Аристон посмотрел на ребёнка и молча попросил передать свёрток ему. Антиох повиновался. Анастасия сладко причмокнула свои толстенькие, розовенькие губки и открыла глаза. Из-под одеяла вылезала светлая кудряшка волос. Глаза её были светло-зелёного цвета. Увидев отца, ребёнок нервно зашевелился, пытаясь освободиться от пелёнок. Он чувствовал, как малышка с неимоверной и не присущей для неё силой и мощью, сражается кулаками и ногами с плотной тканью.
– Да она настоящий боец, – прокомментировал Аристон. – Как и её мать.
– Вырастит, станет амазонкой, – пошутил Антиох и тут же замолчал, увидев недовольство Аристона.
Он не хотел, чтобы его дочь стала мужеподобной воительницей женолюбительницей, которая будет презирать мужчин и никогда не выйдет замуж.
Анастасия, поняв, что не может освободиться, осознала своё поражение и захныкала.
– Тише, тише, не плачь, – заговорил ласково Аристон, но Анастасия только усилила свой плач.
Тогда Антиох попросил передать ребёнка ему в руки. Немного подумав, Аристон кивнул и выполнил просьбу друга. Антиох прижал ребёнка к груди и начал качать, что-то напевая себе под нос. Через несколько минут Анастасия перестала плакать и уснула.
Аристон расстроился и решил покинуть спальню. У входа ему встретилась кормилица. Она так спешила, что чуть не врезалась в идущего Цезаря. По всей видимости, Антиох её прикрывал и дал позволить отдохнуть. Увидев Аристона, рабыня испуганно раскрыла глаза и начала лепетать извинения, но наследник престола жестом руки попросил её прекратить. Поблагодарив, юная рабыня забрала у Антиоха ребёнка и переложив в кроватку, села рядом и продолжила с ней сидеть. Антиох попрощался с юной рабыней и вышел из комнаты вместе с Аристоном.
Аристон заметил, как Антиох смотрел на рабыню и усмехнулся.
– А я думал ты предпочитаешь собак, – пошутил Аристон и рассмеялся, прикрыв рот рукой.
Антиох казалось не расслышал Аристона и продолжал смотреть на дверь спальни. Тогда Аристон легонько ударил его по плечу.
– Что?..Собак? О чём ты?..А? Что?! Нет!
Аристон ещё громче рассмеялся недоумению Антиоха.
– Это говорит человек, который влюбился в императора, – парировал Антиох и самодовольно ухмыльнулся.
Аристон покраснел.
– Не правда! Это всё наветы! А ну иди сюда!
Антиох слегка ударил Аристона и побежал вперёд по коридору. Аристон ринулся вдогонку преследовать друга.
Аристон понимал, что Антиох шутит. В народе ходило много сплетен о связи императора с Аристоном. Все говорили, что император назначил его своим наследником, потому что Аристон влюбил его в себя. Только во дворце все знали истину. Впрочем, Аристон не отрицал своих чувств к императору. Он его любил. Но любить приходилось только как друга и как отца. О большем он и думать не позволял себе. Но после недавнего разговора с императором, Аристон узнал, что Эмилий ему не доверяет. Это, разумеется, задело его чувства.
Вскоре Аристон, наконец, нагнал Антиоха, и друзья остановились. Отдышавшись, они рассмеялись и поняли, как им было хорошо, когда они точно так же играли на родине.
Остановились они в коридоре, который огораживал сад. Колонны придерживали потолок и черепичную крышу. На улице было тепло, а в небе уже смутно виднелся полумесяц. Но было всё ещё светло. Где-то рядом за стенами солнце заходило за горизонт.
Аристон присел на мраморную лавочку, которая стояла подле холодной стены и прикрыл глаза. Антиох сел рядом.
– Когда я закрываю глаза я вижу Киферу, – сказал Аристон, ностальгируя.
– И что же ты видишь? – Спросил Антиох.
Аристон открыл глаза и посмотрел на Антиоха.
– Я вижу море, его лазурные волны, его блеск, ослепляющий глаза. Я слышу его, слышу чаек, слышу ветер.
– Ты скучаешь по родине?
