Глава 7. Новый ландшафтный парк и школа
Тротуар перед Тимофеем вытянулся и уперся в горизонт, а сам он оказался внутри воздушной трубы, движение по которой напоминало езду на гоночном аттракционе. Вместе с Колькой он несколько раз играл на таких аппаратах, но там дорога была игрушечной, поэтому если ты врезался в препятствие, включалась сирена и на экране загоралась надпись «Игра окончена».
«Что будет, если наехать на препятствие по-настоящему? Это тебе не аттракцион!» – испугался мальчик, судорожно соображая, как остановиться. Опустив взгляд, он обнаружил, что останавливаться не нужно – скейт и так стоит на месте, а бежит вперед только дорога. Когда Тёмка выпрямился и перестал балансировать на доске, движение прекратилось. Он обрадовался и осторожно ступил на асфальт. Воздушная труба исчезла, и он очутился на асфальтированной дорожке в парк.
– Наконец-таки! – произнёс Тимофей с облегчением и взял подмышку новое транспортное средство. – Волшебная доска, супер! – воскликнул он радостно и поспешил на картодром, где его должны были ждать брат с папой. – Будет круто, когда они увидят мой суперский скейт!
Слева через дорогу тянулся привычный забор парковой ограды, за ним – высокая крутая горка, с которой зимой на ледянках и снегоходах ездили дети и взрослые. Рядом под уклон извивалась пешеходная тропинка, по которой Кругляковы часто гоняли на великах и самокатах. Дальше за забором стоял плавательный бассейн. Поравнявшись с бассейном, Тёмка перешёл через дорогу и зашел через ворота в парк. По дороге он почувствовал, что стало холодно, и машинально застегнул молнию на курточке.
Направляясь к бассейну, он заметил, что тот почему-то стоит не на вершине склона, а у основания пригорка и вместо того, чтобы спускаться вниз, Тимофею сначала пришлось с усилием подняться на горку. Зато идти вниз было гораздо легче, чем раньше, но Тимофей не придал этому особого значения, ведь все его мысли были заняты предвкушением трюков на новом волшебном скейте.
– Колька обзавидуется! – радостно воскликнул он.
Когда Тимофей опускался вниз, он увидел вдалеке трех человек в светлой одежде, идущих навстречу. Сначала он подумал, что это охрана бассейна в комбинезонах песочного цвета, но потом, разглядев людей, удивился.
– Что за фрики!
К нему шли ребята приблизительно его возраста, одетые в светлую униформу, на руках желтые повязки, на головах военные кепки с козырьками. В центре шагал высокий парень.
«Модники-огородники» – подумал Кругляков.
Когда между Тёмой и незнакомцами оставалось метров пятнадцать, они засуетились и достали из-за поясов длинные палки, похожие на дубинки, что немного смутило Круглякова.
Подойдя к Тимофею, высокий блондин спросил:
– Ты из зоопарка?
Тимофей удивился вопросу и сначала молчал, не зная, как ответить, в то время как ребята в униформе рассматривали его и удивленно переглядывались.
– Какого такого… зоопарка? Я что, обезьянка? – попытался шутить Тимофей, но его улыбка растворилась в серьезных взглядах ребят.
– Почему ты не в школе? – продолжал блондин.
– Так, это самое, сегодня же, типа, воскресенье, каникулы скоро… тем более, – Тимофей с трудом подбирал слова.
– Каникулы? – удивился долговязый.
– Да, именно, каникулы! – произнёс Тёмка утвердительно. Он хотел еще добавить слово «идиот» и повертеть пальцем у виска, но вовремя передумал – ребята были крепче его, такие и поколотить могли. Дубинки в руках фриков тоже были настоящими, как у полицейских. Тимофей даже разглядел красную кнопку на дубинке парня справа, пониже и плотнее. У него было круглое и немного растерянное лицо. Слева от блондина стоял слащавый тип, у которого из-под кепки не по-мальчишечьи выглядывала шевелюра.
– Какие каникулы? – переспросил долговязый. – Ты, кстати, в какой школе и в каком классе учишься, курсант?
– В восемьдесят четвертой, вот там, – Тёмка показал рукой в направлении родной школы на противоположной стороне парка. – Пятый, то есть, уже шестой «Г» класс.
