– Здравствуй, Катюш! – обрадовалась я, а ее величество немного оторопела. – Извини, в моем мире твое имя звучит несколько иначе, а про Катюшу у нас даже песня есть.

И я спела ей песню, которую в далеком детстве выучила самой первой. Королева была растрогана до слез, а я в очередной раз убедилась, что передо мной девочка, которую вынуждают быть взрослой и жить взрослой жизнью.

– Теперь перейдем к делу, – чуть улыбнулась ей я. – Я буду учить тебя быть женщиной, чувственной. Соблазнительницей, которая знает это и пользуется этим. Но соблазнять ты будешь исключительно своего мужа. Верность – главное характеристика хорошего брака. И король, опытный в этом деле мужчина, должен увидеть в тебе молодую кошку, милую, ласковую, но с когтями. Потому что наверняка кто-то будет против верности его величества. И ты устроишь показательное выступление. В результате другие поостерегутся с тобой связываться, а мужское самолюбие короля будет удовлетворено. Но это будет потом, а пока я буду учить тебя уверенности в себе и раскрепощенности, что и есть основа для будущих свершений.

И я принялась учить королеву позам, жестам, взглядам, походке, мимике и прочим мелочам. Через пару месяцев я планировала начать ее учить стриптизу, ибо это должно было стать коронным номером ее финальной программы. Прошерстив календарь, я наметила ее "выступление" на середину августа – праздник восшествия Руана на престол.

С наличием уроков с королевой мое свободное время, которое и так было в дефиците, резко сократилось. Отдыхать меня выводил Сейрег практически по принуждению. Он просто силой брал меня на руки и телепортировал куда-нибудь просто посидеть, выпить и потанцевать. Проводить с ним время мне очень нравилось. Как-то незаметно он стал практически центром моей жизни, был всегда рядом. Я иногда, сидя на основных занятиях, даже удивлялась, как это он не рядом. Сейрег проводил в моей компании практически сутки напролет – он засыпал в моей гостиной, когда все расходились, умывался в моей ванной, завтракал, сидя рядом, провожал на занятия, встречал с них, благо скорость передвижения позволяла очень быстро перемещаться между этажами. Обедал опять-таки рядом, а потом сидел со мной на моих факультативах, куда позже присоединились и все остальные, не смотря на отсутствие способностей к сопутствующим специализациям. Мотивировали они это тем, что знания, даже теоретические, лишними не бывают, а периодически там рассказывают нечто интересное, вне основной программы. Ректор махнул рукой, а преподаватели лишь диву давались и продолжали делиться знаниями и опытом. Когда я работала в лаборатории, принц сидел в гостиной и ждал меня, а когда я уходила по делам, то ждал меня у себя в домике и появлялся как только переход открывался – автоматически с моим приходом домой. Мы делали уроки, перекусывали, болтали и расходились по кроваткам. Вампир настолько естественно влился в мою жизнь, что мне иногда становилось страшно – до сего момента я только одного человека настолько близко к себе подпускала. Он был моим парнем, моей самой большой любовью в жизни, я собиралась за него замуж, практически не мыслила своей жизни без него. Но кончилось все это печально – изменой. Устраивать скандала я тогда не стала, просто попросила его собрать свои вещи и уйти из моего дома и жизни навсегда. Он мне клялся и божился, что ничего не было, но любящая женщина всегда это чувствует. Я молча выслушала его речь, а потом все тем же ровным голосом попросила очистить мою квартиру. Истерику, которая со мной случилась, когда он закрыл за собой дверь, я помнила плохо. Зато хорошо запомнила то чувство холода, что сковало мою душу. Я закрылась полностью и никого близко к себе не подпускала. Периодические любовники видели лишь яркую внешнюю оболочку свистушки, которая идет по жизни смеясь. За нее я не впускала никого. И вот сейчас Сейрег был практически за этой границей. И это страшило. Ведь он – принц, однажды женится на ком-нибудь подходящем, это понятно. А что останется мне? Все будут смотреть на меня с жалостью, а та с превосходством. И она будет права. Умом я понимала, что все это надо прекратить, но сердце радовалось нашим дням, и я успокаивала себя, что пока мы не спим вместе, я справлюсь. Душа требует лучшего друга, в моем мире он у меня был, и вот в этом это вакантное место оказалось занятым. Ну а то, что он красив как Аполлон, лишь добавляет удовольствия. Дружить с принцем можно долго, спать с принцем нет.

