Я не плохая, просто меня такой нарисовали
Паря высоко в небе, стрижи услышали незнакомый звук. Они были молодыми птицами, только что покинувшими гнездо, и не догадывались, что значит этот щелчок. Это был поворот ключа в замке. Одновременно со звуком в воздухе возникла дверь. Она открылась и в проеме показалась девушка с белоснежной кожей, одетая в черный деловой костюм. Он был самым соблазнительным в ее скромном гардеробе. Юбка-футляр подчеркивала фигуру, а высокий вырез спереди показывал соблазнительные стройные ноги.
Загадочная девушка начала спускаться по дымчатым ступенькам, которые появлялись в воздухе, будто кто-то рисовал их под ее ногами. Она шла на деловую встречу со старинным знакомым ― так она сказала своему начальству, узнав, что сегодня у нее по графику посещение Будапешта. Она не хотела признавать его своим любовником, а свидание с ним называла «деловой встречей». Хотя прекрасно знала, что в мире людей, как и в ее мире, деловые встречи не заканчиваются бурным сексом в каждом уголке города. Будапешт был для нее дороже всех на свете, но…скрепя сердцем, она отказывалась от этих отношений, ведь из-за них могла потерять свою жизнь, статус, работу. Сумрачный трудовой кодекс гласил, что между работниками Ночного департамента и их подопечными-городами не может быть никаких амурных отношений. Нарушившему это правило грозило сиюминутное увольнение, судебные тяжбы и еще куча всяких ужасов. А Ночь так любила покой! Да и Будапешт не предлагал большего.
Тьма сгущалась с каждой пройденной ею ступенькой, укутывала дома и улочки своим темным покрывалом. Она прятала людей друг от друга и прогоняла остатки тепла с нагретой солнцем брусчатки. Город притаился, прощаясь со светом уходящего дня и принимая в свои стены ночь. Он словно одурманенный зверь, вдыхал ночную прохладу и не мог насытиться ею. Мало. Ему всегда будет этого мало! Всегда…
Девушка-Ночь спустилась в город и прошлась по нему красивой походкой. Полностью укрыла его пеленой, растворила в своей темноте и принялась зажигать над ним звезды. Она подмигнула месяцу и тот, будто заигрывая, кивнул ей в ответ. Даже месяц тянулся к ней своим холодным светом, радовался ее улыбке и освещал ей путь. А она… Она была счастлива, ведь ее шпильки постукивали по асфальту любимого города!
Ночь обожала горячие встречи с Будапештом. Он всегда был страстным и внимательным любовником, делал сюрпризы и постоянно удивлял. В этом городе она никогда не скучала, покидала его счастливой и веселой. Всегда хотела вернуться и не могла им насытиться. В каждом его уголке она находила счастье.
Она так погрузилась в воспоминания и мечты, что услышала телефонный звонок только со второго раза.
– Здравствуй, дорогой Пешт! Что ты приготовил для меня на этот раз? ― ее черные глаза сверкали, словно звезды. Будапешт часто говорил, что когда она зажигает небесные светила, то два самых ярких из них поселяются в ее глазах и даже мрак отступает, проигрывая их сиянию. Длинные черные волосы развевал июльский ветерок. Она внимательно слушала своего любимого. Вдруг ее густые темные брови от удивления поднялись вверх.
– Что? Заключить пари? С тобой? Не вижу в этом смысла… ― она колебалась с ответом, но Будапешту удалось ее переубедить. Она улыбнулась и быстро заговорила:
– Я даю свое согласие на участие в этом пари и обещаю, что выполню условия в случае проигрыша, ― как будто в подтверждение ее слов по небосводу дугой пронеслась звезда и исчезла за Зданием венгерского парламента. Ночь обожала этот архитектурный шедевр! Именно там было их первое свидание и первый поцелуй. Именно там Будапешт впервые взял ее за руку и не отпускал до самого рассвета. ― Значит я должна выбрать любую влюбленную пару и предложить ей сыграть в игру? Буда, с тобой и правда не соскучишься!
