Четвертая стена

IV

25 апреля. Суббота. 12:28. Джерри проснулся у себя в комнате. Однако лежал он на полу рядом с разложенным в кровать диваном, и у него жутко болела голова – сильное похмелье. В качестве подушки этой ночью выступала книга в твердом переплете «Что делать?» в авторстве русского классика Николая Гавриловича Чернышевского. Идеально! Именно из-за таких последствий Джерри и не любил крепкий алкоголь, предпочитая пиво или легкие коктейли на основе вермута. Однако на второе у него денег, как правило, не было. Обычно он напивался для того, чтобы забыться, а для этого хватало и дешевого пива. Протерев глаза и разглядев очки в метре от себя, Джерри встал на ноги, надвинул ранее недостижимые ему в силу длины рук очки и отправился на кухню, чтобы освежить глотку. Он едва стоял на ногах, поэтому шел вдоль стенки, а в его голове играла заунывная мелодия, напоминающая по звучанию «Paris» от «M.O.O.N.». К слову, композиция является официальным саундтреком к игре «Hotline Miami».

Выйдя из комнаты, он попал в серый, ничем не приглядный, коридор: напротив – входная дверь; справа – зеркало, полки для обуви, крючки для одежды и прочая типичная для прихожей утварь; слева – больше крючков и полок, а также продолжение коридора, в конце которого тоже висело зеркало. Зеркала на противоположных сторонах – старинный бытовой трюк, который использовался в узких или мелких помещениях для создания иллюзии объема. В данном случае они делали видимость безграничного коридора. Пол паркетный, а если посмотреть наверх, то можно увидеть там антресоли.

Дойдя до дальнего зеркала, Джерри повернул налево, войдя в арку. А дальше заковыристая планировка давала о себе знать. По сути, между коридором и кухней была еще одна длинная, но относительно узкая комнатка, сделанная в темно-зеленых тонах. Там стояло деревянное трюмо с заляпанным стеклом, небольшой советский шкаф со сломанным замком и старая, но добротная тахта, на которой лежал не кто иной, как Алекс. А рядом с ним валялся его чемодан. Джерри, естественно, нового друга не признал и изрядно удивился, увидев незнакомого мужчину в облеванном сером костюме у себя в квартире на тахте его покойной бабушки. К слову, Алекс тоже проснулся. Оба парня пристально смотрели друг на друга.

– Ты кто? – спросил Джерри.

– А ты кто? – выдержав паузу, в ответ, спросил Алекс.

– Я первый спросил.

– Я Алекс.

– А я Джерри.

– Это твое настоящее имя?

– А твое?

– Я первый спросил.

– Вроде того.

– А я не скажу, – сказал Алекс, повернулся лицом к спинке и снова задремал. «Что? Да как он смеет! Лежит у меня в доме и еще не отвечает на вопросы!» – подумал Джерри, и эта мысль слегка привела его в чувства. Подойдя к тахте, он начал расталкивать Алекса.

– Вставай, шашлык! – закричал Джерри, вспомнив древний видеоролик про толстого алкаша.

– Да пошел ты!

– Пошел ты, кожевник! – это была еще одна отсылка к малоизвестному в то время видео с двумя борцами – Ты у меня в доме спишь, дебил!

Алекс ничего не ответил – просто ударил Джерри по подбородку с разворота и бодро встал на ноги. Хозяин квартиры упал на пол, а незваный гость отправился на кухню, чтобы тоже освежить глотку. Кухня была выполнена в белых тонах: стены, жалюзи, стол, стулья, окна, а также стиральная машинка, плита и прочая необходимая бытовая техника. Из общего фона выделялись разве что черные настенные часы в форме кошки и стеклянный сервант в стиле модерн. Пол был выложен светло-голубой плиткой. Алекс схватил бутылку с водой, что стояла на столе, и выпил ее всю. Но вдруг он посмотрел на приходящего в себя Джерри, и что-то екнуло в его груди; он налил в стакан воду из фильтра и поднес его к молодому человеку.

– Ладно, извини, просто я не люблю, когда меня называют дебилом, – извинился Алекс, передав стакан.

