Нет, это вполне может быть реально, как и банальное «две половинки одного целого». Безумно глупо, но правда. Мы сейчас настолько близко, буквально как одно целое.
Оргазм обрушивается на меня так неожиданно, что я просто теряюсь. Меня начинает трясти настолько сильно, что я не могу ничего с этим поделать. По венам бурлит лава, и я словно горю в огне долго. Очень долго, даже когда с глухим рычанием Леонид толкается в меня последний раз, меня ещё не отпускает.
Вся тяжесть, весь груз, который висел на моей шее, плечах будто испарился. Вышел вместе со слезами, которых я не замечаю, пока мужчина не вытирает их большими пальцами.
– Я сделал что-то не так? – хмурится мой босс.
– Нет, – мотаю головой, прикусываю губу и смотрю на него, не зная, как сказать.
Как признаться, что мне было настолько хорошо, что я просто-напросто не смогла совладать со своими эмоциями. Что он только что показал, каким может быть удовольствие. Как, казалось бы, естественное занятие может принести столько счастья.
– Почему ты плачешь? – спрашивает с улыбкой, продолжая ловить дорожки слёз.
– Мне было очень хорошо, – всё же признаюсь.
– Как никогда, – шепчет и целует мои губы.
Глава 24
Леонид
Видел по её глазам, что она осознала произошедшее, лишь когда я подхватил её на руки и отнёс в душевую кабинку. Поставил на ноги, и она тут же обняла себя руками, краснея как спелый помидор. Я, не снимая с её пунцовых щёк взгляда, избавился от штанов, которые свисали где-то на щиколотках, и, перешагнув через них, присоединился к Виктории.
Меня тронули её слёзы, самец внутри меня ликовал, нет лучшей реакции, чем эта. Самоуверенно, да, но зато правда, чего врать, если мне это понравилось. Не так сильно, как оказаться в ней, конечно, мне даже сравнить не с чем. Ну, в смысле, что прожил я долго, но такие ощущения испытал впервые.
Раньше секс был лишь потребностью, способом выпустить пар, физиологией. Чего греха таить – трахал я столько баб, что не сосчитать. Но Виктория… я не могу это объяснить. Свои чувства рядом с ней не могу разгадать, не понимаю их просто, а инструкции не прилагается. Впервые так странно чувствую себя рядом с девушкой.
Первый раз ощущение, что я должен её защищать, и не только от мудаков вроде её бывшего мужа, а просто… не верю, что я это говорю, но я бы подул на крошечную рану, например, от иголки, лишь бы унять и такую малейшую боль. Какое-то дикое желание сделать так, чтобы она всегда улыбалась, не лила никогда слёзы, разве что, как сегодня, от счастья. Лютая тяга быть рядом, прикасаться, взять за руку, обнять, целовать. А ещё бешенный порыв выбить зубы любому, кто на неё посмотрит, например, официанту Мише, который бросал на неё жадные взгляды весь вечер. Он даже собрался за Викой, когда они с Евой направились в сторону дома.
– Не стоит, – коротко, но предупредительно сказал, схватив его за локоть.
Парень не стал спорить со мной, мой взгляд был красноречив, а я лишь ухмыльнулся. Тоже мне, мужик. Попробуй мне укажи не приближаться к девушке, которую я приметил, – уедешь домой с разбитым носом. А он просто кивнул и пошёл к Маше.
Маша… пиявка, конечно. Всячески старалась привлечь моё внимание сегодня, внушительную грудь вперёд выпячивала, будто можно было не заметить едва прикрытые прелести. Конечно, любому мужику нравятся девушки с округлыми формами. Большая грудь, куда можно нырнуть хоть всей мордой, широкие бёдра и длинные ноги, которые отлично смотрятся на твоих плечах. Но смотрел я на Машу сегодня и не испытывал ни малейшего влечения.
В принципе, меня никогда не привлекали подобные девушки. Мне куда интереснее скромные и не выделяющиеся из толпы. Кто-то таких называет серыми мышками, с чем я не согласен. Если девушка скромная, стеснительная и невзрачная – значит неопытная, мягко сказать. Не люблю юзанных сотнями хренов, пусть она безумно красивая и умелая, отсюда моё увлечение девственницами.
