Государство, которого нет на карте

«Может уже, наконец, скажите, ради чего я здесь и почему все так секретно?»– спросила Регина, наблюдая за снующей туда-сюда и складывающей на столе какие-то свертки госпожой Лейсан. «Еще вчера ты засыпала меня вопросами о печати, а сегодня уже даже не помнишь, что мы решили закончить их обсуждение сегоня»,– не переставая суетиться, упрекнула Рину госпожа Заславская. «Просто мы же уже говорили сегодня, и вы никак не касались этой темы, и я подумала…»– попыталась оправдаться Регина. «Я просто не успела, ведь нас прервали, если помнишь»,– ответила госпожа Лейсан.

«Вы выяснили, что мне необходимо сделать, чтобы избавиться от печати?»– с надеждой предположила Регина. «Нет»,– покачала головой госпожа Заславская: «Но я пришла к выводу: это и не нужно, ведь гораздо лучше было бы, если б ты научилась управлять печатью».

«То есть я должна стать шпионом в главном логове врага»,– хмуро уточнила Регина. «Помнишь, мы говорили сегодня об исключительных заданиях»,– ушла от ответа госпожа Лейсан. «И вы сказали: для боев на передовой есть специально подготовленные к этому солдаты»,– напомнила Рина. «Не подменяй понятия»,– требовательно сказала госпожа Заславская, наконец закончив приготовления и опускаясь в кресло напротив Регины. – Никто не собирается отправлять тебя на одиночный штурм Долоросского особняка, то, что я предлагаю, и шпионажем-то назвать трудно, одна вылазка только и всего». «А если у меня не получится выполнить ваше задание с одного раза?»-поинтересовалась Регина. «Значит, не получится»,– развела руками госпожа Заславская

«Лагерь скорпиона, видишь ли, сейчас скорее всего не ждет от тебя такой наглости, как самовольный гостевой визит, поэтому риск максимально снижен,– натолкнувшись на скептический взгляд Рины пустилась в объяснения госпожа Лейсан. – Вероятность же на успех напротив необычайно высока, при повторной вылазке соотношение будет обратно пропорциональным, поэтому мы не станем ее повторять». «Тогда первоначальная тем более бессмысленна, раз в случае неуспеха ее цель не будет доведена до конца»,– заметила Регина. «Нет, не бессмысленна»,– отрезала госпожа Заславская: «Потому что в случае успеха, мы сможем наконец-то узнать, какими на самом деле боевыми ресурсами владеет скорпион». «Вся наша информация о нем на сегодняшний день ограничивается исключительно местоположением Восьмерки и именами его лидеров, даже численность армии и та загадка, поскольку каждый раз они нападают несколькими небольшими отрядами,– пояснила Заславская. – К тому же неплохо было бы разведать и настроения, царящие в лагере скорпиона. Ведь, бывает, люди принимают решение на эмоциях, а позже сожалеют, но продолжают им следовать, так как просто не видят другого выхода».

«Многовато заданий на одну попытку»,– пробормотала Регина. «Я описала идеальный вариант, даже если тебе удастся выполнить лишь часть, это уже будет колоссальнейший же успех»,– водушевленно произнесла госпожа Лейсан. – К тому же вся вылазка в принципе возможна только при условии овладения тобой контроля над печатью, получив который ты приобретешь и защиту от власти Восьмерки и дополнительное преимущество в виде перемещения одновременно».

«Да, и, в конечном счете, сдается мне, сделать твою печать функционирующей в полную силу более реально, чем избавиться от нее,– задумчиво прибавила Заславская. – Поскольку всем новым пленникам их метки скорее всего сначала также глушат, а потом каким-то образом восстанавливают, о прецедентах же уничтожения печати мне неизвестно».

«Хорошо, предположим, ваши доводы меня убедили»,– начала сдаваться Регина, не чувствовавшая особой готовности к добровольному перемещению в сердце врага: «Как получить контроль над печатью?» «Если ждешь от меня ответа наподобие «сконцентрируйся и все получится», то напрасно,– улыбнувшись своей победе, произнесла Лейсан. – Знак скорпиона – магия, чистая магия и против нее надо бороться такой же магией».

