День 140-142
Небо было застлано тучами. Я посмотрел на руки – их силуэты слабо различались. Холод, сырыми лапами, обнял меня, вызывая неприятную дрожь.
«Сколько я здесь?» – задавал я себе вопрос, на который не находил ответ.
Вокруг были пустующие бетонные стены домов, создавая коридор. Впереди послышалось мычание – я передёрнул затвор и нацелился в пустоту, затаив дыхание. Тишина. Убивающая тишина. Ветер обдувал лицо, но я его не слышал, будто звуков больше не стало. Внезапно, резкий крик прямо за спиной пронзил голову, оглушая, и повалил на асфальт. Я резко обернулся, но ничего не было. Тьма смеялась надо мной, над моей беспомощностью. Я до боли напрягал глаза, но ничего не смог увидеть. Сумерки сгустились и теперь даже силуэты рук не было видно.
Я встал и побрёл наощупь, держась свободной рукой за стену. Стена была плоская и сплошная, без единой выемки – идеально ровная. Крик позади повторился и послышалось разрывание воздуха. Что-то приближалось. Стрелять наугад было бесполезно, оставалось только найти место, куда можно спрятаться. Я побежал вперёд, беспорядочно, в панике, обтирая рукой стену, но ничего не попадалось. Пальцы старились в кровь.
Что-то, преследовавшее меня, дыхнуло прохладой в шею, ускоряя меня.
«Я же предупреждал», – шепнуло в ухо нечто. Я упал. Оно больше не преследовало меня. Этот голос оглушал. Предложение, раздавшись в голове, распалось на тысячи кусочков, где каждый резонировал, вызывая новые звуковые волны и новые куски, которые, в свою очередь, распадались на новые, и так до бесконечности. Я стоял на коленях, пытаясь закрыть уши, но ничего не выходило. Я никуда не мог сбежать, потому что это существо было внутри головы.
«Я же тебя предупреждал, а ты не захотел слушать. Ничто не сможет тебя спасти, кроме тебя самого», – твердил голос.
Я попытался закричать, но даже не услышал себя. Лишь осколки голоса разлетались в голове, а глаза застлала полная тьма.
«За свои грехи придётся расплатиться, и ты ничего не сможешь поделать. Смотри, что ты наделал», – после этих слов зрение вернулось и передо мной понеслась вереница образов: Лёша, Павлов, Олег, Максим, мама. Все они смотрели на меня с укором. Я не мог вынести этого, но тело перестало слушаться, а глаза не закрывались. Мне резко захотелось убить себя, лишить страданий других людей, но появилась Света. Она плавно выхватила автомат из моей руки, выстрелила себе в живот и улыбнулась, а из уголков её рта протянулись две красные нити.
Я попытался закричать, но слова не шли. Губы даже не шевелились. Затем все остальные повторили процедуру, поочерёдно передавая эстафету друг другу.
«Это всё твоя вина», – шепнул голос. Я больше не чувствовал неприятную сырость в нём. Кое-как я смог повернуть голову, чтобы заглянуть своему ужасу в лицо. У него было моё лицо. Оно нагло смотрело на меня, насмехаясь.
* * *
Я с ужасом открыл глаза, осматриваясь. В костре уже слабо тлели угли, а в окна слабо проникал свет утреннего зарева неба, которое начинало светлеть. Света лежала рядом и лицо её было спокойным.
Я встал и подошёл к открытому окну, накинув куртку. Потом медленно, чтобы не шуметь, открыл огромную железную дверь и вышел наружу. Утром ещё было прохладно, но днём будет теплее. Снег давно уже сошёл, оголяя землю, но и она уже не пустовала. Весна наступала по всем фронтам, и то тут, то там, можно было увидеть набухающие почки деревьев, а сквозь тёмную корку лысой земли уже пробивались зелёные волоски травы.
Я прошёлся немного по лесу, собрал небольшую охапку веток для того, чтобы костёр развести. Здесь нечего было бояться – мы ещё находились за городом, а в лесу восставших практически не было. За те недели, что мы шли сквозь чащу, только три раза нам встречались восставшие и то, обычные.
