Часть II. Чынгыз
Между Огузом, о котором мы рассказали в предыдущей части и Чынгызом, если верить официальным историкам, более 1000 лет и 1000 славных Героев.
Это и Атилла, и Кубрат и многие-многие другие славные сыны Тюркского народа. Все они – продолжатели той генеральной линии на создание Вечного иля, Великого юрта, единого Тюркского государства на просторах Евразии, которую заложил Огуз-хан.
Но в законченном и полном объеме этот многовековой исторический мегапроект осуществить удалось только гению Чынгызхана.
Глава 1. Откуда пришли «монголо-татары» и как они выглядели?
А теперь нужно разрешить две дилеммы.
Первая. Откуда пришли так называемые монголо-татары под предводительством Чынгызхана, чтобы установить свое 300-летнее иго на чужих землях? С Востока, из далеких монгольских степей? Или, может быть, они вообще ниоткуда не приходили, и никакого ига в реальности не существовало?
Вопрос второй, а каким был внешний облик вождя «диких племен», да и самих «монголо-татар»? Как они выглядели, были похожи на скуластых азиатов с "роскосыми и жадными глазами», как любят их изображать в своих фильмах современные фальш-режиссеры? Или же вполне себе смахивали на «арийцев»?
Параграф 1. «Печальный» хан
Для начала отбросим из этого нелепого словосочетания «монголо-татары» первую часть «монголы» и оставим только вторую – "татары".
Никаких монгол, предков тех халха-монгол, которые ныне проживают в районе Улан-Батора и в его близких и дальних окрестностях, в войске Чынгызхана не было.
Сами халха-монголы узнали о своем якобы монгольском великом историческом предке не более двух столетий назад, когда у них, наконец, появилась своя письменность. Да и то с подачи западных фальш-историков. Для этого нужно было исказить сохранившиеся сказания о «Великом Потрясателе Вселенной» и сочинить новые, насквозь лживые.
Сегодня известны два якобы первоисточника XIII века по истории монголов.
Первый – это "Тайная история монголов". Однако известные специалисты "В.В. Бартольд и Г.Е.Грумм-Гржимайло ставят вопрос о степени достоверности [этого] источника"], отмечает академик Фоменко.
Второй источник – «Золотая книга» – основан на сборнике трудов Рашида ад-Дина, в правдивости которого мы уже сомневались выше. Вот еще одно мнение татарского историка Гали Енекеева с сылкой на того же В.В.Бартольда:
«Разделение и «стирание» с исторической арены татарского народа начато было в конце XIII – начале XIV вв. знаменитым персом Рашид ад-Дином в "Сборнике летописей", составленной им совместно с китайцами из разных источников и привнесением в его содержание собственной «схемы». И одновременно данная «схема» была продублирована китайцами в "Истории династии Юань" и вспомогательном к нему "памятнике древнего халха-монгольского народного творчества" – т. н. "Сокровенной истории Монголов", "оглашенных впервые в конце XIV в.", и никак не ранее – по обоснованному мнению русского академика – историка В. В. Бартольда (1869–1930)».
А вот у тюркских народов о грозном правителе сохранилось много различных дастанов, легенд и баитов. Правда, некоторые из них тоже подло подправлены чьей-то недружественной рукой.
Справедливости ради, однако, нужно признать, что словосочетание «монголо-татары» имеет все же право на жизнь, только несколько в иной форме – "могулы-татары".
Некоторые исследователи считают, что слово «монкул» переводится с древнетюркского, как "1000 рук". Другие «могул» переводят, как "могучий, великий", или «менгэ» – вечный. Тогда получается, что "Могул Татары" – это не что иное, как "Великие Татары" или «Вечные Татары».
Но мы гадать не будем, а обратимся к такому авторитету, как Абул Гази.
"Слов Мунгл исковеркано в Могул – это неправильно. Мунг – значит, печальный, Мунг-Хан и был таким по характеру", – разъясняет хивинский хан в своей "Родословной Татар". То есть, Мунг или Монг (а не Монгол или Могул), так же, как и Татар – это просто имена татарских ханов. У Тюрков был обычай называть народ именем вождя племени.
