Гражданская психология

Вам не удалось стать танцовщицей и теперь вы делаете всё, чтобы ваша дочь прославила вашу семью, став звездой паркета. (Ведь будет о чем рассказать коллегам по работе, соседи завидовать будут: «Мол, какая у Сидоровых дочь-умница!» … уууух!)  И вам абсолютно всё равно, что ваша девочка хочет стать ветеринаром, вам все равно, что она ненавидит танцы, костюмы, выступления, да одно слово «танцы» вызывает у неё нервную дрожь.

Не ломайте психику и счастливое будущее вашего ребенка своими несбывшимися мечтами! Пусть занимается тем, что ему по душе.  Согласитесь, что лучше стать отличным ветеринаром, как хочет он и любить свою работу, быть счастливым, чем стать плохим танцором по вашей указке и всю жизнь ненавидеть то, чем занимаешься.

«Пока всё не съешь – из-за стола не выйдешь»

И ещё немало уникальных диетологических принципов. Например, «вкусное надо оставлять на потом». На какое, спрашивается, потом? Да и зачем!? Ребёнок сейчас хочет это пирожное! Вот прямо сейчас! Да и борщ ваш с макаронами никуда не денется. Побегает – и слопает ваш борщ. Всё это приводит к тому (не только в отношении еды), что в повседневной жизни ребенок привыкает отказывать себе в радостях, пока как следует не «наестся» гадостей. А когда начинается светлая полоса – они уверенны, что она вот-вот оборвётся, потому что не бывает так, чтоб вкусное и всё тебе.

«Хлеб выбрасывать нельзя! Во время войны люди были бы рады съесть твой кусочек хлеба, а ты выбрасываешь / В голодных странах дети недоедают, а ты в мусорный бак… ай-ай-ай». Хоть давись теперь этим куском… Да, безусловно есть такие понятия, как «война» и «голод»» – это нужно помнить и уважать, но выброшенный кусочек хлеба не спасёт голодающего ребёнка из Нигерии, небо не разверзнется и машиной времени не перенесёт этот кусочек умирающему от голода солдату. В итоге – ребенок ест всё, что не положат на тарелку, даже если не хочет есть.

«Не играй с едой» (применимо к детям дошкольного и школьного возраста). Дети не играют с едой – таким образом они познают мир, через ощущения.

И другие принципы, которые плохо влияют на детскую психику.

«Ты же девочка/мальчик….»

Стереотип – понятие достаточно вредное, но распространённое в нашем обществе. За всю историю человечества их накопилось достаточно много, и, как правило, ни к чему хорошему они не приводят – тут и однобокость мышления, и комплексов целый мешок и целая коллекция внутренних барьеров.

Излюбленный стереотип всех родителей – гендерный. Под этим соусом можно внушить ребенку массу глупостей. «Девочке нельзя драться», «Не смей плакать! Ты же мальчик», «Девочки так себя не ведут» и так далее.

С чего это мальчику нельзя плакать? Он что, не человек что ли? Ему не может быть больно или плохо? Речь вовсе не о том, чтобы учить мальчика распускать нюни по любому поводу. Речь о том, чтобы ребенок не боялся выражать свои подлинные чувства и эмоции, без страха, что если он вдруг пустит слезу, на него со всех сторон набегут с упреком: «ты же мальчик!» Да, пускай ребенок на корню обрубает всё, что чувствует, и стоит с каменным лицом. Зато всем вокруг будет спокойнее.

Девочка, в перепачканном платье тоже не устраивает, ибо так быть не должно – «ты же девочка!» А то, что ей тоже хочется поиграть, побеситься во дворе с друзьями – это не в счёт.  Девочка должна смиренно сидеть на скамеечке в белых оборках и бантах и разговаривать с куклой.

Вместо навязывания определенного типа поведения, научите ребенка чему-то полезному.

Вкусно готовить, постоять за себя, оказать первую медицинскую помощь, собрать палатку, или хорошо плавать, бегать, прыгать, ловко лазать – навыки, которые хороши как для мальчика, так и для девочки.

«Замечайте проблемы ребенка»

«Какие у тебя могут быть проблемы?», «Ты чего ревешь – у тебя что, кто-то умер?», «Ничего у тебя не болит! Опять притворяешься!», «Не выпендривайся».  Под «нечего выпендриваться» можно пропустить реальные переломы, гастриты, аппендициты, а также множество психологических проблем. А ведь знать, что и где болит у ребенка в физическом и духовном смысле очень важно. Родителям нужно научиться разбираться в том, что чувствует их ребенок, опять-таки для его физического и душевного здоровья.