– Кто же любит… – ответил Джерри, потирая подбородок, а затем принял подачку Алекса, выпив ее до дна. Он продолжил, – Что ты тут делаешь?

– Я не уверен, но вроде бы ты сам предложим мне пожить у тебя. Я хотел поселиться в отеле, но ты начал, мол, зачем это, ты че, давай лучше у меня переночуй.

– О Боже… – сказал Джерри и задумался: «Только этого мне не хватало! Володя, какую же ты свинью мне подсунул! У меня и так полный напряг с деньгами, а тут он. Надо его выдворить». Сделав глубокий вдох, Джерри продолжил, – Слушай, это была ошибка. Я не хочу сказать, чтобы ты выметался, но, блин, чувак, сам понимаешь. У меня сегодня важный день, мне уже нужно уходить, – говорил Джерри, посматривая на кошачьи часы.

– Я все понимаю, дай мне хотя бы минут десять сменить одежду.

– Окей, чувак.

– Спасибо. Только это… У меня вопрос: «Почему Джерри?»

– А почему Алекс?

– Да что ты за муха такая? Хорошо, скажу первым: Алекс – сокращение от имени Александр. По-моему, так круче звучит, чем просто Саша. Мне двадцать три года; холост. Я…

– Мне плевать, чувак. Абсолютно, – перебил его Джерри.

– Ой, извини; я заговорился. Так… Ты-то каким образом Джерри?

– Меня зовут Кирилл Еремеев. Еремей – русский аналог имени Джерри. Все просто.

– Необычно… И умно! А я Александр Князев. Будем знакомы, так сказать! – сказал Алекс и протянул руку Джерри; тот пожал ее, неискренне улыбнувшись на мгновение.

Спустя двадцать минут оба покинули квартиру, дошли до метро, где и расстались: Джерри спустился в подземку, а Алекс вернулся во двор, словно имел какое-то незаконченное дело… А тем временем Джерри, нащупывая проездной в карманах, обнаружил, что у него пропали 2000 рублей, которые он занял у Кати. «Вот дерьмо! Не может быть! Неужели этот плут украл у меня деньги? Черт… Его теперь днем с огнем не найдешь! Я так и знал, что он какой-то мошенник», – думал он, периодически ударяя стены станции, вымещая на них свой гнев. Но спустя время он остыл и надел наушники, в которых играла песня «Immigrant Song» от легендарной группы «Led Zeppelin». Данная песня является одной из наиболее узнаваемых композиций в мире за счет уникального вокального вступления. Будучи связанной со скандинавской тематикой, в 1971 году она заняла 4 место в чарте «Топ 50» на территории Новой Зеландии.

Через тридцать с небольшим минут Джерри вышел на станции метро «Кузьминки». Одноименный район входит в Юго-Восточный административный округ Москвы. Муниципальный округ известен своим большим парком и высокой плотностью населения; среди его жителей достаточно много знаменитостей. Символ района – два золотых лебедя на голубом фоне, чьи шеи образуют силуэт в форме сердца. В паре шагов от станции метро, в доме №78 проживал Максим. Со стороны Волгоградского проспекта первые два этажа здания занимал магазин «Новый книжный». Джерри не раз заходил туда за покупками и мечтал когда-нибудь увидеть свою будущую книгу на полках.

Поднявшись на восьмой этаж, Джерри позвонил в дверной звонок, но никто не подошел. Он начал стучать по двери, и только тогда раздался голос: «Иду-иду!». Дверь отворилась, и Джерри прошел в квартиру Максима. Максим дружил с Джерри с младшей школы – они были действительно хорошими друзьями, хотя в последнее время все реже и реже находили повод увидеться. Все общение заканчивалось на переписках в «VK». Семья Максима была весьма обеспеченной. Его отец был китайским послом. Или нет. В общем, занимал какую-то важную внешнеполитическую должность. И, естественно, восточные корни отразились на внешности Максима: смуглокожий, с узкими карими глазами, дугообразными бровями, носом пуговкой и угловатыми губами. На голове его были длинные взъерошенные черные, как уголь, волосы с короткой челкой, которая даже не заезжала на его черные очки в тонкой оправе. На нем была белая майка и желтые домашние штаны с рисунков в виде зебр, заполонивших всю площадь изделия. Да, зебра была его неким тотемным животным, от которого он неподдельно сходил с ума. Вся квартира была заполнена тематической атрибутикой.

