Всего лишь одна история

– За двойную цену.

– Ну, нет. Добраться сюда для меня тоже было непросто, и Звезда все еще стоит больше, чем вы оба, вместе взятые.

– Это угроза.

– Нет. Можете идти.

– Если Вы не собираетесь платить двойную цену, то отдайте мне обратно кристалл.

– С чего бы? Это же просто стекляшка, которую Вы нашли.

– Мы привыкли к этой стекляшке. Да и раз она Вам зачем-то нужна, значит, что-то с ней не так. Мы не тупые.

Донаван рассмеялся и от его смеха Нику стало хуже, чем было, уж очень этот

смех напоминал собачий лай.

– Не тупые. Но все еще не гении, явно. Иначе бы сообразили, что о догадках вслух не говорят.

– А это угроза?

– Это она, верно, – кивнул Донаван, и в свете камина на секунду что-то сверкнуло. – Знаете, очень жаль, что Вы привели девчонку, да еще – как Вы сказали? – преданную мне. Могли бы просто собирать дань со своих малышек и приносить ее сюда, и никаких проблем. А теперь придется…

– Мы думали, что Донаван достаточно щедр, чтобы вознаградить преданность.

– Ах, вот как. Калли надеялась на повышение? Надоело показывать трюки в цирке?

– Есть такое, – сжала губы Калли. – Да и вообще. Я думаю, что я стою больше, чем Вы

изволили выразиться. У меня есть еще украшения – и их будут приносить дальше. Возможно, я попрошу кого-нибудь… принести мне звезду с неба. Так Вы назвали этот кристалл?

– Полярная Звезда. Я хранил ее в маяке, но, боюсь, кто-то решил, что кристалл – его собственность. Подозреваю, что это проделки старого лиса, Фикса. Опустился до банального воровства.

– Ну, вот видите. Я просто пообещаю себя тому, кто принесет мне Полярную Звезду. Всю себя.

– Вы действительно цените свои умения достаточно высоко. Это похвально.

Ник отпрянул и тихо зашагал спиной в сторону двери. Он был оглушен.

Полярная Звезда. Значит, если он достанет этот кристалл, то Калли согласится стать его женой. Она же это имела в виду, верно? Конечно, тут явно что-то ужасное происходит, какой-то человек называет его любимую девушку грубейшим словом, а никто и не говорит ничего.

Но он попросит Калли перестать с ними общаться. Она поймет. Только надо достать для нее звезду, чтобы она его выслушала. Тот парень со странным смехом сказал, что кристалл был на маяке. А кто не знает, что все, что касается маяка, находится в компетенции Марселя? Уж сколько раз ему миссис Марсель жаловалась, что у ее мужа абсолютно ненормальное хобби – грех не запомнить. Правда, он ее давно не видел, но вряд ли они переехали. Так что нужно просто найти их и спросить, и дело в шляпе!

Воздух на улице застыл.

Ник посмотрел вверх – небо было абсолютно черным.

– Но если Калли ценит себя в стоимость Звезды, то чего стоите Вы, Форвард? Стоп. Одну минуту. Девочка, иди сюда. Сними пальто и присядь поближе.

– Верните кристалл.

– Возьмите вон ту пачку, что лежит на столе, – и хватит с Вас.

– Здесь за один.

– И?

– Или платите двойную цену, или отдавайте кристалл, Донаван, иначе мы…

Чернильный купол раскололся молнией надвое, через секунду грянул гром.

Рыжий Ник кинулся бежать, наспех расстегивая пальто, чтобы укрыть им голову.

На Экиа-Нова началась гроза.

– Слушай, Калли. У меня к тебе очень важный вопрос. У тебя нет аллергии

на моллюсков?

Глава 3. Мало слов о Большом человеке.

«Тише! – крикнул старик из Кордобы,–

Там щебечет птенец средь чащобы!»

«Он совсем еще мал?»

«Я бы так не сказал!

Он раз в пять больше этой чащобы!»

– Ну, что ты, дорогой мой. Я совершенно не злюсь.

Абигейл вздохнула и отлипла от двери. Дальше можно было не подслушивать. Обычно, если отец произносит эту фразу, его собеседника в скором времени ждала скоропостижная смерть.

