Танго
«Объявляется регистрация на рейс Токио ― Рейкьявик!»
Путь Петра лежал в Исландию, где ждал его единоутробный брат-близнец. «Петро, жду тебя, брателло! ― басил в трубку родной голос. ― Позвони мне из Хельсинки, не будет ли задержки рейса!»
В аэропорту Рейкьявика брат схватил Петьку и облапил его своими ручищами.
– Как же я рад, что ты принял моё приглашение! Знакомься, это моя коллега, Сигурун Хансдоттир. Между прочим, потомок настоящих викингов. Голос Алексея эхом раздавался под сводом, заполняя собой всё пространство.
Получив багаж, они отправились к машине.
– Ого, какой монстр!
– Да, брат, Hilux Arctic truck ― машинка, что надо! Чисто исландская разработка! Домчим быстро!
Пока они ехали по дороге мимо живописных фьордов в посёлок Скоугар, Алексей рассказал, что находится здесь по приглашению Университета Исландии. В течение последних трёх месяцев здесь отмечается активность вулкана. На дне кратера происходят непрекращающиеся взрывы.
– Сейчас здесь стоят белые ночи, полюбуешься красотой, ― не умолкал брат.
В посёлке к ним подбежал бородатый мужчина, и начал что-то рассказывать, отчаянно жестикулируя.
– Ну что, брат, втянул я тебя в историю. Тролли разгневались и вулкан проснулся!
В это время громыхнуло, и облако пепла поднялось над макушкой горы. То, что Пётр принял за раскаты грома, оказалось извержением вулкана.
– Эйяфьятлайокудль, остров горных ледников! Запомни это название, оно скоро заставит весь мир говорить о себе!
Ну что, отправимся в эпицентр событий? Заглянем в жерло? Пристегните ремни, будет бурная ночка! Надо удрать от троллей и остаться в живых. Как думаешь, братка, миссия выполнима?
К жерлу вулкана Алексей отправился один, оставив своих спутников у машины.
Навёл объектив на девушку: «Фото на память!» Реакция её была мгновенной и неожиданной ― она резко вскочила и отпрянула:
– Никогда не смей снимать меня, слышишь! Никогда!
Сконфуженный Алексей поспешил ретироваться, оставив брата с молодой женщиной у машины.
Стояли белые ночи. Красота необыкновенная! То тут, то там из-под земли вырывались небольшие фонтанчики горячей воды, окутанные паром. Облачка пара поднимались к небу, переплетаясь причудливыми узорами.
Они помолчали, потом девушка заговорила.
– Извини меня за такое поведение! Это груз прошлой жизни.
Мысленно она уже перенеслась в Австралию и после небольшой паузы начала рассказ.
«В юности мы с будущим мужем поступили учиться в Сиднейский университет. Мы были молоды, наивны и уехали на другой континент в поисках приключений. Австралия сразу влюбила в себя своим колоритом. Нам нравилось всё! Безбрежный океан, яркое солнце, дружелюбные жители. Любовь окружала нас со всех сторон ― любовь к детям, к животным, к своей земле и природе. «How are you?» ― искренне приветствовали нас австралийцы.
Там, в Сиднее, мы и поженились, устроив регистрацию на берегу океана. Из общежития мы переехали в отдельную квартиру. Олаф много работал, чтобы обеспечить нам достойное существование, а мне не хватало общения.
Тогда-то я и увлеклась бальными танцами, но Олаф не поддержал моё новое хобби. Однажды мои подруги пригласили меня в субботу вечером в Дарлинг Харбор. «Будет что-то интересное, не забудь танцевальные туфли!»
То, что я увидела, изменило мою жизнь навсегда!
Сидней-сити, район многоэтажной застройки и бизнес-центров, переливался огнями и мерцал на другом берегу, а на набережной Дарлинг Харбор проходило небывалое действо ― танцы на берегу океана. Самые разные пары сливались в страстном танго, и казалось, что музыка лилась с самого неба.
– Позвольте Вас пригласить!
Передо мной стоял рыжеволосый мужчина. Невысокий, пожилой австралиец в танце двигался так, словно стремился выскользнуть из своей одежды, как змея из кожи.
