Елизавета II. Королева мира. Монарх и государственный деятель

Командная работа

Хотя Королева получает всевозможные подарки во время своих путешествий, она тоже привозит с собой множество даров как для лидеров стран, так и для персонала.

– Она очень внимательна к подаркам, – говорит один из чиновников.

Когда дело дошло до выбора подарка для королевы Испании перед государственным визитом короля Филиппа VI в Великобританию в 2017 году, Королева полностью занималась этим сама. Именно она выбрала для королевы Летиции шарф от Burberry. Она сказала: «Это очень модная молодая женщина», – и попросила показать ее подборку шарфов.

В преддверии большого турне закупается немало подарков. Например, во время своего государственного визита в Таиланд в 1996 году Королеве преподнесли шелка и золото. В ответ она вручила королю серебряное блюдо с выгравированными на нем королевскими монограммами и чайный сервиз фарфоровой фабрики Royal Crown Derby для королевы Сирикит. Необходимо было помнить и о других членах семьи. Тайскому наследному принцу – своего рода bon viveur^[44] – подарили пару кувшинов для кларета. Для принцессы Сириндхорн, известного ученого, была привезена эдвардианская чернильница и оригинал совершившей прорыв в науке статьи Алана Тьюринга об искусственном интеллекте. Один из старых работников Дворца вспоминает, что Королева любила дарить игрушки детям своих хозяев, будь то отпрыск сумасбродного короля Марокко Хасана или Джастин, «очень шустрый» юный сын Пьера Трюдо, четвертого премьер-министра Канады, с которым довелось сотрудничать Королеве. Много лет спустя тот же самый мальчик, став на ее памяти уже двенадцатым премьер-министром Канады, приветствовал Королеву на саммите Содружества в 2015 году, выразив признательность за «постоянное присутствие в жизни Канады» и отметив, что она «повидала в Канаде больше, чем почти любой канадец».

Помимо подарков Королева любит вносить личные штрихи в свой маршрут, например открытку и торт в день рождения правителя страны. Во время своего государственного визита в Люксембург в 1976 году она устроила обед, чтобы поблагодарить Великого герцога за гостеприимство, и получила небольшой сюрприз. Великий герцог, англоман, во время войны служил вместе с англичанами и очень гордился своим почетным званием полковника Ирландской гвардии. Когда обед закончился, Королева неожиданно вызвала полковых волынщиков Ирландской гвардии, чтобы они сыграли вокруг стола.

– Великий герцог не мог в это поверить, – говорит сэр Энтони Экленд, посол Британии в то время. – Он воскликнул: «Это же мои волынщики!» Если удается организовать такие моменты, имеющие глубоко личное значение для главы государства, это очень много значит.

Сэр Энтони еще раз стал свидетелем выступления волынщиков, выступая в качестве британского посла в Соединенных Штатах во время государственного визита Королевы в Вашингтон в 1991 году. Среди подарков для принимающей стороны было новое музыкальное произведение, которое волынщик Джим Мазеруэлл сочинил в честь президента Джорджа Буша. Королева дала ему название в честь недавней победы союзников в войне в Персидском заливе. Докладывая в Министерство иностранных дел, Экленд отметил, что Буш был «искренне восхищен исполненным маршем ”Буря в пустыне” (за что его изумленный композитор и исполнитель сержант-волынщик Мазеруэлл получил на следующее утро рукописную благодарственную записку, написанную рукой самого президента)».

Подавляющее большинство подарков во время любого королевского визита предназначается персоналу и чиновникам, которые все организовали. Список подарков для турне по Австралии и Новой Зеландии в 1963 году занимал несколько страниц, в нем были серебряная сигаретница с гравировкой для леди Мензис, жены премьер-министра Австралии; пепельница для Эрнеста Вениарда, дворецкого Королевы в Аделаиде; книга о мериносовых овцах Джорджа Илла для председателя Новозеландской Комиссии по производству шерсти; даже шарф для горничной Королевы в Grand Hotel в Данидине. Во время государственных визитов принимающих в них участие британских дипломатов награждают орденами. Дипломаты обычно получают награды от Министерства иностранных дел, чаще всего это Орден Архангела Михаила и Святого Георгия, но в таких случаях награды вручает сам монарх, чаще всего это Королевский Викторианский орден. Это означает, как правило, что дипломат с буквами VO^[45] после своего имени в тот или иной момент помогал организовать королевский визит. Главы миссий в большой стране обычно получают рыцарское звание, становясь рыцарем-командором (KCVO) или дамой-командором (DCVO); в меньшей стране посол может стать просто командором (CVO). На следующих ступенях вниз по дипломатической лестнице стоят LVO (лейтенант ордена) и MVO (член ордена).

