Мои сто дней Евромайдана. Дневник очевидца

И что я увидел с высоты птичьего полёта?

Но это потом, а пока я решил заглянуть в сердце украинской власти – на Администрацию Президента на Банковской, Верховную Раду и Кабинет Министров на Грушевского.

1. У Администрации Президента

Первой по дороге была Администрация Президента.

К сожалению, ситуация на Банковой меня разочаровала своей пассивностью. Даже по сравнению с Помаранчевой революцией. Вход на саму улицу Банковскую был заблокирован самими же бастующими от себя же (?) Метров через сто, там, где во время Помаранчевой революции была блокировка ОМОНа, действительно и в этом году стояли стеной человек сорок «Беркута» в удручающе чёрной форме с блестящими щитами стального цвета. Зрелище, поверьте мне, весьма неприятное. И таило в себе скрытую опасность, как взведённый курок заряженного пистолета. Это у меня мелькнуло, как молния, в подсознании. И там затаилось. Но, судя по окружающей меня действительности, с нашей стороны, со стороны бастующих ничего провоцирующего спусковой курок, не предвиделось. Более того, пришедшие люди больше походили на зевак, шедшие, как и я, мимо и решившие узнать что там и как там. Среди тощей и мелковатой публики выделялись два двухметровых здоровяка, которые перебрасывались между собой короткими фразами и ходили туда-сюда, сразу видно, держа ситуацию под своим контролем. Я представил их огромную мышечную гору и подумал, что одной такой горы достаточно, чтобы подмять под себя и переломать кости всем присутствующим. Настолько они были сильны и пружинисты и излучали собой огромную физически тренированную силу. Кто они и чьи интересы блюли, для меня так и осталось тайной. Подойти к ним и познакомиться ближе, я не рискнул…

И ещё одно небольшое развлечение с домашней заготовкой. Человек двадцать молодых девчат, ряженные под праздничный карнавал, к моему приходу как раз что-то пели из народного репертуара. Как оказалось позже, это они репетировали своё будущее выступление перед «Беркутовцами». И через минут десять, в сопровождении дюжины киношников и репортёров, строго пересчитанные охраной бастующих, двинулись навстречу неизвестному. Даже чувствовалось, что они как бы прощаются с нами, по эту сторону баррикады, когда уже были на нейтральной полосе и собирались уходить в ту темнеющую даль чёрной силы, о которой у них была ещё свежа трагическая память недельной давности, когда эта чёрная сила зверски избивала детей на Майдане. Ведь никто ничего не мог гарантировать…

И они ушли в ту даль. Тихо и спокойно. И только у самой последней черты, отделяющей их от заранее заготовленного приказа («Пли!» или «Бей!») они остановились и до нас долетели слова их песен, музыка народных инструментов и мелькание белых плакатов, на которых были, как я увидел потом, когда они возвращались назад, надписи такого рода: «Не бейте меня, у меня кот не накормлен!»

Да, возвращались они куда веселей. Чувствовалось, что они пережили немалый стресс…

2. У Верховной Рады

Далее путь мой лежал к Верховной Раде. И здесь же, на Институтской я пережил щемящее душу и вызывающее слёзы волнение, как и девять лет назад. Мистика какая-то… По Институтской, вниз на Майдан ровной колонной шли, так же, как и тогда, несколько сот бастующих, сканируя: «Зэка – геть! Зэка – геть! Зэка – геть! Украине – слава! Слава героям!» И те же лозунги, только имена другие (А было «Кучму – геть!») Ну, скинули Кучму, скинут и Зэка (в лучшем варианте, в худшем – утонут в море крови), придёт новый претендент на лозунг со словом «Геть!», а что дальше? Где выход из заколдованного круга? Ну, коль скоро мы удивили мировую общественность своей демократией и вольнодумством вместе с вольно действием, второй раз уже привычно удивим их же, на третий раз на нас уже перестанут обращать внимание, как на детей, безрезультатно играющих в бирюльки. Революция должна быть революцией на деле, а не на словах и на лозунгах! А что такое революция? – смотри на стр.7 данного Дневника.