И в моей жизни появилась новая страсть ― танго по выходным. Любовь к танцу переросла в любовную страсть. Все выходные я проводила с Дэвидом. Он ласково называл меня Сигурни на австралийский лад. Олаф ничего не подозревал, пока однажды студенты университета не решили выпустить календарь, чтобы помочь фермерам, пострадавшим от засухи. Туда попала и фотография, где мы с Дэвидом танцевали, и он явно не по-отечески обнимал меня.
Олаф стал следить за мной. И устроил грандиозный скандал. Моя жизнь превратилась в ад ― с одной стороны Дэвид, который обещал бросить семью ради меня, но я никогда не хотела за него замуж! Я мечтала только развестись, ведь с другой стороны меня преследовал Олаф, который угрожал убить и меня, и Дэвида.
И я решила уехать из Австралии. Мне пришлось перевестись в университет Исландии, где я получила специальность вулканолог. С тех пор я живу и работаю здесь, и моя любовь ― это вулканы, которые напоминают мне о страстном танго…»
Девушка замолчала, а вдали громыхнул вулкан, словно поставив точку в этой истории.
В воздухе пахло серой как в преисподней.
– Вы не боитесь смерти, Сигурни?
Девушка немного помолчала, потом заговорила.
– Мексика научила не бояться. Древние индейцы знают, что смерть ― это не конец жизни.
– Мексика? Вы были в Мексике?
– Да, ездили с экспедицией к вулкану Попокатепетль. Попо тогда внезапно проснулся, проявляя небывалую активность, даже маршруты самолётов пришлось изменить.
– Попо?
Девушка улыбнулась.
– Попока ― курящий, тепетль ― холм.
А рядом Истаксиуатль, в переводе Белая женщина. Потомки ацтеков считают, что Попокатепетль разгневался на непрошеных гостей, потревоживших сон Белой женщины. И с тех пор извергает свой гнев на тех, кто пытается её разбудить.
Со мной произошла тогда странная история. Мы арендовали машину с водителем ― водить я не умею, да и мексиканские водители лихачат на дорогах, не особо соблюдая правила. Я села рядом с водителем, он всю дорогу рассказывал мне местные легенды. Когда мы остановились на привал, он достал колоду необычных карт. Я таких никогда и не видела!
На каждой карте были изображения Смерти с косой и скелетов. Санта Муэрте, Святая Смерть, или мексиканская Мадонна.
Он протянул колоду мне, и я достала одну карту. Аркан Дурак, так назвал его наш спутник. На карте был нарисован путешественник, который шёл по мосту, а дорогу ему преградил скелет собаки, словно не пуская. Тут же фигура смерти встаёт на пути, словно предупреждая, что надо остановиться, подумать кто ты, куда и зачем идёшь. Я испугалась.
Некуаметл, так звали водителя, достал трубку и закурил. Ароматный дым клубился синими кольцами. Дым окутал нас, я впала в какое-то оцепенение. В туманном облаке мне привиделась девушка в белом одеянии. На лице зияли пустые глазницы. Улыбаясь оскаленным ртом, она произнесла: «Не бойся, я не плохая! Просто меня такой нарисовали!» Когда я очнулась, все уже ждали меня в машине, а водитель протянул мне брелок, который снял со своих ключей.
«Санта Муэрте милостива к тебе, она разрешила продолжить путь», ― сказал он.
С тех пор я всегда ношу этот брелок с собой. Сигурни показала силуэт девушки, которая в одной руке держала весы, а в другой земной шар, но вместо лица был череп.
И грянул гром.
Вулкан сделал затяжку, поперхнулся крепким мексиканским табаком, закашлялся и пыхнул огнём, густо посыпая пеплом окрестности. Сигурни, словно не замечая опасности, резко сменила тему, неожиданно заявив, что собирается в Венгрию.
– Хочу попасть на танго-флешмоб в Будапеште!
Пётр зачарованно смотрел на то на хрупкую фигурку девушки, то на брелок в её руках. Сигурни с недоумением вопрошающе подняла брови на своего спутника. А тот достал из кармана точно такой же брелок.
В голове мужчины проносились кадры жизни, словно кассета с фильмом, включённая на ускоренную перемотку.
Служба в армии забросила его в Венгрию, где он подружился с местными мадьярами. Когда настало время возвращаться на Родину, Артур подарил ему на память этот брелок, сказав, что он исполняет желания.
