– «Это обращения я записала для Джона Такера. Меня зовут Мария Макиавелли, я племянница Сорелли. Джон, надеюсь, я могу вас так называть. Мне известно, что это вы убили моего дядю, но мне также известно, что из-за него вы потеряли свою семью. Поэтому здесь я не ищу, кто виноват, а кто прав. Меня волнует лишь одно, что смерть моего дяди не будет отмщенной. Тэд Коллинер – вот кто хочет нажиться на всех этих смертях. Надеюсь, вы мне поможете отомстить. От вас ничего особенного и не требуется, только лишь напоследок передать от племянницы Сорелли привет и до скорой встречи. Как известно, враг моего врага, мой друг. – неприятный холодок пробежал по спине Такера, а затем его бросило в холодный пот. – Думаю, вы мне в этом не откажите? Мне стало известно, что дом Мигеля Васкеса сгорел дотла, но тело так и не было обнаружено. Фотографии с Коллинером подтверждают тот факт, что Васкес жив и здоров. Думаю, посмотрев эти фото, вы станете на мою сторону. Всё, что я говорю, может показаться каким-то сумбуром или бредом, но я всё равно надеюсь, что мой план сработает. Правда, если вы слушаете эту запись, значит не всё пошло по плану. Но тут главное поставить жирную точку, и то, что вы передадите на словах Коллинеру, только в этом поможет. Надеюсь, что вы прислушаетесь к моим словам. Плохо, что нам не удалось встретиться лично, но думаю, вы в одном всё-таки мне поможете, в скором времени увидеть Тэда Коллинера» – на этом запись закончилась.
Такер прослушал эту запись с открытым от удивления ртом и не хотел верить в то, что он это услышал. Чувство дежа-вю его не покидало. Затем он подумал, что ему всё это снится, ущипнул себя за руку, было больно, но он так и продолжал сидеть в машине. А значит это не сон.
Вдруг мимо проехал и остановился черный фургон, смутно напоминавший фургон Васкеса. Из него на удивления для Джона выбрался Коллинер и быстрым шагом направился к «Форду-Таурусу», сжимая в руках черный кейс.
Такер быстро забросил конверт с фотографиями и диктофоном в бардачок, забрал телефон с приборной панели и, сунув его в карман брюк, также выбрался из машины.
– Джонни, Джонни, как ты? – развел руками Коллинер, застыв перед Такером.
– Нормально, – сердитым голосом ответил Джон, скрестив руки на груди.
– Вот возьми, твоя доля, – и протянул кейс. Такер с не охотой, но взял его.
– Можешь проверить, там настоящие деньги, не фальшивка.
Положив кейс на капот «Форда», Такер быстро открыл его и также быстро прощупал пухлые пачки стодолларовых купюр и, убедившись, что они настоящие, захлопнул его. Утвердительно кивнув, Такер немного успокоился, но продолжал быть угрюмым.
– Джонни, ну, что ты молчишь? Скажи что-нибудь.
– А что мне говорить. Это я жду, пока ты мне скажешь, где Мэган и Виктория. Иначе разговора не будет, даже после того как ты мне вернул нашу долю.
– Вот потому, то я здесь и назначил место встречи, возле пристани. У меня для тебя сюрприз, Джонни.
– Вот только не говори, что Мэган с Викторией на катере, который ты мне хочешь подарить.
– А как ты догадался? – вдруг опешил Коллинер.
– Приснилось мне, – выдал Такер, отчего вновь неприятный холодок пробежался по спине.
– Как знаешь… Я вот, что ещё хотел тебе сказать. Зря ты тогда напал на меня в машине. Извини, что применил электрошокер. Не хочешь ты мне доверять, Джонни, никак. А зря, ты же сам видишь. Машину я тебе свою оставил, себе взял фургон Васкеса, долю вернул тебе, пообещал ещё катер тебе подарить, девчонки твои в целости и сохранности как раз на катере нас и дожидаются. А ты мне всё никак не хочешь доверять.
– Коллинер, это всё слова. Пока я не увижу, что с Мэган и Викторией всё в порядке, разговора не будет, – стоял на своём Такер и вспомнил, как он очнулся на заднем сидении «Форда», возле догорающего дома Васкеса. На руле была записка от Коллинера, в которой говорилось, как ехать к границе с Мексикой, с новыми документами. А дальше езжать в означенный поселок на это место встречи, возле пристани.
– Хорошо, пошли, – и Коллинер развел руками, покачав головой.
Весь путь от места стоянки и до пристани прошёл в молчании. Ступив на пирс, парочка шла по нему не долго. Когда Такер увидел такой же катер, что и во сне, да ещё и с названием «Виктория», то у него всё внутри похолодело, он аж застыл на месте.
Коллинер тем временем тоже остановился, не стал забираться на катер, а к удивлению Такера громко позвал:
– Мигель!..
Из каюты в сопровождении Мэган и Виктории показался на свет Божий Мигель Васкес.
– Ну, и сука же ты, Коллинер!
– Стоп, Такер! Васкес моя правая рука, без него я никуда. Если бы ты тогда не напал на меня, ты бы и не узнал, что Васкес жив. Но так нужно для дела. Меньше знаешь, крепче спишь. Я хвосты рубаю, делов-то.
– Ну-ну, – процедил Такер, всматриваясь в глаза Мэган и Виктории, надеясь хоть что-то там увидеть, и понять в каком они состоянии. То, что они себя чувствуют не в своей тарелке это и так ясно.
