Пока не пришла Судьба

4

В погожий день Скамо Драггер переправлялся через Делиус по знаменитому Длинному мосту, соединявшему Фрукис (город и крепость на правом берегу, во владениях Фрапосов) и Порт-оп-Рис. Этот каменный мост с высокими пролётами арок, позволявшими речным судам проходить внизу, действительно был самым длинным в Кондере и, если бы кто-то взялся составлять списки тамошних чудес, он явно туда бы вошёл. Мост был как бы завершением шедшего на восток Вечного Шоссе, поскольку за Порт-оп-Рисом дорога была уже совсем не такой. Скамо и немногочисленная «свита», его сопровождавшая, пересекали Восточные Равнины не по Вечному Шоссе, а более коротким, хотя и более неудобным в смысле качества дорог и постоялых дворов, путём по югу владений Фрапосов. (Чего уж тут говорить, если даже из Лидерфлара Драггеры выехали, воспользовавшись переправой через реку и миновав Ривергейт). Более того, из всех Драггеров только Линда отправилась прямиком в Халсихолл, а Манфир и Скамо намеренно задержались в Инфоурте, крепости в холмах на севере Полуострова, где и принимали все оперативные решения.

Не сказать, чтобы Скамо горел желанием отправиться в Дельт или куда бы то ни было ещё. Он, конечно, хотел всего хорошего для своей семьи, но, должно быть, слишком завидовал тому, что все лавры в конце концов достанутся лишь отцу. Когда же выяснилась причина, по которой он должен отправиться именно в Дельт, то есть когда Манфир сказал ему, что Мальвина Ристарро, видимо, весьма неровно относится к Рейби, о чём можно было заключить по её письмам, Скамо утратил остатки своего филантропистского желания. Однако, не соглашаться с бывшим Генеральным Канцлером молча можно было, можно было даже иногда спорить с ним вслух, но едва ли ещё когда-либо кто-нибудь осмеливался ослушаться Манфира открыто, тем более его родной сын, тем более – второй сын. Скамо получил задание приехать в Порт-оп-Рис, быстро уяснить, есть ли под предположениями Манфира основание, и, если есть, найти способ заключить союз.

Только оказавшись на Длинном мосту, молодой Драггер впервые почувствовал, что едет не зря. Конструкция эта поражала воображение своей основательностью. Не только высота опор и количество арок, не только длина моста, но и его ширина, немного даже превосходившая ширину полотна Вечного Шоссе, удивляла своим размахом. Со строительством этого сооружения была связана курьёзная история. Дело в том, что Сергиус II, вообще любивший архитектуру, городское планирование и инженерию, задумав сооружение этого моста, поручил Учёной клике рассчитать все необходимые цифры, в особенности же – нагрузку на опорные арки. С этой задачей лучшие умы Империи справились своеобразно: арочные конструкции были рассчитаны верно и с хорошим запасом прочности, а вот длину моста – задачу, куда более простую – решить правильно не смогли. Дело в том, что Делиус весной разливается куда шире любой другой реки в Империи, и, кажется, самым простым способом учесть этот разлив было спроектировать мост длиной от ворот Фрукиса до ворот Порт-оп-Риса, но инженеры не были бы людьми из Учёной клики, если бы не попытались сделать всё более рационально. Эта попытка стоила дорого – пришлось перечерчивать мост, когда уже должно было начаться строительство. К счастью, Сергиус II был не из тех, кто останавливался перед подобными проблемами, но не был он и из тех, кто был готов придумывать пафосные названия для возводимых объектов, почему мост и стал называться просто «Длинным».

Накануне Скамо Драггер высылал немного вперёд гонца, предупреждая, что он сам приедет этим утром, и, хотя такое поведение было некоторой дерзостью и в иных странах могло быть воспринято как оскорбление, здесь на въезде в город знаменосцев Драггеров встретил офицер городской стражи Порт-оп-Риса и, после формального вопроса, уточнявшего желания гостя, проводил кортеж к небольшому дому, украшенному по-местному: небогато, но и не скупо, с восточным, но не базарным, хотя и не тонко-таинственным вкусом. В общем, остановиться предлагалось в покоях, иллюстрирующих уважение к прибывшим и понимание их нужд, но не слишком превозносивших их над окружающими.

