С друзьями по Санкт-Петербургу. Морская слобода

В 1880 году, после смерти Марии Александровны – супруги государя-императора, Екатерина Михайловна переехала в Зимний дворец. Вскоре погиб Александр II и её переселили в особняк на Гагаринской улице, известный как Малый мраморный дворец .

Фасад следующего дома (Английская наб., 48) самый узкий на набережной – всего 13,5 метров. В 1830-е годы участком владел приятель Пушкина ротмистр-кавалергард Павел Карлович Ферзен, история тайного венчания которого на юной баронессе Ольге Строгановой легла в основу повести «Метель». За свой проступок Ферзен был предан военному суду и отослан в дальний гарнизон. Насколько хороша была молодая жена Павла Карловича можно и сегодня судить по ее портретам кисти Карла Брюллова, хранящимся в Русском музее.

При Ферзене, в 1838 году, архитектор Петр Семенович Садовников перестроил тогда еще двухэтажный лицевой дом в стиле безордерного ампира, сделав его выше на два аршина, заново оформив окна, устроив выносной карниз и украсив лепными медальонами и маскаронами.

Английская наб. 46, 48

В 1880-е годы особняк перешёл князю Александру Илларионовичу Васильчикову, видному государственному деятелю и публицисту, сыну крупного сановника, входившего в самый ближний круг Александра I в «либеральный» период его правления.

Александр Илларионович в молодости был секундантом Лермонтова в роковой дуэли, за что был предан суду, но благодаря заступничеству отца прощен. На Английскую набережную он въехал уже в летах, достигший чинов и преуспевший в изучении сельской жизни. Васильчиков написал несколько брошюр и сочинений, в которых ратовал за реформы на основе общинного земледелия и местного самоуправления. 

В 1885 году уже для других хозяев инженер Владислав Михайлович Карлович надстроил особняк третьим этажом, придав ему вид, существующий и сегодня.

Последним владельцем в 1916 году стал банкир Леон Моисеевич Вургафт, который намеревался перестроить здание в стиле модерн. Но очень скоро «пришёл гегемон» и дом превратился в одну сплошную коммуналку, а проект, разработанный архитектором Моисеем Марковичем Синявером (автором Голубой дачи, построенной для банкира на Каменном острове), остался на бумаге.

В настоящее время в некоторых комнатах можно видеть сохранившиеся детали былой роскоши – панели красного дерева на стенах, лепнину на потолках, мраморные подоконники и бронзовую фурнитуру на окнах.

Участок под номером 50 с 1830-х годов принадлежал графу Александру Ивановичу Стенбок-Фермору и его потомкам. Тогда же особняк приобрел нынешний облик: двухэтажное, на подвалах, здание в стиле зрелого классицизма, увенчанное выносным карнизом и ступенчатым аттиком. Украшением служили лепной ленточный фриз и маскароны. Имя архитектора установить не удалось.

В 1859-1862 годах, как свидетельствует памятная доска, в доме проживал прусский посланник Отто фон Бисмарк, ставший первым канцлером объединенной Германии. Стоимость аренды особняка составляла 7000 рублей в год (весьма дорого по тем временам), но Бисмарка цена не пугала – он жил в роскошной обстановке, среди старофранцузской, модной в то время в Петербурге резной мебели из орехового дерева, которую жена прислала ему из Франкфурта. В Петербурге  посланник обитал только несколько месяцев в году, при этом его обслуживало огромное число слуг.

Внутреннее убранство особняка до наших дней не сохранилось.

Английская наб. 50, 52

Соседний трехэтажный дом 52 с пилястровым портиком был сооружён в 1828-1829 годах архитектором Филипповым (имя неизвестно). В это время участком владел генерал Яков Алексеевич Потемкин (однофамилец светлейшего князя Потёмкина-Таврического), который, однако, оформил его на свою тещу по фамилии Брискорн, по первому мужу – Струкову. Герб Струковых – три золотых льва с красными языками и хлебный сноп – украшает фронтон по сей день.

А в конце XVIII века дом принадлежал Ольге Александровне Жеребцовой – родной сестре последнего фаворита Екатерины II Платона Зубова. И если о муже Ольги Александровны, камергере Жеребцове, ничего неизвестно, то ее продолжительная связь с английским посланником лордом Уитвортом дала повод подозревать Британию в причастности к убийству Павла I.

В 1831 году сюда, на съемную квартиру, привез свою молодую жену Александр Сергеевич Пушкин – это был первый семейный адрес поэта, самая счастливая страница его жизни. По свидетельству Василия Андреевича Жуковского: «И душа, и жизнь, и поэзия в выигрыше!» (Жители дома верили, что эта счастливая аура спасла их в страшные дни блокады – никто из обитателей тогда не умер.)

