На сей раз снаряды, использованные по назначению, произвели должный эффект: их разрывы опустошили бледно-бурые ряды врага; мы с Датеном ликовали. Моя безграничная вера в силу айлестерского оружия в тот момент достигла небывалой высоты. Впрочем, нашим восторгам суждено было длиться недолго: майор ап Мит, который, как всегда, первым заметил опасность, приказал избавиться от ракетной нагрузки как можно скорее – в воздухе появился противник.
– Командиры звеньев – усилить контроль! Набирать высоту! – голос командира эскадрильи до сих пор звучит у меня в ушах. Я начал бешено вращать головой в поисках врага; так и не обнаружив никого, я поспешно выпустил оставшиеся ракеты по первой попавшейся цели и начал набор высоты. Датен следовал за мной, готовый искромсать из своих дюймовых44 автоматических пушек любого, кто попытается сесть мне на хвост.
Я напряжённо вслушивался в радиоэфир, ожидая приказов капитана да Блуаха. Однако на его канале были слышны лишь помехи.
– «Сабля-7»! «Сабля-7»! – наушники шлемофона будто проснулись, надсадно выкрикивая мой позывной голосом да Блуаха. – Где ты, ответь?!
– Слышу вас хорошо, «Сабля-5», – ответил я как можно более спокойным голосом. – Поднимаюсь спиралью, сейчас держу одну пятую45 вдоль «Багровой Шторы». (Это название фронта ДПФ использовал во время перелёта майор ап Мит; оно достаточно ёмко отражает впечатление, возникающее при виде аномалии.)
– Вижу вас, «Сабля-7»,– да Блуах, похоже, был чем-то недоволен. – Немедленно уходи от «Шторы», немедленно, слышишь меня? Они выскакивают из-за неё каждую секунду!
Только сейчас я понял, насколько опрометчиво поступил, приблизившись к этой гигантской стене цвета выдержанного вина. Ведь враг мог в любой момент покончить со мной, незаметно приблизившись с противоположной стороны!
Я резко вывернул штурвал вправо. Поспешно оглянувшись по сторонам, я, наконец, увидел «авиацию» противника. То были дьявольские создания длиной около терцдуазфута46, даже издали вызывавшие дрожь одним своим видом. Передвигаясь при помощи мелькающих со страшной быстротой крыльев, подобных тем, которыми пользуются насекомые, они набрасывались на наши самолёты, буквально разрывая их на куски. Как минимум два «Эднабрига», беспомощно вращаясь, словно опавшие листья, пошли вниз. Насколько я мог судить, пилоты не успели воспользоваться парашютами. Мы понесли первые потери; осознание этого факта возбудило во мне досаду и злость.
– «Сабля-8»! «Сабля-8»! У тебя на хвосте «багровый»! – Голос да Блуаха резанул меня по ушам. Одна из гигантских летающих тварей села на хвост моему ведомому! Прежде чем я успел отреагировать, в шлемофоне раздался отчаянный предсмертный крик Датена, наложившийся на скрежет раздираемого дюралюминиевого корпуса самолёта.
Меня прошиб холодный пот. Невидимая ещё опасность теперь почти наверняка угрожала мне. Нажав на газ, я ушёл на вираж, то и дело оглядываясь. К сожалению, в отличие от автомобилей, на истребителях не ставят зеркал заднего вида, и мне оставалось лишь предполагать, насколько близок преследователь. В том, что он бросился вслед за мной, не оставалось ни малейших сомнений.
– «Сабля-7»! «Сабля-7»! Держи вираж! Иду на перехват! – Мы многократно отрабатывали этот приём на учениях, и сейчас да Блуаху предстояло применить его в боевых условиях. Впервые я молился за то, чтобы у него всё получилось идеально, и одновременно каялся в том, что ранее относился пренебрежительно к его стремлению отличиться.
Вам не понять пережитого мной в те мгновения, когда я, мёртвой хваткой вцепившись в штурвал своего самолёта, взволнованно ожидал развязки этой драмы. Наконец, передо мной возникла чёрная точка, с невероятной быстротой увеличивающаяся в размерах. Моё учащённо бьющееся сердце отстукивало адский ритм в такт с оборотами вращающегося, словно в замедленной киносъёмке, пропеллера самолёта да Блуаха.
