Кажется, это был первый раз после выписки из лазарета, когда Павел выспался досыта. Возвратившись с ночной встречи, они с Костей тут же улеглись в койки и провалились в крепкий здоровый сон, который благополучно продлился до полудня следующего дня. Открыв глаза, Павел был ослеплен ярким светом, вливающимся в комнату сквозь окно, а так же обнаружил своего приятеля, пребывающего в горизонтальном положении на соседней кровати. Тот уже не спал, но судя по его опухшей физиономии, только что вышел из этого прекрасного состояния.

– Который час? – спросил Павел, чувствуя себя довольно непривычно. Непривычность главным образом заключалась в том, что ему, благодаря долгому сну, наконец-то удалось сбросить с себя весь накопившийся за трудовые будни заряд усталости. Все-таки выходные придумали не зря, подумал он.

– Без четверти полдень, – ответил Костя, сладко потягиваясь на своем ложе. – Господи! Какая же это благодать – спать досыта! В тяжкую годину начинаешь ценить маленькие радости.

Они пообедали в столовой и вновь вернулись в свои апартаменты. Делать было нечего, оставалось просто валяться на койках и ждать распоряжений от князя.

– Я вот что думаю, – сказал Павел. – Коньяк этот в каждом магазине не продается. Судя по количеству звездочек, стоит он как неплохая тачка. Такое пойло есть только в особых лавках.

– К чему ты клонишь? – спросил Костя.

– К тому, что подобную лавку можно встретить только в городе. Не в городке, где у населения денег хватало только на стеклоочиститель и настойку боярышника, а в большом городе.

– Ну, этого мы не знаем, – заметил Костя, но по его встревоженному лицу Павел догадался, что приятель и сам уже думал о том же. О том, что им, возможно, придется сунуться в мегаполис.

А вот этого Павлу совершенно не хотелось. Даже ради повышения по службе, личного жилья и ящика тушенки. Последний раз в городе он был в тот день, когда мир накрылся зомби-апокалипсисом. И у него сохранились яркие воспоминания о том, как он выбирался оттуда. Но даже без их учета было ясно, что город, в настоящий момент, является самым опасным местом на свете. Именно там концентрация зомби достигает критической отметки. И не было смысла надеяться на то, что мертвецы за минувшие полтора года покинули города и разбрелись по миру. У этих монстров не было никакой склонности к путешествиям, они всегда оставались там, где умерли, если, конечно, их никто не тревожил. Но кому вообще могло прийти в голову сунуться в город? И зачем? Еду, оружие и одежду можно было добыть и за его пределами. А в город если за чем-то и ехать, то только за неприятностями. Но все любители острых ощущений с притупленным инстинктом самосохранения закончились в первые месяцы. Дураков давно не осталось. Впрочем, тут же напомнил себе Павел, еще парочка, похоже, уцелела.

– В город соваться на вариант, – произнес он вслух. – Это мы даже не будем рассматривать.

– Согласен, – ответил Костя.

Он взглянул на часы, стоящие на тумбе, что разделяла их койки, и раздражено спросил:

– Ну и где они? Забыли, что ли, о нас?

– Тебе не терпится? – удивился Павел. – Отдыхай, пока есть возможность.

– Да я уже отдохнул. Раньше начнем, раньше закончим.

Павел отвернулся, чтобы приятель не увидел его скептической гримасы. Начать-то будет несложно, это да. Другой вопрос – когда все это закончится? И закончится ли вообще?

Они провалялись на койках до самого вечера, и в итоге затянувшийся отдых надоел даже Павлу. За окном стемнело, и обоим стало ясно, что сегодня за ними точно никто не придет.

– Ну, значит завтра, – сказал Костя, ворочаясь на койке. После целого дня безделья спать ему не хотелось. Павел тоже лежал без сна, тараща глаза в темноту.

Чтобы хоть как-то убить время, они стали рассказывать друг другу истории из своих прошлых жизней, и отошли ко сну только в полночь. Павел рассчитывал, что и в этот раз ему доведется сладко поспать до полудня, но просчитался. Потому что разбудил его негромкий, но настойчивый, стук в дверь.