– Безумно, – ответил Аристон.
На другой стороне коридора показался красная фигура и двое преторианцев. Это шёл император. Он тоже решил отдохнуть в саду. Увидев Аристона, Эмилий приветливо махнул рукой, но в его сторону не направился, а зашёл в сад и там разместился подле фонтана и двух скульптур.
Антиох слегка напрягся.
– А я смутно помню Киферу, – заговорил Антиох. – Единственное, что сохранилось у меня в памяти, так это твой отец и твои безумные выходки. Мне некогда было наслаждаться красотой острова. Жизнь во дворце – моё лучшее воспоминание.
Аристон с сочувствием обнял Антиоха. Если бы у людей не было забот и проблем, они бы, возможно, наконец обратили внимание на мир, который их окружает. Они бы жили, а не бесцельно существовали. Небо, земля, солнце трава – они не придают этому значение. Они просто ходят по красоте, ослеплённые хлопотами. Но нельзя говорить о том, чтобы все люди должны быть беспечными, ибо в беспечности кроется безответственность и эгоизм, но если бы они не были обременены заботами и проблемами – они были бы намного счастливее.
На некоторое время друзья замолчали, наблюдая за поведением императора.
– Он сказал, что не доверяет мне, – произнёс Аристон. – Я попросил помочь, но он отказал. Мне кажется, он в чём-то меня подозревает. А что если это снова козни Адриана?
– Он любит тебя, – ответил Антиох. – Если он отказал тебе, значит на то были причины. Он всего лишь хочет защитить тебя.
– Не меня нужно защищать, – твёрдо сказал Аристон и указал пальцем на императора. – А его. За этот год я стал сильнее не только физически, но и духом. Я смогу постоять за себя. Посмотри на него – хрупкое и беззащитное дитя, которое нуждается в заботе. Он не в состоянии править страной. Это ему нужна защита, а не мне.
Аристон замолчал. Антиох не стал ничего отвечать. Вместо ответа, он продолжил наблюдать за императором.
Эмилий сидел на корточках возле розы и следил за бабочкой. Когда бабочка перестала дёргать крылышками, император медленно опустил руки вниз, пытаясь поймать беззащитное насекомое. Но тут бабочка реагирует и улетает, однако на этот раз она покинула сад, поняв, что здесь ей нет покоя. Император расстроился и собирался встать, но тут же замер. Меж персиковых деревьев показалась женская фигура. Император спрятался за кусты и занял позицию шпиона. Девушка держала в руках кувшин и грациозно поливала растения. Её тело было стройным, ноги нагими, тёмные распущенные волосы доходили до самых бёдер. Жёлтая туника была настолько тонкой, что просвечивала грудь девушки. Грудь была упругой и напоминала персики, которые росли в саду. Девушка поставила кувшин на землю и замерла. Садовые птицы запели в унисон чудесную песню. Девушка некоторое время безмолвно слушала, а затем что-то начала тоже напевать. Пела она от груди, медленно. Её пение напоминало пение сирены. Напевая песню, она вскоре начала танцевать. Танцевала она так же прекрасно, как и пела. Эмилий был очарован её.
Неожиданно, девушка перестала петь и танцевать. Она словно заметила, что за ней кто-то наблюдает. Она повернулась лицом к Эмилию и посмотрела в его сторону. Она смотрела на него так внимательно и укоризненно, словно мать.
Эмилий хотел отвести взор, но не смог. Наконец, он понял, что это была за девушка. Это была Кисса.
– Прости! – Закричал Эмилий. – Я не смог.
Девушка повернулась спиной и исчезла.
***
Как тепло и безмятежно. Тело дрейфует на волнах прозрачной реки, которая несёт тебя вниз по течению. Вода ласкает тебя и ублажает. Неужели, это рай?
Император приоткрыл веки. Одна половина сознания всё ещё видела сон. Пришлось потратить немного времени, чтобы дать мозгу окончательно проснуться. Придя в себя, Эмилий осмотрелся. Он лежал в своей постели. Окно было открыто из-за жары. Солнце слепило в глаза.
Неужели, это всё был сон? Ужасный сон.
