Борьба с криминальными рынками в России. Монография

Во-вторых, в компетенции Генеральной прокуратуры Российской Федерации находится один из наиболее эффективных международно-правовых инструментов борьбы с организованной преступностью – решение вопроса об экстрадиции.

В соответствии с ч. 3 ст. 460 УПК РФ «при возникновении необходимости запроса о выдаче и наличии для этого оснований и условий, указанных в частях первой и второй настоящей статьи, все необходимые материалы предоставляются в Генеральную прокуратуру Российской Федерации для решения вопроса о направлении в соответствующий компетентный орган иностранного государства запроса о выдаче лица, находящегося на территории данного государства». А в соответствии с ч. 4 ст. 462 УПК РФ «решение о выдаче иностранного гражданина или лица без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, обвиняемых в совершении преступления или осужденных судом иностранного государства, принимается Генеральным прокурором Российской Федерации или его заместителем».

Международно-правовое сотрудничество прокуратуры Российской Федерации в борьбе с организованной преступностью необходимо рассматривать в контексте международно-правового регулирования такой борьбы в целом. Правовым основанием участия Генеральной прокуратуры Российской Федерации в международном сотрудничестве является ст. 2 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», положения которой позволяют в пределах своей компетенции осуществлять прямые связи с соответствующими органами других государств и международными организациями, сотрудничать с ними, заключать соглашения по вопросам правовой помощи и борьбы с преступностью, участвовать в разработке международных договоров Российской Федерации. А приказ Генерального прокурора Российской Федерации от 12.03.2009 № 67 «Об организации международного сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации» предписывает прокурорам считать взаимодействие с органами, организациями и учреждениями иностранных государств, а также международными органами и организациями одним из приоритетных направлений деятельности прокуратуры Российской Федерации.

Предметом международно-правового сотрудничества органов прокуратуры Российской Федерации с соответствующими и иными структурами других государств, а также со специализированными международными организациями, кроме прочего, является борьба с организованной, в том числе международной, и иной преступностью, с иными правонарушениями; возмещение причиненного преступлениями ущерба; взаимное оказание правовой помощи по уголовным делам путем проведения проверочных, следственных и иных действий; выявление и расследование транснациональных и иных преступлений, розыск скрывающихся преступников, обеспечение выдачи (экстрадиции) преступников в целях их привлечения к ответственности; предотвращение, пресечение «отмывания» преступно нажитых денежных и других средств, проникновения в экономику преступно нажитых капиталов, а также других форм преступного предпринимательства; выполнение запросов об оказании правовой помощи по уголовным делам посредством выполнения следственных действий.

Полномочия органов прокуратуры Российской Федерации по осуществлению международно-правового сотрудничества определяются международными договорами, а также национальным законодательством, в частности Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, ч. 5 которого «международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства» прямо регламентирует эту деятельность и определяет особенности порядка взаимодействия судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международными организациями.

Международное сотрудничество органов прокуратуры Российской Федерации осуществляется в различных правовых формах по следующим основным направлениям: подготовка заключений по проектам международных договоров и соглашений; участие в рабочих группах, конференциях и заседаниях международных организаций, по результатам которых подписываются международные правовые акты; участие в работе комитетов и комиссий по выработке рекомендаций Парламентской Ассамблеей Совета Европы; проведение консультаций по различным международным проектам; представление в МИД России для направления в подразделения ООН аналитической информации о выполнении Российской Федерацией Конвенций ООН и резолюций Генеральной Ассамблеи ООН; взаимодействие с компетентными органами иностранных государств по вопросам выдачи (экстрадиции), направления (исполнения) поручений об уголовном преследовании, оказания правовой помощи по уголовным делам, а также осуществления розыска подозреваемых и обвиняемых.

Генеральной прокуратурой Российской Федерации заключаются межведомственные соглашения, носящие международный и преимущественно двухсторонний характер. Подавляющее большинство этих соглашений в той или иной степени затрагивают вопросы оказания взаимной правовой помощи и выдачи преступников, предусматривают возможность проведения консультаций по правовым вопросам на этапе подготовки и рассмотрения конкретных запросов. Такой подход находится в контексте позиции ООН, региональных и субрегиональных международных организаций, которые рассматривают выдачу преступников в качестве одного из наиболее эффективных инструментов борьбы с преступностью.