Павел распахнул глаза, и в первое мгновение не мог понять, что происходит. Вокруг стояла темень, сквозь пыльное оконное стекло виднелись тусклые крапинки звезд.

Стук повторился. Теперь он разбудил и Костю.

– Что это? – пробормотал приятель, ворочаясь на койке.

Павел встал с кровати, подошел к двери и отпер шпингалет. Выглянув в коридор, он обнаружил там уже знакомого гвардейца.

– Пора, – сказал тот. – Одевайтесь. Надо спешить.

Они побрели за своим провожатым по безмолвной, окутанной мраком, Цитадели. Крепость спала, и лишь караульные несли вахту. Павел видел их фигуры, прогуливающиеся по стенам.

Путь их завершился в том же домике, где прошлой ночью они имели беседу с князем. Самого правителя там не оказалось, вместо него внутри их поджидал еще один гвардеец.

– Давайте живее, – сказал он, и указал парням на стол.

На том лежало два небольших, но туго набитых, рюкзака, а еще несколько стволов и коробки с патронами.

– Здесь кое-какие припасы на первое время, – пояснил гвардеец, похлопав ладонью по рюкзаку. – Хватит дня на три. Дальше сами.

Он указал на оружие, которого натащили целый арсенал, и предложил:

– Выбирайте.

Павел сразу же, без раздумий, взял дробовик. Убить мертвецов был невозможно, куда ни стреляй, зато можно было повредить их тела настолько, что они переставали представлять угрозу. Дробовик подходил для данной цели как нельзя лучше. С близкого расстояния заряд картечи мог оторвать мертвецу ногу или руку, а то и напрочь снести голову.

Помимо дробовика Павел, подумав, взял пистолет, чисто на тот случай, если на их пути встретятся живые и враждебно настроенные люди.

Костя вооружился аналогичным образом.

Когда они навьючили на себя рюкзаки и оружие, гвардеец протянул Павлу рекламную листовку с изображением искомого напитка. Тот сложил лист вчетверо и убрал во внутренний карман куртки.

– Что дальше? – спросил Костя. – Тачку дадите?

– Нет, это невозможно, – покачал головой гвардеец. – Вся техника на учете. Если что-то пропадет, то возникнут вопросы.

Павла так и подмывало спросить, чьих вопросов они боятся, если вся затея осуществляется по прямому приказу князя, но затем он решил не лезть в дебри местной внутренней политики.

– Стоп! – сказал Костя. – Нам что же, пешком идти? Не, мужики, это не вариант.

– Не пешком, – заверил его гвардеец. – Мы дадим вам транспорт.

Пообещали, и дали. Транспортом оказались два велосипеда, поджидающие их снаружи. Костя вновь начал возмущаться, но Павел, тронув приятеля за руку, покачал головой, давая тому понять, что рассчитывать на большее бессмысленно. Его, на самом деле, радовало уже то, что не отправили на задание своим ходом. Велосипеды были неплохим вариантом. По крайней мере, до тех пор, пока они не подыщут себе более приличный транспорт.

– Так, ну вы все поняли? – спросил гвардеец, что ждал их в доме.

– Что тут непонятного? – вздохнул Костя. – Найти, добыть, доставить в Цитадель.

– Лично князю, – уточнил гвардеец. – И желательно так, чтобы этого больше никто не видел.

– Князю, так князю, – не стал спорить Павел. – Ясно.

Второй гвардеец повел их за собой через крепость. Они шли пешком, ведя велосипеды рядом. Когда добрались до ворот, между провожающим их гвардейцем и стражниками произошел короткий, но содержательный диалог, по итогам которого им был открыт путь наружу. Мощные створки приоткрылись, выпуская их за пределы крепости. Гвардеец вышел следом, и велел идти за собой.

Они побрели по пустой дороге, мимо голых полей, на которых трудились еще позавчера. Цитадель высилась за их спинами черной громадой. На ее стенах желтоватыми точками мерцали огоньки керосинок. А с другой стороны, с той, в которую они держали путь, простиралась лишь бездонная ночная тьма.

