Предчувствие беды

«Нет», – не слыша его, всё так же мотала она головой, не в силах поднять руки и стереть слёзы. А потом вздрогнула, испуганно вскинула руки, и Рэд увидел перед собой палача. Он одним движением накинул на него петлю.

–– Не смотри, – сказал Рэд, перебивая звук шагов палача к рычагу. – Не смотри.

Рычаг лязгнул, и грохнувшая в ушах кровь заглушила женский визг. Рэд напрягся, всеми силами стараясь не дать зверю спасти ему жизнь, полностью воплотившись. Лишь чуть-чуть усилить шею, чтобы не сломалась. Лишь чуть-чуть притупить жажду воздуха, чтобы не задохнуться. Рэд дёрнулся от боли и ожидаемо затих.

Долго болтаться на верёвках им не дали, одним движением срезали каждый труп, они повалились на каменную площадку, как мешки. Рэд с трудом заставил себя не прошипеть сквозь зубы и не лягнуться, когда его ноги обхватили петлёй и поволокли за виселицу. Раздались женские крики. Едва-едва приоткрыв глаза, Рэд увидел через ресницы босые женские ноги, из-под юбок, и одну из этих юбок узнал. Несколько дней назад он схватил этот обтрёпанный подол в кулак и задрал его на Агнессе, играя в охотника и жертву. А сейчас ей не хватает сил приподнять юбку. Она наступила на неё, споткнулась, но палач схватил Агнессу за локоть и втянул на площадку виселицы. Рэд закрыл глаза, мысленно хваля полудурка обвинителя с его тягучей манерой чтения вслух. Ему должно хватить времени… Должно хватить.

Повешенных протащили через площадь и сбросили в яму одного на другого. Рэд на самом дне ямы вцепился зубами в своё предплечье, чтобы подавить вопль боли, и позволил зверю, наконец, взять верх. Рёбра будто протыкали волной жара пушистую шкуру, на подкашивающихся лапах, куница, будто чумная, выскочила из ямы и бросилась к виселице. Пусть он не такой огромный, как лесной волк, но вцепиться в ногу этому палачу – любителю дёргать за рычаг – он сможет.

С трудом разбирая перед собой дорогу от боли, Рэд вернулся на площадь и запрыгнул на бочку, с которой мог прыгнуть прямо на спину палачу. Агнессе накинули петлю на шею, а дурак обвинитель переместился к концу листа с приговором. И тут из здания тюрьмы во двор, как бурная река, вылилась толпа народу. С десяток человек, кто-то в форме, кто-то в обычной, но богатой одежде.

–– Именем закона Северного графства требуем остановить казнь!

Все изумлённо замолчали, Рэд завертел головой, перепрыгивая взглядом с одного на другого и подумал, уж не привиделось ли ему это от боли? Но нет. Полисмены подошли к обвинителю и протянули ему бумагу. Агнесса с петлёй на шее заметалась из стороны в сторону, но палач её сильно дёрнул за руку. Рэд бросил на него яростный взгляд и перепрыгнул с бочки на деревянную площадку.

–– Что ж, думаю, тут всё по закону. Вам повезло, господа, еще минута, и суд вашего графства был бы крайне разочарован. И которая из этих мерзавок ваша?

Несколько разодетых суровых мужчин подошли к краю площадки, где стояла Агнесса, и уставились на неё, как на рынке. Да какого черта происходит?!

–– По поручению суда Северного графства и графа Мортэна, леди Мортэн должна быть доставлена на место казни по предыдущему решению суда.

Обвинитель распорядился, и палач стянул с Агнессы петлю, а потом потянул за руку к краю площадки, чтобы передать на руки господам. Рэд видел, как глаза её наполнялись животным ужасом, ведьму крупно затрясло. Она хотела закричать, захрипела, вырвалась. Но господа её тут же скрутили и, быстрее, чем кто-то успел понять, что произошло, увели. Они исчезли с площади так же быстро, как и появились. Изумлённый Рэд так и остался сидеть мелким зверьком на краю виселицы.