«Будешь баловаться – отдам тебя вон той тёте»

Серому волку, в детский дом, оставлю тебя здесь, а сама уйду. Детей до определённого возраста очень легко (и удобно) шантажировать тем, чего они бояться больше всего на свете, а именно – разлукой с родителями. Последствия таких манипуляций могут быть разными.  Как правило, дети от этого растут шуганные, пребывая в полной уверенности, что земля в любой момент может уйти у них из-под ног. Или же как вариант – развитие жуткой ревности и подозрительности – а вдруг жена бросит, муж кинет, девушка изменит и т.д. Или же отсутствие личной жизни, как таковой, ведь если у вас нет дома – пожары ему не страшны.

«Дистанция»

«Ты как с матерью разговариваешь?», «не хами отцу», «ты тут что, самый умный что ли?», «вот дорастешь до моих лет, тогда поговорим». Всем известно, что между родителями и детьми существует объективное неравенство, но непонятно, как говорить с родителями, чтобы это считалось нормальным? Ответа на этот вопрос нет, потому что такими фразами родители маскируют свою педагогическую некомпетентность и страх потерять авторитет.

Что делать в этой ситуации? Разговаривать с ребенком, позволять ему высказывать собственное мнение, прислушиваться к нему. Но ни в коем случае не подавлять его желание высказаться. Нужно помнить, что в каком бы возрасте ни был ребенок, во-первых, он никогда до вас не дорастет, а во-вторых, он такой же человек, как и вы, только со своими потребностями, мнением и желаниями, которые необходимо учитывать.

«Можно было и лучше…», «Четыре за контрольную? Почему не пять? Да уж, ведь четверка – это не оценка, а признак ленивого, ни на что неспособного неудачника. (А вот Алиночка, дочка тёти Марины из пятого подъезда тянет на золотую медаль!)

Ребёнку, чьи родители постоянно недовольны его результатами, очень сложно будет жить в гармонии с самим собой, получать удовлетворение от жизни, чтобы он ни делал и как бы высоко не забирался. Или просто не захочет ничего делать, ибо куда мне, до Алиночки.

Подобный тип воспитания выращивает у человека способность замечать исключительно оторванные пуговицы на пальто, жир на боках и пропущенные запятые в текстах.

«Потому что я так сказала»

Научитесь объяснять ребёнку мотивы своих запретов и своего «нет». Если вы запрещаете что-либо, отказываете в чем-то, переносите на «потом» – аргументируйте свою позицию, а в идеальном варианте – найдите альтернативное решение проблемы. Запрещаете идти на дискотеку? Пусть дочь пригласит подруг и устроит дискотеку дома.  Отказываете в прогулках допоздна – назовите причину, скажите, что очень волнуетесь за её безопасность.

Иначе ребенок будет стараться делать вам наперекор, будут возникать обиды, конфликты и недопонимание.

«Сохранить атмосферу любви»

Если ваша семья распалась по каким-либо причинам, и вы остались при этом не в самых хороших отношениях – не спешите выплёскивать весь негатив при ребёнке, настраивать против, поливая грязью бывшего мужа/жену, чтобы не произошло между вами и сколько бы обид не накопилось.

У детей, чьи родители одаривают друг друга подобными «комплиментами» могут возникнуть серьёзные проблемы во взаимоотношениях с противоположным полом. А потом все задаются вопросом: почему понятие «институт семьи» стало изживать себя?

Девочки, наслушавшись «какой папа плохой», создадут в своей голове стереотип о том, что все мужчины одинаковые, что никому нельзя доверять и т.д.

Мальчики же в свою очередь могут стать женоненавистниками, или попросту не захотят заводить отношений. Тут уж одним сеансом к психотерапевту не обойтись…

В любом случае, даже если и произошел разрыв отношений, нужно объяснить ребёнку, что родители его очень любят, будут заботиться о нём и всегда придут на помощь. Это не даст ему потерять уверенность в себе, избавит от возможных обид, нехватки любви и одиночества.