Наконец, из втулки винта и из-под плоскостей его «Эднабрига» вырвалось пламя, и я почувствовал облегчение. В последующий момент раздался торжествующий крик да Блуаха, свидетельствующий о том, что он одержал свою первую победу. Я был искренне счастлив присоединиться к нему, издав какой-то нечленораздельный вопль.
Впоследствии я имел возможность неоднократно наблюдать этих крылатых тварей, как в воздухе, так и на земле, куда их направляли наши меткие выстрелы, и могу себе живо представить, от насколько печальной участи уберегла меня судьба в тот день. Существа, отдалённо похожие внешним видом на стрекоз, вблизи более напоминают членистоногих. Их многочисленные суставчатые лапы, число которых всегда неодинаково, обладают чудовищной силой, позволяющей длинным, как кинжалы, когтям протыкать дюралюминиевые листы, словно бумагу.
Однако наиболее отвратительным в их внешности является то, что принято именовать лицом. Я видел его однажды вблизи: оно представляет собой прозрачный пузырь из невероятно прочного органического соединения, над разгадкой состава которого сейчас бьются лучшие наши биохимики, внутри которого плавает… нет, крутится… шевелится… Чёрт!
Это трудно описать словами, по крайней мере, мне трудно найти подходящие. То и дело вспыхивая разноцветными искрами, там, в омерзительного вида салатовой жидкости, ежесекундно получающей впрыскивания какого-то неведомого чёрного вещества, мечется клубок живых водорослей… На поверку они оказались колонией червей-симбиотов. Говорят, излучаемые ими электромагнитные импульсы позволяют этой летающей гадине получать об окружающем мире информацию гораздо более подробную, нежели на то способны самые совершенные наши радары.
К сожалению, мой самолёт пришёл в негодность в результате того скоротечного боя – то ли когти чудовища, то ли очереди, выпущенные да Блуахом, повредили хвостовое оперение. Машина почти не слушалась штурвала, и я был вынужден зайти на посадку. К счастью, мне удалось счастливо приземлиться на полевом аэродроме.
Капитан да Блуах, одержавший в последующие минуты ещё пять побед – кто бы мог в такое поверить! – стал нашим первым асом в этой ужасной войне. К сожалению, силы были слишком неравны, и в окончательном итоге он стал жертвой одной из «гиперстрекоз», успевшей изуродовать крыло «Эднабрига» моего командира звена, прежде чем её снесло ответным пушечным залпом. Самолёт да Блуаха камнем рухнул вниз; сам он, к сожалению, не сумел выпрыгнуть – говорят, заклинило замок фонаря, – и разбился насмерть.
Трагический, нелепый конец жизни героя, оборвавшейся на взлёте.
По счастью, его самолёт упал на территории, контролируемой нашими войсками, и останки да Блуаха со всеми возможными почестями доставили в родовое имение, где их захоронили в присутствии членов семьи. Вдова погибшего получила также Золотой Крест, указ о вручении которого посмертно подписал Король Айлестера Его Королевское Величество Эньон IV лично. Награда эта, самая почётная из тех, о которых может мечтать воин, стала первой, выданной в ходе войны. Могу лишь заверить вас, что выдана она более чем по заслугам. Несравненная отвага капитана да Блуаха, которой предстоит своим блеском озарять страницы учебников истории…».
Глава
XIII
Генерал-фельдмаршал Блейнет открыл совещание по научно-техническим вопросам звучным рыком, напоминающим рёв самца-оленя в период брачных игр. Рёв этот, замаскированный под попытку прочистить горло, был отлично знаком ему по неоднократным посещениям собственных, полученных в дар от короля охотничьих угодий. Располагались сии обширные владения на северо-западе страны, и сейчас над ними нависла опасность. Как и всякий землевладелец, Блейнет ощущал в этом угрозу не только собственному имуществу, но и армии, даже государственному строю и Айлестеру в целом.
Подчинённые разочаровали Блейнета, причём не в первый раз.
