В темноте добрался до привычных кустов и, как хищник, затаился в своём логове. Отсюда просматривался длинный берег реки. Он видел всё, его не заметит никто. Звериная доля преследовала Ваську, приходится расплачиваться за свои прошлые и будущие преступления. Вдруг ему захотелось сделать что-нибудь такое, чего он никогда в жизни не делал. И это могло быть только то, что сейчас не давало ему покоя. Лариса не выходила из души, если, конечно, таковая имелась у Василия. Она сидела там, как заноза. Мешала ходить, сидеть, жить. Он даже уже не хотел к ней на печку. Васька заболел Ларисой и хотел, чтобы ей было хорошо.
В родительском доме жилым не пахло, но Василию всё равно. Его дом – тайга. Пора возвращаться, нагулялся по городским улицам, пожил, поработал. Никому он здесь не нужен, даже сам себе. Лучше сдохнуть на воле, на природе. Там хоть комары да медведи им интересуются. Обустроится в глуши на старом месте и будет век доживать, как привык. Без соседей и ментов.
Василий вытащил из отверстия в поленнице завёрнутый в несколько слоёв бумаги свёрток, крепко перевязанный рыболовной леской. Хорошая куколка, маленькая, но тяжёленькая. Полюбовался на единственное своё богатство и в обнимку с ним завалился спать. Завтра, ближе к ночи, он снова её увидит. Эта мысль – единственное, что сейчас утешало заскорузлое нутро Васьки.
Наутро опять наведались менты. Задавали вопросы, интересовались, почему не работает. Обещали помочь в трудоустройстве, если тот не будет пить. Васька даже удивился, как мягко они с ним разговаривали. Если бы они знали о его делах в тайге, сразу бы повязали. Ничего им неизвестно, сукам легавым. Воспитатели хреновы, себя повоспитывайте. Видал я таких! Ненавижу!
Римма Геннадьевна по дороге на работу зашла к Василию с кастрюлей еды. Сердобольная соседка помнила его родителей и не могла позволить ему помереть от голода. Молча поставила на порог кастрюльку с макаронами и поспешила уйти. Не было желания ни видеть его, ни слышать. Захочет – поест, а нет, так и дел столько! Навязался ей на голову. Если сильно захотеть, можно найти работу! Лентяй.
День для Василия длился целую вечность. Чуть-чуть спустились сумерки, навострил лыжи в известном направлении. Шляясь по улицам, дождался темноты и подошёл к дому дружка. В окнах горел свет. Где-то там, за стёклами она, из-за которой так гулко стучит сердце.
Хорошо, что у Митьки и его соседей нет злых собак. Так, пугливо, еле слышно, где-то погавкивает одна. Василий привычно перемахнул через забор и уселся на землю в незаметном от двери месте. Только устроился, как выскочил из дома Дмитрий и понёсся в уборную, как будто у него понос. На обратном пути зажёг свет на крыльце и по-хозяйски оглядел двор. Васька вросся в забор.
После многочисленных посещений уборной Дмитрием, наконец из дома вышла Лара. За ней следом Митька. С бешеной скоростью сбегал и вернулся, ругаясь на заводскую столовую. Лариса улыбнулась ему такой улыбкой, что даже лампочка над дверью засветилась ярче. Она не спеша, играя бёдрами, направилась вглубь двора.
Василий, как только за Митькой прикрылась дверь, подбежал к порогу и положил свёрток у входа. Можно было сделать это и после того, как Лариса зайдёт в дом, но Ваське хотелось удостовериться, что она держит его подарок в своих ручках.
Только что он прикасался к свёртку, а теперь она трогает пальчиками этот же предмет и удивлённо тянет леску, пытаясь порвать. Глупенькая, смешная.
–– Митя! Митя! – нараспев зовёт она своего сожителя. – Тебе посылка.
Дмитрий выскакивает из дверей и опять несётся в уборную, спуская на ходу штаны. Лара охает и ахает.
Василия даже при желании увидеть невозможно, какое он себе тёмное место нашёл, но ноги трясутся. Драться нет никакого желания. Вот бы увидеть, как удивится Лара при виде золота! Скорее всего она в этом ничего не понимает. Неважно. Васька отдал ей самое дорогое, что у него есть. Митька честный, Ларису не обидит, поделится.
Вернувшийся из уборной, довольный Дмитрий запихнул мягкую, податливую Ларочку в дом, даже не взглянув на свёрток.
Василий аккуратно пробрался к кухонному окну и заглянул в него.