Почти сразу у нас сломалась машина и до Номира весь путь пришлось идти пешком. Мы старались идти только днём, обходя города. Даже в небольших городках восставших было очень много. С каждым днём их как будто становилось всё больше.
Я тихо зашёл обратно, притворив за собой дверь, и лёгкий полумрак мгновенно сгустился в комнате. С улицы было немного непривычно заходить сюда – глаза ещё не привыкли, а окно лишь немного освещало дальний конец бетонной ячейки.
– Куда ты ходил? – раздался голос Светы в тишине. – Тебя долго не было.
– Ходил за хворостом, – тихо ответил я и подошёл к уже истлевшему пепелищу, подложил вниз немного сухой травы, а наверх положил несколько палочек.
– Правильно, молодец. Уже лучше получается, – Света внимательно наблюдала за моими действиями. – А теперь тихонько разжигай, с самого центра, чтобы сквозняк не сбил пламя.
– Я помню.
Пальцами нашарив в кармане небольшой коробок, я через несколько секунд и две неудавшихся попытки, зажёг пламя, и оно начало разгораться. Я подкинул ещё несколько веток и сел рядом.
– Как ты думаешь, далеко нам ещё идти? – я не отрывал глаз от огненных танцев. Размеренный треск успокаивал и расслаблял, усиливая эффект от теплоты костра.
– Нет. Сегодня будем уже на месте, – ответила Света. Она лежала ничком, смотря в потолок, и не выбиралась из своей тёплой синей ракушки спального мешка.
«Всё-таки, удобная это вещь. Хорошо, что Света заставила меня их забрать», – пронеслось в голове.
Света учила меня тому, как нужно выживать. Не помню, сколько прошло времени с момента начала всего этого безумия, но мне необходимо было научиться в нём жить.
– Ты можешь научить меня стрелять из оружия? – неожиданно, даже для себя, слова сами вырвались из груди.
– Я ждала, когда ты попросишь. Да, конечно, – просто ответила Света, будто это было в порядке вещей. – Как обращаться с ножом ты уже знаешь, сегодня постреляем по деревьям, – она привстала на локте, а затем и вовсе встала, вытянулась всем телом, обнажая бледный плоский живот, и села рядом, приставляя руки к костру.
– Круто, – тихо ответил я.
– Но есть и ещё кое-что, чему я хочу тебя научить, – тихо сказала Света, а затем шутливо добавила: – А то надоел ты со своими расспросами.
– Ты о чём? – я непонимающе перевёл взгляд на её лицо, где тень играла в свою игру, вместе с огненными бликами.
– Узнаешь, – Света многозначно улыбнулась, но эта улыбка длилась всего секунду, а затем её лицо снова стало сосредоточенным и серьёзным.
Мы просидели у костра ещё некоторое время. Если верить найденным мной часам, уже было почти одиннадцать утра. Нужно было выдвигаться. Света тоже уже подготовила все наши вещи, и мы только ждали, пока костёр погаснет. От него так не хотелось уходить. Уходить снова в этот холодный и серый мир, в котором смерть могла ждать тебя на каждом шагу, а мы шли в самый её локальный эпицентр.
После того, как последний язычок огня медленно свернулся ярким пятном, прячась в тёмном угольке, Света встала и позвала к выходу. Мы накинули свои рюкзаки и вышли в недружелюбный к людям мир.
Мы, конечно, особо не спешили, но и медлить не хотелось. Лучше всего было пересечь городскую линию до наступления темноты. На поиск места для ночлега могло уйти около часа. Если останется время, то можно ещё поискать в округе припасы. Чем раньше придёшь, тем больше времени на дела.
Примерно через час Света остановилась, оглашая привал.
Я плюхнулся на землю и боль неприятным свинцом разлилась по ногам. Света немного отошла в сторону, сев на небольшой пенёк, достала сигарету и закурила, отвернувшись, а затем и вовсе скрылась где-то, но я слишком устал, чтобы идти за ней.
Через пять минут она подошла ко мне, держа в руках несколько зелёных журналов с кружками и линиями.