Стоическое спокойствие и долготерпение, однако, не были чертами, тогда присущими характеру юноши. Помимо всего прочего на него давили особенности поручения и отсутствие личного знакомства с леди Ристарро, а потому он попросил доложить, что будет рад встрече с герцогиней, едва только умоется и перекусит с дороги. Мальвина же не всегда могла распознать дерзость даже там, где таковая имелась, а потому согласилась принять столь нетерпеливого посетителя, фактически безоговорочно повинуясь его притязаниям и согласившись даже оставить своего ребёнка целиком на попечение нянек.

У Скамо была немного странная манера во время разговора не задерживать взгляд на собеседнике и, кроме того, трогать края одежды, под чем скрывалась скорее нетерпеливость, чем истинное волнение, и что не осталось без внимания герцогини Дельта, пока они обменивались короткими и немногочисленными репликами по поводу всяческих безделиц. Встреча их проходила в показавшемся гостю странным почти квадратном помещении, похожем по своему убранству на столовую.

– Леди Ристарро, – обратился молодой Драггер, когда решил, что со всеми формальностями знакомства покончено, – Мы могли бы поговорить наедине? – видя, что герцогиня колеблется, он добавил, либо не подумав вовсе, либо, наоборот, хорошо всё рассчитав: – Или в присутствии сэра Хайса, если хотите.

– Сэр Хайс, – тихо ответила Мальвина, – Занят своими обычными дневными развлечениями за городом и не может здесь присутствовать, – она взяла паузу, раздумывая, – Иначе бы он сидел рядом со мной с самого начала этой беседы. Однако, – она едва заметно улыбнулась, желая показать добрую волю к продолжению диалога, – Наедине мы поговорить можем.

Офицер, стоявший у входа, по знаку от герцогини вышел за дверь, хлопок которой своей неожиданной резкостью напугал Скамо Драггера, отчего Мальвина едва не засмеялась.

– Итак? – сказала она, вопросительно вскидывая брови.

– Моя дипломатия может показаться вам чересчур прямолинейной, леди, но до сих пор такой метод работал, и им я собираюсь воспользоваться, – соврал юноша, потому что конечно у него не было ни малейшего опыта в дипломатии, а всё что он делал – это без излишней скрупулёзности наблюдал за тем, как устраивает дела его отец, известный своей обезоруживающей беспринципностью. – Я собираюсь говорить прямо.

– И я собираюсь вас выслушать, – зачем-то вставила леди Ристарро, только увеличивая натянутость и неопределённость этой разреженной беседы.

– Вы уже знаете, что случилось в Лидерфларе. Вы также знаете, что мой отец не тот человек, кто стал бы разбрасываться словами. Йохен и сам Сергиус больны. Болезни бывают смертельными, знаете ли. Наследный принц Райнхард отправился на войну. Неизвестно, вернётся ли.

– Вам не кажется, что вы говорите… – Мальвина немного сощурилась, пытаясь поймать бегающий взгляд Скамо, – Слишком прямо.

– Что вы имеете в виду?

– Бросьте, сэр Скамо! Я лишь хотела сказать, что считала, что была достаточно осторожна в своё время.

Гость немного нахмурился:

– А я лишь хотел сказать, что Генеральный Канцлер Манфир Драггер будет весьма признателен, если вы окажете… поддержку. Он не останется в долгу.

Несколько мгновений госпожа Ристарро молчала, раздумывая о чём-то и чертя по столу какие-то фигуры ногтем, а потом, вся как-то подобравшись и сев глубже в кресло, спросила:

– И что же нужно бывшему Генеральному Канцлеру? Поддержка аристократии Дельта в Собрании Знати, когда он попытается захватить власть?

Молодой Драггер кивнул:

– И поддержка армии вашего герцогства, если дело дойдёт до глупого вооружённого сопротивления.

