– Вашему вниманию будет представлена программа «Джазовый дождь»!
Дети встали у своих инструментов. Мальчик сел за барабанную установку, а его сестра взяла свою виолончель.
Еще секунда – и игра началась.
Первое впечатление было таким, что это не музыка, а ужасный скрежет. Но никто не встал и не вышел. Все продолжали слушать эти рваные мелодии, под яростный барабанный стук. Родители узнали те мелодии, что когда-то давно принес в кармане промокшей куртки их сын. Но это было не повторение тех мелодий, а их переработка, импровизация, однако уже не дождя, а их собственных детей.
Привыкнув к этому звучанию, все присутствующие в зале попали под гипнотическое влияние размеренных дождевых мелодий, что выводились, со всей старательностью и долей одержимости одновременно, совсем юными исполнителями.
На несколько минут окружающие стены пали, а все пространство заполнилось шумом дождя, запахом сырости и прохлады, словно осязаемыми частицами влаги, падающими на лица слушателей.
Когда первая композиция закончилась, последовал взрыв аплодисментов. Это был настоящий триумф, а для присутствующих – открытием нового музыкального стиля. Еще несколько минут после выступления в головах у всех звучали барабанящие звуки дождя.
Родители в тот день были самыми счастливыми людьми, как и их дети. Они знали, что с этого момента их жизнь пройдет под блестящие ноты уже не дождевого, а солнечного джаза.
Облачный фонтан
Середина лета. Солнца не видно, все небо заволокли облака, но от этого нисколько не легче. Стоит душная, лишающая сил и желания делать хоть что-то погода. Даже дети, эти неутомимые выдумщики и весельчаки, сидят по домам, и вяло проводят эти деньки.
Но легкий и прохладный ветерок вскоре возвещает всем о приближающихся переменах. Люди подставляют лица его дуновению, ожидая, что скоро пойдет дождь и освободит горожан от излишнего тепла. Однако происходит нечто другое.
Облака сливаются в одно фантастически большое образование шарообразной формы. Это происходит все утро, и к полудню над городом зависает невиданная доселе громадина. Она закрывает солнце, но не имеет темного цвета, как грозовые тучи. Нет, солнце окрашивает эту махину во все цвета радуги. Что-то должно произойти. Улицы полны народу, все, запрокинув головы вверх, наблюдают и ждут.
Легкий ветерок, что ознаменовал появление этого чуда природы, исчез. В эту же секунду от цветного облака отделились тысячи струй и направились к земле. Каждая из них имела свой собственный, неповторимый оттенок.
Это мало кто заметил, потому что зрелище, открывшееся глазам жителей, было столь прекрасно, что стояла практически полная тишина, только изредка нарушаемая возгласами восхищения.
Но, ни одна из этих ярких струй не достигла земли. Все они, не долетая всего несколько метров до поверхности и игнорируя физические законы, взметнулись ввысь, обратно к туче. А с неба лились новые потоки. Одни оттенки сменялись другими, но туча не терялась в массе, люди внизу продолжали смотреть, зачарованные игрой красок и света.
Так продолжалось еще несколько часов, пока солнце было высоко. Вскоре, так же неожиданно, как и появилось, цветное облако потускнело и стало расползаться по всему небу в виде обычных облаков. Когда это завершилось, солнце уже село за горизонт.
Люди вернулись домой, улыбаясь и зная, что все будет хорошо. Они навсегда запомнили этот день.
Этой ночью шел дождь. Жара отступила.
Качели
Заброшенный пляж, на котором практически не осталось следов человеческого присутствия. Город, частью которого этот пляж когда-то являлся, давно запустел, и в нем сейчас практически никто не живет.
Этот пляж был излюбленным местом отдыха жителей города, а сейчас о тех счастливых днях напоминает только одно уцелевшее сооружение.
Это качели, на которых было приятно сидеть и смотреть на море. Теперь они располагаются не на песке: так как уровень моря стал выше, то качели стоят опорами в воде, но на них все еще можно при желании покачаться.
Во всем городе осталось несколько семей, которые никуда не уехали по причине того, что несколько поколений жили в этих местах. В свободное время некоторые бродили по пустому городу, в их памяти проносились сцены из прошлого – оживленные улицы, движение транспорта, а в их головах до сих пор звучали шум и музыка того времени.
К одной из семей приехал погостить внук, который учился в другом городе. Ему было удивительно бродить по таким местам, можно было заходить куда угодно, не встретив ни души. Предупредив родных, он ушел к морю.
Дикий, заброшенный пляж встретил его. Чистый песок, отсутствие мусора – все это красноречиво подтверждало, что он первый, кто пришел на этот пляж за долгие годы.
Его внимание сразу же привлекли качели, на которых он захотел покачаться. Сев, он оттолкнулся в воде ногами. Смотрел на воду, слушал ее и просидел так до самого заката. Такое умиротворение ощущалось во всем, что его окружало, и не хотелось никуда уходить. Ему подумалось, что он мог бы просидеть так целую вечность.
