– Мы получили окончательные данные по расследованию убийства Варны, – сказал магистр. Я напряглась сразу. – Девушки действительно убили ее и замели следы, как ты и указала. Они это четко помнят и осознают, вот только есть одно но. Их надоумили.

Я нахмурилась. Надоумили – т.е. не просто с кондачка предложили убить девушку как-нибудь, а те сели и придумали план.

– Им внушили эту мысль?

– Именно! – и похвалил и возмутился ректор.

– Т.е. у нас в Академии есть какой-то сильный менталист, который может проникнуть в мозг и подсадить мысль таким образом, что она будет считаться своей?

– Да.

– А как это выяснилось?

– Случайно. Следователь не мог понять причину, заставивушую пойти на такую изощренную игру. Конечно, ставки высоки, но так продумать у них бы, откровенно говоря, мозгов не хватило. К тому же, когда он все время повторял свой вопрос, девушки вели себя одинаково – растерянно и как будто пытаясь что-то вспомнить. Это насторожило магов, и они принялись дотошно изучать ауры и после долгих мучений нашли это влияние.

– Теперь им не грозит смертная казнь?

– Нет, они уйдут в монастырь. Однако позвал я тебя не за этим.

– Чтобы предостеречь от отношений с Сейрегом?

– Эту причину ты назовешь студентам, – отмахнулся ректор. – Я в личные дела и амурные истории не лезу. Я хочу, чтобы ты своим взглядом посмотрела на их ауры. Ты смотришь по-другому, думаешь иначе чем мы. А я не хочу в этих стенах взращивать убийцу.

– Понимаю, – почесала я лоб. Просьба ректора была приятна и понятна. – Когда я могу увидеть их?

– В любой удобный тебе момент.

Я задумалась и прикинула свои дела.

– Давайте часа через три? Куда мне подъехать?

– Скажи мне откуда тебя забрать.

– Вам не понравится, – честно сказала я. Ректор вздернул брови. – Вам очень не понравится, – покачала я головой, однако ректор молчал. Ну что ж, я предупреждала. – Я буду у Тетушки.

– Чьей? – не понял ректор?

– Надеюсь, реально эта женщина ничьей теткой, равно как и матерью не является, – отозвалась я и дала ректору время подумать. Тому хватило пяти секунд. О, какая богатая мимика у магистра! За каких-то несколько мимических движений я узнала все, что он думает о моей выходке. – Да Вы не бойтесь, магистр, – успокоила я его, – я собираюсь, конечно, еще подзаработать, ибо долг отдавать надо, но не так, как Вы подумали.

– Надеюсь, – процедил ректор.

– Если у меня все получится, то Вам даже понравится!

Ректор налился кровью и показал клыки. Странно, не вампир ведь. Я поспешила выскочить за дверь, где рассмеялась. На улице я, не стеснясь, рассказала друзьям о предостережении ректора. Сплетницы, стоявшие рядом, побежали разносить эту новость, а я телепортнулась по известному мне адресу.

Днем сие злачное заведение было закрыто. Внешне ничто не указывало на то, что это притон – вокруг тихие улочки, дома, разве что грязно и воняет. Убив несколько крыс, я громко постучалась. Через минуту дверь мне открыл явный криминальный товарищ. Мелкие шустрые глазенки быстренько пробежались по мне, оценив внешний вид, точнее его стоимость.

– Чего надо? – невежливо спросил он.

– Шоколада, – ответила я, чем ввела товарища в ступор. Ну да, откуда ему про Чуковского знать?

– Не понял, – набычился он и полез за пояс.

Я выкинула руку вперед и магией скрутила горло.

– Где хозяйка?

Мужик показал куда-то рукой. Я повернула его и поддала струей возлуха под зад. Тот, держась за горло и пытаясь вздохнуть поглубже, пошел куда-то. Собственно, далеко мы не ушли. По соседству с залом, где ночами разыгрывалось представление, был кабинет хозяйки. Мужик постучал.

– Войдите, – донеслось из-за двери.

Я подвинула мужика и открыла дверь.

– Благодарю, любезнейший, – улыбнулась я и, отпустив его, закрыла дверь и замагичела ее.