– А вы надеетесь обойтись без него?

– По возможности.

– Моё герцогство граничит с Эйстером. Мой муж из Эйстхарди. Их девиз вам известен – «Кровь сильнее страха». Не верю, что сэр Манфир думает, будто в Сарахаре не заметят, как дети Лайолы Эйстхарди-Ариенкранц лишатся права на престол, а то и жизни.

Скамо тряхнул головой и заявил, почти раздражённо:

– Мы уходим в область догадок, леди Ристарро. Лучше бы вы задавали вопросы по существу мое… нашего предложения.

– Хорошо, – согласилась женщина, – Вы правы. Скажите, вы хотите видеть на голове своего отца Корону Ариенкранцов?

Юноша был, очевидно, ошеломлён столь прямым и даже личным вопросом, несмотря на то что сам только что выступал за максимально мыслимую прямоту.

– Драггеры делают всё для спасения Империи, – наконец выдал он почти алогичную фразу.

– Во время моей поездки по Кондеру, сэр Скамо, я познакомилась с Хельгой Кальтон, – будто ни с того ни с сего стала рассказывать Мальвина. – Мы с Кальтонами ездили к Ледяной Плотине, хотя это, может, и не имеет сейчас большого значения. Зато одна поговорка, которая в ходу в Холодной Стране, значение имеет. Вы знаете что-нибудь о культуре тех мест?

– Нет, – признался гость, чувствовавший себя практически идиотом, хотя его собеседница и не пыталась его таким выставить, не пыталась даже и перехватить инициативу в разговоре, а лишь выплёскивала из себя то, что приходилось, кажется, к месту.

– Значит, вы не знаете и этой поговорки. Я вам её скажу: «Тот, кто посягнёт на Ледяную сталь, получит и лёд, и сталь. Правда, не в желаемой форме».

Юный Драггер обречённо склонил голову и произнёс:

– Леди Ристарро, вы либо готовы нам помогать, либо нет. Одного слова достаточно. Фольклор и религию мой отец и так слишком часто цитирует.

– Но, вероятно, не в том смысле, – позволила себе ещё одно замечание Мальвина, а затем спросила, чуть понизив голос: – Так, если я согласна, что вы предлагаете мне делать?

Скамо оживился:

– Во-первых, убедиться в поддержке знати.

– Знать Дельта, как и знать любого другого герцогства, в подавляющем большинстве своём всегда пойдёт за голосом герцога или герцогини, вы это знаете.

Гость попытался изобразить улыбку:

– Во-вторых, устранить препятствия или даже… препятствие, – он сделал ударение, отчётливо произнеся последнее слово.

Глаза леди Ристарро потухли:

– Какое же?

Молодой человек пожал плечами и, символически оглядевшись по сторонам, продолжил, чувствуя себя уже искусным дипломатом:

– Ваш муж – троюродный брат родного брата Императрицы и лучшего друга Императора. Он никогда не позволит вам выступить против Ариенкранцов. При всех… особенностях его характера и взаимоотношений с вами. Пока он здесь, вы этого не сделаете, верно?

Вместо ответа Мальвина спросила, не задумываясь:

– Это не было бы верно для любого мужа?

Настал критический (как показалось Скамо) момент переговоров. Он должен был либо, проявив всю свою проницательность, увидеть в этой фразе намёк и воспользоваться им со всей широтой своих полномочий, либо не увидеть и встать в тупик. Он предпочёл первое:

– Мой старший брат скоро станет наследником трона, – без дальнейших обиняков заявил он. – Конечно он должен будет жениться.

Герцогиня заметно заволновалась:

– Вы говорите, что сэр Манфир хочет, чтобы я стала женой Рейби?

– Герцог совсем не против этого и будет всячески тому содействовать.

Едва контролируя дыхание, леди Ристарро кивнула.