– Пойдём, – от неё веяло табачным дымом. За левом плечом висел автомат, а за правым болтался чёрный рюкзак. После пяти минут отдыха у меня появились какие-то силы и теперь мог снова идти дальше. Я захватил лямку рюкзака, но Света меня остановила. – Не нужно. Мы ещё здесь побудем. Так иди. Сейчас будем учиться, – она развернулась и зашагала куда-то в кусты. Я бросил лямку и пошёл следом по табачному следу.
За кустами открывалась небольшая полянка: посередине был врыт огромный толстый пень, а на невысоких деревьях впереди, которые кольцом окружали это место, были вырезаны свежие круглые метки. Из одного ствола торчал чёрный нож Светы. Сама она стояла возле этого самого пня, раскладывая те странные журналы, и жестом подозвала к себе.
– Для начала тебе нужно научиться понимать карты и ориентироваться на местности, – сказала Света, открывая один из журналов. Это оказался школьный атлас. Она так же достала из рюкзака небольшой сложенный разноцветный квадратик бумаги – карту – и развернула рядом.
– Зачем нам атлас? Там же нет точных карт.
– Начинать нужно всегда с малого, – тихо ответила Света. – Смотри, мы сейчас здесь, – она пальцем указала в небольшую зелёную область на развёрнутой карте. – Ты знаешь, где находятся стороны света?
– Стороны света? – повторил я. – Не особо. На востоке, вроде как, солнце встаёт. По крайней мере, так говорят, – я стыдливо отвёл глаза.
– Не густо, – ответила Света. – Ладно. Начнём с основ. Представь себе четыре стороны вокруг себя. Спереди расположен север, позади находится юг, слева будет запад, а справа – восток.
– Позади юг, да? – Света ответила кивком. – Понял. Это просто.
– Хорошо, – она улыбнулась. – Перейдём к тому, что посложнее. Запомни, что наша страна находится на северо-западе континента, а сейчас мы в восточном районе, рядом с Молочным, – Света поставила палец рядом с чёрной точкой, над которой было написано «Молочный». – Туда мы и идём. Именно сейчас мы здесь, – она передвинула палец левее на несколько сантиметров, в сплошную зелёную зону, а затем перевернула страницу. – Тёмный зелёный цвет обозначает густой лес, светло-зелёный – равнины и редкие леса. Так же всегда смотри на масштаб. Здесь масштаб один к четырём тысячам метров. То есть, в одном сантиметре четыре километра. Я сейчас не буду вдаваться в подробности, времени нет, но запомни, что в картах зачастую бывают небольшие сноски с обозначениями. Вот, это тебе, – Света запустила руку в свой рюкзак и достала ещё один экземпляр. – Пригодится.
– Спасибо, – я не знал, куда его деть, и просто положил рядом с другим. – Потом заберу.
– Теперь к другому перейдём, – Света убрала все вещи на землю, освобождая рабочее место на небольшом пне, и положила автомат. – Смотри, это АК-74 – очень распространённая модель автомата. Без него не обходится ни одна современная война. Он крайне прост и практичен. Из него ведётся как автоматический, так и одиночный огонь. Автоматический, как ты мог уже догадаться, является основным видом огня: он ведётся небольшими и длинными очередями непрерывно. Лучше стрелять небольшими – точность выше, – она отстегнула закруглённую часть и положила рядом. – Это магазин – из него, под действием пружины, производится подача патронов при стрельбе. В эту крошку вмещается до тридцати патронов. Прицельная дальность у «ака» до тысячи метров.
– То есть из него можно попасть даже через километр? – я сел рядом, восхищённо уставившись на чудо инженерской мысли.
– В теории – да. На практике это сделать очень сложно. Лучше всего он стреляет до пятисот метров. Стреляет со скоростью больше половины тысячи выстрелов в минуту – это, опять же, в теории. При правильной стрельбе в автоматическом режиме – около сотни, а если небольшими очередями – около сорока. Состоит из ствола со ствольной коробкой, внутри ударно спусковой механизм, а здесь – прицел, вот приклад, и рукоятка. Так, – Света взяла в руки автомат, и начала крутить, указывая на разные места. – Дульный тормоз-компенсатор, крышка ствольной коробки, затворная рама, цевье, вот это ты уже знаешь – магазин, ещё можно штык-нож прикрепить, но его у меня нет.
