– Ты бы ещё палатку взял,– усмехнулся я, глядя на его велосипед, по максимуму увешанный сумками.
– Я и взял,– он с улыбкой похлопал по одной из сумок. – Это ты, как всегда, налегке.
М-да, а я-то думал, что подготовился основательно!
Мой друг являлся обладателем так называемого "туринга" – туристического велосипеда, на который, как на верблюда, можно было навьючить массу всего, чем мой приятель не преминул воспользоваться.
– Ну что, погнали? – спросил он.
– Погнали! – кивнул я.
Путь до окраины у нас не занял много времени, но, как позже признавался мне мой приятель, мы бы добрались гораздо быстрее, если бы я усерднее нажимал на педали. Уж не знаю, почему, но он, более нагруженный, шёл впереди с заметным отрывом. Многие знатоки велосипедного туризма тут могли бы задаться вопросом, почему мы с другом не использовали велосипед-тандем? Это велосипед для двоих, если кто не знает. Так вот, ответ довольно прост – он менее маневренный, из-за своей длины, да и я в некоторой степени индивидуалист, так что крутить педали и в какой-то мере зависеть от сидящего спереди я нисколько не хотел. Следует тут упомянуть и повесть Джерома Клапки Джерома, где он рассуждал о недостатках езды на велотандеме – первый думает, что второй делает что угодно, но не крутит педали, а второй думает тоже самое, считая, что от сидящего спереди пользы абсолютно никакой. Да и весь путь лицезреть спину своего товарища, согласитесь, удовольствие несколько ниже среднего. По крайней мере, для меня. Так уж сложилось, что из нас двоих во всех наших авантюрах ведущим был всегда он, тогда как мне отводилась скромная роль второго плана. Но я не жаловался. Вот и сейчас, впереди, как я уже говорил, ехал он. Но, вскоре ситуация переменилась – мы выехали из города, распрощавшись с асфальтированными тротуарами, и колёса наших велосипедов соприкоснулись с грунтовкой. И вот тут-то ему, хотел он того, или нет, пришлось уступить пальму первенства – дорога пошла на подъем, и ему на тяжело нагруженном велосипеде стало не так-то просто удерживать лидерство. Мне же было проще – я переключил передачу и ушёл вперёд, оставив приятеля позади. Всё-таки горный велосипед – это горный, и бездорожье – его стихия. Мелкие кочки и прочие неприятности ему были совершенно нипочём. Вскоре подъем кончился, и дорога пошла на спуск. На велосипеде прекрасно это ощущается, кто сидит в седле, тот прекрасно меня поймёт. И тут не было пешеходов, электросамокатов и прочих помех, так что я щелкнул передачей, и ускорился. Если в городе товарищу приходилось ждать, когда я его нагоню, то тут всё было с точностью наоборот. Ветер в лицо, велосипед несётся так, что колёса гудят, и страх упасть на такой скорости отходит на задний план. Сколько у меня, к несчастью, было падений уже и не сосчитать. Порой я легко отделывался, но пару таких случаев навсегда оставили следы – выбитый зуб и шрам на всё лицо. Лицо и бордюр вещи несовместимые, и плюс ко всему я тогда едва не лишился глаза. Эти случаи научили меня осторожности, но сейчас здравый смысл молчал, видимо, от нахлынувших эмоций. Давно я так не гонял, после тех злополучных происшествий о велосипеде мне пришлось забыть всерьёз и надолго, и вот, после стольких лет я снова в седле! Годы ходьбы пешком остались позади, и я надеюсь, что навсегда. К слову сказать, я искренне удивляюсь тому, что некоторым тяжело даётся этот навык – ездить на велосипеде. Я никогда не забуду тот летний вечер, когда папа держал меня, а я крутил педали, и буквально через минуту он сказал, что я уже еду сам. Я сначала даже не поверил в это. И всё, никаких мучений, ничего подобного – можно сказать, что я просто сел и поехал, с первого раза. Так что в чем тут для некоторых сложность – мне никогда не понять. Вот и сейчас, я лечу навстречу ветру и приключениям, и ничего сложного в этом не вижу. Педали кручу, с горы как птица лечу, лечу налегке, навстречу радуге-дуге! Однако здравый смысл вновь напомнил о себе, заявив, что приключения мои могут закончиться толком не начавшись, если я не умерю свой пыл. Да и друга нужно подождать.
– Что, доволен, гонщик? – приятель ждать себя не заставил и тоже использовал спуск по максимуму.
– Более чем! – ответил я. – Ну что, куда дальше?
– К реке,– ответил он. – Почти уже приехали.
– А тебе не кажется, что мы далековато забрались? – спросил я. – Я, эту местность не знаю.
– А навигатор тебе на что? – он с недоумением посмотрел на меня.
– Связь сдохнет, и твой хваленый навигатор нам весьма пригодится! – с сарказмом сказал я.
– Я и без него разберусь в случае чего,– успокоил меня приятель.
– А ты уверен? – спросил я.
Он мой вопрос оставил без ответа. И в этом он весь – если он что решил, то он решил, и не в чьих советах не нуждается. Он был убеждён в том, что о своих планах никому и ничего говорить не следует – если дело выгорит, то об этом и так все узнают, а если нет – то не придётся никого выслушивать и краснеть от стыда за провал. И его просто невозможно было убедить в том, что иногда полезно посвящать друзей в свои планы, поскольку друзья могут дать дельный совет. Я до сих пор помню, как это его убеждение сыграло с нами неприятную штуку – мы целый день бродили по рынку в поисках нужной ему вещи, что именно ему было нужно, он, верный своему правилу, не сообщил, и так мы и ходили в поисках неизвестно чего. Нужной ему вещью в итоге оказался обычный водопроводный кран, который можно было приобрести у самого входа на рынок, и я знал, где именно. И вот скажи он об этом с самого начала, нам не пришлось бы стаптывать почем зря свои ботинки. Вот и сейчас – если он решил, что сможет обойтись без навигатора, можно быть уверенным в том, что он заведёт нас туда, куда Макар телят не гонял, а потом лишь пожмет плечами – мол, ошибочка вышла, с кем не бывает. Вот и в этом он весь! А во всём остальном – славный малый, на которого всегда можно положиться. Вот и сейчас я вздохнул и покорился обстоятельствам, доверив свою судьбу в руки верного товарища. Как говориться, чему быть – того не миновать, от судьбы не уйти, и даже на велосипеде не уехать, так что, если уж мне придётся вытаскивать этот самый велосипед из трясины – значит, так тому и быть. А обошёлся он мне в немалые деньги, между прочим. Так что в случае чего я ему буду это припоминать. Недолго, всего лишь до конца жизни. Не зря же бытует мнение о том, что краток век человеческий. Вопреки моим тревогам в опасную трясину нас не засосало, хоть жизнь наша – вечная игра. Миновав луг, мы выехали к реке.