VIII

1

Рейби Драггер тем временем скучал в столице. Не сказать, чтобы он как-то особенно явственно ощущал себя заложником Императора, но лишённый практически всего общества, кроме самого ближайшего и оттого ему до смерти надоевшего, он развлекался разве что тем, что посещал время от времени Медицинскую академию, общаясь там со старыми знакомыми или лениво пролистывая книги, а потом отправляясь к проституткам или в свои покои. Он скучал и ждал. Наблюдал отъезд принца Райнхарда и ждал. Наблюдал смерть принца Йохена и ждал. Ждал того, что неизбежно должно было случиться. Несколько раз он даже ходил к порогу Высших Людей, скорее в честь того, что отец его был заметно религиозен, чем по каким-то иным причинам, но всё же ходил. Едва ли мог он осмелиться обращаться этими ночами к Богу бесчисленных проявлений с просьбой приблизить момент, которого он желал, но с чем-то он всё же к Богу обращался.

Момент этот, однако, настал совсем не так, как то представлялось графу Халсихолл. Однажды днём, когда Рейби находился у себя, да к тому же за обедом, к нему явился посыльный в форме Драконьего батальона и приказал (тут графу Драггеру пришлось почувствовать себя заложником) явиться к Сергиусу III немедленно. Наследнику Полуострова, готовому стать наследником Империи, ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Оружие ему брать не позволили.

В спальне Сергиуса, куда проводили Рейби, было многолюдно: Императрица Лайола, Бринхен Тайн, Ульрик Полли и Магнус Орт окружали его постель. Граф Драггер не узнал Императора: так тот осунулся и постарел за время своей болезни, симптомы которой быстро и будто бы непредсказуемо изменились в последние две недели, когда Сергиус начал кашлять почти безостановочно и всегда – с кровью; дальше у него стали неметь ноги, и он фактически слёг. Врачи разводили руками и пожимали плечами, ничего не меняя в методах лечения и не решаясь даже ничего нового предложить. Обстоятельство же, которое говорило за себя больше всех других, состояло в том, что точно такие же симптомы были до того у маленького Йохена.

Несмотря на общую слабость и заметную отстранённость во взгляде, которая бывает у людей, безотчётно решившихся впредь игнорировать всё, что происходит с ними и вокруг них, Император о чём-то переговаривался с окружавшими его людьми. Когда же ему доложили о прибытии Рейби Драггера, он вдруг громко к нему обратился:

– Сэр Рейби! Подойдите.

Он приблизился, стараясь не глядеть на других в этой комнате, а только на Сергиуса.

– Ваше Величество, – поклонился он.

Император чуть усмехнулся, тут же закашлявшись и сплёвывая насыщенные тёмно-красные сгустки:

– Вчера вечером я получил известие о том, что мой старший сын, принц Райнхард Ариенкранц, погиб в результате… предательства наёмников у… у Вольной Пристани. Вся армия уничтожена и… пленена, – он внимательно, сосредоточенно смотрел в глаза Рейби, улавливая все мимолётные изменения, которые в них отражались при озвучивании таких новостей; Лайола отошла подальше от кровати, утирая безмолвные слёзы, остальные присутствующие молча стояли с другой стороны. – Это означает, что я – последний… из живых мужчин в роду Ариенкранцов. Последний… и сегодня я умру, – тут лицо его вдруг ожесточилось, черты его очерствели, Император вдруг рывком сел в постели, протягивая руку и хватая Драггера за грудки, притягивая к себе и говоря, грубо, с горячей непреклонностью печатая слова: – Но всё же, Рейби Драггер, запомни, что последним, что ты увидишь в своей жизни, будет лицо Ариенкранца. Лицо Ариенкранца, который придёт за долгами… «Конец – это только начало»… – рывком отпустив графа, Сергиус снова осел в постель.

Через минуту Рейби уже покинул спальню умирающего монарха, оправившись от его выходки и пробормотав себе под нос с самодовольной усмешкой:

– Кто же будет тот Ариенкранц, чьё лицо я увижу, если все Ариенкранцы-мужчины скоро будут мертвы? «Конец – это только начало» – какой бессмысленный и бравурный девиз! – эти последние слова были на самом деле лишь повторением слов Манфира.