Проходя мимо белоснежного Рыбацкого бастиона, Ночь остановилась и посмотрела на его ажурные стены и башни. Ей вспомнились слова Будапешта, произнесенные с уважением и гордостью: «Это символ! Его семь башен олицетворяют семь племен, основавших венгерское государство. Без них я не смог бы стать столицей такой прекрасной страны. И не встретил бы тебя…»
Завороженная воспоминаниями, она не заметила, как поднялась на смотровую площадку бастиона. Здесь было очень много народу. Ночь обратила внимание на молодую пару, держащуюся за руки. Они смотрели друг на друга и вели себя также, как она и Будапешт в Здании венгерского парламента. «Понятно, ― подумала Ночь. ― Это их первая встреча. Но знают они друг друга давно. Два года ведь много по человеческим меркам? Хммм… Предполагаю, что это знакомство через интернет… Интересно…»
Ночь с любопытством наблюдала за ними. Молодые люди стояли в темноте и ждали, когда включится освещение всего города. Когда подсветка зданий разбавит тьму и Будапешт встретит ночь своими сияющими объятиями. Ночь замерла. Она тоже этого ждала. Ждала и желала больше всего.
По городу прошлась волна света, и в тот же миг две большие ладони закрыли глаза темноволосой красавицы.
– Угадай кто? ― возле ее уха раздался страстный, нетерпеливый шепот и не дожидаясь ее ответа он спросил. ― Ты уже выбрала влюбленную пару?
@Ksenia__key
Пуховые истории
Дом загорелся ночью, когда все спали. Пламя быстро охватило балки и крышу. Петра чудом проснулась и смогла вывести из огня бабушку и пятилетнего сына Фредека. Она успела вернуться, чтобы взять необходимое и вывести из сарая Мохнатку. К утру от дома оставались только почерневшие камни и пепел большого кострища.
Их приютила соседка. Теперь по утрам Петра помогала по хозяйству Агнеш, а днём ходила на пепелище и разбирала завалы, надеясь найти хоть что-то, уцелевшее в огне. Но попытки были тщетны, приходилось признать: они потеряли всё, жадный огонь проглотил их дом полностью.
Через неделю после пожара скончалась бабушка, она надышалась дыма и стала совсем плохая. Её похоронили на сельском кладбище, поставив в изголовье деревянный крест. На похороны Петра потратила последние полтуры. Как дальше быть она не знала. Правда, оставалась ещё Мохнатка. Но пройдёт время, прежде чем она принесёт потомство. Кормилицей её сейчас не назовёшь.
Когда приехал Игнак, брат Агнеш, жизни совсем не стало. Игнак был любитель выпить, редко бывал трезвым. И приходя домой с гулянок начинал приставать к Петре и гонял Фредека. Тогда она собрала котомку, взяла сына и, поблагодарив Агнеш за добро, погнали Мохнатку в город.
Дорога была неблизкая. Хлеб, который дала соседка, скоро закончился, и они ели ягоды и корень. Фредек устал, но ещё хорохорился, ведь он остался один мужчина с матерью. А Петра как могла, делала вид, что всё хорошо.
Город встретил их шумом и суетой. Узнав, в какой стороне рынок, они направились туда. Мохнатка была редкой, одна надежда выручить за неё побольше, чтобы хватило на кров и еду в первое время. Петра рассчитывала найти работу в городе. Деревни жили зажиточно, нанимали работников, но лишний рот, хоть и детский, никто не возьмёт.
Люди на рынке обходили их стороной. Петра надеялась. Конечно, свинью можно было продать мяснику. Вот только Мохнатка была слишком молодая и веса нормального ещё не набрала. Она родилась в прошлом году, и когда зимой зарезали старшую свинью, только Мохнатка поросёнком и осталась.
– Вы продаёте? Сколько хотите за матку? ― Воспоминания Петры прервал вопрос. Перед ней стоял добротно одетый господин. Внешне он произвёл хорошее впечатление на женщину.
– Господин, матка незрелая, веса в ней ещё немного, но она чистой крови и хорошо наберёт к зиме.
– Барышня, я не спросил, какая она. Я спросил сколько за неё хотите, ― мужчина раздражён многословием хозяйки.
– Чем больше, тем лучше, господин.
– Полкроны за неё не дам.
– Как же так, господин. Она молода и здорова. Принесёт немалое потомство.
– Дороговато просишь, хозяйка. Если она так хороша, зачем продаёшь?
– Мы погорельцы. Чудом с ребёнком спаслись. Только Мохнатка у нас и осталась.
Мужчина нахмурился. Некоторое время постоял молча, словно что-то прикидывая. А когда заговорил, уже голос звучал мягче:
– Как тебя звать?
– Петра я, Петра Ражне, а это сын мой Фредек.
– Ходить за свиньями умеешь?
– А то как же, господин.
– Сыну твоему сколько? Поди обуза?