«А как же визуализация?»– прищурилась Рина. «Она может помочь в защите, но никак не в борьбе с магией»,– повторила госпожа Заславская, извлекая из ящика стола простую деревянную коробку и открывая ее перед Региной. Внутри к каждой стенке было пристегнуто по пять маленьких стеклянных ампул, наполненных густой вязкой жидкостью золотистого цвета.

«Это катализаторы, предназначенные для ускорения магического действия, самые сильные из всех имеющихся в Вилоре,– пояснила госпожа Лейсан. – Связь с Восьмеркой с твоей стороны сильно ослаблена, ослаблена до такой степени, что в принципе ее уже и нет. Но сомневаюсь, что специально для тебя делали новую печать, следовательно нам нужно просто восстановить твою возможность перемещения в данную область. Я подумала, что катализатор со временем справится с данной задачей». «Со временем?»– разочарованно протянула Регина. «Уж точно не с первого раза»,– развела руками госпожа Лейсан: «Но пусть тебя утешит то, что дольше чем на месяц это растянуться не должно». «И месяц – это не долго»,– заметив на лице Регины разочарование, добавила госпожа Заславская. – Ускорение должно происходить постепенно, сразу всю дозу необходимую, по моим подсчетам, для восстановления связи с Восьмеркой вводить нельзя, иначе ситуация может выйти из-под контроля».

«Такая дозировка»,– достала одну из ампул госпожа Заславская: «Обычно вводится для ускорения действия лекарств в экстренных случаях и является безопасной». «А больные в экстренном состоянии успевают дождаться, пока лекарство сработает?»– ехидно поинтересовалась Рина. «Не путай божий дар с яичницей»,– осадила девушку госпожа Лейсан: «Лекарство ускорить намного проще, поэтому все происходит мгновенно. А теперь, если ты согласна…» «Вводите»,– подставила руку не закрытую рукавом девушка. Развернув один из свертков и достав из него шприц, госпожа Заславская, вскрыв ампулу, которую держала в руках, наполнила его и ввела катализатор в вену Регины.

***

«Сколько еще вы собираетесь ждать, Ваше Величество? И чего?»– поднялась из-за стола одна из ведьм – членов совета. «Лигейа, я понимаю, ты потеряла дочь, но»,– начала было королева. «Простите Ваше Величество, но вы не понимаете»,– возразила женщина, не дослушав: «Все ваши дети – живы, пусть некоторые и вдали от вас, но живы!» «Ваше Величество, мне кажется госпожа Реут права»,– поддержал Лигейу Мариус: «Мы столько сил потратили на охрану Адамантики, мы пообещали людям, что там им детям никто не причинит вреда, и все равно не смогли сдержать слова. Но, быть может, если бы мы вместо того, чтобы защищаться атаковали бы лагерь Скорпиона, то не было бы и вчерашней трагедии».

«Нам не хватало для этого сил, в Вилоре давно не происходило внутренних конфликтов, а так как внешние нам угрожать не могут, у нас не было армии, за два года мы воссоздали ее с нуля»,– напомнила королева Аиса. «Но ведь воссоздали»,– вновь заговорил Лигейа: «Сколько еще можно обороняться?» «Мадемуазели Лоран и Триаль десять лет собирали армию и обучали своих солдат воинскому искусству, сейчас в прямом столкновении мы просто потеряем людей,– встала на сторону королевы убеленная сединой госпожа Эйра. – Всем понятно твое желание отомстить, но посылать из-за этого на смерть других людей, по меньшей мере, неразумно». «А что тогда разумно? Может, пора прекратить затягивать ситуацию?– продолжала стоять на своем Лигейа. – Сначала мы ждали восстановления армии, потом появления истинной наследницы, но всё это уже произошло, чего теперь нам не хватает?» «Терпения»,– с ядовитой ноткой встряла госпожа Лейсан.