2

Той ночью Сергиус III Ариенкранц, Император Кондера, Владетель Девяти клятв и Защитник Лидерфлара умер в своей постели, словно бы передав свои полномочия Канцлеру Тайных дел до момента прибытия Юниса Эйстхарди, которого он назначил Генеральным Канцлером, приезда которого он всё ещё ожидал, и который должен был решить в дальнейшем вопросы престолонаследия. Что же до слов «словно бы» – Сергиус перед самой смертью выражался не вполне конкретно, да кроме того говорил очень тихо, с усилием и захлёбываясь кровью. Почему он ждал такого момента, чтобы вынести своё решение, было неизвестно, да уже и не важно. На следующий день при огромном стечении народа было произведено ритуальное сожжение его тела на площади перед воротами Старого замка. Лайола оделась в траур и практически перестала говорить с кем бы то ни было, а Джелла, последний живой ребёнок Ариенкранцов, была занята только тем, что плакала или смотрела в пространство перед собой несфокусированным взглядом. В конце концов, она была девочкой ещё совсем не крепкого возраста, и тут, в течение такого короткого промежутка времени, потеряла дядю, обоих братьев и отца. И она не только их потеряла, она также видела, в какой атмосфере, при каких обстоятельствах всё это произошло. В таком возрасте люди ещё не умеют оценивать события глубоко и рационально, да вот только поверхностные и иррациональные оценки часто оказываются куда точнее. (Было бы, наверное, наоборот, если бы люди были по большей части рациональными, каковыми они, к счастью или сожалению, вовсе не являются).

Итак, с того момента как прах Сергиуса упокоился на вершине высоко торчавшего над всем городом донжона Старого замка, в Лидерфларе и в Империи на несколько дней воцарилась полная неопределённость. Три дня Бринхен Тайн со своей шаркающей походкой был едва ли не единственным, кто двигался, подобно тени, по коридорам Императорского дворца. Он и Магнус Орт с Драконьим батальоном контролировали (если так можно сказать) ситуацию в городе, который замер в напряжённом, натужно-непосильном ожидании грядущего. Конечно, ничего особенно необычного в столице не происходило, но неприятная, скользкая, слякотная даже какая-то атмосфера, всегда сопровождающая государственные потрясения, вкусом своего сладковатого воздуха ложилась на всё вокруг. Все ждали, но Канцлер Тайных дел не занимал бы свою должность, если бы не знал, чем будет то, чего ждут.

На четвёртый день после смерти Сергиуса, успешно миновав крепость Мейнгейт (гарнизоны, как и стража Лидерфлара, наполнялись людьми, лояльными государству, а не непосредственно Ариенкранцам, как Драконий батальон), в город вступила армия Западных Равнин, ослепив его жителей богатством своих золотозвёздных знамён. Солдаты этой армии были все в новенькой, блестящей парадным шиком форме, начищенные доспехи тяжёлой кавалерии бликовали на солнце. Впереди, как всегда слишком уверенно и с очевидным самодовольством держась в седле, ехал Альциано Мольтанни, а рядом с ним заметно менее спесивый и гораздо более деловитый его отец, Исмор.

Кони и люди прошагали по Дороге Империи прямо до Дворцового района. Здесь их встречал Магнус Орт с готовыми к бою солдатами Драконьего батальона, охранявшими наглухо закрытые ворота Старого замка. Магнус, полностью вооружённый, стоял на земле, и Исмор Мольтанни, видя это, спешился, прежде чем начать разговор. Всё-таки при всей своей потомственной самоуверенности он понимал, как делается, а как не делается дипломатия. Несколько мгновений оппоненты (или же партнёры?) изучали друг друга взглядом, а затем, видя, что Магнус не стремится начинать разговор и выяснять цель прибытия Исмора, этот последний сделал несколько шагов навстречу и обратился, кланяясь и снимая свою пышную, но немного нелепую шляпу:

– Здравствуйте, сэр Орт!

Командир Драконьего батальона сдержанно наклонил голову в ответ:

– Здравствуйте, сеньор Мольтанни, – и больше ничего не произнёс; оставшийся позади с поводьями лошадей в руках Альциано украдкой усмехнулся.