Кроме того, Генеральной прокуратурой Российской Федерации заключаются межведомственные соглашения и меморандумы, носящие международный характер и непосредственно посвященные взаимодействию в борьбе с организованной преступностью либо значительное место в которых уделено этой проблеме.

Такие межведомственные соглашения и меморандумы, наряду с международными договорами Российской Федерации, позволяют эффективно осуществлять международное сотрудничество в борьбе с организованной преступностью, в том числе в вопросах выдачи преступников⁷⁵.

§ 3. Организованная преступность в России: понятие, состояние, структура, динамика и результаты реагирования

Становление и развитие организованной преступности в различных государствах имеет множество специфических особенностей. Вместе с тем применительно к России и другим странам – участникам Содружества Независимых Государств ей присущи определенные общие черты. Многолетние криминологические исследования в этой области позволили проф. А. И. Долговой предложить следующее определение организованной преступности, которым можно руководствоваться при ее анализе и реагировании на нее: организованная преступность – это сложная система организованных преступных формирований, их отношений и деятельности⁷⁶.

Развивая эту позицию, можно выделить два основных блока деятельности преступных сообществ в России и государствах – участниках СНГ: а) запрещенные виды деятельности (имущественные преступления, преступления против личности, «отмывание» денег, незаконный оборот наркотиков, финансирование террористических организаций, проституция, азартные игры, торговля оружием и антиквариатом и др.); б) участие в законной экономической деятельности (прямое или с использованием таких противоправных средств, как вымогательство, рейдерство и др.).

В современной криминологии выделяют три уровня организованности преступности. На первом низшем уровне преступления совершаются унитарными группами (не имеющими сложной структуры, иерархии), функции организаторов и исполнителей в них строго не разграничены. Такие группировки, как правило, не имеют межрегиональный характер и не будут нами рассмотрены. Предметом рассмотрения являются второй и третий уровень организованной преступности:

Второй уровень организованности преступной деятельности представляет собой иерархическое построение определенных групп, иногда их конгломерат. Особенность здесь состоит в том, что группы уже активно вторгаются в деятельность государственных структур, стремясь использовать их в своих криминальных целях. Такие группы можно назвать преступными организациями. К этому же типу следует отнести свободные подвижные сети⁷⁷.

На третьем уровне речь идет о консолидации преступной среды и ее лидеров в преступные сообщества. Здесь уже происходит четкое отделение функций организации и руководства от непосредственного участия в преступной деятельности. Лидеры преступной среды в этом случае заняты выработкой общей линии поведения, стратегии и тактики деятельности сообщества, обеспечением взаимодействия его структурных компонентов. Тем самым на современном этапе организованная преступность, расширив ареал своей деятельности и перешагнув через национальные границы, синдикализировалась.

Изучение проблем борьбы с организованной преступностью продуктивно вести в целях изучения сущностно-содержательных начал, характеристик основных признаков рассматриваемого явления, для использования его материалов в профессионально-прагматических интересах распознания, изобличения преступных сообществ и в целом организации борьбы с организованной преступностью.

С этих позиций полагаем уместным изложить ряд основных понятий, квалифицирующих современную организованную преступность и дать характеристику ее состояния, структуры и реагирования правоохранительных органов на организованную преступную деятельность.

Организованная преступная деятельность – это система взаимосвязанных, образующих определенную целостность деяний, предусмотренных Особенной частью УК РФ, совершаемых организованными преступными объединениями и их участниками.

Организованную преступную деятельность можно рассматривать с точки зрения двух подходов. В узком (уголовно-правовом) смысле организованная преступная деятельность включает систему преступных действий, которые предусмотрены в качестве преступления Особенной частью УК РФ; являются соучастием в преступлении; представляют собой стадии неоконченного (приготовление, покушение) преступления. В широком (криминологическом) смысле организованная преступная деятельность включает, помимо собственно уголовно наказуемых деяний, также организационное, информационное, идеологическое и иное обеспечение существования и функционирования соответствующего преступного объединения. Такое понимание организованной преступной деятельности не исключает отнесения к ней действий, которые сами по себе могут не являться преступными (установление коррумпированных связей в правоохранительных и иных государственных органах, вовлечение в преступное объединение новых участников и их обучение, идеологическое обеспечение преступной деятельности и формирование субкультуры, материальная поддержка лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы и др.).