– Скажи, спасибо, что живы остались. Я бы вас мог там всех порешить, а трупы в дом бросить. Это была бы идеальная зачистка.
– Врешь всё ты, Коллинер.
– Как знаешь, – сказал Коллинер и махнул рукой Васкесу, тот сунул пистолет за спину, за пояс брюк и перебрался с катера на пирс. – По-другому я представлял себе этот момент.
«Я даже знаю, как» – подумалось Такеру, вспомнив свой сон, но вслух он так ничего и не сказал.
– Ну, тогда прощай, Такер. Надеюсь, увидимся в следующей жизни.
От услышанной фразы Такер закрыл глаза, чтобы перевести дух. Когда открыл их, уставился отсутствующим взором в удаляющиеся с пирса спины Васкеса и Коллинера.
Перебравшись на катер, Такер первым делом обнялся с Мэган и Викторией.
– Как вы тут? – первое, что спросил Джон, когда они зашли в каюту и уселись за складной столик.
– Нормально, если не считать воскресшего Васкеса, – ответила Мэган.
– Что произошло после того, как Коллинер меня вырубил?
– Он вернулся к дому. Васкес уже сидел в фургоне. Оставили тебе записку, и мы поехали в Мексику. Перенервничали, пока пересекали границу. А уже, когда мы оказались здесь, в Мексике, они почти сразу нас и привезли на этот катер. Васкес все время был с нами. Коллинер вечно где-то пропадал.
– Васкес все время был на катере?
– Да, наверное. Разве, что, возможно, уходил, пока мы спали.
– Ясно… Мэган, у меня плохое предчувствие, мы не должны оставаться на этом катере. Нам нужно срочно уходить отсюда. Воспользуемся машиной Коллинера.… Кстати, мне нужно ему позвонить.
Но Коллинер опередил его. Мобильник зазвонил прежде, чем Такер решился его взять. Он в ту же секунду побледнел.
– Мэган, Виктория, вам нужно срочно покинуть катер.
– Почему?
– Не задавайте лишних вопросов.
Мобильник не переставал звонить, а девчонки и не думали покидать катер, ожидая объяснений.
– Если сейчас же покинете катер, я вам всё объясню.
– Мы покинем катер только вместе с тобой, – заявила Мэган, Виктория напугано прижалась к ней.
– Хорошо, – согласился Такер и, выходя из каюты, поднес телефон к уху.
– Джонни, извини, что отвлекаю. Но я забыл тебе сказать. У меня же есть ещё один сюрприз для тебя. Найди переносную морозильную камеру. Мигель говорит, что она, наверное, в каюте где-то стоит. Там как раз мой вам сюрприз.
– И что там? – спросил Такер, никак не обрадовавшись тому, что снова нужно будет заходить в каюту. К тому же Мэган с Викторией всё ещё оставались на катере.
Пересилив себя, Джон таки зашел в каюту и благо быстро обнаружил эту злополучную морозильную камеру, которая стояла рядом возле электроплиты, как раз в самом уголочке. Поставив её на столик, Такер заговорил в трубку:
– Ну, я её нашел.
– Открывай, – бодро попросил Коллинер.
Когда крышка была снята, Такер ужаснулся тому, что увидел. Внутри на мелкорубленых кусочках льда лежала отрубленная голова. Принадлежала она молодой женщине. Растрепанные каштановые волосы были испачканы в кровь. В широко раскрытых глазах читался навеки застывший ужас, рот был приоткрыт, на подбородке виднелась замерзшая струйка крови. Посмертная маска на лице вызывала лишь рвотные позывы.
Такер едва-едва, но удержался, чтобы не сблевонуть.
– Ну как тебе сюрприз? – снова спросил Коллинер.
– Впечатляет, – выдавил из себя Такер и с трудом, но сглотнул образовавшийся комок в горле. – Кто это?
– Ах, ну, да. Ты же её не знаешь. Это племянница Сорелли, Мария как-то её там. Крутилась она возле нас уже несколько дней и вот, что из этого получилось. Так, что вот так я поступаю с теми, кто против нас. Джонни, а ты против меня?
– Нет, – не сразу ответил Такер.
– А теперь, Джонни, что-то мне с трудом верится твоим словам. Мигель обнаружил в бардачке диктофон и фотографии. Так что привет можешь не передавать. Я его уже услышал. Поскольку я теперь на слово не верю, то могу предположить, что ты с ней был заодно. А значит прощай, Джонни, – и отключился.
– Нет-нет, – разволновался Такер, бросил телефон на пол и пулей выскочил из каюты, где всё ещё стояли Мэган и Виктория. Но было уже поздно. В следующее мгновение прогремел взрыв, уничтожая всё на своём пути…
* * *
Мигель Васкес уселся на пассажирское сидение фургона, за рулем которого сидел Тэд Коллинер.
– Славный выдался сегодня денёк, – улыбнулся Васкес, потирая руки.
– Не то слово, – отозвался Коллинер и хотел было завести двигатель, как кто-то громко постучал по водительской дверце.
Коллинер посмотрел через стекло и увидел какого-то пацана, который злорадно ухмыльнулся, ткнул указательным пальцем вниз, развернулся и побежал прочь. Коллинер сразу не понял к чему всё это, но, когда сообразил, то уже было поздно. Он лишь успел открыть дверцу, как грохнул взрыв, заживо зажаривая Васкеса и Коллинера в салоне фургона…
КОНЕЦ
(21.09.2012)