***

Рикон с криком вскочил на кровати. Одеяло краем попало на лицо и лорду показалось, что он задыхается. Рывком отшвырнув одеяло на пол, Рикон попытался отдышаться, прислонив руку к груди. Пальцы запутались в длинной цепочке, на которой висел клык, лорд его раздраженно отбросил в сторону. Всё ему сейчас мешало дышать. Хотелось сделать глубокий вдох и глотнуть воды. Лорд с трудом дрожащими руками смог налить себе воды в стакан из прикроватного графина, и тут же выпил всё до дна. Из окна, который Томас оставил открытым на ночь, долетал ветер вместе с запахами леса и земли, но дышать этим не хотелось. Рикон встал и хлопком его закрыл, даже не взглянув на мрачные, высоченные деревья, ветками тянущиеся прямо в спальню. Чертов дом, чертово поместье… Лорд сел на кровать, свободнее выдохнув. Здесь настолько серо и уныло, что Рикону даже сны снились дикие, безумные. Страшные. Еще и имя графа Мортэна впуталось в эти тяжелые, вязкие видения. Наверное, слишком много Рикон думал о предстоящем приёме по случаю помолвки. Это было даже смешно… какое ему дело до незнакомых людей? Но сколько бы он ни пытался, не мог перестать думать об Агате и её женихе. Тем более, что граф Артур и в самом деле прислал приглашение на бал, подписанное им и графом Мортэном. Что ж… сегодняшний вечер обещал быть интересным. Куда интереснее, чем ужасные тёмные вечера в полумёртвом Рысьем углу.

Глава 7. Чужой подарок

На праздник всех приглашали к пяти часам пополудни. У Рикона было время подготовиться и придумать, как преподнести убогий подарок – лучшее из того, что Томас сумел достать во Фроке – невнятную брошь с огромным пошлым камнем. Явиться с таким подарком еще хуже, чем явиться вообще без него. Но ему хотелось сделать подарок леди Агате и графу Артуру.

–– Это невозможно, Нелли… – постучал Рикон ложечкой о край чашки с чаем, и на это нянюшка обратила внимания больше, чем на его жалобу.

–– Рамки приличия и обстоятельства позволяют вам в какой-то мере пренебречь этой традицией. Вы только что приехали, а приглашение было так неожиданно…

Рикон сердито выдохнул, бросил салфетку на стол и, поблагодарив всех за обед, собрался уйти, когда Нелли добавила:

–– В крайнем случае, вы можете преподнести юной леди книгу. Этот подарок примирит ваше чувство прекрасного и желание остаться в рамках приличий. У лорда Эдгара здесь осталась прекрасная библиотека, думаю, вы могли бы там найти какой-нибудь том, достойный благовоспитанной леди.

Библиотека?.. В ней он еще ни разу не был, обойти такой большой дом за день было невозможно. Управляющий графа Артура любезно подготовил для них спальни, кухню, столовую и общую гостиную. Остальные комнаты всё еще стояли укрытые белыми простынями, будто призраками. Рикон не мог привыкнуть к стылому, нежилому духу этих комнат и никуда дальше столовой не выходил. Но мысль о библиотеке показалась ему разумной и даже интересной. Рикон поднялся по прямой, покрытой черным ковром, лестнице и вытесанным из камня перилами, и оказался перед дверью в библиотеку. Она оказалась огромной, высотой в два этажа. Дверь, в которую вошел Рикон, вела на узкий переход с балюстрадой. Он тянулся каменным поясом вдоль книжных полок. Лорд с удивлением отметил, что библиотека круглой формы. Как такое могло быть возможно для такого угловатого, будто высеченного огромным топором, дома? Вниз от балюстрады с двух сторон спускались две неприятно узкие лестницы. Но кроме них то тут, то там стояли прислонённые к полкам длинные деревянные стремянки. Рикон спустился и сдёрнул с них белые, запылённые простыни, и ему показалось, что вместе с пылью, он ощутил присутствие отца. Наверняка он сам расставлял эти лестницы. Добирался по ним до важных книг…