Вот такие невеселые мысли бродили в моей голове, когда у меня случались приступы меланхолии. Дело приняло другой оборот спустя месяц, когда моя душа возжелала праздника. Нет, началось все с моего обыкновенного человеколюбия. Попав в этот мир и получив такие умения, я почувствовала себя как в сказке. Жизнь стала восприниматься сквозь призму чуда, и меня так и тянуло всех облагодетельствовать. Однако помня фильм с Джимом Керри в роли бога и последствиями, я очень сильно сдерживала свои порывы, постоянно напоминая себе, что сила – это ответственность. Однако, кое-что было и в моей власти. Я могла дать нуждающемуся шанс, реальный, а вот воспользуется он им или нет – дело его. Продолжая изучать ауры окружающих, я заметила, что один юноша очень страдает от безраздельной любви к одной девушке. Подойти к ней он панически боялся, и все из-за переполняющего его чувства. И мне стало жалко парня. Пока я думала, как бедолаге помочь, я заметила еще нескольких таких товарищей. Там ситуации были разные, однако я решила, что могу попробовать им помочь, тем более, что некоторым их зазнобам ребята нравились сами. Стало быть, нужен волшебный пинок. И как удачно, что в нашем мире приближался праздник всех влюбленных! Быстренько прошерстив в библиотеке всякие легенды, были, опусы и просто сказки, я-таки нашла подходящую кандидатуру с созвучным именем Вайлент. Сей товарищ, как гласит легенда, любил одну богатую девушку. Сам он служил магом в доме ее отца. Когда девушку захотели выдать замуж, она наотрез отказалась выходить за старикана, которого отец ей выбрал. Жених взбесился, ибо всякая сопля будет тут вякать, и попытался овладеть ею силой. Маг услышал крики помощи и удары и вбежал в комнату. Там уже все закончилось – девушка пристукнула дедулю канделябром на смерть. В ужасе она стояла и смотрела, как кровь заливает ее ковер. Юноша мигом схватил орудие и сознался в преступлении. Утром его повесили. Последними его словами были слова любви, адресованные девушке. Та упала без чувств, а когда пришла в себя, то была словно кукла. Молчала, лежала, спала, ела, когда принесут и что принесут. Отец рвал на себе волосы, растратил на целителей все состояние, но ничего не помогло. Девушку забрали монахини, где утром она скончалась. Отец умер в тот же миг, как узнал об этом. Вот день смерти Вайлента я и решила "канонизировать". Удачно, что в этом году это был выходной день. Обсудив с ректором идею, я начала продумывать план праздника. Выступления, конкурсы, сердечки, бантики и шарики вокруг – это все понятно. А вот апофеозом этого всего должен был стать аукцион. Оповестив студгородок о празднике, народ стал ждать его с нетерпением. Я с деланным удивлением рассказала им о несчастных влюбленных, которые ну стоподово соединились после смерти. Народ активно начал муссировать эту новость и удивлялся, как это они так опрометчиво забыли об этом супер важном празднике. Девушки шептались по углам и строили глазки, юноши ходили важными гусаками, и все срочно скупали сувенирную продукцию с любовной символикой. Прелесть! Утром праздника за завтраком некоторые девушки получили именные самолетики с надписью "поздравляю, Вы отобраны". Все кидали на меня заинтересованные взгляды, однако я лишь таинственно улыбалась. Закрывшись на полигоне, я готовила его к вечернему шоу. Студенты готовились к празднику. Шмотки, прически, косметика – все летало из угла в угол, чтобы быть самой красивой на этом балу любви. Я, как ведущая, тоже должна была соответствовать, а потому изобразила из себя фею любви – розовое платье, белые крылышки и волшебная палочка, которая сверкала и переливалась всеми цветами радуги. Отыграв основную программу, я приступила к самому интересному.

– А теперь то, чего вы так долго ждали! – объявила я. – Девушки, которые сегодня утром получили некие записки, поднимитесь на сцену, – зашуршали платья, зашумели стулья, и вот десять красавиц вышли ко мне. Построив их в ряд, я начала прохаживаться вдоль них. – Сейчас будет проводиться аукцион. И предметом купли-продажи будут все потрясающие магички, стоящие на этой сцене. Но! – важно подняла я палец, пока меня не освистали и те, кто внизу, и те, кто за спиной. – В качестве оплаты вы можете предложить лишь то, что относится к нашей учебе. За право станцевать с девушкой вы можете ей предложить помочь сделать домашнюю работу, защитить от местных хулиганов, помочь на контрольной… в общем все, что касается нашей студенческой жизни. Предлагать деньги и подарки запрещено! Девушка же сама выберет самое выгодное предложение.