Хан Татар – татары, хан Кыпчак – кыпчаки, хан Огуз – огузы, хан Узбек – узбеки, хан Рус – русы…
Точно так же, хан Монг – монголы.
Ни один серьезный историк сегодня не верит, что откуда-то из глубин пустынь Гоби и Халкин Гола могли выдвинуться какие-то кочевые племена и в маршевом броске покорить высокоразвитые центры Ближнего и Среднего Востока, Индии, Китая, Персии, Кавказа, Крыма, Восточной и Западной Европы!
Эта сказка придумана для того, чтобы скрыть подлинную историю Татар и оправдать узурпацию власти прозападной династией Романовых.
На самом деле никто ниоткуда никуда не приходил и никого никогда не завоевал. На территории Евразии всегда существовала только одна огромная империя – Великая Татария.
А так называемые татаро-монгольские завоевания – это военные походы в рамках одного и того же государства. Целью их было усмирение взбунтовавших областей – улусов. Удельные правители не всегда хотели подчиняться власти Верховного хана и увиливали от уплаты налогов, их потом назвали «данью».
Отказчиков время от времени нужно было приводить в чувство, в том числе путем жестоких карательных экспедиций. А фальш-историки стали изображать это, как опустошительные набеги и захват чужих территорий. Но усмирение бунтовщиков – прямая обязанность любой верховной власти. Даже в отдельно взятой семье ее глава иногда громко стучит кулаком по столу, восстанавливая в доме тишину и порядок.
За тишину и порядок в империи нужно было платить.
В необъятной державе Чынгызхана был установлен невиданный доселе уровень безопасности. Не опасаясь подвергнуться какому-либо насилию, не боясь быть ограбленным или убитым, по просторам империи можно было свободно передвигаться в любом направлении.
С самых ее окраин в столицу спокойно прибывали не только предприимчивые купцы с караванами верблюдов, даже юные девицы свободно путешествовали безо всякой охраны и провожатых.
И ни единый волосок не мог упасть с их головы!
Параграф 2. Тимучин родился на Волге?
Но сначала о столице.
Ее назвали Каракорумом и поместили в центр современной Монголии А Марко-Поло больше нравились Ханбалык и Китай.
Археологи перекопали все монгольские пустыни (в Китае копать не решились), но ничего не нашли.
Зато в поволжских, прикаспийских, причерноморских и донских степях исторических пунктов с похожим названием, где могла бы располагаться ставка Чынгызхана, находится сколько угодно.
Более того, один из малоизвестных летописцев XVII века дьяк Андрей Лызлов, над кем еще не довлели исторические схемы Миллера и Байера, в своем забытом ныне труде «Скифийская история» прямо указывает на местонахождение Чынгыза – Тимучина.
Это так называемая Заволская Орда. Вот его высказывание о сыне "Цынгисе":
«И тако той ея сын время от время мужественным возрасте юношею и ту Заволскую орду распространил и умножил, яже множеством жителей, и дел мужественных деянием, и самого краю изобилием едва не все тамошныя орды превосходит. И совершенно от сея вси иныя диких поль жителие народ той производящии мужеством и воинскими делы славу свою размножили». (Степенная книга, степень 1, глава 47).
А другой непризнанный официальной наукой источник «Джафгар тарихи» утверждает, что прежде, чем стать великим полководцем, Чынгыз побывал в плену. Только не в китайском, как пишут китайские хроники, а в булгарском. То есть, в Волжской Булгарии, где тоже жили Тюрки.
Опять Волга, почти центр Восточной Европы и никаких монгольских степей.
Это только, разумеется, только гипотезы, которые требуют серьезных изысканий.
Параграф 3. Голубоглазый монгол с рыжей бородой
А теперь о внешнем облике Чынгызхана. По мнению фальш-историков, предводитель «монголо-татар» непременно должен был быть похожим на современных халха-монголов. Исходя из этого многочисленные художники, писатели, режиссеры и рисовали портреты Чынгызхана и его поданных.
Но соответствуют ли они оригиналу?