Легкое покачивание, плеск воды, шелест листвы деревьев, растущих немного поодаль, и закат – все тревоги остались где-то очень далеко, и его окружала первозданная природа, по которой он так соскучился.
Солнце зашло за горизонт, но еще некоторое время было светло. А человек на качелях захотел остаться и увидеть звездное небо. Он оттягивал момент ухода как можно сильнее, так ему было хорошо.
Вот тьма окутала все пространство, и небо окрасилось тысячами звезд. Особенно приятно то, что на небе не было ни облачка. Человек раскачивался, запрокинув голову вверх, и наслаждался вселенной, раскрывшейся перед ним. Так продолжалось какое-то время, после чего он, разминая затекающую шею, опустил голову и увидел, что поверхность воды отражает свет всех этих звезд.
Не чувствуя уже воды под своими ногами, человек оказался среди звезд, что окружали его со всех сторон. Как если бы эти качели неслись куда-то через космическое пространство, и он вместе с ними.
Сделав некоторое усилие, раскачался сильнее, и он, как ему показалось, провалился в этот неведомый мир, в котором мириады светил проносились мимо него.
Карандаш
Карандаш лежит на столе.
Старенький шестигранник, в котором заключен темный графитовый стержень. Сбоку написано место производства, а также обозначение толщины грифеля. Это самый обычный карандаш, такой можно обнаружить в любом доме.
Этот карандаш плохо заточен и совсем не годится для того, чтобы провести тонкую прямую черту. Гладкий на ощупь, но на его поверхности имеется несколько вмятин и изъянов от того, что его пару раз роняли на пол. Может быть, даже его грыз какой-нибудь старательный ребенок.
Но не стоит думать, что этот карандаш прост, годен только на то, чтобы рисовать им каракули или заштриховывать квадратики в тетрадке. Это не так.
Сколько картин можно нарисовать с его помощью, сколько строк написать, чтобы исчерпать весь запас одного-единственного карандаша. Все зависит только от владельца, от того, кто пишет этим карандашом. Грифель может стать чем-то существенным, прекрасным и значительным, а может остаться нерастраченным.
Если бы карандаши могли чувствовать, то они бы наверняка хотели быть исписанными до самого конца. Тут же на столе находится стаканчик, в котором небольшой кучкой стоят такие же карандаши, но уже растратившие частично свои силы, со стертым грифелем или к которым давно никто не притрагивался.
Броски камешков
У кромки воды собрались отдыхающие.
Вода слишком холодная, и никто не заходит в нее, а просто лежат на песке и бродят по пляжу, собирая ракушки и красивые камешки.
Волнения нет, и морская гладь больше напоминает огромное, бескрайнее зеркало, в котором видны отражения неба и облаков. Дети строят замки из песка, играют в свои игры, иногда – вместе со своими родителями. Через несколько недель можно будет купаться, холодное течение изменит свое направление, вода станет теплее.
Папа, мама и их маленький сын с дочерью подошли к берегу и стали собирать плоские камешки, которые очень удобно бросать. Договорились о том, что у каждого будет несколько попыток, и тот, кто сделает больше отскоков, – тот победил.
– А что будет в качестве приза? – практически одновременно спросили дети.
– Мороженое! – ответил отец.
– Но проигравших не будет, мороженое достанется всем! – мягко добавила мама.
Началась игра, и все по очереди стали запускать по идеально ровной поверхности воды свои камешки. Первые попытки не увенчались успехом, все только приноравливались к тому, чтобы бросить правильно.
Спустя несколько бросков у всех получалось сделать несколько отскоков, даже больше четырех.
Зеркальная поверхность изгибалась, рябь шла по воде после каждого соприкосновения с камешком. В очередной раз, когда вся семья одновременно бросила свои каменные «блинчики», один из них полетел особенно удачно и стал делать отскок за отскоком.
Многие посетители пляжа, до этого без особого интереса наблюдавшие за ходом игры, теперь несколько привстали от удивления. Сделав целую дорожку отскоков, камешек продолжил свое движение и скрылся где-то вдалеке. Невозможно было посчитать, сколько он их сделал, да и к тому же нельзя было определить, остановился он или нет.
Начался небольшой спор, кто же бросил этот камешек. Это был, очевидно, самый лучший бросок «блинчика» за всю историю таких бросков, да и на кону стояло самое вкусное мороженое. Если ты победил, оно всегда намного вкуснее, чем обычно.
Каждый на пляже все еще всматривался вдаль – вдруг удастся увидеть всплеск или что-нибудь, что может указать на то, что камешек остановился? Но нет, ничего такого не было.
Затем семья, уставшая играть, стала собираться домой. Победителями были объявлены все, и было решено отпраздновать это событие в кафетерии на пляже. Все были довольны и перестали спорить друг с другом.
Но тут случайный зритель всего этого действа громко сказал, что на горизонте что-то появилось. Люди прикладывали ладони к глазам и всматривались в горизонт. И действительно, к ним приближалась маленькая точка. Чем ближе она была, тем яснее становилось, что это камешек. Он отскакивал и приближался к берегу с каждой секундой.
