Разговаривая так Королев набирал номер телефона.
– Ты кому звонишь?
– Как кому, летчикам. Приглашу их к нам через полчасика. А мы пока в магазин сгоняем.
Летчики взяли трубку сразу, видно заждались новостей от своих пассажиров. Новость, о том, что придется ночевать в Октябрьске, особенного восторга не вызвала. Однако приглашение прийти и отметить сегодняшнее чудесное спасение была принята с энтузиазмом. Приглашенная компания даже проявила желание, скинутся на банкет, однако Семен Семенович сказал, что угощают пассажиры.
Аргументы Королева были весомые, да и самому Шурику хотелось вкусно покушать и почувствовать себя этаким хозяином жизни. К тому же, что не говори, а летчики действительно спасли им жизнь.
В результате, в ближайшем гастрономе, кстати сказать центральным в Октябрьске, закупки делал Семен Семенович, который подошел к делу с душой и размахом. По сравнению с Московскими магазинами выбор спиртных и продовольственных товаров был весьма ограниченный. Импортных товаров практически не было, даже непременной для Москвы и области водки Распутин и Белый орел. Однако местные продукты присутствовали и в достаточном ассортименте. Чего не скажешь о покупателях, которые в данном магазине отсутствовали как класс, видно в связи с несоответствием цен на товары и зарплат горожан.
Продавец, увидев в лице Королева не только единственного, но и солидного покупателя, охотно взялся помочь с выбором водки и закуски. В результате остановились на осетинской водке, местной копченой рыбе разных сортов, форелевой икре, сырокопченой колбасе, ветчине, сыре. Оливки, которые как оказалось очень любил Семен Семенович, заменили астраханскими корнишонами и непонятно как попавшими в капиталистическую Сибирь молдавскими помидорами в собственном соку и лечо.
Шурик давненько не покупал столько еды и водки. А когда Королев попросил продавца еще и пять литровых бутылок Кока Колы, вообще испугался, что у него не хватит денег на все это изобилие. Но денег хватило, и таща по два здоровенных пакета, купленных там же, они вернулись в свой номер.
Летчики подошли сразу, как только стол в гостиной был накрыт. Посмотрели и наверно тоже удивились размаху банкета, однако своего удивления не высказали, а скромно сели за стол, опасаясь первыми начинать разговор со своими пассажирами, которых чуть не угробили или наоборот спасли, поди разберись, что правильно.
Тут за столом экипаж и впервые официально познакомился со своими пассажирами. Королев, который взял на себя обязанности тамады, представился сам и представил Александра Викторовича Горелова. Летчики также представились. Командира корабля звали совсем просто Василий Петрович, он был самым старшим во всей заседающей за столом компании. Второго летчика, который посоветовал банкирам привязаться, звали Михаил, он был примерно одного возраста с Гореловым. Третий летчик, то ли бортинженер то ли штурман, что встречал их у самолета, представился как Александр Петрович, он по возрасту выглядел лет на сорок пять.
Осетинская водка действительно оказалась вполне приличной, закуска вкусной и Шурик после третьего тоста разомлел. Ему стало на редкость хорошо, здесь в гостинице далекого города со вчера еще незнакомыми людьми. Все заботы и тревоги отошли куда то на второй план и он с удовольствием слушал Семен Семеновича, который завладел вниманием всего стола своими рассказами и тостами.
Водка лилась рекой, за столом становилось все непринужденнее. Семен Семенович перешел к рассказу о своем недавнем путешествие в Тайланд и рассказывал про свободные нравы, царящие в далекой азиатской стране.
– Зашла ко мне в номер тайка убираться, – рассказывал Семен Семенович,– а я вышел из санузла и вижу она нагнулась над пылесосом, а сама в короткой юбке и трусов на ней нет. Стоит в такой позе и пылесосом туда сюда водит и еще жопой крутит. Ну я сначала очумел а потом снял штаны и как ей сзади вдул, он аж взвизгнула. А потом говорит мне, давай быстрее и сама давай подмахивать.
Когда Семен Семенович стал это рассказывать, он весь раскраснелся и стал даже казаться выше своего роста, как Наполеон под Аустерлицем.
– А как же она тебя сказал, – спросил Михаил, – ты что по ихнему понимаешь, что ли?
– Ну ты чудак человек, они там все в отелях по английски говорят.
– А ты, что по английски разговариваешь?