Профессор Альфред Халиков находил у казанских татар 4 антропологических типа.
При это ученый отмечал, что «в целом татары Среднего Поволжья и Приуралья имеют в основном европеоидный облик с определенным включением монголоидных черт, причем с признаками давней метисации или смешения».
Вот эти четыре типа: понтийский, светлый европеоидный, уральский и монголоидный.
Причем, резюмировал Халиков, «по относительной степени выраженности европеоидных и монголоидных особенностей татары Поволжья и Приуралья (средний балл – 34,9) находятся между узбеками (средний балл – 34,7), азербайджанцами (39,1), кумыками (39,2), русскими (39,4), карачаевцами (39,9), гагаузами (34,0) и туркменами (30,2)» – (7)
Заметим, что русские, считающие себя славянами, согласно этому исследованию, имеют больший процент многолюдности, нежели тюрки карачаевцы, которых раньше тоже называли Татарами…
Четыре антропологических типа Альфред Халиков обнаружил лишь в одном небольшом Поволжско-Уральском регионе! А сколько же их может быть на бескрайних просторах Евразии!
Весьма любопытным наблюдением на сей счет поделился князь Николай Трубецкой в своем исследовании «Наследие Чингизхана»:
«Между русским, с одной стороны, и бурятом или самоедом – с другой, различие очень велико. Но характерно, что между этими крайними точками существует целая непрерывная цепь промежуточных переходных звеньев.
В отношении внешнего антропологического типа лица и строения тела нет резкой разницы между великорусом и мордвином или зырянином; но от зырянина и мордвина опять-таки нет резкого перехода к черемису или вотяку; по типу волжско-камские финны (мордва, вотяки, черемисы) близко сходны с волжскими тюрками (чувашами, татарами, мещеряками); татарский тип так же постепенно переходит к типу башкир и киргизов, от которых путем таких же постепенных переходов приходим к типу собственно монголов, калмыков и бурят.
Таким образом, вся Евразия в вышеупомянутом смысле этого слова представляет собой географически и антропологически некое единое целое».
А посему, как не рисуй портрет Чынгызхана: голубоглазым блондином или черноволосым монголом – не ошибешься! Ведь он – общее достояние Евразийской цивилизации. Это как в Советском Союзе изображали вождя мирового пролетариата Ленина: в каждой национальной республике со своим разрезом глаз. И сразу вождь становился всем ближе и роднее.
Кстати, о голубоглазом Чынгызхане.
Есть и такая версия. В татарском историческом сборнике «Дафтар Чынгыз-наме» говорится буквально следующее: «Мой сын Чынгыз выглядит так: в белой шубе, на сером коне, с окладистой золотистой бородой…»
А следующее слово «бёрлегэн» одни исследователи переводят, как «с карими», а другие, как «с голубыми глазами».
«Золотистая борода» – это, скорее всего, «рыжая борода». У татар до сих пор существует поверье, если в твоих волосах заметен рыжий отблеск, то, возможно, в твоих жилах течет кровь Великого Чынгыза.
Параграф 4. Типичный ариец
В этой связи интересен случай, связанный с внешностью еще одного знаменитого полководца – Тимер Ленга (Железного Хромца) или Аксак Тимура, погребенного, как известно, в Самарканде в ханской усыпальнице Гур-Эмир.
О Тамерлане вообще ходит много различных мистических слухов, но сейчас нас волнует лишь одна вполне достоверная история о том, как воссоздавался антропологический тип этого легендарного исторического персонажа.
Как все знают, гробница Тимура была вскрыта в роковую ночь на 22 июня 1941 года известным советским ученым М. Герасимовым.
