Глава 13
Эля
Приезжаем в боулинг-клуб. Пока «мальчики» заняты – Серж отошел с телефоном, Змей оплачивает дорожки, решаю поговорить с Диной.
– Ты звонила Артему? – спрашиваю.
– Да, а что тут такого?
– Он тебе понравился, да?
– Честно? Очень. А тебе?
– Мне он безразличен, – пожимаю плечами и понимаю, что говорю НЕПРАВДУ. Артем мне НЕ безразличен, и это сбивает с толку.
– Ну вот. Значит ты не против, если мы будет… общаться? – спрашивает подруга.
– Ради бога, общайтесь за здоровье.
А у самой котейки скребут по сердцу. Что если они начнут встречаться? Если меня зацепил один-единственный звонок, что будет, когда я увижу их целующимися?
– Эль, ты ж понимаешь, что между вами ничего не может быть? – вдруг спрашивает Дина.
– Конечно, понимаю.
Едва справляюсь с эмоциями. Разговор меня злит. Почему ничего не может быть? Потому что наши мама и папа женятся?? Нет, я не собиралась переходить черту в отношениях с Артемом, родственники, друзья – да. Но такое категорическое «нельзя» бесит.
К счастью, подходит Артем, и разговор приходится прекратить. Идем катать шары. Настроение на нуле. Дина притворяется, что не умеет играть, и Артем её учит: как правильно взять шар, как сделать замах, как расположить ноги. Стоит сзади нее и чуть ли не прижимается к её заднице.
– Эль, может тебя тоже поучить? – спрашивает Серж со значением.
От злости выбиваю страйк, поворачиваюсь и отвечаю:
– Я сама кого хочешь научу.
– Можно меня? – отзывается Змеевский.
– Ты же сам сегодня в роли учителя.
– А мне надоело.
– Отстань.
Беру шар, вставляю пальцы в отверстия, замах – и снова выбиваю страйк. Благодаря мне наша с Диной команда обходит по очкам.
– Где научилась играть? – обращается ко мне Серж.
– С папой раньше посещали боулинг.
– Молодец твой папа, надо ему бутылку поставить, – ляпает Серж.
– Куда? На его могилку?
Все замолкают. Ну вот, настроение теперь испорчено не только у меня. Змеевский приносит какие-то коктейли. Нюхаю. Не хочу больше пить алкоголь.
– Мохито безалкогольный, – подсказывает он.
– А почему в нем нет лайма?
– Потому что он клубничный.
– Что-то я и клубники здесь не вижу, – пристально рассматриваю содержимое стакана.
– Лупу дать? – интересуется Серж.
– Пей уже давай и не выпендривайся, – говорит Артем беззлобно.
На вкус ничё так. Пью.
Дина откровенно флиртует со Змеем. И мне непривычно видеть её такой. Как будто вместо старой моей подруги установили новую версию. И эта версия мне не очень нравится.
– Эль, твой бросок, – тычет меня в бок Серж, и я вздрагиваю. Засмотрелась на них и пропустила свой ход.
– Ага, ок.
Рука дрогнула, шар сбивается с пути, ударяется о бок дорожки и пропадает в лунке, сбив всего два кегля.
– Ничего в следующий раз получится лучше, – издевается Серж.
Надо было соглашаться ехать вдвоем со Змеевским, обыграть его и насладиться триумфом. А вместо этого приходится нервничать и отбиваться от его друга, который так и норовит лишний раз до меня дотронуться. Достал!
Сажусь на диванчик и ухожу в телефон. Не проходит и минуты как рядом со мной плюхается Змей.
– Устала?
– Да интерес потерялся играть.
– Это почему?
– Потому что нашу команду тащу я одна. А вы с Диной развлекаетесь по своему.
– Просто учу её.
– Ага, от твоего обучения даже температура в зале подскочила.
Я не хочу это говорить ему! НЕ хочу показывать, что меня задевает, как они мило общаются и касаются друг друга.
– Элька, ты что ревнуешь? – озвучивает то, в чем я признаваться даже себе не хочу.
– Ты нормальный? С чего вдруг?
– Ну, может, нравлюсь тебе.
– Не нравишься, уймись уже.
– Ты не умеешь врать.
– Не умею и не пытаюсь даже.
– Пытаешься.
– Нет!
