ищи карту. Хотя бы узнай у кого она. Я щедро тебе заплачу за это.

– Благодарю хан. Я постараюсь всё разузнать. – Он потоптался на месте. – Мне нужно идти. Путь не близкий. Скоро светать начнёт. По светлому, трудно в город не замеченным войти.

Карачур кивнул головой.

– Иди. Иди и принеси мне карту. Левую руку платком повяжи, что бы мои воины тебя ненароком не убили.

Незнакомец поклонился ухмыляющемуся хану в пояс и вышел из шатра.

Глава 13

С самого утра в Нарке творилось что-то невообразимое. Все жители вышли из домов, и город был похож на растревоженный муравейник. Люди передвигались по городу, казалось бы, без всякого смысла, однако, тот, кто знает, насколько организованы муравьи, мог разглядеть в этом беспорядочном людском передвижении некий смысл. Одни жители двигались в сторону площади, к капищу, чтобы не пропустить начало Великого Сбора. Другие, прямо в свинарниках и стойлах резали свою скотину. От птичьих перьев, поднимаемых ветерком вверх, было бело как зимой в обильный снегопад. В городе стояла невыносимая какофония звуков: верещали свиньи, протяжно выли коровы. От куриного крика, сопровождаемого собачим лаем, закладывало уши. Одни мужики, снимали старые деревянные колёса со своих телег и тащили их к кузне. Другие орудовали топорами, вырубая из толстых веток жерди для клетей. Умельцы из нарезанных толстых кусков кожи и верёвок, тачали сбруи для коней. Повсюду жгли костры. Мясо от разделанных животных сначала слегка прожаривали на костре, потом несли в собранные наспех коптильни, где дымилась вохкая солома в сооружённых из камня коробах.

Свободные от подобных дел горожане собирались у капища. Здесь уже ряженые в скураты и обвешанные шкурами животных, собирались в священный круг русальцы. Ждали появления Волхема с новым знаменем праздника. К каждой русалии готовилось новое знамя, в которое главный шаман самолично зашивал священные травы. После освящения знамени шаман вызывал ватафина с тоягами, которые тот должен был раздать русальцам и возглавить Великий Сбор.

У городских ворот, собравшийся отряд Вараввы, ждал своего воеводу. Крепкие молодые парни по установленному порядку приводили в порядок своё оружие, обсуждая начавшийся праздник.

– Интересно, пойдут в этом году на поле встречать русалок или нет?

– Какое там поле! Из любого оврага степняки могут ударить.

– Верно. На площади встречать и будут.

– Пойти бы глянуть на девок разодетых.

– Сейчас Варавва придёт, на него и посмотришь. Он тебе и за мать, и за отца, и за девок будет.

Парни рассмеялись такой шутке. Чистивший свой меч Койша, думал о своей Елене. Если будут встречать русалок, непременно одной из них будет моя Алёнка. Ватафин всегда приглашал её в русалки последние три года. На одном из таких праздников они познакомились. Тогда Койша был в числе русальщиков и встречал на ржаном поле девушек ряженных под русалок. Хороводы водили вместе. Вместе, зазевавшихся в холодный ручей бросали. Песни пели, а потом, когда темнело, молодёжь разбегалась кто куда уже по парам и прятались в густом орешнике или копнах сена, подальше от посторонних глаз. Казалось, как давно это было. Два года назад, когда водили хороводы, Койше приглянулась светловолосая, прекрасная русалка. Пока шёл праздник, Койша ни на шаг от неё не отходил. Она, то же не отрывала своих глаз от статного парня, а когда начало темнеть, сама взяла его за руку и они побежали к лесу. Всю ночь они проговорили. Первый раз поцеловались. Запах полыни пьянил голову, которая и без того шла кругом. Из задумчивости его вывел чувствительный шлепок по плечу.

– Что задумался, мечтатель?

Сидевший на траве Койша, поднял голову и увидел над собой ухмыляющегося Медведя. Этого огромного роста парня так и звали – Медведь. Косолапые ноги, державшие на себе громадное тело и длинные руки, делали его походку похожую на медвежью. Простодушный, но задиристый, Медведь всегда искал причину, что бы кому ни будь намять бока. Кулачные бои в дружине только приветствовались. Засидевшиеся без ратного дела дружинники, устраивали потасовки между собой, завоёвывая себе право дневного дозора. Проигравшим доставалось самое трудное – стоять в дозоре всю ночь. Однако, после того, как Варавва снял секреты с Лысой горы, ночная смена проводилась только у ворот города, да и та прошедшая ночь была последней. Медведю не терпелось просто размять свои кости. У Койши не было ни какого настроения вступать с ним в потасовку, и он спокойно смотрел на заводящегося дружинника. Не ожидая такой реакции от Койши, Медведь попытался вывести его из равновесия.