– В чем дело, Джерри? – спросил Максим, провожая гостя на кухню. Он был спокойным, зачастую заторможенным, человеком; малообщительным и закрытым, но при этом умным и очень разносторонним. Его профиль – ИТ. Несмотря на средства семьи, Макс поступил на бюджет в институт информационных технологий, который он закончил с красным дипломом. На данный момент он работал в крутой, а, может быть, еще и полезной, иностранной фирме, где его навыки программиста и знание китайского и английского языка были очень ценны.

– Макс, мне нужно создать сайт, – сказал Джерри, попивая заранее приготовленный для него зеленый чай, который был подан ему в полосатой черно-белой кружке.

– Так в чем проблема? Сейчас полно фрилансеров; они наверняка ждут, когда к ним обратятся.

– Ты не понимаешь… Мне нужен «особенный» сайт с ограниченным доступом.

– Через «Tor»? Или круче?

– Я не знаю, ты в этом специалист, а не я. Суть в том, чтобы на этот сайт нельзя было попасть просто так, даже если переход будет по ссылке.

– Джерри, зачем тебе это? Я тебя хорошо знаю, поэтому уверенно могу сказать, что это не ты. И это не для тебя… В какую авантюру ты ввязался?

– Вэйп с психотропными добавками.

– Честно!

– Спасибо, друг.

– Я не знаю, что такое Вэйп, но мой тебе совет…

– Я к тебе не за советами пришел, Макс! – перебил его Джерри и спустя несколько секунд гробового молчания продолжил, – Знаю я твои советы… Лучше бы ты был рядом тогда, когда я нуждался в этом. Но ты же постоянно занят… Короче, я могу рассчитывать на твою помощь?

Максим прекрасно понимал, о каком случае говорил Джерри. Действительно, когда произошла та ужасная трагедия, он был где угодно, но не рядом с другом. Будучи знакомым с Джерри с детства, Максим знал, что он мог пытаться манипулировать людьми, давя на эмоции, и сам порицал подобные приемы, когда тот использовал подобное на собственных друзьях. Однако факт оставался фактом: чувство вины перед ним гложет его, поэтому ответ на вопрос сам напрашивался.

– Да, – тихо сказал Максим.

– Спасибо. Я знал, что на тебя можно положиться. Ну, тогда ты создавай, а там спишемся, оговорим подробности, – сказал Джерри и уже думал встать и пойти домой, как Макс его остановил одной фразой:

– А деньги?

– Какие деньги? – испуганно переспросил Джерри. Последнее время у него постоянно замирало сердце при этом слове.

– Покупка серверов, присваивание доменного имени и прочее – все это стоит денег. Или ты хочешь, чтобы я делал это за свой счет, учитывая то, что я и так из-за тебя ввязываюсь в какую-то стремную авантюру? Серьезно, друг, мне это не нравится.

– Мне нужны деньги, понимаешь? Эти курсы журналистики полная лажа, а у меня в доме нечего есть! Я хожу к Кате занимать деньги и вру ей, что я снимаю квартиру. Я и так устал, что та при любой удобной возможности напоминает мне о том, что я живу бесцельно. А если она еще узнает, что квартиру я купил еще года три назад, когда были деньги еще, то, в первую очередь, начнет меня пилить, мол, продавай квартиру, переезжай ко мне. И все – можно ставить крест на карьере писателя. Я учился на филолога ради этого. Это моя мечта!

– А что в этом плохого? Я имею в виду, переехать к Кате. Я не думаю, что она помешает тебе; напротив, в любящей семье…

– Я не люблю эту женщину! – перебил его Джерри.

– Тогда, почему она твоя жена?

– Это все благодаря нашей общей подруге!

– Не вини в этом Аню. Она пыталась тебе помочь.

– Нет, она встала на ее сторону, потому что «уязвимая женщина», «социальные гарантии», «женская солидарность» и все дела.