– Да!
Кладет руку мне на плечо и притягивает к себе. Обнимает как друга, как братишку – без сексуального контекста. Скорее просто душит. Я вздрагиваю, стукнувшись о его железные мышцы. И вырываться почему-то не хочется…
Дина показывает Сержу, чему научилась за час. А мы со Змеем так и сидим – в обнимку, типа по-братски. То есть его рука лежит на моей шее, и я сижу тихо, как мышь, боясь, что он встанет и опять пойдет «обжиматься» с моей подругой. Даже не смотря на то, что его рука довольна тяжелая, и моя шея вот-вот хрустнет.
Молча наблюдает за игрой. Иногда Змеевский комментирует. Потом встает, и я разочарованно вздыхаю – успела пригреться на нём. Как оказалось, он отправился в кальянную, заказать для нас столик.
После игры идем все в кальянную, и Змей протягивает мне меню.
– Я никогда не курила кальян, – пугаюсь. – Не знаю, что заказывать.
Мама узнает, такой мне кальян покажет! Даже не смотря на то, что мне уже двадцать. Просто мы договорились, что вредить своему здоровью я не буду. А курение табака – это вред.
– Да он без никотина, – объясняет Змеевский. – С одного раза ничего не будет.
Диван тут классный, длинный такой, в восточном стиле, и много-много маленьких цветных подушек.
Змеевский на пару с Сержем делают заказ, слышу слово «клубника» – клубничный кальян? Звучит неплохо. Нам приносят чайник зеленого чая и восточные сладости – рахат-лукум с орешками.
Приносят колбу, ставят на пол. От колбы отходит длинная трубка с железным наконечником.
– Тут есть брезгливые? – спрашивает Змей.
– А что?
– Для таких есть одноразовые наконечники.
После Дины я бы не побрезговала втянуть в рот эту штуку, а вот после мальчиков…
– Ну, я брезгливая, – признаюсь.
– Так я и знал, – Артем протягивает мне пластиковую штуку.
Змей раскуривает кальян и отдает трубку мне. Забываю надеть наконечник и прикладываю его к губам. Самонадеянно втягиваю дым полные легкие и… судорожно закашливаюсь.
– Да куда ты столько хапнула! – смеется Артем.
– Боже, – хриплю. – Какая гадость! Опять от клубники одно название.
Дым валит из меня, как из печи, даже из ушей – по моим ощущеньицам.
– Ты же говорила, что брезгуешь, – подлавливают меня.
– Так что считай, вы со Змеем обменялись слюной. По-братски, – добавляет Серж.
Обменялись слюной – жесть!
– Я больше не буду, – отказываюсь, когда Змеевский протягивает курительную трубку.
– Что, не понравилось?
– Ага, не моё.
– А вот Дине понравилось.
Вообще ее не узнаю. Сидит на диванчике, поджав под себя ноги, и курит кальян. И вид у неё такой ээээ… уверенный. Всё для того, чтобы понравиться Артему?
Налегаю на зеленый чай и съедаю почти все сладости.
– Кто-то сожрал все конфеты, – говорит Змей, глядя на меня.
– Кто бы это мог быть? – отвечаю, напуская на себя невиновный вид.
– Наверное, тот, кто отказался от кальяна. И это не мы.
– Тебе что, конфет жалко? – вспыхиваю.
– Не-а. Могу ещё заказать.
– Не, не надо, – мотаю головой. – Много сладостей вредно.
Но он, конечно, пропускает мой ответ мимо ушей, подзывает официанта и велит принести ещё одну вазу с рахат-лукумом и пастилой.
Пусть потом не попрекает меня лишним весом, это его конфеты налипли на мои бедра.
Глава 14
Эля
Бесцельно колесим по городу и в итоге приезжаем в то заброшенное местечко.
– Надо было в киношку пойти, – зевает Серж.
– На романтическую комедию? – фыркает Змеевский.
– А что, девчонкам бы понравилась.
– Но мы не девчонки, поэтому предлагаю поехать ко мне домой.
– К тебе? – изумляюсь я. – Камоевич, то есть твой отец не будет против?
– Как раз и проверим, – пожимает Змей плечами.
Подъезжаем к дому Змеевских, Артем заезжает во двор. В их гостиной горит свет. Выходим из машины и идём к дому.