– Что Вы, господин. Ему скоро 5 годочков. Смышлённый. За что ни возьмись, помогать идёт.
– Значит так, Петра. На севере в Нограде у меня земля. Я держу хозяйство. Твоя мангалица хороша и пойдёт мне на племя. Я заплачу тебе полкроны. Но не за свинью, а за тебя и сына. Пойдёшь ко мне в услужение? Ходить за скотиной и в доме хозяйничать. Свинью твою с собой заберёшь. За кров и стол будешь мне полпомёта мангалицы своей отдавать. Остальное твоё. Продавай, раздавай ― как решишь. Но служить будешь исправно.
Женщина слушала и не могла поверить. Неужели бывает такое счастье. Чужой человек, и так помог. Она просила. Видя её радость, мужчина кивнул и продолжил:
– Раз согласна, идите на постоялый двор Ласло Лешека и ждите меня. Я приду через час-полтора, как закончу с делами. Поедим и обсудим детали. И ещё возьми поесть сыну, ― при этом мужчина сунул ей в руку несколько медяков и пошёл дальше.
– Господин. Могу я узнать Ваше имя?
Он повернулся к радостной женщине, прижимавшей к себе ребёнка.
– Янош Варга, Петра. До встречи у Ласло.
Дарья Бритара @darya_britara
Вакварья
Я сижу за столиком и смотрю, как одинокая капля сползает по запотевшему бокалу. Светлое пиво подмигивает мне пенной шапкой и словно укоризненно шепчет: «А ведь я могло быть твоим». Тут же рядом с ним появляется тарелка с хот-догом. Горчично-сосисочный аромат бьет в нос. Я грустно смотрю на свою маленькую кружку американо: «Ну почему именно за мой столик?» Прячу укоризненный взгляд в нагрудный карман и в очередной раз думаю о том, что ехать в Будапешт на автобусе большая ошибка.
– Желание надо говорить вслух! ― Янка садится на соседний стул и смотрит на меня с таким воодушевлением, словно нас ждет не многочасовая поездка, а посещение спа-курорта.
Наш сосед тут же заглядывает к ней в декольте ― чертовка любит щеголять красотой.
– План остается прежним. По приезду сразу заселяемся в отель, бросаем вещи и идем гулять. А вечером у нас встреча. ― Янка мечтательно улыбается.
Мужчина ядовито хмыкает, не одобряя настроение моей подруги. Но опаленный гневным взглядом придвигает к себе бокал с хмельным напитком и отворачивается к окну.
Скрипучий голос из динамика объявляет о прибытии нашего автобуса. Мы хватаем рюкзаки и идем на посадку. Вокзальная атмосфера вертится у ног нетерпением, случайными взглядами и нулевой точкой отсчета. Совершенно неважно, как далеко и надолго ты уезжаешь, но мир вокруг меняется. Как будто кто-то устанавливает переключатель в положение «ожидание». И ты на самом деле начинаешь чего-то ждать. Не обязательно приключений, скорее перемен. Словно каждый километр ― это маленький цветной пиксель, а весь путь растянутый градиент. Можно уехать совершенно черным, а приехать белым.
Я занимаю место у окна и пытаюсь устроиться поудобнее. Янка садится рядом и начинает сканировать наших попутчиков.
– За нами парочка. Детей нет, а по диагонали мужик с хот-догом, ― шепчет она на ухо.
Я улыбаюсь. Неугомонность моей подруги подкупает. По официальной версии, мы едем в Будапешт на экскурсию. По неофициальной ― на смотрины. Янка несколько месяцев ведет бурную переписку с венгерским мачо. Мачо правда из Ужгорода, но давно обосновался в собственной вилле на озере Балатон.
Звучит слишком вычурно и помпезно? Но о чем еще может мечтать свободная девушка? Конечно о красивой и вечной. Если честно, то я ей немного завидую. Все мы ищем счастье, а она вот знает куда за ним ехать.
Внутренний микроклимат автобуса нельзя ни с чем перепутать. Как только колесное судно заводит мотор и отъезжает от платформы по салону расползаются запахи еды, разлетается монотонное жужжание голосов и появляется непреодолимое желание спать. Под убаюкивающий ритм движения я проваливаюсь в полудрему и выпадаю из времени до первой остановки.
Янка больно толкает меня локтем в бок. Открываю глаза и сдерживаюсь, чтобы не огрызнуться.
– Смотри, кто подсел.