– Она до самого последнего думала о тебе! Если Аня придерживает феминистической идеологии – это не значит, что предпочтет поддерживать женщину, потому что она женщина. Она, в первую очередь, хотела помочь тебе.

– Да не заливай мне! Тоже мне, помощники! От вас обоих тогда не было никакого толка! – закричал Джерри, а затем замолчал. Остыв, он продолжил, – Она вчера мне дала 2000 рублей, а этот мошенник уже успел их у меня украсть.

– Какой мошенник?

– Из бара, друг Володи вроде бы… Неважно! О Боже, как же все плохо… Ладно, Макс, я тебе напишу, как что.

– Ладно, дружище, – ответил Максим, а сам думал: «Черт… Когда он уже успокоится? Прошло больше трех лет, а он не может начать жить снова. Его словно намертво пришили к прошлому…»

Джерри вышел из подъезда и направился обратно домой. Еще тридцать минут и он уже был на своей улице. Во время поездки мысли о том, правильно ли он поступает, не давали ему покоя. С одной стороны, он понимал, что Макс в чем-то был прав. А с другой стороны, у него не было денег, и терять уже нечего. «Я докажу вам, что я могу различать мечты и цели», – думал он.

Возвращаемся в Коломенское: поднявшись на свой этаж и всунув ключ в замок, Джерри обнаружил, что тот не поворачивается. В этот момент он изрядно перепугался. Он дернул за ручку, и дверь открылась. «Не может быть! Я же сам помню, как закрывал ее!» – подумал он и вошел внутрь. В квартире играла громкая музыка; судя по звучанию, это был панк-рок. Осторожно, не спеша, он заглянул в свою комнату – там пусто. Он отправился к кухне. Стоило ему завернуть, как перед ним открылась удивительная картина.

На тахте лежал Алекс, а в руке у него была куриная ножка гриль, которую он поедал, запивая баночным темным пивом «Velkopopovicky Kozel», которое, к слову, стоит в пределах шестидесяти рублей. И да, это действительно был панк-рок: композиция «1620 Echles st.» любимой группы Алекса «Lоst Sounds». У Джерри отвисла челюсть. Это было последнее, что мог он себе представить; он просто не верил своим глазам. А Алекс продолжал трапезничать и рыгать дешевым напитком, не замечая хозяина квартиры перед собой. И только когда музыкальная композиция достигла припева, Джерри пришел в чувства и незамедлительно выбил из рук незваного гостя куриную ножку.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, крича от негодования.

– Ем. Точнее, ел, пока ты не вмешался. А что?

– Какого хрена ты тут делаешь? Как ты сюда попал, домушник? Вырубай музыку и отдавай мои 2000 рублей!

– Успокойся. Во-первых, я деньги у тебя не брал. Ты их сам вчера потратил на выпивку мне и своему другу. Во-вторых, я не вламывался, а аккуратно открыл дверь дубликатом ключей.

– Ты врешь! – крикнул Джерри, а затем, опешив, добавил, – Откуда у тебя дубликат? Даже у меня лишь одна связка!

– Ты мне сам вчера сказал сделать дубликат после того, как предложил пожить у себя. И сегодня я пошел забирать копию. А еще я жрать хочу с самого утра, а у тебя в холодильнике пусто. Так я взял и зашел в магазин, купил тебе продуктов в качестве благодарности за пьяное, но щедрое предложение пожить у тебя. Ну, и себе поесть взял. Тем более, я ночь у тебя провел, а я не халавщик! Продукты будут куда уместнее денег – вдруг да пропьешь. А почему я ем у тебя в квартире? Ну, ты видишь, что на мне? Легкая темно-синяя рубашка в клетку, это важно, и темно-серые брюки от костюма. На улице ветрено, и костюм выглядит безвкусно. Пощади! И не есть же мне курицу на улице! Так что, думаю, ты не против, что я тут. Давай, лучше сходи на кухню, возьми поесть.