Постепенно дружба сошла на нет, звонки и письма были всё реже. Свадьба, рождение дочери, внезапная болезнь жены. Когда её не стало, смыслом жизни стала дочка, а потом горячо любимый внук. Украдкой мужчина посматривал на женщин, но не разрешал себе снова искать своё счастье.
И вот сейчас, глядя на Сигурни, его сердце учащённо забилось. Он вспомнил свой давний сон. Девушка с черепом вместо лица, словно ожившая подвеска с брелка, вышла из зеркала, сказав странную фразу: «Обретёшь своё счастье там, где Пешт встречается с Будой». ⠀Неужели эта рыжеволосая девушка и есть его новое счастье?
Из оцепенения его вывел Алексей, подбежавший к ним.
– Ребята, надо торопиться! Вулкан совсем разгневался! Да что с вами?
Он переводил взгляд с брата на девушку, потом попытался разрядить неловкую паузу.
– Седина в бороду, бес в ребро, Петька?
И тут Петра прорвало. Слова извергались из него, словно лава из вулкана.
– Сигурни, давайте вместе станцуем танго в Будапеште!
Девушка изумлённо уставилась на Петра.
А тот всё говорил и говорил, словно боялся остановиться.
– Меня давно ждёт в гости старый друг, он будет очень рад. Я покажу Вам настоящий рай на Земле ― купальни под открытым небом, замок Вайдахуняд, угощу настоящим токайским вином, а вечером устроим речную прогулку по Дунаю. Пройдёмся по знаменитому цепному мосту, соединяющему гористую Буду и равнинный Пешт, погладим каменных львов, а потом отправимся в философский сад. Ведь что у нас самое дорогое? Это отпущенное нам время, а мы никогда заранее не узнаём, когда оно кончится.
Да, Петька, ― только и выдохнул Алексей, ― кто не рискует, тот не пьёт шампанское! А рискуя, мы продлеваем молодость, не так ли?…
Ольга Долгополова 0lgadolgopolova
Моно-но аварэ
Япония
Где-то, на окраине Токио, Джун, худенький подросток лет пятнадцати, склонился перед господином Юто. Опустив голову, он, тем не менее, улыбался. Сегодня Джун заслужил похвалу: он поймал сигнал датчика – беглецы найдены. Осталось вернуть их и то, что они украли, господину Юто. Но это уже не его забота. Джун сделал то, что ему поручили. Он почти месяц следил за сигналом, а когда тот вдруг пропал, вообще перестал отходить от приёмника, даже спал рядом, вывернув регулятор громкости на максимум. И вот, его усилия были вознаграждены.
– Ты хорошо сделал свою работу. Награда будет твоей, когда мы вернём этих воров сюда.
Джун тихо вздохнул, не поднимая головы. Ведь когда Томуро и Ичиро вернутся, хозяин может и забыть о своём обещании. Но делать было нечего. Он поклонился ещё раз, а потом по лёгкому движению кисти господина Юто покинул комнату.
Исландия
Т. – Послушай, брат, у меня нехорошее предчувствие. Не могли мы так легко отделаться.
И. – У Юто длинные руки, ты прав. Но мы слишком далеко даже для его соглядатаев.
Т. – Мне бы твою уверенность, брат. Может, нам стоит сменить план и страну? Может, поедем в Европу? Думаю, там будет проще затеряться.
И. – Возможно, Исландия была не такой хорошей идеей. Мы сменим страну. Но ты понимаешь, мы не сможем вывезти отсюда вот это всё, – Ичиро кивнул на сумку.
Томуро присел возле, открыл молнию и убрал лежащие сверху вещи. Сумка была полна цилиндрических полупрозрачных контейнеров. Все они испускали слабое фиолетовое свечение, кроме одного. Томуро достал его, подойдя к столу, открутил крышку и вытряхнул из цилиндра несколько флешек, перебрал их.
Т. – Может, заберём хотя бы это?
Ичиро покачал головой:
И. – Мы же решили. Оставим хоть крошечный кусочек пазла – Юто найдёт способ восстановить остальное, и тогда неизвестно, к чему это приведёт. Ты же видел, как действуют эти капсулы, и что происходит с человеком потом. Я не хочу стать безвольным рабом империи Юто.
Т. – Ты прав, брат. Надеюсь, мы собрали всё, что было.
И. – Абсолютно. Мы же проверяли и подсчитывали не раз. Ну, ты готов?