В памяти множества сотрудников штата Королевы, как прошлых, так и нынешних, навсегда остается ее чувство командной работы во время этих турне. Близкие к ней люди отмечают, что Королева всю свою жизнь провела среди военных. Ее отец, муж, сыновья и внуки – не только главнокомандующие Вооруженными силами, но и офицеры, и она редко покидает дом без шталмейстера в форме. Ежегодно в честь ее дня рождения проходит военный парад. Хотя ее собственная военная карьера была недолгой, она по-прежнему очень гордится тем, что служила униформе во время Второй мировой войны. Так что, когда Королева находится в турне, она ощущает себя командиром своего подразделения. Линда Чалкер^[46], министр по вопросам развития заморских территорий, принимала участие в турне Королевы по Карибскому бассейну в 1994 году. Они шли на церковную службу, когда нога Чалкер попала между листами фанеры, закрывавшими дыру в тротуаре.

– Полицейские вытащили меня, и мы вошли в церковь. Королева спросила, все ли со мной в порядке. Я ответила: «Немного больно». И Королева произнесла: «Господа, немного льда». Ее забота о других людях огромна. И таких историй немало.

Как у настоящего командира, у Королевы во время турне бывало немного времени на «женскую болтовню». Ко всем членам свиты относились примерно одинаково, и к тем, кто поспевал за происходящим с трудом, относились без большого сочувствия. Канадский политик Элвин Гамильтон рассказал писательнице Салли Беделл Смит о долгом дне поездки по Саскачевану, во время которого Королева ни разу не запросила «необходимую остановку».

– Не переживайте, – сказал ему ее Личный секретарь. – Ее Величество натренирована на восемь часов.

В нескольких случаях Королева настаивала на том, чтобы ее сопровождали только женщины. После стрельбы в начальной школе Данблейна в 1996 году она попросила своего помощника Личного секретаря Мэри Фрэнсис сопровождать ее на встречу с семьями пострадавших и погибших и персоналом школы.

– Она действительно чуть не сломалась там, – говорит один из членов ее команды. – Она сказала: «Я хочу, чтобы со мной была женщина, потому что они понимают». Она знала, как будет себя чувствовать.

Хотя Королева не принадлежит к числу тех, кто в обычный день в офисе праздно болтает с сотрудниками, занимающимися своими делами, во время турне она часто бывала в совершенно ином настроении. Однако каждый член команды прекрасно понимает, что на любом официальном мероприятии Королева всегда должна оставаться в центре внимания.

Фрэнк Джадд вспоминает момент, когда он сам нарушил это железное правило во время королевского турне по Персидскому заливу в 1979 году. Министр иностранных дел Дэвид Оуэн попросил его прервать поездку на несколько часов, чтобы лично выразить порицание местному эмиру, нарушившему международные санкции против Родезии. Джадд также был уполномочен провести неофициальный брифинг для одного журналиста. На следующий день, однако, его замечания были напечатаны полностью, и Джадд со своей секретной встречей вдруг оказался во всех новостях. Фокус внимания сместился с королевского турне в сторону.

– Могу лишь сказать, что никто, ни сама Королева, ни ее окружение, не сказал мне ни слова, – вспоминает он. – Но у меня сложилось отчетливое впечатление, что она дает мне понять, что нужно держаться ближе к ней.

Джадд выполнил свою работу, его подвел журналист, и Королева ясно давала понять, что не держит на него зла. Он был частью команды – ее Команды.

– Меня это очень тронуло, – говорит он. – Я подумал: «Вот это моя Королева!», если вы понимаете, что я имею в виду.

Министр, оказавшийся на борту королевской яхты, всегда считался частью Королевского двора. Джадд помнит, как его попросили присоединиться к королевской семье на одном из барбекю принца Филиппа на пустынном пляже, пока Britannia курсировала по Персидскому заливу. Он снова был тронут, когда через несколько месяцев прибыл в Букингемский дворец. Консерваторы Маргарет Тэтчер только что победили на выборах 1979 года, и Джадд вместе со всеми другими уходящими в отставку бывшими министрами лейбористской партии был приглашен на официальное прощание с Королевой. Он вспоминает, что после долгой и сложной избирательной кампании атмосфера на встрече была довольно веселой, пока оставшиеся без работы политики стояли и сплетничали перед выходом Королевы.