– Конечно, – ответил Королев, и выдал какую то замысловатую фразу на данном языке.
Как не хорошо было Горелову за столом, он все таки понимал, что его дальнейшая карьера зависит от выполнения задания Борис Ивановича. Поэтому нельзя завтра с утра было появиться в офисе Октбрьской нефти, дыша перегаром как змей Горыныч. Он и так выпил достаточно, надо проспаться, чтобы завтра быть в здравом уме.
В связи с чем, он раскланялся с компанией и пошел спать в спальную. Решив, что у Семен Семеновича своя голова есть, да и опыт в таких командировках больше чем у него.
Уже ложась в постель, Шурик подумал о летчиках, как они полетят, если выпьют всю водку, которую они с Королевым купили и что надо обязательно проснуться в девять часов, чтобы к десяти успеть в Октябрьскую нефть. А кроме того завтра обязательно надо позвонить домой и сообщить, что у него все хорошо, а то Ленка наверняка переживает, ведь он обещал вернуться сегодня вечером.
С этими мыслями Шурик уснул, несмотря на шум в соседней комнате и снились ему непонятные сны о каких то поездках на старых престарых машинах, полетах на самолетах не пойми куда, авариях и закрытых комнатах.
Горелов и подумать не мог, что приключения только начинаются.
Глава 5. Октябрьск. День второй.
Проснулся Шурик от испуга, что он проспал встречу с руководством Октябрьской нефти. Во рту было сухо и противно, в номере и за окном темно. Свет исходил лишь из щели под дверью, которая вела в гостиную, где они вчера отмечали свое спасение с летчиками.
Быстро вскочив с кровати, Шурик подбежал к двери, открыл ее и взглянул на часы. Слава Богу было всего половина девятого утра по местному времени. Стол, за которым они вчера выпивали, был убран и в гостиной царил порядок.
Он заглянул в кабинет и обозрел спящего на диване прямо в спортивном костюме Сергей Сергеевича. Решив пока не будить коллегу, Горелов вернулся в свою комнату достал их портфеля туалетные принадлежности и пошел в один из санузлов приводить себя в порядок.
Несмотря на то, что выпил он вроде немного и выспался, самочувствие было не самое лучшее. Как все русские люди Шурик решил, что виновата во всем водка, видно была все же паленая.
Приведя себя в порядок, Горелов разбудил Королева, который к его радости встал сразу и пошел в другой санузел, где пробыл минут тридцать. Вышел он оттуда пахнущий каким то иностранным одеколоном и на вид вполне презентабельным.
Коллеги быстро одели свежие рубашки и оставив портфели в номере вышли из гостиницы на улицу, где в своих плащах оказались в центре зимы. За ночь выпал снег, который покрыл все тротуары. Как москвичи поняли, снег никто убирать не собирался, не на тротуарах, не на дорогах. Фонари, несмотря на то, что на улице было темно, не горели. Все освещение исходило от фар проезжающих автомобилей и окон домов.
Куда идти, чтобы остановить машину они уже знали, знали и цены. Первый попавшийся водитель на шестой модели Жигулей охотно согласился отвезти их к офису Октябрьской нефти или как он сказал к центральной конторе.
Центральная контора оказалась длинным трехэтажным зданием из белого кирпича, построенного без всяких архитектурных изысков и опознавательных знаков. Единственным ее отличием от остальных домов города Октябрьск было наличие большого количество работающих уличных фонарей, красивого кованого забора и заставленной машинами стоянкой перед самим зданием за забором. Причем машины были в основном новенькие Жигули и Волги.
Зайти внутрь конторы оказалась несложно. Из двойных дверей, расположенных ровно посередине здания непрерывно входили и выходили какие то люди. Возле входа висела небольшая табличка, подтверждающая, что это именно Открытое Акционерное Общество «Октябрьская нефть».
Внутри помещения было светло, чисто и тепло. В глубине виднелась проходная с вертушкой, вдоль окон стояло несколько диванов и кресел, обитых кожезаменителем, но не обшарпанных как в их гостинице. Впрочем все диваны и кресла были заняты какими то людьми, которые хаотически перемещались по холлу от этих самых кресел и диванов до окошка в стене с надписью «Бюро пропусков» и стола на котором стояло два телефона.
Ничего контора, подумал Горелов оглядевшись вокруг, чем то она напомнила ему его родной НИИ, в котором он еще месяц назад работал, по крайнем мере не замерзнем. Видно то же самое подумал и Королев, махнув рукой Шурику в сторону стола , где стояли телефоны.