Организованную преступность можно представить как сознательную, систематическую и широкомасштабную деятельность, осуществляемую организованными сообществами людей, сплоченных преступной идеологией, имеющих соответствующую поставленным целям внутреннюю структуру, специфическую систему управления и обеспечения безопасности, которые получают прибыль и приобретают власть в процессе создания и эксплуатации как законных, так и незаконных (криминальных) рынков товаров и услуг.

Обобщая признаки преступных организаций, можно выделить главные из них:

1) целеориентированный характер функционирования;

2) иерархическое или сетевое построение преступной организации;

3) обеспечение безопасности преступной деятельности;

4) преступные способы достижения целей;

5) наличие определенной нормативной системы внутри организации;

6) расчет на долгое и устойчивое существование;

7) стремление к монополизации и экспансии своей сферы влияния.

Наряду с ними можно обозначить и другие характерные черты: масштабность преступной деятельности, вооруженность и техническая оснащенность формирований и, что особенно важно, межрегиональные, межгосударственные связи с аналогичными преступными организациями.

Следует оговориться, что указанные черты могут совмещаться не во всей совокупности, ведь это собирательный «образ». Облик транснациональных сообществ был бы не полон и без следующих, присущих им признаков, это:

1) создание особой, относительно замкнутой среды с определенной иерархией, четким распределением функций организации участия в преступной деятельности. При этом для лидеров преступной среды основной задачей является выработка стратегии и тактики деятельности криминального сообщества;

2) раздел сфер влияния между наиболее крупными криминальными группировками. Среди них выделяются преступные сообщества, возглавляемые авторитетами, а также группировки, построенные по этническому или национальному принципу и на основе землячества;

3) выход на международную арену этнических преступных формирований, успешность деятельности которых обусловлена тесной связью со страной происхождения, где они используют поддержку и возможности, имеющиеся в распоряжении местных криминальных структур;

4) порождение вокруг преступных сообществ целого слоя паразитирующей и противоправно обогащающейся «элиты»: «воров в законе», «авторитетов», «третейских судей»⁷⁸, посредников, охранников, киллеров, «беловоротничковых» преступников. В орбиту их преступной деятельности включается значительный круг лиц, начиная от антиобщественных элементов и заканчивая работниками правоохранительных и различного рода контролирующих органов;

5) переход организованной преступности в большинстве случаев от использования откровенного насилия в своей деятельности к стремлению получать доходы менее рискованными способами, путем экономических и других махинаций. Подобная тенденция при отсутствии прямого физического воздействия на потерпевших делает их деятельность нерезонансной, малозаметной для общества, поскольку затрудняет обнаружение правонарушений. Все это обусловливает латентность существенной части организованной преступности;

6) важна и значительная экономическая составляющая организованной преступности. Опасной тенденцией в ее деятельности является стремление проникнуть и закрепиться в легальных секторах экономики, тем самым обеспечивая масштабную легализацию своих сверхдоходов. В процессе жесткой борьбы за право контролировать прибыльные сферы экономической деятельности и территории совершенствуется их организационная основа, коррумпируется и вовлекается в преступную деятельность государственный аппарат;

7) крайне опасно внедрение организованной преступности в политическую деятельность. Добившись большого влияния в сфере экономики, во второй половине 1990-х гг. организованная преступность в России и в ряде стран Содружества вышла на арену политической борьбы, пытаясь навязать свои понятия и воззрения государственным структурам и укоренить их в общественном сознании. «Политизация» преступной деятельности выражается в стремлении лидеров преступных сообществ проникнуть во властные структуры с целью влияния на экономическую, финансовую, уголовную политику государства, ухода от социального контроля с его стороны. Особенно ярко данная тенденция обозначилась в первом десятилетии XXI в. Наличие во властных структурах лиц, представляющих организованную преступность, позволяет последним лоббировать свои интересы, получать льготы и привилегии для коммерческих структур, используемых для легализации капиталов, полученных преступным путем, вывоза капитала за рубеж;