Но сегодня мысли мои были направлены на девушку с молочной кожей, средней грудью, которая отлично поместится в моих ладонях. Я заметил её взгляды на нас с Машей и едва заметно улыбался. Глаза Виктории были многоговорящие: злость, ревность, обида. А я думал только об одном – не у одного меня такая тяга.
Не собирался упускать шанс сегодня ночью, но и не думал, что найду её в ванной комнате. «Сама судьба так распорядилась», – сказал бы, если бы верил в этот бред.
Правда, решил, что она будет сопротивляться, и не ради вида, а потому что для Виктории это неправильно. Ей стыдно, это видно невооружённым взглядом. Стыдно, что она позволила себе получить удовольствие. Даже сейчас, после того, что между нами было, она чувствует себя неловко, стыдливо пряча глаза. Совершенно не умеет скрывать эмоции, и это только сильнее притягивает.
– Всё в порядке? – спрашиваю аккуратно, касаясь её лица и заставляя поднять глаза на меня.
– Угу, – мычит, поджав губы.
– Мне кажется, бессмысленно прятаться, – произношу и убираю её руки, которыми она прикрылась.
Виктория позволяет мне освободить себе путь к её голому телу, и, обняв девушку, прижимаю к себе, чувствуя, как твёрдые соски царапают мою грудь. Не планировал быть настырным и обойтись одним… актом, но в этот момент, когда чувствую её дрожь, жар, запах, понимаю, что удержаться не смогу.
Собственно, стоит коснуться её губ своими, опустить руки к оголённым ягодицам, и пути обратного нет, особенно, учитывая, что Виктория желает этого не меньше меня.
Глава 25
Леонид
После совместных водных процедур Виктория начала надевать пижаму, и несмотря на то, что мне хочется прижаться до утра к её голому телу, я молчу. Понимаю, что за стеной гостиной спит её младшая сестра, и нежелательно, чтобы наутро она обнаружила нас голыми в постели. Девочка, конечно, взрослая и умная, всё будет и так понятно, но всё же голыми ложиться не стоит.
Виктория продолжает прятать глаза, словно натворила что-то ужасное, даже после второго раунда в душевой кабинке. И эта её стеснительности забавляет и… умиляет, не побоюсь этого слова.
Я надел чистые трусы и теперь жду, когда Вика справится со всем. Вижу, что ей неловко от того, что я наблюдаю, как она одевается, как мажет лицо каким-то кремом, синяки на шее обрабатывает мазью, которую я дал. Украдкой смотрит на меня и явно не понимает, почему я ещё здесь.
– Закончила? – спрашиваю, когда она собрала всё в косметичку.
– Угу, – кивает, заламывая пальцы.
Удивительная девушка.
– Пошли, – бросаю и открываю дверь.
Она так быстро мимо меня проходит, что я едва успеваю вдохнуть. А когда она спешит к комнате, где спит Ева, я ловлю её за руку.
– Куда? – задаю вопрос, наверное, слишком резко, потому что девушка вздрагивает.
– Спать, – шепчет на грани слышимости.
– Ты будешь спать здесь, – киваю на диван в гостиной.
– Леонид Алексеевич…
– Вика, какой ещё Алексеевич, с ума сошла? – усмехаюсь и притягиваю её к себе. – Я хочу, чтобы ты была под боком, – говорю ей в губы. – Возражения не принимаются.
На удивление, спустя минуту молчания она просто кивает в знак согласия. Быстро справившись с диваном и застелив его запасным набором белья, я наконец оказываюсь в горизонтальном положении. Вика мнётся пару секунд, после чего забирается на кровать, и я тут же притягиваю её к себе. Чувствую и слышу, как громко и обеспокоенно бьётся её сердце, и как оно медленно успокаивается, пока я глажу её по спине.
Женщины после секса в моей постели не задерживаются, в моём охотничьем доме, куда я чаще всего их вожу – да, но не в моей постели. Но с Викторией я даже не думал отправить или отпустить её в другую комнату. Странно всё это, очень непривычные и непонятные ощущения рядом с ней. Но думать об этом я не буду, пока мне хорошо рядом с ней, а остальное неважно. Заснул быстро под её мерное дыхание, теплоту тела и запах спелой клубники.