Подойдя к столу они увидели на нем номера местных телефонов, лежащие под стеклом. Пока Сергей Сергеевич встал в очередь к одному из телефонов, Шурик изучил список представленных там номеров и пришел к выводу, что звонить надо в приемную. Правда, чья это приемная в справочнике не уточнялось.
Очередь подошла через пару минут и Шурик набрав номер услышал, что они говорят с приемной акционерного общество Октябрьская нефть. Горелов представился и сославшись на вчерашний разговор с Петром Ивановичем попросил о встрече с Виктором Евгеньевичем или Марией Алексеевной.
Похоже, что на другом конце телефона просьба Шурика привела абонента в ступор. Секунд тридцать в трубке молчали, потом попросили подождать минутку, не вешая трубку. Затем через минуты три трубку на другом конце провода просто повесили не сказав ни слова. Шурик ошарашено посмотрел на телефон и еще раз набрал тот же самый номер, но в трубке шли только длинные гудки абонент не отвечал. Очередь за Шуриком начала волноваться и вынесла вердикт – хорош говорить по телефону так долго, здесь у всех одинаковые дела, позвонил и если не отвечают вставай в конец очереди, которая на момент разговора уже составляла человек пять.
Шурик повесил трубку и вместе с Королевым отошел подальше от стола с телефонами, где и пересказал ему весь разговор, впрочем и рассказывать было нечего, Сергей Сергеевич и так все понял.
Снова встали в очередь и снова позвонили в приемную – трубку никто не брал. Еще раз внимательно изучили весь список телефонов, выложенный под стеклом, кроме юридического отдела ничего хотя бы косвенно относящего к их делу не нашли.
Пошли к окошку где было написано «Бюро пропусков», отстояв очередь предъявили свои паспорта, которые им быстро вернули, сказав, что пропуска для них не заказаны. На просьбу Горелова выписать пропуск к Виктору Евгеньевичу или Марии Алексеевне ответили, что оформляют пропуска только по заявке, куда позвонить для оформления заявки они не знают.
Настала очередь Королева звонить в юридический отдел. Здесь разговор был более содержательный, чем с приемной. Во всяком случае, здесь был диалог. Семен Семенович занимал телефон минуты три, что-то даже записывал.
После разговора Королев отвел Горелова в сторону и рассказал об итогах переговоров с коллегами.
Похоже, никто из Москвы руководству Октябрьской нефти не звонил или звонил, но юридическая служба не в курсе. Регистраторское общество, которое держит реестр акционеров Октябрьской нефти, принимает посетителей с 10 до 18 каждый день, кроме воскресенья, называется «Ваш надежный регистратор» и находится по адресу, где мы вчера были.
– Но есть и хорошая новость командир, – внезапно улыбнулся Семен Семенович, – начальник юротдела дал мне телефончик личного секретаря самого генерального директора Октябрьской нефти и просил позвонить по нему минут через пятнадцать, он за это время с ней свяжется и постарается что-нибудь выяснить по нашему вопросу.
Через пятнадцать минут Горелов позвонил личному секретарю Генерального директора и узнал, что ни Виктора Евгеньевича ни Марии Алексеевны в настоящий момент в Октябрьске нет. Сотрудники, их замещающие, о проблемах с ограничениями акций Октябрьской нефти, не знают. И советуют обратиться в регистраторское общество, которое ведет реестр акционеров компании.
На вопрос Шурика, когда же руководство компании вернется в Октябрьск, секретарь вежливо ответила, что Мария Алексеевна в отпуске по уходу за ребенком, а Виктор Евгеньевич должен вернуться на этой недели, точнее она пока не знает.
Круг замкнулся. Надо было добираться до регистратора и опять попытаться туда попасть. А если не получится звонить в Москву и докладывать о состоянии дел.
На улице уже давно было светло и потеплело. Снег под ногами стал тихонечко таять и коллеги еще раз пожалели, что не надели зимнюю обувь. Впрочем, идти было недолго, выйдя на улицу они остановили первую попавшеюся машину и поехали в регистратор, который оказался в пяти минутах езды от головной конторы Октябрьской нефти.