8) примечательно также, что преступная деятельность сообществ отличается высококвалифицированной подготовкой всех сопутствующих преступлений (физическое устранение конкурентов либо изощренное похищение их родственников, уничтожение улик, сокрытие трупов, завладение оружием и т. п.). Для достижения преступных целей используются специально подготовленные преступники-профессионалы;

9) следует упомянуть также меры, предпринимаемые организованной преступностью по обеспечению собственной безопасности и противодействию правоохранительным органам. К причинам стабильного положения и развития организованной преступности относятся обстоятельства, связанные с использованием представителями преступных организаций приемов страхования криминальных рисков, основными из которых являются:

а) наличие широких коррупционных связей в законодательных, исполнительных, в том числе правоохранительных органах, владение основами криминалистики и методами оперативно-розыскной деятельности, а также высокий уровень технической оснащенности играют главенствующую роль в обеспечении собственной безопасности преступных сообществ;

б) заключение системы незаконных скрытых соглашений между участниками. Ряд криминальных организаций появляются в результате замены краткосрочных и случайных контрактов устойчивыми отношениями, единым контрактом, что позволяет контролировать поведение участников сделок, обеспечивать надежность экономической среды, контролировать вовлечение в преступную группу тех, кто оказывается под ее покровительством. Прочность криминального контракта является важнейшим фактором эффективности организации и снижения уровня криминального риска, позволяет увеличить масштаб и размеры операций. Прочность определяется во многом и тем, какие механизмы мотивации используются для сплочения участников организации.

Как свидетельствует наука и практика, основными внутрисвязующими средствами являются механизмы принудительной и материальной мотивации. Если в обычной профессиональной преступной группе иссякает источник доходов, то она с легкостью распадается. Напротив, преступные организации на этнической основе отличаются высокой сплоченностью и жизнестойкостью.

Кроме того, организованная преступность в России и странах Содружества переняла и трансформировала в свою криминальную деятельность определенные правила мафиозных организаций дальнего зарубежья, цементирующие отношения внутри организации, это:

в) заимствованный от итальянской мафии закон «омерты» – обета молчания, за нарушение которого предусмотрены жесткие санкции (как правило, убийство);

г) использование принципа Blutkit, состоящего в укреплении членства в группе и ее консолидации посредством принуждения к нарушению правового запрета (например, на Сицилии от новых членов требуется иметь на своей совести убийство).

Лидеры и активные члены организованных преступных группировок нередко выезжают за границу, где принимают гражданство других государств и, скрываясь от правоохранительных органов, остаются на постоянное место жительства. Находясь вне пределов страны, они продолжают руководить преступными группами, создают совместные фирмы для легализации своих доходов и другой криминальной экономической деятельности.

В соответствии со Стратегией национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. деятельность транснациональных преступных организаций и группировок, связанная с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, относится к числу основных источников угроз национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности.

Как было показано выше, организованная преступность в настоящее время принимает форму сложных бизнес-конгломератов, в то время как жесткие иерархические структуры исчезают. Диверсификация видов преступной деятельности, наряду с децентрализованной структурой, представляют трудности для правоохранительных органов, а преступные сети используют в своих целях гражданские конфликты и политическую нестабильность⁷⁹.

Организованная преступность приобрела глобальный характер и превратилась в колоссальную экономическую и военную силу⁸⁰, без преувеличения став угрозой международной безопасности и стабильности. Неслучайно в ежегодных докладах Всемирной федерации содействия ООН «Состояние будущего» транснациональная организованная преступность (ТОП) названа одним из 15 глобальных вызовов человечеству.

Экспертами Управления ООН по наркотикам и преступности сформировано понимание транснациональной организованной преступности как глобализованной нелегальной экономики. По их оценкам, годовой оборот этого криминального бизнеса составляет почти 900 млрд долл. США, что равнозначно 1,5 % мирового ВВП. Эта сумма равняется почти 7 % мирового экспорта товаров⁸¹.

Только транснациональная организованная преступность способна приспосабливаться к любым глобальным, а тем более региональным, экономическим, политическим, социальным и даже военным событиям и конфликтам, обращая происходящее в свою пользу.

Так, за 10 лет антитеррористической операции западных войск Афганистан стал главной наркофабрикой. От произведенного там дурмана умерло около 2 млн человек по всему миру. Еще около 20 млн зависимых находится на пути в могилу.