Т. – Да. Машина заправлена, навигатор включён. Через час-другой будем на месте.
Ичиро кивнул, подхватил сумку и вышел. Томуро собрал флешки и закрутил контейнер. Оглядев комнату и убедившись, что они не оставили никаких личных вещей, он закрыл за собой дверь.
Через минуту машина рванула с места, и вскоре шум мотора затих вдали.
За две недели Ичиро вполне освоился с правосторонним движением и уверенно чувствовал себя за рулём. Томуро предпочитал место пассажира.
На исходе часа братья свернули с основной дороги. Машина запрыгала по неровностям под колёсами. Вскоре ехать стало невозможно, сказывалась низкая подвеска. Будь у братьев джип, они бы проехали немного дальше. Они вышли из машины, оставив ключи в замке зажигания, и направились по еле видной тропинке дальше, поочерёдно неся сумку.
Последние метры братья волокли сумку по камням и еле передвигали ноги от усталости. Дорога оказалась тяжелее, да и подъем на почти полторы тысячи метров в их ситуации нельзя было назвать увеселительной прогулкой. Наконец, они дошли до кратера. Бросив сумку у края, упали рядом, пытаясь отдышаться. Почти стемнело: в середине ноября световой день в Исландии уже очень короток.
Т. – Погоди, брат, я сделаю фото для босса. Думаю, он оценит.
Ичиро достал телефон и сделал несколько кадров.
И. – Отличная, идея, брат! Отправим ему из аэропорта привет.
Т. – А куда мы полетим?
И. – Куда угодно на ближайшем самолёте! Только заедем за справкой для тебя. Скажем, что ты уронил паспорт в вулкан.
– Думаешь, поверят?
– Думаю, они предпочтут, чтобы мы улетели, так что – вперёд, братишка!
Австралия
Кейко уже сидела в самолёте в ожидании вылета, но мыслями была в Сиднее. Снова и снова прокручивала в голове события последней недели.
Ей очень понравился город, привёл в совершеннейший экстаз прекрасный концерт и волшебный голос Анны Нетребко, её автограф, данный уже после концерта, в отеле. И никак не шёл из головы забавный официант, чей дом она разрисовала его любимыми персонажами аниме. Ник ей понравился. Его искренность подкупала, с ним было легко и говорить, и молчать.
Чтобы отвлечься, включила в телефоне любимый ТВ-канал в прямом эфире. На экране появилась эмблема лотереи.
– А теперь разыграем поездку на остров Миядзима на выходные.
Ведущий отошёл в сторону, а его ассистентка в неоново-розовом комбинезоне раскрутила круглый пластиковый контейнер.
– Выиграл номер А4517. Поздравляем! Мы свяжемся с вами в ближайшее время.
Кейко нашла в рюкзаке свой лотерейный билет, дважды сверила номер: да, она выиграла!
– О, бабушка! Спасибо тебе! Я знаю, это ты помогла мне.
Главной целью Кейко были тории (ворота) храма Ицукусима. От бабушки она знала: если пройти под воротами во время отлива – а ворота довольно далеко от берега —и загадать желание (лучше вслух), то оно непременно сбудется. Осталось только дождаться отлива.
Мексика
Слушая длинные гудки в трубке, Ник в который раз пытался подобрать слова и надеялся, что отец ответит на звонок сам, а не включит автоответчик.
– Филипп Джофферс слушает.
– Пап, это Ник, привет.
– Что-то с документами?
– Нет-нет, с ними всё в порядке. Я хотел сказать… Знаешь, я, кажется, понимаю, почему ты попросил меня полететь в Мехико. Чтобы я вспомнил. Чтобы услышал голос рода. Спасибо тебе за это. И я решил, что пока не вернусь в Сидней. Я должен многое обдумать, понять.
– Ну, вообще, я не полетел из-за совещания в Мельбурне. Туда я не мог тебя отправить. Но я, пожалуй, рад, что всё так вышло. И рассчитывай, что в любом нашем отеле тебя всегда будет ждать номер. На любой, нужный тебе срок.
– Хорошо, пап.
– А документы, Ник! Что с ними?
– Я отправил их курьерской службой. Завтра будут у тебя.
– О`кей, сын.
– Знаешь, я встретил там Марию…, – сказал Ник, но отец уже положил трубку.