– Что сопли развесил по всему плетню? Забыл что ты воин, а не сопливый пацан? Может ты в дружине случайно оказался? Все знают, что Варавва тебя под своим крылышком греет что б, не дай Бог с мальчиком чего не случилось. Или я не прав?

Это уже был прямой вызов, и на такие слова нужно было отвечать делом. Койша аккуратно отложил свой начищенный до блеска меч в сторону и поднялся с травы.

– Ну, что ж Медведь, испытай меня. Достоин я быть дружинником или нет.

Обрадованный такому повороту дела, Медведь потёр огромные ладони.

– Если докажу, будешь мой меч чистить.

Койша усмехнулся.

– А если я докажу, что ты не прав, повезёшь меня домой на своих плечах.

Сидевшие полукругом дружинники захлопали в ладоши, одобряя условия Койши. От такой наглости Медведь засопел, поднял вверх руки с жатыми кулаками и двинулся на Койшу.

– Довольно трепаться. Сначала я на тебе посижу.

С этими словами он выбросил вперёд правый кулак, который как, казалось, летел прямо в лицо Койши. Этот удар мог бы свалить быка, не говоря о Койше, но кулак просвистел почему-то мимо, слегка задев его ухо. Сам Медведь потеряв равновесие, пошёл за своим кулаком вперёд. Отклонивший голову Койша тут же нанёс Медведю чувствительный удар в бок, от которого Медведь покачнулся, но устоял на ногах. Зарычав по-звериному, и развернувшись к ушедшему в сторону Койше, поднял руки, разведя их в стороны и как нависшая скала двинулся на противника.

– Задавлю!

Койша спокойно стоял на месте, ожидая, когда Медведь подойдёт поближе. Наблюдавшие и «подливавшие масла в огонь» дружинники, притихли, понимая, что если разъярённый Медведь подомнёт под себя Койшу, у того хрустнет не одна косточка. Готовые сомкнуться на горле Койши руки, так и не коснулись его шеи. Неожиданно Койша упал на спину, увлекая за собой Медведя, и выставив вперёд ногу, упёрся ею в его грудь. По инерции Медведь перелетел через Койшу и с грохотом шлёпнулся на траву. От удара о землю спиной, было видно, что ему перехватило дыхание. Медленно поднимаясь на ноги, Медведь понял, что с наскока Койшу не взять. Разведя длинные руки в стороны, он начал кружить около Койши, выбирая удобный момент для нанесения удара. Дружинники следящие за боем, подзадоривали бойцов как могли. Кто свистел, кто хлопал в ладоши. Отовсюду, неслись подсказки, сопровождаемые дружным смехом:

– Заломай его, Медведь!

– Койша! По ногам его бей!

– Что вы топчетесь как девки в хороводе? Поддай ему Медведь!

Койша не стал ждать, когда Медведь опять на него нападёт, и сделал обманный выпад левой рукой в голову, перенеся вес тела на правую ногу. Медведь отреагировал моментально. Слегка отклонившись от удара, он вложил в удар правой рукой всю медвежью силу. Как говорят, от таких ударов уже не поднимаются. Койша ждал этого, и перенеся вес тела на левую ногу, выбросил вперёд правую руку, одновременно уклоняясь от встречного удара. Кулак Медведя опять просвистел мимо головы Койши, зато кулак Койши с характерным звуком и с силой равной весу тела Медведя, врезался ему в подбородок. Какое-то время Медведь стоял на ногах, глядя вперёд пустыми глазами, потом плашмя рухнул на землю. Сначала было очень тихо потому, что не все поняли, что вообще произошло, но глядя на поверженного Медведя, всё же начало доходить, что в этой схватке победу одержал не он. Дружинники захлопали в ладоши, приветствуя победителя. К Медведю подошло несколько человек, что бы поднять его с земли. Когда тот с трудом встал на ноги и осмотрелся по сторонам, увидел стоящего, перед собой и улыбающегося Койшу. Койша протянул ему руку в знак примирения. Медведь долго на неё смотрел, но всё-таки, признав себя побеждённым, пожал её.

– Твоя взяла. Не пойму, как ты это делаешь, но до этого меня с ног ни кто не сбивал.

Койша дружески хлопнул его в ответ по плечу.

– Твоя беда Медведь, что ты считаешь себя самым сильным и без должного уважения относишься к своему противнику.

Медведь, что-то прорычал в ответ. Говорить ему было ещё трудно.

Наблюдавший за схваткой и стоящий чуть поодаль Варавва, подойдя ближе к дружине, оценил поединок.