Тем не менее, услышав сканирование воли сотен и тысяч людей, я расчувствовался до такой степени, что беззвучно заплакал, еле сдерживая рыдания. По щекам побежали тонкие ручейки неудержимых слёз. Я невольно начал прятать лицо от окружающих: чего доброго они примут меня за ненормального. Но в действительности я один, среди тысячной толпы, наиболее нормальный человек с адекватной человеческой, я подчёркиваю, человеческой реакцией на происходящее. Я вспоминаю строки из Дневника Тараса Шевченко, когда он писал, что собирались они вместе с друзьями и по какому-то важному душевно-чувствительному поводу, плакали… И это считалось для них вполне естественным. Сегодня Человек настолько очерствел, что естественное человеческое для него стало уже анахронизмом…

На подходе к Верховной Раде я услышал с утра не звучащую русскую речь из громкоговорителей. Когда подошёл ближе, то увидел удивительную вещь, чего не видел ни до, ни после по всему Киеву в местах массового скопления народа: милиция и «Беркут», хоть и в полном боевом снаряжении, но свободно ходит по одиночку, группами, или стоят рядами вплотную к митингующим. Оказалось, что митингующие – с флагами партии регионов, а силовики их охраняют от бастующих. Всё стало на свои места. Тем более, когда прислушался к смыслу речей выступающих, которые убедительно доказывали, что нельзя бастовать, так как ходит эпидемия гриппа и возможна передача туберкулёза воздушно – капельным путём, если люди находятся друг от друга на расстоянии, ближе двух метров. Я тут же представил, что если сто пятьдесят тысяч бастующих, а столько было на прошлой неделе на Майдане и прилегающей территории, удалить друг от друга на два метра, то хватит ли площади всей Киевской области? Хоть у меня и была пятёрка в школе по математике, но я сбился со счёту. А причиной такой помехи было массовые щёлканье ложками по пластмассовым разовым тарелкам. Это была кормёжка регионалов и им сочувствующим, да и просто пришедших малоимущих со всего Киева на халявный обед – гречку с куриным мясом. Вокруг трёх военно-полевых дымящих кухонь сгрудилась толпа метров пять шириной и хвостом метров пятнадцать. И так плотно, без соблюдения рекомендованного одним из их лидеров, двухметрового расстояния, что я ужаснулся их опасности заражения неизлечимой болезнью. Но жажда халявы была сильнее…

Я хоть и проголодался, с утра ничего не евши, но не рискнул что-либо отведать. И вовсе не потому, что у меня был строгий пост, начиная с двадцать восьмого ноября (вечно ОНИ начинают бастовать во время моего поста, как будто мне назло, что нельзя отведать ни мяска, ни колбаски, ни сырка, а только чай!). А большей частью потому не смог пить у них даже чай, чтобы, как любой порядочный человек, не быть ничем им обязанным.

Я выбрался из этого охраняемого круга снова через десяток охранников в гражданском (на входе они меня не пускали, пока я не соврал, что я из Запорожья) и направился на Майдан.

3. На Евромайдане

3.1. Жовтневый дворец и его кухня

Уже на подходе почувствовал, что здесь, по сравнению с площадью перед Мариинским Дворцом, гораздо веселей, натуральней, как среди своих. По дороге попался Жовтневый Дворец, где вволю утолил свой голод постными салатами и рыбными консервами, чаем и кофе с различными печеньями и кренделями. (Я не хотел объедать героев Майдана. Боже упаси! Просто я таким образом хотел полностью вжиться в роль майдановца, прочувствовать его изнутри и изложить всё это в моём дневнике.) Меня удивило то, что вся консервация была домашнего приготовления. Это сотни, а может быть и тысячи киевлянок и жителей со всей Украины передали бастующим плоды своего труда, часть тех запасов, которые они готовили на зиму для себя. Вкушая тот или иной салат, я чувствовал добрую ауру и теплоту женских рук, которые с любовью готовили и от чистого сердца передавали героям Майдана, живущим в нечеловеческих условиях, спящих на бетонном полу штабелями, но с таким душевным возвышенным чувством идущим, возможно в трагическое своё будущее, что их подвиг трудно переоценить.

В остальных больших залах Жовтневого дворца размещались протестующие, в каждом зале своя область. Даже днём во всех комнатах и залах спали люди прямо на бетонном полу, подстелив под себя матрасы и укрывшись тем, что чем мог: от одеял до шуб и пальто. Почему и днём спали – потому что многие несли службу по охране Майдана и ночью – в самое тревожное время, когда наиболее вероятной могла быть зачистка. И ребята с непривычки дико уставали. Над всеми был жёсткий контроль сотников и их помощников.