По плечам лорда пробежала дрожь. Он провёл пальцами по книжному ряду и вдруг понял, что один из них не выступает корешками, а будто бы нарисован на доске. Рикон постучал пальцами и глухой звук подтвердил его догадку. Невероятно! Его отец невероятен! Проследив пальцами по граням доски, Рикон не нашел никакого замка, или крючка, поэтому просто нажал, и доска со скрипом, но чуть отошла. С трудом, но лорду удалось вытащить её и открыть небольшое пространство, похожее на секретер, прямо внутри книжного стеллажа. К сожалению, тайный секретер был совсем пустым, только у дальней стенки виднелось засохшее тёмное пятно. Будто кто-то неловко перевернул чернильницу. Даже жаль, что здесь ничего не оказалось…

Рикон задумчиво потёр пальцами пятно, попытавшись представить, как отец его здесь оставил. Провел пальцами по боковым стенкам и в самом углу нащупал небольшой рычажок. Он под пальцем опустился вниз и полка съехала назад, открыв еще одну – узкую и небольшую. Рикону пришлось наклониться, чтобы получше её рассмотреть. Потайная полка! Надо же! И что же отец там хранил?.. Лорд осмотрел её всю, но ничего не обнаружил. И только когда точно так же провёл по ней ладонями, почувствовал под пальцами крошечное колечко. Какой-то еще один потайной замок? Рикон на него нажал, но ничего не получилось. А потом подцепил ногтями и вытянул. Колечко оказалось замком цепочки с круглым медальоном. На его верхней части была изображена луна, по которой стекали капли воды. Она лишь наполовину показывалась из-за края кулона, будто только-только выходила из облаков.

Рикон покрутил медальон на ладони: странная простенькая вещица, зачем её прятать в такое место? Он еще раз оглядел потайной шкафчик и увидел, что между ящиками сбоку виднелся белый бумажный уголок. Свёрнутый вдове листок бумаги, который зацепился за нешкуренную боковину ящика. Затаив дыхание, он взял лист и понял, что это письмо. Рикон бы его не стал вскрывать, если бы не имя адресата: «Эмма Реттор», Эмма!

«Надеюсь, Артур меня не проклянёт. Мне не оставалось выбора, кроме как согласиться на твои условия. Эмма, ты жестокая ведьма, но, думаю, ты прекрасно знаешь об этом. Только прошу – куда бы ты ни решила сбежать, где бы ты ни оказалась с этой кучей денег – не передумай по своему обыкновению. Иначе я убью тебя. Как бы далеко ты не сбежала, я найду и убью тебя. Клянусь. Если только с ним что-нибудь случится…».

Рикон с удивлением пробежал эти несколько строк глазами, а потом еще раз. Да, они были написаны отцовской рукой, но никак не верилось, что отец может писать в таких выражениях. Кого отец так хотел защитить? Его? И что между ними могло случиться, чтобы писать такие письма? Что это за женщина? А Артур?.. Неужели речь идёт о графе Артуре?.. Он совершенно точно дал понять, что со страшим лордом Дэнеттом они были знакомы и, может быть, даже приятельствовали. Рикон прекрасно знал, что его матушку, умершую в родах, звали Кэтрин, и никакого другого женского имени от отца он никогда не слышал. Кроме того раза… Может, это её медальон? Но цепочка у него была совсем короткая, будто детская. Глубоко вдохнув, Рикон огляделся, бросив взгляд вверх, в высоченный каменный свод потолка, почерневшего от времени и запустения. Но ни эти стены, ни книги, ни высокие стремянки ему не ответили.

Единственная, у кого можно что-то узнать, была Нелли, но Рикон решил не тревожить моральные устои пожилой нянюшки чтением чужих писем. Спрятав лист бумаги и медальон в карман, он вернул полочку и деревянную планку на место.

–– Удалось ли вам найти что-нибудь подходящее? – спросила Нелли, когда юный лорд прошел из библиотеки мимо её кресла в гостиной.

–– Нет, – мотнул головой Рикон. – Придётся подарить эту нелепость и опозориться на всю жизнь, – хмуро сказал лорд, потирая ладони. Они будто горели от прикосновения к отцовской тайне. Хотелось поскорее её разгадать, но времени не оставалось.