– Почему не на занятиях? – продолжал допрос высокий фрик.
– Так воскресенье же… Я вообще к папе с братом иду, на картодром.
Типы в униформе переглянулись.
– У тебя даже папа есть, – тихо произнёс круглолицый и его лицо погрустнело.
– Да! А ещё мама Света, брат Тимофей и сестра Есения.
– Давайте сделаем тест, – предложил высокий блондин и достал из кармана плоский металлический прибор, похожий на дозиметр11. Он подошёл к Тимофею вплотную и провёл им вдоль его тела. На аппарате зажглась зеленая кнопка.
– Вроде нормальный, – резюмировал слащавый девчачьим голосом.
– Лампочка правильная горит, – кивнул полный фрик.
– Пойдем, покажешь папу и брата, – предложил Тимофею долговязый, но в его голосе появились подозрительные нотки.
– Окей, как хотите, – изобразил спокойное равнодушие Тимофей, продолжая спуск по дорожке.
Через квадратную тротуарную плитку, которая еще полчаса назад выглядела аккуратно уложенной, пробивалась высокая трава. В парке определенно что-то поменялось, но ум Тимофея пока не принимал изменений. Но в нем уже формировались вопросы: откуда взялась воздушная труба с дорогой, которая включается скейтом без колеса, ребята в униформе с глупыми вопросами, отчего стало пасмурно и холодно, как в позднем сентябре, а не в конце мая? Скорей бы доехать к брату и папе, они наверняка объяснят, что происходит!
Дойдя до конца спуска, он увидел большую площадку, тоже с высокой травой, пробивающейся сквозь плитку, – здесь не было ни картодрома, ни берёз, которые упомянул папа. Вместо берез из-под земли торчали три пня. Тимофей стал вертеть головой по сторонам, чтобы увидеть прохожих, которых обычно в парке всегда много и расспросить их, но не увидел никого, кроме странных попутчиков позади.
– Ребята, вы знаете, где картодром? Папа сказал, что он здесь должен быть…, – промямлил Тимофей.
– Какой ещё картодром? – спросил долговязый. – Здесь полигон везде!
– Полигон… Что за полигон?
– Обычный боевой полигон! – ответил слащавый тип, а потом снял кепку, из-под которой выпала длинная каштановая коса.
– Где же мои папа и брат? – расстроился Тёмка.
– Отойдем, Дронски! А ты, Мелисса, его посторожи, – велел высокий.
Круглолицый, названный Дронским, кивнул и парни отошли в сторонку. С Тимофеем осталась только девочка с иностранным именем.
– Вы что, в войнушку играете? – спросил её Тимофей и попытался улыбнуться.
– Вроде того, – усмехнулась она.
– Если бы он был зоопаркером12, – рассуждал Ли, – то так себя бы не вёл, те ведь прячутся и носа не высовывают днём. Иван, он не лазутчик, скорей всего новенький, приехал из региона. Просто одет странно, так раньше все одевались, еще до Легитимации13. В регионах сам знаешь, какую одежду носят.
– Почему же тогда он говорит о каком-то картодроме? Ты хоть знаешь, Ли, что это такое?
– Картодром? Не знаю, честно говоря, – задумался Дронский. – Что нам с парнем этим делать?
– Как что? Все должны в это время в школе быть, вот туда и доставим, в наш класс.
– Принято, командир! – ответил Дронский и вытащил из кармана похожий на рацию предмет. – Группа 005, приём! В аппарате послышалось громкое шипение, затем зазвенел бодрый мальчишечий голос:
– Прием первый, приём!
– Мы обнаружили мальчика, ведём в школу.
– Понял, первый, занимаем вашу зону! – ответил «ноль пятый».
– Конечно, мы можем прочесать парк, но пойми, Тимофей, если бы твои папа с братом здесь оказались, мы бы первыми об этом узнали, – объяснял Иван расстроенному Тимофею сложившуюся ситуацию.
– В крайнем случае узнали бы от других патрулей. Поэтому искать в парке сейчас бесполезно, – добавил Ли.
– Я домой хочу, к маме! – на глазах Тимофея появились слезы.
Девочка попыталась погладить его по голове, но он увернулся, закрыл лицо рукой и сел на траву. Мелисса подошла к Ивану.