В 1913 году в этом доме поселился юрист, бывший губернатор Костромы в отставке, граф Петр Петрович Шиловский – талантливый самоучка, инженер-изобретатель, пионер гироскопической техники, построивший в Англии первый двухколесный автомобиль-гирокар.

Участок под номером 54 с трёхэтажным домом в 1830 году был приобретён казной для светлейшего князя Александра Сергеевича Меншикова, назначенного на должность начальника Главного морского штаба.

Александр Сергеевич являлся правнуком ближайшего сподвижника Петра I – Александра Даниловича Меншикова. В 1833 году он получил звание адмирала, хотя свои воинские подвиги совершил на суше – участвовал во всех крупнейших сражениях в войне с Наполеоном. Как и почему сухопутный генерал, ни дня не ходивший по морю был назначен главным морским начальником осталось загадкой. Зато широко известна была слава князя, как шутника-острослова. В середине XIX века три долгостроя николаевский эпохи: Исаакиевский собор, Благовещенский мост и железная дорога, связавшая две столицы, – стали объектом его едкого замечания: «Достроенный собор мы не увидим, но увидят наши дети; мост мы увидим, но наши дети не увидят (намек на ненадежность конструкции, мол, долго не простоит. – Прим. автора), а железной дороги ни мы, ни наши дети не увидят».

Перестройку дома с приспособлением под нужды канцелярии Морского министерства и личные покои князя произвел в 1831-1832 годах архитектор В. А. Глинка, который только что закончил возведение Румянцевского музея (Английская наб., 44).

В середине XIX века Меншиков получил особняк в «вечное и потомственное пользование». Позже, в 1873 году, здание основательно перестроил архитектор Карл Карлович Рахау, создав при этом замечательные интерьеры в стиле Людовика XV. Журнал «Зодчий» с горечью отмечал, что подобные произведения искусства немногим доступны для осмотра, и «еще более жаль, что издание рисунков и описание подобных произведений не находят у нас предпринимателей».

В 1911-1913 годах придворный архитектор Роман Фёдорович Мельцер, переделывая особняк в великокняжеский дворец для брата Николая II Михаила Александровича, оформил фасад в стиле модерн и перестроил парадную лестницу, сохранив при этом расположение помещений и роскошное внутреннее убранство, созданные Рахау.

Великий князь Михаил Александрович увидел свой обновлённый дворец только когда началась мировая война, ибо в 1912 году после морганатического брака с разведенной Натальей Сергеевной Вульферт ему было запрещено жить в России. В начале войны Михаил Александрович получил прощение и командовал на фронте Дикой дивизией. В столицу он приезжал только на побывки, останавливаясь большей частью в любимой Гатчине, где и был арестован Временным правительством. Большевики этапировали великого князя в Пермь и в ее окрестностях расстреляли.

В 1922 году по распоряжению Надежды Константиновны Крупской дом был передан Всероссийскому обществу глухих, которое пользуется им по сей день. Из интерьеров сохранился рабочий кабинет Михаила Александровича: деревянные панели и встроенный книжный шкаф. В бывшей столовой – обшивка стен, двери, зеркало в стиле модерн и даже старые батареи. Уцелели также три камина из белого и цветного мрамора, широкие раздвижные двери карельской березы и некоторые любопытные детали, а именно: каркас лифта, кованые наружные фонари и оконная фурнитура.

Английская наб. 54, 56

За дворцом великого князя расположено здание с колонным портиком – Англиканская церковь Иисуса Христа. Это последнее творение великого Кваренги, сооружённое в 1815-1816 годах. Надо отметить, что помещение под церковь английская община начала снимать еще в 1723 году в доме графа Шереметева, который стоял на этом месте. В середине XVIII века англичане выкупили дом и переоборудовали – устроили большой двухсветный зал, завезли и установили орган (единственный в России английский романтический орган XIX века существует по сей день).

К началу XIX века община разрослась и церковь пришлось перестраивать. Тогда и пригласили Кваренги, который полностью перестроил дом Шереметева в классицистическом стиле, установив на фронтоне главного фасада три статуи – «Вера», «Надежда» и «Любовь», а по центру здания на постаментах – фигуры львов (ни статуй, ни львов сегодня нет).

В 1919 году численность английской общины сильно сократилась. Церковь закрыли, а здание передали Публичной библиотеке. После Великой Отечественной войны в хорошо сохранившихся интерьерах надолго обосновалось Городское экскурсионное бюро.