Я молча кивал, стараясь уловить каждое слово.
– Понял? – спросила Света.
– Вроде как. Разберусь со временем, – ответил я.
– Хорошо. Попробуем пострелять. Для начала сидя, а потом стоя. Держи, – мы встали и она вручила мне собранный автомат, предварительно подсоединив к нему магазин.
Единственное, как я представлял себе автомат в руках – это образ из боевиков, где главный герой держит его на уровне живота. Я попытался воспроизвести стойку из памяти.
– Не так, – Света замотала головой в стороны и улыбнулась. – В фильмах – ерунда. В жизни ты так вряд ли куда-то попадёшь. Пострелять, конечно, сможешь, но толку будет мало – только патроны потратишь. Возьми цевье в левую руку, а правой схвати рукоять и прикладом упрись в плечо. Автомат должен быть чуть выше уровня груди, чтобы глаза смотрели в прицел, а отдача не выбросила ствол из рук.
Света обошла сзади, и прижалась, схватив мои руки и управляя ими, словно я был просто игрушкой. Она поправила автомат.
– Вот так, – она отстранилась, а я еле удержал ствол на нужном уровне. Это оказалось сложнее, чем мне казалось. Да и сам автомат был довольно тяжёлым. Света усмехнулась, увидев это. – Привыкай к весу. Оружие – твой гарант безопасности. Так… теперь опусти его немного. Видишь, справа, прямо над курком, находится небольшой переключатель? – я кивнул. Рычаг был поднят кверху. – Это предохранитель. Точнее, переводчик режима стрельбы. Когда он вверху – это означает, что автомат на предохранителе. Стрелять он не будет. Среднее положение нужно для ведения автоматического огня, а нижнее – для одиночного. Переведи в одиночное.
Я правой рукой дёрнул рычаг вниз со всей силы, но не смог его переключить.
– Да, переводчик тут не очень хорошо работает. Тем более, на весу ты точно его не переключишь никак. Прижми его прикладом к плечу, и попробуй ещё раз. Со всей силы.
Последовав инструкции, я приставил приклад к плечу, опустил ствол вниз, придерживая его за цевье, и попытался свободной рукой переключить переводчик. Через несколько томительных секунд он дёрнулся и сполз до упора.
– Молодец, – поздравила Света и хлопнула по плечу. – Основы ты теперь знаешь. Можно и попробовать пострелять, – она прошла чуть вперёд и встала возле меня. – Давай сначала сидя. Так ты к отдаче проще привыкнешь, а то, как я уже говорила, просто не удержишь автомат.
Я с опаской присел, упёршись на одно колено. Приставил к плечу автомат. Сам пень был слишком низкий, чтобы служить опорой.
– Молодец, где научился? – удивилась Света.
– Вспомнил один из фильмов, что крутили по телевизору девятого мая. Там рядовые на учениях так делали.
– Приятно слышать, – Света улыбнулась. – Я думала, что ты только тупые боевики смотрел. Иногда приятно ошибаться. Хорошо… теперь закрой левый глаз, а правым смотри через прицел на мушку так, чтобы она пришлась посреди прорези, но вершина её не была выше краёв прицельной планки. То есть, твоя задача взять «ровную мушку». Попробуй, задержи дыхание, и целься. Слови точную мушку.
Сказать это было просто, а вот сделать – очень тяжело. Мушка то уходила в сторону, то была чуть выше – целый геморрой.
– Понимаю, что сейчас тебе тяжело, но со временем ты привыкнешь, и будешь делать за считанные секунды.
Ещё некоторое время я пробовал взять «ровную мушку», но ничего не выходило. Стало жарко. По лбу прокатилась холодная капля.
– Я не могу… – тяжело выдохнул. – Это нереально! Просто нереально научиться этому за пару минут!
– Попробуй ещё раз, – твёрдо сказала Света.
– Нет! Это нереально!
Света молча подошла, протянула руку – я с готовностью отдал ей автомат – вскинула ствол, прикладываясь к прицелу. Послышался щелчок. Прошла пара секунд, и в воздухе лопнули несколько выстрелов.