Хозяйка кабинета уставилась на меня. Я же разглядывала ее. Невысокая, худощавая, жестокая. Эта убьет собственноручно и переступит через труп. Надеюсь, помимо ежовой дисциплины у нее еще и мозги имеются.

– Зачем пожаловала? – спросила она меня. – Вряд ли искать работу с такими-то сережками, – с завистью проговорила она – еще бы, на мне шикарные аметисты были! Из последнего поступления ювелира, между прочим. Благодаря нему я обзавелась изумрудами, рубинами и вот недавно у меня появились аметисты. – Явно не купить мальчика или девочку для себя. Выкупить кого пришла?

– Нет, уважаемая, я к Вам с деловым предложением, – села я напротив и сложила руки перед собой, показывая и другие свои цацки. Да, Тетушка, не чета твоей ворованной дешевке. И то и другое я видела, посмотрев магическим зрением.

– Чья ты? – зло спросила она. – Кто послал? Зарежу мразь лично!

– Я, уважаемая, ничьей собственностью не являюсь, – холодно ответила ей я. – Равно как и подстилкой. Однако, ректор Валисандр имеет надо мной некоторую власть.

У тетки глаза расширились.

– Зачем ректору мои девочки? Опыты ставить? Мне не жалко, пусть платит хорошо.

– Ректору они не нужны, – покачала головой я. – Они нужны Вам.

– Я себе новых всегда найду, – огрызнулась тетка.

– Да, пока Вам это позволяется и сходит с рук. Но ведь можно и по-другому.

– Угрожать мне вздумала? Раз магичка, то и сладу на тебя нет? Так я крикну, и тебе быстро личико подправят, а ненужное отрежут.

– О, не сомневаюсь, что Вы лично отрежете мне вот эти четыре пальца, уши и вот эту руку по самый локоть, – и я ненавязчиво показала тетке свои золотые часы. – Но я повторюсь, что пришла с деловым предложением, а не угрозами расправы. Лично я бы хотела заработать на Вашем заведении.

– Оно мне достаточно приносит, – вздернула тетка голову.

– И поэтому Вы носите дешевку, выдавая за натуральные камни, ткань платья из одних лоскутов, а на нормального целителя денег нет. А уж о здоровье Ваших девочек и мальчиков я молчу. Хорошо, если они месяц тут продерживаются. Я же хотела бы Вам предложить идею, которая не только сделает Ваше предприятие прибыльным, но и законным, а также единственным в своем роде. Ну и ваши работники смогут работать годами при должном уходе, разумеется. Но на это у Вас деньги будут, не сомневайтесь.

Тетка думала.

– Что тебе с этого?

– Детей жалко, – честно ответила я. – Вчера смотрела шоу и ужаснулась их состоянию.

– Так это ты их подлатала? – со смесью неверия, восхищения и злости проговорила она.

– Это не имеет значения, – передернула я плечами. – Важно другое – согласитесь Вы или нет? Потому как ежели нет, я пойду к более прозорливой и понятливой.

– Что за дело? – тут же спросила она.

Я улыбнулась и рассказала про идею театра на подобии "Мулен Руж". Девушки и юноши только танцуют, могут приватно, но никакого секса. На это будет запрет. Тетка пошла в отказ, сказав, что ее клиенты приходят именно оприходовать кого-нибудь. На что я возразила, что ее клиенты сейчас одни лишь гнилые проходимцы и отбросы, а будут совершенно другие, состоятельные, ценители красоты, что она будет владелицей не притона смрада, а уникального театра, где ежевечерне будет устраиваться магическое шоу. Женщина пожевала губы. Страх боролся с жадностью. Я пожала плечами и предложила скрепить договор магически. Это перевесило, и мы заключили сделку. Суть была такова: она закрывает свое заведение, я ей нахожу место под театр и готовлю ее ребят, нанимаю целителя, а потом она открывает театр по названием "У тетушки Фло". Услышав цену за билет в дальнем ряду, у нее затряслись руки, так она хотела открыться уже сейчас. Пакостная тетка, если честно, однако, учитывая ее прошлое… От ее чрезмерной жадности и желания загонять детей до смерти, а также устраивать отдельные частные встречи с клиентами я защитилась магической клятвой, за нарушение которой ей будет смерть. И каждого нового сотрудника она тоже будет нанимать через контракт. Та нехотя согласилась. Я прекрасно понимала, что она долго не продержится, но и самой этим заниматься мне было некогда. Заплатив ей за простой заведения и накинув магический замок на весь дом от крыши до подвала, я ушла. Как раз уложившись в означенные три часа, я вышла на улицу, где магистр уже ждал меня. Тот внимательно осмотрел меня всю, успокоился и взял под руку. Когда мы переместились к первой бывшей сокурснице, я обозначила проблему помещения. Ректор сильно удивился, однако обещал мне в кратчайший срок дать несколько адресов.