«Тихо»,– хлопнула ладонью по столу Аиса: «Сражение будет, но тогда, когда мы будем к нему готовы: армия окончательно закончит обучение, а наследница будет подготовлено к своей, имеющей не последнее значение в войне роли». «И когда же всё это случится?»– устало задала вопрос Лигейа. «Боюсь, что не могу пока назвать точную дату»,– уклончиво ответила королева. – Однако мне хотелось бы быть уверенной, что все понимают важность благоразумного поведения и помнят, как они нужны Вилоре, поскольку без вас сдержать Георгину в решающей схватке будет невозможно». «То есть мы должны бездействовать»– разочарованно подвел итог Мариус. «Ну, почему же? Думаю, в свете последних событий необходимо усиление приграничных крепостей княжества Анорского и герцогства Кризантосского, или для вас, господин Тарсис, данное поле деятельности не достаточно широко?»– возразила королева Аиса, устало добавив. – Мадам Заславская, задержитесь, остальные могут быть свободны».

«До меня дошли вести о прибытии во дворец наследницы от тех кому совсем не полагалось об этом знать»,– с оттенком легкого недовольства в голосе заметила королева, когда в Зале Советов не осталось никого, кроме нее самой и ее подруги. «Думаю, это единственная информация, которой они располагают»,– тонко улыбнулась Лейсан: «Сказать по правде, я и не рассчитывала, что сам факт прибытия удастся по-настоящему скрыть».

«Будем надеяться: ты права, но впредь будь осторожнее»,– мягко пожурила подругу Аиса: «Так как обстоят дела с печатью?» «Я использую катализаторы, чтобы восстановить связь с Восьмеркой со стороны Регины»,– ответила Лейсан: «Думаю…» «Мне казалось, в ответе на твое письмо я выразилась предельно ясно»,– с нажимом произнесла королева. – Предприятие, которое ты предлагаешь слишком рискованно». «Без риска победить невозможно»,– развела руками Лейсан. «Ты забываешь, что неоправданный риск всего-навсего глупость»,– отпарировала королева. «Едва ли можно назвать неоправданным риск, который способен спасти страну!»– воскликнула Лейсан: «Тем более альтернативы я не вижу, печать все равно не стереть, так будет безопаснее в первую очередь для самой Регины».

«Ты сама сказала, что это эксперимент, каким будет результат, а главное когда неизвестно,– продолжила стоять на своем королева. – К тому же Регина однажды станет королевой, что делает наличие на ней вражеской печати просто недопустимым». «Ну, да, будет выглядеть немного не эстетично,– согласилась Лейсан: «Но думаю, в целом решаемо при помощи пудры и тонального крема». «Я говорю не об эстетике!»– воскликнула Аиса.

«Давай не уподобляться Лигейе и рассуждать логически и без эмоций,– предложила Лейсан. – Регина может стать королевой только в случае победы, и соответственно уничтожения Восьмерки, поэтому никакой опасности похищения августейшей особы просто в принципе не будет». «Так что из всех перечисленных тобой бед у нас реально есть только одна – угроза безопасности наследницы», -подвела итог госпожа Лейсан. «А это можно подумать ерунда»,– фыркнула королева Аиса. «Нет, не ерунда, а действительно серьезная проблема»,– согласилась Лейсан: «Но которую не в обиду будет сказано ты сама же и обострила».

«Надо было подождать, если не до первых результатов терапии, то хотя бы до того времени, когда они должны были бы появиться, ведь всё указывало на то, что скорпион не тронет наследницу до объявления»,– наставительно произнесла подруга королевы. «Нападение на Адамантику пошатнуло веру людей, её мог укрепить только новый и незапятнанный символ, я не могла тянуть и ты прекрасно это знаешь!»,– раздраженно воскликнула Аиса. «Так же как и ты знаешь, что весь этот эксперимент – наш единственный и безальтернативный шанс на нейтрализацию угрозы безопасности наследницы и победы в войне соответственно»,– отпарировала Лейсан.