– Иди проверяй, – сказала Света, переключила предохранитель и положила автомат на пень.
Я встал и подошёл к деревьям. В центре каждой мишени находилось по маленькой свежей дырочке. Когда я обернулся, Света уже отошла в сторону и тихо закурила, смотря далеко в кусты. Мне показалось, что она была поглощена собственными мыслями.
Я молча подошёл и взял автомат. Меня поразило её умение и мне стало стыдно. Если она тратит на меня время, то нельзя оплошать.
– Как только приблизительно схватил уровень – резко выдохни и максимально сосредоточься, а затем стреляй, – сказала Света, всё ещё смотря куда-то в сторону, даже не оборачиваясь ко мне.
Я приложил щеку к холодному металлу, прикрыл левый глаз, задержал дыхание. Мушка снова, как маленький игривый котёнок, норовила убежать из небольшой прорези, но вот мишень оказалась чуть выше мушки, посреди прорези – я спустил курок и в ухо ударил оглушительный выстрел, а в плечо больно ударил приклад отдачей.
Я встал, и вместе со стволом побежал к дереву: немного ниже вырезанной отметки выступала, сквозь тёмную кору, светлая маленькая дырочка. Я улыбнулся.
– Молодец, – сказала Света, оказавшись рядом. – Это может спасёт тебе жизнь. Конечно, вряд ли ты будешь часто им пользоваться, но знать не помешает. Сейчас дам кое-что другое, что будет более полезным.
Света отошла, склонилась над рюкзаком. Я подошёл к ней. Она достала небольшой свёрток.
– Держи, это твоё, – Света протянула его мне и вложила в руки – он оказался тяжёлым.
– Что это? – я немного посмотрел на газету, а затем начал развёртывать её, высвобождая предмет внутри. Это оказался небольшой тёмный пистолет. Он выглядел каким-то знакомым. Я повертел его в руках.
– Это твой пистолет. Точнее, он был у тебя в рюкзаке, когда мы тебя нашли. Я его забрала, а отдать всё забывала, – Света говорила всё тише и тише, а затем добавила совсем полушёпотом: – Точнее, не хотела отдавать.
– Почему? – уставился я на неё. Я вспомнил, чей это был пистолет. Именно из него я убил Павлова. Рука дрогнула, затем меня всего передёрнуло, начиналась паника… но я совладал с собой.
«Это знак», – прошипел в голове Голос, но я никак не отреагировал.
– Мало ли, что ты мог с ним сделать, – ответила Света и отвернулась. – Особо не потренируешься – всего десять патронов есть, но пару выстрелов сделаешь. И лучше с этим разобраться побыстрее. Нам ещё до потемнения нужно до города дойти. Сам же знаешь, что ночью по лесу лучше не ходить.
– Знаю. Давай объясняй, как из этой штуки стрелять, – я старался держать голос крепким, не давать ему дрогнуть, но руки предательски дрожали.
«Успокойся! Успокойся!» – думал я.
– Эта «штука» – пистолет Макарова. Тоже довольно распространённая вещь у нас. Особенно в военных структурах. Запомни, что лучше всего с него стрелять где-то на расстояние около пятидесяти метров. Ну, вот как отсюда до того дерева, – она оказала на небольшое дерево рядом. – Пистолет удобный, компактный. Перезарядка производится автоматически. Стрелять можно без предварительного взвода курка. Предохранитель находится на левой стороне. Для стрельбы нужно его перевести в верхнее положение. Давай, я покажу, как правильно стоять при стрельбе.
Я протянул пистолет. Света отшатнулась и выхватила пистолет.
– Никогда не наставляй дуло на людей! – сказала она с напряжением. Рука нервно дёрнулась. – Передавать нужно рукоятью вперёд, – Света протянула руку с повёрнутой рукоятью ко мне, а затем резко убрала. – Вот так. Запомни.
Света встала боком и вытянула вперёд руки, пистолет на невидимого врага перед деревьями.
– Смотри, становишься боком. Так меньше поле поражения…
– «Поле поражения»? – я не совсем понял.