Ник развернул билет и глянул на табло. До вылета в Будапешт оставалось полтора часа.
***
Самолёт набрал высоту. Пёстрый, как мозаика, Мехико остался позади. Такая же яркая мозаика царила и в мыслях Ника: ворох воспоминаний о детстве, что царапал и грел сердце одновременно; далёкая Австралия и Кейко из ещё более далёкой Японии, которые манили к себе каждая по-своему; отец, занятый только делами и с трудом нашедший в разговоре с сыном несколько слов на другую тему. Но впереди было четырнадцать часов полёта. Можно было подумать, помечтать, задать себе вопросы и попытаться найти ответы. Этим Ник и занялся. В Европе он ещё не был, потому и выбирать особо не стал: начать путешествие к себе можно с любого шага. Почему бы не Будапешт? Город с долгой и яркой историей, притягательный и таинственный, полный памятников, парков. Верхняя часть города, Буда, зелёная и холмистая, радовала глаза, но утруждала ноги. А через мост, на другой стороне красавца-Дуная – Пешт, ровный и спокойный.
Ник поселился в хостеле (ему не хотелось объяснять персоналу, чей он сын) и сразу же позвонил Кейко.
– О, Ник! Привет! Как там мои рисунки?
– Ждут моего возвращения.
– Разве ты не дома?
– Пока нет. Я решил, что мне нужно куда-то поехать. И вот я в Будапеште.
– Будапешт? Это.. Венгрия? Основательная прогулка у тебя выходит.
– Точно! Хочешь составить мне компанию? Я куплю тебе билет. Пусть это будет твой гонорар за рисунки.
– Эй, погоди! Не так быстро! Я ещё не согласилась!
– Я чувствую, что ты готова лететь. Твой билет будет в аэропорту. А тут я тебя встречу. Кейко положила трубку и улыбнулась. Загаданное у торий храма Ицукусима желание осуществлялось прямо на глазах. Она поблагодарила бабушку за заботу и бросилась собирать вещи.
Ник встретил её, как и обещал. Несмотря на долгий перелёт, Кейко была в хорошем настроении.
– У тебя так мало вещей, – удивился Ник, – Ты хоть что-то взяла с собой?
– О, я взяла самое дорогое! Фотографии моих родных, блокнот с рисунками и мои любимые кисти. А остальное вот тут. И тут, – она указала пальцем на лоб и на область сердца.
– А что взял с собой ты? – и Кейко шутливо ткнула пальцем в Ника.
Он задумался. За долгий перелёт из Мехико он так и не нашёл свои ответы. Кто он? Сын своего отца? Давно умершей матери? Внук забытой им Исабеллы? Милый официант в маленьком сиднейском кафе; фанат аниме настолько, что теперь его дом разрисован от пола до потолка; богатенький наследник отцовского бизнеса? Или просто влюблённый мужчина? А причина его душевных терзаний сидит рядом, пряча улыбку, и чиркает что-то на салфетке.
– Это долгая история. Но я расскажу тебе позже. Из Мехико я привёз ту часть себя, которая была забыта много лет. И это, пожалуй, самое дорогое. А ещё я с радостью назову дорогой тебя. Если твоя супруга не будет против.
Кейко хихикнула, но посмотрела серьёзно и ничего не ответила.
Следующие дни они посвятили городу и к разговору больше не возвращались. Набережная Дуная и здание Парламента, пешеходная улица Ваци, цепной мост, памятник Имре Кальману у здания оперетты (тут Кейко призналась, что его произведения весьма неплохи, хотя она и предпочитает оперу). Оперный театр тоже видели, только снаружи. Кейко потряс необычный памятник на набережной: несколько десятков пар обуви, мужской, женской, детской – туфли, сандалии, ботинки – стояли на самом краю. Ещё шаг – и воды Дуная подхватят, закружат и заберут на дно эту обувь, как когда-то, в далёком 1944-ом, забрали её хозяев.
– Давай пойдём куда-то ещё, – попросила Кейко, не в силах совладать с эмоциями. И они направились в парк Варошлигет. Там, на территории замка Вайдахуняд располагалась скульптура Анонимуса. О ней ходили разные легенды. То ли монах, то ли учёный муж жил когда-то в этих местах, вёл летопись событий тех времён. Говорят, учился в Сорбонне. Говорят, нынче он дарует студентам удачу на экзаменах. И тем, кто мечтает об успехах в области литературы, помогает тоже.