– А если не сдержишь обещание? – кто-то спросил из центра.

– Поколотим всем студгородком, – пожала я плечами, и народ захохотал. Все же, это был шуточный аукцион – все это понимали. Но как приятно бороться за приз..! О чувствах самого приза, думаю, и говорить не стоит.

Когда первая вышла вперед, я начала ее описывать. Ни слова лжи, но и не подчеркивать недостатки, лишь кокетливо упомянув о них. Девушка краснела, бледнела, зеленела, теребила платье, другие слегка хихикали, скрывая свою нервозность – выдавала я те моменты, которые они не афишировали. Я же разумно решила, что акцентировать внмание на наличии или отсутствии титула не стоит, а стоит рассказать о характере, умениях и способностях. После недолгой борьбы представленная на суд девушка выбрала парня, который обещал ее на руках всегда носить. Что он и продемонстрировал, взлетев на сцену на крыльях любви. Спустившись, ни разу не запнувшись, он так и стоял, ожидая окончания аукциона. Девушки выбирали разное – от согласия делить завтрак, обед и ужин до предложения выйти замуж прям завтра. Опустим факт, что завтра выходной и никто не работает. Когда все девушки были распределены, я снова обратилась к залу.

– Ну что ж, поскольку всех девушек разобрали…

– Нет! – выкрикнул один голос откуда-то сбоку. Я присмотрелась – мама дорогая! Сейрег! А ему-то что надо? Впрочем, его следующие слова расставили все по местам. – Я хочу побороться за право станцевать с ведущей.

Я немного опешила. Однако, чтобы не потерять лицо и не слить праздник, пришлось выкручиваться.

– Но я вне этого конкурса, – покачала я головой.

– Ты этого не объявляла. Ты сказала, что все магички на сцене участвуют в конкурсе. Это слышали абсолютно все!

Студенты согласно загомонили, а я мысленно заскрежетала зубами. От следующей мысли я чуть не упала. Мамочки! Он сейчас при всех будет называть свою цену, и я вынуждена буду согласиться – ведь и ежу понятно, что отказать своему любовнику прилюдно означает также прилюдно бросить его. Вот я влипла! И почему я сказала именно эту фразу…

Однако, театральная пауза уже немного затягивалась. Народ ждал решения, а некоторые потирали руки в предвкушении борьбы. Я срочно соображала, мысли хаотически бегали взад-вперед по мозгу, ища лазейку. Паузу следовало обыграть. Не придумав ничего умнее, я обворожительно улыбнулась и села на корточки, приблизившись к серьезно настроенному принцу. По его глазам я поняла, что в шутку все обратить не удастся.

– А ты уверен, что я выберу именно тебя? Деньги в любом виде предлагать запрещено.

– Я справлюсь, – самоуверенно кивнул вампир. Господи боже, какие холодные у него бывают глаза! На ум пришло воспоминание, как он шутливо спрашивал, почему я называю его дамским украшением и как он смеялся моему объяснению. Когда мы среди своих, я его нашим земным похожим именем и называю.

– Ну что ж, – пришлось сдаться мне. Я встала в центр сцены. – Представлять себя не буду, ибо все и так знают, какая я обворожительная стерва, – народ загоготал. – Объявляется старт продаж!

Я махнула рукой, и на меня посыпался гвалт предложений, который я вскоре перестала стараться утихомирить и упорядочить. Студенты и сами поняли всю бессмысленность и просто подняли руки вверх. И я их честно всех выслушала, отпуская безобидные комментарии, чтобы и их утихомирить, и шоу не затягивать, и девушек не злить. Однако, за какие-то двадцать минут я выслушала все желающих. Кроме принца.

– А ты, красавчик, что молчишь? Или понял, что ты им не конкурент?

– Отчего же, – спокойно возразил вампир. – Я просто ждал окончания, чтобы сразить тебя.