Первым делом убедились, что дверь на второй этаж, как и вчера, заперта. Постучали в нее для порядка, потом зашли в Чайную, где вчерашняя продавщица встретила их как родных. Шурик даже подумал, что кроме них за ближайшие сутки данное заведение никто не посещал. Решили перекусить, но яичницу больше не заказывать. Заказали вареные яйца с майонезом, по салатику, чаю и пару пирожков с мясом, которые оказались вчерашними.
Разговор был не очень веселым. Оба понимали, что задание руководства, оказалось, выполнить далеко не просто. И непонятно как начальство посмотрит на аренду самолета, который стоит без дела вторые сутки в местном аэропорту. К тому же выданные на расходы наличные деньги катастрофически заканчивались.
Решили после завтрака ехать в переговорный пункт и говорить не только с Петром Ивановичем, но и со своими непосредственными начальниками. С учетом разницы во времени рабочий день в Москве только начинался, поэтому коллеги решили особенно не торопиться. Семен Семенович рассказал Шурику подробности вчерашней пьянки, после его отбытия ко сну.
Если ему верить, летчики оказались классными мужиками. С интересом слушали его рассказы, не перебивали и при необходимости включались в диалог. Перед тем как уйти все убрали со стола, что не съели, спрятали в холодильник.
– Так, что закуска на сегодняшний вечер осталась командир. Правда не много и водку всю выпили, но закусить есть чем. Если денег сегодня не пришлют, придется водку на свои деньги покупать. Без летчиков нам никуда. Отсюда улететь в Москву можно только с пересадкой в Тюмени.
Слушая разговоры Семен Семеновича Шурик внезапно подумал, ведь регистратор юридическое лицо и у него должен быть телефон. Мысль была настолько простая, что показалась даже странным, почему ни он, ни Королев об этом не додумались вчера и в Москве их никто не спросил, а звонили ли они по телефону регистратору, чтобы им открыли эту вечно запертую дверь.
Королев услышав о телефоне, аж рот открыл и стукнув себя по лбу заявил:
– Ну ты Шурик даешь! О чем мы с тобой два дня думали, вот два дурака, видно местный климат на нас плохо действует.
И сразу попробовал внести свою лепту в выполнение задания руководства. Спросив у буфетчицы, есть ли в Чайной телефон. На что получил ответ, что телефон есть, но он только для служебного пользования и посетителям звонить по нему не полагается. Но Семен Семеновича было уже не остановить.
Королев, действительно умеет договариваться с женщинами, глядя на него подумал Шурик, во всяком случае с возрастными.
В результате минутных переговоров москвичи оказались в подсобке, где стоял телефонный аппарат и еще через две минуты через городскую телефонную справочную узнали телефонный номер Вашего надежного регистратора, который, правда, отказался отвечать. После пяти попыток, по очереди послушав длинные гудки на той стороне провода, они поняли бесполезность и этой затеи.
Пришлось опять на частнике ехать в переговорный пункт. Потом был разговор с Петром Ивановичем, который, как и вчера, сказал позвонить через полчаса. Борис Иванович от разговора с Шуриком расстроился и попросил довести дело до конца, поскольку это очень важно, достаточно тонко намекнув, что от этого зависит вся дальнейшая карьера его сотрудника.
Домашний телефон семьи Гореловых не отвечал, но тут было хотя бы понятно – жена на работе, дочь на учебе. Пришлось позвонить домой родителям и рассказать, что у него все хорошо и попросить передать это Лене, если у него не будет возможности позвонить вечером.
Королев связался со своим начальством и о результатах разговора, рассказал Горелову. Смысл был такой, делай что хочешь, но задание руководства банка выполнить надо и чем скорее, тем лучше.
Шел пятый час, как они приехали в Почтамт Октябрьска, а никаких конкретных указаний, что делать дальше из банка не поступало. Шурик с ужасом думал о деньгах, которых оставалось все меньше и меньше. Та сумма, которую ему дал Петр Иванович, стремительно уменьшалась, своих денег у него были вообще копейки.
Семен Семенович нашел где-то местный телефон и видимо подстегнутый своим руководством, периодически бегал звонить по нему в регистратор, впрочем, без всякого успеха.
Наконец из банка поступили указания. Петр Иванович бодрым голосом перечислял, что делать, Шурик слушал и диктовал Королеву все «пароли и явки», который исправно записывал в свой фирменный блокнот банка «Возрождение России».