Томас уже подготовил великолепный черный смокинг и белоснежную сорочку для предстоящего вечера. В гардеробной он начищал до блеска ботинки, когда Рикон вернулся в спальню. Он плотно прикрыл дверь сначала в свою комнату, потом в гардеробную, а потом сел в кресло у окна, еще раз достав из кармана письмо и медальон. Никаких новых смыслов в письме не появилось, а вот медальон под солнечными лучами заиграл мягким, серебристым цветом. Он будто бы светился по кругу, и едва выползающая из-за края луна утопала в этом свете так, что каплю слёз было не видно, будто не было никаких слёз.

Медальон Рикону очень нравился, он был простой и сложный одновременно. Такой можно было бы подарить загадочной дикарке, он пошел бы ей куда больше драгоценной броши. Вот только цепочка слишком короткая… Задумавшись, лорд окинул взглядом комнату, сомневаясь. Разве можно подарить незнакомой девушке вещицу, которую спрятал его отец?.. Но если бы отец хотел, он бы забрал её с собой, а не оставил. Кивнув самому себе, Рикон мельком глянул на тумбочку, и глаза его расширились. На тумбе, за кувшином с водой лежала тонкая, голубая лента, выпавшая из прически Агаты. Рикон рывком поднялся, сделал несколько шагов и взял её в руки. Нежно голубая, шелковая лента, она прекрасно подошла бы к такому серебристому кулону. Рикон расстегнул цепочку и заменил её на ленту, кулон сразу стал очень милым и девичьим. Сжав его в ладони, лорд улыбнулся, чувствуя, как по душе его поднимается тепло и разливается по щекам.

–– Томас! – громко позвал Рикон, чтобы скрыть неожиданную улыбку и смущение. – Самое время одеваться.

Лучшее общество Фрока и ближайших поместий собралось в большом, подсвеченном огнями поместье графа Мортэна. У него был большой, ухоженный дом из светло-розового камня, до окон второго этажа увитый плющом. От крыльца двумя крыльями раскинулся яблоневый сад, вся земля которого была усеяна опавшими яблоками. То тут, то там стояли наполненные ими доверху корзины и вазы с цветами – сухие и хрупкие оранжевые сердечки на тонких стеблях. Терпко пахло яблоками, травой и едва уловимым дымком зажженных факелов.

Слуга распахнул дверцу экипажа, и лорд Рикон вышел на мощеную дорожку, стукнув о камни концом трости. Лёгкий вечерний плащ колыхнулся у него, лорд поправил шляпу, и глянул на дом. Из его больших, подсвеченных мягким желтым светом окон доносилась легкая музыка и разговоры. По сравнению с его Рысьем угодьем, больше похожим на каменный утёс, он казался сказочно-игрушечным. Очень подходящим для юной леди.

Развернув плечи, лорд прошелся по дорожке и, сунув пригласительное письмо дворецкому, вошел в дом. Томас у него тут же принял плащ, шляпу и трость, а сам Рикон прошел вперёд и остановился в дверях, когда слуга громко объявил:

–– Его Сиятельство, лорд Рикон Эдгар Дэннет.

Те, кто ближе стояли, обернулись на Его Сиятельство, оценивающе уставившись на смокинг по последней моде, тщательно уложенные тёмные, слегка волнистые волосы и лицо молодого гостя. Рикон обвёл их спокойным взглядом и слегка кивнул в ответ тому, кто кивнул первым. Тут же откуда-то сбоку раздался уже знакомый голос графа Артура.

–– Лорд Рикон! Прошу, прошу! Господа! Позвольте представить вам, не побоюсь этого слова, друга нашей семьи, сына почившего лорда Эдгара Дэнетта – господин Рикон Дэннет. Очень рад, очень рад, – проговорил граф уже лично Рикону, когда подошел к нему ближе и по-отечески взял под локоть. – Очень рад, что вы решили нас посетить. Позвольте же вас познакомить с присутствующими…

Рикон тревожно посмотрел на графа Артура, боясь, как бы с ним чего не вышло. Но граф был очень активен. Очень живо и доброжелательно взял лорда под локоть и повёл его в самую гущу гостей, состоящую из представительных господ и разодетых дам. Было приятно ощущать себя в центре внимания, так что молодой лорд улыбчиво всем кивал, и отвечал на вопросы.