В гостиной сидят моя мама и Камоевич. Держатся за ручку как влюбленные.
– Добрый вечер, – говорит Артем, – не помешаем?
– Эля? – замечает меня мама.
– Привет, ма.
– Мы в спортзал спустимся, – говорит Змей отцу.
И мама, и Камоевич провожают нас удивленным взглядом.
– Похоже, ваша родня не шибко рада, что вы вместе тусуетесь, – говорит Серж, снимая футболку.
Сажусь на первый попавшийся тренажер и вытягиваю ноги. А то затекли в машине.
– Да по фиг, – отвечает Артем и тоже стаскивает с себя футболку.
Я жадно впиваюсь в него глазами, ну что за тело, а? Могучий атлет. Будто днями напролет в спортзале своем торчит.
Дина выбирает себе беговую дорожку и начинает заниматься.
– Малая, – обращается к ней Змей, – ты бы аккуратнее с тренажером, а то растаешь в воздухе. Не бегай много, – в его голосе сквозит забота.
Мне неохота заниматься спортом. Я бы полежала, но негде. Если только на коврике для йоги.
– Ладно, не буду, Артем, – весело отвечает Дина.
Она собирает длинные черные волосы наверх и затягивает их резинкой.
Серж и Артем подтягиваются на брусьях, крутятся и чего только не вытворяют. Слежу за их акробатическими трюками – красиво.
– А ты, Эль, не желаешь заняться спортом? – Змей спрыгивает с турника и потирает ладони друг об друга.
– Не желаю.
– Со спортом мы не дружны, спортик нам не нужен.
– Опять стихами изъясняешься, Пушкин Артем Альбертович?
Усмехается и снова виснет на брусьях. Его мышцы напрягаются, и я невольно облизываю губу. Просто парень с обложки. Как на такого можно не запасть? Это я про Дину, если что.
– Кто-то обещал убить меня щекоткой, – напоминает Змеевский.
– Хорошо, что ты вспомнил.
Артем раскатывает по полу коврик для йоги и ложится на него. Забрасывает руки за голову и играет красивыми бровями:
– Я жду. Приступай.
Встаю с тренажера, и присаживаюсь рядом с ним на корточки. Очень хочется дотронуться до него, рука сама тянется. Провожу подушечкой указательного пальца от горла до середины живота. Мышцы его напрягаются. Дина наблюдает за нами, перестав бегать.
– Очень щекотно, – говорит он саркастично.
– Погодь, я только начала.
Очень похоже на то, что я его просто лапаю. Щекочу двумя пальцами подмышку – ноль эмоций. По бокам – тоже ничего. Как лежал спокойно, так и лежит себе. Но изменилось кое-что другое…
В его штанах образовался бугор.
Эрекция, черт.
Одергиваю руку и говорю:
– Да, ты прав, щекоткой тебя не убить.
При попытке встать на ноги, он успевает схватить меня за руку, потянуть на себя и в мгновение ока уложить на обе лопатки. Верещу, а он начинает меня щекотать.
– Сейчас мы проверим тебя на выносливость.
– Ааа, не надо, – ржу, не в силах себя контролировать. – Змеевский… хватит! Прошу тебя, не надоооо!
Извиваюсь, как гадюка под ним, а он всё щекочет и щекочет. У меня перехватывает дыхание. Не могу выдохнуть.
– Ты придурок, хватит же!
У меня больше нет сил смеяться и орать. Просто дёргаюсь, как будто меня присоединили к розетке 220 вольт.
Оставляет меня в покое, и я бессилии лежу на коврике с растрепавшимися волосами. У меня истерично подрагивает живот.
Открывается дверь, и в спортзал заглядывает мама. Её лицо становится удивленным.
– Занимаетесь? – спрашивает она.
– Ага, – хриплю в ответ, – медитирую вот.
– Лёжа? – улыбается.
– Так удобнее.
Пока мы боролись со Змеем, мой топ задрался, оголив живот. Замечаю и одергиваю его. Лишь бы мама ничего такого не подумала. Потому что Артем сидит рядом со мной на полу. Мы оба слегка помяты, он без майки. Хорошо, что кроме нас присутствует Дина и Серж, а то можно было бы подумать, что…
Да всякое можно подумать.
– Эль, собирайся, Григорий отвезет нас домой.