– Кхм, – раздаётся достаточно громко, но я не реагирую, уткнувшись носом в копну волос и продолжая обнимать стройное тело.
– Ева? Боже! – восклицает Виктория и дёргается в моих руках.
– Я только водички попью, – хихикает девчонка и убегает в сторону небольшой кухни.
– Какой ужас, – стонет Вика.
– Ещё никто не описывал так ночь со мной, – с улыбкой произношу, прижимая её к себе.
– Я… не об этом, – запинаясь отвечает.
– Она взрослая, не стоит так переживать, – открываю глаза и смотрю на девушку рядом. – По утрам ты ещё красивее, – сонным голосом говорю и вижу, как на щеках появляется лёгкий румянец.
Красные точки на белках её глаз заставляют сжать зубы от злости, но я стараюсь не зацикливаться, как и на синяках.
– Это неправильно, – шепчет и прячет лицо под тонким одеялом.
– Всё правильно, – бросает Ева, пройдя мимо, и скрывается в комнате.
– Что, собственно, я и говорю, – усмехаюсь и, повернувшись к ней всем телом, провожу ладонью по напряжённой спине. – Успокойся.
– Угу, – мычит и губы жуёт, о чём-то думая.
Сжав её тело, приподнимаю, чтобы она оказалась на уровне моего лица, и, не давая ей опомниться, обрушиваюсь на её губы. Первые секунды Виктория не реагирует, но, быстро сдавшись, отвечает на поцелуй. Упираюсь утренним стояком в её бёдра, и девушка скорее всего на автомате трётся о него, вырывая из моей груди какое-то звериное рычание. Сжав округлые ягодицы, прижимаю к своему паху и глотаю её протяжный стон.
– Нужно вставать, – бормочет, прервав поцелуй, и спешно покидает мои объятия и, собственно, кровать.
– Плохая девочка, – выдыхаю, на что она тихо смеётся и скрывается в ванной комнате.
Я бы с удовольствием последовал за ней, но за стеной подросток. Наверное, сейчас я понимаю семьянинов и причину отсутствия секса в их жизни. Нет, конечно, были бы мы у меня дома, это не было бы проблемой. В моей обители можно заблудиться, так что Ева нас не услышала бы.
«Ты уже думаешь о Вике в своём доме», – раздаётся насмешливый голос в голове.
Глава 26
Леонид
Не желая давать подобным мыслям оккупировать мою голову, сам встаю и надеваю штаны, чтобы не ходить в трусах перед Евой. Виктория, закончив с утренними процедурами, выходит из ванной уже одетая в своё платье и с заколотыми в небрежный пучок волосами. Едва заметно улыбается мне, пройдя мимо, и заходит в комнату к сестре, застыв на миг перед дверью и глубоко вдохнув.
Не знаю, что она сказала сестре, но, когда я выхожу в гостиную, они обе ведут себя так, будто ничего и не было. Ну и хорошо, нечего делать из этого трагедию, не вижу никаких проблем, все взрослые люди.
– Виктория, мы здесь гости, – напоминаю, когда она начинает заправлять кровать.
– Я так не могу, – мотает головой, продолжая.
– Это Вика, и этим всё сказано, – разводит руками Ева и выходит на улицу, включая камеру на телефоне.
– Оставь и пойдём на завтрак, – беру её за руку, но она дёргается, как от удара током. – Что? – хмурюсь непонимающе.
– Все наши наверняка уже там, – неуверенно кивает в сторону окна.
– Виктория, мне не пятнадцать лет, – бросаю и, снова схватив за руку, иду на выход.
– Воздух здесь просто чудесный, – доносится до нас голос Евы, которая снимает себя и крутится вокруг своей оси.
Чувствую, как напряжена Вика, и чем мы ближе к зданию ресторана, тем больше каменеет рука в моей ладони. Сотрудники, которые ещё не зашли, без стеснения рассматривают нас, и девушка пытается вырвать свои пальцы, но я только сильнее сжимаю.
– Прекрати! – говорю, едва повернув голову к ней.
– Доброе утро, Леонид Алексеевич, – здоровается со мной наш техник.
Приходится самому отпустить ладонь девушки и пожать протянутые руки, чем Виктория и воспользовалась, обняв сестру и скрывшись за дверями ресторана.