– Сэр Орт, – продолжал Исмор, – Вы позволите нам пройти внутрь Старого замка?

– С какой целью?

Бывший Канцлер Финансов указал на всадников позади себя:

– Эти кавалеристы порядком утомились от долгого пути в своих тяжёлых доспехах. Они горят желанием защищать Лидерфлар, но с вашей стороны было бы чрезвычайно любезно для начала пустить их в Старый замок, дабы они могли разместиться с комфортом. Я слышал, часть казарм городской стражи внутри освободилась.

Магнус Орт ответил, не задумываясь, без оттенков сарказма, без ложных приятельских ноток, да и без грубости, а всего лишь уверенно:

– Сеньор Мольтанни, Император Сергиус III Ариенкранц, Владетель Девяти клятв и Защитник Лидерфлара поручил мне охранять Старый замок и не впускать сюда никого без его собственного приказа или распоряжения Императрицы леди Лайолы или Канцлера Тайных дел. Никто из них не давал мне приказа впустить войска Западных Равнин.

– Но Император Сергиус мёртв, – в глазах Исмора на секунду блеснула его холодноватая надменность, недопустимая на переговорах.

– А сэр Тайн и леди Лайола живы, – спокойно заметил Магнус. – Кроме того, полномочия Императора временно перейдут к герцогу Эйстхарди, когда тот прибудет. Не в моей власти судить ваши действия, сеньор Мольтанни, но сам я становиться изменником не собираюсь. Если вы хотите войти, вам придётся открыть огонь и обнажить мечи. Драконий батальон не сделает этого первым, будьте уверены, но и позора предательства мои люди на себе не понесут.

– Я понял ваши намерения, сэр Орт, благодарю, – Исмор поклонился, но будто чуть менее вежливо, чем при приветствии.

Обернувшись, герцог Западных Равнин увидел, что, пока он вёл переговоры с командиром Драконьего батальона, откуда-то приехал Рейби Драггер, о существовании которого Мольтанни, вступая в город, будто бы забыли; теперь он о чём-то говорил с Альциано.

– Лорд Исмор! – поприветствовал Рейби старшего Мольтанни.

Тот поклонился, но обратился сначала к Альциано, сказав, совершенно будничным тоном:

– Так что, сын, ты готов начать войну?

– Начать войну? – удивился Белый Герцог.

– Драконий батальон нас не пропустит и не сдастся.

– И что ты предлагаешь? Убить этих солдат и постучать в закрытые ворота? Тогда нас пустят? – начал горячиться Альциано. – А как же «Разум – источник процветания»?

– Извините мою дерзость, – встрял Рейби Драггер, обращаясь к уже усмехающемуся, хотя и только глазами, Исмору, – Но разве не вы отговаривали моего отца от слишком ранней мобилизации? Неужели теперь вы готовы начать стрелять при первой возможности?

– У нас даже нет пушек! – воскликнул Белый Герцог так громко, что это слышал, вероятно, и Магнус, наблюдавший, не сходя с места и не отдавая никаких приказов, за перепалкой.

– Ладно вам, ладно! – сказал герцог Западных Равнин, хлопая по плечу своего сына, но обращаясь к обоим молодым людям. – Я лишь хотел проверить, насколько вы разумны. Когда прибудут солдаты Полуострова? – спросил он у Рейби.

– Несколько сотен переправятся через Айсфлар через несколько дней, если почта работает исправно, – ответил граф Халсихолл. – С ними будет и лорд Манфир.

– Хорошо, – ответил герцог Мольтанни, поднимаясь в седло. – Будем ждать трёх вещей: новостей, солдат и артиллерию, – он взял поводья. – А пока займём город, – тут он наклонился к Драггеру: – У вас здесь много друзей, постарайтесь сделать так, чтобы между Старым замком и остальным миром не было… лишней корреспонленции.

Рейби утвердительно кивнул, да вот только дело было в том, что Магнус Орт уже отправил всю корреспонденцию.