Первая по списку была Лоринда – боевичка, убившая Варну. Увидев меня, она лишь удивилась. Я же поразилась вымотанному виду девушки – бледная, поблекшая, какая-то тускалая, как будто жизнь ушла из нее. Видимо, допросы, расспросы и магическое вмешательство сделали свое дело – девушке уже как будто все равно было, что с ней будут делать. Рядом стоявшая мать всхлипывала в платочек, отец сурово сжимал подлокотники кресла. Рядом сидел маг, обнаруживший вмешательство.

– Что мне делать? – спросила я ректора.

– Посмотри, что за вмешательство увидишь ты.

Я закусила губу и подошла к бывшей сокурснице. Да, она убила, но и ее мне было жаль. Я села перед ней на колени, положила руку поверх ее холодной кисти и, чуть улыбнувшись, доверительно сказала:

– Прости, я буду очень осторожна.

Та вздрогнула, но кивнула. Слезы покатились из ее глаз, и она по-простому шмыгнула. Я так и держала ее руки, пристально всматриваясь в ее глаза, погружаясь магическим зрением в ее мозг. Закрыв глаза для лучшей концентрации, я сосредоточилась только на ментальных потоках. Они были изрядно потрепаны предыдущими вмешательствами и перепутаны. Аккуратно разматывая эти нити, словно закрученные узлы, я просматривала структуру, особое внимание уделяя узлам связей. Наконец после долгих мучений я нашла то, о чем говорил ректор. Действительно, эти узлы немного отличались от предыдущих – т.е. они вроде как естественными были, но в то же время и навязанными поверх. Я постаралась максимально близко, точно и подробно рассматривать это соединение. Что-то в нем мне не давало покоя, что-то было не так, но что? Такими же подозрительными выглядели и другие смежные узлы. Я вышла из сознания девушки и задумалась.

– Полина, что скажешь? – через какое-то время спросил меня ректор.

– Мне не нравятся эти узлы, – высказала я свою точку зрения. – Но чтобы понять, почему, мне нужно сравнить. Нужны аналогичные случаи.

– Поместить мысль об убийстве? – встрял маг.

– Зачем? – искренне недоумевала я. – Достаточно просто кого-то заставить захотеть что-то сделать. Желательно родственника – все-таки при явной наследственности потоки вряд ли будут сильно отличаться.

– Я готова! – тут же вскочила мать. Я перевела взгляд на ректора, тот пожал плечами.

– Господин маг, Вы умеете? – спросила я мужчину. Тот кивнул и подошел к женщине. – Ей надо внушить какую-нибудь мысль, которая противоречит ее естественным чувствам и мыслям.

Мужчина задумался, а потом подошел к женщине и, положив пальцы на ее виски, уставился ей в глаза. Та неотрывно смотрела. В течение минуты ничего не происходило, я лишь наблюдала за потоками. А потом глаза женщины расширились в неверии. Спустя еще полминуты она успокоилась, и маг ее отпустил.

– Что Вы хотите? – спросила я женщину.

– Мне очень хочется подмести пол и вымыть посуду, – уверенно сказала она.

Я заулыбалась – для богатой леди это точно неестественное желание. Подойдя к ней, я принялась изучать ее узлы со веушенной мыслью. Глубоко копать не пришлось, ибо в прошлое мне не приходилось отправляться. Я присмотрелась к узлам – завязаны они были по-другому, да и кончики были какими-то ершистыми, как секущиеся концы у волос. И они топорщились.