– Что делать будем? – кивнула она в сторону найденыша. – Помнишь того парня, которого здесь в прошлом месяце нашли?
– Слышала.
– Мне рассказывали, когда его поймали, он драться начал, потом его нейтрализовали, связали. И так агрессивно он вёл себя долгое время, только потом куда-то исчез, то ли на формат14 отправили, то ли сбежал, короче, информации нет.
– И что, он вообще ничего не помнил?
– Подробностей не знаю.
– А возвращать его не пробовали? – спросил Ли.
– Куда его возвращать, ты слухам о телепортаторе15 веришь? По нашему парню только смотритель может сказать, откуда он, из региона или нет, и что из себя представляет, – еле слышно произнёс Ворм и глянул на Тимофея, который сидел на земле и плакал.
– Давайте сначала покажем мальчику, что в парке нет его папы, – предложила Мелисса. Парни согласились, им тоже стало искренне жаль Темку. После непродолжительных уговоров и обещаний отыскать семью, Кругляков встал с земли , утёр слезы и и обреченно побрел с так называемым «патрулём» к школе.
Кругляков не узнавал парка: еще недавно нарядное место отдыха перерыли и изрезали траншеями, на детских площадках оставили только шведские стенки и стальные опоры качелей и лазалок, к которым приложили срубленные стволы деревьев. Декоративные каналы превратили в окопы, озеро осушили, а высокие пригорки вдоль высохшего устья древней реки переделали в оборонительные сооружения. За озером вдали построили высокую стену, там стояли военные машины, названий который Тёмка не помнил, но среди них точно были ракетные установки, их мальчик видел много раз на парадах по телику. Тимофей испуганно поглядывал на фортификационные сооружения и стену, не понимая, каким образом переоборудовали ландшафтный парк за такое короткое время.
Ребят приветствовали одетые в такую же форму патрульные, которые ходили по дорожкам или сидели в окопах. Они не прикладывали рук к голове, как нормальные военные, а скрещивали запястья между собой или с оружием, произнося при этом малопонятное «вива». Уже на противоположной стороне парка Кругляков увидел нечто, заставившее его содрогнуться и изумиться одновременно. Это был робот высотой с пятиэтажное здание, похожий на увеличенную в тысячи раз модель Lego: толстое металлическое туловище, две массивные ноги со стальными стержнями и поршнями, которые периодически пускали пар, две руки с пусковым шахтами для ракет, а также «голова» – кабина, где сидел пилот или водитель. Тимофей не знал точно, как называется человек, управляющий роботами.
– Ничего себе! – воскликнул он. – Классная у вас войнушка!
– Войнушка? – усмехнулась Мелисса. – У нас постоянная боевая готовность!
Тимофей ничего не ответил, – робот так его потряс, что ему было не до расспросов о боевой готовности, он даже не поинтересовался, почему погода изменилась и зачем возле бассейны выросла гора. После робота он уже ничему не удивлялся, его лицо опять приобрело страдальческое выражение потерянного ребёнка. Когда патруль вышел из металлических ворот парковой ограды, Тимофей попросил ребят отпустить его домой. Они переглянулись.
– Сейчас занятия, потом домой пойдешь, – сказал Иван Ворм строго.
– В каком ты говоришь классе? – спросила Мелисса.
– В шестой «гэ» перешёл, – ответил Тимофей неохотно и опустил взгляд. – У меня учебников нет тем более.
– В школе всё выдадут, не переживай, – произнёс Ли и похлопал Тёму по плечу. Ребята подошли к школьным воротам.
Школа изменилась, как и всё вокруг: забор опутала колючая проволока, окна закрыли решетками, а на воротах поставили патруль, вооруженный настоящим пулеметом.
«Прямо как тюрьма с охраной…» – подумал Тимофей, но от продолжения этой мысли его отвлек шум за спиной.
К воротам подъехала повозка, в которой сидела высокая рыжая девчонка, по виду старшеклассница, а вез повозку… взрослый мужчина, сгорбленный и грязный.
– Тори Вингус! – изрёк Ворм испуганно.
– Смирно директрисе! – рявкнула охрана на входе.
– Она же девчонка, вы что…, – попытался возразить Тимофей.