В 2003 году бывшую церковь передали Консерватории, а в 2016 году здание отдано под управление театра Мюзик-холл.

Соседний с церковью участок с особняком (Английская набережная, 58) Екатерина II в 1780 году подарила сестре своего фаворита Александра Ланского – Елизавете Дмитриевне Кушелевой. После скоропостижной смерти брата Елизавета Дмитриевна унаследовала его дворец на Дворцовой площади, после чего продала особняк на Английской набережной молодому офицеру Измайловского полка Василию Васильевичу Ададурову. Храбрый воин прожил долгую жизнь, воевал со шведами и французами и дослужился до генерал-майора. Он не стяжал, однако, славы своего отца – сенатора Василия Евдокимовича Ададурова – видного математика, языковеда и автора «Правил русской орфографии», у которого училась русскому языку будущая императрица Екатерина II.

Существующий вид, стилизованный под неоренессанс, здание обрело в 1858 году по проекту архитектора Юлия Осиповича Дютеля, который по заказу очередного хозяина превратил его в доходный дом.

Английская наб. 58, 60

Двухэтажный особняк с выступающим на тротуар каменным тамбуром (Английская наб., 60) был перестроен в 1870 году архитектором Павлом Петровичем Мижуевым (практически одновременно зодчий перестраивал и дом 42). В таком виде, сохраняя черты эклектики, он и дошел до наших дней. Вензель «RF» на фронтоне хранит память о последней хозяйке, Фредерике Радау.

А в конце XVIII века домом владел Джон Роджерсон – лейб-медик Екатерины II, Павла I и Александра I. В то время, судя по сохранившимся описаниям, особняк имел фасад в стиле барокко с выступающей частью и открытым балконом.

В середине XIX века здание какое-то время принадлежало Почтовому департаменту – на Неве была оборудована пристань и отсюда корреспонденция и пассажиры отправлялись в Европу.

Позже дом снова оказался в частных руках и, меняя владельцев, дожил до 1917-го года. В советское время он превратился в многонаселенный дом с коммунальными квартирами.

Следующий дом 62 не миновала типичная судьба многих строений Английской набережной. До середины XIX века он принадлежал английским и голландским купцам, а затем стал собственностью петербургского аристократа – действительного статского советника и камергера Михаила Николаевича Челищева. Выполняя пожелания нового хозяина, архитектор Николай Васильевич Трусов изменил внешний вид и по-новому оформил вестибюль и интерьеры. На фасаде появились балкон и декоративные украшения.

В 1895 году особняк приобрел купец 1-й гильдии, банкир Яков Соломонович Поляков. (Самуил и Лазарь Поляковы, братья Якова, уже владели к этому времени домами 4 и 12 на Английской набережной). Яков Соломонович много времени проводил в Петербурге и поэтому с большой роскошью украсил свой особняк, обставив дорогими вещами. Обновление интерьеров для него осуществил архитектор Борис Ионович Гиршович. В 1907 году Поляков уступил особняк своему кузену Леону Абрамовичу Варшавскому, дети которого владели им до 1917 года.

Английская наб. 62, 64

В советское время дом 62 объединили с домом 64 и отдали Электромеханическому техникуму, при этом интерьеры бывшего особняка Полякова частично сохранились: лепные кариатиды в вестибюле, мраморный камин, рельефные тондо (барельефы в пределах круга) и портретные медальоны. Изогнутая парадная лестница декорирована филенками и обильной лепкой. В трех помещениях второго этажа остались кессонированные потолки, украшенные резными панно из разноцветного дерева, а в одной из комнат уцелел круглый живописный плафон с изображением ласточек.

Серый и мрачноватый с фасадом в стиле северного модерна дом 64 был построен в 1911 году шведским архитектором Фредриком Лильеквистом, специально для этого приглашенным в Санкт-Петербург. Это здание бывшего посольства Швеции, которое зодчий украсил в соответствии с его статусом – малым гербом и шарами на крыше с изображением «Тре-Крунур» – одного из национальных символов королевства. Посольство работало здесь до 1936 года.

Соседний участок со строением на нем, а также пожизненную пенсию в 1200 рублей и имение в Рязанской губернии, в конце XVIII века Павел I именным указом пожаловал Марии Саввишне Перекусихиной – любимой горничной и собеседнице Екатерины II (учитывая отношение Павла к матушке и ее окружению, щедрость необъяснимая). Мария Саввишна жила здесь тихо, уединенно, в окружении портретов и мебели покойной императрицы.