Вскоре они достигли внешнего периметра – опоясывающего всю обжитую территорию двойного сетчатого заграждения. На выезде стояла дозорная вышка, на вершине которой Павел различил красноватый огонек сигареты. Караульные, похоже, были предупреждены об их отъезде заранее, поэтому демонстративно не обратили внимания на трех прошедших мимо людей, и даже не включили по такому случаю фонарь.

Гвардеец вывел Павла и Костю за границу периметра и остановился.

– Ну, пацаны, дальше вы сами, – сказал он. – Удачи.

Он пожал им на прощание руки, развернулся и направился обратно в крепость. Павел и Костя постояли какое-то время на месте, ощущая неприятную трусливую нерешительность, затем оседлали велосипеды и тронулись в путь.

Павел, который в последний раз ездил на подобном транспорте в далеком детстве, не сразу совладал с техникой, и пару раз едва не упал. Костя держался в седле уверенно, успевая глядеть на дорогу и подшучивать над неуклюжим приятелем. Но старые навыки быстро вспомнились, и вот уже они катили по дороге рядом, все больше отдаляясь от Цитадели. На востоке медленно разгоралось алое зарево грядущего рассвета. Ночная тьма начала отступать, видимость улучшилась, и ребята позволили себе прибавить скорость, не опасаясь того, что во мраке колесо велосипеда провалится в какую-нибудь бездонную яму, коими отечественные дороги славились на весь мир еще до конца света.

Через час, когда рассвело окончательно, а Цитадель скрылась из виду, оставшись далеко позади, они съехали с дороги и расположились на привал на краю лесополосы. Обоим не терпелось выяснить, чем набиты их рюкзаки. Здесь можно было не опасаться мертвецов. Вся местность вокруг Цитадели была основательно зачищена поисковыми группами, которые планомерно истребляли всех встречных зомби. Да и населенных пунктов поблизости не было, а мертвецы, в массе своей, околачивались именно в них.

Уложив велосипеды на землю, а оружие подле себя, они расположились на сухом стволе упавшего дерева, и раскрыли каждый свой рюкзак. Павел, едва только сунув руку внутрь, тут же уперся пальцами во что-то металлическое и холодное. Он вцепился в добычу, и вытащил ее на свет божий. Вытащил, и не поверил своим глазам. Его дрожащая от волнения рука сжимала настоящее сокровище – банку тушенки.

– Матерь божья! – простонал Костя, извлекая из своего рюкзака аналогичный трофей. – Тушенка, брат! Тушенка!

– Я уже успел забыть, какова она на вкус, – признался Павел, чувствуя, как рот наполняется слюной.

– Я уже успел забыть, как она выглядит! – сообщил Костя, любуясь банкой со всех сторон, и находя ее эстетически прекрасной.

Не сговариваясь, они дружно ухватили свои рюкзаки за днища, и вывалили на сухую траву все их содержимое. Да уж, князь, отправляя их на задание, не поскупился. Консервов и сухарей было столько, что у ребят разбежались глаза. В Цитадели им приходилось питаться кашами да супами, и от навалившего изобилия обоим сделалось немного дурно. Даже не верилось, что все это богатство принадлежит именно им.

Слегка растерявшись, они долго не могли решить, чем бы позавтракать. Хотелось съесть все и сразу. Затем, взяв себя в руки, они вскрыли две банки с тушенкой, разорвали пачку сухариков, и приступили к трапезе.

– Она божественна! – с набитым ртом простонал Костя, самозабвенно смакуя забытое кушанье.

Проживание в Цитадели имело свои плюсы, такие, как безопасность и человеческое общество, но кормили там, что ни говори, погано. Во всяком случае, так кормили представителей низшего класса. Что ж, когда они возвратятся обратно и вручат князю его коньяк, их жизнь пойдет по иному руслу, и тушенку на своем столе они, возможно, будут видеть каждый день, а не раз в никогда.