– Слава богам, – прошептал Эмилий и хотел встать, но повернувшись набок, задел чьё-то тело.
Аристон тут же проснулся и увидев недоумевающее лицо императора, улыбнулся.
– Привет, – сказал юный цезарь.
– Эм, привет, – ответил император всё ещё не понимая, что происходит. Во-первых, он не помнил, во сколько вчера лёг спать и как добрался до спальни, во-вторых, что, орк возьми, делает здесь Аристон? Немного помолчав, император прокряхтел в кулак и осторожно спросил, – мы с тобой?..
Эмилий обвёл пальцем своё нагое тело и приподнял густую бровь.
– Что? Нет! – Аристон тут же слез с постели и бросил лежащую на стуле тунику в руки императора.
Он даже отвернулся, когда Эмилий одевался, давая понять, что он не мужеложец, несмотря на его злосчастное прошлое в лупанарии.
Когда император оделся, он присел на край своего ложа и вздохнул.
– Великий Либер2*, неужели я снова пил? – Спросил Эмилий, схватившись за голову.
Аристон повернулся к императору лицом, поняв, что Эмилий закончил одеваться. Он присел рядом и взял императора за руки. Руки его были как всегда холодными и мокрыми. Эмилий снова выразил недоумение.
– Я домогался до тебя? Ты себя странно ведёшь. – Лицо его прояснилось. Его словно осенило. Он нагнулся над Аристоном и ехидно прошептал, – понравилось?
– Ты видимо, слишком сильно ударился головой, когда потерял сознание, – спокойно ответил Аристон и убрал свои руки.
Эмилий молча потребовал объяснения. Он всё ещё ничего не понимал. Тогда Аристон поднялся с кровати и встал напротив императора.
– Ты ничего не помнишь? Вчера ты отдыхал в саду. После, собираясь уходить, на тебя упал кусок черепицы с крыши. К счастью, кусок был не большой, и ты остался жив. Но ты так долго спал, что все уже начали волноваться. Я боялся, что ты не проснёшься. Мне хватило прошлого раза, когда ты неудачно упал со стены и получил сотрясение мозга из-за меня. Если бы я был более внимателен, я бы заметил изъян на крыше и этого бы не случилось. Прости меня.
Эмилий фыркнул и махнул рукой.
– Причём здесь ты, когда виноваты рабы. Нужно будет казнить пару-тройку.
Аристон изумился, не узнавая императора. Непонятно было, шутит он или говорит всерьёз.
– А! Поверил! – Император расхохотался и тут же застонал, схватившись за голову. – Было бы забавно, если бы я умер такой глупой и недостойно смертью. Обещай мне, если я умру, сидя на толчке, ты выставишь меня героем и всем скажешь, что я погиб, спасая чью-то жизнь. Тогда история не будет надо мной смеяться.
Аристон, улыбнувшись, кивнул.
Дверь заскрипела и в комнату вошёл Катон. Увидев проснувшегося императора, старик обрадовался и тут же серьёзно заговорил:
– Ваше солнцеподобие, я безмерно рад лицезреть вас в здравии, но спешу напомнить про заседание Сената, которое было назначено на сегодня.
– Проклятье, заседание!
– Однако, если вы скверно себя чувствуете, я передам, что совет переносится на другой день…
– Нет, нет, – запротестовал Эмилий и вскочил с постели. – Вели сейчас же готовить носилки и тогу. Вернее, две тоги. Аристон поедет со мной.
– Что? – Удивился Аристон, но Эмилий не стал ему отвечать. Он скоропалительно выбежал за дверь, оставив Аристона наедине со своим недоумением.
По дороге в курию, Аристон отказался ехать вместе с императором на носилках, ибо в народе итак все считают его любовником правителя. Поэтому, надев дорожный тёмный плащ, в неудобной римской тоге гражданина, он сидел на вороном коне, рядом с центурионом Квинтилем и другими преторианцами.
Аристон всё время смотрел не на дорогу, а на императора и вскорости Квинт сделал ему замечание. Аристон из-за занавесок видел, как Эмилий переживает. С ним явно что-то происходит, но он пытается это скрыть ото всех. Но зачем? Почему он стал таким и что произошло, когда он был в плену? Впрочем, Квинт определённо знал истину.