«Личное пространство»

Ну и напоследок. Помните, ребёнку просто необходимо личное пространство! Если это возможно, обустройте малышу собственную комнату, или хотя бы свой уголок, в котором у него будет возможность отдохнуть от всего мира. У любого ребёнка должны быть свои тайны, секреты, личные дневники, переписки, в которые не должны встревать родители, каков бы ни был соблазн! Поймите, не стоит контролировать каждый его шаг – это может привести к потере самостоятельности и доверия к вам.

А чтобы избежать неприятных сюрпризов, сделайте всё, чтобы стать не просто хорошим родителем, но и лучшим другом для своего ребенка, и тогда он не только будет доверять вам всё самое сокровенное, но и вырастет счастливым человеком!

Границы личности

Продолжаем тему детства

Границы личности – это границы, отделяющие человека, его внутренний мир от мира внешнего. Человек обладает физическими, психологическими, ролевыми (включающими поло-ролевые), социальными (горизонтальными и вертикальными) интимно-личностными границами. Вторжение в любые из них без согласия или разрешения воспринимается личностью как проникновение в ее внутренний мир, насилие. Все границы формируются последовательно, от рождения и до совершеннолетия. Момент жизни, когда заканчивается формирование границ, отделяет период детства от периода взрослости и в архаичных культурах сопровождается ритуалом инициации.

Самые первые границы, которые выстраивает человек, это физические границы – они отделяют тело, физическое пространство личности от окружающего мира, также они включают в себя представление понимание, осознание того, что физически является частью собственной личности, где эта часть заканчивается как зона активного влияния, где начинается общее социальное физическое пространство, о совместном владении которым нужно договариваться, а также представление о том, где начинается личное пространство другого человека, входить в которое можно только с разрешения.

Границы этого пространства начинают формироваться на втором году жизни ребенка. С момента рождения младенец физически не отделяет себя от матери и отца. Родители являются для него продолжением собственного тела: лицо, волосы, колени, не говоря уже о материнской груди – все это он считает продолжением себя, может хватать, тянуть, дергать, пользоваться совершенно свободно, не спрашивая разрешения, не обращая внимания на желания и эмоции «хозяина» на то, нравится или не нравится это родителям, больно им или нет, удобно ли приятно. Обычно, в ответ на такую инициативу, взрослые совершенно добровольно дают младенцу возможность делать с ними всё, что он хочет, просто иногда отводя ручку, или отвлекая, если действия вызывают болевые ощущения, или сильно мешают.

После года, возможности физической активности резко увеличиваются: младенец набирает силу, умнеет, осваивает пространство вокруг себя, начинает понимать, что мир не заканчивается за пределами его комнаты. Желание ребенка, весь посыл его личности в этот момент направлен на освоение а затем и присвоение себе как можно более широко физического пространства. А посыл внешнего мира, в лице родителей, направлен на то, чтобы не дать малышу расширить его до беспредела, структурировать, гармонизировать и ввести в разумные рамки его бушующую физическую познавательную активность.

Возникает кризис физических границ: ребенок хочет расширить пространство, которое воспринимает собственным, родители структурировать, но при этом не сузить слишком сильно, а, скорее, направить в нужное русло. Во время этого кризиса члены семьи на практике учат ребенка, договариваться-делить общее пространство дома и спрашивать разрешения на вторжение в их личное. Так, например, малышу начинает хотеться открыть, залезть во все шкафы в доме, пооткрывать все двери. Это общее пространство семьи, и исходя из своих причин (безопасности, удобства) родители какие-то двери завязывают веревочками, какие-то запирают на ключ, а какие-то оставляют открытыми, кладут интересные игрушки в нижние ящики стола, приоткрывают их, чтобы захлопываясь, те, не прищемили пальчики. При этом никто не просит ребенка спрашивать разрешения прежде чем залезть в ящик, родители просто блокируют то, что опасно и открывают то, что безопасно, переструктурируя пространство в доме для удобства и пользы малыша.

По-другому строятся отношения с младенцем, когда речь идет о личном физическом пространстве. Его структура и особенности обусловлены культурой и самой личностью. В него входит собственное тело, территория вокруг себя (в русской культуре – личное комфортная физическая дистанция с незнакомым человеком составляет 4 шага, со знакомым -2, с родным – 1); личные вещи, предметы, которые человек определяет для себя как персональные (телефон, компьютер, кошелек, записная книжка и т.д.), определенные места в доме, в первую очередь – это туалет и ванна (вторжение туда, когда там находится человек, требует его разрешения), такими же личными пространствами могут быть, например кресло, место за столом, предметы быта. У каждого человека должен быть свой набор личного, в которое никто никогда не вторгается без его разрешения. В семье, также, присутствует физическое пространство, принадлежащее супружеской паре, как единому целому – это в первую очередь территория их спальни и кровать.