Павел хотел поддержать друга, и тоже воспеть хвалебную оду тушенке, но не нашел в себе сил оторваться от процесса ее поглощения. Даже несмотря на то, что тушенка однажды едва не свела его в могилу, он по-прежнему любил ее, любил всем сердцем и, главное, всем желудочно-кишечным трактом. Вкусовые рецепторы ликовали, настроение пошло в гору. Покидая Цитадель, Павел изрядно нервничал, а предстоящее задание внушало ему страх. Но теперь, отведав тушенки, он наполнился уверенностью в себе и своих силах. Да, хорошая еда, это то, ради чего стоило пойти на риск. Теперь он убедился в этом. После месячной диеты из постных супов и безвкусной каши, тушенка воспринималась как дар божий. А став поисковиками, они смогут позволить себе питаться тушенкой каждый день. Ради такого счастья Павел готов был дать бой целой армии мертвецов и лично поломать об колено парочку некромантов.

Поднявшееся солнце согрело их своими лучами. Нарождающийся день был прекрасен. Сколько еще продержится такая замечательная погода, прежде чем ее сменит осенняя промозглая слякоть? Хорошо бы, подумал Павел, успеть вернуться в Цитадель до наступления холодов. Подумал, и тут же осадил себя тем доводом, что поиски вожделенного князем пойла могут сильно затянуться. Поскольку они даже приблизительно не представляли себе, где поджидает их заветная бутылка коньяка со столь манящим для любого крутого и конкретного пацана названием.

Добив свою порцию, Костя отшвырнул в сторону пустую банку, ссыпал в рот последнюю горсть сухарей и потянулся к полуторалитровой пластиковой бутылке. Думал, что им с собой налили обычную воду, но выяснись, что в емкости содержится минералка. Что ж, князь не поскупился снабдить их в дорогу по первому классу. Наверное, ему очень уж хотелось заполучить заветный коньяк.

После сытной и непривычно вкусной трапезы они закурили, наслаждаясь покоем и тишиной. Будь они в Цитадели, в этот час им уже предстояло бы идти на работу. На тяжелую и бесперспективную работу. Но скоро все изменится. Не бывать им больше презренными чернорабочими. Они добудут этот коньяк, и получат все, о чем мечтали.

– Ну, есть идеи? – спросил Павел, выпустив изо рта струю дыма. До конца света он ни разу не прикасался к сигаретам, но после всего пережитого втянулся, поскольку эта вредная привычка вдруг стала последней доступной маленькой радостью. Оставался еще алкоголь, но его Павел избегал. Пьяный человек – легкая добыча для нежити.

– По поводу? – уточнил Костя.

– По поводу того, с чего начнем.

Костя задумчиво нахмурился.

– Ну, надо, наверное, добраться до ближайшего городка, и попробовать пролезть в винный магазин, – неуверенно озвучил он наспех состряпанный план. – Вдруг нам сразу же повезет.

Павел уронил окурок и затоптал его ногой. В то, что их с первой же попытки постигнет небывалое везение, он не верил. Жизненный опыт подсказывал, что рассчитывать стоит на худшее.

– Надо сперва тачку найти, – заметил он. – Не прет меня педали крутить. Да и медленно это.

– Да, точно, – опомнился Костя. – Ну, так и сделаем. Найдем тачку, и по магазинам. Что, погнали?

– Давай еще чутка посидим, – предложил Павел. – Еще минут пять. Или десять. Тут так хорошо. Погода классная, и раствор месить не надо. Господи, какое же это счастье, когда не надо месить раствор!

– Посидим, – согласился Костя.

Он вытащил из рюкзака еще одну банку тушенки, и подбросил ее на ладони.

– Повторим? – предложил он, подмигнув другу.

Павел улыбнулся, и с готовностью запустил руку в свой мешок.

Глава 8

До заправочной станции они добрались через три часа. Это была уже вторая заправка, встретившаяся им на пути. Первую они миновали, даже не притормозив. Потому что с первого взгляда поняли – тут ловить нечего. Кто-то, вероятно, что поисковики, ободрал ее полностью, утащив все, что только можно было утащить, а так же, наверняка, вычерпав все топливо.