– Исполните свое желание, – проговорила я.

– Что? Да как Вы смеете? – вскочил муж.

– Господин барон, – охладил маг его пыл, – идет следственный эксперимент, результат которого будет влиять на приговор Вашей дочери. Смею напомнить, что если бы я не заметил вмешательства такого рода, то Ваша дочь бы уже была мертва по приговору суда. Имейте терпение.

Барон попыхтел, но сел. Меж тем, баронесса деловито вскочила на ноги и отправилась мыть посуду под присмотром ректора. Я же осталась ждать. Через полчаса они вернулись. Ректор чуть ухмылялся, женщина же была явно довольна произошедшим. Я снова погрузилась в ее ментальные потоки. Ага, кончики уже не топорщились, они просто лежали поверх ее основных собственных потоков. Я вышла из ее головы и потерла лоб. Догадка у меня была, но надо было проверить.

– Барон, не согласитесь ли Вы поучаствовать?

– Я не стану мыть посуду! – взревел он.

– Этого и не потребуется. У Вас будет другое задание.

– Тогда ладно, – пожевал мужчина губами.

Я же подошла к магу и шепнула ему на ухо кое-что. Тот удивился, но улыбнулся понимающе и подсел к отцу Лоринды. Он повторил свои действия, мы же наблюдали такую же реакцию, что и у его жены, только ускоренную. Когда маг закончил, то барон практически тут же громко чихнул и снял ботинки, с удовольствием пошевелив пальцами ног. Я же успела пронаблюдать кончики узлов – они были втянутыми в основные потоки. Барон удивленно посмотрел на себя, затем на нас, а потом резко покраснел и принялся наскоро обуваться. Мне же стало все понятно. Моя догадка была верна.

– Полина? – позвал меня ректор.

– Да, я все поняла, – сказала я.

– И? – подалась баронесса вперед.

Я покосилась на ректора – имею ли я право озвучивать им это? Конечно, речь об их дочери, но я не судья и даже не имею права участвовать в расследовании. А тут, исходя из моего слова, будет вынесен приговор. Убийце, но…

– Госпожа, – прервал маг мои рассуждения. – Вы привлечены мною, как сторонний маг, независимый специалист, – вот тут я вздернула брови – конкретно сейчас, когда я считаюсь официальной любовницей Сейрега, я не могу считаться независимым специалистом.

– Боюсь, я не имею права высказывать свои домыслы, – твердо ответила я.

– Почему? – искренне уживился мужчина. – Я видел, как Вы работали, у меня нет никаких нареканий или сомнений в обратном.

– Я не имею права называться независимым экспертом, – сделала я ударение на предпоследнем слове. – Уже некоторое время я являюсь любовницей принца Сейрега. А поскольку дело касается его предыдущей убитой любовницы, то мое мнение не будет судом учитываться как непредвзятое и неизаинтересованное.

Мои слова очень сильно удивили присутствующих. Барон удивился моей откровенности – леди о таком молчат, баронесса покраснела, а Лоринда грустно улыбнулась, как будто принимая поражение. Маг кашлянул и тоже чуть покраснел.

– Кхм, – прочистил горло маг, – это признание, конечно, с одной стороны, делает Вам честь, как специалисту, а с другой, в данной ситуации это не играет особой роли, т.к., повторюсь, Вы никаких показаний не давали, а все действия с подсудимой были под моим полным контролем. Так что Вы можете высказать свое мнение.

Я почесала нос и взглянула на несчастную семью. Ну раз так…

– Я считаю, что воздействие было оказано во сне. Лоринда спала, когда эту мысль ей внушили. Я пришла к такому мнению, основываясь на внешнем виде узлов мысли. Когда Вы баронессе внушали противоречащую ее естеству мысль, кончики топорщились. У барона же, выполнившего действие, не противоречащее его желанию, они были слегка втянуты в его естественные потоки. У Лоринды же они полностью втянуты. Поскольку мысль попала на благодатную почву – она хотела заполучить место любовницы принца практически любой ценой – но девушка была все же законопослушной, то тот, кто внушил ей эту идею, действовал в момент, когда мозг не сопротивляется воздействию, т.е. когда обладатель спит. Поэтому навязанный узел плотно сидит в ее потоках и выглядит родным, как будто это ее собственная мысль и идея.