Джерри все больше сомневался, что все это реально. Он ничего не помнил о вчерашних похождениях, а слова Алекса хорошо ложились – в карман за ними не полезет. Но все же Джерри все еще придерживался версии, что тот молодой человек самый настоящий жулик. Вопрос только в том, что ему нужно. «Если бы он хотел меня обокрасть, то… Нет, не похоже. Тем более, у меня тут и красть нечего… Стремный он тип…» – думал он. Джерри подошел к холодильнику. Когда он его открыл, челюсть снова упала от удивления. Холодильник ломился от еды: колбаса, сыр, молоко, яйца, масло, йогурты, кефир, свежие овощи, рыба в вакуумной упаковке, разные соусы и прочее. В морозилке помимо замороженных полуфабрикатов было настоящее мясо, которое Джерри не видел уже несколько месяцев. Если подсчитать, то покупка должна была обойтись на 4000 рублей точно.

Песня закончилась, и у молодого человека созрела идея в голове. «Иметь такой кошелек в доме не так уж и плохо… Каким бы бесцеремонным мерзавцем он ни был, Алекс может избавить меня от финансовых хлопот. Если я ему предложу пожить у себя, хоть и на время, и пообещаю не брать с него денег, ему все равно придется ходить в магазин за продуктами. А если он пойдет есть в кафе? Нет… Я ему не позволю одному ходить. Без меня он и шагу не ступит, и дома я его одного не оставлю! Пойду я – беру его с собой, идет он – я за ним следом. Гениально!» – размышлял Джерри, потирая подбородок и посматривая на Алекса, который уже вскрывал вторую банку «Козла».

– Слушай, друг, я, наверно, погорячился. Если хочешь, оставайся тут. Обещаю, я с тебя денег брать не буду, – с улыбкой сказал Джерри, дожидаясь положительного ответа.

– Ну, не знаю… – сказал Алекс, рыгнул, а затем продолжил, – Тебе самому-то будет удобно?

– Брось, все будет классно! Узнаем друг друга ближе, затусуем, все дела.

– Ладно, уговорил. По рукам! – с улыбкой ответил Алекс, а сам подумал: «Отлично. Я знал, что ты проглотишь наживку. Дай угадаю, ты не позволишь мне остаться у тебя в доме одному, и мне придется таскаться за тобой. Впрочем, мне это и нужно. Все идет по плану».

– Слушай, но есть одно условие. Отдай мне дубликат ключей и, если я куда-то пойду, то, будь другом, иди со мной. К сожалению, одного я тебя в квартире стремаюсь оставлять.

– Говно вопрос, чувак! Я все понимаю. Давай, видишь на столе пакет? Там курица. Пиво еще есть. Ты как относишься к темному «Козлу»? Знаю, дешевка – «недоквас» и «недопиво» какое-то. А мне норм. Пью по старой памяти. Садись рядом, перекуси, – сказал Алекс, освободив для Джерри место на тахте.

Молодые люди удобно уселись на диване. Алекс включил подборку песен Александра Лаэртского, а Джерри пододвинул стул с кухни в качестве столика для еды. Так и начинается история о двух судьбах, которые сплелись воедино. О жизни, которую разделили два человека, чье прошлое сделало их разными, а будущее до последнего момента будет не определено.

V

С того момента прошло уже четыре дня. За это время Джерри с Алексом попытались найти общий язык и, похоже, у них это получилось. Ну, по крайней мере, они спокойно уживались в небольшой квартирке и не пугались по утрам при виде друг друга. Даже помогали обоюдно в бытовых ситуациях. Например, у Алекса были деньги на еду, а Джерри, оказывается, был неплохим кулинаром. Результат – вкусная домашняя кухня, которую они оба давно уже не пробовали. Хотя, скорее всего, Джерри не ел подобное дольше – у Алекса, гипотетически, могли быть деньги на поход в ресторан, где бы его накормили не с меньшим изыском в случае, если он был совершенно одиноким холостяком, каким он себя и позиционировал.

В общем, они сблизились, но друзьями их назвать нельзя было: каждый из них был у себя на уме, преследуя корыстные интересы. Если с позицией Джерри было все ясно, то какая выгода у Алекса от подобного проживания – не известно. К слову о неизвестностях, Джерри не раз задавался вопросом, почему его новый приятель все-таки согласился на подобные условия, раз уж у него столько денег. «А может, эти деньги ворованные или что-то типа того? Куча кредитов, и, вот, теперь он скрывается от властей, перекочевывая с квартиры на квартиру, где с него не спросят паспорт. И еще это прозвище… Нет, я сам подобное имею, но все же…» – периодически размышлял Джерри.