В какой-то момент граф подвёл Рикона к крупному и круглому, как часы на городской башне, мужчине. Он был одет в мундир городского чиновника, но бокал с напитком в руке строгость мундира разбавлял. Артур шепнул, что это никто иной, как глава городской управы.

–– Господин Гудтьер, позвольте представить!..

–– Что же, тот самый молодой господин? – спросил он, улыбаясь и глядя на лорда. – Тот самый юноша, который переполошил мне всё женское население? Моя Лидия только и щебечет о прекрасном молодом человеке, все шляпки перемерила, – рассмеялся господин Гудтьер, не замечая, как Рикону и Артуру стало неловко за такую откровенность. Рикон попытался прервать его в стиле: «ну что вы…», но чиновник не унимался, пока на руке его не повисла молоденькая девица.

–– Папочка! Ты уже познакомился с лордом Риконом! Ничего себе, как ты успел, мой папочка самый лучший! – вскрикнула она, обдав всех сладковатым запахом духов и волнами лёгкой шали, наброшенной на плечи и скрывающей декольте. В одно мгновение она порхнула от отца к лорду и вцепилась уже в его локоть, оттеснив пышным платьем графа Артура. Тот только мягко рассмеялся, от чего Рикону стало еще более неловко. Захотелось сказать что-нибудь в своё оправдание, хотя ничего неприличного он не сделал.

–– Лорд Рикон поэт, – серьёзно сказала девица, кивнув отцу, а потом прильнула к Рикону и доверительным полушепотом спросила уже у него, – после нашей встречи вы не писали каких-нибудь стихов?..

И только после этой фразы Рикон в облаке воздушных юбок и шали признал ту самую девицу с золотым пером. С тёмно-каштановыми волосами, пряди которых на свету играли разными оттенками медного и бордового. У неё были очень живые светло-серые, постоянно будто-удивлённо распахнутые глаза. На площади Фрока она показалась ему невероятно милой птичкой, а сейчас он не мог отделаться от единственной мысли: какая развязная девица!.. Но оставить её, вырвав руку из цепкого захвата, Рикон не мог, потому они плавно двигались по залу под щебет Лидии. Граф Артур куда-то испарился, и как бы лорд ни оглядывался, найти в толпе его не мог, пока вдруг не примолкла музыка. Распахнулись высокие белые двери, пожилой слуга вышел на середину прохода и громко представил:

–– Их милости граф Леонард Ричард Мортэн, граф Артур Реттор и леди Агата Реттор.

Все тут же обернулись, уставившись на вошедших. Рикон сделал несколько шагов в сторону, чтобы через просвет между спинами собравшихся увидеть этого невероятного графа Мортэна, но взгляд его упал на Агату. Она была в светло-кремовом платье с аккуратной цветочной вышивкой по подолу и рукам. Тяжелые волосы её убрали назад, подхватив красивой заколкой, перекликающейся с вышивкой на платье. Она спокойно стояла между отцом и женихом, без интереса блуждая взглядом по толпе.

–– Ой, надо же, какой он старый! Сколько это ему, лет тридцать пять? – горячо шепнула Лидия прямо в ухо Рикону, и он, наконец, очнулся. Отведя взгляд от Агаты в сторону, он наткнулся на очень высокого, плечистого мужчину. Мужчина был выше Артура на целую голову и покровительственно возвышался над всеми. Казалось, что со своей резкой линией подбородка и плеч, граф Леонард был высечен из куска льда. Таким же ледяным и прозрачно-проницательным был взгляд его серых глаз, по которым невозможно было ничего понять, сколько бы Рикон в него не вглядывался. Единственное, что он в эту минуту осознал кристально ясно: невесте такого человека дарить кулон с небольшую монету на ленте не стоит.