– Т.е. она не виновата? – с надеждой спросила мать.

Я повернулась к ней и горестно вздохнула. Что ж, мать есть мать, я ее понимаю.

– Идея была навязана, госпожа баронесса, – повторила я. – Но Лоринда не возражала. Она не ужаснулась, а приняла идею, как данность, согласилась с ней. Она не противоречила ее внутренним чувствам. Вы помыли посуду, но не хотели. Барон снял ботинки, он хотел этого, но сдерживался. А Лоринда хотела избавиться от соперницы.

Фразу "и сделала это" я не стала озвучивать. Но она и так висела в воздухе, абсолютно понятная.

– Есть вероятность, что, если бы не эта навязанная идея, то она бы не…сделала этого? – глухо спросил барон.

Я развела руками.

– Я не знаю, – честно ответила я. – Это зависит от характера. На что бы пошла Лоринда? Просто выдрать клок волос в пылу драки и расцарапать лицо, чтобы принц бросил Варну? Подсыпать ей в еду какую-нибудь гадость, чтобы это как-нибудь отразилось на ней? В моем мире говорят "чужая душа – потемки". Лично я не думаю, что и сама Лоринда точно знает. Одно дело продумать план, а другое – реально воплотить его в жизнь. Не убийце тяжело убивать, когда это не самозащита. Это мое мнение. Что решит суд, я не знаю.

– Спасибо, госпожа, – барон поцеловал мне руку.

Ректор попрощался со всеми, и мы вышли.

– Хочу напиться, – мрачно заключила я.

Ректор молча взял меня за руку, и мы телепортировались в какую-то таверну. Официант услужливо отвел нас в дальний угол, и мы с магистром сделали заказ. Молчали мы весь вечер. Я хлебала что-то похожее на коньяк, сняв предварительно антипохмельное заклинание. Да, такое всегда было на мне. По природе я очень невосприимчива к алкоголю, и мой организм отторгает его в любом виде. Поэтому еще летом, когда я только начала мутить коктейли, я озаботилась "противоядием" и могла потреблять любой алкоголь в практически любом количестве без таких последствий как отравление или похмелье.

Вернулась я домой пьяная и в плохом настроении. А все потому, что не представляла себе как вычислить гада, что подставил девочек. Ректор, по-видимому, думал о том же.

Включив дома свет, я увидела пьющего принца. Нормально! А как он вошел? Почему охранка не сработала?

– Я сломал твои чары, извини, – вместо приветствия сказал мне принц. – Я в очень плохом настроении. Сорвался.

– А ты почему? – я села рядом с ним на пол. Умный товарищ – помнит про кресла.

– Ты была права, – сказал он, опорожнив бутылку до конца. – Этот урод хотел новую любовницу, и для нее готовил дорогой подарок – дом в очень красивой местности. Территории бы на графство хватило. Мразь. А ведь у него жена есть и дети.

Я молча похлопала вампира по колену. А что тут скажешь? И выпила с ним. Вкусненько, и градус приятный.

– А ты где была?

Как-то требовательно, как будто я чем-то обязана ему… Но я решила не заморачиваться и рассказать все Сейрегу – в конце концов его это напрямую касается. Принц слушал молча, только хмурнел. Выругавшись, он с размаху разбил бутылку и зарылся руками в волосы. Я все также молчала.

Внезапно я почувствовала, как воздух вокруг принца изменился. Не поняла, это что за намеки в его пьяной голове проснулись? Повернув голову, я увидела в глазах то самое желание – сблизиться с тем, кто чувствует то же самое еще больше. Э, нет, дорогой товарищ, к сексу по пьяной дружбе я не готова. Нам с тобой потом еще общаться. Поэтому я сделала вид, что ничего не заметила, и встала.