– А Дина?
– Её тоже доставим домой, конечно.
Змеевский встает с пола и подает мне руку. Сжимаю его крепкие пальцы и поднимаюсь:
– Спасибо.
– Придумай другой способ меня убить, – говорит тихо.
– Я не кровожадная. Живи пока.
Усмехается и провожает меня насмешливым взглядом. Дина останавливается возле него и подает ему свою руку. Дальше уже не вижу, потому что выхожу из цоколя, где оборудован спортзал.
Дина догоняет меня, и мы садимся в Лексус. Мама любезничает с Камоевичем возле ворот. Наконец, он отпускает её руку, и она юркает в салон.
– Я смотрю, вы уже подружились с Артемом? – спрашивает мама. – Это хорошо.
– Ага, типа того.
– Я же говорила тебе, что он хороший парень.
– Угу, – буркаю, чтобы мама закруглялась.
– Мне тоже Артем понравился, – говорит Дина.
– Да хватит уже обсуждать, какой он хороший, – взрываюсь.
Чего я так злюсь – не знаю. Просто не хочу сейчас говорить про него. Не хочу слушать дифирамбы в его адрес.
– Эля, что с тобой? – мама обеспокоенно. – Поссорились?
– Нет, он ее щекотал просто, а Элька щекотки боится, – объясняет Дина.
– Аа, – улыбается мама.
Не в щекотке дело, а в том, как он на меня действует. Когда я касалась его кожи, то во мне нарастало какое-то чувство, я не знаю, как будто волна – огромная волна, цунами накрывала меня с головой. И страх, и восхищение одновременно. Я ещё не сталкивалась с таким.
А реакция Змея на меня – просто добила. Он возбудился от простых прикосновений. И у меня теперь такое чувство, что мы с ним занимались чем-то постыдным, хотя всё было в рамках приличий. И его эрекцию заметила только я.
Не нужно мне с ним сближаться до такой степени. Объятия, касания – ни к чему хорошему всё это не приведет. Нельзя его подпускать к себе. Родители будут ооочень не довольны.
Глава 15
Артем
– Брат, я прекрасно видел, что у тебя на нее стоял, – с ухмылочкой говорит Серж.
– Чувак, заткнись.
– Ты хочешь трахнуть сестру. Как в дешевом порно-ролике.
– Угомонись, пока в табло не получил.
– Давай поспорим, что у тебя ничего не получится? Элька тебя отморозит.
– Бля, не буду на неё спорить. Закрыли тему.
Серж прав. Тысячу раз прав. У меня на неё встал. От простых, сука, прикосновений. Пальцы у нее такие нежные, как у принцессы. Белорученька.
Элька такая мягкая, я когда её щекотал, то везде потрогал. Что мне блин со всем этим делать – я не в курсе. Но обсуждать её с Сержем или спорить не буду. Дурь это. Не интересно, в прошлом.
Тут надо наоборот от неё отстраниться, а не сближаться ещё больше. Иначе папеньку хватит удар. Он же меня со свету сживет, если узнает, что я трахнул доченьку его любимой женщины. Загнобит нахер.
– Запал кароч, – диагностирует Серж.
– Херни не неси. Мы просто общаемся.
– Видел я, как вы «просто общаетесь». Землю вокруг неё пашешь.
– Ой, всё.
Что я щас сказал?? Контраргумент блондинки, у которой кончились факты, а в споре выиграть хочется? Ой, всё – это треш просто.
– Поедем к тёлкам? – лениво интересуется Серж.
– Чёт настроения нет.
– Твоё настроение мамка будущая забрала? – ржет этот идиот.
– Задрал, ну, – бросаю в него скомканное полотенце. А хочется гирю, килограмм на пять.
– Да ладно, просто прикольно тебя потроллить.
– Кого-то троллить – это моя привилегия. Всё, вали домой.
– Отвези по-братски, – клянчит.
– Когда уже себе тачку купишь? – закатываю глаза.
– Когда окончу институт, пойду работать. Не у всех же бати миллиардеры.
Точно, всегда забываю, что в семье денег может не быть.
Порш мне подарил отец на 20-летие, и вот уже два года гоняю на нём. Ни одной царапинки на моей ласточке нет. Ни разу в ДТП не бывал. А гадючка постоянно критикует мою езду. Сама, наверное, за рулем как обезьяна с гранатой. Точно бы не доверил ей свою машинку.