Глава 8. Бал безразличия

Сначала граф Артур говорил, как он счастлив объявить о такой радости. Потом граф Леонард договорил, как он счастлив, что всего через месяц станет самым счастливым молодоженом. Как? Уже через месяц? Неужели Артур настолько боится?.. Рикон переводил взгляд с одного графа на другого. Агата стояла между ними как чужая и когда Леонард легко тронул её за локоть, слегка вздрогнула от неожиданности. Леонард склонил голову и, протянув руку вперёд, пригласил невесту открыть бал первым танцем. Гости плавно двумя волнами разошлись к противоположным стенам, пропуская хозяев праздника, и Рикон с Лидией оказались в первой линии. Ему некуда было сделать шаг назад, и их с Агатой взгляды пересеклись. Она сначала глянула на него так же безучастно, как и на всех остальных, но потом узнала и обернулась, бросив взгляд через плечо. Снова в глазах её прыгали отблески зажженных свечей, у Рикона перехватило дыхание, будто грудину стянуло ледяной судорогой. Захотелось выйти из толпы людей в сад и сделать глубокий вдох, но Лидия, подпрыгивая на месте от восторга, вытянула его в центр танцевального круга.

Снова заиграла музыка и несколько пар, соединив ладони, ручьём потекли за главной парой обрученных, и Рикон, едва переставляя ноги, никак не мог заставить себя это прекратить, хоть и очень хотел. Почему он должен танцевать именно этот первый танец именно здесь, если он не может видеть ни зал этот, ни свою партнёршу. Её ладошка постоянно ёрзала в его ладони, и он был благодарен за то, что она в перчатках. Наверняка у неё потные от глупого восторга ладошки, этого он бы точно не перенёс.

Наконец, цепочка танцующих рассыпалась, лорд увидел, как Леонард повернулся лицом к Агате, положил руку ей на спину, раздавив кудри широкой ладонью, и повёл в танце. Их пара сделала несколько шагов и исчезла за другими, а перед лицом Рикона встала сияющая Лидия. Лорд сделал несколько лёгких шагов только силой вбитых учителем танцев знаний. Рука сама собой легла на девичью спину, музыка плавного, нежного вальса подхватила и понесла по кругу большого зала. Невесомая шаль соскользнула с плеч Лидии на локти, обвила её и Рикона шелковым облаком.

–– Мы тут самая красивая пара! – прощебетала Лидия, когда лорд, ведя в танце, усилием руки развернул её, приведя девушку в восторг. – Это всё потому, что вы прекрасно вальсируете, лорд Дэнетт! А ваши танцы на этот вечер расписаны?

–– Расписаны, – солгал Рикон и мягко улыбнулся, чтобы ответ не прозвучал слишком резко. – Но я постараюсь что-нибудь придумать, – доверительно сказал он, в последний раз развернул девицу, прижав её, чуть сильнее, и танец закончился.

Он склонил голову, благодаря партнёршу, и увидел сбоку юбку с вишнёво-бордовой вышивкой по подолу. Агата за его спиной присела в реверансе, и Рикон представил, как её волосы могли бы едва-едва коснуться его плеч. Он выпрямился, и она встала. Обнадёженная Лидия, не переставая улыбаться, отошла в сторону, и Рикон тут же развернулся на каблуках ботинок. Агата стояла спиной к нему, а над ней, как утёс, возвышался граф Леонард. Он сдержанно улыбнулся невесте, а потом увидел за ней Рикона, лицо его еще сильнее заострилось, а брови сами собой вопросительно приподнялись. Удивился незнакомому лицу, наверное.

– Лорд Рикон Дэннет, – вежливо ответил Рикон на незаданный вопрос и склонил голову. Агата так резко развернулась, что он снова почувствовал колыхание юбок у своего колена. Она посмотрела сначала на одного, потом на другого и только через несколько секунд вспомнила, что они не знакомы.

– Господин Леонард, лорд Рикон друг моего отца, – представила его Агата и встала боком между ними.

– Друг вашего отца? – переспросил Леонард и посмотрел на невесту. Рикону показалось, что между ними прозвучал вопрос – а не молод ли лорд Рикон для друга его отца? – но все сохраняли невозмутимость, поэтому и лорд подавил вспышку неприязни.

– Мой отец был другом графа Артура. Я приехал в эти места, чтобы почтить его память.

– Что ж, добро пожаловать, господин Дэннет, – спокойно сказал Леонард, его голос не выражали никакого удивления, или заинтересованности, но взгляд на несколько мгновений задержался на нежданном госте. Рикону под ним стало неприятно, захотелось подрасти и раздаться в плечах немедленно, чтобы не выглядеть рядом с рослым графом ребёнком. Но Леонарду были безразличны чувства приехавшего лорда. Он глянул в зал поверх его плеча, а потом снова повернулся к Агате.