– Иди спать, – только и сказала я, указав на телепортационный проем. – Завтра учебный день. Охранки я сделаю. Хрен теперь сломаешь.

Принц усмехнулся, но настаивать не стал. И на этом спасибо.

Когда тот ушел, я восстановила все охранки, хотя ужесточать их не стала – все же не мои друзья очень вряд ли ко мне будут ломиться – ректор запретил приближаться к моему дому во избежании несанкционированных попоек.

Через несколько дней ректор вызвал меня к себе и сообщил, что подруги Лоринды – Туния и Чаисса – тоже были "с подарочком". Поэтому суд учел этот аспект и отправил их по монастырям замаливать грехи. Верили в этом мире в Прасоздателя, разница была лишь в половой принадлежности – у кого-это это была Праматерь, у кого-то Праотец. И монастыри были женскими и мужскими. Условия не домашние, но и не тюрьма, хотя уйти оттуда нельзя – дисциплина и охрана были жесткими. Я, как та золотая рыбка, ничего не ответила. Но лишь усердно начала думать, как вычислить этого умельца-менталиста. То, что он или она учится на синем факультете, было ясно как божий день – таким даром нужно учиться обладать, чтобы он не убил. Параллельно с чем-то он, конечно, может быть, да и был наверняка, но вот доминировал точно. Вот только кто? И если ректор, знающий способности всех своих студентов, его не распознал, как быть мне?

Глава 15. Новые знакомства – новые проблемы

Однако постепенно эта проблема отходила на второй план за моими каждодневными заботами. Внедрив скан отпечатков пальцев (предварительно опробовав его на своих клиентках, в тайне от них – мало ли на чем они держат руку, чтобы мне было удобнее ваять им маникюр), я решила устроить себе выходной и отправилась в город. Душа хотела отдыха, а то со всеми этими заботами я света белого не вижу. Ректор нашел мне для будущего театра интима несколько подходящих помещений, одно из которых я купила и оборудовала. Показала его Тетушке, та жадно оценила. Мне уже хотелось, чтобы она скорее нарушила магический договор и свалила в лучший мир – Гингема и Бастинда вместе с Бабой-Ягой просто отдыхают. Да и на ее место я уже определила следующую барышню. Она была одним из последних приобретений старухи. Молодая женщина, которую любовник продал за долги две недели назад. Из-за ее не юного возраста она пользовалась не очень большим спросом, но зато была незаменимой помощницей – помогала приводить попользованных в человеческий вид. Юльмина – так звали эту женщину – была достаточно умна, чтобы не высовываться и не нарываться и оказалась пластична – в далеком детстве родители нанимали ей учителя танцев. И несколько лет девочка училась им. Потом родители умерли от какой-то болезни, и девочку отправили по родственникам. И беззаботная жизнь домашнего ребенка кончилась. Женщина быстро поняла, что я хотела и как это должно выглядеть. И занималась с остальными. Новый нанятый мною целитель постепенно приводил их в человеческий вид и состояние. Поэтому пока эту головную боль я с себя сняла. С Юльминой я периодически пересекалась, и та мне рассказывала о течении дел. Как раз в одну из таких встреч мы и договорились о ее дальнейшей карьере. Женщина была очень даже согласна – бабка ей поперек горла стояла.

За такими мыслями я завернула в ближайший кабачок – была уже поздняя осень со всеми сопутствующии прелестями – холодные порывы ветра, дожди, дрянь под ногами, особенно учитывая, что дороги тут не асфальт. Внутри было не грязно, народ тихо сидел и ел. За дальним столиком в тени какой-то суровый дядька мрачно поедал курицу руками. Я села в другой стороне и заказала нечто похожее.

Вкусно поев, я принялась цедить алкоголь, ибо вечер мне откровенно нравился – тихо, хорошо, уютно, никто не лезет, а сейчас еще и местный джаз-бэнд сбацает что-нибудь… Пространство перед стойкой заняли несколько мужчин с какими-то музыкальными инструментами, похожими на банджо. Одеты они были с претензией на стиль. Поклонившись зрителям, т.е. нам, они ударили по струнам. Я чуть не поперхнулась – просто какафония звуков, и под это они что-то начали орать. Жесть. Пару минут они так поорали, а затем, не увидев на наших лицах достойного отклика, они начали мяукать нечто заунывное. Дядька, поедающий курицу, начал недобро посматривать на пацанов. Я уже предвидела нерадостное окончание вечера. Помаявшись еще с полминуты – аккурат когда они закончили выть последнюю ноту – я лениво произнесла:

– Какая скукота!