Как он и предполагал, лишь немногие из собравшихся узнали в его рыке подражание оленю. Сидевшие за столом скромные служащие научно-исследовательского отдела управления вооружений министерства обороны большей частью происходили из городов, и их страшила дикая природа. С удовольствием отметив испуг, промелькнувший на лицах офицеров, среди которых находился лишь один генерал – глава управления вооружений генерал-лейтенант Кёрк, – Блейнет перешёл к обсуждению главной темы.
– Генерал-лейтенант Кёрк, господа офицеры, я желаю выслушать ваше мнение по поводу технической стороны войны. Как, по-вашему, что собой представляет ДПФ? Мы понимаем природу этого явления, мы можем разрешить данную проблему – либо же мы и далее обречены бороться не с самой болезнью, а с её симптомами, то есть с вырывающимися за пределы зоны свечения существами?
– Я предоставлю слово майору ап Регеру, он занимался исследованием теоретических вопросов, – ответил за всех Кёрк. Вздох облегчения, пробежавший по рядам снабженцев, сразу же породил в душе Блейнета сомнения, что он не получит исчерпывающих и вместе с тем обнадёживающих ответов на поставленные вопросы. Уже одно то, что Кёрк переложил ответственность на плечи одного из своих многочисленных подчинённых, к тому же лёгкая тень презрения, прозвучавшая в слове «теоретических» – всё это указывало на неудовлетворительное положение вещей. Тем не менее, Блейнет, положив руки на стол, приготовился слушать.
Ап Регер, мужчина средних лет с пламенным взглядом, приемлемой выправкой и округлым брюшком, отличающим большую часть штабных служащих, выпрямился так, словно главной его задачей было удержать идеальную позицию по стойке «смирно». Блейнет увидел в этом ещё одно дурное предзнаменование – майор явно опасался нагоняя и понижения в звании и поэтому стремился хотя бы выглядеть безупречно.
– Дуннорэ-понтский феномен, далее – ДПФ, существует дуодуазсекст47 дней и несколько часов. В видимом спектре излучает красное свечение, источник которого, очевидно, расположен в центре зоны ДПФ. Площадь зоны ДПФ на данный момент составляет более квадратной массмили48, причины расширения, а также обстоятельства, влияющие на форму, которая является неправильной и достаточно переменчивой, в настоящий момент тщательно документируются и требуют дальнейшего изучения…
Блейнет более не мог его слушать.
– Майор ап Регер! Вы говорите вещи, известные каждому прохожему, читающему «Королевские ежедневные ведомости»! Могу также добавить, что на линии соприкосновения нами уже развёрнута общевойсковая армия, формирование ещё двух заканчивается! В чём причина этого феномена?
Блейнет понимал, что криком в данном случае не добиться положительных ответов, однако и сдерживаться долее не мог. Ап Регер, однако, остался непоколебим: он продолжил зачитывать отчёт. Блейнету ничего не оставалось, кроме как дослушать данную несуразицу до конца.
– В зоне свечения действуют иные законы физики, психическая деятельность людей, находящихся там продолжительное время, претерпевает значительные изменения, в том числе патологические. Первичное предположение о том, что последний факт имеет причиной воздействие местной атмосферы, содержащей некий галлюциноген, не подтвердились, однако военнослужащие в противогазах страдали от видений в гораздо меньшей степени. – Блейнет стал слушать с большим вниманием: во-первых, его радовало то, что следование уставу имеет смысл, во-вторых, оказалось, что воздействию ДПФ можно противостоять. – Пробы воздуха не выявили никаких необычных примесей, однако обнаружилась слабая ионизация. Это создало определённые предпосылки для дальнейших исследований.
Ап Регер откашлялся.
– Предположение об электромагнитной природе ДПФ высказывалось изначально, однако оно не получило подтверждения – попытки воздействовать как на сам ДПФ, так и на его боевые биологические создания, далее – ББС, успеха не имели. Особенно неожиданным отсутствие результатов оказалось в случае с гиперстрекозами, которые, несомненно, широко используют радиоволны для сканирования окружающей среды. Тем не менее, я считаю…
– Что ж, изобретение термина «боевые биологические создания», сокращённо ББС, несомненно, является значительным взносом в науку, – Блейнет почти не скрывал злости, готовой вот-вот вырваться наружу. – Однако в чём же там дело, майор ап Регер?