– Да. В тебя будет сложнее попасть, – пояснила она, а затем продолжила: – Держишь пистолет в правой руке, а левой поддерживаешь за основание. Ни в коем случае не обхватывай одной рукой другую и не держи одной рукой, не постреляешь – хватки пока у тебя не хватает, что бы отдачу сдерживать. Техника прицеливания такая же: закрываешь левый глаз, «ловишь мушку» правым. Всё просто. Только напряги посильнее правую руку, и не забудь взвести курок – большим пальцем сверху. Держи, – Света протянула пистолет вперёд рукояткой, удерживая его за дуло. Я аккуратно перехватил оружие за металлическую ручку и взял его удобней в руку, опустив вниз пистолетное дуло. Света одобрительно кивнула, а затем встал боком, вытянул руки прямо.
– Нет, не так, – она мотала головой из стороны в сторону. – Левая рука должна быть чуть согнута. Ты ей просто поддерживаешь, а основной упор на правую, – я вытянул руки так, как сказала Света. Она кивнула. – Да, так. Попробуй выстрелить, только хорошенько прицелься сначала. Помни: дыхание.
Я левой рукой переключил предохранитель и начал целиться. Вдох. В этот раз я справился быстрее. Выдох. Курок тяжело поддавался на манипуляции, но, в итоге, сдался и прогремел выстрел. Руки опустились, а ноги понеслись к заветному дереву. Возле края самого большого круга появилось новое отверстие.
– Почти, – сказала Света, подходя. – Ладно, хватит на сегодня, – она подняла голову. – Солнце уже в зените. Надо идти. До города ещё около пятнадцати километров.
Я протянул пистолет.
– Не нужно, – Света отвернулась и пошла прочь, бросив на ходу: – Это же твой. Учись держать при себе. Не забудь переводить его на предохранитель.
Я щёлкнул переключатель и теперь не знал, куда деть пистолет. В кармане ему не место – легко выпадает. В голову пришли кадры из фильмов, где герои держали его за поясом, и я кое-как смог его засунуть, но рукоять неприятно впилась в спину.
Света подхватила свой рюкзак за лямку, взяла автомат и пошла сквозь кусты к моим оставленным вещам. Я не мог быстро идти из-за боли в спине. Покрутив пистолет по периметру ремня, кое-как всё-таки нашёл место, где всё было «более-менее» и побежал следом.
Света уже стояла, держа в одной руке мой рюкзак, а в другой тлела сигарета.
– Не много ли? – спросил я, забирая рюкзак, а затем водружая его на спину.
– Ты о чём? – Света выдохнула небольшое табачное облако.
– Ты знаешь, – я кивнул на сигарету.
– А, ты об этом?.. – равнодушно ответила она. – Да ладно. Мы всё равно умрём. Не осталось больше той спокойной, немного суетливой жизни, когда можно было бояться рака и надеяться на счастливую старость. Земля уже победила свой «рак», – Света улыбнулась.
– Всё равно это не повод, – я отодвинул ветку, пропуская Свету вперёд.
– Не волнуйся. Всё равно последняя осталась. До вечера не буду тут «вонять».
Я остановился и посмотрел вокруг. Если присмотреться, то в природе особо ничего не изменилось: с приходом весны всё так же набухали почки на деревьях, готовясь выпустить зелёное одеяние, летали насекомые, а в небе кружили птицы. Но всё равно какое-то странное напряжение витало в воздухе. Или мне просто так казалось?
Дней восемь назад мы набрели на небольшой магазин. Света сразу обошла его стороной, но я зашёл внутрь: шарики, резинки для волос, серёжки, кольца, браслеты – разный хлам. Казалось бы, что всё осталось тем же, но потом ты слышишь вой или крик, и вспоминаешь, что это другой мир. Меня тогда привлекла стойка с часами – некоторые ещё продолжали ход. Я взял одни, с пластмассовым ремешком, чтобы от пота не стирался. С тех пор я мог следить за временем.
Через полчаса мы вышли к шоссе, а ещё через минут десять впереди показался указатель, который гласил, что Молочный находится в одном километре впереди. Света жестом показала привал, и мы остановились прямо возле указателя.