Справа от входа, сразу же за первой столовой (вторая находилась чуть дальше, вглубь Дворца) находился медпункт с обилием всевозможных, даже дефицитных, гуманитарных лекарств. Во время болезни (ангины и простуды) мне трижды доводилось убедиться в этом, причём с записью в журнале регистрации, о чём уже в январе я жалел, так как по закону это был повод, чтобы посадить меня на пятнадцать лет в тюрьму!

Слева от входа был штаб и пункт выдачи одежды-обуви.

И забыл сказать, что перед входом во Дворец всегда дымилась военная полевая кухня. И дымилась не зря…

3.2. На Майдане перед сценой

А в это время па Майдане (уже было около четырёх часов после полудня), на сцене собирались выступить весь цвет оппозиции и гостей из ближнего и дальнего зарубежья. С зажигательной речью выступил на чисто украинском языке друг Украины Михаил Саакашвили, которого участники Майдана приветствовали сканированием: «Ми-ша! Ми-ша! Ми-ша!» Не менее зажигательно призывал к активным действиям по защите своих прав и освобождению пострадавших на Майдане, Виталий Кличко, а также представители Молдовы, Белоруссии, Франции, Канады, Европарламента и многие другие.

И снова, находясь в гуще революционно настроенных участников митинга, заряжаясь от них той энергией, которая может творить чудеса в жизни всего народа, и эти чудеса не под силу ни одному парламенту (хоть он и весь – из представителей народа), ни одной партии, или даже коалиций партий, я начинаю беззвучно плакать, снова слёзы ручейками катятся по моим щекам. Щемит в груди. И по спине пробегает мороз…

Я только весьма отдалённо могу словами передать те чувства, которые овладевали мною. И вовсе не потому, что я не могу передать их. А потому, что не существует тех слов и выражений, которые бы достоверно передали бы мои чувства. Как убог наш язык по сравнению с нашими чувствами души!

3.3. Батяры

На выходе из Майданного лагеря, забаррикадированного элементами новогодней ёлки, я снова расчувствовался до самых слёз, когда увидел по-сельски щедро угощающих майдановцев группу добровольцев из Львова, привезшие на джипе с прицепом не одну сотню килограммов домашнего провианта, в том числе, домашнего сала и колбас, мёда, масла, домашней выпечки пирогов и тому подобное. И удивило ещё то, с каким радушием относятся львовяне к каждому из подходящих к ним. На мой вопрос, кто они такие, один из них, как оказалось главный организатор этой благотворительной акции, разъяснил, что, как и в Англии, в старые времена существовали люди, называвшие себя робингудами, также и у них, существует общественная организация Батяры, к которым они и принадлежат.

3.4. Голос поэта

Далее на Крещатике я увидел наскоро сколоченную небольшую сцену жёлто-голубого цвета с висящим на древке мегафоном, в микрофон которого один из организаторов зазывал всех желающих довести до «громады» своё впечатление о происходящем на майдане. Я послушал нескольких «украиномовных» ораторов, никак не решаясь выступить со своим русскоязычным стихотворением. Но когда выступило пару русскоязычных ораторов, я решился. Представился своим псевдонимом, сообщил в преамбуле, что имею солидное образование, но в силу сложившихся обстоятельств, виной которых существующее положение в стране, я вынужден работать на рынке, и прочитал немногочисленной публике вот такое своё стихотворение:

 
Я голой пяткой тёр асфальт столицы²⁴
 
 
Сквозь дыры прохудевших башмаков;
Мой волчий взгляд хлестал по сытым лицам,
Катился к горлу от обиды горький ком.
 
 
На рынке я! В гнильё болота
Алмаз души роняю в грязь.
В столице пир и балом правит кто-то,
А я на дне и мой кумир – базарный князь!
 
 
Душа не плачь, рыданья бесполезны,
Тебя за грош я продал Сатане.
Судьба мне улыбается нелестно,
Увы, где хорошо, меня там нет.
 
 
Здесь Дьявол пляшет в золоте тельца,
Мамоне служит падший дух Поэта;
Забыл я Бога, Сына и Отца
И Им в аду гореть за это!
 