– Друзья графа Артура – наши друзья, – сказал он больше ей, чем самому Рикону.

– Благодарю за столь радушный приём, – тем не менее, попытался быть вежливым лорд.

– Хорошего вечера, – бесстрастно бросил ему Леонард и кивнул, потом поцеловал руку Агате и отошел. Рикон кивнул ему в ответ, встряхнув длинной челкой, и только когда граф отошел так, чтобы его высоченную фигуру было совсем не видно, он перевёл взгляд на Агату.

Она стояла полубоком, чуть склонив голову к плечу и улыбалась.

– Леди Агата, – сказала Рикон и выдохнул, будто слов у него больше не осталось, будто он уже сказал всё, что хотел. – Поздравляю с помолвкой, – неловко продолжил он, чтобы не молчать, и сам внутренне съежился от того, как это прозвучало. Агата поморщилась и слегка мотнула головой.

– Как ваше здоровье? – лукаво спросила она, и Рикон моментально вспомнил, почему так хотела увидеть её. Вспомнил, что на самом деле, хотел поблагодарить эту странную девушку, а не просто смотреть на её кудри и зачем-то запоминать вышивку на платье. Он никогда не интересовался вышивкой.

– Благодарю вас, леди Агата, – Рикон пригласил её отойти чуть в сторону, чтобы не стоять посреди зала, тем более что праздник только начинался, и не уставшие гости жаждали снова танцевать. Граф Леонард был занят, а никто другой приглашать его невесту не смел. – Вашими волшебными стараниями я в порядке. Но как вы узнали? – сказал он то, о чём на самом деле не думал, вопрос вырвался случайно. И хорошо, что Агата не успела ответить ничего колкого, только склонила голову к плечу, и молодой лорд сказал то, что хотел сказать с той минуты, когда понял, чем на самом деле она занималась на тёмной кухне среди ночи.

– На самом деле, леди Агата, я бы хотел принести вам извинения за тот вечер и свои слова… Я был несколько не в себе от удивления и… и… – и пренебрежения к «дикарке», конечно же, подумал Рикон, но проглотил это откровение. – Словом, прошу прощения за свою неучтивость.

Агата снова улыбнулась, закусила губу и склонила голову к другому плечу.

– Я тоже хотела принести вам извинения. Я встретила вас враждебно, будто это вы были виноваты… Но это не так. Это всё…

– Я понимаю, – быстро сказал Рикон, избавляя леди от дальнейших объяснений. Ему хватило и этих слов, чтобы почувствовать, как тёплая волна приливает к щекам и обжигает уши. Лорд по-мальчишечьи покраснел и был очень рад, когда Агата деликатно отвела от него взгляд. Ну какая же она дикарка… вовсе нет! И этот её румянец на щеках и закрытое платье нежно-кремового цвета, и спускающиеся по спине кудри… Рикон вдохнул и медленно-медленно выдохнул, чтобы не взволновать Агату и самому не разволноваться – всё в ней прекрасно, теперь он это точно понял. И сейчас ему очень хотелось, чтобы она повернула голову и снова взглянула на него. Рикон даже сам сделал полшага вперёд и склонил голову, чтобы поймать её взгляд, как вдруг за спиной Агаты неожиданно появился граф Артур.

– Агата, дитя моё! – воскликнул он, тронув дочь через плечо, а потом через это же плечо глянул на Рикона. – Прошу прощения, лорд Рикон. Агата, сегодня мы должны быть подле господина Леонарда… – тихо проговорил отец на ухо дочери, с едва заметным, мягким упрёком. Рикон его тут же принял на свой счет, вытянулся в струну. И, если б папенька решил отдать его в военную академию, и он мог бы носить их сапоги, лорд наверняка щелкнул бы ими так громко, чтобы дать понять: он всё слышал и всё понял. Но никакого отношения к военным Рикон не имел, так что он только мотнул головой, встряхнув волосами, извинился и отошел в сторону.