Ну вот опять – влезла в голову. Хотя никто не просил.
Отвожу Сержа в его район и даю кругаля по городу в одиночестве. Мелькает мысль заехать к Эльке, но на часах больше полуночи. Сам не знаю, как меня принесло к её дому. Стою под темными окнами и слушаю музыку. Тупо? Да.
Внезапно окно в Элькиной спальне открывается, и показывается гадючка в одном бюстике (снова в спортивном). Я подумал было, что она увидела меня в окно, то есть тачку, само собой, и сейчас помашет. Но Элька суёт сигарету в рот, поджигает кончик зажигалкой и смачно затягивается.
Фак! Она же сказала в кальянной, что никогда не курила?!
Вот брехушка.
Жду, когда докурит, чтобы уехать. Если сейчас стартану, заметит, а я не хочу, чтобы она знала, что дежурил под её окнами. Сталкер, етпа, докатился.
Вот тебе и пай-девочка, оказалась курящей. Блин, по пальцам могу пересчитать знакомых баб, которые курят. Какого черта она это делает? Прям захотелось провести с ней воспитательную беседу.
Тушит сигарету и размахивает руками, видимо прогоняя дым. Потом закрывает окно и задергивает занавеску.
Ну, принцесса, приятных снов, чо.
***
Эля
Впервые в жизни я стащила у мамы сигарету. Эти штуки созданы для того, чтобы успокаивать нервную систему. Но почему не успокаивают? Во рту – мерзкое послевкусие, дрянь. Зачем я это сделала? Хотела почувствовать себя взрослой? Вроде бы в 16 занимаются подобными вещами, а в 20 – уже должна быть зрелая сформировавшаяся личность. Чему я научу детей в школе??
Думаю, если бы мой папа и брат были живы, я бы в 16 начала тусить, а не сидеть взаперти, оплакивая обоих. Поэтому юность прошла как бы мимо меня – ни вечеринок, ни клубов, ни алкоголя и сигарет. А были: психолог, книги, единственная подруга, сладости.
Такое чувство, что сейчас я дорвалась до всего этого, что символизирует взрослую жизнь. Нет, курить я больше не буду – не моё.
Кстати, когда стояла с сигаретой у окна, мне показалось, что внизу припаркована машина Змея. В темноте номер не рассмотрела, но похоже на его… Порш? Я плохо разбираюсь в марках и моделях, Порш – единственное, что пришло на ум.
Но потом подумала, что ему тут делать? Просто похожая тачка, вот и всё.
Съедаю шоколадную конфету, чтобы отбить неприятный вкус и ложусь в постель. Завтра последний урок вальса. Послезавтра свадьба. Опозоримся? Завтра Змеевский у меня будет до ночи вальсировать, пока не научится правильно переставлять ноги.
Утром в студчате староста сообщает, что препод по русской литературе заболел. Идти в институт не нужно, и это хорошо. Мама тоже дома, к ней с самого утра придет косметолог и начнется: пилинг, шоколадное обертывание, маски, эпиляция и прочее. Будут готовить её к завтрашнему дню. Честно, не понимаю, к чему столько возни ради похода в загс. Без эпиляции туда не пустят что ли?
Косметологу удалось уговорить меня на тканевую маску. Накладываю на лицо скользкую фигню и жду.
Звонок в дверь. Кто откроет? Ну конечно же я, мама как конфетка в шоколаде лежит.
Открываю двери и вижу Змеевского. Он видит меня в масочке и отшатывается.
– Ты кто? Джейсон Вурхиз? – прикалывается.
– Сам ты Вурхиз.
– Элька, ты?? Ну, слава богу.
– Чё пришёл?
– Приехал за тобой. У Гриши сегодня выходной.
Он в черных брюках и белоснежной футболке-поло. Чертовски идёт ему черное и белое. Прямо красавэц!
– Я ещё не готова. Договаривались же на два!
– Не вопрос! Подожду. Можно войти?
– Ну, заходи, – сторонюсь.
Змей входит в гостиную и прислушивается. Из маминой спальни доносится музыка-релакс.
– Оксана Александровна дома?
– Ага, только туда лучше не заходить. У нее косметические процедуры. Хочет на своей свадьбе сиять.