– Август изменился, – проговорил Аристон, обращаясь к центуриону. – Ты его лучший друг и должен был это заметить.
Центурион посмотрел на носилки и убедившись, что император не слышит их, ответил:
– Я с императором вижусь намного реже, чем мне бы хотелось. Но да, я обратил внимание на его переменчивость. Если позволите, то я выскажу своё мнение по данному поводу – лично мне кажется, что причиной является загруженность государственными делами. Император устал и не привык так много работать.
– Возможно, Квинт, возможно. Но я полагаю, что нужно допросить Катона. Мне кажется, он знает, что происходит на самом деле.
Центурион напрягся и чуть не врезался в прохожего.
– Хотите совет? – Спросил Квинт и не дожидаясь ответа, продолжил. – Забудьте об этом. Не нужно никого допрашивать и искать правду. Это не ваше дело и императору явно не понравится то, чем вы занимаетесь ради него. Для вашего же блага.
Немного погодя, Аристон уныло кивнул головой. Это и вправду плохая затея. Император будет в гневе, когда узнает, что Аристон допрашивает его личных слуг. «Надеюсь Квинт прав…»
Вскоре они подошли к главной площади. Их приход, можно сказать, остался почти незамеченным, главным образом, для сенаторов, ибо народ был в курсе появления августа в городе, но на удивление, никто не кричал – виват император. Однако, многие из простолюдинов пытались пролезть сквозь толпу и преторианцев к императорским носилкам, но всё было тщетно.
Когда носилки остановились подле курии, нубидийцы аккуратно поставили носилки на землю и помогли императору вылезти наружу. Аристон уже слез с коня и молча ждал друга.
– Проклятье, – прорычал недовольно император и фыркнул. – Отныне и впредь я буду передвигаться на лошади. Возможно, тогда народ не поймёт, что среди них император. В общем, необходимо быть скромнее!
Подправив платье и диадему на голове, император величественной походкой направился вверх по мраморной лестнице и тут же неуклюже споткнулся. Аристон к счастью, находился рядом и помог ему не упасть. Вместо благодарности, Эмилий снова фыркнул. Фыркнул, как его любимая кошка Каннабис.
Проводив до дверей, преторианцы остановились. Вход для солдат с оружием был запрещён. Возможно, именно по этой причине в мартовские Иды, сенаторы зарубили Юлия Цезаря.
Аристон нервничал. Впервые в жизни он находился в здании Сената. Его тога была также с пурпурной полосой. Сейчас он был одним из них. Он надеялся, что сенаторы примут его радушно, ибо так или иначе он – наследник престола и к нему должны относиться с почтением.
Заметив волнение Аристона, император похлопал его по плечу.
Открыв главные двери, император ожидал увидеть, как минимум 500 сенаторов, но зал был практически пустой. Увидев принцепса, некоторые сенаторы перестали переговариваться и указывали пальцем на императора, показывая его приход своим собеседникам и остальным сиятельным отцам. Никто не ожидал его прихода.
– Ну что, толстожопые старпёры, не ждали? – Громко спросил император и расхохотался собственным словам.
Аристону стало немного стыдно за своего друга. Теперь понятно, почему сенаторы так ненавидят императора. Вместо того, чтобы дружить с ними и союзничать, он смеётся над ними.
– Внимание класс! – Снова обратился император к сенаторам, подняв руки вверх. – Учитель выздоровел и занятия не отменяются. Уж простите.
Аристон ещё сильнее покраснел. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не быть свидетелем такого позора. Когда друзьям стыдно за своего приятеля, они делают вид, что они его не знают. Так и сейчас, Аристон поспешил занять своё место в ложе, чтобы никто не понял, кто он такой. Однако, в действительно, сенаторы всё это время смотрели отнюдь не на императора и его нелепое поведение, а на Аристона. Когда они зашли, сенаторы тыкали пальцем в наследника. Многие из них не видели Аристона воочию, лишь знали о нём по наветам и слухам, которые ходили в народе.