Скептицизм Ника поубавился, когда он увидел, как блестит отполированное тысячами прикосновений перо в руке Анонимуса.
– Знаешь, Кейко, я бы хотел однажды стать известным журналистом. Или даже писателем.
Кейко кивнула на памятник.
– Попроси его. Почему нет? Конечно, он не напишет за тебя ничего. Но вера в чудо помогает всегда и всем.
Ник потрогал перо, помолчал минуту.
– У меня появилась идея. Я не планирую возвращаться домой в ближайшее время, значит, и статьи в газету писать не буду, ведь за мной была колонка местных новостей. Но я могу писать о моем путешествии! Хотя, кому интересен путешествующий официант. Кейко захлопала в ладоши.
– Ник! Ты гений! Ты будешь писать о путешествии, делать фотографии, а я – рисовать о поездке комикс, где главной героиней будет Немури! Уверена, это будет интересно! Я назову его «Вокруг света с гейшей».
– Стоит попробовать! Но это значит, ты поедешь со мной куда-то ещё?
Кейко улыбнулась и чуть пожала плечами.
– Я проголодалась. Давай где-нибудь перекусим.
Они дошли до парковки – оказалось не близко, и взяли такси. Таксист удивлённо поднял бровь, увидев Кейко, но ничего не сказал.
Он отвёз их в центральную часть города. Пока Ник, путаясь, пытался разобраться, сколько форинтов или евро ему платить, водитель не выдержал собственного молчания.
– Сегодня мне везёт на пассажиров с Востока. Только что вёз двух ребят, теперь девушка, – сказал он, вроде бы не обращаясь ни к кому. Но Кейко почувствовала, как какая-то струнка внутри неё зазвенела.
– Двух парней? Японцев? Куда вы их отвезли?
Водитель пожал плечами:
– Может, и японцев. Они спросили, где недорого, а у нас везде так. Могу и вас туда отвезти.
Вскоре такси остановилось у симпатичного двухэтажного домика. На первом этаже располагалось кафе. Водитель молча взял деньги и также молча уехал.
***
Ичиро и Томуро в смятении пересчитывали наличность. После оформления документа для Томуро денег могло хватить только на какой-нибудь ужасно невостребованный рейс. Или тот, что будетчерез пару месяцев. Пришлось выбрать первый вариант. Через три часа вылетал самолёт в Будапешт. Два билета эконом-класса оставили братьев почти без денег. Но главное – они осуществили свой план, они оба были живы, вместе. Что ещё надо, когда твой дорогой брат рядом и готов рискнуть ещё раз?
В аэропорту имени Ференца Листа братья немного растерялись. Поменяв остатки денег на местную валюту, и гадая, не было ли это ошибкой, они пытались решить, куда им податься. Оглядывая толпу в поисках подсказки, Томуро заметил мужчину, который, не отрываясь, смотрел на них. Убедившись, что его заметили, он кивнул и направился к выходу. Томуро дёрнул брата за рукав и пошёл следом.
Это оказался всего лишь водитель такси. Увидев в топе абсолютно сбитых с толку братьев, он решил помочь им. Тем более, он неплохо знал английский. Ичиро попросил отвезти их куда-то, где можно переночевать очень-очень дёшево. Но сначала – поесть. Водитель кивнул и завёл машину. Минут через двадцать они остановились у двухэтажного домика.
Водитель ткнул пальцем в окна второго этажа:
– Там будете спать. А там, – опустил палец ниже, – еда. Вкусно. Недорого.
Улыбнулся.
– Сестра моя там хозяйка.
И уехав, не взяв ни форинта.
Действительно, оказалось вкусно и даже бесплатно, когда симпатичная Марта узнала, что Томуро и Ичиро привёз её брат и не взял с них денег. Томуро удивлялся, как это в Венгрии все знают английский, а Ичиро только радовался, ибо на слух венгерский язык казался ему абсолютно непроизносимым, а надписи выглядели нечитаемыми. Он кивнул Томуро:
– Пойдём, пройдёмся. Надо подумать, что делать. Не можем же мы жить тут без денег. А откуда их взять? На неделю нам хватит, насколько я смог прикинуть.
– Пойдём работать в такси!
Ичиро рассмеялся.