Можно было идти за шваброй и ведром.

Примерно через пятнадцать минут Сезам ударил кружкой об стол и смачно рыгнул.

– Моя дорогая Абигейл, он сам напросился, ты же знаешь, я добр как, мать его, кашалот во время спаривания.

– Я не уверена, что это хорошее определение.

– Ох, да ладно, – Сезам закурил. – Можно было бы догадаться, что, если врать Отцу, Отец рад не будет. Я вежливо попросил Карла прислать мне мальчишку с информацией о новой сделке в Северной части шахт, а Карл, видно, не расслышал и прислал мне ребят с обрезами. Все потому, что он фанат ретардов. У них одни обрезы на уме.

– Бабочка.

– Что – бабочка?

– Ты ее зажал.

Сезам приподнял голову и бабочка, пришпиленная к горлу иглой, вяло затрепыхалась. На масляном подбородке отпечаталась нежная пыльца. Странно, что Карл так и не осознал до конца, что к человеку с подобным аксессуаром на шее присылать убийц нелогично. Что-то может пойти не так.

Часы пробили восемь вечера.

Надо отмыть пол от крови.

Скоро приедет Баскет.

Мистер Баскет был другом и личным советником семьи, абсолютно не похожим на Сезама. Если Баскет выбирал классический стиль «бетовских козырьков», то предпочтения Сезама в одежде могли вывести из равновесия даже человека, видевшего свою пожилую мать голой. Котелок кошмарного бутылочного цвета не мог отвлечь от пропитанной потом жилетки, надетой на голое тело. А жилетка была ненамного мягче, чем армейские ботинки, которые Сезам не чистил с тех пор, как впервые сумел в них влезть. То есть примерно с десяток лет назад, когда только вышел из тюрьмы и нашел себе обувь на первом попавшемся пьяном матросе.

– Сезам, – Баскет осторожно сел на стул напротив начальника. – У нас возникли непредвиденные проблемы.

– У нас? – Спросил Сезам. – Мне казалось, у меня проблем нет. А если и есть, то только предвиденные.

– У нас, – когда Баскет нервничал, он начинал походить на оглушенную рыбу. – Потому что сделка сорвалась, и мы потеряли весь товар, а не часть.

– Из-за кого она сорвалась?

– Чарли.

– Ах, Чарли-Чарли, – хрипло рассмеялся Сезам. – Он же слизняк. Как он мог что-либо сорвать? Помнишь Салли? Он ведь даже не смог сорвать ее цветок, а ты про сделку в гигантский масштабах. А ведь Салли шлюха.

– То, что у Чарли не вяжется с леди…

– Со шлюхой.

– Неважно, речь о женщине. Это не значит, что он не может помешать нам. Достаточно было перехватить товар и смыться с ним из города.

– И что, никаких нитей?

– Ну уж. Ты меня недооцениваешь. Конечно, мы нашли нить, которая вела к Чарли. Это была веревка, а ее второй конец был привязан к камню. Чарли кормит рыб в водах Беты.

– А товар?

– А вот товара в водах нет. И в Экс-Тере его тоже нет.

Баскет протянул Сезаму сигару, но тот покачал головой и дожевал остатки своей.

– Нам нужно, мой дорогой Бас, всего лишь вытащить всю грязь со дна и пропустить ее через сито. Кто-то да расколется. Не все захотят уйти вслед за Чарли. Ну, ты же знаешь, «Котелки» не спорят со старшим смены Сезамом.

– А если Чарли связался с кем-то вне нашей компетенции?

– Вне? – удивился Сезам. – Что значит вне?

Но не успел Баскет открыть рот, как в комнату, спотыкаясь и всхлипывая, вбежала Абигейл.

– Отец! Простите, но… отец, отец, шахту взорвали!

– Какую шахту?..

– Они взорвали «Святую Марту»! Они взорвали «Святую Марту»! – закричала Абигейл и разрыдалась.

Сезам потушил бычок о котелок и поправил бабочку.

– Знаешь, что я думаю, мой дорогой Баскет? Кажется, я впервые действительно разозлился.