Майор имел ответ и на этот вопрос.
– Нами разрабатывается теория психофизической энергии, мощность которой, предположительно, достигает максимума в центре ДПФ. Предположительно, данная энергия не имеет ничего общего с электричеством, однако электромагнитные феномены, несомненно, являются её следовыми явлениями. Проведённые нами исследования подтвердили вероятность того, что такое предположение может соответствовать истине. Наибольшей интенсивностью данное излучение отличается в «чёрном ядре» ДПФ, наблюдать которое визуально мы могли в первые дни его существования. Предположительно, там вообще не действуют никакие из известных нам законов физики. Зона красного свечения – это территория, которую данное излучение покрывает почти полностью, проявляясь и в видимом спектре. Впрочем, и за пределами ДПФ оно существует в ультракрасном диапазоне, как раз в зоне, где проходит линия фронта, а затем сохраняется в виде радиоволн, теоретически, способных достигать и Логдиниума, и более отдалённых точек на карте.
Это шокирующее заявление потрясло Блейнета. Теперь ему всё стало ясно. Немедленно возник вопрос: стоит ли отвести войска из зоны ультракрасного излучения? Фактически, это позволит избежать лишних потерь. Однако кто сказал, что таким ходом можно остановить продвижение ДПФ? Решив отложить рассмотрение данного вопроса, он захотел изучить все остальные возможности, особенно те, что сулили победу.
– Майор ап Регер, кто разрабатывает данную теорию? – Проницательная догадка насчёт того, что майор-снабженец не может додуматься до подобного, неожиданно озарила его голову. Судя по мимолётным улыбкам остальных офицеров управления вооружений, Блейнет понял, что не ошибся.
– Это штатский, известный физик, – ответил ап Регер, сделав кислую мину. – Вернее, был штатским неделю назад, до того, как мы привлекли его к проекту «Радио».
Проект «Радио» – сокращённо от «Радиоактивность» – получил такое название в конспиративных целях; он являлся тем, что Блейнет изначально окрестил «последней – и совершенно несбыточной – надеждой». В возможность того, что распад атомов может высвободить такое фантастическое количество энергии, которое обещали энтузиасты из числа ведущих физиков, верили далеко не все учёные. Королевское Научное Общество разделилось на два враждующих лагеря ещё до возникновения ДПФ, и споры, не прекращавшиеся по сей день, так и не определили сторону, аргументы которой более убедительны.
– Я бы с большим удовольствием заслушал этого физика…
– Бранлоха. Его фамилия – Бранлох. – Ап Регер, чувствуя себя хозяином положения, приосанился. – Мы присвоили ему звание второго лейтенанта, более в силу обстоятельств, нежели реальных на то оснований…
– Ну, я посмотрю, для каких званий и должностей есть основания, – пробурчал Блейнет, скорее недовольным, нежели угрожающим, тоном. – Вы могли бы его вызвать сюда, причём как можно скорее? Я хочу заслушать мнение этого Бранлоха по данному вопросу сегодня же, самое позднее – завтра утром.
Ап Регер вежливо улыбнулся.
– Я предвидел, господин генерал-фельдмаршал, что у вас возникнет такое пожелание, и пригласил Бранлоха в министерство. Однако, не имея допуска на совещания такого уровня, он, конечно, сидит в приёмной на первом этаже.
– Пригласил? – Блейнет нахмурил белые, как снег, брови. – Да что он о себе…
Ап Регер виновато улыбнулся в ответ. Не прошло и нескольких минут, как в зал для совещаний явился Патрик Бранлох собственной персоной. Это был низкорослый, тщедушный мужчина в возрасте около куадродуазлетия49; его волосы, находившиеся в совершенном беспорядке, поразительным образом гармонировали с встопорщенными, словно наэлектризованными усами. Если добавить к этому пронзительный, цепкий взгляд, не способный, казалось, задержаться на чём-либо долее, чем на два-три мгновения, и неуклюжую походку человека, привыкшего к сидячему образу жизни, то можно сказать, что у вас возникло представление о Бранлохе.