– Как у вас, женщин, всё сложно.
Устраивает свою мощную тушку на диване и хватает со столика журнал. Листает страницы со скучающим выражением лица.
– Я пошла одеваться, – говорю.
– Угу. Давай.
Снимаю халат и в одном белье перебираю одежду. Что бы такое подойдет для вальса? Как-то в джинсах не комильфо танцевать. Даже Артем вон принарядился сегодня.
– Я же говорил, что где-то тебя уже видел, – вламывается ко мне Змеевский. В руке журнал, в журнале – да, там я.
– Я вообще-то переодеваюсь! – злобно сверкаю очами. Обнаглел!
Хватаю халат и закрываюсь им.
– А вдруг я тут совсем голая??
– Как-нибудь бы это пережил, – ухмыляется.
– Ах ты гад! Уходи.
– Не, подожди. Откуда ты в журнале нарисовалась?
Рассматривает картинку, где я рекламирую школьную форму.
– У маминой подруги модельное агентство, попросили помочь, – вздыхаю, понимая, что он не отвяжется, пока не получит ответ.
– Круто. Будущая училка в школьной форме.
– Мне тут семнадцать! А теперь – проваливай. Если не хочешь, чтобы я отшлепала тебя этим журналом.
– Отшлёпала? Мм, звучит.
– Извращенец, – закатываю глаза.
– Вообще ни разу. Предпочитаю классику.
– Мне-то зачем это знать?
Вместо ответа подмигивает мне и наконец сваливает. Вот козлище!
Глава 16
Эля
О боже, Змеевский сегодня в ударе! Он нормально вальсирует. Даже Андрей нами доволен:
– Молодцы, ребята! Наконец-то между вами разгорелась страсть.
Не, не, какая страсть? О чем он? Просто Артем взялся за ум, чтобы не опозорить отца.
Два часа без перерыва мы танцевали, и Змей даже не вредничал. Потом Андрей ушел, и мы остались одни в большом зале. Чувствую боль в ногах и присаживаюсь на кресло.
– Что, что такое? – спрашивает Артем.
– Кажется, я стёрла ноги в кровь, – снимаю туфлю и вижу… Господи…
– Ты что, ничего не чувствовала? – присвистывает.
Чувствовала только его руки, и его запах, и дыхание. И больше ничего.
– Сиди, сейчас принесу пластырь. Вот дурында.
– Попрошу без оскорблений, – поджимаю губы.
– А как ещё тебя назвать? Отличницей – умри, но сделай?
– Я правда не ощущала боль.
Качает головой и уходит. Возвращается с перекисью и пластырем.
– Лечить тебя буду.
Присаживается на корточки возле моих ног и заливает раны жидкостью.
– Ай, сссххх.
– Больно? – спрашивает участливо.
– Немножко.
Клеит пластырь и натягивает на мои ноги белые спортивные носки.
– Это еще зачем? – удивляюсь.
– Держи голову холодной, а ноги теплыми. Носки новые ни разу ни надёванные. Или ты хочешь туфли обуть?
– О нет. Как же я завтра буду вальсировать с мозолями. Блииин!
Реально расстраиваюсь. Через боль?
– До свадьбы доживет, – говорит шутливо.
– Она завтра.
– Хочешь, скажу отцу, что мы не сможем? Из-за меня.
– Нет, конечно, не хочу. Потерплю, не кисейная барышня. Пластырь наклею и вперед.
– Отчаянная девочка.
– А то. Ладно, поеду домой, – беру свою сумку.
– Стой, не хочешь в нарды поиграть?
– Я не умею, – пожимаю плечами.
– Я научу.
– Как-нибудь потом. Я маме сейчас нужна дома.
Просто не хочу оставаться с ним наедине – вот и всё. Неловко мне, не знаю, о чём с ним беседовать. Могу только огрызаться. А по нормальному не могу. Хотя он местами ведет себя не как козёл, а довольно милый парень, всё равно… Бесит эта двойственность.
– Пойдем, выдам тебе свои кроссы.
– Зачем кроссы?
– В носках поедешь?
– Я же в твоих утону. Размерчик не тот.
– Зато не будут жать.
Открывает шкаф купе в прихожке, и я вижу херову тучу кроссовок.