Внутренне я задрожала, моля Бога, чтобы это не было предложение руки и сердца, ибо с самого первого дня этого года принц на меня задумчиво смотрел и о чем-то напряженно думал. А зная местные понятия…

– Вот моя цена, – громко начал Сейрег. – Я обязуюсь быть твоим верным спутником и соратником до конца твоего обучения. Я буду на себе пробовать все твои изобретения, даже если они опасны для жизни. Я буду слушать и прислушиваться к тебе, уважать твое мнение, твое решение и твой выбор. Я буду всегда рядом, пока не прогонишь.

Сейрег замолчал, и все переваривали его речь, в т.ч. и я. Однако, всем надо было расслабиться, а то вдруг с него станется объясниться в любви. И так понятно, что это самая высокая цена – другие предлагали помощь в заклинаниях, поиске материала, делиться едой, помогать с учебой и пр.

– А не переплачиваешь ли ты за всего лишь один танец? – насмешливо спросила я. Народ выдохнул.

– Нет, – усмехнулся вампир.

– В таком случае пеняй на себя.

Я протянула ему руку, и Сейрег помог мне спуститься. Заиграла музыка, и мы все закружились в танце. Позже к нам начали присоединяться и другие пары. Шумной дискотекой праздник и закончился. Мои друзья помогли мне все убрать и ушли спать. Сейрег направился за мной. Войдя к себе, я села на кресло и откинулась – устала. Когда услышала звон чашки, то, открыв глаза, увидела, как вампир подовинул мне кофе. И себе он налил. Я поблагодарила и начала пить. Так в тишине мы и сидели некоторое время.

– Зачем ты устроил этот балаган? – спросила я.

– Хотел потанцевать с тобой, – как само собой разумеющееся ответил вампир.

– Ты мог бы и просто пригласить меня.

– Мог, – не стал отпираться принц. – Но ты сама дала повод побороться за себя.

– Это была случайность.

– Если бы не я, кто-нибудь еще мог бы это заметить.

– Ладно, – не стала спорить я. – В любом случае праздник удался, надеюсь ребята смогут завоевать сердца своих зазноб.

Вампир удивился, и я рассказала, зачем вообще все это устроила.

– Ты рассматриваешь ауру каждого студента? – напряженно спросил он.

– В общем и целом да, – пожала я плечами.

– Что ты увидела в моей?

– А в твоей я не копалась, – покачала я головой. – Мне было достаточно твоих сородичей.

– Почему? – встал он и посмотрел на меня пристально очень мужским взглядом. Я стушевалась, но старалась отвечать максимально спокойно и не обращать внимание на участившееся сердцебиение.

– Друзей я не изучаю микроскопически. Только если того потребует ситуация.

Принц взял мою руку и прислонил к своему сердцу.

– Моя требует, – прошептал он.

Я вздрогнула от того, насколько проникновенно он произнес эти слова. И он почувствовал это. Я же чувствовала, как быстро бьется его сердце, оно просто заходилось в беге. У себя в голове я слышала хруст кокона холода. Он еще не обрушился, но треснул и капитально. Если я срочно ничего не предприму, то он опадет с грохотом, разлетится вдребезги на мелкие осколки.

– Сереж.., – прошептала я. – Не надо. Это плохо кончится.

– Но я люблю тебя! – почти в отчаянии крикнул он. – Это сильнее меня! Никогда я такого не испытывал. У меня было влечение, некое подобие влюбленности, но такого всепоглощающего чувства я не испытывал никогда! Я готов убить каждого, кто смотрит на тебя, и выпить всю кровь каждого, кто прикасается к тебе. Когда король при мне вел с тобой тот разговор я был близок к началу войны как никогда! Да, я соврал тебе, но лишь потому, что ты хотела это услышать. Я не помню, когда это началось – когда оказался связанным в том пресловутом кресле, или когда ты танцевала, или когда увидел тебя на новогоднем балу… не знаю! Но я знаю одно – я хочу быть с тобой. Всегда! Я еле сдерживаюсь, чтобы не взять тебя силой, но понимаю, что ты убьешь меня после такого! Я хочу заботиться о тебе, окутать тебя своей любовью, сделать тебя счастливой! Мне уже недостаточно просто видеть тебя рядом, чтобы чувствовать себя счастливым! Я сгораю от страсти! И хочу видеть тебя в своей постели, знать, что ты полностью принадлежишь мне, без остатка, я хочу быть твоим и также принадлежать тебе! – он осторожно, как самую хрупкую хрустальную статуетку, взял мое лицо в свои руки и, поцеловав мой лоб, прижал к своей груди, крепко обняв. – Будь со мной, умоляю!