Именно на личную территорию родителей малыш, в этот момент своей жизни, начинает активно претендовать и делает он это не из-за вредности, а потому, что ему самому принципиально важно определить свое собственно место в этом мире, пока только физическое. Делается это следующим образом: многим родителям знакома ситуация, когда ребенок спокойно играет в комнате, не обращая на них внимания, но, стоит им пойти в ванную комнату или туалет, как малышу начинает срочно требоваться их внимание. В зависимости от силы собственной личности, от врожденной чуткости и психологической тонкости, события могут развиваться по нескольким сценариям. Малыш может звать родителя из своей комнаты, может подойти к закрытой двери, сесть под ней и начать плакать-звать-причитать, может открыть дверь и войти, может подойти к взрослому, чистящему зубы, и если тот не окажет сопротивления, то через непродолжительное время, он будет чистить зубы с малышом, висящем у него на ноге, или сидеть на унитазе с младенцем на коленях. Основная задача родителя в этой ситуации заключается в том, чтобы в той или иной форме сказать-дать понять: – «я тебя очень люблю, но, в данный конкретный момент нашей жизни это место лично мое и я не хочу, или не могу его с тобой делить. Через какое-то время я приду в наше общее пространство и мы с тобой будем вместе. А колени, на которые ты залез, вообще всегда принадлежат лично мне, и если я не могу-не хочу тебя сейчас на них сажать, на это не стоит обижаться, ты тоже совершенно свободно можешь не позволять мне иногда тискать и целовать тебя, вырываясь и громко протестуя, и я не буду действовать насильно и обижаться на тебя».

В идеале, ребенок должен научиться тормозить перед закрытой дверью туалета, ванной, спальни, перед родительской кроватью и каждый раз спрашивать разрешения войти-сесть-занять место. И родители каждый раз должны либо разрешать либо не разрешать ему это сделать. В этот период жизни младенца обычно ярко актуализируется проблема совместного пребывания в родительской постели, которую ребенок воспринимает как свою собственную. Для правильного формирования границ важно, чтобы он спал отдельно, пусть и близко к родительскому ложу, это не значит, что он не может позволить себе прийти рано утром к родителям, устроиться по-удобнее между ними и подремать, или провести время в веселых и нежных утренних играх. Но все это должно происходить только тогда, когда родители готовы принять родного и любимого, но все-таки гостя.

Став взрослым, человек с хорошими физическими границами, не будет вторгаться без спроса на территорию другого, дотрагиваться до незнакомого человека, обнимать и целовать знакомого, или даже близкого без его на то разрешения, гласного, или негласного, т.е. будет очень внимателен к реакции и при первых проявлениях недовольства-напряжения отступит. Не свалит без спроса личные вещи супруга или игрушки малыша в один ящик, не зайдет без стука в комнату ребенка, не говоря уже о взрослом члене семьи, если дверь прикрыта, и уж тем более не будет без спроса и согласования выбрасывать чужие вещи. В метро он не положит руку на голову впереди стоящего человека, дотягиваясь до поручня в вагоне и не встанет в общественном месте так близко, чтобы касаться рукой края одежды незнакомого человека. Если же ему нужно будет пройти, сквозь плотно стоящую группу людей, он не будет расталкивать их собственным телом, а попросит словами дать проход. И уж тем более не будет решать физически конфликтные ситуации, напирая телом на противника в споре или блокируя его рукой, он сможет в конфликтной ситуации действовать словами, используя свое тело для снятия конфликтного напряжения, а не для эскалации проблем.

В то же время, человек с хорошими физическими границами будет нежным и теплым, он не будет бояться поцелуев и прикосновений к близким и любимым людям, будет хорошо понимать язык тела.

