Бродяга не соврал: перемещение произошло мгновенно, и не сопровождалось никакими ощущениями. Только что они находились в одном помещении, и внезапно очутились в другом, хоть и очень похожем на прежнее. Здесь точно так же не было ничего, кроме голых стен, а в центре над полом парила круглая платформа. И все же кое-какие отличия сразу бросались в глаза. Не было сомнений в том, что они действительно куда-то переместились.

– Давайте поторопимся, – предложил Бродяга. – Вам нельзя надолго задерживаться в этом времени. Ваше присутствие не останется незамеченным, и когда оно вскроется, всем нам крупно влетит.

– Ты же жаловался, что вам в будущем скучно, – напомнила Оля. – Вот и развлечешься.

– Мне просто не поздоровится, – сухо сказал ей Бродяга. – А вот вас ждет неминуемое уничтожение. Покончить со всем как можно скорее именно в ваших интересах.

Семеня связанными ногами, тестер дошел до двери и открыл ее, нажав на все те же невидимые кнопки. Андрей не отходил от него ни на шаг, и не выпускал из руки ножа. Хоть их знакомый и демонстрировал готовность помочь, Андрей не сомневался, что при первой же подвернувшейся возможности, он разделается с мобами не моргнув глазом.

Следующая комната была не жилой, но явно какого-то технического назначения. Вдоль одной из стен выстроились какие-то белые шкафы без дверей, кнопок и экранов. Между ними затесалась небольшая ниша, с установленным в нее креслом. Из боковой стены полукругом выделялось нечто, напоминающее душевую кабину. Сквозь мутные стекла ее дверей с трудом просматривалась внутренняя полость с какими-то приборами на задней стенке.

– Мы на месте, – сказал Бродяга. – Давайте. Кто первый?

И он указал рукой на кресло в нише.

– Это точно не опасно? – подозрительно спросила Оля.

– Сама процедура – нет. А вот потом….

– Что – потом?

– Машина не сможет создать копию человека, пока жив оригинал – самокопирование строжайше запрещено. При записи личности в тело внедряется чип контроля, который регистрирует показания организма. Нельзя сделать двух или трех себя. Чтобы возродиться, нужно умереть.

– И в чем риск? – спросил Андрей.

– Риск в том, что если вы не принадлежите к этой временной петле, вы не возродитесь. Не сможете, и все тут. Но, как я уже сказал, мне неизвестно наверняка, удастся ли ваша затея, или нет. Хочу лишь еще раз напомнить вам, что три с половиной года жизни гораздо лучше, чем ничего. В этом времени я вас оставить не могу, но зато могу отправить в любое прошлое, на ваш выбор. И сделать так, чтобы эти три с половиной года вы провели максимально счастливо, не испытывая ни в чем нужды.

– Очень щедро, – фыркнула Оля.

– Чем богат, – пожал плечами Бродяга. – Нарушить законы вселенной мне не под силу. Так что думайте. Решайте. Но лучше не тяните с этим. В любой момент ваше присутствие могут обнаружить.

Андрей отвел Олю в сторону, не спуская, при этом, глаз с Бродяги. Тестеру он не доверял, и был убежден, что тот, при первой же возможности, просто прикончит своих незваных гостей.

– Ну, что думаешь? – спросил Андрей. – Рискнем?

– А что думаешь ты?

– Я бы рискнул. Три с половиной года…. Черт. Короткая жизнь получается. Особенно если учесть, что я родился меньше месяца назад.

– А если ничего не получится? – спросила Оля. – Тогда все. Конец. Навсегда.

– Это-то да, – согласился Андрей. – Но я ни одного дня из этих трех с половиной лет не буду счастлив. Больше скажу, я все эти три с половиной года локти буду кусать, что не рискнул. Не хочу этого. Лучше уж все или ничего, чем довольствоваться каким-то жалким огрызком жизни.

– Наверное, ты прав, – согласилась девушка. – Давай попробуем.

– Я попробую, – сказал ей Андрей. – Если ничего не выйдет, то ты не пытайся. Отправляйся в наше время, и проживи эти три с половиной года так ярко, как только сможешь.

Оля грустно улыбнулась, и сказала:

– При сильной яркости можно перегореть быстрее, чем за три года. Все-таки пусть все получится.