В своей статье "Портрет Тамерлана" из книги «Тамерлан», изданной в Москве в 1992 году ученый сообщил о сенсационных результатах раскопок:
"Волосы Тимура толсты, прямы, СЕДО-РЫЖЕГО ЦВЕТА, С ПРЕОБЛАДАНИЕМ ТЕМНО-КАШТАНОВЫХ ИЛИ РЫЖИХ. Волосы бровей сохранились хуже, но все-таки по этим остаткам нетрудно представить и воспроизвести общую форму брови. Хорошо сохранившиеся отдельные волоски… ЦВЕТ ИХ ТЕМНО-КАШТАНОВЫЙ…
Оказывается, Тимур носил длинные усы, а не подстриженные над губой, как это было принято правоверными последователями Шариата…
Небольшая густая борода Тимура имела клиновидную форму. Волосы ее жесткие, почти прямые, толстые, ЯРКО-КОРИЧНЕВОГО (РЫЖЕГО) ЦВЕТА, со значительной проседью".
По останкам, извлеченным из гробницы, антрополог Герасимов реконструировал внешний облик полководца Тимура. Он научно подтвердил хромоту и сухорукость Великого Хромца, но общий «Портрет Тамерлана» ученого сильно поразил. Ведь Герасимов предполагал увидеть монгола, а получил типичного европейца…
И если б были доступны для изучения останки Чынгызхана (место его погребения неизвестно), то мы бы, скорее всего, получили похожий результат.
Ханский род весьма пекся о здоровье и привлекательности своего потомства. Жен поэтому отбирали строго. Женщины хана должны были обладать особыми качествами.
Ибн-Баттута рассказывает о любимой жене хана Узбека хатун Тайдуле, ее еще называли «Великая хатун». Знающие люди, якобы поведали Баттуте, что
«у Тайдулы было особое телосложение. Каждую ночь Узбек снова и снова обнаруживал ее девственницей, и поэтому предпочитал ее всем остальным своим женам».
В древнем пособии «Шах-наме» приводятся оригинальные инструкции по отбору женщин, способных осчастливить хана прекрасным потомством. Юных претенденток на роль будущей матери «сажали на песок» и учили правильно справлять малую нужду.
«Анализ» затем тщательно изучали. Ямка, пробитая струей в песке, должна была быть достаточно глубокой и направленной строго перпендикулярно к поверхности земли, без всяких отклонений.
Такая девушка гарантировано рожала здоровых и красивых детей.
Глава 2. Хивинский хан и русский князь
Про Чынгызхана выпущено безумное количество книг, в последнее время стали появляться даже вполне себе объективные. Что само по себе приятно.
Но мы остановимся только на двух сочинениях, посвятив каждому отдельный раздел.
Одно из них «Наследие Чингизхана» князя Николая Трубецкого – написана давно, а другое «Родословная Татар» хана Абул Гази – очень давно. Они имеют прямое отношение к нашему Герою.
Раздел I. Платон мне друг, но истина дороже
Как уже упоминалось, Абул Гази, рассказывая о своем Великом предке Чынгызхане, помимо семейного архива пользовался материалами персидского автора Рашид ад-дина. А тот в свою очередь – трудами Джувейни.
Между сочинениями Рашид ад-дина и Абул Гази – 372 года. Первый жил в XIV веке, второй – в XVII.
Но за эти почти 400 лет творения Рашида и Джувейни, думается, оказали ничтожное малое влияние на общественное сознание Тюрков. Если вообще о них кто слышал. Потому что оба перса писали на фарси и по-арабски, а Тюрки в массе своей языков этих не знали.
Другое дело Абул Гази. Хивинский хан писал по-тюркски – его понимали и читали все грамотные Тюрки. Таких было немало. Как говорил сам автор: «ибо тот, кто будет читать или слушать чтение этой книги, конечно, будет Тюрок, а с Тюрком надо говорить по-тюркски, чтобы каждому было понятно. А если нашу речь не понимают, то какая от нее польза?»
А тем, кто грамоте не разумел, книги прочитали соседи. А те в свою очередь пересказали своим сородичам. Так, из уст в уста передавались сказания о Чынгызе, и устные, и письменные, пока не превратились в народное достояние.
Да, возможно, персы Рашид и Джувейни где-то что-то привирали, недоговаривали, пропускали, сгущали, интерпретировали на свой лад… А тюрк Абул Гази тиражировал их не всегда правильные взгляды и представления… Да, возможно, всё так оно и было. И настоящей правды о Чынгызхане мы никогда не узнаем.