Следующие границы, устанавливаемые между человеком и миром – психологические. Они формируются на третьем году жизни. До этого момента младенец уверен, что психологически он и его родители – единое существо. Это значит, что их желания, мысли, эмоции, чувства совпадают и малыш автоматически может вызывать в родителе эмоции, которые рождаются у него в сердце, это значит, что он является основным источником всех эмоций близких для себя людей. Если малышу весело, то также весело и маме, а если он хочет гулять, то и папа мечтает об этом. И вот, в какой-то момент ребенок открывает, что родители могут чувствовать по-другому, чем он: он хочет гулять вместе с мамой, а мама хочет почитать книжку. Это называется «столкновение интересов» – первый межличностный конфликт. И опять, как и в кризисе первого года жизни активность его направлена на то, чтобы распространить свое влияние, свои интересы на весь окружающий мир. «Я сам!» – кричит малыш, пробуя свои силы в действии, а потом пытается заставить родителя делать то, что хочется ему.

Ребенку очень хочется, чтобы родитель был практически им, жил его желаниями, его чувствами, его жизнью. Если родителю хочется того же на сто процентов, то он становится сиамским близнецом ребенка, поглощая, потребляя внутрь себя всю его маленькую жизнь. К счастью такое происходит не всегда. И тогда двум бесконечно любящим, но все-таки разным людям, нужно научиться видеть внутренний психологический мир друг друга, понимать и уважать его и договариваться. Уметь видеть другого не так то просто, надо быть внимательным, чутким и терпеливым, а уметь договариваться, стыковать интересы-это сложный и энергоемкий процесс, поэтому сначала малыш пытается добиться своего без учета интересов родителей, не видя, не замечая их желаний, он как будто говорит:– «я тебя очень люблю, но совсем не вижу, я вижу только себя и автоматически считаю тебя, собой!». «Хочу игрушку» – кричит трехлетка, и бросается на пол в магазине, привлекая всеобщее внимание, доказывая всем своим видом, что добьется своего во что бы то ни стало. Это самая простая и эффективная стратегия реализовывать свой интерес, без учета интереса другого, в народе называемая «лом», против которого, как известно, нет приема. Если просто лом не помогает, малыш прибегает к шантажу: «я не люблю тебя, – кричит он-, я пойду жить к бабушке, я ее люблю!». В ход может пойти манипуляция – это скрытая разновидность давления: «хорошие мамы всегда покупают детям игрушки» – плачет чадо. Манипуляция очень часто направлена на вызывание чувства вины. Маме надо выбрать из двух зол меньшее: либо чувствовать себя плохой матерью, либо купить игрушку, покупать которую она не хочет. Стратегия давления эффективно работает, но при этом рушит душевную близость между людьми, вызывает обиду, агрессию, раздражение. Убивает любовь. Если родители противостоят давлению, нет, не проламывают в ответ ребенка, руша его волю и заставляя отказываться от своего желания, не оставляют малыша наедине со своим горем, ведь даже просто играя в эмоции: в обиду, в гнев, человек все равно погружается в них, не насмехаются над ним, а находятся рядом, сочувствуют его горю, но не делают того, что он требует, тогда получают шанс научить свое чадо другим стратегиям решения конфликтных ситуаций. Они учат его не отступать от собственного интереса, но при этом учитывать желания другого человека, видеть другого, не выпуская из поля зрения себя. Для этого, когда истерические вопли стихают, родитель может спокойно и по-доброму спросить: «что такого в этой машинке, что ты ее так хочешь?» «Такая же есть у Сашки, лучшего друга»-, может ответить малыш. «А, так ты хочешь такую же игрушку, как у друга? Для тебя это самое важное?» если ребенок ответит утвердительно, ведь маленькие дети большие обезьянки, и им правда может хотеться того-же, что у приятеля, родитель может сказать: «Я понимаю, тебе нравится Саша, и игрушки его нравятся, но я бы не хотел покупать тебе именно машинку, их у тебя и так много, давай купим что-нибудь другое, что тоже есть у Саши, но не машину». «Саблю», может сказать малыш. И интересы обеих сторон будут удовлетворены на сто процентов, Такая стратегия называется «сотрудничество» и в 75% из 100 можно договориться друг с другом полностью соблюдая интересы сторон, уточняя и стыкуя их.