Глава 4. Человек, которого все слушали очень внимательно.

"Жил на свете старик в бороде.

Говорил он: «Я знал, быть беде.

Две совы, три чижа

И четыре стрижа

Свили гнезда в моей бороде»".

– Какое неприятное недоразумение, – заключил Капитан Полиции Честер Блю и посмотрел вниз.

Дыра в земле была глубиной примерно с пятьдесят метров, по крайней мере, по ощущениям. Лично он измерениями заниматься не собирался, для этого существовали Скип и остальные. Капитана волновала другая проблема, которая неслась в его сторону недовольным, брызжущим слюной паровозом. Нужно его остановить.

– Стоп, Сезам, – Честер поднял руку как раз вовремя, чтобы старший смены успел затормозить перед самым обрывом и сообразить, кто перед ним.

– А, начальник! Не узнал! Вы уже здесь. А я что-то издалека Вас попутал с местными. Вы бы это, приоделись, что ли. С Вашим-то статусом.

– Не вижу необходимости. Торопились?

– Естественно. Родные казематы, прибежал как доложили. Ох, матерь Земля, ничего не осталось от служебки, Вы только посмотрите на эти разрушения, вот же они… Какие ж они…

– Успокойтесь. Это, безусловно, катастрофа, но мы раскроем это дело. Пройдемте пока, складские помещения не задело.

– Просто не верится.

– Мне тоже, – ответил Честер и оглянулся на воронку.

Взрыв на шахте «Святая Марта» не мог быть случайностью. Она была самой прочной, самой проверенной, штольни укреплены, все пути и ответвления проходят несколько раз на дню. И, судя по панике бегущих в разные стороны рабочих, они тоже не ожидали, что «Марта» уязвима. Замять общественный резонанс будет очень непросто. Сложнее, чем успокоить Сезама.

Тот уже начал приходить в себя и пожевывал обрубок сигареты.

– Если так подумать, мы давно с Вами не виделись, капитан.

– Повода не было. Однако, раз уж мы встретились, я все у Вас хотел спросить…

– Да?

– Кому кроме меня Вы отправляли подарки на праздники?

– А почему Вы…

– Потому, что мне пришло кружевное черное белье. Шелковое, если не ошибаюсь. Смею предположить, что изначально так задумано не было. Или?

Лицо Сезама покрылось некрасивыми красными пятнами.

– Нет! Я не хотел, это не вам, мой помощник все перепутал. Он дегенерат. Он абсолютный дегенерат. Ужасающе неловко, да? – нервно засмеялся Сезам. – Вы же не обиделись, правда?

– Нет, – флегматично ответил Честер. – Белье действительно хорошего качества. А кому отправился мой презент?

– Видимо… видимо, мадам Дю Пон. Ох, черт.

– Что такое?

– Я вспомнил, что я планировал для Вас.

– Надеюсь, ей понравилось. Вы же присылали мне хороший подарок?

– Конечно. Это…

– Вот и ладненько. При необходимости, зайдите ко мне – я выдам Вам весь комплект женского белья.

Стоящая недалеко толпа полицейских подняла головы, Честер неслышно улыбнулся, а Сезам вновь покраснел. Как можно было перепутать Честера Блю и мадам Дю Пон?

Капитан Честер Блю – порядочный семьянин и настоящий законник, из тех, что должны были исчезнуть с лица планет еще до Исхода. Непробиваемо честен, но честен в большей степени перед собой. Имеет принципы, уютный домик и привычку полировать ложки, если жена ревнует, когда он задерживается на работе. Они с ней вместе уже около десяти лет, но она все не может поверить, что существуют мужчины, которые не изменяют.

Никто в городе не может в это поверить.

Интересно, сколько ложек пришлось отполировать Честеру, чтобы выдержать волну ненависти, исходящую от его жены, когда она увидела чужой лифчик?

– А теперь к делу. Данные мы пока собираем, взрыв не похож на природную катастрофу, есть пострадавшие и погибшие. Пока я как мог огородил территорию, но боюсь, что известие уже просочилось в Город, и у Вас могут возникнуть проблемы. Как у старшего смены, разумеется. Одна бумажная волокита чего стоит.