Его голос дрожал, а я плакала. Такой проникновенной речи и таким пылким голосом я не слышала никогда и ни от кого. Понятно, что накопилось и накипело, но это было так…словами сложно описать. Я же понимала, что мне надо ему отказать, подобрать максимально корректные слова, ибо нам еще тут пересекаться несколько лет. Я отстранилась от молодого человека и сделала шаг назад. Вампир отпустил меня, и в его взгляде проскочила вселенская грусть.

– Сереж, – медленно начала я, – то, что ты мне сейчас сказал, это бесконечно трогательно. Я, правда, очень признательна. Однако, прошу, выслушай меня, как я тебя. Я очень ценю тебя как друга, и ты – мой самый близкий человек в этом мире, хоть человеком и не являешься. Мне очень нравится проводить с тобой время, и ты красив, как картинка. Я бы с радостью погрузилась с головой в любовный роман с тобой, прыгнула бы с разбега, если бы не одно но, которое все перечеркивает и заставляет меня видеть в тебе только друга. Ты – принц, причем наследный. Будь ты одним из нескольких, я бы тоже согласилась. В тебя влюбиться ничего не стоит, но ты обязан жениться на правильной и подходящей, невинной девушке из своего круга. Я не подхожу ни под одну из этих категорий. Сколько продлятся наши отношения, пока тебе не скажут жениться? Быть на вторых ролях мне не подходит. Любовницей женатого я не буду, не взирая ни на что. А в то, что наши отношения продлятся всего ничего, и после мы сможем быть друзьями, я не верю. Только не с тобой. Поэтому нам лучше не усложнять ситуацию и не портить нашу дружбу. Мое сердце слишком человеческое, чтобы склеивать его потом.

– Не прогоняй меня! – прошептал он. – Я соглашусь на любое количество времени, вплоть до самой твоей смерти через сто или сто пятьдесят лет. Вампиры живут дольше. Жениться я смогу в любое время, родители мне не указ. Мы всегда ссоримся, одной причиной больше, одной причиной меньше. Поэтому я сбежал оттуда. Большую часть года я их не вижу, а общаемся мы по телефону. Да, когда-нибудь мне придется возглавить страну, но надеюсь, это будет нескоро. И, наверное, мне придется жениться не по любви, но я хочу быть счастливым, знать, что значит любить и быть любимым взаимно. Просыпаться и млеть от счастья, что любимая в моих объятиях. Я прошу тебя подарить мне это счастье! Пусть недолго, пусть на любых твоих условиях! Клянусь своей честью, что не разобью тебе сердце!

Он снова прижал меня к себе и начал целовать мое лицо. Ото лба по вискам он спускался к моим щекам, покрывал поцелуями каждый милиметр, приближаясь к губам. Не почувствовав сопротивления, он обрушил на меня всю свою нереализованную страсть, даря свое сердце. Почему я пошла у него на поводу? Ведь у меня были силы оттолкнуть его. Но просто я не захотела. Ведь для него слова чести это не пустой звук, и я верила ему. И я хотела этих отношений, этого романа, бурного, как горный поток, яркого, как звезды в небе этого мира. Поэтому я обняла его голову руками и ответила не менее страстно на поцелуй, уносясь в океан любви.

Глава 17. Конец

Я лежала в объятиях вампира, купаясь в своих ощущениях полнейшего удовлетворения. Да, все-таки вампиры от человека сильно отличаются. Благодаря своей крови они более выносливы и страстны. Конечно, для человека это выматывающе, эта ночь у меня отняла кучу сил, и если так будет и дальше, то у меня начнутся проблемы с магией. Принц прижимал мое тело к себе и пропускал локоны сквозь пальцы. Я же засыпала и удивлялась, что мне удобно. Обычно мне неудобно лежать в обнимку, и я всегда стремилась откатиться подальше, а тут…так тепло, так приятно, что не хочется шевелиться вообще. Абсолютно счастливая, я поцеловала Сейрега куда-то в район сердца погрузилась в сон.