Когда я только начал читать, стали собираться проходящие мимо люди. А когда закончил, сорвал не бурю, но активные аплодисменты…

Кажись, я внёс свою, посильную мне творческую лепту в дело Евромайдана и частично отработал съеденный мною салат, предназначенный истинным майдановцам (о чём я до сих пор вспоминаю со значительным оттенком стыда: ведь мои коллеги носят на Евромайдан бутерброды протестующим, а я их бессовестно объел!)

3.5. В Мэрии. Подозрения на штурм

Подходя к Мэрии, я увидел длинную очередь, судя по свежему внешнему виду, многие были киевляне и стремились попасть в Мэрию, как на экскурсию. А очередь была большая, потому что на входе каждого молодого человека проверяли на наличие металлических предметов, оружия и взрывчатки. Девчат и стариков не проверяли.

Это было моё первое подозрение, что готовится что-то необычное. Власти пытаются внутрь запустить троянского коня, чтобы назавтра взять штурмом по-предательски, забаррикадированных оппозиционеров в Мэрии. А охрана металлодетекторами пытается этого не допустить. Хотя они не знают, какие имеются подземные подходы в Мэрию, в том числе и входы через метро, по которым в Мэрию можно танки загнать.

По своей душевной простоте я долго раздумывал, достоин ли я чести попасть внутрь? В конце концов, решился.

И вот что я там увидел.

Многократно больший мо масштабу Жовтневый Дворец! Гораздо больше людей, спящих покотом на мраморных полах. Но и организация на более высоком уровне. В актовом зале размещался как бы исполнительный орган штаба протестующих. (А штаб был в Доме Профсоюзов).

Поневоле вспомнились документальные картины подобной ситуации при взятии без единого выстрела Зимнего дворца в далёком семнадцатом. Тогда также была революция, которая также привела к мировым потрясениям, отголоски которых звучат до сих пор.

Что я ещё увидел в Мэрии, так это как обычно, медпункт, пункт выдачи тёплой одежды и, самое основное, в двух пищеблоках обильное разнообразие пищи. Складывалось впечатление, что организаторы пытаются вдоволь, без ограничений, насытить всех жаждущих: приезжих со всей Украины – чтобы физиологически поддержать их революционный дух, всех местных столичных зевак – чтобы халявным куском хлеба и горячим куриным бульоном заманить их в готовящуюся назавтра мышеловку. У меня, как у поэта, возникло необычное, образное сравнение указанного изобильного кормления участников протеста и всех, кто иже с ними, с откармливанием Быка на ритуальное Заклание… Или, что тоже самое, откармливание зеками живого продуктового запаса на предполагаемый побег из зоны в глухую сибирскую тайгу…

Второе подозрение о готовящемся нестандартном событии назавтра – это третий этаж Мэрии, куда охрана никого не пускала. На мой вопрос: «Что там?» они ответили: «Там люди отдыхают!» Я подумал, что люди везде отдыхают и без охраны. Тем более ещё не было и девяти вечера. По моему мнению, там были ударные группы вооружённых боевиков оппозиции, которым назавтра предстояло держать оборону Мэрии.

Третьим моим подозрением было то, что после восьми вечера к зданию Мэрии стали подгонять фуры с большим количеством продуктов. При мне в течение получаса занесли несколько мешков (!) лука, упаковок рыбных консервов и прочих провиантов. Ладно, консервы, а лука, зачем так много – дня на три. И это то, что я видел, а сколько не видел? Зачем так много? Неужели ежедневные поставки из холодильников могут прекратиться, что надо завозить продукты в тёплое помещение? Я так понял, ведутся запасы на длительную блокаду Мэрии…

На Майдане стало совсем как на французских баррикадах революции 1789 года. Слава Богу, не хватает только Гавроша и свистящих пуль. Да, за два с четвертью столетия революции очень сильно изменились в лучшую сторону. Меньше в них стало дикости и варварства. Они стали как-то цивилизованней. И гуманней. (Сравнить, что было-то при Иване Грозном! Жутко представить на ночь глядя!) К примеру, сегодня за арестованных десяток человек – активистов, Евромайдан готов сутками стоять и отказываться о чём-либо другом говорить с Президентом страны, пока он их не освободит!

Мы уже стали почти как американцы, которые флотилию поднимают ради спасения одного своего гражданина. Правда, они могут себе это позволить…

А у нас удивительная революция: радость и веселье, слышен смех, массовые сканирования различных лозунгов. Как на каком-то празднике.