– Сам ты девчонка, она магистресса! – прошептала Мелисса.
Патруль вытянулся в струнку, Кругляков стал внимательно рассматривать долговязую рыжую и повозку с большими колесами. Повозка напомнила ему что-то из истории древнего мира – такие колесницы были то ли в Египте, то ли в древней Греции, Тёмка точно не помнил, так как историю в этом году еле-еле сдал на тройку. На директрисе висел длинный черный балахон, из-под капюшона которого выглядывали короткие рыжие волосы, похожие на львиную гриву. Удлиненное лицо напоминало лица кукол Monster High. На ногах магистресса носила массивные ботинки на высокой подошве.
Как только рыжая ступила на землю, к ней тотчас же бросился один из коротышек, охраняющих школу. Он поклонился, помог начальнице выбраться, залез в повозку, взял вожжи и ударил плетью сгорбленного взрослого: «Пошёл, ренегат позорный!». Дядька понуро засеменил на школьную парковку, где вместо автомобилей стояло шесть таких же повозок. В половину из них был впряжены взрослые дяди, а в другую – ослики…
– Ничего себе, – продолжал удивляться Темка. – Они что, на бомжах и ослах ездят?
– Новенький? – рыжеволосая кивнула на Тимофея.
– Так точно, только что обнаружили в парке! – отрапортовал Ворм, стоящий справа от Круглякова.
– Из зоопарка?
– Пока не знаем точно, ваше сиятельство, у смотрителя будем выяснять!
– Хорошо! – произнесла директриса и у нее сильно сморщился лоб. Тимофей даже не думал, что девочки могут быть такими морщинистыми.
– Странные дела произошли, пока я за скейтом ходил, – пробурчал он себе под нос. – Диареяктриса, ослы, бомжи в повозках…
Сзади раздалось фырканье. Темка обернулся и увидел повозку, запряженную осликом. В ней сидел упитанный мужчина средних лет в чёрной мантии.
– Ван Петрофф, руководитель военной кафедры, – шепнул Ли, стоящий за спиной Тимофея.
Директриса обернулась, а военком приподнялся с сиденья, скрестил руку с плеткой и крикнул: «Вива, ваше сиятельство!». Рыжеволосая отстраненно кивнула ему и пошла в школу. Военком направил осла на стоянку, где запряженные в повозку мужчины сидели на земле. Увидев повозку военкома, они встали и поклонились – то ли преподавателю, то ли вновь прибывшему коллеге – ослу.
– Ты говоришь, в шестой гэ перешел? – спросил Тимофея Иван.
– Типа того.
– Как зовут руководителя?
– Альбина Ивановна… была, сейчас уже не знаю.
– У нас нет таких! – Мелисса и Иван переглянулись.
– Кто же у вас тогда есть, люди-ослики, диареяктриса? – улыбнулся Кругляков, но его шутку, судя по всему, никто не понял.
– Пойдём! – сказал Иван, подхватив Круглякова за руку. – Сначала к смотрителю, а потом в класс тебя отведу.
Ребята прошли пост охраны и оказались в школьном дворе, закрытом маскировочной сеткой, отчего там стало необычно темно.
Зайдя в школьное фойе, Тимофей сразу же увидел несколько больших разноцветных ледянок, который стояли прямо возле двери и, не долго думая, поставил рядом с ними свой «волшебный» скейт. Фойе изменилось, как и всё вокруг, но у Круглякова не было времени рассматривать детали. Главное, на входе не было ни охранника, ни валидатора, к которому ребята прикладывали пластиковые карты-пропуска.
«Это классно! Теперь можно сбежать с уроков, и никто не настучит родителям! Но интересно, кто же перерыл парк, переоборудовал школу и теперь играет со мной в непонятную игру? Робота даже откуда-то притащили! Наверняка здесь замешаны взрослые – откуда, скажите пожалуйста, взялась эта магистресса, учитель на ослике, оборванные взрослые в упряжке?» – размышлял Тимофей, пока Иван тащил его за руку по коридору первого этажа.