Еще один пример: есть такая детская считалочка: «мы делили апельсин, много нас, а он один». Можно подойти к человеку и сказать: «Отдай мне апельсин, а то пожалуюсь твоей маме-начальнику-друзьям, что ты жадина», и отобрать у него фрукт. Можно сказать, «я все равно не справлюсь с этим бугаем, пусть наслаждается своим апельсином», можно предложить «давай тебе половину и мне половину», а можно подумать, сфокусировать свой интерес и поисследовать интерес другого: «мне очень нужен апельсин, я хочу выпить стакан сока, а ты что хочешь?» и есть огромный шанс (шанс в 75%) что человек скажет: «а я давно мечтал об апельсиновом пироге и мне нужна его цедра». И тогда просто разделить на сок и цедру, реализовав полностью желания обеих сторон, Сотрудничающий человек ищет способы, как не отступить от собственного интереса, и при этом удовлетворить желание другого. В случае с машинкой в магазине сотрудничество будет невозможно если ребенку, например, на самом деле важно «прогнуть» родителя, добиться от него желаемого, т.е. проявить над ним власть. В этом случае от родителя потребуется способность вести жесткие переговоры и не дать ребенку возможности играть в эту жестокую игру. Родитель может уступить, прогнуться только в том случае, если поймет, что его малыш правда очень хочет эту машинку, хочет слишком сильно, чтобы заменить ее другой игрушкой, и тогда пойти на уступку, по любви выполнить желание, даже если считает его нецелесообразным. Между стратегиями сотрудничества, давления и уступки находится компромисс. Иногда некогда, нет сил или желания проводить исследования истинных интересов ребенка, и тогда можно сказать: «Я не хочу покупать тебе игрушку, их у тебя очень много, особенно машинок, но если ты очень просишь, то я тебе куплю, но не машинку, а любую другую из этого отдела».

Взрослый человек, с хорошими психологическими границами понимает, что он отдельная от другого личность, даже от очень любимого, и, поэтому, даже горячо любимый им муж или жена, может иметь отличное от него мнение и желание. И это прекрасно, ведь мир, состоящий из одного меня был бы предельно пустынен и скучен. Он также понимает, что не все чувства-мысли-желания близкого человека обусловлены им, или зависят от его поведения. Жена, например, спокойно допускает мысль, что грозное лицо мужа, пришедшего вечером с работы связано не с ее плохим поведением, а с тяжелым рабочим днем, и, соответственно, у нее есть шанс не впасть автоматически (бессознательно) в чувство вины-агрессии-страха, а посочувствовать усталому супругу и оказать ему помощь и поддержку. Но, с человеком, имеющим другие желания важно уметь договариваться. И договариваться с ним можно разными способами: если горит дом, или кто-то сует пальцы в розетку, у тебя много сил и четкое ощущение, что нет времени на разговоры, можно и нужно надавить: «отойди от розетки быстро!», «выходи из дома сейчас-же!» Можно даже использовать шантаж: «Я сейчас вызову милицию, и тебя отведут в безопасное место силой!», если есть желание и необходимость, можно использовать манипуляцию: «ты умный мальчик, не глупый ведь, правда? Так умей подчиняться без разговоров, когда это необходимо!» Любой человек в крайних ситуациях должен уметь давить и выдерживать давление другого. Но он должен уметь и уступать с легким сердцем, по любви, а не по принуждению. И, если не чувствует в себе желания уступить, не играть в хорошую девочку-мальчика, а уметь приходить к компромиссу или сотрудничать. Основной стратегией психологической жизни с близкими, значимыми людьми должно стать сотрудничество, с более дальними, менее значимыми – компромисс.