Да, конечно, сегодня Агата должна быть рядом с сэром Леонардом, рядом со своим женихом, который всего через месяц станет её супругом. Рикон проследил за ней через весь зал, чувствуя, как непривычное горячее ощущение обжигает губы. Агата послушно прошла с отцом, ни разу не обернувшись, и встала рядом с господином Леонардом. Он внимательно проследил за тем, как она к нему подошла, а потом вскинул подбородок и – Рикону показалось – через весь зал метнул в него острый, ледяной взгляд. Светлые брови графа предупреждающе сошлись над переносицей, Рикон настолько был удивлён такой сменой вежливого безразличия на откровенную угрозу, что не мог отвести взгляда от лица графа Леонарда. Лорд понимал, что ему нужно хотя бы попытаться ответить на этот взгляд лёгким безразличным кивком и отвернуться, и не смотреть так прямо и так вызывающе. Но он не мог. Рикон так и продолжал на него смотреть, не отрываясь, пока Агата не подошла к жениху практически вплотную. Только тогда он опустил голову и так резко повернулся к собеседнику, что его острое плечо едва не врезалось в голову невесты. Рикон задышал сердито и резко, а потом отвернулся к официанту и схватил с его подноса бокал с каким-то лёгким игристым вином, сделав вид, что рассердился на себя.

Ну, в самом деле, что он ведёт себя как мальчишка, оставшийся без сладкого, которое ему никто и не обещал. Осушив сразу полбокала, молодой лорд окинул взглядом разноцветную толпу. Присутствующие были, в большинстве своём, взрослые и солидные граждане Фрокка: серьёзные мужчины в узких фраках и благообразные леди, теребящие в руках платки и веера. Молодых людей было настолько мало, что каждое юное лицо сразу же бросалось в глаза. Рядом с Леонардом и городским главой, чуть поодаль, стоял молодой человек, такой же высокий, как Леонард, но не такой широкоплечий. Он и за столом сидел с ним рядом, может, это его брат? Рикон пожал плечами и отвернулся в другую сторону. Там в кружке молодых леди стояли еще трое. Двое из них были в красных офицерских мундирах и приковывали к себе взгляд большинства девушек. Большинства, но не юной леди Гудтьер, которая распрощалась с кавалером второго танца и сейчас кого-то высматривала в толпе. Рикон хотел, было, спрятаться за спиной официанта и отойти в сторону, но было поздно – Лидия его заметила. Подобрав юбки, она сделала несколько шагов и присела перед молодым лордом в реверансе настолько очаровательном, на какой только была способна.

–– Леди Гудтьер, – улыбнулся ей Рикон, неожиданно для себя на секунду почувствовав облегчение, будто она своим платьем-облаком смогла вытеснить из мыслей образ угрожающе острого плеча господина Леонарда над головой Агаты. А Рикону очень хотелось перестать думать о нём. И о ней. В большей степени о ней – чужой невесте.

Лидия просияла и залилась нежным румянцем.

–– Занят ли ваш третий танец, милорд? Вы знаете, когда леди Шарлотта и леди Элизабет узнали, что в наших краях теперь будет жить такой великолепный лорд, конечно же хотели с вами танцевать весь вечер по очереди. Они, знаете, такие сёстры-липучки, – Лидия негромко рассмеялась, взяв Рикона под локоть и отвела его чуть в сторону. – Мы вас им не отдадим, – кокетливо сказала она и снова рассмеялась, но уже тихо, будто для него одного. Рикон залпом опрокинул в себя вторую часть вина и поставил бокал на пустой поднос. – Может, вы нам сегодня что-нибудь почитаете? Заодно и познакомитесь со всеми таким изящным способом.

–– Почитать? – Рикон едва справился с желанием совсем не благородно почесать затылок. – К сожалению, у меня нынче нет ничего нового и подходящего этому невероятному краю… – не читать же в этом обществе дикую историю про вора, которого вздёрнули на виселице и его неудачливую подругу ведьму. – Мне бы хотелось порадовать вас чем-то… особенным.

Лидия резко повернула на него голову и Рикон подумал, что сказал что-то слишком волнующее, но разубеждать её не стал.