***

Эрик достал из кармана прозрачный коричневый шар размером не больше гранатового зернышка – ключ к замку, одной из самых надежный категорий в Вилоре, начинавшему свое действие против воров еще до начала взлома, сильнейшим образом обжигая руки любому, кто без разрешения хозяина осмеливался прикоснуться к ключу.

Юноша поднес шар к едва заметной на металлической двери чаше и отпустил, стоило шарику коснуться чаши, как тот превратился в каплю. Мгновение ничего не происходило, а затем через каменную поверхность проступил тонкий слой смолы. И от топазовой капли отделилась ее точная смоляная копия, легко прошедшая через крошечное отверстие в чаше, и разделившись надвое, упавшая в две расположенные несколько ниже и имевший еще меньший размер. В них произошел обратный процесс: смоляные капли снова стали топазовыми, в то время как их смоляные копии плавно перетекли на следующий ярус. Это деление продолжалось до тех пор, пока вся дверь не оказалась заполнена переливающимися в свете солнца топазовыми каплями, которые почти одновременно превратились в смолу, плавно перетекающую фонтаном по тонким железным желобкам и, заставляя открываться потайные замки.

Последнее кстати происходило только в том случае, если активацию запускал либо владелец комнаты, либо тот, кому он разрешил воспользоваться ключом, предварительно проведя для этого соответствующий ритуал. Тех же, кто не жалея рук, все-таки совершал кражу в конце ждал неприятный сюрприз в виде кокона мгновенно каменеющей смолы вместо доступа к чужим тайнам и имуществу. Подделать же шар-ключ было невозможно, поскольку чтобы подделка функционировала, требовалось дать ей частичку колдовской силы, совпадающей с уже заложенной в механизме.

Но, несмотря на бесспорно высокую степень защиты, совершенным замок был лишь для магов, так как не владеющему колдовской силой для передачи ключа или в случае его потери требовалось обращаться к изготовителю. Именно поэтому Эрик, несмотря на восхищение перед этим чудом, остался верен менее современным методам охраны своего покоя.

Наконец, процесс отпирания многочисленных замков завершился и дверной проем приоткрылся, ровно настолько, чтобы внутрь мог пройти один человек, что и не преминул сделать Рик.

«Регина»,– позвал Эрик, плотно затворяя за собой дверь и убирая шарик-ключ поглубже в карман, дабы не потерять. Ведь едва ли то понадобится раньше, встречи с госпожой Заславской. Благо для выхода из покоев достаточно просто потянуть дверь на себя, поскольку колдовские замки всегда делали действующими исключительно односторонне. Чтобы в случае непредвиденной ситуации все находящиеся в помещении могли быстро его покинуть. «Регина»,– снова позвал Эрик и, не услышав ответа, вошел в личный кабинет госпожи Заславской.

Регина сидела в гостевом кресле, положив руки на стол и склонив к ним бледное, как бумага, лицо. Когда Эрик, пересекая кабинет, случайно задел рукавом, стоящую на полке шкафа вазу и та со звоном рассыпалась на множество кусочков, девушку даже не шевельнулась. На какой-то миг Рику показалось, что Рина не дышит и он, довольно резко схватив ее руку, сжал запястье, чтобы развеять свои опасения.

***

Большинство, пришедших проститься с жертвами пожара, разошлось сразу же после официальной части. На кладбище же отправились лишь те, для кого смерть «талантливых ведьмы и мага, лекаря подающего большие надежды» и совсем еще ребенка – Верджилиуса была личной потерей. Фадей не мог винить разошедшихся раньше времени в бесчувственности. В Вилоре уже давно не осталось тех, кого не затронула война, люди настолько устали оплакивать потери близких, что на посторонних и просто знакомых слез просто не осталось. Однако, по крайней мере, их сердца еще не очерствели настолько, чтобы лицемерно выражать соболезнования, не стремясь скрыть равнодушия в голосе.

Но вот и родители Верджилиуса, наконец покинули кладбище, оставив Фадея в одиночестве. Он стойко выстоял, когда узнал о ее смерти, мужественно сдерживал слезы во время официальной части прощания и собственно самого захоронения, терпеливо дожидаясь, пока все уйдут. И он сможет остаться наедине с собой и своим горем, попрощаться с Веви. Упав на колени, Фадей плотно прижался лбом к надгробию девушки, наконец позволив слезам тонкими тихими струйками покатиться по щекам.