– Японцы в такси в Будапеште? К тому же ты не умеешь водить.
– Умею!
– Это не вождение. Не умеешь.
Они вышли на улицу.
– Вот бы Кейко сюда!
Она бы обязательно что-нибудь придумала!
У мини-отеля остановилось знакомое такси.
– Говори желание вслух, и оно сбудется, – прошептал Ичиро, наблюдая, как из машины выходит загорелый мужчина, а за ним, опираясь на поданную им руку – Кейко! Казалось, ничего более удивительного не случалось в его жизни.
– Томуро, ты тоже её видишь?
Томуро только кивнул.
Кейко недоверчиво оглядела братьев, с радостным возгласом обняла одного и второго, смутилась, а потом буквально засыпала их вопросами. Ник наблюдал за беседой. Японского он не знал, по мимике братьев угадать, о чём разговор, было непросто, так что он решил просто подождать. Кейко обернулась.
– Ник! Иди сюда, я вас познакомлю!
– Это Томуро, мой давний друг. Это Ичиро, его старший брат.
– На десять минут всего, – не удержался Томуро.
Хлопнула дверца машины. Знакомый всем водитель подошёл к ним, оглядел всю компанию, кивнул и уехал.
Вскоре, заняв свободный номер, Ник и Кейко слушали о приключениях братьев сначала в Японии, потом по пути в Исландию и, наконец – историю бегства и оттуда. – Мы уверены, что Юто ищет нас, но даже если найдёт – взять с нас нечего. Лучше бы не нашёл, конечно, так было бы спокойнее. Что нам стоило изобрести шапки-невидимки? – Томуро, а ведь ты приносил мне капсулы, помнишь?
Ичиро замер.
– Кейко, где они?
– У меня дома где-то. Одну я использовала. Кажется. Я до сих пор не уверена. А заглянуть в коробочку ещё раз так и не смогла.
– То есть, их там может и не быть?
Кейко пожала плечами.
– Я не уверена. В тот день ещё было землетрясение. Несильное, но я была напугана, потеряла сознание. Извини.
Ичиро схватился за голову.
– Всё зря! Всё было напрасно! Что ты наделал, Томуро! Я же тебя предупреждал – никому!
– Я не приносил! Клянусь! – он вскочил на ноги.
– Брат, верь мне!
Ичиро потянул его за руку, тот сел.
– Томуро. Ты понимаешь, что может произойти, если Юто найдёт хоть одну капсулу?
– Не найдёт. Я уверен.
– Кейко? Подумай ещё раз. Когда я принёс тебе капсулы, как ты считаешь? Кейко задумалась. Вспомнила те недели, когда спала по три-четыре часа в сутки и рисовала, рисовала, стараясь выполнить заказ.
– В конце сентября.
Ичиро выдохнул.
– Кейко, всё в порядке. У тебя нет капсул. В конце сентября Томуро не мог заходить к тебе ― мы даже ночевали в лаборатории.
Томуро кивнул, соглашаясь.
– Да, брат, тогда нам было совсем не до гостей.
Кейко улыбнулась:
– Значит, всё хорошо?
Братья переглянулись.
– Да.
– Нет.
Ичиро толкнул брата в бок.
Ник махнул рукой:
– Оставьте эти церемонии, говорите, как есть.
– Мы не знаем, что делать дальше. У нас почти нет денег. Мы не можем тут устроиться на работу. Юто наверняка нас ещё ищет, – Томуро произнёс всё это, не останавливаясь, чтобы не передумать. Было сложно говорить о своих проблемах с малознакомым иностранцем, хотя Ник и производил хорошее впечатление.
– Что ж, – сказал малознакомый иностранец, – попробуем что-нибудь придумать.
Ник, Кейко и братья спустились вниз. Марта подала им ужин. Слово за слово, они разговорились. Братья поблагодарили Марту и её брата за отзывчивость. Марта, смущаясь, сказала, что привыкла так поступать. А брат, хотя и не до конца восстановился после аварии в прошлом году, не изменяет своим принципам и помогает тем, кому нужно, как и раньше. И никогда не берёт денег с тех, кому сложнее, чем ему. Хотя деньги нужны, а заработать стало сложнее – мини-отель всё реже пользуется спросом. Сейчас, к примеру, здесь не было ни одного постояльца. Ник внимательно слушал, думал о чем-то. Наконец, приняв решение, поднялся в номер и вернулся с небольшим свёртком.