Следующие границы устанавливаемые личностью – это границы ролей и правил. Ребенок пятилетнего возраста открывает для себя, что люди отличны от него не только физически и психологически, они еще и взаимодействуют по определенным правилам и играют определенные роли, причем один и тот же человек может играть разные роли, и к нему нужно относиться по-разному в разные моменты совместного бытия. Если кто-то когда-то близко общался с пятилетним ребенком, то, наверное, отмечал про себя, что он бывает ужасным занудой и ябедой. Если дошкольник видит что-то, что ему кажется неправильным, он обязательно всем про это расскажет, нажалуется. «Настя встала ногами на стул. А на стуле сидят, а не стоят» – говорит маме малыш, ожидая от нее однозначной оценки: поддержки жалобщика и наказания виновного. Сам жалобщик тоже никогда не будет использовать стул не по назначению, и все уговоры мамы устроить на стуле чаепитие для кукол, будут разбиваться о железный детский аргумент: «нельзя, на стуле нужно сидеть, а не чашки с чаем для кукол ставить». И вот, в какой-то момент времени, малыш начинает понимать, что на стуле можно не только сидеть, его можно использовать для многих творческих вещей: из него можно делать столик для чаепития, домик для кукол, можно становиться ногами, чтобы достать книжку с полки, под ним можно прятаться, играя в прятки. Открывается огромный простор для детской фантазии, в центре которой находится стул. Используя его как хочется, ребенок расширяет границы правил и получает ответ от окружающего его социального мира: то мама села новой юбкой на мокрое пятно, оставшееся от кукольного чаепития, то папа ударился ногой о табуретку, оставленную около книжного шкафа. И, постепенно, малыш понимает, что правила существуют не просто так, и их надо исполнять, но исполнять гибко. При этом есть иерархия правил: Насте стоять на стуле, возможно, правда нельзя, потому что можно испачкать-сломать стул, или упасть и разбиться, но есть еще одно правило: ябедничать тоже нельзя и, в данном случае, это правило важнее, а вот, если бы была непосредственная угроза жизни Насти, и если бы она не послушала товарища по играм, тогда и только тогда можно пожаловаться маме, позвать взрослого на помощь, тогда иерархия бы поменялась. Любой человек осваивает правила в три этапа: сначала оно усваивается жестко, и все глубоко неправы, кто это правило не исполняет. На втором этапе, оно полностью расшатывается: «правила придуманы идиотами для идиотов», как будто говорит человек, и в этом есть и творческий акт и проест свободной личности против ограничений. Через какое-то время приходит понимание того, что правила дорожного движения, например, написаны кровью, они не просто так существуют, их, и многие другие, надо исполнять, но не слепо, а гибко. Это третий «взрослый» этап исполнения правил, в зависимости от ситуации, есть и свобода и дисциплина, т.е. ответственность.

Взрослый человек, с хорошими границами правил умеет относится к ним гибко: свободно и ответственно. Он не всегда выполняет их автоматически и в то же время не отрицает их, каждый раз соотнося свои актуальные задачи, свое состояние-желание и особенности ситуации. Обычно он переходит дорогу на зеленый свет. Но, если спешит, или считает целесообразным, то тормозит перед светофором, внимательно смотрит по сторонам и позволяет себе перейти на красный, при условии отсутствия машин, контроля своего передвижения и отличной видимости дороги. И в каждый момент времени он устанавливает иерархию: что сейчас для него важнее: безопасность, или быстрота передвижения.

Еще одни границы пятилетнего возраста – это границы ролей. Ребенок открывает для себя, что человек не един в различных жизненных ситуациях, он играет разные роли, и бывает разным, в зависимости от тех задач и функций, которые выполняет. И относиться к нему в эти моменты важно по-разному, иногда диаметрально противоположно. И при этом, это все равно один и тот человек. Так он открывает для себя, что любая личность шире и глубже любой роли, которую она играет. Это первый шаг к тому, чтобы относиться к человеку глубоко и личностно, а не функционально (только в соответствии с исполняемой ролью).

Ребенок начинает видеть, что папа может быть совершенно разным дома и на работе, и вести себя с ним нужно по-разному, несмотря на то, что это все тот же любимый папа. Роль определяется ситуацией и задачей, которая стоит перед личностью в конкретный момент времени. Ярче всего видны профессиональные роли, хотя весь комплекс социальных ролей профессиями далеко не исчерпывается. И все же, границы ролей лучше всего проявляются в профессиональной жизни, эти роли, иногда, подчеркиваются даже внешне: о некоторых профессиях говорят: человек служит; служат военные, пожарные, священники, часто служат врачи, это профессии, которые, в момент исполнения функциональных обязанностей, требуют полной включенности личности, погружения ее в профессиональную деятельность, готовности в любой момент начать играть профессиональную роль. И, совершенно не случайно, эти профессии выделяются определенной одеждой, формой, которую человек носит в профессии, но снимает в личной жизни. Это происходит для того, чтобы сама личность, сам военный, пожарный, врач, с одной стороны понимал, что его профессия может потребоваться в любой момент, и он всегда должен быть готов облачиться в профессиональные одежды и начать играть роль, обусловленную делом, а с другой стороны, чтобы сама личность не сливалась с собственной профессиональной деятельностью, ведь она всегда шире, глубже и многограннее любого, даже самого важного служения.