В конце коридора патрульный остановился возле черной металлической двери и аккуратно постучал. Дверь открыла высокая и очень худая девчонка с длинным розовым лицом и яркими рыжими волосами – почти такими же, как у директрисы, но с красноватым оттенком, которого Тимофей ещё ни разу в жизни не видел. На ней была плотно застегнутая спортивная куртка ярко-красного цвета.
Иван поклонился странной девочке и стал старательно произносить смешные гортанные звуки, глотая воздух, отчего получилась непонятная белиберда, а Тимофея от неминуемого смеха удержал только внезапный шок от странной девчонки – людей с такой странной розовой кожей он ни разу еще не видел.
После окончания голосовых упражнений Ворма, долговязая посмотрела на него сверху вниз и произнесла:
– Сейчас занято. Приводите завтра утром, а сейчас его на урок.
– Спасибо, сестра Нор! – сказал Ворм, развернулся и потащил изумленного Тимофея обратно в фойе.
По пути Тёма хотел было расспросить, чья сестра эта «дистрофичка» и зачем Иван так странно говорил, но патрульный был так погружен в себя, что Кругляков промолчал.
– Пришли. Вот наш класс, – Иван остановился возле классной двери, на которой висела металлическая «шестерка». – У нас, к твоему сведению, все буквы в одном классе учатся. Тимофей недовольно посматривал то на Ворма, то на дверь. У него вдруг появилось чувство противоречия: с какой стати он должен учиться, когда уже каникулы начались, тем более в незнакомом классе?
– Что стоишь, заходи, – Иван подтолкнул его рукой, Кругляков переступил порог класса и увидел девушку, сидящую на месте учителя.
– А… Альбина Ивановна где? – с трудом вымолвил он.
– Извините, госпожа Мырман, это наш новый ученик Тимофей Кругляков, – представил новичка Иван.
– Новый ученик… Какая Аль… Ивановна? – удивилась девушка.
Она выглядела как старшеклассница или практикантка: тёмно-русые волосы, правильные черты лица, синяя блузка и очки на широко расставленных глазах. Тёмка на несколько секунд лишился дара речи.
– Здесь реально пятый, то есть шестой, … гаспаша мымра…, или я…, это самое, … не туда попал? – наконец, выдавил он из себя.
Глава 8. Пирамида
Коле снился сон, как на Новый Год ему с братом подарили гоночную машину и боевого робота – трансформера. Разорвав подарочную упаковку, братья сразу принялись за сборку моделей. Колькина машина состояла из мельчайших сложных деталей, упакованных в четыре пластиковых конверта. Достав инструкцию, он вздохнул и приступил к монтажу основания машины. Тимофей же обладал техническим складом ума, поэтому сборка конструкторов была одним из его любимых занятий и уже через сорок минут боевой робот был практически готов, а вот у Коли ничего не получалось.
– Опять папа ерунду какую-то купил, – жаловался Колька, – зырь, тут детали не подходят.
– Сейчас доделаю, гляну! – ответил Тёма, вставляющий в клешню трансформера смертельный бластер, супероружие с настоящим электрическим фонариком в стволе.
– Давай меняться! – предложил Николай.
– Этот робот мой, мне его купили! – возмутился Тимофей
– Нннадоело! – Колька пнул детали машины ногой и сел на кровать. – Всегда так, тебе нормальные игрушки дарят, а мне отстой!
– Подожди! – Тёмка приделал роботу последние фенечки, гордо взглянул на игрушку, положил модель на свои колени, и принялся изучать инструкцию Колькиной машины.
– Ты вот эту деталь неправильно вставил, поэтому у тебя двери и не крепятся! – Тёма показал рукой на неправильно собранный узел машины.
Коля подсел к Тимофею и потянулся к роботу-трансформеру, лежащему на коленях брата, но тот недовольно отодвинул его руку.
На этом месте Коле начал снится другой сон, в котором сражались гигантские роботы-трансформеры: один стрелял в другого из бластера, и корпус последнего, состоящий из стальных блоков, пружин и насосов постепенно разрушался от ударов стального шара, который раскручивала клешня противника. В кабине робота-победителя сидел Тимофей. Его лицо искривили злоба и обида:
– Щас я тебе дам, держись!
– Ааа! – закричал Колька от резкой боли, так как Тёмкины острые когти, которые он никогда, дебил, не стриг, расцарапали щеку. Они с Тёмой лежали на полу и дрались не на жизнь, а на смерть…
– Ням-ням, муук!16– кто-то настойчиво теребил Колькино плечо.