За эти четыре дня молодые люди сходили по разику в забегаловку, парк «Коломенское» и торговый центр, чтобы купить Алексу более подходящую по погоде одежду – красную куртку, похожую на спортивный пиджак, и черные мотоциклистские джинсы с кожаными вставками. Подборка выглядела слегка вызывающе, но, как говорится: «Кто платит тот и заказывает музыку». Хоть и на дворе была весна, легкое крымское одеяние, как бы так сказать, не было «согласно» с условиями деспотичной Москвы – температура воздуха не поднималась выше +18 градусов. Кстати, Крым стал первой темой для разговора двух товарищей. В воскресенье, когда они оба окончательно протрезвели, Джерри задумался, откуда вообще взялся Алекс. Между ними завязался диалог.

– Твой гардероб… Не похоже, что ты местный. Я имею в виду, по тебе не скажешь, что ты из области или вроде того. Ты из другого региона, как минимум. Юг – угадал?

– Верно. У меня в пятницу был самолет. Я из Крыма.

– Вот как… Ну что, Крым наш? – улыбаясь, спросил Джерри, пробивая позицию Алекса.

– Конечно же, наш, чей же еще – ответил Алекс, но без всякой инициативы, как и усмешки. Скорее всего, он был просто аполитичным, и подобные темы его совершенно не волновали. Джерри и сам не сильно интересовался политикой, но, будучи интеллигентным человеком, старался показать это собеседнику, то и дело, переключаясь на специфические темы. Алекс же, напротив, считал, что политика в современном мире никаким позитивным образом не связана со статусом или интеллектом человека; скорее наоборот – портит индивида. Воззрения, особенно касательно общества, у Алекса – это отдельная тема. Но не сейчас об этом…

– Как я понял, ты гость столицы – проездом в городе, – продолжил Джерри.

– Вроде того. Я когда-то жил в Москве, но потом переехал в Севастополь. А по поводу проезда, то я хрен знаю. Наверно… Короче, как карты лягут.

По выражению лица Алекса можно было легко догадаться, что он что-то скрывает. По крайней мере, не хочет об этом говорить. По мере их сожительства у Алекса появлялись все новые и новые секреты. Например, у него был небольшой животик, который он перетягивал ремнем, хотя на первый взгляд он казался довольно подтянутым. Или вот: как-то раз Джерри зашел в ванную комнату без стука и обнаружил там своего гостя, стоящего к нему голым задом. Несмотря на ранее увиденное невероятно ухоженное лицо и руки, у него был огромный шрам во всю спину. Сложно представить от чего могла остаться такая рана. Почувствовал, что он не один, Алекс тут же схватил полотенце.

– Можно поинтересоваться, откуда у тебя шрам на спине. Он огромен, – спросил тогда Джерри.

– Ах, этот… Это отдельная история. Может быть, как-нибудь потом расскажу, – спокойно и задумчиво ответил он, словно сам вспоминал эту самую историю. Так или иначе, Джерри было удобнее думать, что Алекс являлся воином, а этот шрам – след от самурайского поединка. Так хотя бы было забавно.

Но Алекс был не единственным, чьи секреты всплывали на поверхность. Оказывается, Джерри одно время писал любовные стихи, которые, между нами говоря, были не очень, и собирал конструктор «LEGO», но далеко не детские игрушки; точнее – дорогие наборы категории «Ultimate collector series». На первый взгляд, ничего особенно в этих увлечениях нет, но для него это было постыдно. Особенно второе. И если бы Алекс не нашел мятые рукописи и огромные пустые коробки конструктора в старом шкафу во время генеральной уборки квартиры, тот бы никогда, скорее всего, и не рассказал об этом. В том же шкафу он нечаянно нашел занятную маленький сундучок, больше напоминающий очень вместительную шкатулку. Ну, он его не совсем нашел – он упал, когда тот протирал полку. Из сундучка выпала пара женских браслетов, а также сломанные очки в тонкой оправе и одна фотография. На ней по пояс был изображен молодой Джерри – ему там от силы двадцать лет. Его волосы были гораздо короче, кожа бледнее, а вместо нынешних коричневых очков на нем были надеты те тонкие, что выпали из коробочки.