– Надо кое-что обговорить, – сказала она, усаживаясь на траву и доставая зелёный атлас из рюкзака. – Это тебе. У меня ещё есть.
– А зачем мне ещё один? У тебя же есть.
– Мало ли что случится. Пусть будет.
Я забрал его и положил в рюкзак. Достал шоколадный батончик, открыл его и откусил немного. Во рту приятно распространился сладкий привкус. Живот неприятно заурчал, но кроме этого батончика ничего не оставалось.
Света достала свой атлас.
– Смотри, – сказала она, открывая страницу с небольшой картой города и указывая на самый край. – Мы сейчас зайдём здесь. Нам нужно дойти до вот этого книжного, – она передвинула палец чуть в сторону, ближе к центру листа. – В районе практически нет жилых домов, улочки узкие и петляют, много мелких преград. Рядом, вот здесь, небольшой магазин.
– Понял, – кивнул я.
– И ещё, послушай, пожалуйста, это важно, – я внимательно уставился. – Может случиться всякое, и мы должны быть к этому готовы. Поэтому нужно обсудить запасной план. Если, вдруг, мы разлучимся – вот здесь будет точка встречи, – она пальцем указала на другую часть города. – Это почта, совсем на краю города. Город маленький – от края до края идти всего пару часов. Жди меня там сутки и, если я не приду, уходи к другим выжившим один.
– Постой, – я не хотел принимать то, к чему она клонит. – Я не могу тебя бросить. Может, лучше мне тебя пару дней подождать, а?
– Костя, это вопрос выживания. Оставаться на одном месте долго опасно, запомни. Может случится всякое и лучше быть всегда готовым. Не паникуй, это только запасной план. Я пока умирать не собираюсь. Но ты уже можешь сам защитить себя, можешь сам за себя и отвечать. Помнишь, как ты позавчера того восставшего прикончил? Ты, главное, не бойся, не паникуй и всё будет в порядке. Просто лучше быть готовым, чем быть мёртвым.
Я хотел возразить, но не стал.
«Ничего не случится. Уж не знаю, что такое должно случиться, чтобы Света умерла», – уверил я себя.
«Беги-беги, но сбежать не получится», – промелькнул Голос.
Больше мы не сказали ни слова, а через несколько минут продолжили путь.
Город встретил нас неуютными объятиями серых улиц и длинных пустых дорог. Далеко впереди стояли несколько восставших, бесполезно озираясь: в угодья вошла новая дичь – хищники насторожились.
Мы двигались небольшими перебежками. Света, несмотря на весь груз, двигалась плавно, словно ловкий зверь. Мы аккуратно, не спеша, прошли мимо нескольких подъездов, а затем и ещё несколько дворов оставили позади, углубляясь. Где-то рядом должен быть уже тот самый книжный.
Вдруг, Света остановилась и аккуратно выглянула за угол, а затем повернулась ко мне и легонько коснулась указательным пальцем своего горла, а затем показала три пальца – впереди было три крикуна.
«Три… Плохо дело», – подумал я. Мы не могли взять по одному, а если хоть один успеет крикнуть – мигом появятся все местные, уже не живые, жители. Этот вариант был вообще не очень.
– Что делать? – тихо спросил я. Так тихо, что даже для уровня шёпота это было криком. Крикуны реагировали на любой странный шорох. Нельзя было давать им повода для беспокойства.
– Ты бери ближнего, а я возьму двоих, – шепнула Света и скрылась за обратным углом.
Я достал из-за пояса небольшой клинок и, на полусогнутых ногах, двинулся к своей цели – это был невысокий человек с большой лысиной, одетый в тёмный, оборванный и очень грязный костюм. У него не хватало одной руки. Впереди стояли ещё двое. Все они стояли, молча смотря в небо. Уж не знаю зачем, но все крикуны смотрят просто вверх. Я подкрался незаметно, секунда промедления, но всё же воткнул нож в голову мертвеца, навеки его упокоив – обмякшее тело мешком упало на землю. Два других восставших только опустили взгляд – прошло мгновение, чернозубая пасть широко раскрылась, но крик так и не вышел из их глоток, а сами тела так же упали. Света стояла позади, вытирая нож об траву. Я тоже вытер нож и засунул его обратно.