Проснувшись, я увидела спящего вампира с блаженной улыбкой на лице. Вспоминая наши ночные подвиги, я вдруг поймала себя на мысли, что его клыки не доставляли неудобства. Когда мы в новый год целовались, мне как-то не до тех мыслей было. Зато сейчас, когда мои губы только отдохнули, я вполне могла и подумать о приятном. Клыки вампира были чуть выше других зубов и чуть острее. Они удлиннялись при еде, создавая видимость охоты. В моей постели обитает ручной хищник. В моей голове проскочила дурная мысль – будет ли он прыгать с тумбы на тумбу, если ему сказать "але, Сейрег". Хихикнув, я попыталась встать, то тут же была погребена под мощным телом.

– Далеко собралась? – прошептали мне на ухо, пробираясь руками под ночнушку.

– Завтракать и на пробежку, – улыбнулась я.

–

Вначале утренняя разминка, – поцеловал меня принц, не принимая возражений.

Понятное дело, что и так жестоко нарушенный режим пострадал еще больше – появились мы только к обеду. Наши друзья переглянулись и тепло улыбнулись – они точно поняли, что отношения между нами перестали быть дружескими. А вот для других студентов внешне ничего не изменилось. Правильно, незачем им знать подробности наших взаимоотношений.

До самого вечера я работала в лаборатории – помимо обычных бытовых нужд я решила создать глобальное новшевство, а именно автомобиль. Кто из нас не смотрел фильмы будущего или того, что было давным-давно в далекой галактике, и не мечтал полетать? Вот и я тоже мечтала! А где как не в сказке создать такую реальность? Главное – принцип. Нужно создать летательный аппарат, продумать его взлет, посадку, а также мне очень хотелось, чтобы его можно было уменьшить в размерах, ибо в этих узких, кривых и грязных улочках даже карета не всегда помещается. Я видела такое заклинание, оно очень трудоемкое, и чем больше размер вещи, тем сложнее уменьшить. Вот этим-то проектом я и занялась.

Каждый день я искала решение и пробовала новое – перебирала и смешивала потоки, увеличивала мощь, перемещала линии узлов, однако целиком уменьшить я не могла даже небольшой чайник. Я злилась, ибо не понимала, что я не учла в своих расчетах. А меж темя время шло, уже заканчивался март. Королева, в отличие от меня, делала успехи: перестала стесняться, стала правильно смотреть, вести плечиками, двигать руками и ногами, ее тело во время танца уже стало более гибким и пластичным, а, главное, она стала получать удовольствие. Кэтэрия начала чувствовать себя роковой красавицей и великой соблазнительницей, а в нашем деле это очень важно. Советник, с которым я регулярно видилась, тоже отмечал перемены. Девушка была с мозгами, и обучение шло полным ходом, он даже как-то раз сказал королю, что одна из идей принадлежала именно его супруге. Но тот лишь отмахнулся, сказав, что не верит. Герцог не стал настаивать, пока что. В общем, жизнь шла своим чередом, вот только мое ноу-хау никак не получалось. Мой автолет поднимался без полосы разгона, летел, опускался вертикально, был герметичным, с кондиционером, но не уменьшался. Я методично шерстила все выкладки, чтобы найти недочет, но пока безрезультатно. Сейрег знал, что я что-то ваяю, но не лез в мои дела. Он лишь поддерживал меня, говоря, что я обязательно справлюсь. Каждый свободный вечер я посвящала своему изобретнию, отложив все остальное до банального контроля раз в неделю – школа, шоу-рум, производство, маникюрные салоны и театр. Новых магов обучить не составляло труда, поэтому я всех своих клиенток перенаправила к ним. Тетушка благополучно почила в бозе, попробовав объехать договор – она решила, что если сама не может организовывать приватные встречи, то может заставить девушек предлагать себя самим. Ха! Как только первая получила такой приказ под угрозой увольнения, "бедная старушка" захрипела и умерла. Юльмина мне тут же отзвонилась, и мы, в одночасье похоронив старуху под порогом ее бывшего злачного дома, объявили о новой хозяйке, чему народ был рад, ибо Юльмину они любили. А в ближайший выходной после спектакля шумно отметили перемены. С нами в том же кабачке сидел Шом, как будто бы и зашел случайно, а все время сверлил Юльмину глазами. Внимательно посмотрев на них, я удивилась, что они были любовниками, однако подробности выяснять не стала. То, что Юля влюбилась в этого брутального типа, я видела. Да и он вроде как тоже крепко к ней прикипел. Поэтому, отлучившись буквально на полминуты, я ему сообщила, что если он с чистыми намерениями, то может поучааствовать к нашему празднику на правах будущего члена семьи. После очередной кружки сивухи Шом сел рядом с Юльминой и по-хозяйски обнял ту за талию. В полнейшем молчании он объявил, что в первый летний день будем гулять на их свадьбе. Танцоры в удивлении перевели глаза на свою начальницу, но заметив ее красные от смущения щеки, бросились ее поздравлять. Я же стала думать над подарком для будущих молодоженов.