Аристон замешкался. Он не знал, куда сесть. Со всех сторон сенаторы высокомерно смотрели на него и тут же переговаривались.
«Наверное, воротят моё прошлое». Ему даже показалось, что кто-то прошептал слово «куртизан». Это его ещё больше смутило.
– Хэй, – крикнул кто-то.
Аристон начал искать источник звука и тогда незнакомец повторил, обращаясь к наследнику. Аристон, наконец, увидел человека, который звал его. Сенатор по-доброму смотрел в его сторону и звал к себе жестом. Окончательно, поняв, что незнакомец обращается к нему, Аристон подошёл к сенатору и сел рядом.
Незнакомцем оказался, на удивление, весьма молодой мужчина. Лет ему было примерно столько же, сколько сейчас императору. Возможно, даже меньше. Сенатор выглядел энергичным, бодрым и счастливым. Он сильно отличался от остальных, наверное, он здесь новенький. Сидел он в первом ряду, у стены. Было видно, что он не нашёл общий язык с сенаторами и предпочитал одиночество. В этом они были похожи с Аристоном.
Молодой сенатор был с тёмными, волнистыми волосами, которые почти доходили до самых плеч, с карими, добрыми глазами, внушающие доверие и весьма сильным телосложением. Аристон подумал, что он где-то уже видел этого человека, но он никак не мог вспомнить, где именно.
Между прочим, во время правления императора Эмилия, мода на причёски кардинально изменилась. Мужчины носили короткие бороды и длинные волосы, как император. Впрочем, во время правления Адриана Траяна, люди тоже носили бороды подобно ему.
Однако, сенаторы всё же придерживались традициям.
– Меня зовут Аппий Кезон, – произнёс молодой человек и протянул свою руку Аристону.
Когда Аристон пожал её, он хотел произнести своё имя, но замялся. Он боялся, если этот сенатор узнает его имя, он тут же пересядет от него.
– Не волнуйся, я знаю, кто ты, – неожиданно сказал Аппий Кезон.
Аристон удивился. Если этот человек знает, кто он, то почему он так фамильярно себя ведёт? Впрочем, эта простота в общении ему в некоторой степени только льстила.
– Я здесь впервые и не знаю, как себя вести, – посетовал Аристон.
– Если честно, я тоже не знаю, – прошептал Аппий и усмехнулся. – Иногда я не понимаю, что я здесь забыл, кто все эти люди и где я, орк побери?
Аристон рассмеялся. Благодаря Кезону, он успокоился и чувствовал себя намного увереннее.
В это время, император Эмилий наконец занял своё место в курульном кресле и ждал тишины. Сенаторы перестали переговариваться и внимательно смотрели на принцепса.
– Перекличка! – Рявкнул император и рассмеялся. Его смех эхом отражался об стены залы. – Кто школу прогуливает?
Сенаторы безмолвствовали и нарочно не подыгрывали безумному императору. Но тут слово неожиданно взял Кезон.
– Так каникулы же, принцепс.
Аристон удивлённо посмотрел сначала на Кезона, затем на императора. Император тоже не ожидал такой дерзости. Он привык, что ему никто не отвечает. Он несколько секунд рассматривал смельчака и затем произнёс, уже серьёзно:
– Ты ещё кто такой? Я тебя не помню.
Кезон самодовольно хмыкнул и ответил спокойно:
– Аппий Кезон, ваше августейшество.
Император прищурился и тыкнул в него пальцем.
– Аппий Кезон, – повторил император. – Ты мне нравишься!
Император изменился в лице и расхохотался. Аристон вздохнул. Он был рад, что всё обошлось без кровопролития.
– Итак, сиятельные отцы, – наконец обратился император. Он поднялся с курульного кресла и заходил по залу. – Я полагаю, что многие из вас не явились по причине новости о моём недомогании, но я рад слышать от вас слова поддержки. – Император изменил голос, пародируя кого-то: – Ваше августейшество, мы безмерно рады, что вы здоровы и не престали пред богами. Очень рады. Мы вас так любим!
Кезон зааплодировал и присвистнул в знак одобрения.