Мы прошмыгнули через ещё один квадратный двор: земля в давно покинутом футбольном поле начала зарастать травой, небольшая синяя деревянная беседка обвалилась, а с окон безмолвно и укоризненно смотрели призраки прошлого. В которых местах на первом этаже были разбиты окна, а где-то – просто открыты. Где-то виделись следы от пуль, была засохшая кровь. К этому никак не получалось привыкнуть.
Прямо за тем двором кончались высотки, а их место занимали небольшие старые узкие улочки. Несколько раз нам встретились старые деревянные избы, правда только одна была с деревянными окнами: одно из которых было прикрыто ставнями.
– Здесь немного осталось, – сказала Света, когда мы проходили по переулку.
Действительно: через несколько минут другая улица так же кончилась, и перед нами показалась небольшая, ничем непримечательная, зелёная библиотека. Она выглядел старой и обветшалой, даже по меркам апокалипсиса, но всё ещё целой. За стёклами виднелись железные прутья решётки.
Света склонилась над дверями, достала из рюкзака свой набор, немного поковырялась, но через минуту послышался щелчок, затем второй, и Света, открыв дверь, вошла внутрь. Изнутри повеяло сыростью. Я вошёл следом. Света закрыла дверь за мной, просунув между ручками железный пруток, который она нашла рядом.
Внутри царил полумрак. Сквозь льняной, пожелтевший от времени, тюль едва пробивался вечерний свет, да и сами окна находились на теневой стороне. Света быстро и осторожно нырнула в один тёмный боковой проход, через несколько секунд выйдя из другого.
– Чисто, – сказала она. – Там только одна маленькая подсобка. Даже запасного выхода нет.
– Хм, решётки на окнах, дополнительных входов нет – мини-крепость какая-то, – я усмехнулся. Света в ответ улыбнулась. – Странно даже, что за всё время ещё никто сюда не залез.
– Кому надо сюда лезть? Деньги? Еда? Здесь же ничего нет. Да и мы здесь всего на одну ночь. Надо до темноты успеть проверить магаз рядом и костёр развести, – сказала она, хватая в охапку книги на полках и сгружая их на полу.
Я непонимающе уставился на всё это дело.
– Книги? Мы хочешь разжигать костёр книгами?
– Ты видишь здесь какие-то дрова? Ещё нужно проверить, открывается ли форточка. Может, и не получится никакого костра. Тем более, здесь нет штор, чтобы огонь скрыть, – Света встала напротив окон, задумалась ненадолго, а затем отвернулась. – Ладно, посмотрим. Сначала – продуктовый. Я есть хочу, как безумная. Выложи из рюкзака ненужные вещи, чтобы место было.
Я послушно перебрал свои вещи и оставил толстовку, тетради и рацию.
– Спрячь куда-нибудь. Мало ли, вдруг мы здесь не одни и кто нагрянет. Главное: пистолет возьми, – сказала Света, накидывая на плечи опустевший рюкзак.
– Напомни: далеко ли это магазин? – спросил я, когда мы выходили наружу. Света достала между ручками пруток и закрыла так же вход с другой стороны.
– Тут через метров двести речка – сразу за ней. Надо только к главной дороге выйти.
Мы быстрым шагом вышли на пустующую дорогу. Впереди действительно был мост, под которым протекала река.
Одно из немногих действий, которые не потеряли свой смысл – это стоять на мосту, наблюдая за движением реки. Можно простоять хоть весь день, забыв обо всём, погружаясь в собственные мысли и наблюдая как внизу течёт огромный поток. Но Света дёрнула меня за рукав, и мы пошли дальше.
Прямо за мостом, в метрах тридцати, стояло бледно-жёлтое здание с потускневшей вывеской «Продукты». На деревянных дверях висел огромный замок. Впрочем, его размер не оказал никакой важности – Света отбросила его в сторону через несколько минут. Каждый раз удивляюсь тому, как она это делает.
Внутри этого места мрак был ещё гуще чем в библиотеке, а в воздухе стоял удушливый кислый запах тухлятины. Я машинально прикрыл нос и рот рукой, сворачиваясь, а Света пошла дальше.