Может быть, Евромайдан и есть праздник Свободы и Демократии?

4. Евромайдан – Зона Свободной Совести

Но я, всё же, надеялся на лучшее. И даже допустил мысль сделать, занятую протестующими территорию, своего рода Зоной Свободы Совести. Пусть они себе мирно, как они это хотят, протестуют столько, сколько хотят. Организация у них чёткая. Все действия слажены. Финансирование достаточно солидное. Если это им позволит Власть, захотят ли они безрезультативно, не добившись исполнения своих требований до бесконечности так протестовать, проедая миллионы долларов своих Инвесторов. А Инвесторы, судя по всему, довольно солидные люди, претендующие на власть в стране…

Но Власть, зная жёсткую хватку её лидера, не думаю, что согласится в своём сердце держать бомбу с зажжённым фитилём. Имея огромную силу пока ещё её подчиняющихся силовых органов и поддержку России. Хотя вмешательство России во внутренние дела суверенного государства грозит перерасти в Третью (!!!) Мировую Войну, в которой многие во всём мире заинтересованы. Только представим, как могут в дальнейшем развиваться события. Оппозиция от имени народа запросит помощь со стороны военного блока НАТО, те введут в Украину миротворческие войска. Опалая, но де-факто существующая Украинская Власть попросит о военной помощи у России. Та, естественно, судя по предыдущим её войнам в Афганистане и Чечне, в этом ей не откажет. И начнётся на нашей территории Третья мировая война…

Я уходил с Майдана по Крещатику и плакал. Плакал, еле сдерживая себя, чтобы во всю силу истерически не зарыдать. Даже сейчас, в два часа ночи после этих событий, вспоминая всё до мелочей и описывая увиденное по свежей памяти, я плачу. И ничто не может меня успокоить.

5. Высота духовности Евромайдана

Я пытаюсь проанализировать, что вызывало у меня такую повышенную душевную чувствительность, что заставляло меня рыдать?

Это, во-первых, героизм и самопожертвование тех тысяч протестующих и волонтёров, которые тысячами спят покотом в Жовтневом Дворце, на всех этажах в мэрии, в Доме Профсоюзов – это там, где я видел и ещё во многих других местах, где я не успел побывать. Ведь после избиения детей в ночь на тридцатое ноября они знают, на что идут. Повсюду расклеенные фотографии окровавленных, с проломленными головами поломанными рёбрами мирно настроенных бастующих. Они знают, что возможно и их ждёт то же самое, если не худшее, уже завтра. (Почему завтра? Да потому что даже организаторы, призывая всех на завтра на 12—00 выйти на Майдан, утверждают, что это будет решающим. Видимо, они проинформированы, что назавтра власть готовит решающий отпор бастующим, вплоть до силового вмешательства в ход событий. Видимо, с поддержкой российской армии или российского спецназа. И будет повсеместное «избиение младенцев» – прежде всего тех, кто сегодня последнюю ночь беззаботно, по-детски спит на бетонном полу Мэрии и Жовтневого Дворца. А завтра их ждут казематы…

Во-вторых, это люди, которые бескорыстно помогают бастующим. Те же Львовские Батяры. Они по-отцовски, по-матерински чувствуют ту опасность, которой себя подвергают участники майдана. И сочувственно отдают всё, что у них есть, всё, что желают майдановцы, не ограничивая их в их же желаниях. Потому что знают: всё, что они им дают – это слишком мало, по сравнению с тем, что они заслуживают своим подвигом.

И, в-третьих, и это наиболее важное – это предчувствие той Великой Трагедии для нашей страны – быть зажжённым фитилём бомбы назревающей Третьей мировой войны.

В одном из выступлений кто-то сказал, что спасение оппозиции и всех, кто её поддерживает – в количестве протестующих. Если бы их было гораздо меньше, то вся оппозиция и все им сочувствующие давно были бы тюремных застенках. Вот и назавтра, силе власти оппозиция противопоставляет съезд массы протестующих в Киев со всей Украины. Если эти две силы уравняются или будет больше силы у оппозиции, то революция продолжится активными темпами до победного конца. А если меньше, то всё закончится кровопролитием и наведением порядка силовыми методами. В лучшем случае, будет установлено Президентское правление, комендантский час и всё, что с этим связано. Узурпированная Украина станет безропотным вассалом России на многие годы.