Рискнем высказать одну крамольную мысль: а нам и не нужна эта правда!
Как гласит древняя тюркская пословица, которую мы уже приводили по другому поводу: «Все, что повторено трижды, становится истиной».
А сколько раз были пересказаны и перепеты баиты о Великом воине Чынгызе!
Причем, эти песни были переиначены таким образом, что стали находить отклик в сердце каждого простого чабана, крестьянина, ремесленника… Они уже вошли в плоть и кровь всего Тюркского народа:
Жанынг – отанг Чынгыз жаны, Канынг – кайнар Татар-Тырек каны.
Наш дух – отца Чынгыза дух, Наша кровь – горячая Татаро-Тюркская кровь.
Вот что важно: наш дух, наш свободолюбивый независимый Тюркский дух!
Правда-неправда – не суть! Раз народ поет – значит, правда.
Хотя Абул Гази и считал себя правоверным мусульманином, но не мог погрешить против истины.
Потомок Чынгыза не стал задним числом записывать своего прародителя в служители Аллаха, как это было сделано с Огузом. Автор «Родословной Татар» откровенно поведал нам о тех «неблаговидных» моментах, когда его Великий предок открыто высказывался против некоторых установлений шариата и даже прямо оскорблял религиозные чувства муслимов.
Хотя, заметим, что сам Чынгызхан был очень набожным и с почтением относился ко всем истинно верующим людям, независимо от того, каким Богам они поклонялись.
Вообще, Абул Гази, создавая свою «Родословную Татар» старался быть максимально объективным. Описывая деяния грозного Аксак Тимура, которого хивинский хан не принимал за чынгызида, а с его потомками воевал, Абул Гази, тем не менее, не произнес о нем ни одного худого слова.
Эту «выдержанность» автора «Родословной Татар» заметил даже редактор книги Герхард Миллер. Сам ученый немец Тимур Ленга – Железного Хромца, иначе как Великим не называл. Несмотря на то, что армия Тамерлана в 1395 году разорила Москву…
И не одну Москву… Тамерлан «присовокупил всех магометанских Татар к своей Империи, завоевал Индию, покорил Персию, победил Турка, дошел до самого пролива Дарданелсскаго, разорил Египет… И ему не доставало… токмо Хины, чтоб мог быть один Владетелем всея Азiи», – констатировал Миллер.
Но особенно, как ученому, ему импонировало то, что Великий Тимур, познал философию и математику, защищал ученых и учредил в Самарканде Академию наук…
Как говорил Тамерлан, который тоже был немного поэтом: пусть «над Самаркандом всегда будет голубое небо и золотые звёзды»…
Вернемся к Чынгызу.
Приведем два случая из его жизни, о которых рассказал Абул Гази. Они показывают, с каким благоговением Татары относились к своему Великому предку, как носителю непобедимого Тюркского духа!
Эти рассказы были широко известны среди Тюрков, на их основе слагались баиты. А чичены (певцы-сказители) с воодушевлением исполняли их на протяжении многих веков, вплоть до Октября 1917-го, под ритмичное сопровождение сладкозвучной думбыры…
Возьмем на себя смелость передать некоторые рассказы Абул Гази в собственном изложении.
Параграф 1. Как Великий Завоеватель помирился с жителями Бухары
Как утверждает Абул Гази и другие авторы, правитель Бухары Султан Джалал ад-Дин подло обманул Чынгызхана, убив его послов. Этим была нанесена такая страшная обида, которая, по Тюркским законам, могла искупиться только кровью.
Чынгызхан сам возглавил картельный поход на Восток. Спасаясь от мести, трусливый шах петлял по городам Мавереннахра, пока не добрался аж до Персии!
За ним в погоню, находясь уже в Самарканде, Чынгызхан направил своих трех лучших полководцев. При этом строго приказал: те крепости, которые откроют ворота, не трогать.