С начала XIX века дом переходил от одного хозяина к другому, а в 1836 году оказался в руках почетных граждан, владельцев рыбных промыслов на Каспии, купцов-миллионеров Алексея Петровича и Александра Петровича Сапожниковых.

Александр Петрович Сапожников хранил в особняке коллекцию живописи, среди которой были произведения Джорджоне, Рубенса, Ван-Дейка, Пуссена, Тинторетто. Жемчужиной частного собрания была «Мадонна с цветком» кисти Леонардо да Винчи. Внучка Сапожникова, Мария, выходя замуж за архитектора Леонтия Николаевича Бенуа, получила ее в качестве приданого. В 1914 году Мария Александровна Бенуа продала «Мадонну с цветком императорскому Эрмитажу, поэтому картина получила известность, как «Мадонна Бенуа».

Особняк Сапожниковых неоднократно перестраивали разные архитекторы, но по-настоящему крупные перемены, коснувшиеся всех строений на участке, произошли в 1875-1876 годах по проекту архитектора Павла Петровича Мижуева. На фасаде появились наличники, пилястры и аттик с гербом, наряднее стали интерьеры.

В 1880 году владельцем особняка стал замечательный математик и механик, основоположник теории автоматического регулирования, будущий министр финансов, академик и член Госсовета Иван Алексеевич Вышнеградский, много сделавший для оздоровления финансов страны.

В 1893 году Иван Алексеевич с семьей переселился в роскошный дом Утина на Конногвардейском бульваре, а в доме на набережной в 1917 году владельцев сменила пролетарская власть, воплотившая в жизнь лозунг «Мир хижинам – война дворцам».

Английская наб. 66, 68

Мы подошли к самому большому дому на набережной, занимающему три участка (Английская наб., 68). Он был построен в 1858-1862 годах для барона Александра Людвиговича фон Штиглица по проекту архитектора Александра Ивановича Кракау. На этом месте с 1822 года уже стоял особняк Людвига фон Штиглица – отца Александра Людвиговича, выстроенный на двух участках и перешедший сыну по наследству вместе с тридцатимиллионным состоянием. Третий участок был приобретен в 1848 году.

Заслуги барона Штиглица невозможно переоценить. Чтобы увековечить его имя хватило бы одного Училища технического рисования, созданного на деньги барона в столице с филиалами в других городах империи. А еще он строил железные дороги, жертвовал на военные нужды и делал многое другое.

Унаследованное состояние Штиглиц не только сохранил, но и приумножил. Все свои капиталы Штиглиц держал исключительно в российских банках, что было редкостью в то время. Скептикам он отвечал: «Отец мой, и я нажили все состояние в России; если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять с ней вместе все свое состояние».

Интерьеры дворца (как-то язык не поворачивается сказать «особняка»), включая все декоративно-прикладное убранство, прорисованные архитектором до мельчайших деталей, были настолько великолепны, что, пожалуй, превосходили по роскоши и изыску интерьеры Екатерининского или Юсуповского дворцов. Подтверждение тому – акварели петербургских художников, которые донесли до нас память об этом чуде. Живописные полотна, составляющие неотъемлемую часть интерьеров как парадной анфилады, так и жилых покоев, архитектор заказывал у ведущих европейских мастеров.

После смерти Александра Людвиговича в 1884 году дворец унаследовала приемная дочь барона Надежда Михайловна Половцова, которая спустя три года продала его великому князю Павлу Александровичу – младшему брату Александра III – за 1,6 миллиона золотых рублей (Штиглицу дворец обошелся в 3 миллиона).

Для приспособления жилых покоев к вкусам великого князя и его молодой супруги – греческой принцессы Александры Георгиевны – был приглашен выдающийся архитектор Максимилиан Егорович Месмахер, который заново отделал личные покои, сохранив парадный второй этаж.

Александра Георгиевна умерла при родах, успев родить мальчика – Дмитрия Павловича – в будущем участника убийства Распутина. Павел Александрович вскоре увел жену у адъютанта своего брата, великого князя Владимира Александровича, и вынужден был жить за границей. После гибели ещё одного брата, московского губернатора Сергея Александровича, он получил прощение и вернулся на Родину. В 1918 году его и еще трех великих князей расстреляли во дворе Петропавловской крепости.

В советское время дворец использовался для размещения различных учреждений, пока в 1968 году он не был объявлен памятником культуры. В 1988 году даже была начата реставрация, да так и осталась начатой. В настоящее время здание передано Санкт-Петербургскому государственному университету.