– Молодец Койша! А ты, Медведь прислушайся к словам победителя. В бою ты так же сломя голову бросаешься на врага, не думая, что тебя просто смогут обмануть простым приёмом. Силы у тебя хоть отбавляй, а вот ума видимо Бог не дал.

Медведь обвёл взглядом, стоящих рядом товарищей, ожидая от них очередных нравоучений. Однако, те стояли молча и улыбались. Ни кто не хотел испробовать на себе силу медвежьего кулака. Удовлетворившись этим, Медведь махнул рукой и, потирая ушибленный подбородок, отошёл в сторону. На этом развлечения закончились. Слово взял воевода:

– Когда закончится праздник, коней из конюшен, надобно развести по дворам, где стоят исправные телеги. Сами пойдём пешком за обозом. Улема сейчас со своим отрядом торит дорогу в лесу. Наша задача, после того, как пройдёт обоз, эту дорогу укрыть и убрать все следы, что бы Карачур за нами по этим следам не пошёл. Всё ясно?

Кто-то спросил:

– Так мы, что ж, в самом конце пойдём?

– Пойдём последними и с конца обоза будем его прикрывать.

– А ты где сам будешь? Где тебя искать, ежели, что?

– С вами буду. Моё место сейчас не впереди, а сзади обоза будет. Там опасней. Улема первым со своей дружиной пойдёт и разведку он вести будет.

Молчавший до того Аллор, спросил:

– А что нам-то делать сейчас?

– Готовиться к походу. Медведь и ты, Ардик, займитесь лошадьми. Двое, чья смена, остаться на вышке у ворот в дозоре. Остальным готовить оружие к бою.

Когда дружинники начали расходиться, Варавва окликнул:

– Койша! И ты, Аллор, останьтесь.

Парни подошли к воеводе. Тот помолчал какое-то время, что-то обдумывая, потом сказал:

– Вот что дети мои. Возьмёте двух коней и останетесь наблюдать за лесом, когда пройдёт обоз и наш отряд.

Койша сразу всё понял, а Аллор с удивлением смотрел на воеводу.

– Это ещё зачем?

Варавва строго произнёс:

– Это мой указ! Будете наблюдать весь день и только к вечеру следующего дня, если Карачур за нами не пойдёт, начнёте догонять всех.

– А если пойдёт?

Варавва тяжело вздохнул.

– А если пойдёт, отходите по заваленной дороге и наблюдайте издали за движением степняков. В этом случае, Койша, ты останешься наблюдать, а ты Аллор, поскачешь к обозу. Я должен знать всё, что происходит на нашем пути. – Варавва замолчал, но подумав, добавил: – О том, что происходит за обозом ни кому не слова.

Койша и Аллор утвердительно кивнули.

– Не переживай. Всё сделаем, как скажешь.

Воевода по-отечески похлопал каждого по плечу.

– Идите. Боги помогут вам. – И повернувшись к ним спиной, пошёл к вышке у ворот.

Друзья проводили его взглядом.

– Много на него забот легло. – Койша вкладывал свой меч в ножны. – Пойдём на площадь, праздник только начинается.

Аллор кивнул, соглашаясь с предложением, и они зашагали к площади.

На площади суетился народ, барабанщики били в барабаны, свирачи дули во флейты. Над всем городом витала неимоверная какофония звуков. Однако, во всём этом звуковом хаосе была своя гармония, понятная только избранным. Когда Койша и Аллор подходили к площади, все звуки неожиданно смолкли. Настало время освящения знамени. Пробившись в толпе людей ближе к самому капищу, где и происходило основное действо праздника, друзья увидели ряженых русальцев, стоящих полукругом напротив своих священных идолов-Богов. Семь избранных русальцев были одеты в разные костюмы и скураты-маски. Каждая маска была сделана в виде головы птицы. Маска орла олицетворяла силу, лебедя – гордость и достоинство, ворона – мудрость. Тот, на ком была маска журавля, являлся символом возрождения, а голова филина обозначала связь с колдовским миром. К костюмам русальцев помимо притороченных перьев избранных птиц, на руки, ноги и пояс, были надеты венки из полевых цветов. Вместе со всем этим, к рукам и обуви русальцев были прицеплены маленькие колокольцы, которые при ходьбе издавали мелодичный звон, отпугивающий злых духов Бога Семаргла и Велеса.

Когда стихли все звуки и народ, стоящий на площади угомонился, на капище появился сам Волхем в сопровождении главного распорядителя праздника ватафина. В руках Волхема было новое знамя Великого Сбора, а у ватафина священные жезлы. Оба прошли в центр капища. Ватафин раздал жезлы русальцам и стал возле Волхема. Подняв знамя над головой, шаман начал произносить страшную клятву:

– Пусть ни когда не зажжётся огонь в моём очаге, и пусть аспиды совьют в нём свои гнездилища, если я не соберу Великий Сбор и если я нарушу русальский ряд! Да не увидеть ни когда мне солнца, и пусть не примет земля мои кости, если я предам наши заветы и тайны посвящения!