Я выглядываю и тут же встречаюсь взглядом с обаятельной улыбкой. На секунду задерживаюсь на губах и мысленно прошу вселенную, чтобы и все остальное было таким же идеальным. Вселенная сегодня благосклонна. Прямо передо мной сидит мой идеальный мужчина. Хлопаю ресницами и продолжаю пялиться на молодого человека. Янка спасает ситуацию и вступает в диалог. Через пару минут беседы выясняется, что наш попутчик ― Ян из Кракова. И тоже едет в Будапешт. К следующей остановке, пока я от волнения и переизбытка эмоций продумываю каждый ответ больше часа, Янка успевает узнать полжизни у моего идеала. Мне только и остается улыбаться и пытаться хоть что-то вставить в разговор. Почти к середине пути в моей груди вырос целый лес негодования и обид. Через такие заросли и кусты терновника не пробьется никто, даже Янка. Особенно Янка.
Повествование «Самое дорогое, что есть у меня ― это наша дружба» ― отправляется на полочку к «Мифам древней Греции». Технически обижаться на подругу я не имею права. О том, как выглядит мой идеальный мужчина, я сама не знала до этого автобуса. Но Янка-то и так за счастьем едет. Откуда столько жадности? И это я еще про декольте не вспоминаю, хотя вспоминаю.
К моменту, как наше передвижное средство въехало колесами на венгерскую территорию, я стала почетным свидетелем зарождения любви. До конечной точки маршрута остается каких-то пару часов. Наш тандем выглядит, как Будапешт до объединения: Янка, судя по холмистости ― Буда, я Пешт, а посреди Дунай ― точнее Ян.
Душ и свежая одежда возвращают краски в мой мир. Единогласным решением прогулку по городу переносим на завтрашний день ― безумно хочется отдохнуть после дороги. Вот только завтра в идеальном расписании Янки мы уже должны быть на озере. Так судьба вносит свои коррективы и показывает, кто здесь главный. При виде трогательного прощания Янки и Яна, даже я смягчила свою обиду и немного расчистила тропинку в лесу ― для ускорения процесса примирения.
Вечер ложится на плечи, заглядывает в глаза городскими огнями. Еще немного и роман по переписке готов стать реальностью. Мы идем на свидание.
– Вакварья, ― перекатываю слово на языке, ― как говоришь переводится?
– Слепая ворона, ― Янка держит быстрый темп, словно желая поскорее со всем покончить.
– Да… странное название для ресторанчика, но может быть там кухня хорошая?
Янка отмалчивается. В ходе последних событий, долгожданное ожидание первой встречи с венгерским мачо трещит по швам.
– А почему ты отказалась, чтобы он за нами приехал? ― спрашиваю я, попутно изучая надписи на вывесках.
– Хотелось романтики. Как в фильмах. Случайная встреча, глаза в глаза… да и убежать можно. А так сели бы в машину и что?
Настроение у Янки, как у опунции. При этом колючки достигают десятков метров. Мы стоим перед входом в условленный ресторанчик.
– Можем просто не пойти, если ты не хочешь.
Вот только отступать на полпути ― это не Янкины методы. Мы заходим внутрь и выискиваем нужный столик. И тут мои щеки вспыхивают, кровь стучит в висках, а под ногами землетрясение минимум в 5 баллов. К нам навстречу идет молодой человек. Предательская улыбка появляется на моем лице.
– Здравствуйте, ― слышу я свой голос, как будто издалека и протягиваю руку. Янка удивленно наблюдает за нами, потому что Влад даже не пытается скрыть своего интереса в мой адрес. Влад ― это тот самый мачо из Янкиной переписки.
– Мой друг опаздывает, но скоро будет, ― Влад наконец-то посмотрел на Янку.
***
– Вы представляете, чтобы было, если бы мы не поехали на автобусе? Мужчина с хот-догом пытается продемонстрировать интерес.
– Вы только вдумайтесь, какой удивительной может быть жизнь: другом оказался Ян.
Мой сосед перестает жевать и смотрит на меня требующим объяснения взглядом.
– В общем, Янка с Яном уехали в Вену, а я осталась с Владом на озере. Вы, простите, так мне при первой встрече не понравились. И вот мы снова в этом кафе встретились ― я думаю это отличная примета.
Мужчина натягивает ответную улыбку и отворачивается к окну. Я смотрю на снежную пену в его бокале. Может тоже заказать?