– Отличная пародия, август! – Выкрикнул молодой сенатор.
Император улыбнулся и игриво подмигнул Кезону. После чего продолжил:
– Впрочем, я пришёл сюда не для того, чтобы вас упрекать. Я пришёл, чтобы поговорить с вами о народной проблеме, о голоде! Как вы знаете, я приказал раздать бедным провиант, но кто-то, злоупотребляя своими полномочиями, манипулирует людьми и морит их голодом, не подчиняясь моим приказам. К слову, если из вас кто-нибудь располагает данной информацией, то я прошу поднять руку.
Император замолчал. Спустя минуту, все так и остались без движения.
– Принцепс, не ждите, – проговорил Кезон. – Эти лжецы всё равно не скажут вам правду, ибо сами за этим стоят.
Сенаторы не сдержались и начали защищать себя, браня и осуждая в один голос молодого сенатора. В зале поднялся гул и какофония. Казалось, все сейчас набросятся на Аппия и разорвут его в клочья. Но императору понравилась такая смелость сенатора.
– Тишина! – Закричал император и замахал руками. Через несколько минут все успокоились и снова приготовились слушать. – Мне всё равно, кто из вас за этим стоит. Я понимаю, у вас есть все основания травить против меня народ. Но, я хочу сказать вам, сиятельные отцы, что я против вражды. И поэтому, я пришёл сюда не с пустыми руками, а с дарами.
Сенаторы слегка привстали, чтобы рассмотреть «дары», но в зале ничего не было.
Император закрыл руки и подошёл к первому ряду.
– Открой, – сказал император, обращаясь к старику. Старик долго мялся, не понимая, что хочет от него август. Рядом сидящие с ним сенаторы подсказывали ему. Наконец, старик положил свои дряхлые ладони на руки императора и открыл «шкатулку». В руках императора ничего не было, и сенаторы недоумевали.
– Что ты видишь, дорогой Куртаний? – Обратился император к старому сенатору. Сенатор удивился, что он помнит его имя.
– Ничего, ваше августейшество, – ответил, волнуясь, Куртаний.
Император улыбнулся и погладил старика по волосам.
– Здесь ваша власть, – проговорил ласково император. – Ваши полномочия. Я возвращаю их вам, впредь Сенат снова является римским парламентом. Отвечайте за военные дела, законодательные, делайте всё, что вам вздумается. Также я собираюсь уменьшить налог, который вы платите и надеюсь, не всуе.
Сенаторы некоторое время молчали и не знали, как реагировать на слова императора. Он был таким добрым и странным, сенаторы ещё никогда не видели августа таким.
– Вы сейчас проверяете нас на верность? – Спросил один из сенаторов в третьем ряду.
– Нет, вовсе нет, мой милы друг, Марк, – ответил император. – Я предлагаю вам свою дружбу, но взамен вы должны обещать мне, что прекратите стравливать народ против меня. Вы же не хотите, чтобы полетели головы, верно? Ведь ваше поведение равно государственной измене, и я вправе казнить вас всех. Но я не такой, я добрый император, любящий, для меня главное, чтобы все были счастливы.
Император сложил руки спереди и улыбнувшись, ждал реакции сенаторов. Несколько минут, сенаторы оживлённо обсуждали предложение императора.
– Аве император! – Неожиданно воскликнул Кезон.
Через несколько секунд, сенаторы подхватили слова Кезона и по нарастающей, скандировали «Аве император! Аве Цезарь!»
Император самодовольно улыбнулся и застенчиво прикрыл лицо тогой. Он понял, что заседание окончено и решил покинуть зал. Аристон заметил это и поспешил за ним.
– Спасибо за компанию, Аристон, – бросил Аппий вслед Аристону. Вместо ответа Аристон слегка улыбнулся и махнул ему рукой.
Аристон так торопился, что чуть не запутался в тоге и не упал лицом вниз, но быстро справился и нагнал своего друга. Когда они вышли, Аристон одобрительно похлопал императора по плечу и выдохнул.
– Ты это серьёзно? – Спросил Аристон.
– Серьёзнее некуда! – Ответил энергично император. Было видно, как он возбуждён.