Но не только он был на фотографии – рядом с ним, на фоне белого кирпичного дома, стояла молодая девушка. На вид она была его ровесницей, может, чуть младше. Высокая, выше, чем Джерри, стройная с длинными светлыми, почти белыми от солнечного света, вьющимися волосами. Если приглядеться, то можно было рассмотреть ее выразительные ярко-голубые глаза, тонкие брови, прямой носик, полные губы и небольшую родинку под левым глазом. Судя по одежде и прочему, фото было сделано летом где-то на природе. «Красивая… Похоже, бывшая нашего недотроги, которая, скорее всего, разбила ему сердце, и тот теперь вынужден жить в такой квартирке в компании с незнакомым мужчиной, как какой-то безнадежный холостяк», – думал Алекс, рассматривая фотографию. В этот момент мимо проходил Джерри, и он обратил внимание на то, что делал Алекс.

– Кто эта красотка рядом с тобой? – улыбнувшись, спросил Алекс без всякой задней мысли.

– Неважно! Где ты это нашел? Рылся в шкафу – решил открыть шкатулку, да? – нервничая, говорил Джерри, словно он злился и чего-то боялся одновременно.

– Лол, нет! Ты же попросил меня протереть полку. Он сам свалился. Да, это не шкатулка. Это, скорее сундук или вроде того…

– Мне плевать, как это называется! Взял бы, поднял и положил на место. Так сложно? – резко ответил он и сам сделал все перечисленное. «Не знаю, что у него с этой девушкой, но он нехило завелся», – подумал Алекс, закрыл шкаф и продолжил уборку.

Как я сказал ранее, прошло четыре дня. Наступила среда. На термометре +22 градуса, а на календаре 29 апреля – международный день танца. Праздник был инициирован Международным советом танца ЮНЕСКО в 1982 году. В этот день чествуются все направления танца. Тем не менее, наши герои об этом не догадывались. И даже если бы знали, то эта информация им ничего не дала. Алекс внезапно настоял на прогулке во дворе. Все это время Джерри, по его словам, выгуливал его. Их похождения были короткими; в пределах района. И лишь два раза они воспользовались автобусом.

Кстати, тогда произошла обыденная, но весьма любопытная ситуация, которая наглядно показывала различия в характере молодых людей. Прежде, чем транспорт был переполнен, они успели занять сидячие места, но когда на горизонте появилась старушка, Джерри мигом уступил ей сидение. Что нельзя было сказать об Алексе. За все время поездки он и не думал вставать, хотя вокруг него терлась группировка пенсионеров. Выйдя на своей остановке, Джерри спросил Алекса: «Почему ты не уступил место тому старику? Тебе было сложно?», на что получил ответ: «А толку? Я услышал, что он выходит на следующей. Если я уступил место, была гарантия, что он не сядет, а я лишь бы „засорил“ узкий проход, попал в толкучку, и, гарантированно, нашелся бы кретин, который испачкал мою новую курточку своими перебирающими толпу людей грязными руками. Не веришь? Так посмотри на свое плечо; кто-то уже оставил черное пятнышко на тебе. Свиньи! Я лучше прослыву аморальным, и не буду это отрицать, чем прогнусь под этот мусор, который может лишь кудахтать, какое плохое общество, не замечая бревно в своем глазу».

На обратном пути в автобусе им встретилась компания «зайцев», которую успели отловить контролеры. В то время как Джерри отвернулся, стараясь не обращать на них внимания, Алекс то и дело ухмылялся, словно ловил кайф с этой сценки. А когда наши герои вышли с транспорта, один из контролеров проследовал за ними и, уже на улице, сказал предъявить билет. Джерри показал свой проездной, а Алекс, в ответ, лишь усмехнулся и сказал: «Еще чего! Это вне твоей юрисдикции. Не корчи из себя мента, трамвайник». Он был весьма категоричен. В плане общественных отношений, Алекс, казалось, был настроен, если можно так сказать, радикально. Не считался с другими, но при этом и для себя не делал исключений. Гибрид строгости и цинизма. Хотя, большинство просто бы назвало его неласковым словом на букву «М».