Кругляков открыл глаза и не сразу понял, каким образом он перенесся из московской квартиры в пещеру, свод которой он увидел над собой. Над ним склонился чумазый мальчик, а сам он лежал на шкуре, расстеленной на большом плоском камне. Над его, с натяжкой говоря, спальным местом чернел закопченный каменный потолок, а слева и справа сидели на шкурах первобытчики. Именно так почему-то Николай назвал этих людей. Словосочетание «первобытные люди» соединилось в его уме со словом «добытчики», так как он помнил из истории древнего мира, что первобытные люди постоянно охотились на разных зверей, особенно на огромных мохнатых мамонтов и рылись в земле, ища съедобные коренья. Сон про роботов из конструктора окончательно рассеялся. Вместо Тимофея напротив Коли сидел пещерный мальчик и нерешительно протягивал ему два банана и яблоко:
– Няма, муук!
Коля с трудом осознал, что опять находится в Африке или где-то ещё, а его брат, сестра, мама и папа далеко, наверное, за тысячи километров от этой дурацкой пещеры с дикими людьми. Он взял угощение, пробубнил «спасибо», а потом стал искать глазами Петю. Когда он отыскал говорящего на родном языке мальчика, то обрадовался, встал со шкуры и подошёл к нему.
– Привет, Петя!
– Привет, уже проснулся?
– А где это мы?
– Мы в доме.
– В доме?
– Да, мы здесь живем.
– В пещере?
– Да. Сейчас, кстати, на работу погонят, – вздохнул Петя.
– Какую ещё работу? Сейчас ведь каникулы.
– Каникулы? – переспросил Петя.
– Обычные каникулы. Ты, кстати, в какой школе учишься?
Пётр удивлённо уставился на Кольку.
– Правильно…, какая школа, если они, – Коля кивнул в сторону первобытных людей, – даже разговаривать нормально не умеют.
Петя промолчал.
– А разве детям можно работать? – задал очередной вопрос Колька.
– Еще как можно!
– И какая здесь работа?
– Сам скоро увидишь.
Трое «первобытчиков» подошли к Коле. Самый высокий из них ткнул себя пальцем в грудь и произнес «Тук». Второй, коренастый дядька в жёлтых шортах стал бить себя в грудь ладонью и произносить «Уб босс», а третий, самый плотный представитель доисторической расы назвал себя «Мабук». Уб показал на Петю пальцем и произнес «Пе-Пе». Коля сразу смекнул – первобытные люди хотят с ним познакомиться.
– Коля, – представился он и несколько раз легонько ударил себя в грудь по примеру Уба. – Коля Кругляков, пятый, то есть уже шестой «гэ» класс.
– Кля-Кля? – переспросил Уб.
– Нет, Коля!
– Ко-ля? – медленно произнес Мабук.
– Да, правильно! – кивнул Коля и улыбнулся.
Мабук попытался скопировать Колину мимику, но улыбка у него получилась кривоватой.
«Странно, неужели они не умеют улыбаться?» – подумал Коля. – Слушай, – спросил он Петю, – а «босс» означает начальник?
– Да, этому слову я научил их, кстати, – ответил Пётр с едва скрываемой гордостью.
К мальчикам подошёл ещё один первобытчик, высокий и поджарый. Он показывал на себя пальцем и радостно повторял «Матук, Матук, Матук!», затем подошёл к Мабуку, обнял его за плечи и сказал «Мабук, Матук, тумба-матумба!».
– Что значит «тумба-матумба»? – удивился Колька.
– Они братья, – ответил Петя с улыбкой.
– Понятненько!
– Чоп-чоп!17 – произнес Уб, постучав согнутым кулаком по своей волосатой ладошке. Ууу!18– он сложил из пальцев треугольник.
– Говорит, на работу пора! – перевел жесты пещерного человека Петя. – Пирамиду строить.
– Какую пирамиду?
– Сейчас сам узнаешь!
– А почему именно он босс?
– Его все слушаются, он в пещере главный.