Дмитрий с Ларисой, стоя посреди комнаты, страстно целовались и обнимались. Свёрток валялся на полу у их ног. Лариса обцеловывала своего Митьку с ног до головы, откуда только взялась скорость в её движениях. В какой-то момент она повернулась лицом к окну, а Дмитрий дотянулся до выключателя.
Лариса наткнулась взглядом на глаза Василия. Свет с крыльца освещал непрошенного гостя. Лара его даже узнала, но не испугалась, а продолжала заниматься любовью с Митькой, который, конечно, не догадывался, что за ними подсматривают. Живот его моментально излечился, получив ласку от любящей женщины.
Свет погас в Митькиной комнате и в душе Василия. Хотелось повеситься или утопиться в любимой Оке, но он знал, что не сможет этого сделать. Ну не дано человеку совершить такое. Как бы ни было тошно и страшно, не поднимается рука убить себя. Это необъяснимо. Пусть кто-нибудь сделает это, Василий не против. Жизнь, имевшая хоть малюсенький смысл, потеряла и его. Надо срочно уехать, и там сдохнуть.
Каждый новый день был для Василия последним в родном городе, но наступал вечер, и снова давалось себе обещание, что уж после завтра он обязательно уедет. Вот только завтра вечером последний раз посмотрит на Ларису. И этот последний раз никак не желал быть последним.
Римма по-прежнему готовила ему еду. Не бог весть какую, но голодным Василий не ходил. Он обнадёживал соседку, что скоро точно уедет, чего она терпеливо ждала. Не понимала почему тот тянет с отъездом, или бы уже на работу устраивался по-настоящему.
Поздно вечером Васька занимал свой пост у забора внутри Митькиной ограды и ждал выхода Ларисы на подиум. Ларочка же, как будто знала, что её ждёт зритель, надевала для посещения уборной хорошее платье.
–– Зачем переодеваешься, на улицу ходить уже поздно, темно, – удивлялся Митя.
–– Хочу так, халат надоел.
Дмитрий списывал её поведение на чудачества характера, хвалил, что она такая модница.
Во дворе происходило молчаливое представление для одного зрителя.
Лариса выплывала из дверей на уже освещённый порог и поворачивалась спиной к Василию. Деланно, с выкрутасами вставляла ножки в уличные шлёпки и торжественно шла в уборную, откуда выходить не торопилась. На обратном пути Ларочка подходила к забору, потягивалась, как будто от усталости, и медленно шла снимать шлёпки. Красотка – высший класс. Василий верил, что этот выход для него.
На следующий день Васька снова жаждал представления. Он уже терял голову, мечтал наброситься на Ларису и тут же, около уборной, овладеть ею, но что-то ранее неизвестное, мешало ему. Он не страшился друга, ему давно было наплевать на него.
Василий робел перед Ларочкой, боялся её обидеть. Она такая нежная, беззащитная, красивая и глупенькая. Хотелось её защищать, но она в этом не нуждалась.
_________________
Римма обрадовалась, когда Василий попросил купить ему билет в Сибирь. Наконец-то уедет, гора с плеч спадёт. Два дня ещё как-нибудь потерпеть.
–– Милиция тебя искать не будет?
–– С чего это? Я должен сообщить, куда еду. Они только обрадуются, что бандит уедет с их территории.
–– А куда ты едешь?
–– В лес. Сама же билет купила, – Василий усмехнулся, довольный своей решительностью.
–– Отправляйся, хуже не будет. Не пожилось тебе в родном доме, ничего не поделаешь. В дорогу я тебе пирогов напеку, а дальше сам, не ребёнок уже. В твоём возрасте люди внуков имеют, пора за ум браться.
_________________
Василий с нетерпением ждал последний поздний вечер свидания с Ларисой, когда к нему прибежал переполошенный Дмитрий. Лариса утром пошла к родителям и до сих пор не вернулась.
–– От них ушла часа три назад, подруг у неё никаких нет. Где она может быть? Что-то с ней случилось, такого никогда не было. Я надеялся, что она к тебе зашла. Спрашивала она вчера про тебя…
Василий сидел на табуретке, как вкопанный, плохо соображая. Куда бежать, где искать?
–– Почему у меня? Зачем у меня?
Молча вышли оба мужика из ворот Васькиного дома и побежали в противоположные стороны. До позднего вечера они рыскали по городу, расспрашивали прохожих, искали хоть какие-то сведения о Ларисе. Периодически прибегали к Митькиному дому. Как сквозь землю провалилась!