Через многие города и веси, где добрым словом, где огнем и мечом, пришлось пройти преследователям, прежде чем они напали на след беглеца. В конце-концов, Султан Джалал ад-Дин сам загнулся в страхе от неизлечимой болезни в какой-то глухой провинции Ирака…
Кстати говоря, Абул Гази рассказывает, что Чынгызхан посылал послов не только в Бухару, но и в Хорезм. И «Султан-Магомет Шах ХарассмскIй» очень дружелюбно вел себя с послами, и между ним и Чынгызханом никогда никакой вражды не возникало.
А сдача Бухары, по свидетельству Абул Гази, была добровольной. Увидев, что правитель Султан Джалал ад-Дин с военным гарнизоном поспешно покинул город, его жители сами вынесли ключи от крепостных ворот.
Чынгызхан прямо на коне въехал в центральную мечеть и с насмешкой спросил:
– Это ли палаты, в которых жил трусливо убежавший Султан?
– Это Дом Божий, – ответили обиженные горожане.
Хан медленно слез с лошади и, передав узду подбежавшему нукеру, взобрался на минбар, откуда бухарские муллы обычно читали свои проповеди. А потом взял в руки Священную книгу аль-Куран и в ярости бросил ее под ноги своей взбрыкнувшей лошади.
Толпа ахнула.
– Это великий грех! – вскричал один молодой бухарец по имени Саид.
– Молчи! – одернул его другой благочестивый горожанин. – Это есть наказание, которое наслал Аллах в своем гневе за наши прегрешения.
Воины Чынгыза, глядя на своего полководца, тоже ворвались в Дом Божий и начали пировать прямо посередине мечети, «не имея никакова почтенiя ко святости места».
А Чынгызхан тем временем вышел из мечети и приказал собрать на широком майдане, где горожане отмечали свои праздники, «всех жителей Магометанского закона».
– Знайте же, люди славной Бухары! – обратился он к ним с громкой обличительной речью.
– Ваш трусливо сбежавший Султан нарушил клятву и убил наших послов и купцов. Наказание ему – смерть! Я послан к вам волею Тенгри, чтобы исполнить акт отмщения за подлое нарушение клятвы о верности. Мирным гражданам Бухары бояться нечего. Если вы не скрываете солдат Султана, – ни вы, ни ваши семьи не пострадают.
Однако, как позже выяснилось, «многие из военных Султановых людей укрывались в домах горожан».
Город был сожжен дотла, все деревянные дома сгорели. Как печально фиксирует Абул Гази, «не осталось ничего в столь великом городе, кроме Султанских палат, которые у них называются Арк, и которые были каменныя; и… несколько кирпичных зданiй».
Позже, внук Чынгызхана Батый за тот же обман и убийство послов, уже не в Бухарском, а Урусском улусе, разорил Козельск и Рязань.
Но Чынгызхан все же помирился с жителями древней Бухары.
Впоследствии, отстроив заново сожженный город, славящийся своими богословами, Чынгызхан изъявил желание пообщаться с одним из таких мудрецов. «По силе сего требования» прибыли два бухарца (Абул Гази, слово «бухар» переводит, как «ученый»): Кади-Ашраф и Воа-Ходжи.
– Что означает ваше имя «муслимы» и в чем состоит ваш подлинный Закон? – задал вопрос Чынгыз.
Слегка оробевшие «оные два ученых мужа ответствовали на то» следующее:
– Мы муслимы, а это значит, мы – слуги Всемогущего Аллаха, с которым никто и ничто сравниться не может. Аллах послал нам Пророков (мир им), дабы научить нас добру и отвратить от зла.
– Хорошо, я соглашусь с вами, что с Богом никто сравниться не может, – грозному полководцу, поклоняющемуся Всемогущему Тенгри, принять это суждение было нетрудно. – А что еще велит ваш Аллах?
– Мы должны ежегодно раздавать нищим четвертую часть нашего дохода и из всего того, что мы можем приобрести трудами своими и торгом.
Сие Чынгызхану тоже понравилось. Правда, его подданные платили только «десятину», но не в пользу нищих и убогих. Последним, если таковые находились и о них не могли позаботиться близкие сородичи, помогали из ханской казны.
– Еще нам велено от Аллаха на каждый день молиться пять раз, в чем мы исправно творим послушание.