Минут через пять в первобытное жилище вошли четыре обезьяны. Прямоходящие приматы разговаривали между собой на щелкающем птичьем языке, но умели изъясняться и на примитивном языке пещерных людей: одна из них сложила правую ладонь в кулак и стала бить ею в раскрытую левую ладонь, произнося «чоп-чоп, чоп-чоп». Другая подошла к Кольке и сказала на русском:
– Ты тоже будешь нам помогать!
– Ннне хочу я помогать! – расстроился Кругляков. – Я обратно в Мммоскву хочу, к маме!
– Минуточку! – произнесло обезьяноподобное существо и вытащило из кармана конфету в прозрачной упаковке. – Скушай леденец!
Колька с удовольствием съел конфетку – обычный леденец с мятным вкусом. Через мгновение ему стало спокойно и хорошо, даже захотелось на работу пойти.
– Понравилась конфетка? – спросил его Петя.
– Вкусная!
– Успокоительная конфетка. «Няма-няма» на местном.
– Вкусная, часто вам их дают?
– Редко, – вздохнул Петя.
Первобытчики под надзором обезьян в желтых комбинезонах вышли из пещеры. Было рано, но уже жарко. Поднявшееся над горизонтом солнце больно жалило Колькино лицо, руки и шею. Он подумал, что было бы неплохо панаму и шорты раздобыть, а ещё его мучила жажда.
– У вас вода есть? – спросил он Петю.
– Ручей возле пирамиды.
Пещера находилась в скале, за грудой камней, в которую врезался велосипед Коли. Когда он с Петей проходил мимо места аварии, то с грустью посмотрел на останки своего велика и сказал, что вчера он здесь разбился вдребезги.
– Ты что, на велике сюда приехал?
– Нет, мы с пацанами гонки устроили, а потом, потом я здесь оказался, – произнес Коля с грустью. – А ты как сюда попал, тоже на картодроме был?
– А я уже не помню…, – на секунду задумался Петя.
Обезьяны, сопровождающие первобытчиков, казались Николаю похожими друг на друга, поэтому он не мог определить, были ли среди них вчерашние Зик и Зак. Ещё прямоходящие приматы постоянно чесались, и Колька подумал, что у них блохи, как у бездомных собак, которые иногда встречались в мышкинском парке. Бездомных собак он обходил стороной, а вот с человекоподобными обезьянами еще ни разу не общался, поэтому не знал, бояться их или нет. Процессия прошла яблочно-апельсиново-банановые пальмы и направилась к высокой скале. Пальмовый оазис казался единственным зеленым уголком местной природы на фоне бескрайней пустыни.
Скала оказалась огромной каменной пирамидой. Колька никогда не был в Египте, поэтому о пирамидах знал только по фильмам и видеосюжетам блогеров: типа, пирамиды строили из огромных прямоугольных кирпичей, которые весили тонны, что никто до сих пор так и не узнал, как именно древние строители это делали, поэтому существует множество гипотез. Например, что египетские пирамиды строили великаны. Но местную пирамиду строили из мелких камней, скрепленных между собой какой-то белой массой, а не из гигантских глыб.
Обезьяны и люди остановились в тени пирамиды, затем одна из обезьян пальцем поманила к себе вождя Уба. Он был самым мускулистым из местных мужчин и носил шорты, которые были скорей всего сшиты из обезьяньей униформы. Обезьяна достала из кармана и разложила на песке большой чертёж, стала тыкать пальцем в бумагу и издавать короткие звуки: «уу, чоп-чоп, Уба». Уб закивал головой: «уу, уу, босс».
– Обезьян ты тоже слову «босс» научил? – спросил Коля.
– Нет, они его уже до меня знали, – ответил Петр и криво усмехнулся.
– Ты только первобытных, значит, учишь?
– Иногда, но они обычно плохо запоминают.
– Ясненько, – резюмировал Кругляков. Петя сразу ему понравился, несмотря на то что парень не помнил, откуда он. Наверное, сюда попал не по своей воле, или у него травма случилась, решил Кругляков.
Закончив изучение чертежа, Уб-бригадир пошел с обезьяной-начальником и своими соплеменниками к скале, находящейся метрах в ста от пирамиды. Колька с восторгом наблюдал, как обезьяна достала из-за плеча продолговатую штуку, похожую на ружье и направила её в сторону скалы. Ружье издало протяжный гудок, из сопла вырвался тонкий луч, в скале появились тонкие трещины, а потом каменная глыба начала разваливаться на груду осколков.
