Пошли. В день четыре раза капитан Маструбин в своей каюте справлялся – бочка с Дельфином там стояла, – куда курс держать, и все идут благополучно да идут, а куда – неизвестно… Вдруг раз говорит Дельфин капитану: «Слушайте, капитан: завтра такая буря будет, что небо с морем смешается. Налетит на корабль огромная страшная птица, и если ее живой до судна допустить – конец нам всем: потопит. Узнайте, нет ли между матросами хорошего стрелка. Коли найдете, как буря начнется, дайте ему вот из этой бутылочки в стакан водки одну каплю – это осмелительное питье, – привяжите его на грот-мачтах, и пусть он вас от смерти выручает, а мне в моей беде помогает». Спросил капитан всех; один матрос отзывается: «Мне, господин капитан, взяться можно: я ласточку на лету пулей бью». «Очень хорошо!»
На другой день с утра засвежело, а к полудню такой шторм поднялся, что не разберешь: где море, где тучи. Тьма нашла – точно ночь; кидает судно, волны через него хлещут. Стоит матросик на марсах, к мачте привязанный, – чуть его в море не окунает, такая качка, а он ничего, потому что осмелительных капель выпил. Вдруг видит он: из черных туч одна еще чернее вылетела и прямо на корабль – это птица невиданная, страшная… Поднял он винтовку, приложился – хлоп! В самый глаз птице угодил, так она и рухнула в море. Сразу бури как не было, тихо стало, ясно, море чуть колышется…
«Готово, господин хозяин!» – говорит Дельфин-рыбе капитан. «Знаю. Теперь справьтесь, капитан, нет ли между матросами мастера нырять. Коли найдется, дайте ему в стакан водки две осмелительных капли, пусть нырнет и снимет у птицы с правой лапы золотое кольцо». Один матрос вызвался: «Я могу исполнить, потому что на сто сажень под воду ныряю». «Превосходно!»
Сейчас шлюпку спустили, подошли к тому месту, где птица упала, – а ее уж и не видать, затонула. Матросик перекрестился – бултых!.. Батюшки, страсти какие! Змеи водяные вокруг него так и вьются, рыбы страшенные зубами на него щелкают, раки, с ногу величиной, клещи на него наставляют, а ему и горя мало – отмахивается ножом да все вглубь, сколь можно шибко, ныряет. Вот они, осмелительные капли, как действуют!.. Больше ста сажен матрос вглубь шел, нагнал птицу – она; как ключ, ко дну падала, – поднырнул под нее, обрубил лапу с кольцом – и назад. Вынесло его водой наверх; три часа товарищи откачивали, насилу откачали: совсем было задохнулся.
«Ну, – говорит Дельфин-рыба капитану, – теперь, слава Богу, начало сделано! Держите курс зюйд-ост-теньзюйд тридцать пять градусов, сорок минут и двадцать секунд».
Ветер – полный бахштаг, ходу – двадцать узлов. Идут месяц, другой; в половине третьего справа земля показалась. Капитан Маструбин – сколь ни ученый господин – ни на каких своих картах, ни тоже в книгах этой земли не нашел: окончательно неизвестная земля.
Подошли. Дельфин-рыба распорядился: «Прикажите: из бухты вон». Стали. «Тут, – говорит Дельфин, – либо мне на голову корона, либо на мое мертвое тело ворона! Узнайте, капитан, нет ли между матросами быстрого бегуна. Коли найдется, дайте ему осмелительных капель сразу полбутылки. Пусть идет на берег по такой-то. дороге. Увидит избушку, а в избушке сидит старушка. Чтобы, как хочет, украл у нее железную шкатулочку, что на полке около печки стоит, и принес мне».