Казалось, учёного совершенно не заботит мнение окружающих о нём: новенькая униформа второго лейтенанта, уже заляпанная кофе и соусом, висела на его утлых плечах мешком, а портупея, и без того, скорее, расстёгнутая, доставляла ему сплошные неудобства.
Генерал-фельдмаршал, воочию лицезрев столь грубое нарушение всех мыслимых положений устава о ношении форменной одежды, закрыл глаза и громко вздохнул.
– Фельдмаршал Блейнет? Это вы хотели меня видеть? – Бранлох приблизился к Блейнету и протянул ему руку для приветствия. Глава генерального штаба сухопутных войск уставился на протянутую руку так, словно ему предлагали взять в руку гранату с оторванной предохранительной чекой. Не ответив на приветствие, он перевёл взгляд на генерал-лейтенанта Кёрка.
В ответ на немой вопрос, читавшийся во взгляде генерал-фельдмаршала, начальник управления вооружений едва заметно пожал плечами. Блейнет, промолчав около минуты и, так и не пожав руки Бранлоху, указал ему на один из свободных стульев в конце стола.
– Садитесь, второй лейтенант Бранлох, и не забывайте о дисциплине. Вы теперь в армии, здесь строгие порядки.
Бранлох, будто только сейчас заметив, что нарушил какие-то правила этикета, удивлённо кивнул и, зачастив словами вроде «да-да, конечно», проследовал на предложенное ему место.
– Второй лейтенант Бранлох, у меня к вам есть несколько вопросов. Если вы не желаете оказаться на передовой в форме рядового, советую вам хорошенько подумать, прежде чем высказать что-то, что недопустимо в этих стенах. – Голос, обладавший силой убеждения старого самца, который не один год возглавляет стадо оленей, имел на офицеров такое влияние, что те невольно кивнули, одновременно наведя на Бранлоха свои осуждающие взгляды, словно спаренные орудия. – Да, я весь внимание, господин фельдмаршал…
– Генерал-фельдмаршал, – процедил сквозь зубы один из молодых офицеров, сидевший к Бранлоху ближе всего – так, чтобы его мог слышать лишь физик. Вопреки своей репутации, учёный не взорвался гневной тирадой, а, подарив молодому человеку, годившемуся ему в сыновья, ледяной взгляд, молча кивнул в ответ.
– Первый мой вопрос касается проекта «Радио», второй лейтенант Бранлох. Насколько он реален?
Бранлох улыбнулся, его скомканная униформа поехала куда-то набок.
– Все теоретические работы и эксперименты говорят, что, несомненно, реален… господин генерал-фельдмаршал. Я мог бы его возглавить и гарантировать, что через два-три года вы получите готовое к применению, гм, изделие.
– Вы могли бы его возглавить, – с издёвкой улыбнулся Блейнет в пышные белые усы. – Что ж, это обнадёживает.
– А вы бы хотели доверить атомный проект этому невежде ап Регеру, который умудрился назвать его словом, начинающимся с той же буквы, что и собственная фамилия? – Сарказм, скрытый в словах Бранлоха, вызвал смешок, пробежавший вокруг стола, подобно ударной волне.
Не смеялся лишь один ап Регер, лицо которого залила густая краска. Блейнет понял, что в словах Бранлоха относительно тщеславия майора-снабженца содержится правда, а также осознал необходимость того, что на эксцентричность поведения физика придётся закрыть глаза.
– Что вам понадобится для окончательного успеха? – Офицеры замерли, ожидая ответа на вопрос, который сулил появление новейшего, не сравнимого ни с чем по своей разрушительной силе, оружия. – Все люди, которых я назову, и все материалы… я передал майору полный список.
– Майор?
Ап Регер достал из пачки листов смету проекта.
– Я подсчитал стоимость проекта, включая закупку и, частично, добычу сырья, выделение изотопов при помощи центрифуг предложенной вторым лейтенантом Бранлохом конструкции… Три, возможно, четыре года – и масс-гросс-гросс50 крон золотом.