Ирина Фоменок @irinafomenokk
Люда-путешественница
Исландия
Николай Семёнович, пожилой директор районного краеведческого музея, вызвал Люду в кабинет, и тревожно глядя куда-то в пространство, произнес:
– Вот что, Людмила. Дело такое… Приедет Кудряшов. Ну, олигарх известный. На родину потянуло, ёшкин пень. Заборы в городе красят. Наш музей у него в плане. Так что пыль с экспонатов сотри и экскурсию проведи как надо. Блесни, так сказать.
Вообще-то Люда свой музей не любила. Она очень любила Исландию. Страна из сказок и легенд. Фантастические пейзажи, водопады, лавовые поля, гейзеры, термальные источники, фьорды, ледники, вулканы. И всё это великолепие для менее чем полумиллиона жителей и богатеньких туристов, вместе взятых. Она понимала, что никогда в жизни ей не удастся ступить на остров своей мечты. Мизерная зарплата музейного работника в маленьком южном городке Агдорске, и никаких перспектив. Да и с замужеством проблематично. Дело идёт к тридцати, все достойные кандидатуры уже с колясочками на прогулку выходят. И даже школьный товарищ Петька, много лет безнадёжно влюблённый в Люду, утомившись от её бесконечных рассказов о мифической Исландии, плюнул и женился на соседке Светке. Живут счастливо.
Люда же чувствовала со страной викингов просто мистическую связь. Она считала даже, что в ней текла скандинавская кровь. Откуда же она такая, натуральная блондинка с зелёными глазами, среди в основном темноволосого и кареглазого населения города?
Пётр Кудряшов прибыл в музей с сыном Павлом, на вид ровесником Люды, и многочисленной охраной. Рассказы Люды слушал заинтересованно, задавал много вопросов. Сын же явно скучал, нарезая круги по залу и периодически тыча пальцем в экран айфона.
В одном из залов олигарха привлекло медное кольцо с орнаментом, вделанное в деревянную панель. Это было всё, что сохранилось от купеческого дома позапрошлого века. И тут Люду понесло. Вспомнив про водопад Скоугафосс на реке Скоугау, который был местом съёмок фильма про Тора кинокомпании Марвел, она начала вдохновенно излагать связанную с водопадом легенду.
Якобы Траси Торолфсон, один из первых викингов, спрятал в пещере за водопадом большой сундук с сокровищами. Спустя много лет подросток из местных жителей обнаружил сундук, взялся за кольцо, чтобы его открыть. Но сундук соскользнул в водопад, а в руке у мальчика осталось только кольцо. Оно теперь в музее Скоугара.
– Интересно рассказываете, барышня. Но причём здесь этот ваш предмет?
– Притом, что рисунок кольца с ворот купеческого дома очень похож на рисунок кольца сундука с сокровищами викингов. Неплохо было бы съездить в музей Скоугар, сравнить экспонаты и провести исследования. Ведь если обнаружатся связи нашего кольца с кольцом викингов, это добавит славы нашему музею. Соответственно, возрастёт и поток посетителей. Но, к сожалению, ни у музея, ни у города на это нет средств.
Олигарх задумчиво произнес:
– Я могу посодействовать музею в этом вопросе. Хотел выделить сумму на развитие города, но не мог придумать, на что именно. Вот как раз этот случай и подойдёт. Предлагаю вам, Людмила, для начала слетать в Исландию и разобраться с проблемой на месте.
– А если окажется, что никакой связи между кольцами нет?
– Отрицательный результат тоже результат. Вот и летите вместе с Пашкой. А то смотрю, заскучал парень. Образование элитное, а чем заняться, до сих пор не знает.
Когда самолёт взял курс на Рейкьявик, Люда сказала Павлу:
– Мне кажется, что всё это происходит не со мной. Я никогда даже не думала, что увижу Исландию наяву.
Пашка пожал плечами:
– Как сказал герой одного из фильмов, желание надо говорить вслух. Это вроде кармы, выразил его, и оно может сбыться.
Взяв напрокат солидный джип, они объехали почти всю Исландию. Посмотрели и ледники, и водопады, и знаменитую долину Ландманналаугар с её лавовыми полями, голубыми озерами и разноцветными риолитовыми горами, отсвечивающими разными оттенками. Пейзаж прямо инопланетный. Экскурсовод Павлу был не нужен. Людмила знала каждую достопримечательность страны, наверное, лучше местных жителей.
Посетили они и легендарный водопад, и музей. Кольцо, конечно, было чем-то похоже на кольцо с ворот купеческого дома в Агдорске. Как похожи друг на друга все кольца, в том числе и обручальные.