Ребята покраснели, а народ рядом засмеялся. Дядька расслабился.

– Это хит! – воскликнул один из игрунов.

– Весна еще не скоро, – не согласилась я. – Даже кошки не сбегутся.

Посетители расслабились, наслаждаясь представлением, дядька улыбался – золотые зубы посверкивали в темноте.

– Если ты такая умная, сыграй, – протянул мне певец свой инструмент.

Я уже была достаточно пьяна, чтобы рискнуть. Иногда захаживая к продавцу музыкальными инструментами, я вспомнила и сыграла несколько песенок на нечто, похожем на гитару. Поэтому, вытерев рот, я взяла инструмент и начала играть традиционного и незабвенного Виктора Цоя. Народ остолбенел – еще бы, даже меня в свое время проняло, а тут… Когда мой багаж окончился, народ молчал, и только златозубый дядька заулыбался и захлопал. За ним потянулись и остальные. Я слегка поклонилась и села на свое место. Ребята замялись на месте и переглянулись.

– Госпожа, а Вы что-нибудь еще знаете? Может споете, а мы подыграем?

Я вздернула брови – в принципе, почему бы и нет. И я запела песни Высоцкого, постепенно входя во вкус. Ребята оказались небесталанными и вполне сносно наигрывали мотивчики. Вечер оказался славным, и мне было безумно жаль его заканчивать. Но близилась полночь, и мне надо было двигать в Академию. Поэтому с большим сожалением я закончила свой концерт. Ох, Эля, спасибо тебе огромное за твой подарок в виде голоса и слуха!

Когда я подозвала официанта и попросила у него счет, тот поклонился и тут же растворился за стойкой. Ребята испросили у меня разрешения исполнять мои песни, я милостиво разрешила, напомнив, чьи это песни. Ребята понятливо закивали и исчезли. А у моего стола материализовался тот дядька.

– Ты отлично пела и играла, – сказал он. – И спасла шкуры этим пацанам.

– Я так и подумала, – улыбнулась я ему.

– Гопожа, – ко мне подошел гном, судя по внешнему виду – хозяин, а позади него стоял официант с бутылкой какого-то алкоголя, – примите этот напиток в знак благодарности за самый замечательный вечер за последние несколько лет. Я получил ни с чем несравнимое наслаждение, слушая Ваш голос и Ваши песни. Разумеется, Ваш ужин за счет заведения.

Я растерялась. Нет, я видела, что народу заметно поприбавилось, но вот чтобы так мне сказали спасибо… Я была тронута.

– Спасибо, – немного неловко улыбнулась я. – Это несколько неожиданно…

– Счет оплачу я, – пробасил дядька. – За удовольствие надо платить.

– Господин Счастливчик.., – начал было гном, но тот только махнул рукой и ушел обратно за свой стол.

– Держите, госпожа, – повторил гном. – И идите. Пока Счастливчик не решил Вас прибрать к себе.

Я удивилась, но кивнула. Взяв бутылку, я вышла за двери. Завернув за угол, я телепортировалась к себе и завалилась спать. Отдохнула, называется – устала, как собака…

Наступила зима, и преподы напомнили о приближающейся сессии, поэтому народ спешно делал уроки, писал работы и пытался их защитить. На фоне этой суматохи наши королевские четверки были спокойнее самого безмятежного эльфа – мы-то все вовремя делали благодаря моей памяти и спокойной обстановке, в которой вдевятером куда как удобнее делать домашку, несмотря на то, что вампиры учатся на курс старше.