Развернув бумагу и яркий платок, Ник выложил на стол цветные свечи и небольшую костяную фигурку.
– Я привёз это из Мексики. Это Сантиссима или Крёстная, Белая Сестра. Иначе – Санта Муэрте. И хотя её главный день прошёл, думаю, она не откажет нам. Каждый попросит её о помощи, поднесёт небольшой подарок и зажжёт свечу.
– Подарок? Какой? – растерянно спросила Марта.
– Любой. Конфету, монетку, брелок, открытку – что сочтёте подходящим.
– А свечи?
– Марта, тебе – золотую. Это финансовая стабильность, успех. Для брата возьми фиолетовую, проси ему исцеления.
Марта взяла свечи, повертела в руках, положила на стол и пошла на кухню за сладостями.
Ник повернулся к братьям:
– Ичиро, Томуро, вам я предлагаю зелёную и белую. Одна отвечает за справедливость и лады с законом, вторая даёт защиту.
Ичиро взял свечи, понюхал, отдал одну брату.
Ник взял в руки оставшуюся свечу.
– Кейко. Я знаю тебя так мало, но иногда кажется, что всю жизнь. Я успел научиться у тебя лёгкости принятия решений и смелости бороться за мечту. Я желаю тебе обрести любовь. Эта свеча – для тебя.
Не дожидаясь ответа от девушки, Ник расстелил на столе платок, поставил в центр фигурку Сантиссимы и отошёл в сторону. Он уже просил Крёстную о помощи и получил её. Вся его жизнь изменилась благодаря той поездке. И пусть оставалось ещё многое, что Ник хотел бы видеть по-другому, о чем мечтал и на что даже не смел надеяться – он был безоговорочно счастлив. Счастлив так, как бывают счастливы дети. Не почему-то, а просто потому, что есть этот мир. И люди в нём. И можно мечтать, и идти к исполнению этой мечты. И верить в чудеса.
ПС. Венгрия
Ичиро и Томуро, не в силах перестать улыбаться, разглядывали сертификаты авиакомпании. Открытая дата, любой пункт назначения, срок действия – год. Ичиро сунул билет в карман и протянул руку Нику:
– Спасибо, друг. Знай, мы будем рады вернуть тебе наш долг.
Ник, соглашаясь, кивнул. Конечно, он не собирался требовать долг с братьев, когда бы то ни было, но правила обязывали согласиться.
– Как ты это сделал? – спросила Кейко, провожая взглядом взлетающий самолёт.
– Снял деньги со своего счета. Отец открыл его для меня пятнадцать лет назад с условием не трогать досовершеннолетия. Думал, никогда не пригодится. Это деньги отца, я не хотел брать их для себя. А для других – можно.
Кейко улыбнулась: «Бабушка, ты была абсолютно права! Всё так и случилось! Благодарю тебя!»
ПС. Япония
– Для господина Юто, – курьер протянул конверт Джуну.
Через полминуты мальчик уже стоял у двери в кабинет хозяина. Войдя, поклонился, отдал конверт и вышел. Не прошло и десяти секунд, как из кабинета раздался яростный рёв рассерженного господина. Дверь распахнулась, господин Юто выбежал из кабинета, громко ругаясь. Джун осторожно заглянул внутрь – на полу валялась смятая фотография. Он поднял её, разгладил. На фото большая сумка, полная фиолетовых цилиндров, стояла у кратера вулкана. Нарисованная маркером стрелка указывала внутрь кратера. На обороте была приписка:
«Гекла благодарит господина Юто за щедрость»
ПС. Исландия
Из местных новостей округа Сюдюрланд:
«Небольшая активность вулкана Гекла была зафиксирована на прошлой неделе. Облако пепла поднималось на высоту около пятисот метров. Из-за сильного ветра пепел был разнесён по округе в радиусе 30 километров. Жители Сельфосса отметили необычный фиолетовый оттенок пепла».
Пс. Мексика
Мария сидела в кресле. Телефон, молчавший долгие годы, вдруг зазвонил. Она давно не пользовалась этим номером, но и отключить его не могла. Ждала. Включился автоответчик. Записал короткие гудки. Мария отложила вязание, подошла к телефону. Но выдернуть провод не успела: раздался ещё один звонок. Она подняла трубку: