Лина немного помедлила, прежде чем взять очки, но все вокруг слишком уж сильно расплывалось. Девушка посмотрела на нее и криво улыбнулась.
– Тебя как зовут-то хоть? – спросила она, немного помолчав.
– Лина. А вас?
– Меня зовут Анжелика. Получается, что мы с тобой Лика и Лина.
Лина улыбнулась. Вдруг мысль ее куда-то метнулась: они дошли до того места, где начинался частный сектор и где вчера она шла за старшеклассницами. Улыбка сошла с лица. Лина немного замедлилась и недоверчиво спросила:
– А куда вы меня ведете?
– К себе домой. Я хочу заварить тебе чай и поговорить с тобой, чтобы ты мне все рассказала, и я отвела тебя к родителям.
Лина сейчас действительно не отказалась бы от чашки чая, да и перспектива поговорить с кем-нибудь ей тоже понравилась.
– Хорошо, – согласилась она, решив, что терять ей все равно больше нечего.
Через несколько минут они подошли к длинному пятиэтажному дому. Анжелика достала ключи и впустила Лину в подъезд. Этот подъезд был не похож на то, что было у нее в доме: чистые стены, свежевымытые лестницы и цветы в керамический горшках. На просторной лестничной площадке стояли велосипеды, самокаты и коляски.
Они поднялись на четвертый этаж и вошли в квартиру. Анжелика разулась и прошла в комнату, а Лина осталась стоять в прихожей.
Три маленьких, но ярких светильника на стене. Приятный цветочный запах. Идеально чистый пол. Высокий шкаф с зеркальными дверцами. Отражение грязной напуганной девочки.
– Разулась, Линочка? Проходи в комнату, – крикнула Анжелика из соседней комнаты.
Сердце Лины затрепетало: уже давно никто не звал ее не только так ласково, но и вообще по имени. Она, почему-то на цыпочках, зашла в комнату. Анжелика протянула ей белую упаковку. Лина уставилась на длинные ноги, нарисованные на ней.
– Это тебе колготки, чтобы ты переоделась, – растолковала Анжелика. – Сейчас иди в душ, – вот он, прямо за твоей спиной, – и помойся. Можешь использовать все, что там стоит. Полотенце висит на крючке.
Лина постояла немного в недоумении, но еще раз взглянула в добрые глаза своей новой знакомой и так же на цыпочках пошла в душ. Открыв дверь, она чуть не ослепла: все вокруг было белоснежно чистым. Лина несколько секунд просто рассматривала ванную круглыми от удивления глазами, не решаясь что-либо сделать.
Выйдя из этого транса, она медленно сняла одежду и залезла в ванну. Из душа потекла горячая вода. Лина одернула руку и слегка повернула кран. Вода немного охладилась и стала приятно теплой. Никогда она еще не была в таком душе.
Она понимала, что пора бы уже выходить и не тратить чужую воду, но она так приятно грела ее тело, что Лина просто не могла остановиться.
Через четверть часа вода выключилась, и чистая и согретая Лина вышла в комнату. На маленьком кофейном столике лежала плоская квадратная коробка.
– Не стесняйся, заходи, – добрым голосом сказала сидящая в кресле Анжелика. – И выбирай чай.
Лина удивленно уставилась на коробку, в которой лежало тридцать разных упаковок чая. Она видела такие только на верхних полках в магазинах, но никогда не могла представить, что это может оказаться прямо перед ней и что она сможет выбрать любой пакетик, какой она только пожелает. Названия были написаны на непонятном английском языке, поэтому она выбирала только по картинкам. В итоге она остановилась на ярко-оранжевом апельсине. Пока Анжелика заваривала чай на кухне, Лина продолжала рассматривать комнату. На голубых стенах висели картины, среди которых были пейзажи, в основном морские, и портрет Анжелики, и ее фотографии с каким-то красивым молодым человеком, по всей видимости, мужем. Большие часы были расписаны розовыми цветами.
Наконец Анжелика принесла чай и пирожное.
– Ты, наверное, хотела бы сейчас съесть что-то посущественнее, но у меня, к сожалению, ничего такого нет. Я обычно обедаю в кафе.
– Нет-нет, я ничего не хочу. Аппетита нет. Даже пирожное не надо было.
– Ох, горе ты мое. Ну что, рассказывай. Сколько тебе лет, как ты живешь, что ты, в конце концов, делаешь одна в семь утра на мосту?
– Семь утра? – удивилась Лина.
– Ну да. Вот, часы же прямо перед тобой.
Лина даже сама удивилась тому, что вместо того, чтобы посмотреть на время, она рассматривала цветы на циферблате.
– Ну… Меня зовут Лина, это мое полное имя, мне четырнадцать лет, я учусь в восьмом классе, в четвертой школе…
И она начала рассказывать про свою жизнь. Сначала без упоения, постоянно останавливаясь и заикаясь, а потом, увлекшись и почувствовав полное доверие к этой девушке, она начала эмоционально жестикулировать, иногда привставать с места и даже хватать за руки Анжелику. Перейдя к самой мрачной части истории, Лина даже расплакалась и долго не могла успокоиться. Анжелика слушала ее с изумленными глазами и иногда задавала уточняющие вопросы, направляя хаотичную речь девочки в нужную сторону. Когда Лина закончила свой трагичный монолог, Анжелика обняла ее и сказала:
– Лина, так как ты уже довольно взрослая девочка, я должна спросить твоего разрешения, прежде чем… так сказать, вмешаться в твою жизнь. Я социальный работник, и я временно приехала сюда из В**, чтобы проходить практику. Я могу поговорить с твоей мамой и взять тебя, так сказать, под свое крыло, чтобы у тебя были хорошие отношения с семьей, одноклассниками и учителями. А через два года, когда ты закончишь девятый класс, я помогу тебе поступить в художественный колледж, потому что мой муж работает там преподавателем. Ты, конечно, будешь сдавать экзамен, как и все, но я помогу тебе с подготовкой и переездом. Скажи, ты согласна?
Лина слушала ее, широко открыв глаза и приоткрыв рот. Услышав вопрос, она часто-часто закивала и схватила ладонь Анжелики, с надеждой глядя ей в глаза. Девушка улыбнулась и пообещала, что сделает все, что в ее силах.
Лина надела куртку, предложенную Анжеликой, и провела ее к своему дому.