А вот следующая заправка, которую они заметили на горизонте как раз в тот момент, когда дружно задумались о привале, выглядела более многообещающе. Не исключено, что и она подвергалась набегам мародеров, но это вовсе не означало, что там не осталось ничего интересного.

Друзья остановили велосипеды, любуясь заправкой с безопасного расстояния. К сожалению, снабжая их в экспедицию, гвардейцы князя позабыли положить в рюкзак бинокль. Наверное, просто не догадались. И напрасно. Сейчас бы оптика пришлась как нельзя кстати.

– Вроде, там все чисто, – произнес Костя, но в его тоне не звучало уверенности. Расстояние было слишком велико, и невооруженным взглядом они попросту не могли ничего разглядеть.

Будь у них автомобиль, они бы не парились, и поехали к месту прямым ходом. Потому что автомобиль, это автомобиль. Чуть какая опасность – дал по газам, и вот ты уже мчишься по трассе, оставив коварных мертвецов далеко позади. Вместо этого передвигаться им приходилось на менее скоростном транспорте. Тот, правда, имел одно неоспоримое преимущество – не требовал топлива. Но во всем остальном он с треском проигрывал автомобилю. Автомобиль, потому что, это ведь не только скорость, но и какая-никакая защита. Пока зомби догадаются, что колотить кулаками по крыше бесполезно, пока попробуют разбить стекла – за это время многое можно предпринять. Ну а велосипед, он и есть велосипед. Если уж схватят и повалят на землю, то о карьерном росте и тушеночной диете можно забыть раз и навсегда.

– Ладно, давай подъедем ближе, – предложил Павел.

Но прежде, чем сделать это, они проверили оружие, и убедились в том, что все оно заряжено и готово к бою. Затем тронулись с места и медленно покатили по пустынной дороге, на обочинах которой темнели разбитые или сгоревшие остовы автомобилей.

Вблизи заправка так же не вызвала никаких подозрений. Она отличалась удивительной сохранностью, даже стекла в магазинчике, и те уцелели. Возле одного из автоматов стоял неплохо сохранившийся автомобиль. Стоял крепко, на кирпичах. Кому-то, видимо, очень понадобились его колеса.

За минувшие год с лишним ветер успел натащить на площадку заправки целые горы мусора. Основную его часть составляла сухая листва и ветки, но хватало и наследия высокоразвитой цивилизации – вездесущие пластик и полиэтилен имели место быть.

Дверь в магазинчик была закрыта, разглядеть, что происходит внутри сквозь заросшие пылью и покрытые грязью стекла не представлялось возможным. Друзья, заехав на территорию заправки, слезли с велосипедов, и тут же взяли в руки дробовики. Первым делом, они обошли здание по кругу, дабы убедиться в том, что с противоположной стороны не притаился какой-нибудь неприятный сюрприз. Затем, вновь оказавшись у двери, замешкались. Оба внезапно сообразили, что помимо бинокля, им с собой в дорогу забыли выдать фонарики. Снабдили, так снабдили, нечего сказать. Оставалось порадоваться, что отправили в путь хотя бы на велосипедах, а не на лыжах по асфальту.

– Я войду, а ты держи дверь, – негромко сказал Павел. – Если что, я быстро выскочу наружу.

Костя кивнул. Он не то, чтобы трусил, они оба в своей жизни успели насмотреться на мертвецов. Но к этим тварям невозможно было привыкнуть. Они неизменно ужасали своей противоестественностью. Эти создания не должны были существовать. Сила, породившая их, явно была не от мира сего. Она происходила из какого-то иного места, крайне неприятного и враждебного. По крайней мере, к такому выводу пришел Павел. Поскольку объяснить факт существования зомби с точки зрения науки было невозможно, оставалось признать одно – в этом мрачном деле замешаны доселе неведомые потусторонние силы. И если бы он заговорил об этом с князем, то узнал бы, что угадал верно.