– Ты не боишься последствий?
– Если честно мне плевать, – сказал Эмилий. – Я снял с себя обузу и теперь чувствую себя намного легче. Ты сам мне посоветовал так поступить, поэтому не надо меня упрекать. Я поступил правильно, ясно? Теперь у меня будет больше времени, чтобы заниматься мирскими делишками и радовать народ своим присутствием.
Император остановился возле носилок и повернулся к Аристону. Несколько секунд его лицо выражало то восхищение, то задумчивость.
– Как тебе Аппий Кезон? – Наконец спросил император.
– Мне он показался слишком дерзким и неучтивым, – честно ответил Аристон. По правде, молодой сенатор оказал на него, в конце концов, отрицательное впечатление.
– А мне напротив, очень приочень понравился, – игриво проговорил император. – Я ценю дерзость и юмор в людях. Этот парень такой простой, не пыжится, он тот, кто есть и не играет роль льстивого жополиза.
Аристон слегка расстроился. Что-то вроде ревности в нём проснулось. Он не хотел, чтобы его заменили на кого-то Аппия Кезона. Признаться, он стал собственником.
***
После успешного совета, император и наследник престола тут же направились восвояси на Палатин во дворец. После своего первого присутствия на заседании Сената, Аристон не ощущал практически никаких эмоций, кроме тех, что подарил ему Аппий Кезон. Это воистину дерзкий и избалованный мальчишка, который не видит никаких границ субординации. Так разговаривать с императором – это недопустимо. По крайней мере, так считал Аристон. Скорее всего, он был озабочен не нахальным поведением Аппия Кезона, а тем, что он понравился императору. Аристон встряхнул кучерявой головой, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
Император передал фактически всю власть в руки Сената – это Аристон считал опрометчивостью и легкомыслием. Когда он говорил, что август должен уменьшить бремя государственных функций с себя, он не имел в виду, что все полномочия нужно передать Сенату. Аристон не удивится, если император ещё вернёт из ссылки Урсулу и Адриана. Тогда появление Аристона будет совершенно напрасным.
«О боги, помогите мне».
Пока по дороге во дворец ничего важного не происходило. Они минули главную площадь и проезжали мимо агоры. И тут началось нечто необычное. Квириты, заметив появление императорских носилок и преторианцев, покинули свои места покоя и направились к императору. Среди них были и женщины, и старики, и молодые квириты. Большая часть их была плебеями и безларниками, некоторые – торговцы, которые побросали свои лавки ради такого случая. Какого случая? И что им всем нужно?
Но вид этих людей не внушал доверия. Обстановка явно была напряжена. Аристон напрягся. Квинт тоже.
– Держи руку на рукоятке, – прошептал Аристон, обращаясь к центуриону. Несмотря на то, что он был наследником престола, он всё ещё чувствовал за собой ответственность и обязанность защищать императора. Но сейчас он заметил, что за поясом было пусто и не оказалось меча. Он бросил проклятье и попросил у Квинта нож.
– Не бойся, мои люди смогут защитить и императора и тебя, – проговорил успокаивающе Квинт.
Аристон слабо кивнул. Он всё ещё помнил мятеж. Тогда народ легко справился с преторианцами и рабами. Если бы не Аристон, император бы погиб и Римом правил Корбулон.
Народ пытался протиснуться к носилкам. Они кричали и плакали, прося о помощи.
– Император, мы голодаем! – Кричали они. – Наши дети хотят есть, они умирают! Твой народ – умирает!
– Да что проку! Император поди с утра до вечера со своим любовничком кутит налево и направо, пьёт дорогое фалернское вино, да лопает вдосталь. Что император? Сидишь в носилках? Настолько отъел своё брюхо, что уже пешком не можешь пройтись? А где твой наследничек? Где любовник твой?
Эти мерзкие слова принадлежали грязному отшельнику. Он находился так близко, что даже император его слышал. Народу понравились слова смельчака и вскоре уже все бросали непристойные шутки в адрес повелителя.
Аристон покраснел, как рак. Оскорбляя императора, они оскорбляли его.