– Мы были почти бездумно счастливы и очень расслаблены, – говорит он. – И вдруг я сообразил, что рядом с нами кто-то стоит и ждет, и это оказалась Королева. Я сказал: «Здравствуйте, мэм», а она ответила: «У меня для вас кое-что есть, на память о счастливых временах». И она вручила мне конверт, на нем было мое имя и слова «На память о счастливых днях», написанные ее рукой. Это были фото, которые она сама сделала на том барбекю. А еще там были снимки, на которых мы с ее Личным секретарем сидим в шезлонгах и едим стейк, очень забавные фотографии, которыми я дорожу по сей день.

Известный на протяжении всей своей жизни как «международный социалист-нонконформист», Джадд был заинтригован тем, что узнал, путешествуя с Королевой по Персидскому заливу. Было совершенно ясно, что, несмотря на все дипломатические тонкости, теплые слова и подарки в виде драгоценных ковров, она прекрасно сознавала проблемы в странах, которые посещала. Есть старая дворцовая шутка о том, что, по мнению королевской семьи, весь мир пахнет свежей краской. Джадд обнаружил, что Королева не питает подобных иллюзий.

– Мне хотелось бы сказать, что за время этого турне я окончательно убедился в ее либеральной гуманности, – говорит он. – Она не позволяла пустить пыль себе в глаза. И она сама очень ясно понимала важность некоторых глубинных проблем – тех, что мы сейчас называем правами человека. И в приватной обстановке она давала волю своим чувствам.

Он не разглашает того, что было сказано, из уважения к нейтралитету Королевы, но с восхищением говорит о том, как она контролировала себя как за границей, так и дома.

– Вся суть конституционной монархии в том, что она абсолютно иррациональна. Это не имеет никакого логического основания, – рассуждает он. – Это замок в конституции. По воле случая кто-то является монархом и по воле случая он играет эту роль. За этой ситуацией может последовать катастрофа, но наша Королева – кто угодно, только не катастрофа.

Неожиданности

В королевском календаре немало событий, которые происходят регулярно, как по часам, год за годом. А вот во время гастролей и государственных визитов все обычно идет не по сценарию. Иногда это невинное замечание, подобное тому, что сделал мэр, показывая Королеве старинные регалии в витрине.

– Когда вы их надеваете? – спросила она, чтобы поддержать светскую беседу.

– Только по особенным случаям, – последовал ответ мэра, и эту фразу ему припоминают дольше, чем помнят сами регалии. Как и все члены королевской семьи, Королева наслаждается моментами, когда все идет не совсем по плану.

В 1982 году она была приглашена в Канаду для подписания на большой публичной церемонии Акта о Канаде, отражающего ключевые конституционные изменения. Затем члены канадского правительства должны были подписать соответствующий документ, но при этом премьер-министр Пьер Трюдо умудрился сломать кончик официальной ручки. Следующим был министр юстиции Жан Кретьен, который обнаружил, что подписывать ему нечем.

– Merde^[47]! – пробормотал он недостаточно тихо, так что Королева вполне могла его расслышать.

Потом он вдруг опомнился и поднял глаза. Королеву это очень позабавило. А в 1952 году во время своего турне по Кении она познакомилась с маленьким мальчиком, родившимся в тот же день, что и принц Чарльз, и получившим в честь этого имя Принс. Те, кто думал, что он расстанется с букетом цветов, который, как предполагалось, следовало вручить уважаемой гостье, заблуждались. Подношение цветов и представления, в том числе и неофициальные, являются изобильным источником королевских развлечений на протяжении многих лет, как и отключения электроэнергии.

– Одеваться в темноте – ужасно. Я как раз надевала свою тиару! – пошутила Королева, когда генерал-губернатор Ямайки сэр Говард Кук при свечах повел ее к обеденному столу в своей резиденции в Кингстоне во время визита в рамках празднования Золотого юбилея Королевы в 2002 году. В тот вечер электричество отключали дважды – в какой-то момент снаружи выстроились представительские автомобили, освещая зал фарами, – но, похоже, почетная гостья наслаждалась неожиданными сложностями.

В конце концов, при планировании и осуществлении государственного визита часто упускается из виду тот факт, что главы двух государств должны получать удовольствие от общения друг с другом. Самое счастливое воспоминание Дэвида Оуэна о его поездке в Саудовскую Аравию в 1979 году – ужин, который Королева дала в Дахране на королевской яхте в честь короля Халиду.