Вышли из кабинки для междугородних переговоров коллеги в непонятном настроении. С одной стороны им продиктовали домашние и рабочие телефоны, ряда членов Совета директоров акционерного общества Октябрьская нефть и сказали от имени кого к ним обращаться. Деньги на дальнейшие расходы, как и говорил Королев, они должны были получить здесь же на почтамте через час. Самолет оставался в Октябрьске и должен доставить их в Москву только со всеми необходимыми документами.
С другой стороны руководство было явно недовольно тем, что такое простое дело затягивается на неопределенное время, и, похоже, считали своих сотрудников не очень расторопными.
Из кабинки для междугородних переговоров Горелов и Королев немедленно перешли в другой зал, где Семен Семенович нашел местный бесплатный телефон, и стали звонить по всем телефонам, которые им сказал Петр Иванович.
Третий номер из списка телефонов ответил, выслушал все, что сказал Горелов и назначил встречу в 10 часов следующего дня в центральной конторе Октябрьской нефти, где им будут заказаны пропуска.
Деньги на дальнейшее существование в Октябрьске Шурик получил через двадцать минут в другом зале этого же почтамта. Судя по сумме, руководство банка действительно было заинтересовано в скорейшем выполнении их задания.
Для успокоения совести еще раз позвонили в регистратор, впрочем успеха данный звонок не принес. На той стороне провода никто не хотел брать трубку. После стали думать, что делать дальше.
Королев, видно еще находясь под впечатлением разговора со своим руководством, заметил, что завтра пятница и если завтра ничего не получится, то им придется оставаться в Октябрьске минимум до понедельника. Мороз крепчает каждый день и придется в выходные им идти на рынок и покупать что-то зимнее, хотя бы ботинки. Еще не плохо бы было, что-нибудь поесть, так как время уже полдника, а они еще не обедали. Да и завтрак был так себе.
Насчет обеда Шурик не возражал и даже возможное пребывание в Октябрьске пару лишних дней его не испугало. Надо сказать, что такую кучу денег, которую он только что получил, Горелов до этого никогда в руках не держал. Это видно вселило в него уверенность в своих силах и улучшило настроение. Хотя более опытный в таких делах Королев заметил, что могли бы прислать сумму и побольше с учетом мороза и снега на дорогах.
Поесть решили в ресторане гостиницы, где они остановились. Королев уже более менее изучив Октябрьск, сказал, что там, скорее всего, лучший ресторан в городе. Горелов прислушался к голосу коллеги, к тому же отлично понимая, что Семен Семенович в таких делах, несмотря на молодость, гораздо опытнее его.
Как говорит мудрая народная поговорка, человек предполагает, а Бог располагает. Об этом Шурик подумал в холле гостиницы, где новый администратор, женщина очень похожая на вчерашнею, такая же ухоженная и неопределенного возраста, строго им сказала, что свободных номеров в гостинице нет. Вещи из номера, где ночевали москвичи, сейчас находятся в камере хранения. Все продукты из холодильника перенесены в другой холодильник в административном помещении. Если они хотят получить свои портфели и продукты, то должны заплатить за номер, который они занимали целые сутки.
Кроме того, несмотря на то, что Горелов и Королев остановились в ведомственной гостинице Октябрьской нефти, никаких документов подтверждающих, что они действительно прибыли в командировку в Октябрьскую нефть представлено не было. В связи с чем они должны оплатить занимаемый ими номер по коммерческой цене на основании распоряжения заместителя генерального директора Антона Викторовича Смирнова, от такой то даты.
Шурик сразу вспомнил свои, не многочисленные, командировки в советское время. Так на него дохнуло чем-то до боли родным и близким. Ухоженная дама на стойке регистрации видно была человеком уважаемым в Октябрьске, а они с Королевым просто два богатеньких «буратино», которые хотели прошмыгнуть мимо нее, как будто она была не администратором лучшей, а может единственной в городе гостиницы, а каким-нибудь инженеришкой из той же Октябрьской нефти.
Перед такими людьми Шурик, как всякий интеллигентный человек из недавнего советского прошлого, откровенно робел и как себя вести не знал. Одно он понимал точно, что если затеять скандал и попытаться объяснить, что в гостинице большинство номеров не заняты, можно оказаться где угодно, но только не в гостинице Октябрьская.
Сергей Сергеевич был уже далек от старых социалистических предрассудков и тирада администратора его совершенно не возмутила. Казалось даже, что он отлично ее понимает.