– Да как ты смеешь оскорблять своего повелителя?! – Не выдержал Аристон и слез с коня. Он вытащил из ножен одного из преторианца гладий и подошёл к смельчаку. От отшельника смердело мочой и вином. Он явно был пьян.
Отшельник грудью толкнул Аристона назад, давая понять, что он не боится его.
– Отойди, мальчик, не видишь взрослые разговаривают? – Дерзко произнёс отшельник.
Он словно провоцировал Аристона. Если он зарубит его, то начнётся бунт. Люди будут драться и мстить за своего человека. Однако, Аристон не смог сдержать гнев и вонзил свой меч в живот отшельника. Те, кто стоят сзади, не понял, что произошло дотоле, пока отшельник не упал в ноги наследника.
– Убийца! Император всё решает мечом! Для него жизнь квирита ничего не стоит! Император возомнил себя богом!
Народ бесновался. Людей прибавлялось, приходили новые и с оружием. Аристон не знал, что делать. Он допустил ошибку из-за своей гордыни. Они сейчас находились в засаде озлобленных людей, которые готовы были растоптать императора вместе с преторианцами. Аристон медленно отошёл от мёртвого отшельника и подошёл к императору. Император был недоволен. Брови его были сдвинуты на переносице. Он был зол и казалось, сейчас весь его гнев материализуется в молнии, которыми он поразит народ.
– Он назвал меня толстяком! – Прошипел император.
Аристон удивился. Неужели, императора только это сейчас занимало?
– Эмилий, что будем делать? – Спросил Аристон, держа в руках меч.
Император не стал ничего отвечать. Вместо ответа, он раскрыл шторы и вышел из носилок. Увидев императора, народ слегка попятился назад. Одно дело угрожать правителю, когда тот находился за занавесом, другое – в лицо.
Август подправил тогу и величественно встал напротив толпы. Посмотрев на труп, он с соболезнованием проговорил:
– Надеюсь, этот человек найдёт покой на Элисейских полях. – Затем он возвёл руки к небу и заговорил ещё громче, обращаясь к народу. – О римляне! Мои дорогие друзья, знайте, я всё время думаю о вас. Для меня истинная отрада – лицезреть вас счастливыми. Денно и нощно я разбираю государственные дела. Один. Ибо я убрал тех мошенников и разбойников, что злоупотребляли своими полномочиями в угоду себе. Я услышал вас, и ведаю о ваших проблемах. Но хочу повториться, торговые суда привезли несколько десятков мешков зерна, которые я приказал тут же раздать малоимущим жителям. Я не знаю, почему мой приказ не был исполнен, но я делаю всё, чтобы решить эту проблему. Сейчас я возвращаюсь из здания Сената, невзирая на то, что получил травму и чуть не погиб намедни. Другой бы на моём месте перенёс бы заседание, но я думаю о вас, о вас, мои друзья! И темой для обсуждения послужил именно голод. Сегодня же вам должны раздать хлеб, ибо я обо всём позаботился. Прошу вас, мои милые граждане, не уподобляйтесь варварам и расходитесь. Я как справедливый и милосердный император, вас всех прощаю, ибо вы дороги мне, и я вас всех безмерно люблю, как своих детей.
Император обвёл толпу доброй улыбкой и жестом попросил уходить. Немного погодя, народ всё же начал расходиться. Многие из них поблагодарили императора и пожелали ему долгих лет жизни. Аристон немного успокоился. Когда толпа освободила проход, император понял, что можно продолжить путь.
– О боги, это было очень смело с твоей стороны, – проговорил Аристон и выдохнул.
Эмилий самодовольно улыбнулся и крикнул в толпу:
– И я не толстый!
Народ слегка усмехнулся.
«Лучше бы ты сказал, что я не твой любовник,» – слегка обиделся Аристон.
К счастью, обошлось без кровопролития. Кроме того отшельника, которого зарубил Аристон. Ему всё ещё было стыдно за своё поведение. Он не справился со своими эмоциями и стал их рабом. В отличии от императора. Аристон отдал окровавленный меч его хозяину и залез на коня. Он посмотрел на Квинта и увидел в его глазах негодование. Он был также не доволен поступком Аристона.