– У нас получилась очень хорошая вечеринка, и все чувствовали, что она проходит очень хорошо, – вспоминает лорд Оуэн. – Старый король ковыляет вниз по ступенькам с герцогом Эдинбургским, а я стою рядом с Королевой. Король садится в свой «роллс-ройс», и вдруг из окна машины высовывается палка. И примерно на протяжении 300 метров эта палка машет нам из окна, так что он, видимо, чертовски хорошо провел время.

В таких случаях посторонние мельком видят настоящую Королеву. Одно из качеств, которое отметили многие, – ее спокойствие. Даже во время одного из самых важных и сложных визитов за все свое правление, государственного визита в Ирландию в 2011 году, Королева ни разу не выдала, что нервничает, хотя вся остальная ее свита определенно была на взводе.

– Не было никаких признаков напряжения, – вспоминает Уильям Хейг, министр иностранных дел во время той поездки. – Можно было подумать, что мы направляемся просто на прогулку. Она была совершенно спокойна. Она уже владела собой.

Первый генеральный секретарь Содружества Арнольд Смит писал о ее «спокойном принятии» любых противоположностей. Ему часто приходилось сообщать ей, что еще одна из ее колоний планирует добиваться независимости и не хочет, чтобы Королева оставалась главой государства. Он противопоставлял «естественную» реакцию Королевы собственнической ярости ее деда Георга V, который мог выйти из себя при малейшем противодействии его королевской власти. В 1923 году он пришел в ярость, узнав, что Канада имела неосторожность подписать с Соединенными Штатами договор о ловле палтуса, не посоветовавшись предварительно с ним.

За мягким, не склонным к конфронтациям фасадом всегда скрывается стальное чувство цели, «спокойная настойчивость», свидетелем которой был Генеральный секретарь Содружества Сонни Рэмфэл. Те, кто ее окружал, никогда не принимали Королеву и ее мнение как должное.

– Я всегда очень нервничала с Королевой. По правде говоря, я и сейчас нервничаю, – говорит Линда Чалкер. – Я думаю, она всегда очень хорошо осознает, что, стоит ей сказать всего несколько слов всего за несколько секунд, это будет иметь потрясающий эффект.

Один из самых высокомерных лидеров Содружества в девяностые годы был также самым молодым главой государства в мире в то время. Валентин Штрассер был младшим офицером армии Сьерра-Леоне в 1992 году, когда явился в президентский дворец с несколькими другими солдатами, чтобы пожаловаться на задержку выплаты жалованья и отсутствие снабжения своих людей. Опасаясь худшего, президент вскочил в вертолет и скрылся, после чего Штрассер решил взять власть в свои руки, причем ему было двадцать пять лет – фактически столько же, сколько и Королеве, когда она сама стала главой государства.

В следующем году он прибыл на саммит Содружества на Кипре и, как и все лидеры, был приглашен на прием у Королевы на борту королевской яхты. Сэр Роберт Вудард, капитан яхты, вспоминает, что Штрассер «вел себя очень скверно», проигнорировал протянутую ему руку и таким образом не получил от Вударда вежливое предупреждение о пороге на пути в помещение для приема. Он споткнулся и упал лицом вниз.

– Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, – говорит Вудард.

На следующий день Штрассер вернулся на личную аудиенцию у Королевы.

– На этот раз он поднялся на борт и пожал мне руку, мне показалось, я коснулся мокрой копченой рыбы, – говорит Вудард. – У него сдали нервы, потому что он понял, что останется наедине с Ее Величеством.

Как и все аудиенции, встреча проходила за закрытыми дверями, но позже выяснилось, что Королева дала вспыльчивому молодому диктатору несколько суровых советов. Ему следует принять демократию, сказала она, если он желает остаться в Содружестве и вообще остаться в живых. Она также сказала Штрассеру, что поможет ему, познакомив с кем-нибудь, кто знает, как изменить его положение. Несколько часов спустя, на банкете, который Королева давала для лидеров стран, ее стратегия стала ясна: Штрассера усадили рядом с Робертом Мугабе из Зимбабве, которого хозяйка уже предупредила, о чем следует побеседовать с молодым человеком^[48].

Бывали моменты, когда Королева решала выпустить пар, как, например, во время государственного визита в Люксембург в 1976 году, когда она удивила гостей и принялась играть на ударных после веселого ужина. Однако ее окружение никогда не воспринимает такие моменты как намек на переход к излишней фамильярности.

Точно так же все понимали, что происходит, когда окружение не оправдывало надежд Королевы. В ходе королевского круиза в мае 1976 года, когда Britannia шла из Финляндии, с Балтики, через Кильский канал, экипаж попросили сообщить Королеве, когда яхта будет проходить мимо известного конного завода.