Теперь мою голову терзала новая мысль, которая не давала мне покоя. И это не сколько угнетало, сколько выводило из себя. И это сказалось на работе. Психанув, что я бездарна и у меня ничего не получается, я разнесла автолет в пух и прах. Методично уничтожая его детали, я получала какое-то садо-мазохистское удовлетворение и удовольствие. С одной стороны, я мстила машине (бездушному куску металла) за то, что он не выполняет того, что надо мне. А с другой, я четко понимала, что мщу и себе, потому что теперь мне все делать заново, причем с создания самого подходящего металла из купленного у гномов железного барахла. Эта мысль билась на переферии сознания, но на данный момент мне было все равно – я была в ярости и мстила, и мстя моя была страшна. Уничтожив погром, я выпила кофе и выкурила пару сигарет, хотя Сейрег и не одобрял этой моей привычки. Что ж, я его понимала, да и курить не любила, но когда мне требовалось подумать или успокоиться, это мне помогало.

После погрома я решила прогуляться, подышать свежим весенним воздухом и насладиться теплыми деньками. Напевая про себя песенку кота Леопольда про ласковое солнышко, я гуляла по городу, разглядывая дома, как будто я турист, решивший окунуться в романтику шекспира. Прохаживалась я по не очень большой территории города – от Академии до моего шоу-рума. Занимало это расстояние километров пять, не более, но какие они стали..! Когда почти год назад ректор вез меня осматривать дом барона, улицы были грязными, из окон регулярно выливались помои, под ногами тоже было бог знает что. Ужас! Мне было так противно – вонь, крысы (на которых я отрабатывала точные смертельные атаки разными заклинаниями) – что ехать я предпочитала только на карете Бэзила. А если приходилось идти пешком, то старалась не обращать на это внимание. А постепенно, с появлением моих производственных домов, домов, где жили мои сотрудники, дружеских отношений с теми, кто продавал мои товары, улицы становились чище. Все оценили систему канализации, заказывали мне ее, и я проводила трубы, делала разветвления, ответвления, договаривалась с новыми элементалями, которые организовывали воду в нескольких домах сразу. И жители были не только благодарны нам и мне, в частности, но и гордились своим районом. Теперь считалось почетно жить в этой части города – как же, теперь сосед Феся не просто один из гряных оборванцев, ан-нет, живет он в чистом доме, на чистой улице, пользуется последними новинками, одевается по-модному, да и говорить как-то стал иначе, голову держит гордо вверх, будто какой господин важный. И мельтешащей под ногами шпаны не стало, которая то украсть что-нибудь норовит, то плюнуть на ботинок, то под колеса кареты кинуться чисто из озорства себя показать. Теперь они и носу на улицу не кажут, учатся, работают, в банк ходят, считают себя значимыми, помогают: кому надо – сумку поднести, дорогу перейти, сдачу посчитать. И себе ни в коем случае не взять лишнего за услугу – ибо совесть не велит, а заработать хорошую честную монетку можно всегда, лишь бы хотелось. И приговаривали – так фея Полина говорит.

Вообще, об этом своем прозвище я узнала случайно – были какие-то очередные посиделки с моими педагогами, где я знакомилась с новыми – и Мирта, ставшая кем-то вроде завуча, рассказывая мне очередной анекдот из жизни, и сообщила, что дети меня называют феей желаний, ибо по их мнению, все, что они хотят, исполняется почти сразу. Маги на такое не способны или берут много денег, а феи, они же добрые и ничего не просят взамен. Я была тронута таким до глубины души – дети как открытая книга.