Павел осторожно приоткрыл дверь ногой, направляя перед собой дуло ружья. Остановился, чуть подался вперед и принюхался. Воздух в помещении был затхлый, пахнущий пылью, но в нем не ощущалось трупного смрада, неизменно сопровождавшего мертвецов. Это, конечно, не гарантировало на сто процентов, что внутри нет этих тварей, но Павел все же приободрился. Он распахнул дверь полностью, позволяя свету и свежему воздуху ворваться внутрь. Постоял секунду, а затем вошел. Костя остался на входе, придерживая ногой дверь.

На осмотр внутренних помещений ушло немного времени. Фактически, тут особо и нечего было осматривать. Мертвецов внутри не оказалось, как не оказалось ничего съестного. На последнее, впрочем, они и не надеялись. Наверняка по этой трассе за минувший год с лишним успело проехать немало людей, и эти люди выгребли все, что можно было употребить в пищу без риска для жизни.

Вооружившись зажигалкой, Костя не поленился досконально осмотреть крошечное складское помещение, но единственным его трофеем оказался пакетик кофе из серии – три в одном. Костя, однако, порадовался и этой находке.

– Я уже забыл, когда в последний раз пил что-то кроме воды и той мочи, которую в Цитадели дразнят чаем, – заметил он, пряча пакет в карман. – Надо будет найти кастрюльку и замутить кипятка.

Тут он был прав – чай в Цитадели был на любителя. На любителя экстремальной уринотерапии. Что он был без сахара, это еще как-то можно было стерпеть. Но его специфический цвет, и, главное, вкус, наводили на определенные подозрения.

– Если уж устраивать чаепитие, то по всем канонам, – сказал Павел, ногами вороша мусор на полу магазинчика. – Вот найдем конфет, подходящую посуду, живописное местечко….

– Да, короче, попили чаю, – проворчал Костя. – Ты, братец, времена попутал. На дворе пушной зверек всемирного масштаба, не забыл? Конфеты, бабушкин сервиз…. Тут бы хоть как-нибудь, из консервной банки да с плесневелыми сухарями, и уже, считай, банкет.

– В тебе говорит чернорабочий, – поддел друга Павел, и рассмеялся.

Костя обиженно нахмурился.

– Ничего подобного, – проворчал он. – Просто пытаюсь жить по средствам. Найдем конфет, я конфет поем. А не найдем, я и без них обойдусь. Хотя, я бы с куда больше охотой приголубил банку-другую пива.

– Это да, – согласился Павел. – Пиво и орешки – самое лучшее чаепитие. Ну, как полезем за коньяком, заодно и себе прихватим.

Он хотел добавить, что ничто не мешает им хорошенько оторваться, раз уж выпала возможность, лишь бы найти для этого безопасное место, дабы не быть съеденными заживо в состоянии сильного алкогольного опьянения, но тут оба они услышали рев мотора. Тот нарастал с каждой секундой. К заправке приближался автомобиль.

Тот факт, что на том автомобиле едут живые люди, ничуть не обрадовал друзей. Нынче люди пошли такие, что в плане опасности могли дать фору даже мертвецам. И столкновение с ними не сулило ничего хорошего.

Костя рванулся к двери, намереваясь затащить внутрь велосипеды, дабы те не выдали их, но Павел поймал друга за руку и сказал:

– Поздно! Заметят.

Он был прав. Звук мотора был уже совсем близко.

– Что будем делать? – спросил Костя.

На самом деле спрашивал он о том, как они решат поступить: откроют огонь сразу, едва представится такая возможность, или попытаются разойтись с неизвестными миром. Павел, впрочем, прекрасно понял, что имел в виду друг.

– Посмотрим, как пойдет, – ответил он.

Они поспешили спрятаться за прилавок и присесть на корточки. Павел опустил дробовик на пол и вытащил из кобуры пистолет. Костя остался при ружье.

Шум мотора достиг своего апогея, прогрохотал где-то рядом, и резко оборвался. Неизвестные заехали на заправку и заглушили двигатель.

Павел услышал, как хлопнули двери, затем он различил голоса, но не сумел разобрать слов.