Детский сад!
Завтрак для меня – это чашка эспрессо, и пока люди спокойно подкрепляются, я беру свою дозу бодрости и покидаю здание, чтобы пройти на стойку регистрации и расплатиться.
– Как отдохнули? – интересуется Валентина, едва я подхожу к стойке.
– Нормально, спасибо, – стараюсь быть максимально вежливым, несмотря на то, что эта женщина не заслуживает.
– Очень рада, надеюсь, вы к нам ещё приедете, – расплывается в улыбке и протягивает мне счёт.
– Приеду, – киваю, оставляя свою подпись на бумагах. – Чтобы вернуть эту базу законному владельцу, – добавляю, прикладывая карточку к терминалу.
– Не поняла? – улыбка с лица исчезает, и Валентина смотрит на меня непонимающе. – Я владелица этого места.
– Ну, конечно, – хмыкаю и, развернувшись, иду на выход.
– Вы, думаете, всесильны? – кричит мне в спину.
Ничего не отвечаю, не вижу смысла вступать с ней в спор и, выйдя на улицу, уже замечаю собравшихся в кучу сотрудников. Нахожу Викторию с Евой и Машу, которая явно пытается выяснить, что было этой ночью.
– Ну, что же, – привлекаю внимание. – Надеюсь, все хорошо отдохнули, и завтра с новыми силами мы продолжим работать, – в ответ раздаются довольные голоса. – Автобус ждёт на парковке, приятной дороги и до завтра, – на этом я заканчиваю и перевожу взгляд на Викторию.
Работники, оживлённо беседуя, идут в сторону транспорта, и только Маша тормозит возле меня.
– Леонид Алексеевич, спасибо за такие чудесные выходные, – широко улыбается, поправляя волосы за ухо.
– Пожалуйста, – сухо отвечаю.
– Не подбросите до города? В автобусе так душно, особенно после вчерашних гулянок там дышать будет нечем, – спешно проговаривает и глазами хлопает.
– Садитесь у окна, – коротко произношу.
– Ах, у вас уже занято, – кивает и краем глаза смотрит на Вику.
– У вас какие-то вопросы? – резким тоном спрашиваю.
– Нет, – мотает головой девушка.
– Тогда спешите, пока автобус не уехал без вас, – сказав это, я иду в сторону Виктории. – Вещи заберу, и едем, – бросаю ей с Евой.
– Может, мы со всеми? – аккуратно задаёт вопрос.
– Нет! – отрезаю и направляюсь к дому.
Глава 27
Виктория
– Ты ведёшь себя, как ребёнок, – заявляет Ева, стоит Леониду отдалиться от нас.
– Чего? – выпучиваю на неё глаза.
– Того, – бурчит и отворачивается.
Сама понимаю, что веду себя глупо, но для меня это максимально странно и пугающе. Леонид ясно дал понять, что здесь он не останется. Уедет, как закончит все дела, а я останусь у разбитого корыта, вернее с разбитым сердцем.
Конечно, мне очень понравилось спать рядом с ним, особенно, что всю ночь он не выпускал меня из своих объятий. Едва я шевелилась, прижимал к себе, будто боялся, что я уйду. И уже не говорю о том сумасшествии в ванной комнате. За всю мою жизнь у меня был только Паша, и то, что было вчера, ни капельки не похоже на то, что было у меня с мужем.
Леонид старался, чтобы я получила удовольствие, в отличие от Паши, который даже в наши лучшие дни не старался вообще. Это я понимаю только сейчас, тогда я думала, что так оно и бывает. Что люди сильно приукрашивают занятия любовью, и все эти описания фейерверков и мигающих точек перед глазами всего лишь метафора. Но нет, всё это реально, и я убедилась в этом только вчера ночью.
– Поехали, – вырывает из мысли его голос и рука, обнявшая меня за талию. – Перестань так трястись и переживать о мнении других людей, это твоя жизнь, – спешно проговаривает, направляя меня к припаркованной машине.
– Простите, я… просто…
– И выкать мне не надо, это очень неуместно после всего, – перебивает, а я резко перевожу взгляд на сестру.
Но Еве не до нас, она снимает себя, всё вокруг и, не переставая, разговаривает на камеру. Всё-таки, в отличие от меня, она смелая и целеустремлённая.