В общем, постепенно, дом за домом стал преображаться. Ведь известно, что чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. И народ мусор стал не выкидывать из окон себе же под ноги, а в специально отведенные места, где они тут же сжигались. В борьбе за экологию я создала контейнер, в пол которого установила датчик веса и огня – как только падал мусор весом более трех килограмм, то он автоматически сжигался несложным боевым заклинанием. Каждый вечер какой-нибудь дежурный маг обходил контейнеры, чистил их от пыли и обновлял заклинание. Крысы исчезли (есть нечего, маги истребляют), кошки и собаки постепенно обрели хозяев – чистые и без заразы (я воззвала к совести работавших на меня целителей, и они устроили несколько субботников) они вдруг стали нужны. Народ осознал, что мурлыкающая кошка или верно охраняющая собака это милое создание. И вот за почти год моего пребывания квартал, где располагалась Академия, стал престижным. Раньше-то его не любили из-за студентов, которые регулярно чудят, а теперь и они как-то стали осторожнее и всегда уберут за собой, если что попортили. Еще и помогут магически чем смогут. Тут тоже не обошлось без моего вмешательства. Просто однажды, обсуждая поставку нового заказа канцтоваров, мы с хозяином лавки услышали негромкий звон стекла. Мы насторожились – ночь-полночь, все спят уже, а тут нате вам. Стало быть, грабители. Я разозлилась. В лучших традициях ниндзя я слилась с местностью и тихо вошла в соседний дом, где разбили окно. Это была пекарня. Сначала я решила, что это кто-то из детей, которые не захотели "вставать на путь истинный", балуется. И припугнула их потусторонним воем. Однако, сильно удивившись боевому заклинанию, которое должно было развеять призрака, я, просчитав траекторию заклинания, накинула на ловкачей путы, которые их должны были спеленать. По звуку упавших тел и их мычанию я поняла, что попала. Когда зажгла свет, то увидела студентов Академии. Причем не бедных голодных первокурсников, а четвертого и пятого, и те были не босоногими крестьянами! Рассвирипев от наглости, я зашипела страдающим от жажды вампиром и допросила. Под психологическим давлением они сказали, что просто решили пошутить. Ну подумаешь, стекло разбили и украли пару пирожков – ущерб-то мизерный. Хозяин быстро все исправит. Я еле сдержалась, услышав такой ответ. Орала я долго, громко и проникновенно, рассказывая, что после их небольшого ущерба кто-нибудь нанесет большой просто потому, что теперь в пекарню вход свободный, и что они своими неумными и безответственными действиями нанесли не только финансовый и моральный ущерб хозяину и его семье, но и его клиентам, которые утром ничего не смогут купить. И это не говоря об имижде Академии. Боевые маги-выпускники, которые воруют булки ценой в медяк из озорства и позерства. Какой урон репутации ректора и учебному заведению они нанесли! К середине моей речи народ стал расходиться, а студенты подувяли и почти не слушали. Когда я почти подумала о физическом наказании, ребята несколько изменились в лице. Обрадовавшейся мне пришлось расстаться со своими воспитательскими иллюзиями – просто за моей спиной прозвучал голос ректора, призывающего меня не спалить двух отчисленных оболтусов. Пока мы переваривали его слова, он сказал, что мой партнер вызвал дружинника, а тот, услышав звуки магической борьбы, с перепугу вызвал ректора. Магистр был зол, т.к. его вызывали посреди нрчи непонятно зачем, но это ни в какое сравнение не шло с тем, каким он стал, увидев зачинщиков бучи. Сняв мои чары, он приказал ребятам немедленно заняться восстановлением ущерба и урона, чем те и занимались до самого утра. Они не только чинили окно, но и все, что говорил повар. Ректор и дружинник остались за ними следить, народ расходился досыпать, а я обговорила все оставшиеся детали заказа. Несколькими часами позже перед самой пробежкой ректор устроил вынос мозга всем студентам и устрашил их немедленной расправой с зачинщиками – отчислением без права восстановления. Те двое ушли, забрав свои вещи, сразу после окончания речи магистра. Профессор физры отвесил им на прощание по подзатыльнику, чем окончательно деморализовал шалунов. Я же вечером получила в подарок от кондитера огромный торт. Его сосед рассказал, кто поймал хулиганов, и тот был премного благодарен. Я же в ответ лично зашла к нему и помагичела над всеми стеклами, чтобы их впредь никто не мог разбить. Повар не уставал мне кланятся, подарив на прощание только испеченную булочку с корицей. Я, жмурясь от удовольствия, договорилась с Мейси о поставке плюшек детям.