– Велики заметят, поймут, что мы внутри, – запаниковал Костя, нервно тиская дробовик вспотевшими ладонями. – Гранату кинут. А что? Я бы так и сделал. Я бы кинул сразу две….

– Тихо! – шикнул на него Павел.

– Не надо было внутри оставаться, – опять затянул свое Костя.

– Да тихо ты!

Едва он успел сказать это, как скрипнула входная дверь.

– Миш, ну что там? – прозвучал женский голос. Судя по нему, женщине было лет тридцать, или около того.

Послышались специфические звуки – это Миша громко втягивал заложенным носом воздух магазинчика. Похоже, он тоже был в курсе того, что зомби имеют привычку источать трупный смрад, которым пропитывают места своей постоянной дислокации.

– Да вроде чисто, – ответил, наконец, мужчина, вероятно – тот самый Миша. Судя по голосу, ему тоже было в районе тридцати.

– Мертвяками не воняет? – спросила женщина.

– Нет, – отозвался Миша. – Кать, возьми фонарь из машины, тут внутри темно.

Костя слегка толкнул Павла локтем, поднял руку и показал два пальца. Павел понял пантомиму друга. Двое. Всего двое. Если двое, то им крупно повезло. Впрочем, на деле людей могло оказаться значительно больше.

Вернулась Катя, и не с пустыми руками. Внезапно полумрак магазинчика рассек вспыхнувший луч яркого света. Он медленно скользнул по стенам – прибывшие люди изучали помещение.

– Да, все чисто, – резюмировал Миша. – И это касается не только мертвецов.

Они вошли внутрь. Павел прекрасно слышал, как под их подошвами хрустят осколки разбитых бутылок и куски полиэтилена.

– Похоже, мы тут не первые, – разочарованно заметила Катя. Она, как и ее кавалер, сообразила, что здесь им едва ли удастся чем-то поживиться.

– И не вторые, – добавил Миша.

Они прошлись по помещению, осматривая его. Луч фонаря скользил по стенам, иногда резко проносясь над головами затаившихся за прилавком друзей.

– Да, пусто, – констатировал Миша. – Можно было не останавливаться. Ну, что, поехали дальше?

– Мы с самой полуночи едем, – капризным тоном произнесла Катя. – У меня все тело затекло. Дай немного размяться.

– Да я и сам устал. Но ты же знаешь, нам нужно запастись едой. Кто знает, что там, на юге.

– Там тепло, – промурлыкала Катя. – Солнце. Пляжи. Море. Скорее бы туда добраться.

Павел сообразил, что парочка собралась на зимовку в теплые края. В принципе, это тоже был план. Он вспомнил, как провел прошлую зиму, и невольно вздрогнул. В деревенской избе, которую он избрал своей резиденцией, было холодно, сколько бы он ни топил старую печку. Из окон стабильно сквозило, и это безобразие невозможно было пресечь. Он пытался залепить их клейкой лентой, затыкал щели ватой, выдранной из старого одеяла, но ничего не помогало. Целыми днями ему приходилось искать дрова, разбирая на оные соседние постройки. Готовить еду на печи тоже оказалось непросто. Павел как-то привык к газовой плите, и столкновение с технологиями девятнадцатого века далось ему нелегко. В общем, зимовка выдалась мрачной и тяжкой. К тому же, он запас недостаточное количество парафиновых свечей, и последний месяц сидел практически в темноте. Особенно весело было вечерами. Сидишь такой во тьме, за окнами падает снег, а вокруг гробовая тишина. И только дрова то и дело потрескивают в печи.

Пожалуй, перекочевка на юг была неплохим вариантом. По крайней мере, холода можно не бояться. Да и с прокормом там проще – что ни дерево, то фруктовое.

Вот только мертвецов на юге ничуть не меньше, чем на севере. И они точно так же будут рады обглодать живого человечка, попади он к ним в лапы.

Пока Павел предавался не самым приятным воспоминаниям о буднях зомби-апокалипсиса, зашедшая в магазинчик парочка повела себя довольно неожиданным образом. Не сразу Павел понял, что происходит, услыхав громкое сопение, перемежаемое каким-то невнятным чавканьем. Он покосился на своего друга, и заметил на его лице широкую блудливую ухмылку.