Места в нише было впритык – войти в нее, пятясь задом, сесть в кресло, и упереться локтями в стены. Андрей ждал, что сейчас к его голове начнут подключать провода, а в вены втыкать иголки, но, как оказалось, ничего этого не требовалось.

– Просто расслабься и сиди спокойно, – посоветовал ему Бродяга. – Больно не будет. Но это займет какое-то время.

Оля стояла за спиной тестера с ножом в руке. Андрей посоветовал ей не терять бдительности ни на мгновение, и в том случае, если у нее возникнет хоть малейшее подозрение в правильности происходящего, тут же пускать оружие в ход. Бродяга прожил в лабиринте дольше их обоих, вместе взятых, и наверняка мог за себя постоять. К счастью, Оля тоже прошла довольно суровую школу, и многому научилась, месяцами бродя по бетонным коридорам и отбиваясь от озверевших людей.

Вновь вызвав перед глазами невидимую панель управления, тестер стал нажимать какие-то кнопки. Андрей в страхе сжался, ожидая любой пакости. Вот сейчас как шарахнет током, и поминай, как звали. Или в затылок вонзится игла со смертельной инъекцией. Или произойдет еще что-нибудь с неизменным летальным исходом. Однако ожидания его были обмануты. Не произошло вообще ничего. Он просто просидел в кресле минуту, после чего Бродяга разрешил ему встать и выйти.

– И это все? – недоверчиво спросил Андрей.

– Все. А чего ты ждал?

– И… получилось?

– А вот этого я не знаю. Ну, то есть, запись твоей личности я создал успешно, но вот сумеешь ли ты возродиться, сказать не могу. Чтобы узнать это, ты должен….

– Умереть, – закончил за него Андрей. – Ясно. И как нам это провернуть? Сам себя я, наверное, зарезать не смогу. Разве что….

Он вопросительно посмотрел на Олю, но та решительно мотнула головой.

– Даже не проси! – заявила она. – Я этого делать не стану.

– Вон там шкафчик, в нем есть оружие, – сообщил Бродяга. – Он не заперт. Застрелиться будет проще, чем зарезаться.

Андрей подошел к стене и раздвинул створки. Арсенал оказался достаточно богатым. На двух пластиковых крюках висела какая-то громоздкая штуковина, напоминающая штурмовую винтовку, а чуть ниже расположилось три вполне узнаваемых пистолета.

– А патроны? – спросил Андрей.

– Оружие стреляет сгустками энергии. Питается от встроенной батареи, которая заряжается дистанционно, находясь в зоне действия ретрансляторов. Боеприпасы для него не требуются.

Андрей осторожно взял пистолет в руку. Тот оказался неожиданно легким, возможно, потому, что был целиком сделан из какого-то пластика, или похожего на него материала.

– Тут есть предохранитель, или что-то такое? – спросил он.

– Там кнопка на корпусе, – подсказал Бродяга. – Да, вот эта. Нажми.

Андрей так и сделал, после чего рядом с кнопкой загорелся тусклый зеленый кружочек.

– Теперь оружие в боевом положении, – сказал тестер. – Только будь осторожен, не выстрели случайно в кого-нибудь из нас.

Поспешно убрав палец с курка, Андрей вновь посмотрел на Олю. Ему было дико страшно. В нем стало крепнуть желание отказаться от этой затеи, и принять предложение Бродяги.

– Может, ну его? – спросила девушка. – Слушай, три с половиной года, это ведь лучше, чем ничего. Давай….

– Нет! – решительно прервал ее Андрей. – Не для того мы прошли через столькие испытания, чтобы удовольствоваться жалкими тремя годами. Мы заслужили жизнь. Полноценную жизнь, а не какой-то огрызок.

Дрожащей рукой он медленно поднял оружие, и прижал ствол к виску. Оля поспешно отвернулась, Бродяга смотрел прямо на него. Кажется, тестеру и самому было любопытно, выйдет что-либо из этой затеи, или нет.

Андрей закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти, и выстрелил.

Глава 28

Яркая вспышка большим взрывом запустила его создание. Он жадно вдохнул воздух и распахнул глаза. Перед собой Андрей увидел ровную матовую поверхность. Он поднял руку и прижал ладонь к мутному стеклу. Оно было приятно холодным и влажным.