– Молитва – дело полезное, – вновь выразил одобрение любознательный собеседник, поглаживая свою рыжеватую бороду.
– Нам позволено, – продолжали свое объяснение учтивые муслимы, – принимать в пищу через одиннадцать лун все, что мы захотим. Но в двенадцатую луну мы должны поститься – через всю луну ничего нельзя ни есть, ни пить.
Сего также не похулил Чынгыз.
Ободренные таким пониманием, аксакалы оживились:
– А еще велено тем, кому здравие позволяет, съездить хоть однажды в Мекку, для молитвы там Богу.
Сей последний пункт весьма не понравился Великому воину, который привык обращаться к Тенгри в любое время и в любом месте, хотя бы и верхом на коне:
– Бог есть везде, вся Вселенная принадлежит Ему, не вы ли сами мне только, что об этом толковали, – стал, словно над неразумными детьми, насмехаться над сникшими бухарцами развеселившийся хан. – А посему любое место прилично для молитвы Богу.
Ему на самом деле было смешно, вроде бы солидные ученые мужи, а говорят такие глупости! Ну как это – одно какое-то место может быть более «приличнейшим к молитве Богу и к Его поклонению, нежели другое»?..
Сам себе я мулла и пророк.
Безрассудно я верю и слепо
В голубое бездонное Небо,
И что Тенгри – единственный Бог.
Слышал ли Чынгызхан об этом ответе Багдадскому халифу своего дальнего предка тюркского хана Сулука, отбившего притязания арабов на Ходжент, Фергану, Самарканд и другие тюркские города? Сие никому неведомо. Но нет ни малейшего сомнения в том, что он с превеликим удовольствием поставил бы свою ханскую печать под словами Сулука:
Я таких уважаю, но зачем мне они?
Знаю Будду – пророка, Ису и Мани…
А теперь Мухаммед. Он нам вряд ли поможет.
Я арабский не знаю.
И каноны Корана я не понимаю
Ни душою, ни кожей.
Я не буду молиться в душной мечети,
на коленях стоять, слыша проповедь мулл.
Мне иное совсем по душе:
Слушать ржанье коней в степи на рассвете,
или шорохи тигра в речном камыше,
Или войска к атаке готового гул.
После беседы Повелитель Татар отпустил с миром своих новых знакомцев. Однако бухарцы, не желая упускать столь удобного случая, выпросили жалованные грамоты. Они нужны были для беспрепятственной торговли, «чтоб впредь не налагать на них никаких податей, раз то будет по особливому Ханскому указу».
Обе стороны остались премного довольны столь чудно завершившейся встречей.
Параграф 2. Смерть Потрясателя Вселенной
Смерть человека, навсегда перекроившего геополитическую карту мира, окутана страшной тайной. Никто точно не знает, где умер Чынгызхан и в каком месте он захоронен.
Абул Гази тоже не имеет о том ясного представления. Приведем его описание в собственном переложении.
После нелепой потери старшего сына Джучи, который погиб на охоте в кыпчакских степях при странных обстоятельствах, стареющий Хан – ему в ту пору было уже за 70 – впал в хандру. К тому же стала донимать какая-то «прежестокая болезнь», от которой он должен был обязательно умереть. Чынгыз ни капли не сомневался в своей скорой кончине, поскольку про то ему приснился вещий сон еще во времена давнего похода в Чин (Китай).
Болезнь изо дня в день усиливалась, и Хан позвал к себе всех своих детей и внуков от старшего сына Джучи. Были здесь и главные нукеры.
Чынгызхан «наикрепчайшим образом приказал своим детям, чтоб они жили в согласии, и не имели никаковыя ненависти, и спеси не приличныя братьям и сродникам».
После этого было произнесено имя наследника Империи – Удегей.
Чынгызхан призвал всех подданных к признанию своего сына Удегея Верховным Ханом и послушанию ему в тот час после своей смерти. Слабеющий полководец отдал еще и письменное распоряжение, в котором приказывал держать его смерть в тайне до тех пор пока не отомстят правителю Тангута.
Дети в точности выполнили наказ отца, и лишь после этого объявили траур по усопшему.