Русальцы и ватафин, поддерживая шамана, подняли вверх свои жезлы и громко выкрикнули:

– Клянёмся!

После принесённой клятвы, праздник считался открытым. Ватафин окропил новое знамя чародейной водой, принесённой в небольшом глиняном горшочке, затем сам сделал из него маленький глоток и поднял его вверх на обозрение всего собравшегося народа. Увидев, поднятый над головой горшочек с чародейной водой, народ зашевелился, заулюлюкал. Подняв вверх руки, люди кричали «ура». Опять забили барабаны и заиграли флейты. Ватафин передал горшочек русальцам. Те, по очереди делали из него маленькие глотки и передавали его по кругу. К русальцам начали подходить женщины с маленькими детьми на руках. Из того же горшочка они давали им пить чародейную воду, которая должна была избавить их от дурного глаза и болезней. У капища выстраивалась процессия для священного хода. Откуда-то появились ряженые под домашних животных юноши. Они притащили к капищу чучело коня. Кто-то из них держал в руках длинный шест с насаженным на него конским черепом. Под невообразимый грохот барабанов и свист флейт, процессия, выстроившаяся в длинную колонну, начала своё шествие.

Чуть поодаль от капища, где происходил весь праздничный ритуал, стоял Род. Он всматривался в лица и глаза людей, пытаясь увидеть в них радость ко всему происходящему. К своему огорчению, особой радости в глазах он не замечал. Не было улыбок, не было смеха и непременных шуток. Люди просто отдавали дань своим Богам, надеясь, что те помогут им в свалившейся на их плечи суровой доле. Веселья было мало, только по необходимости кто-то пытался раззадорить народ обязательными шутками и прибаутками. В глазах у людей было горе. Горе и безысходность. Роду было гораздо труднее. Он не просто сопереживал вместе с ними, он проклинал себя за то, что виной всему был он. Люди многого не знали и не понимали. Не знали они того, что сам Род был зачинщиком того, что люди были вынуждены бросать свои жилища и идти в неизвестность. Именно по его жестокому сценарию разыгралась эта трагедия с Картой мира. Сейчас его утешало только одно. Эти люди, объединённые общим горем, должны пройти свой путь до конца. Именно, в общем горе, закаляется душа и крепнет воля. Только так, эти пришедшие отовсюду люди, смогут стать единым народом. Великим народом. И этот Великий народ должен стать вечным стражем у Западных врат ещё не сформированного могучего государства. Они будут первыми, кого потом назовут избранными. Это только начало их пути. Свой путь он начал давно, стоя у Центральных врат на высоком, покрытом снегом Камне, который начинается сразу за Рипейскими горами. Откуда начиналась и заканчивалась дорога в некогда цветущий край, называемый Даарией. Теперь Даарии больше нет, как и нет самой дороги, ведущей к ней. У него был только один путь, которым он должен был пройти, что бы возродить то, чего уже нет. Его дорога вела на запад. Туда, куда уходит солнце. Долгие годы он шёл за солнцем, собирая по крупицам основы будущего государства. Суровые, белокурые люди северной общины, поверили ему. Поверили, что они могут быть счастливы на той земле, на которую он им указал. Могущественные князья северных территорий дали согласие вести свои дружины и людей на новые земли, после того, как Род показал им карту мира, и после того, как они сами увидели несметные богатства этих земель и поняли, что на этих землях нужен крепкий хозяин. Он был уверен, что они помогут ему в его пути. Потом он даст им знания. Знания необходимые для того, что бы выжить и быть счастливыми. Именно выжить. Большой объём знаний может только повредить. Знания, как и воду нужно пить маленькими глотками, осторожно и не спеша. Но это будет потом. Это будет позже, когда состоится объединение общин в единый народ, а сейчас нужно вывести людей к Западным вратам. Кроме него этого не сможет сделать ни кто. Тревожными глазами Род смотрел на праздничное шествие, двигавшееся по улочкам Нарки. На душе было не спокойно. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Род повернул голову в сторону капища. Тяжёлым взглядом на него смотрел старик Волхем. Просто стоял и смотрел, будто понимая, что происходило у него в душе. Старый, мудрый Волхем. Как хотелось порой рассказать ему всё, но предсказать его реакцию на всё это, Род не мог. Он просто не имел права рисковать назначенным ему путём. Встретившись глазами с Волхемом, Род отвёл взгляд и, отвернувшись от него, пошёл к своей избе.