Поэтому радушно улыбнувшись, он спокойно сказал возмущенной даме, что никаких проблем нет. Надо оплатить по коммерческой цене они с боссом с удовольствием оплатят, порядок есть порядок. Но все-таки уважаемый администратор не права, они действительно прибыли в Октябрьскую нефть и непросто в Октябрьскую нефть, а к ее руководству. Но так уж получилось, что в настоящее время Виктора Евгеньевича нет в городе, в связи с чем они должны завтра в 10 утра встретиться с этим самым Антоном Викторовичем Смирновым, который уже заказал им пропуска, что ежели она соизволит позвонить в бюро пропусков, то там подтвердят его информацию.
Но они понимают, что не сообщив об этом своевременно в гостиницу, они доставили администратору лишние заботы и готовы компенсировать их бутылкой настоящего итальянского Амаретто, который он лично провез из солнечного Сорренто пару недель назад.
Все-таки Семен Семенович незаменимый человек в их командировке подумал Шурик, глядя как расплывается в улыбке лицо совсем недавно суровой дамы. Звонить в бюро пропусков она почему то не стала, поверив Королеву на слово.
В результате, тот же самый номер люкс был оплачен за двое суток, по каталожной, а не коммерческой цене, их портфели возвращены из камеры хранения. Продукты пообещали вернуть на место через пять минут. Последняя бутылка Амаретто перекочевала из портфеля Шурика сначала Королеву, а потом администратору и москвичи направились в свой номер.
Но видно пообедать или поужинать в ресторане гостиницы Октябрьская им сегодня была не судьба. В коридоре не доходя до своего номера, они встретили идущих им навстречу летчиков еще с одним молодым человеком, судя по форменной еще аэрофлотовской фуражке, то же летчиком. Вся компания находилась в тревожном ожидании и явно кого-то искала. Судя по всему именно Горелова с Королевым.
Михаил, увидев своих пассажиров, даже расплылся в добрейшей улыбке, заметив, что давно их ищут, но найти не могут, поэтому уже два часа не знают, что делать – лететь сегодня в Москву или нет. Выяснив, что полет на сегодня отменяется, летчики похлопали по плечу молодого человека в аэрофлотовской фуражке, и представили его Горелову и Королеву:
– А это печально известный Василий, который сегодня хочет про ставиться.
Заметив удивление на лицах банкиров, Михаил пояснил:
– Это он нас позавчера чуть на тот свет не отправил, взлетев без согласования с диспетчером. Ему директор аэропорта строго настрого сказал о необходимости компенсации за доставленные гостям неприятные минуты при посадке самолета. Хотя сам бы уже должен направить официальную бумагу в его авиакомпанию с информацией о происшедшем факте. Однако до сих пор не отправил.
– Вот Василий, как командир корабля, и весь его экипаж просят нас не включать данный инцидент в наш полетный журнал, мол запись переговоров с землей все равно уже давно никто не прослушивает по окончанию полета и никто о данном случае не узнает. Все понимают, что за такие штучки больше не допускают к перевозке пассажиров, а при советской власти завели бы уголовное дело за халатное отношение к своим должностным обязанностям, которые могли принести вред здоровью более сорока граждан страны и потери двух воздушных лайнеров. Мы то вроде уже на него обиду не держим, но объясняем, что везли на борту двух крутых московских банкиров и без их согласия на должностное преступление идти никак не можем.
– Поэтому ждем вашего решения господа, – закончил свою тираду Михаил.
Василий понуро опустил голову в аэрофлотовской фуражке и жалобно посмотрел на москвичей. На вид был он совсем молодым парнем, примерно такого же возраста как Королев и непонятно каким образом он за такой короткий срок дослужиться до командира экипажа.
Семен Семенович весело подмигнул Горелову и сказал:
– Командир давай простим этого пилота, мы же живы и даже синяков себе не набили. Это будет не по-русски, если всех лихих пилотов от самолетов отлучать, кто же летать будет, а?
Горелов в глубине души был убежден, что именно таких пилотов и нельзя, не в коем случае сажать за штурвал, но оставшись в единственном числе, только махнул рукой.
– Ну и славненько, – заключил Михаил, обнимая за плечи Горелова и Королева, – машина ждет у подъезда гостиницы, как говорит Василий, поляна давно накрыта самыми лучшими яствами, осетинская водка уже охладилась. Весь экипаж ждет только нас.
– А сколько человек в вашем экипаже – поинтересовался Королев у Василия?