Но одними страстными поцелуями дело не ограничилось. Не успел Павел опомниться, как прилавок содрогнулся, а затем, задрав голову, он увидел женскую спину со спадающей на нее гривой темных волос. По этой спине активно гуляли мужские руки, принадлежащие, очевидно, Мише.

Павел едва сдержал хулиганское желание подняться во весь рост и громко откашляться, дабы пресечь чужой кайф. Притом, дело тут было не в одном только озорстве. Павла мучила зависть. Сам-то он со дня зомби-апокалипсиса вел безгрешную жизнь, и не сказать, чтобы ему это сильно нравилось. А эти, понимаешь, самым вопиющим образом устроили тут разврат, ничуть не думая о других. Разве такую несправедливость можно было стерпеть?

Но тут друг Костя тронул его за руку, и жестами предложил следовать за собой. И, не дожидаясь возможных возражений, на корточках осторожно выбрался из-за прилавка. Павлу ничего иного не оставалось, как присоединиться к нему.

Конечно, не будь парочка с головой увлечена процессом, их бы сразу обнаружили. Потому что передвигаться бесшумно было невозможно – пол магазинчика был усеян всевозможным мусором, который то хрустел, то шуршал под подошвами ботинок. Но развратники и сами производили неслабый шум, который успешно заглушал все.

Костя первым добрался до двери, потянул ее за ручку, и слегка приоткрыл. Затем дал знак Павлу выбираться наружу. Тот подчинился, бросив последний завистливый взгляд на людей, активно практикующих половую жизнь. А про себя подумал, что ляжет костьми, но добудет проклятый коньяк и окажется в поисковой группе. Поисковики в Цитадели пользовались неизменным успехом у женского пола, так что и на его улице вскоре наступит сексуальная активность.

Он на корточках выбрался наружу. Костя выскользнул следом, и осторожно прикрыл за собой дверь.

Их велосипеды валялись там же, где они их и бросили. А рядом с ними стоял новенький внедорожник, явно покинувший пределы автосалона дня три назад. Он даже не успел толком испачкаться, и сиял на солнце как отполированный драгоценный камень.

Павел с Костей переглянулись, и, не сговариваясь, пришли к общему решению. Они подбежали к автомобилю, и тут же были осчастливлены двумя хорошими новостями – парочка не только не замкнула дверей, но и неосмотрительно оставила ключ в замке зажигания. Очевидно, они решили, что им не стоит опасаться угона. Уж теперь-то, когда почти все человечество превратилось в зомби, едва ли кто-то покусится на их транспорт. Да еще в этакой глуши, посреди трассы.

Павел бросил свой рюкзак на заднее сиденье и сел за руль. Костя оказался в салоне еще раньше него.

Была возможность укатить без шума, но Павел просто не мог отказать себе в удовольствии обломать чужой кайф. Он запустил двигатель, и дал газу. Мотор взревел диким зверем. Костя уперся затылком в подголовник и громко захохотал.

Они успели вырулить с заправки на трассу, когда двери магазинчика распахнулись, и на пороге возник тот самый Миша. Передвигаться быстро он не мог из-за спущенных до щиколоток штанов. Увидев, как на его автомобиле уезжают некие неизвестные типы, он сердито заорал:

– Сволочи! Тачку верните!

Костя по пояс высунулся из окна, и, смеясь, прокричал:

– Извини, мужик. Нам она нужнее.

К Мише присоединилась его подруга. Костя, тоже довольно долго проживший в условиях вопиющего воздержания, первым делом обратил внимание на ее голые ноги весьма приятного вида, и только после этого заметил в руке у женщины пистолет.

– Ворюги! – визгливо крикнула она, вскидывая оружие.

– Жми! – закричал Костя, колотя ладонью по крыше. – Жми, братан!

Павел утопил в пол педаль газа. Автомобиль резко рванулся вперед. Его взревевший дурным голосом мотор заглушил звуки выстрелов. Впрочем, пули все равно пролетели мимо.