– Вика, – напоминает о себе босс. – Ты меня поняла?
– Поняла, – киваю, но как бы ни хотелось, расслабиться не получается.
– Надеюсь, – вздыхает мужчина и открывает переднюю пассажирскую дверь. – Прошу, – произносит, приглашая садиться.
Не желая больше выглядеть испуганной ланью в его глазах, я забираюсь в машину. Леонид грузит наши вещи в багажник, Ева устраивается на заднее сидение полулёжа, вытянув ноги.
– Ева сядь нормально, – бросаю я.
– Оставь ребёнка в покое, – вставляет Леонид, заняв место водителя.
– Это неприлично…
– Как ты живёшь с такой занудой? – спрашивает мою сестру с улыбкой.
– В тяжёлых муках, – театрально вздыхает маленькая зараза.
– Спелись, да? – по очереди смотрю на них.
Ева невинно хлопает глазами, а Леонид посмеивается, пожав плечами. С одной стороны, я даже рада, что они нашли общий язык. Нет ничего важнее для любой матери-одиночки, чем хорошее отношение окружающих к её ребёнку, тем более, если это мужчина, в которого ты влюбилась.
Стоп, что?
Слово не воробей, как говорят люди, и пусть только мысленно, но это было на автомате. Не думая, не анализируя или в попытках признать, это было сказано от сердца. Отрицать этот факт уже не вижу смысла, думаю, это произошло давно, только я об этом не думала.
Всю дорогу до дома Ева и Леонид разговаривали. Сестра рассказывала ему о своих планах на будущее и о скором празднике – её пятнадцатилетии. Я давно говорю, что ей уже не четырнадцать, осталось-то ничего, но она ждёт этого дня. Для Евы это какой-то рубеж, после которого в жизни что-то поменяется. Полгода откладывала по чуть-чуть, чтобы устроить ей с друзьями красивый праздник. И платье ей оплатила, правда только половину, но зарплату получу и доплачу. Похвально, что она сама купила нам одинаковые, но на своё пятнадцатилетие она должна блистать.
Очень радует, что она с Леонидом так хорошо ладит, с Пашей этого не было. Он считал мою сестру обузой, а она его ненавидела и до сих пор испытывает это чувство. Но Леонид здесь временно, и от этого факта в груди уже больно колет. А что будет, когда он уедет?
Глава 28
Виктория
Решив, что не буду думать наперёд и брать то, что дают сегодня, я, не знаю каким чудом, плюнула на всё: мнение окружающих, собственный страх и стыд. Пусть он уедет, не увидимся больше никогда, но, пока он здесь и делает меня счастливой, я буду этим пользоваться и наслаждаться.
А я счастлива! Безумно счастлива, ведь Леонид старается радовать меня каждый день. Нет, не цветами и подарками, а своим вниманием, объятиями, поцелуями и безумно приятными ночами. Работа стала в удовольствие, особенно, когда он находит меня и зажимает в каком-нибудь углу, чтобы обнять и поцеловать. Забирает нас с Евой каждое утро, а вечером увозит домой. В один из вечеров пригласил нас в ресторан, после чего остался ночевать у нас дома.
– Мне надоело, что приходится отпускать тебя домой, – сказал он в ту ночь.
С тех пор ночует на моём стареньком диване, и мои будни стали ярче. Мне нравится просыпаться раньше всех и готовить завтрак для него и Евы. Правда поначалу Леонид пил только кофе, но два дня спустя попробовал мои сырники и съел почти половину.
В гостинице он поднимается в свой номер, переодевается и начинает рабочий день. В эти выходные будет открытие, на которое позвали журналистов не только из нашего местного издательства и телевидения, но и из Москвы и Питера. Очень волнительное событие для нашего городка, и администрация вовсю к этому готовится. Так наш мэр суетился, только когда гости из правительства приезжали. Но оно и понятно, нас ведь будут показывать по телевидению, и мы не можем ударить в грязь лицом. Волнуются все, кроме нашего босса, как он сам выразился: «Это не первая гостиница, которую я открываю».