– Да у тебя тут целый магазин!
Выбирает одну пару и ставит мне под ноги. Влезаю в них и становлюсь похожей на ребенка, влезшего в папину обувь.
Что-то слишком часто я ношу гардероб Змеевского! Скоро целая коллекция соберется.
Шлепаю до машины, кроссовки так и норовят потеряться по дороге. Надо было влезть в свои туфли и не мутить. Зачем я его послушала? Он же надо мной прикалывается просто. Вон, идёт и ржёт, гад.
В машине снимаю кроссы и оставляю их на полу.
– Больше не сделаю в них ни шага, – буркаю недовольно.
– А зря. Тебе очень идут лыжи.
Давай-давай, подкалывай. Будет и на моей стороне праздник.
***
Артем
Тот журнальчик, где Элька в школьной форме, я незаметно прибрал к рукам. Свернул в трубочку и засунул в носок, под брюки. Дожился, твою дивизию! Зачем я это сделал лучше не спрашивать. Просто сделал и всё.
Всю дорогу до моего дома он колол мне ногу, как бы попрекая за кражу. Мне всё время хотелось почесаться, и я ёрзал от этого желания.
– Змеевский, тебе задницу подпекает что ли? – спрашивает Элька. – Нечаянно включил подогрев сидения?
– Нет, просто чешется.
Не уточняю, ЧТО именно у меня чешется и конечно она думает, что жопа.
– Фу, – комментирует и отворачивается к окну.
– Можно подумать, что у принцесс никогда не чешется попа! – подтруниваю над ней.
– Да откуда мне знать? Я что, принцесса?
– Нет, но ведёшь себя так, будто – да.
– Не наговаривай, пожалуйста.
Оставляю тачку на улице возле дома, всё равно нужно будет обратно везти принцессу. Она идет к калитке, чуть-чуть прихрамывая. По ходу, туфли ей слегка жмут, ну или не слегка.
Андрюха уже прибыл, настраивает в большом зале музыку. Сам не знаю почему, но сегодня у меня получается вести в танце. Элька в моих руках такая податливая и мягкая, как пластилин. Сжимаю её крепче, ух, так близко она – даже соски касаются моего тела. На каблуках она достаёт мне до подбородка.
– Артем, наконец-то ты понял, что от тебя требуется, – хвалит меня Андрей.
Я сразу понял – уж не дурак. Просто в лом было этим заниматься, а сейчас, так сказать, вошёл во вкус. Приятно мне её держать в руках – с этим не поспоришь.
Если кто-то думает, что вальс с принцессой, мой первый в жизни, тот ошибается. Папенька уже напрягал меня с этим на школьном балу. Это было 5 лет назад, правда, уже успел позабыть, как танцевать, но тело, оказывается, помнит.
– Молодец, Змеевский, делаешь успехи, – саркастично добавляет Элька. Вот бы язычок ей прикусить, слегка так, но чувствительно.
– Можно выпускать меня завтра без проблем? – ухмыляюсь.
– Давай договоримся, что пить ты будешь после вальса, а не до?
– Я вообще не буду. Папуля запретил, – развожу руками.
– Так ты его и послушаешь, – недоверчиво хмыкает. – Все равно же украдкой будешь глотать.
– Откуда ты знаешь?
– Делаю предположение. Так ведут себя алкоголики, пьют, не смотря на запрет.
– Значит, считаешь меня алкоголиком?
– Угу, – кивает.
– Давай поспорим, что без алкоголя я продержусь дольше чем ты.
– Да, пожалуйста, – хмыкает. – Давай. На что?
– На массаж. Эротический.
– Змеевский, иди в задницу! – мгновенно свирепеет.
– Ладно-ладно, шучу, – показываю обезоруженные ладони. – На обычный.
– То есть, если ты проиграешь, ты будешь делать мне массаж? – уточняет девчонка. – Не пойдет.
– Почему?
– Не хочу и всё тут. Ты опять щекотать меня начнешь.
– Да не начну. Всё нормально будет. Даже приятно, расслабишься.
– С тобой расслабишься, ага.
– А ты попробуй. Не будь такой зажатой. Так что, замётано?
– Ладно… Но ты всё равно проиграешь, Змеевский. Это бесполезно.
– Вот и посмотрим, кто из нас алкоголик, Паршина.