Но я отвлекся от темы: теперь Алекс хотел, чтобы Джерри стал для него гидом – показал район со всей инфраструктурой и достопримечательностями. Но начать стоило со двора и улицы Новинки. Джерри был не против, тем более он давно не шатался по улице без дела. За окном было тепло; на смену курткам пришли рубашки поло и футболки, несмотря на густую облачность. Выйдя из квартиры, молодые люди пошли во двор. Однако ничего интересного там, по словам Алекса, не было. И он оказался прав – это был самый обычный двор, рассчитанный на частную парковку и небольшую площадку для детских игр.

– У тебя на районе есть какие-нибудь «особенные» места? – спросил Алекс.

– Ты про бордели?

– Звучит заманчиво, но нет. Я про другое. Хотя, будь ты женщиной, я бы ответил что-то вроде: «Фу, нет! Ты за кого меня держишь? Я не поддерживаю проституцию и, соответственно, угнетение женщин!» – резко, но с улыбкой, закончил Алекс. И после этих слов стало ясно, что тот не всегда и не со всеми может быть искренним. Видимо, в присутствии женщин ему необходимо было показаться сторонником феминизма. Возможно, подобной риторикой он рассчитывал расположить их к себе, зарекомендовав себя как рьяного борца за права женщин.

– Окей, я буду знать… Зачем-то… Так, какие места тебя интересуют?

– Меня интересует то, что исконно известно лишь коренным жителям.

– Ты о чем? – спросил Джерри, не понимая, что его собеседник хотел сказать.

– Я говорю о городских легендах. Ну, знаешь, у каждого небольшого городка есть своя история, своя тайна. А если мы говорим о таких мегаполисах, как Москва, то у каждого района есть своя легенда. И, как привило, не одна. Ты что-нибудь знаешь?

– Я всего лишь три года живу тут, вряд ли я чем-то могу помочь.

– Да ты шутишь? Даже за год можно узнать что-то совершенно необычное! Вот, смотри, – сказал Алекс, направив палец на стену трансформаторной будки. На ней было нарисовано граффити – самое обычное, похожее на подпись художника.

– Ну и? – спросил Джерри.

– Для тебя это обычное граффити, так? А ты не думал о том, что с ним может быть связана какая-то история? Ну, знаешь, я приведу пример. Раньше я жил в районе Таганки. И в мое время там был один художник, который оставлял свою подпись в виде простенького изображения девушки с прической «афро» в совершенно не подходящих для этого местах: стены институтов, жилые дома, такие же будки, гаражи и всякое такое. Само собой разумеется, его граффити постоянно закрашивали. Но спустя время идентичная подпись появлялась в том же месте. Настойчивость? Нет, не думаю. У меня на районе ходила такая легенда, что, якобы, никакого художника нет. Он мертв. Действительно, никто не знал, чьих это рук было дело. А эти рисунки – проявление его загробной воли. Поэтому они и возрождались снова и снова в одном и том же месте. Он хотел не просто заявить о себе… Ходили мистические слухи, что эти рисунки – метки, между которыми надо провести воображаемую линию. Тогда получится маршрут. И если ему следовать, то, возможно, получится найти место смерти художника.

– Это же бред. Я сам могу такую чушь сочинить.

– Нет! Это легенда, которую знали практически все местные, а не один очкарик. И пока я жил в Севастополе, я успел наслушаться подобных легенд о городе и не только.

– И ты веришь в подобное? – скептически усмехнулся Джерри.

– Если бы сам не столкнулся с подобным, может, не верил, – ответил Алекс и направился вперед в сторону улицы. Это звучало так, будто он напрашивался на вопрос «И с чем же ты столкнулся?», ответом на который была бы какая-нибудь приключенческая история, однако Джерри было банально плевать.