Из мыслей и от мытья окон меня отвлекает звонок на телефон. Каждый раз, когда в кармане начинает вибрировать, я смотрю в экран с опаской, вдруг это Паша или его мать. Она работает за границей и с недавних пор, а точнее после официального развода, названивает и обвиняет меня во всех грехах. Паша не звонил и не появлялся, а на мой вопрос куда он делся, Леонид отвечает коротко: «Отдыхает». Подозреваю, что в больнице, но не расспрашиваю его, считая, что это некрасиво. А, с другой стороны, я более чем достаточно настрадалась от него, чтобы беспокоиться о нём сейчас.
– Да, слушаю, – отвечаю на звонок из кафе, где собираюсь устроить сестре праздник-сюрприз.
– Здравствуйте! Госпожа Дроздова? – спрашивает женский голос по ту сторону.
– Да, это я, – отвечаю и присаживаюсь на подоконник.
– Оплата прошла успешно, ждём вас сегодня на обсуждение меню, – говорит девушка, а я только хмурюсь.
– Простите, но, наверное, какая-то ошибка, я ещё не переводила деньги, – сообщаю, точно зная, что собиралась во время перерыва перевести нужную сумму.
– Никакой ошибки, сегодня утром пришёл перевод, – уверяет она. – Ждём вас вечером, до свидания, – прощается и вешает трубку.
– Ничего не понимаю, – бурчу под нос и открываю приложение банка.
– Я оплатил, – раздаётся над головой.
– Зачем? – поднимаю взгляд на Леонида.
– Захотелось, – ведёт плечом.
– Лёнь, я не приму…
– Подарок, – прерывает. – Это мой подарок Еве, хорошо?
– Дорогой подарок, – тихо произношу, опустив голову.
Гордость во мне не позволяет принять это, но ради Евы я промолчу.
– Нормальный, – отмахивается и, схватив меня за плечи, поднимает на ноги. – Ты мне дашь работать? – проговаривает мне в губы.
– Я вроде не мешаю, – непонимающе ресницами хлопаю.
– Из головы не выходишь, – шепчет и целует, заставляя меня таять в его руках.
– Простите, босс, – говорю, когда он отрывается от моих губ.
– Я подумаю, – отвечает. – Пойду, надо сделать важный звонок, – с этими словами он смотрит на часы, после чего целует ещё раз и уходит.
Глава 29
Виктория
Переступая порог кафешки, где мы собираемся отпраздновать пятнадцатилетие моей сестрёнки, я ахаю, закрыв рот рукой.
– Что это? – спрашиваю сдавленно, повернувшись к Леониду.
После работы мы отвезли Еву домой и, сославшись на дела гостиницы, приехали сюда.
– Ты о чём? – недоумевает Лёня.
– Об украшениях! – восклицаю и кручусь по залу.
Повсюду надувные шарики с надписями «С днём рождения», «Мне пятнадцать» и даже есть шарики с именем моей сестры. В самом конце зала у стены стоит арка из розовых цветов и баннер, на котором большими буквами написано «С днём рождения, Ева!» на английском языке. С правой стороны у панорамных окон стоит длинный стол, накрытый белой скатертью и украшенный высокими вазами с такими же искусственными цветами из которых состоит арка.
– Это всё ты, – бормочу, не веря в красоту вокруг.
Для моей Евы, насмотревшейся иностранных сериалов про подростков, пятнадцатилетие – какой-то масштабный праздник. Я, конечно, планировала надуть шары за ночь и принести их в кафе, но по сравнению с тем, что я вижу сейчас, мои украшения были бы смешными.
– Оно того стоило, – подходит и, обняв меня, смотрит в моё сияющее лицо, но с влажными от слёз глазами. – Видеть, какая ты счастливая, того стоило.
– Я с тобой счастлива и так, но… – замолкаю и осматриваю ещё раз зал. – Сейчас у меня нет слов, потому что счастье моей девочки важнее моего.
– Это, конечно, похвально, но не стоит забывать и о себе, – произносит и на последнем слове наклоняется, чтобы поцеловать.
– Добрый вечер! – разрывает наше уединение незнакомый женский голос.
– Добрый, – со вздохом отвечает Лёня, явно недовольный тем, что ему не дали закончить начатое.
– Меня зовут Наталия, прошу садиться, – женщина в юбке-карандаш и белой блузке указывает на небольшой круглый стол в углу.