В один из вечеров я решила отдохнуть ото всех, в том числе и от принца, хотя он честно проводил со мной все вечера и частенько "выгуливал" меня, хотя и большой дружной компанией мы тоже не раз сидели в разных кабачках. Забурилась я в заведение под названием "Счастливая подкова". Это был кабак, в котором играли в разные игры. Играть я не собиралась, а вот посмотреть на местных шулеров можно было. Играли в кости, карты, нечто похожее на наши нарды и домино. Народ в основном тихо сидел, чтлбы другим не мешать, но то за этим, то за тем столом слышны были крики победы и стоны разочарования. Игроки ели, пили, делали ставки, ждали своей очереди. Я с интересом посмотрела на местное казино и решила остаться – колоритное местечко. Услужливый официант спросил, к какому столику я желаю присоединиться, я честно ответила, что пока не знаю, определюсь позже, а пока же готова отужинать. Тот понятливо кивнул и усадил меня за один из пустующих столиков. В ожидании заказа я потягивала местный эль и присматривалась к играм. Теоретически я во что-нибудь могла бы сыграть. Наверное. Позже. По мелочи – ибо терпеть не могу играть даже на щелбаны – и если буду прилично пьяная и веселая. За столиком рядом сменились партнеры – один проигрался в ноль и вышел. Ох, надеюсь ему не придет в голову кого-нибудь ограбить. Я доела свою птичку и, попросив освежить мой эль, решила посмотреть на игру, где было больше всего зрителей. Поэтому когда официант налил мне новый бокал, я на всякий случай расплатилась и встала позади мужчин. Видно было не ахти, но смысл вполне был ясен. Играли в карты, что-то похожее на "верю-не верю", куш уже был солидный. Зрители молчали, хотя и менялись местами, заглядывая в карты игроков. Те же соревновались, у кого покер-фейс круче. Я тихо хмыкнула, ибо меня игра совсем не привлекла. Вот этот мой тихий хмык был очень лишним. И поняла я это, когда один из игроков резко взглянул на меня, а потом за три секунды совершил немыслимое: собрал карты в руке, чтобы партнер их не увидел, вскочил с места и ввинтился в зрительные ряды, выцепил меня и сел обратно, разложив карты веером в руке, а меня усадив на колени. Я от неожиданности и хамства сначала потеряла дар речи. А этот хрыч, нестарый, но по фиг, еще и поглаживать меня начал прниже спины.

– Будешь моей удачей, крошка, – томно прошептал он мне в шею, – в накладе не останешься.

Я зарычала не хуже вампира и попыталась вырваться. Ага, щаз!

– Ну-ну, детка, не набивай себе цену! – хлопнул он меня. – Я же вижу, тебе не впервой.

Народ понятливо ухмыльнулся. Это стало прследней каплей. Плотоядно улыбнувшись (насмотрелась на своего вампира…своего?я сказала своего? Так, разберемся с этим позже, когда это он стал моим) мужику в харю, я провела свободной рукой по его давно не мытым волосам и с силой сжала их, потянув вниз. Мужик от неожиданности заорал, народ рядом обернулся. Я же продолжила воспитательную работу и создала иллюзию удлинняющихся клыков.

– Сможешь мне повторить это еще раз, не обделавшись, как последняя крыса? – прошипела я, приближая к его шее свой рот.

Мужик завыл и задергался, уверенный, что я уже приступила к позднему ужину. Или десерту – на свой выбор.

– Пощадите, госпожа, – просипел он.

– А многих ли ты, шваль, жалел? – я склонилась еще ниже, чтобы он видел мои вишневые зрачки. – Где те несчастные, которые тебя молили о пощаде?

Я несла откровенную чушь, ведь мужика я не знала, но в критические моменты, когда знаешь, что умираешь мучительно, в голове всплывает всякое разное и по-любому постыдное.

– Пощади! Я отмолю их всех! Я заплачу!

– Что ты сказал? – в моих глазах уже полыхал огонь.

– Я больше не буду! – завыл он.

– Что тут происходит?

Грозный окрик заставил всех обернуться. Я же чуть повела головой и уставилась на вошедшего. По залу прошелся тихий шепот "счастливчик". Я же секунду спустя поняла, что это мужик, который не так давно заплатил за мой ужин в благодарность за концерт. Мужик сурово взглянул на нашу троицу, и его брови взметнулись вверх.