Эту просьбу никто не выполнил, и Королева упустила возможность посмотреть лошадей. В тот момент, когда она вышла к обеду, было очевидно, что она в тихой ярости. Воцарилось холодное молчание, когда присутствующие офицеры нервно заняли свои места, после чего им представился редкий шанс увидеть, как Королева справляется со своим гневом. Неожиданно она прикрыла лицо салфеткой. Затем медленно отняла ее, и все увидели ее преобразившееся лицо, она тепло улыбнулась и сменила тему.

– Это было похоже на фокус, – говорит один из гостей. – Вдруг перед нами явилась совсем иная, улыбающаяся Королева. Это было невероятно. И принц Филипп сделал то же самое.

Данное событие не только стало откровенной демонстрацией железного самообладания, но и помогло понять, что по ощущению Королевы жизнь – непрерывное, бесконечное представление, даже на своей территории, среди близких доверенных лиц. Несмотря на прощение, экипаж яхты Britannia никогда больше не повторял такой ошибки.

Хотя Королева, возможно, самая знаменитая женщина в мире, по характеру она всегда была застенчива, во многом напоминая своего отца; она беззаветно защищает своих и сознает свое положение и в то же время скромна в отношении своих собственных способностей.

– Что мне известно? – пожаловалась она одному из своих министров во время ланча на борту Britannia. – Я всего лишь женщина на своем месте.

Такие качества всегда помогали ей отождествлять себя с теми, кого встреча с Королевой приводит в ужас. Да, есть старое клише, согласно которому Королева помогает другим почувствовать себя «непринужденно», но эту фразу то и дело повторяют на протяжении многих лет. Ветеран королевской фотосъемки Реджинальд Дэвис вспоминает, что Королева могла быть обезоруживающе стеснительной на приемах для СМИ во время турне.

– Она была великолепна, но на приеме для прессы всегда стояла, опустив глаза вниз. Может быть, это была нервная реакция, – говорит он.

Многие замечали, что Королева предпочитает умалчивать о неловких происшествиях. В 1961 году в ходе турне по Западной Африке в Батерсте на борту королевской яхты был неловкий момент во время государственного банкета: супруга одного из VIP-гостей из Гамбии, когда ей предложили подливку, налила ее в свой бокал для вина. Королева и глазом не моргнула.

Она осталась так же невозмутима и сделала вид, что ничего не заметила, когда какой-то фотограф выронил бокал хереса и залил им весь ковер на приеме для прессы, устроенном на борту яхты Britannia в Нью-Йорке в 1981 году. Несколько часов спустя, когда тот же фотограф пытался запечатлеть ее прибытие на вечернее мероприятие, раздался резкий грохот – это он выронил объектив.

– Ах Боже мой. Сегодня просто не ваш день, – утешила его Королева.

Сэр Джок Слейтер, служивший шталмейстером Королевы во время турне по Австралии в 1970 году, вспоминает, как выстраивал гостей в очередь на посвящение. Один из них все беспокоился, что ему надо будет делать и что говорить, когда он подойдет за своей наградой, поэтому Слейтер постарался успокоить его, объяснив, что проще всего не сделать промаха, повторив все, что сделает стоящий в очереди перед ним. К тому времени, когда Слейтер заметил, что его собеседник встал в очередь следом за женщиной, было уже слишком поздно. Мужчина, по словам Слейтера, сделал «настолько хороший реверанс, насколько у него получилось».

– И по сей день я не уверен, понимал ли он, что учудил, так как Ее Величество хотя и была изумительна, протянула ему руку, чтобы помочь подняться, словно это было самым естественным делом в мире.

Помимо умения помогать людям чувствовать себя «непринужденно» неоднократно отмечают еще одно качество Королевы – ее способность заставить их ощутить себя самым интересным человеком из присутствующих. Том Флетчер, бывший британский посол, вспоминает свою первую встречу с Королевой на саммите Содружества, когда он работал Личным секретарем Министра иностранных дел. Он показал Королеве фотографию своего деда, который встречался с ней в Нигерии во время ее турне в 1956 году.

– Я знаю, у всех есть такие истории, – говорит он, – но глаза у нее загорелись, и я пережил те несколько секунд, когда она была полностью захвачена моментом и глаза ее сияли и искрились.

– Когда вы разговариваете с ней, вы для нее – единственный человек на свете, – говорит Камалеш Шарма, пятый Генеральный секретарь Содружества. – Я видел, как она беседует с миллионами людей, и все дело в том, что она умеет сосредоточиться на каждом человеке.