По информации ФСКН России, число нарколабораторий за это время выросло многократно и исчисляется тысячами. Товар, упакованный и клейменный в Афганистане, через республики Центральной Азии (Таджикистан, Киргизию и др.) идет в Россию. Причем большую часть пути совершенно открыто. Посты НАТО свободно пропускают набитые героином конвои. А на территории постсоветских стран образовались настоящие мафиозные картели, обслуживающие наркопотоки, стоимость которых в десятки раз превышает бюджеты этих стран.

Российская организованная преступность за минувшие 20 лет приобрела ярко выраженный транснациональный характер. Это проявляется, с одной стороны, в совершении организованными преступными формированиями преступлений на территории сразу нескольких государств, с другой – в совершении преступлений транснационального характера (в частности, незаконного оборота наркотиков, торговли людьми, незаконной миграции, контрабанды и др.).

Масштабы незаконного оборота и немедицинского потребления наркотиков представляет серьезную угрозу здоровью населения, стабильности и безопасности страны (рис. 1). По оценкам ООН, ежегодное потребление героина в России составляет 75–80 т., что в 3,5 раза больше, чем в США и Канаде, и почти вдвое больше, чем в Китае.

Годовой оборот данного рынка оценивается в 13 млрд долл. При этом правоохранительные органы изымают лишь 4–5 % поступающего героина. По словам директора ФСКН России В. Иванова, ежегодно из-за болезней, связанных с наркотиками, в России (потребителе афганского героина № 1 в мире) умирают более 100 тыс. человек.

Рис. 1. Общемировой незаконный оборот героина азиатского происхождения

Криминальный наркобизнес нашего времени неправильно трактовать как некое антисоциальное явление локального характера. Это не еще одно запрещенное занятие, каких великое множество, а мощная, наиболее вредоносная отрасль теневой экономики, характеризующаяся сложнейшей структурой, планетарным размахом и высокой динамикой эволюции⁸². Добавим к этому, что доходы наркобизнеса активно используются для поддержания экстремистских и террористических организаций, что еще больше актуализирует его угрозу для национальной безопасности России.

Анализ выявляемых теневых финансовых потоков позволяют выявить взаимосвязи и иных видов организованной преступной деятельности.

Эксперты ФАТФ (Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег) в отчете «Риски отмывания денег, возникающие в результате торговли людьми и незаконного ввоза мигрантов» отдельно отмечают наличие тесной взаимосвязи между терроризмом, незаконной миграцией и коррупцией⁸³.

На опасность этой взаимосвязи обращается внимание и в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. (п. 41), согласно которой угрозу безопасности нашей страны представляют, в частности, деятельность международных террористических и экстремистских организаций по переброске на российскую территорию своих эмиссаров, средств террора и организации диверсий, а также активизация трансграничных преступных групп по незаконному перемещению через государственную границу Российской Федерации наркотических средств, психотропных веществ, организации каналов незаконной миграции.

Деятельность различных международных террористических и экстремистских организаций представляет собой наиболее серьезную угрозу суверенитету России.

Конечной целью деятельности таких международных террористических и экстремистских организаций, как «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»), «Таблиги-Джамаат», «Ат-Такфир Валь-Хиджр» является установление мирового господства и создание на базе стран с преимущественно мусульманским населением, а также отдельных регионов России единого исламского государства «Всемирный Халифат»⁸⁴.

Таким образом, отнесение организованной преступности к наиболее опасным криминальным явлениям обусловлено ее способностями криминализировать все сферы жизни общества и различных социальных институтов, оказывать активное сопротивление органам правопорядка и усилиям по борьбе с нею.

Несмотря на фактически возросшую опасность и распространенность организованной преступной деятельности, официальные статистические данные за последние годы этих процессов не отражают, о чем свидетельствует ежегодное снижение количества зарегистрированных преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (преступных организаций), уголовные дела и материалы о которых были окончены расследованием либо разрешены.

В частности, сведения о результатах борьбы с организованной преступностью, которые приведены ниже (табл. 1 и рис. 2), говорят о резком снижении уровня регистрируемой преступности: по сравнению с показателями 2010 г. в 2013 г. темпы снижения зарегистрированных преступлений составили 42,3 %.