– Пятеро, три летчика, включая меня, и две бортпроводницы, – ответил до сих пор молчавший пилот.
– Здорово, обрадовался Семен Семенович, с десятого класса мечтаю выпить в компании стюардесс. Пошли командир, посмотрим, чем местные летчики попытаются компенсировать неприятные минуты пережитые нами.
Горелов подумал о завтрашней встречи в центральной конторе Октябрьской нефти и захотел отказаться от второй пьянки на земле Октябрьска, но вспомнив сегодня бездарно прожитый день, решил ничего не говорить и принять приглашение. Тем более, что кроме него никто о завтрашнем дне особенно не думал, да и время было детское – конец рабочего дня.
Московские банкиры, просто оставили выданные им портфели в своем номере и вместе с летчиками вышли из гостиницы, где на стоянке стоял УАЗик, прозванный в народе «буханкой». Все вместе весело заняли места, за руль сел Василий и тронулся в темному.
– Куда едем, – поинтересовался командир московского экипажа у Василия, видя, что УАЗик уже выехал за город. Дома вдоль улицы закончились и в кромешной темноте был виден лишь кусочек не чищенной дороги, освещаемый слабенькими фарами машины.
– На дачу к нашему штурману и его жене, она по совместительству также наша стюардесса. Он развелся со своей первой женой и сошелся с Жанной. С квартиры его выгнули, а Жанна жила в нашей общаге. Вот и пришлось им перебраться на дачу, уже почти год там живут. Да вы не беспокойтесь это недалеко километров пятнадцать от города. – Охотно разговорился местный летчик.
Судя по тому, что было видно из машины, дорога явно не была магистральным шоссе, встречных машин не встречалось, ехали по следу другой машины, который был уже порядком засыпан снегом. Шурику все это не очень нравилось. И он поинтересовался у Василия, как они доедут назад в гостиницу, после банкета.
– Да не переживайте, вас отвезет назад Семеныч, это хозяин дачи, наш штурман, он в завязке. Жанка только после того как он закодировался согласилась с ним связаться, – весело рассказал Вася.
Не хрена себе, штурман самолета закодированный алкаш, подумал Горелов, как же он летал до кодировки и посмотрел на Королева. Того наверно посетили те же мысли и он, едва видимый в свете тусклой потолочной лампочки, скорчил Горелову смешливую рожу. Как ни странно, но рассказ местного летчика его московских коллег ни капли не удивил.
Ехать было действительно не долго и через полчаса они подъехали к дому, в котором горел свет. Дом стоял прямо на въезде в садовое товарищество на шести советских сотках. Судя по всему больше в данном месте никто не жил, так как вокруг простиралась такая темень, про которую говорят, хоть глаз выколи. Не видно было ни звезд, ни луны и эту темноту нарушали лишь фары машины, на которой они приехали и свет из окон дома, к которому они подъехали.
От дома к воротам вела расчищенная от снега тропинка и разгоняя первозданную тишину, что то громко гудело. Василий, вылезая из машины вместе с москвичами, радостно сообщил, что Семеныч завел генератор, для дорогих гостей и им не придется сегодня сидеть с керосиновыми лампами и фонарями. У Семеновича отличный генератор, японский, ему его отдали родители, который купили его еще в советское время на сданные сельхозпродукты. А электричество в садоводстве на зиму отключают, что бы бичи не забирались в домики и там не жили в зимний период.
Тем временем из дома вышел здоровенный мужик в тулупе, наброшенном прямо на рубашку, и направился в их сторону.
– Что-то ты долго Василий, мы уже заждались, добрались нормально?
– Да все нормально Семеныч, пришлось немного пассажиров подождать.
Семеныч, посмотрев на компанию из пяти москвичей, два из которых были одеты в осенние плащи, внезапно загоношился и весело махнул рукой зовя всю компанию в дом.
Дом представлял из себя сруб наверно метров шесть на восемь, перегороженный пополам огромной печкой от которой веяло приятным теплом.
Увидев, что москвичи оглядываются, где бы раздеться, подвел их к вешалке, завешенной занавеской, и из под нее извлек целую кучу коротких валенок разных размеров.
– Вот это самая обувь у нас в Сибире зимой, – очень дружелюбно улыбаясь сказал хозяин. – Разбирайте кому какие подойдут. Меня зовут Николай Семенович, я самый старший в нашем экипаже и ребята меня за это уважают и зовут по отчеству. А для тех, кто старше можно просто Николай.