На его родине надгробный памятник ставили не раньше чем через год, чтобы дать земле опуститься, в Вилоре же это проблема давно была решена при помощи магии, а потому памятники устанавливались за каких-то полчаса в день похорон. В Вилоре вообще многие проблемы давно были решены, а законы природы нарушены. И лишь один из них так и остался непобежденным, закон под названием смерть. Фадей не был магом, но со слов Веви знал: этот закон намеренно оставили нерушимым, во избежание перенаселения, и чтобы власть правителей имела временной предел. Вот только он никогда не считал такие причины вескими, тем более сегодня. Точно также не считал он существенными и официальные причины сохранения закона смерти: сохранение ценности человеческой жизни и недопущения ее обесценивания.

Почти всю жизнь его учили сражаться, чтобы защищать это место от тех, кто посягнул на власть королевы. Он уже участвовал в нескольких организованных операциях с успешным исходом, успел побывать во многих спонтанных схватках, где проявил себя отличным бойцом. Несмотря на еще довольно юный возраст, Фадей имел немалый боевой опыт и слыл опасным противником для врагов короны. Однако помимо воинского искусства, он овладел и иным – управлением силой, намного более сильной и сложной, чем просто магия. Той которой наделили его врата, и проводником которой стала половинка серебряного медальона – часть одного из четырех ключей от них. Только какой от всего этого прок, если он не смог защитить самого дорого для него на этом свете человека – Вевею?

***

«Что-то в этот раз ты как-то долго, Борис»,– недовольно заметила госпожа Восьмерки – Элеонора, поднимаясь навстречу светлому шатену, в волосах которого уже начала появляться первая седина. В то время как яркие янтарные глаза еще светились юношеским задором, и привычно подавая свою изящную ручку для приветственного поцелуя. «В этот раз и ребятки наследили порядочно»,– лукаво усмехнулся вновь прибывший гость, галантно целуя протянутую ему руку. «Заславская прибыла многим раньше, чем я думал»,– голос Бориса помрачнел, а глаза стали серьезными: «Вам известно: я придерживаюсь принципа, лучшим пятновыводителем является кровь, но в моей среде есть поговорка: метла хороша…» «До тех пор пока никто о ней не знает»,– закончила за него госпожа Элеонора.

«Если бы Заславская увидела меня, это стало бы моей последней зачисткой,– опустив глаза, сосредоточенно продолжал Борис. – Не было времени избавляться от Реут так, чтобы при том еще больше не наследить, поэтому я просто погрузил ее в персональный летаргический сон и решил задержаться в герцогстве Кризантосском, пока всё не уляжется, и уже после закончить начатое». «Звучит так, будто осуществить это план тебе не удалось, хотя, насколько мне известно, Вевея Реут мертва»,– заинтриговано произнесла госпожа Элинор. «Мертва, я лично удостоверился»,– подтвердил Борис: «Вот только к ее смерти не имею ни малейшего отношения».

«Выходит, в стане наших врагов вовсе нет того единства в котором они пытаются нас убедить?– с легким смешком пробормотала госпожа Элеонора. – Впрочем, не думаю, будто к смерти девчонки причастна сама Аиса, она хоть и жестока, но умна. Гибель дочери скорее толкнет Лигейу в наш лагерь, нежели укрепит в преданности короне».

«Кстати, возьми Реут под наблюдение, нам не помешают агенты в совете»,– распорядилась госпожа Элинор. «Если только Аиса таким жестоким способом не пытается выловить кого-то из наших, а заодно проверить на вшивость Реут,– возразил Борис. – Хотя не думаю, что Лигейу будет просто переманить, здесь нужны веские доказательства вины кого-либо из свиты или самой королевы». «Разве для лучшего агента Восьмерки – Бориса Кайсарова существуют преграды?»– подняла бровь Элеонора. «Вы льстите мне госпожа»,– улыбнулся Борис: «Однако, я выполню ваш приказ, даже если придется умереть». «Другого я и не ждала»,– одарила собеседника благосклонным взглядом госпожа Элинор.