При этом количество зарегистрированных преступлений связанных с незаконным оборотом наркотиков совершенных организованными преступниками, несмотря на все большую актуализацию проблемы наркотизации, также последовательно сокращается. В 2013 г. количество таких преступлений было на 66,3 % меньше, чем в 2009 г.

Таблица 1

Сведения о количестве зарегистрированных наиболее распространенных преступлений, совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) в России в 2009–2013 гг. (форма № 582 ГИАЦ МВД России)

Очевидно, что данные официальной статистики свидетельствуют не об уменьшении активности организованных преступных формирований, а о высокой латентности совершаемых ими преступлений, что правомерно рассматривать как результат их активного противодействия деятельности правоохранительных органов, в том числе направленной на раскрытие и расследование преступлений.

Рис. 2. Динамика реагирования на организованную преступность в 2006–2013 гг.

Особенно рельефно это выглядит при рассмотрении структуры организованной преступности. Хорошо известно, насколько важна и значима экономическая составляющая организованной преступности. Поэтому сокращение удельного веса преступлений экономической направленности в структуре всех совершенных организованными преступными объединениями преступлений, уголовные дела по которым направлены в суд (рис. 3, 4), не может оцениваться как «выдавливание» организованной преступности из экономической сферы, а, скорее, означает сдачу позиций федеральными органами исполнительной власти, призванными обеспечивать экономическую безопасность страны.

Современный этап противоборства характеризуется ростом общественной опасности организованной преступной деятельности, в том числе противодействия расследованию совершаемых в рамках ее осуществления преступлений, а также расширения арсенала способов такого противодействия.

Наглядным и убедительным свидетельством этого является практика уголовно-правовой защиты деятельности судов и органов следствия в соответствии с положениями главы 31 УК РФ. По статистическим данным ГИАЦ МВД России, преступления, предусмотренные в этой главе, регистрируются крайне редко и остаются на протяжении последних лет практически на одном уровне (табл. 2).

Рис. 3. Структура совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ за 2008 г.

Рис. 4. Структура совершенных участниками ОГ или ПС (ПО) преступлений, уголовные дела о которых направлены в суд в порядке ст. 222 УПК РФ в 2013 г.

В то же время, по данным Управления по обеспечению безопасности лиц, подлежащих государственной защите, только за период с 2009 по 2012 г. практически в два с половиной раза увеличилось количество фактов реализации мер обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства в соответствии с Федеральным законом от 20.08.2004 № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» (с 2690 в 2009 г. до 5632 в 2012 г.) и в соответствии с Федеральным законом от 20.04.1995 № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (с 648 в 2009 г. до 1553 в 2012 г.). Это свидетельствует о все большем распространении противодействия расследованию преступлений и его возрастающей общественной опасности, а соответственно о необходимости более основательной разработки проблем его выявления и преодоления.

Таблица 2

Динамика количества зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 294, 295, 317 УК РФ, и числа выявленных лиц, их совершивших, за период 2009–2013 гг.

Организованное сопротивление борьбе с преступностью – последствие самодетерминации организованной преступности, которое обусловливает активное участие определенной части общества в противодействии не только раскрытию и расследованию отдельных преступлений, но и в целом деятельности правоохранительных органов. Это крайне негативно сказывается на состоянии законности и правопорядка и в целом на криминальной ситуации в стране (табл. 3).

Подсчет коэффициентов организованной преступности в различных федеральных округах позволяет сделать вывод о стабильно сложной криминальной ситуации в Северо-Кавказском федеральном округе. Это объясняется оказанием активного воспрепятствования осуществлению правосудия со стороны ОГ и ПС с использованием любых противоправных приемов и способов, в том числе вооруженного сопротивления органам государственной власти. Высокого уровня напряженности достигла криминальная ситуация, связанная с деятельностью организованных преступных формирований в Уральском федеральном округе. Традиционно высок коэффициент организованной преступности в Центральном и Сибирском федеральных округах, где этот показатель выше, чем в целом по стране (рис. 5).

Таблица 3

Рис. 5. Средние коэффициенты организованной преступности в разрезе федеральных округов за 2013 г.

Такого рода деструктивные тенденции в СКФО во многом предопределяются организацией, финансированием и идеологическим обеспечением конкретных преступлений международными экстремистскими и террористическими организациями («Имарат Кавказ»).