Захваты, удерживающие его тело в вертикальном положении, вползли в стену, и он оказался предоставлен сам себе. Его тут же шатнуло, возникло головокружение, но Андрей быстро взял себя в руки. Опустив взгляд, он осмотрел свое тело. Новенькое тело, чистое, идеально сложенное, без синяков, ссадин и шрамов, приобретенных в лабиринте.

Стеклянные двери беззвучно открылись, и Андрей, пошатываясь, вышел из камеры возрождения. И первым, что он увидел, оказался его же собственный труп. Тот лежал на полу там же, куда упал после самоубийства. Энергетический импульс начисто снес ему голову, оставив на ее месте безобразный обугленный пень.

Затем он перевел взгляд на Олю. Его слегка растерянный вид встревожил девушку.

– Эй? Ты как? – осторожно спросила она.

– Что? – глухо переспросил Андрей.

– Ты как? С тобой все хорошо?

Андрей прислушался к своим ощущениям и ответил:

– Да, да, я в норме. Все в порядке.

– Значит, сработало! – обрадовалась Оля. – Так, я следующая. Вот, возьми пушку.

Она протянула Андрею пистолет. Тот секунду смотрел на него, как человек, медленно, с трудом приходящий в себя, затем протянул руку и забрал оружие.

– Следи за ним, – тихо сказала Оля, кивком головы указывая на Бродягу. – Ты ведь точно в норме? В обморок не грохнешься?

Андрей поднял взгляд на девушку. Он смотрел на нее так, будто бы видел впервые. Оля с тревогой заглянула ему в глаза.

– Андрей? – позвала она. – Ты меня слышишь?

В следующее мгновение сверкнула вспышка выстрела, и Оля рухнула на пол с обугленной дырой в животе.

– Эй, ты что творишь? – закричал Бродяга, видя, как Андрей поднимает оружие и нацеливает на него. – Стой, придурок! Это же я!

Выстрел снес Бродяге половину головы. Тело рухнуло на пол, забрызгав кровью белоснежное покрытие.

Андрей немного постоял на месте, задумчиво разглядывая трупы у своих ног, затем подошел к шкафу с оружием, и положил пистолет на место. Мысленной командой он вызвал перед глазами панель управления, и открыл еще один скрытый в стене шкаф. Оттуда он взял теплый мягкий халат, который набросил на свое голое тело.

Стараясь не вступить в кровь на полу, он пересек помещение и мысленной командой распахнул дверь, ведущую в жилой отсек. Вид своего уютного гнездышка, заждавшегося возвращения хозяина, заставил Андрея улыбнуться. Улыбка вышла болезненная. Всякий раз после очередной игры он несколько дней чувствовал себя скверно, медленно возвращаясь в норму. В этом не было ничего странного, почти всем требовался небольшой период адаптации, чтобы снова стать собой. Кто-то справлялся за часы, у других на это уходили недели.

С нескрываемым наслаждением он плюхнулся в любимое кресло, и водрузил ноги на журнальный столик.

– Налей мне, как обычно, – приказал он возникшему рядом роботу. – И приберись в отсеке возрождения.

Основательный глоток крепкого спиртного окончательно привел Андрея в себя. Он снова был дома, и снова был собой. И ощущал ту самую восхитительную эйфорию, сопровождавшую слияние воспоминаний корневой личности и воспоминаний, добытых игровым персонажем.

Первые часы после окончания игры были и самыми мучительными, и в то же время самыми приятными. Источником мучений являлись физические последствия возрождения – новое тело было как новые ботинки, и требовало небольшого разноса. Удовольствие же рождали свежие, только что полученные эмоции. Андрей обожал этот период. Любил просто сидеть в своем мягком кресле, закрыв глаза и смакуя свежие впечатления. Он знал, что эта эйфория скоро пройдет, она была ценна именно своей скоротечностью. Чрез день-два воспоминания потускнеют, приедятся, и ему вновь захочется новых впечатлений.

– Черт, что же, все-таки, за тем люком? – с улыбкой пробормотал Андрей. – Пятый раз прохожу, но так и не выяснил. Можно ведь собрать мобов из Племени, и пойти туда с ними. Ведь точно там какой-то босс или секретный уровень. Может, в следующий раз….

Он тихо засмеялся и сладко потянулся в любимом кресле.

Из отсека возрождения доносился слабый шум – роботы убирали тела мобов и смывали кровь с напольного покрытия.