– Вы, как всегда, безэмоциональны.

– Это не я. Это мое лицо. Очень полезно, когда приходит время вести пересчет трупов.

– Капитан, – к ним подбежал молодой полицейский и неуклюже отдал честь. – Здесь женщина, хочет знать, что с ее мужем.

– Ох, началось. Сейчас таких полно будет. Вот тебе проверка на прочность – иди скажи, что мы работаем, и пока ничего неизвестно.

– Но она плачет!

– Конечно, она плачет. Иди, не стой как истукан. Сейчас еще прибегут, так что можешь заранее звать подкрепление.

– Ох уж эти женщины, – вздохнул Сезам. – Они всегда столь впечатлительны.

– Вам ли не знать.

Капитан свернул в сторону складов, Сезам шел чуть позади, не рискуя обгонять начальство. Дело было не в страхе – дело было в старой дружбе и даже в уважении к личности Честера. По пути их останавливали полицейские, иногда – шахтеры, увидевшие Сезама и спешащие узнать, что произошло. В случившееся еще не до конца верилось. «Святая Марта» была недосягаема, прочна и любима лично семьей Сезама.

Какой самоубийца мог решиться на провокацию?

– Я уверен, что это Карл.

– Доказательства.

– Он меня всегда пытался подставить.

– Это не доказательства. Если я буду выдвигать обвинения в сторону всех, кто Вас не любит, мне придется посадить половину города. Причем, скорее всего, женскую.

– А старик Норфлок?

– Что – старик Норфлок?

– Как он отреагировал?

– Рвет и мечет, скорее всего. Я с ним еще не разговаривал. Не думаю, что в его планы входили настолько масштабные расходы.

– Ни в чьи не входили.

Когда Капитан и Сезам вплотную подошли к складским помещениям, к ним подбежал Скип. «Левая рука», как звал его Честер, так как до «правой» он еще не дорос. Слишком он был рассеянным. Старательным, но рассеянным.

– Тут такое дело, – начал Скип и протянул Капитану сумку. – От устройства остался достаточно приличный кусок, и мне сказали показать Вам.

– Показать мне? С этим должны разбираться подрывники, разве нет?

Честер достал остатки бомбы, и Сезам зло выплюнул кусок сигареты.

– Вы только посмотрите! Какие хамы! Да я их в порошок сотру! – взревел он и ударил кулаком в дверь так, что бедняга рухнула. – Подлецы! Какие подлецы! Калибан, слепой кусок дерьма, он там что – подался в помощницы к Госпоже, раз не заметил, что у него на заводе творится?

Блю не обращал внимания ни на разрушения, которые Сезам создавал вокруг себя по мере пламенного монолога, ни на Скипа, который пытался вжаться в ближайшую, еще целую, стену. Его больше интересовал материал, из которого была сделана бомба. Он осторожно осматривал ее со всех сторон.

– Мистер Блю…

– Да, Скип?

– А что происходит?

– Думаю, мистер Сезам отметил качество обработки материала. Такую можно было сделать лишь в одном месте. Вы разобрались с людьми?

– Работы еще много, но…

– Но, если что – обращайтесь. Организовать места в госпитале, выступить с официальной речью, с этим, думаю, справится и мэр. Он любит себя показать. А мне нужно съездить на завод и отдать распоряжение по поводу промышленной зоны. Хотя. Давайте сейчас. Понимаю, что надо согласовать с Бонгом, но я беру на себя всю ответственность, – Честер сделал паузу, так как в этот момент Сезам дошел до окон, и те слишком громко хрустели. – Объявите тревогу. У нас теракт. Усилить охрану, оцепить место преступления, наряд для меня. Сезам!

– …И я вытащу из них эти трубы и вгоню им их в…

– Сезам!

– Что?

– Закройся. Твоя дочь в безопасности?

– Она с Баскетом.

– Поезжай к ней. Не высовывайтесь пока. И, пожалуйста, прекрати все ломать. Или делай это поближе к эпицентру взрыва. Я ненавижу бумажную волокиту.