«Выгоднее всего эта смерть была Лейсан»,– принялась рассуждать вслух Элеонора. – Она фактически второй человек в государстве, а Реут властолюбива и умна, серьезная соперница влиянию на королеву. Да и посмотри на факты, до прибытия Заславской девчонка еще была жива, а после ее вынесли ногами вперед под простыней. К слову сказать, именно Лейсан Заславская первой прибыла на пепелище». «Даже если она и ведет свою игру, то вряд ли замарала руки в этом деле»,– вновь возразил Кайсаров.

«Тем лучше для нас, исполнителя, как правило, расколоть намного легче»,– уверенно высказалась Элинор. «Так что отдохни пару часов, а затем сразу отправляйся в путь, чем быстрее у нас будут доказательства причастности к этому делу кого-то из ближайшего окружения Лигейи, тем быстрее мы получим шпиона в совете»,– в предвкушении произнесла госпожа Элеонора.

***

И снова ворота. Правда совсем не похожие на те, через которые она сюда пришла, разве что такие же по высоте. Впрочем, опрокинутая на бок восьмерка черного цвета, оплетенная бледно-лиловыми цветами глицинии в принципе не была похожа ни на одни ранее виденные ею ворота.

Восьмерка…Госпожа Заславская говорила, что одной удачно проведенной вылазки хватит, чтобы получить основную информацию об этом месте. Сейчас она стоит на пороге этой самой Восьмерки, и если ей удастся проникнуть внутрь и как следует все осмотреть, то кровопролитие остановится и гражданская война закончутся, а Вилора вновь вздохнет спокойно. Регина решительно шагнула к воротам и толкнула их створки, но…ничего не произошло.

«Зря стараешься, принцесса, так просто тебе туда не войти»,– рассмеялась легким, как дуновение ветерка голосом, высокая зеленоглазая девушка с густыми темно-карамельными волосами, заплетенными в две косы-колоска. Она и появилась подобно ветру – прямо перед воротами, но при этом не вышла из них и не прошла через.

«Думаешь, Заславская уже не пробовала пробраться сюда?»– продолжала незнакомка: «Не надейся на то, что ворота Восьмерки просто распахнуться от твоего прикосновения. Ведь ты всего лишь обычная девчонка, случайно выбранная жертвой». «Я не жертва»,– уверенно заявила Регина. «Даже если те, к чьей стороне ты себя причисляешь, выиграют, в чем лично я очень сильно сомневаюсь, едва ли тебе суждено увидеть это»,– насмешливо предупредила русоволосая.

«Ты не похожа на провидицу»,– заметила Рина: «Кто ты вообще такая?» «Не провидица,– легко согласилась незнакомка – Но я знаю Аису достаточно, чтобы предугадать твое будущее. Поэтому послушай доброго совета: беги, это не твоя страна и не твоя война. Сколько тебе?» «Четырнадцать»,– машинально ответила Регина. «Слишком юный возраст, чтобы умирать, не находишь?»– заметила незнакомка. – Так что оставь попытки попасть в Восьмерку. Тому, кто не принял сторону госпожи Лоран и Триаль, сюда входа нет. Свою шпионскую миссию ты даже не начнешь, скорее погибнешь при исполнении, если не этого, то какого-нибудь другого подобного приказа».

«Неужели и вправду хочется выступать в роли пушечного мяса, на что ты рассчитываешь, оставаясь здесь? Ларса рядом больше уже не будет»,– продолжила увещивать Рину незнакомка. «Ларса?»– непонимающе повторила Регина. «И сколько презрения в голосе,– рассмеялась непроизвольно проскользнувшей в голосе собеседницы интонации незнакомка. – А между тем ведь он не сделал ничего плохого в отношении тебя лично. Скорее даже наоборот, и просто борется за то, что принадлежит ему по праву от рождения. Держу пари, ты даже не слышала всей истории об этой войне, но осуждаешь».