Офицеры умолкли, потрясённые не столько точностью расчётов, сколько стоимостью проекта, который равнялся двухгодичному бюджету их ведомства в мирное время.
– Отлично. – Генерал-фельдмаршал, на которого цифры, казалось, не произвели впечатления, на минуту погрузился в раздумья. – С позавчерашнего дня я наделён правом прямого доклада Его Королевскому Величеству, минуя всех этих штатских министров и канцлеров и, надеюсь, он утвердит данную смету. Проект «Радио» будет курироваться отдельно, отчёт о нём я хочу видеть каждый день на моём столе… возглавит его… майор ап Регер.
Майор, весьма польщённый, сдержанно кивнул.
– Одновременно, майор, вы снимаетесь с занимаемой должности, так как проект «Радио» потребует всех ваших сил и времени, и…
– Я могу порекомендовать одного из моих заместителей, – поспешно вставил ап Регер и тут же умолк, словно обжёгшись о раскалённый взгляд Блейнета. – Майор, вы перенимаете у бывших штатских дурные манеры, и в вашем личном деле появится соответствующая отметка… Научно-исследовательский отдел отныне возглавляет подполковник Бранлох.
В помещении немедленно воцарилась тишина. Прослушивавшему заседание офицеру военной контрразведки – он сидел на Груф Мерген, 22 – даже показалось, что его оборудование вышло из строя. На всякий случай, он даже проверил аппаратуру и увеличил громкость, однако ещё с полминуты с Дубх Клиат, 19 не доносилось ни малейшего звука, только шумы, напоминающие скрипение стульев, на которых беспокойно крутятся офицеры-снабженцы.
Генерал-фельдмаршал продолжал:
– Подполковник Бранлох, приказываю вам сегодня же зайти в ателье на соседней улице, это проспект Ли ап Айдла, 246, и заказать униформу старшего офицера и знаки различия подполковника войск снабжения. Также вы, опять-таки сегодня, возьмёте у майора ап Регера один экземпляр устава и в течение ближайшего месяца выучите его наизусть. Раз в неделю вам вменяется в обязанность являться на плац лейб-гвардии Дрихад-дунского полка, в кавалерийском эскадроне которого я имел честь служить в молодости, и ежедневно заниматься один час строевой подготовкой под командой сержанта, которого вам определят – вплоть до моего особого распоряжения.
После некоторой паузы, замешательство, вызванное произведёнными Блейнетом неожиданными назначениями, офицеры-снабженцы начали понемногу приходить в себя. Настало время заняться обсуждением вопросов, связанных с возросшими требованиями к производству обычных типов вооружения – результаты боёв, оставлявшие самое горестное впечатление, и постоянно увеличивавшаяся численность войск требовали принятия самых решительных мер. Тема эта, совершенно не касавшаяся физика Бранлоха, стала доступной ему в результате счастливого стечения обстоятельств, однако же и здесь он счёл возможным вмешаться, коренным образом изменив ход войны и историю Айлестера.
– Это всё совершенно бесполезно, – перебил он вдруг генерал-лейтенанта Кёрка, зачитывавшего длинный список заказов, размещённых на государственных и частных предприятиях.
– Извините, что вы сказали?.. – Генерал-лейтенант Кёрк совершил непростительную ошибку, обратившись к Бранлоху как к штатскому, с которым у него неожиданно завязался спор.
Блейнет счёл за благо немедленно вмешаться.
– Генерал-лейтенант Кёрк, в вашем личном деле появится запись. – Генерал-фельдмаршал повернулся к Бранлоху. – Подполковник Бранлох, как глава научно-исследовательского отдела управления вооружений вы должны выражаться более определённо.
Бранлох невинно улыбнулся – точь-в-точь нашаливший ребёнок, которому всё сходит с рук.
– Генерал-фельдмаршал Блейнет, я повторяю: это всё совершенно бесполезно. В наших теперешних обстоятельствах мы должно разработать принципиально новые, никогда ранее не применявшиеся образцы вооружений. Это должно быть психофизическое оружие.