Проходя мимо дома 70 отметим, что он дольше других – 135 лет, с 1761-го по 1896 годы – принадлежал британским подданным, тогда как большинство англичан покинули Английскую набережную в XVIII веке. Существующий вид особняк приобрел в 1871 году после перестройки под руководством архитектора Карла Ивановича Реймерса, придавшего черты эклектики фасаду и интерьерам главного здания.

Английская наб. 70, 72, 74

Задержимся перед домом 72, фасад которого стилизован под флорентийское палаццо. Обращает на себя внимание барельефный фриз из грифонов и растительного орнамента, львиные маски, выносной карниз на консолях, украшенный орнаментом, и невысокий аттик. Цифры 1881 – год окончания строительства особняка Екатерины Фёдоровны Молво, жены богатого купца и предпринимателя. Особняк Молво – единственная работа архитектора Альберта Николаевич Бенуа, больше известного как художник-аквалерист.

Альберт Николаевич Бенуа – старший брат архитектора Леонтия Николаевича, преподавал акварельную живопись в Академии художеств и основал Кружок русских акварелистов. Также он являлся соредактором журнала «Мир искусства». Акварели этого мастера украшают собрания Русского музея и Третьяковской галереи.

В конце XVIII века на этом месте стоял дом, которым владел придворный банкир барон Александр Францевич Ралль, большой любитель музыки и очень богатый человек. Однако, в 1817 году финансы барона пришли в упадок – дом был заложен и стал сдаваться внаем. Одну из квартир в 1824 году за 100 рублей в месяц снимал художник Орест Адамович Кипренский, оставивший после себя несколько десятков портретов, в которых увековечил известнейших людей XIX века.

Крайний дом на нашем пути, выходящий боковым фасадом на набережную Ново-Адмиралтейского канала, известен как Дом Виллие – по имени военного врача Якова Васильевича Виллие.

Яков Васильевич Виллие был лейб-хирургом императоров Павла I, Александра I и Николая I.

Уроженец Шотландии, Виллие много сделал для развития российской медицины, особенно хирургии. Он участвовал более чем в пятидесяти сражениях, а при Бородино провел около восьмидесяти операций в полевых условиях. Весь свой капитал Виллие завещал на благотворительные цели – на эти деньги на территории Медико-хирургической академии была построена клиника его имени.

Он приобрёл участок со строением в 1809 году и владел им около пятидесяти лет. В 1820-х годах главный дом перестроили с таким расчётом, чтобы часть помещений сдавать внаем. Среди жильцов была семья штаб-лекаря Александра Дмитриевича Бланка, у которого в 1835 году здесь родилась дочь Мария, ставшая впоследствии женой Ильи Николаевича Ульянова и матерью Владимира Ильича Ленина.

Последним владельцем особняка был Александр Федорович Гауш – видный пейзажист-«мирискусник», один из хранителей музея «Старый Петербург».

Особое место в жизни Александра Федоровича занимало увлечение кукольным театром. В 1916 году в парадных помещениях особняка состоялся первый спектакль театра мирионеток, на котором присутствовали Александр Блок, Анна Ахматова, Александр Бенуа, Николай Евреинов и многие другие. В начале 1920-х годов Гауш выступил одним из организаторов Театра Петрушки, существующего поныне, как театр марионеток имени Евгения Сергеевича Деммени.

Александр Фёдорович продолжал жить в бывшем собственном доме и после «уплотнения», но 1924 году из-за болезни жены переехал в Крым.

Храм Христа Спасителя. 1911г., фото Карла Буллы

Наша прогулка подошла к концу. Напоследок несколько слов о храме Христа Спасителя, некогда стоявшем за Ново-Адмиралтейским каналом на берегу Невы. Он был построен в 1911-1912 годах инженером Сергеем Николаевичем Смирновым по проекту архитектора Мариана Мариановича Перетятковича в память о моряках, погибших в войне с Японией. Деньги на строительство собирали по подписке со всей России. Это был однокупольный двухэтажный храм, стены которого, облицованные белым камнем, украшала резьба работы скульптора Бориса Михайловича Микешина. Мозаичные картины были выполнены в мастерской Владимира Александровича Фролова по эскизам художников Виктора Михайловича Васнецова и Николая Александровича Бруни.

Часовня на месте «Спаса-на-Водах»

На стенах верхней церкви висели бронзовые доски с именами 12 000 погибших моряков, в том числе адмирала Степана Осиповича Макарова, а также начертаны названия погибших кораблей. В 1932 году храм, который в народе называли Спас-на-Водах, был взорван. В настоящее время на территории предприятия «Адмиралтейские верфи» на месте храма установлена часовня.