Дождавшись, когда мы сядем, она занимает место по ту сторону от нас и, открыв меню, кладёт его перед нами.
– Выбирайте закуски, основные блюда и десерты для кенди-бара, – деловито проговаривает, открывая блокнот и готовясь записывать.
На всё про всё ушло полчаса, и, закончив здесь, мы поехали за Евиным платьем, белым с такими же розовыми деталями, как и украшения в кафе. Решив, что не надо портить ей сюрприз, мы остановились у гостиницы, и Лёня оставил платье в своём номере. А потом, как обычная пара, поехали домой.
Я старалась не думать, каково ему, привыкшему к роскоши, жить в нашей квартирке. Нет, мы не живём в плохих условиях, я вообще считаю, что наша трёхкомнатная квартира очень даже шикарная. Ремонт, правда, двадцатилетней давности и мебель моего возраста, но это подарок наших бабушек и дедушек родителям на свадьбу, и для нас с Евой старый интерьер как память. Ну и, конечно, денег на новый ремонт нет, хотя есть детали, которые было бы неплохо поменять.
– Я не думаю о своём дне рождения так, как об открытии гостиницы, – доносится до нас голос Евы, едва мы заходим в квартиру.
– «Тебе какая-то гостиница важна больше, чем собственный ДР?»
– Ну, нет, но так как мы много работали, и, учитывая, что приедут журналисты из столицы, событие масштабное, – продолжает непонятно с кем говорить.
– Ева, мы дома, – кричу из прихожей, снимая обувь.
– О, вот и мой ангел-хранитель, – восклицает и выходит навстречу. – Помашите моим подписчикам, – произносит и поворачивает телефон экраном к нам, где я вижу нас с Лёней.
– Что ты делаешь? – спрашиваю непонимающе и, смотря на телефон, вижу бесконечные красные сердечки и появляющиеся надписи внизу экрана.
– Провожу свой первый прямой эфир, – гордо заявляет. – Меня смотрят тысяча человек, – добавляет шёпотом. – Поздоровайтесь, – повторяет с мольбой.
– Всем привет, – цежу сквозь зубы, выдавливая из себя улыбку.
Когда Ева наконец отворачивает телефон от нас, я тихо ругаюсь себе под нос.
– Не злись, ребёнок занят, и хорошо, – в отличие от меня, Лёне параллельно.
– Просила не снимать меня, и тем более тебя, – бурчу недовольно и, надев тапочки, иду в сторону кухни.
– Да брось, мне не привыкать, а ты станешь знаменитой рядом с ней, – говорит и, помыв руки в раковине, садится за кухонный стол.
Смотрится он на нашей кухне неуместно в своей дорогой одежде с принтом известного на весь мир бренда, где одна только футболка стоит, как пол моей зарплаты.
– Мне не нужно становиться звездой, – отмахиваюсь и, достав ужин из холодильника, ставлю разогреваться.
Из открытой двери всё ещё слышен голос Евы, пока я суечусь, накрывая ужин, а Леонид сидит в телефоне, как и каждый вечер, читает отчёты и другие присланные его помощниками документы.
На этой неделе у нас много событий, и я дико волнуюсь, как из-за предстоящего открытия, так и из-за дня рождения моей девочки, так что её прямой эфир отходит на последний план.
Глава 30
Неделю спустя
Вика
Стою перед трёхэтажным зданием и чувствую, как к глазам подкатывают слёзы. Не думала и не верила, что когда-нибудь вернусь сюда в качестве студентки. Даже больше – я была уверена, что не доучусь. Работа, Ева, которую надо ставить на ноги, Паша покоя не давал, о возвращении в институт и мысли не было. Но в моей унылой жизни появился невероятный человек. Волшебник, который исполняет мои мечты.
На дне рождения Евы, пока сестра в шикарном платье с пышной юбкой в окружении цветов и шариков с её именем старалась не заплакать, чтобы не испортить макияж, я плакала вовсю. От радости, от счастья сестрёнки, от того, как она светится, от восторга на её лице. Гости, подарки, приятная музыка, закуски и двухэтажный торт с нежно-розовым кремом.