– Ух ты, боевой лазер! – обрадовался Коля.
Первобытчики принялись собирать камни и носить на скалу. Камни укладывались в более-менее ровные ряды. Одна из обезьян следила за работой, корректируя жестами и репликами рабочих. Эта же обезьяна, увидев, что Коля ничего не делает и просто стоит, с любопытством глазея на процесс строительства, подошла к нему и недовольно произнесла:
– Что стоишь? Работать!
Колька сначала смутился, потом с неохотой побрел за каменными «кирпичами».
– Я же нннадорваться могу! – пожаловался он надсмотрщику.
– А ты мелкие таскай.
– Окей, – согласился Коля и, взяв первый попавшийся под руку мелкий камень, потащился на пирамиду.
Самым сложным делом для Коли оказалось не носить камни, а подниматься на крутую горку по деревянным подмосткам, сделанным из стволов деревьев, скрепленных меду собой лианами. Уже после третьего подъема мальчик почувствовал усталость, а после пятого ему показалось, что тело превратилось в камень наподобие тех, которые он таскает. Ещё Кольке было очень жарко, он сел в тень, осматривая истертые до мозолей руки. К нему подошла одна из обезьян и спросила:
– Ты что сел, работать не хочешь?
– Я устал очень, – жалобно произнёс Коля.
Ему стало обидно и жалко себя, он вспомнил маму, папу, а также брата и сестру, и горько заплакал, растирая грязными от пыли руками чумазое лицо. Кожа на лице стала чесаться и зудеть.
– Пойдём, умоешься, – предложила обезьяна. Она аккуратно поставила Колю на ноги, взяла его за руку и повела за собой.
– Я к мммаме хочу! В Мммоскву хочу. Хочу на море! – рыдал Колька.
Обезьяна привела мальчика к ручью, который находился в расщелине скалы прямо в каменоломнях, и помогла засучить рукава рубашки.
– Где часы взял, кстати?
– Нашел в заброшке, – нехотя ответил Коля. – Это ты вчера их снял? Как там тебя зовут, уже забыл.
– Меня рядовой Зак зовут, видишь нашивку, – он показал одну звезду на правом рукаве.
– А этого, кто с тобой был, как имя?
– Его зовут Зик, по-вашему, ефрейтор, у него две звезды, – пояснил рядовой. – Зачем поломанные часы носишь?
– Хочу и ношу, – огрызнулся Коля и опять заплакал.
– Всё будет хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо, – твердил Зак, пока Коля стоял и умывался студёной водой.
– Скоро привыкнешь, скоро привыкнешь! – продолжал рядовой вкрадчивым голосом.
Коле стало внезапно хорошо, словно Зак его загипнотизировал, он с удовольствием пил прохладную водичку и умывал лицо. Через некоторое время мальчик продолжил прерванную работу.
Когда Коля донес очередной камушек на вершину пирамиды, то увидел, как одна из обезьян стала подниматься по деревянной конструкции к укладчикам камней на пирамиде. В руках у неё был длинный шланг, подсоединенный к небольшой машине с пузатой ёмкостью, стоящей у основания постройки. Обезьяна глянула вниз и махнула коллеге. Машина мелко загудела и затряслась, круглый резервуар закрутился, а из шланга полилась густая масса, похожая на белый клей. Похожим клеем Колька с Тёмой склеивали разноцветные бумажные поделки на уроках ИЗО. «Обезьяний клей» предназначался для укрепления каменных стен. Колька понял, почему необходимо склеивать камни – пирамида из мелких камней могла быстро развалиться.
«Если бы здесь имелись такие же огромные камни, как на египетских пирамидах, возникла бы другая проблема, как их поднимать и укладывать. Древние строители так подгоняли каменные глыбы друг к другу, что никакого цемента не требовалось» – думал Колька. Ещё он вспомнил видос, где выдвигалась теория о том, что древним египтянам помогали инопланетяне – делали камни невесомыми с помощью специальных акустических приборов. «Вот бы мне такой приборчик, – размечтался Колька, – я сразу бы всё здесь построил!».