О месте захоронения Великого Потрясателя Вселенной Абул Гази говорит очень уклончиво, дескать, его Чынгызхан сам себе выбрал. Однажды во время охоты, увидев высокое дерево, Хан «приказал, чтоб его под тем деревом погребли, что его дети и исполнили со всяким надлежащим почтением».
Где происходила та охота, что там было за дерево – никто ничего не сообщает. Абул Гази лишь вскользь упоминает, что впоследствии вокруг «ханского дерева» вырос целый лес. А в нем потом хоронили всех наследников Чынгыза, в какой провинции они б не правили и где б Азраил не забрал их грешные души на суд Всевышнего Тенгри.
Да, еще Генрих Миллер сделал интересную приписку к данному сюжету. Он поймал за руку Марко-Поло, который нес несусветную чушь об обычаях «диких Татар». А между тем на вымышленные сочинения этого средневекового путешественника до сих пор ссылаются недобросовестные исследователи.
«Я не знаю, откуда Марко-Поло взял, – недоумевает Миллер, – что будто в его время Татары убивали при погребении своих Ханов всех, кто б не встретился на дороге, по которой несется мертвое тело к определенному месту на погребение наследников Чингис-Хановых; и что будто прежде его прибытiя в Великую Татарию, убито было до 20 000 человек таким способом при погребении Мангу-Хана – внука Чингис-Ханова. Но сiе весьма известно – что ничего таковаго не делалось».
Дело Аммиануса и Джорданеса живет и процветает! Современным фальш-историкам есть откуда черпать вдохновение для стряпни своих бесконечных измышлений против «кровожадных дикарей, только вчера вылезших из своих темных пещер»…
По объявление о смерти Чынгызхана, повествует далее Абул Гази, «дети его три месяца ровно плакали по нем», и правители всех соседних стран, «которые были други их отцу, прибыли засвидетельствовать им участiе, которое они имели в столь великой утрате».
В конце 19 главы «Родословной Татар», рассказывающей о смерти Чынгызхана, автор, на наш взгляд, дает блестящую оценку его деятельности, как в качестве военного полководца, так и мудрого правителя огромной мировой Державы. В своем кратком, но емком анализе, Абул Гази выделяет ключевые моменты, с помощью которых его Великому предку удалось достичь столь грандиозных успехов.
«Чингис-Хан был… великаго разума, – говорит Абул Гази устами своего переводчика, – сiе можно видеть отчасти чрез порядок, каков он ввел в свое войско».
Свое огромное войско полководец разбил на 10-тысячные корпуса, во главе каждого такого «туменя» стоял свой военный начальник – «тумень агасы».
Корпуса были разбиты на батальоны по тысячу воинов, их возглавлял «менг агасы».
Далее шли сотники – «юз агасы» и десятники – «ун агасы».
Переводчик перевел слово «агаси», как командир. Смысл передан правильно, но если переводить буквально, то слово «ага» по-тюркски означает «дядя» или «старший брат».
А цифры «менг», «юз», «ун» – это «1000», «100», «10», что понятно любому ребенку, даже поверхностно знакомого с тюркскими наречиями.
И получается, что «ун агасы» – это не просто сухая официальная должность «командир десятки», а почти семейное понятие – «старший дядя 10 младших братьев».
И так далее, по восходящей – старший дядя «100», «1000», «10 000»…
И Верховный Главнокомандующий – отец всех своих солдат. Это не просто войско, а кровнородственный союз близких по духу людей.
Вот почему армия Чынгызхана была непобедимой!
Отголоски подобной армейской организации сохранялись и в царской армии при императорах Романовых.
Петр I свое «потешное войско» пытался создать именно по такому принципу. Да и всю страну выстроил по ранжиру своей «Табелью о рангах», назначив самого себя «отцом Отечества». Но ничего, кроме фарса из этого не получилось.
В кадетских учебных заведениях в XIX веке существовала специальная должность «дядька по карцеру». Об этом вспоминает в автобиографической повести «Юнкера» знаменитый писатель Александр Куприн, очень гордящийся своим татарским происхождением.