С этими словами девушка выбросила в сторону Регины левую руку, сделав пас в воздухе, словно бы толкая в грудь. Рина почувствовала весьма ощутимый толчок и, не удержав равновесие, начала заваливаться на бок. Довольно улыбнувшись, незнакомка повернулась к Регине спиной и распахнула ворота Восьмерки. Весь окружающий Рину мир на мгновение озарила пурпурная вспышка, поглотив в себя и траву, и деревья, и пасмурное небо, стремительно унося их вверх, прочь от Регины и оставляя ее в абсолютно пустом, белом пространстве. В какой-то момент Рина вдруг осознала, что давно должна была натолкнуться спиной на землю, но вместо этого продолжала падать.

Регина вздрогнула и широко распахнула глаза. «Регина мы в покоях госпожи Заславской»,– ощутимо похлопывая девушку по щекам, произнес Эрик: «Ты понимаешь это?» «Я блондинка, но не дура»,– огрызнулась Рина: «И прекрасно осознаю, где нахожусь». «Прости, просто ты спала так крепко, ни на что не реагировала»,– извинился Эрик: «Я не знал, что делать и испугался. Как твое самочувствие?» «Сносно,– улыбнулась Регина: Я видела Восьмерку, вернее ворота в нее, только это не было сном».

«Но и реальность в привычном понимании это тоже быть не могло»,– как бы рассуждая сам с собой, пробормотал Эрик: «Я здесь уже…» «Около получаса»,– закатав рукав черного джемпера, и что-то прикинув в уме: объявил юноша. «Все это время я не отходил от тебя ни на шаг, пытаясь разбудить, так что, как минимум полчаса твое тело было здесь, а скорее всего и на протяжении всего видения»,– продолжил рассуждать вслух Рик.

«Ты сказал: это не может быть реальностью в привычном понимании, однако и не стал убеждать, будто бы мне все лишь привиделось»,– напомнила Рина: «Я не очень поняла, что ты имел в виду». «Госпожа Заславская велела забрать и отвезти тебя в Адамантику как можно скорее,– вспомнил Эрик. – Однако мы и так уже потеряли уйму времени из-за твоего видения, поэтому, полагаю, ничего страшного не произойдет, если потратим еще пару минут и выясним что это. Постарайся описать все увиденное как можно подробнее, тогда, возможно, я смогу понять, чем оно является, и, разумеется, объяснить тебе».

Вдруг одна из пуговиц на воротнике джемпера Рика замигала ярко-желтым светом, на мгновение, ослепив и его самого и его собеседницу, и тем самым прервав их разговор. «Я прибью Аристиона»,– угрожающее пообещал Эрик.

Однако, довольно легко оторвав пуговицу от застежки, все же решил ответить на своеобразный звонок. И, вынув из кармана на груди железную коробочку, извлек из нее маленький стеклянный икосаэдр. Установив на его основании «пуговицу», поставил на столе так, чтобы через центр многогранника проходил солнечный свет. А чуть впереди установил саму коробку, предварительно сняв ее железное дно, под которым обнаружилось второе – стеклянное размером с крупный экран смартфона, на котором сразу же высветилась золотистая надпись: Аристион Вертинский. Эрик нетерпеливо сдвинул ее в сторону, и перед Региной предстало лицо сосредоточенного кареглазого юноши с русыми будто присыпанными пеплом волосами, подстриженными в полубокс, и легкой россыпью бледных мелких веснушек по курносому носу, немного заходящей на щеки.

«Знаешь ли, Вертинский, использование должностных полномочий в личных целях тебя не красит»,– недовольно заметил Рик: «Зачем было вмешиваться в работу моего связиста и устраивать это светопреставление?» «Во-первых, не в личных, я действовал сугубо по приказу госпожи Заславской, а, во-вторых, если задание носит название срочное, то выполнять его тоже надо срочно, то есть очень и очень быстро»,– спокойно ответил Аристион.