Когда камешек достиг берега, он, сделав последний отскок, взлетел и упал прямо в руки маме. Она посмотрела на него: обычный камешек, каких много. Белый камешек, плоский и одновременно достаточно увесистый.
После того, как все осмотрели его и подержали в руках, семья двинулась навстречу желанной награде. Камешек они взяли с собой, как память об этом хорошем и счастливом для них дне.
Медальон
Разбирая вещи, всегда можно обнаружить что-то интересное, у чего есть своя собственная история.
Такой вещью оказался медальон.
Дети, которые и нашли его на чердаке, в одной из запечатанных коробок, сразу стали расспрашивать родителей об этой вещице. Родители с грустью рассказали им историю этого кулона. Но перед этим каждому дали время внимательно рассмотреть его.
Серебристого цвета поверхность имела потертый вид, с несколькими царапинами на поверхности, кулон побывал много где, и его активно носили. Простая застежка легко открывалась, и внутри кулона находилось маленькое зеркальце. А на другой половинке, на внутренней стороне крышки, было написано одно слово – «Навсегда».
Это было не все – у зеркальца была следующая особенность: если в него посмотреть, то вместо отражения своего собственного глаза там оказывался чей-то синий глаз, выражение которого было грустным, на котором выступает слеза.
Это был медальон, принадлежавший дедушке. А у бабушки, которая вынуждена была уехать из страны и так никогда, и не вернулась, был такой же.
Заглядывая в медальон, он каждый раз видел, что его возлюбленная смотрит на него. Сине-голубое счастье в крохотном окошке к ней. Это был единственный их способ связи. О настроении друг друга они узнавали по взгляду.
Когда дедушки не стало, многие его вещи были собраны и отправлены на чердак, где они хранятся, и по сей день. Если посмотреть в медальон сейчас, то вы увидите заплаканные глаза, выражающие только грусть. Это оттого, что его больше нет с нами.
Два кулона – это все, что создавало призрачную связь для двух любящих сердец и оказалось единственным, что осталось от их любви.
Фабрика
Всего несколько содранных коленей, пара десятков мелких царапин и десять минут сквозь кустарники – и вот перед детьми открывается вид на огромный пролом в стене. Отсюда можно попасть на заброшенную фабрику.
Внутри не пусто, как того можно было ожидать. В центральном помещении находится настоящий рай для различных игр – беспорядочно сваленные шкафы, стеллажи и другая мебель.
Все это частично сломано, разобрано и разбито – но и того, что осталось, хватит на тот хитроумный план, что будет реализован.
Дети старались изо всех сил, сдвигая шкафы таким образом, чтобы при открытии они соприкасались с другими. У множества шкафов не было задних стенок, чем можно было воспользоваться.
Так, постепенно, они создавали небольшой лабиринт, в котором можно было бегать, прятаться, а затем неожиданно выйти в совершенно другой точке фабрики. Но за один раз такое сделать было нельзя, да и самые обычные игры часто отвлекали внимание маленьких строителей от возведения лабиринта.
В огромных оконных проемах, в которых давно не осталось стекол, было видно синее небо и ветви деревьев, густо растущих вокруг заброшенной фабрики.
В хорошую погоду солнце наполняет своим светом эти помещения, и тогда мальчикам и девочкам кажется, что в воздухе парят светящиеся частички, напоминающие снег, только не совсем обычный.
А в пасмурные дни, когда идет дождь или дует сильный ветер, под все еще крепкой и целой крышей главного цеха раздается эхо того, что происходит на улице. Только под сводами этого здания эхо становится чем-то большим – в длинные мелодии объединяются звуки, шелест листвы, ветер, стук дождя и, конечно же, детские крики, смех и их общая радость.
В такой атмосфере, день ото дня, из старой и никому не нужной горы мебели создавался и усложнялся лабиринт. Его входы и выходы оказывались по всей фабрике, в самых неожиданных местах, и из какой-нибудь неприметной тумбочки могла выскочить девочка Аня, крикнуть на любого противного мальчика и, смеясь, убежать от него.
Мальчишки всегда брали ее с собой, и в действительности идея построить этот лабиринт пришла ей в голову первой. Но мальчики думали, что это была исключительно их задумка, с чем Аня вовсе и не спорила. Она же только подмечала все тайные ходы и выходы и не упускала возможности подшутить над своими друзьями.
Наконец, после нескольких недель работы, ближе к середине лета, это сооружение было готово. Во всем строении чувствовалась рука каждого его создателя в отдельности, вся аккуратность – или, наоборот, все старались в меру своих сил.
Теперь можно было с удовольствием поиграть, побегать по этим темным, таинственным ответвлениям и выскакивать из скрипучих дверей в царство древности или, наоборот, перенестись в далекое и недоступное будущее.
Так дети стали играть в следующую игру: выбирался один из компании, и в то время, как остальные разбегались в разные части лабиринта, он громким криком запускал под своды цеха гулкое, увертливое эхо. В зависимости от настроения детей, они либо гонялись за этим звуком, либо убегали от него.
Когда эхо начинало звучать прямо за спиной у кого-нибудь, яростно убегающего, можно было услышать, как резкий визг разда