Рядом со мной стоял Леонид, обнимал и улыбался, а потом отвёл меня подальше и вручил папку с документом о моём восстановлении в институте.
«Я сплю, и мне всё снится», – подумала я тогда.
Ну, это настолько нереально, что сложно поверить. После стольких лет в неудачном браке и нескольких мест работы, где я загибалась и вкалывала как грузчик, не думала, что будет иначе. А он дал мне шанс изменить своё будущее и делает меня счастливой просто своим присутствием рядом.
Понимаю, что моё восстановление не из-за моих заслуг, а благодаря кошельку Лёни, но, наверное, впервые в жизни меня это не волнует. Пусть, ну пусть так, ведь важнее, как я буду проявлять себя дальше, а не как поступила. Вернее, поступила-то я много лет назад своими силами, сейчас только восстановилась и буду доучиваться.
За эти годы в институте ничего особо не поменялось. Учебное заведение небольшое, по сравнению с другими вузами, и выбор профессий ограничен, но для подобных мне, кто не имеет возможности уехать, очень даже хорошо. Я тогда выбрала другой профиль, но сейчас сменила его на менеджмент потому что думаю, что профиль более востребованный.
Жизнь начинает налаживаться. Теперь я разведена и, несмотря на обиду на бывшего мужа и его мать, которая на днях приехала из-за границы и накинулась на меня с обвинениями, что «мой хахаль покалечил её сыночка», я буду идти вперёд, строить свою жизнь и будущее сестры.
Паша и правда лежал в больнице, но у него не было никаких серьёзных травм, ну… как… сломана рука, но это не значит «покалечил». Мне его жалко, но не больше, особенно вспоминая, сколько раз он меня ударил той самой рукой. Лёня уверил, что проблем с ним не будет, и я могу быть спокойна.
Открытие гостиницы прошло очень масштабно. Я и так знала, что будет много народу, журналисты и телевидение, но не ожидала настолько много. Лёня не пожалел средств ни на что, и на банкете, уже вечером, появилась популярная певица. О нашей гостинице уже несколько дней говорят и пишут, а телефоны разрываются от звонков клиентов. Моя Ева тоже выиграла от этого, и её радости нет предела.
Работу я, естественно, бросать не хочу, но Лёня поставил мне ультиматум – либо увольняюсь, либо занимаю должность старшей горничной. И то после того, как я категорично отказалась от должности повыше. У меня нет образования, и мне не позволяет совесть, а контролировать и курировать работу горничных – середина, которую я осилю. Конечно, после этого заявления по гостинице пошли шепотки, каким образом я стала старшей горничной, и я ловлю на себе осуждающие взгляды. Но плевать, вот пусть говорят и думают, что хотят, пора уже беспокоиться о себе, а не о том, что говорят люди. В общем, в нашей с Евой жизни всё очень хорошо, настолько, что с трудом верится.
Только со всеми радостями и счастьем, я забыла о самом главном – у каждой сказки есть конец.
Глава 31
Вика
– Я достаточно долгое время отсутствовал, нужно решить кое-какие дела, – сказал Лёня, пока я лежала на его голой груди.
– Понимаю, – грустно произнесла.
Знала, что этот день настанет, но всё равно больно. Я очень сильно его полюбила и поняла, что до него не знала, что такое любовь. Не знаю откуда, но была уверена, что Лёня тоже испытывает ко мне чувства. Он мне не говорил, но каждый его поступок доказывал это.
– Не знаю, сколько времени займёт, но я вернусь, – сказав это, он поцеловал меня и, прижав к себе, вскоре заснул.
С той ночи прошло два месяца, и сейчас, лёжа в постели, холодной без него, я тихо плачу, уже не веря, что он вообще хоть что-то испытывал. Меня окутывают разные эмоции, от любви до ненависти и обратно. Ненавижу его за надежду, за обман и за разбитое сердце. И люблю, как бы ни хотела не чувствовать ничего. Люблю и очень скучаю, до ломоты во всём теле, до ощущения, что вырвали сердце и оставили пустое место.
Он больше не приезжал и не звонил. Последний раз, когда я его видела и слышала, было утро, когда он покинул мою квартиру. Позвонить самой мне не позволяет гордость, он ведь обещал вернуться, а если даже не даёт о себе знать, значит я ему не нужна.