«Почему вы до сих пор в покоях госпожи Заславской?»– требовательно поинтересовалася Аристион Вертинский. «Потому что, когда я пришел, Регина находилась в трансе, из которого не выходила, что бы я ни делал»,– раздраженно пояснил Эрик: «Пришлось ждать, пока она сама очнется». «Это не оправдывает твои действия,– холодно перебил Аристион. – Надеюсь, ты помнишь, что человека из транса вопреки желанию того, кто погрузил его в это состояние легче всего вывести на этапе погружения? Необходимо было сразу же сообщить о сложившейся ситуации магам совета и запросить помощи». «Хочу напомнить, что мое задание носило название, состоящее из двух слов: срочное и секретное»,– в тон Арису ответил Рик. «Однако слово срочное тебя не остановило»,– поддел собеседника Аристион: «Значит, нужно было связаться с госпожой Заславской, да хоть с самой королевой, но не ставить жизнь наследницы под удар».

«Ладно, оставлю разбор твоих полетов госпоже Заславской,– неожиданно смягчился Арис. – А сейчас слушай внимательно и запоминай: план вывоза нашей новоиспеченной наследницы изменился, теперь вы будете улетать не через твои покои, а через Терины». «А она знает об этом?»– перебил вопросом инструктаж Аристиона Эрик. «Она знает все, что ей необходимо знать»– холодно ответил Арис. – И не перебивай, пожалуйста, а лучше ответь мне, есть ли надежда, что за пять минут вы без приключений доберетесь до комнат Терезы? Рикки, раз в жизни сделай все так, как тебя просят, потому что я и так уже не знаю, как разгрести твои косяки». «Исполню все в точности, не переживай»,– клятвенно заверил его Эрик.

***

«Прошу»,– галантно распахнул перед Региной чуть приоткрытую дверь белого цвета, украшенную маковой росписью, Рик. Рина неуверенно перешагнула порог покоев королевской дочери.

Хотя Тереза была лишена права наследования престола так же, как и ее старшие брат с сестрой, и потому не могла называться принцессой. Она по-прежнему сохраняла за собой статус представителя правящей династии, поэтому на отделку ее комнат явно не поскупились. Планировка чем-то напоминала апартаменты госпожи Заславской. В центре просторной приемной, оклеенной коричневыми с золотым рисунком обоями, стоял округлый стол красного дерева, заставленный стопкой книг, стеклянным прибором на подобие того, через который Эрик общался с Аристионом только несколько большего размера, и двумя симметрично расположенными лампами под бардовым абажуром. С внешней стороны в столе были сделаны две полки, заставленные книгами, за ним располагалось кожаное кресло с высокой спинкой и стеклянный шкаф.

Вот только хозяйка покоев не спешила встречать своих гостей. «Они в личных комнатах Терезы,– будто прочитав мысли Регины, пояснил Эрик. – Поскольку никто из нашей команды кроме нее так и не решился поставить колдовской замок, являющийся абсолютной защитой от непрошенных гостей, то все наши встречи всегда проходят у Теры». «Честно говоря, я и сама чувствую себя здесь непрошеной гостьей»,– призналась Рина. «Пойдем»,– уверенно потянул Регину к темно-бежевой двери Рик.

Вторая комната была значительно меньше первой, все ее основное пространство занимала высокая кровать из темного дерева, застеленная белым покрывалом, со спинкой в два ряда заставленной мятными и светло-зелеными подушками, над которой высился темно-зеленый повешенный на раму, размещенную над потолком и прикрепленную к кроватным стойкам, балдахин.

Перед кроватью стоял маленький, также заставленный подушками мятный диванчик, на котором нога на ногу сидела девушка с гривой ничем не сдерживаемых и вьющихся мелким бесом рыжих волос чуть ниже пояса, светло-голубыми миндалевидными глазами и изящным вздернутым носиком. Она была одета в простое короткое черное платье без рукавов, пошитое из плотного атласа, плотно облегающее ее стройную талию, удачно подчеркнутую пышной юбки со встречными складками. По всей видимости, она и являлась Терой.