Хроники Гвинлика, речного эльфа из уютного дома под одним из мостов Кренгольма

Гвинлик учит кота

Речной эльф Гвинлик Брандлейф Эмегрим, возвращаясь домой от реки, заметил в траве рыжую шерсть кота Орро и сказал:

– Вот мне всегда было интересно, о чем думает рыжий кот, когда он прячется в зеленой траве? Рыжий хвост очень предательски торчит вверх.

– Ты меня еще охотиться поучи, – ответил Орро. – Живу долго и поймал уже множество мышей, да и не одна неосторожная ворона пострадала от моих когтей.

– Вот лично я думаю, – заметил Гвинлик, – что маскировка является основным элементом на охоте. Если хорошо вываляться в грязи, то тебя будет почти не заметно. А если, например, надеть на себя маску вороны, то эти недалекие птицы тебя же подпустят ближе и шансы возрастут.

– Хорошему коту этого не надо, – категорически отмел предложения Орро. – Главное – скорость, и это только в том случае, если хозяин не кормит сметаной. А мне это не грозит, даже пирожные со сливками иногда достаются.

– И все же навыки терять нельзя, – уточнил Эмегрим, – вдруг что случится?!

Кот потянулся и, дернув хвостом, отправился по делам, показав всем видом, что дальнейший разговор ему неинтересен.

Эмегрим добрался до дома и сел рассматривать непонятное устройство, которое он нашел на дне реки. Это была телефонная трубка с номеронабирателем посредине в виде круглого диска с цифрами под круглыми отверстиями. От трубки шли провода с зажимами, которые напоминали длинные вытянутые капканы. Гвинлик давно хотел подружиться с техническим прогрессом и теперь рассматривал предмет связи, ища ответ в древних манускриптах и в инструкциях, которые он позаимствовал на телефонной станции.

Повертев в руках номеронабиратель, Гвинлик понял, что, с одной стороны, надо как-то соединить провода, а с другой стороны, вызвать дух связиста для получения объяснений. Но тут его размышления о технике были прерваны самым неожиданным образом.

– Гвинлик, спаси… помоги… чудовище… НА-АМ КОНЕ-Е-ЕЦ, – и несколько ворон, ворвавшись в окно, спрятались под большой кастрюлей на кухне, опрокинув часть другой посуды.

Вороны вносили приятное разнообразие в жизнь речного эльфа, и он немедленно отправился им на помощь. Гвинлик прихватил на всякий случай рогатку и несколько шариков и пустился в сторону крыши одной из фабрик, над которой кружили вороны. Там у водосточной трубы действительно что-то было.

Аккуратно посмотрев в ручной перископ сверху, Эмегрим увидел четыре огромных крыла, страшную пасть с длинными клыками и разноцветные перья.

– Грифон, – решил Гвинлик, – только этого еще не хватало, видел я, конечно, нашивки в виде грифона у некоторых людей на одежде, но чтобы это привлекло сюда настоящего грифона – это уж слишком. – Эмегрим решительно перегнулся через край крыши, чтобы рассмотреть страшилище поближе, но оно запуталось в веревке над краем водосточной трубы.

– Гвинлик, сними меня отсюда, – раздался знакомый голос, и маска чудовища отвалилась от морды кота Орро и улетела вниз.

– Орро, – вздохнул с облегчением Гвинлик, – ну ты и меня напугал своим маскарадом. Что это такое было?

– Это все твои слова, Эмегрим, – сказал кот, – я подумал, а почему бы и не замаскироваться разок. Вот сделал себе четыре черных крыла на каждую лапу, маску страха, чтобы жертву парализовало сразу. А потом вывалялся в грязи и в перьях, которые остались после драки ворон с чайками. Только вот веревка запуталась.

– Ты чрезмерно увлекся деталями! – наставительно сказал Гвинлик, помогая коту залезть на крышу. – Но уверен, воронам страшно до сих пор. Однако главное ведь скорость, правда?

– Правда, – согласился кот, – как и то, что я сейчас поцарапаю и поймаю одного эльфа. – И Орро прыгнул к Гвинлику, пытаясь его изловить.

Но Эмегрим был готов к этому, так как кот был предсказуем в своих привычках. Эльф с удовольствием вступил в игру, и они устроили забег по крыше. Неожиданно кот остановился и, показывая лапой в небо, сказал:

– Смотри, кастрюля летит!

– Я не куплюсь на этот старый трюк, – ответил Гвинлик и побежал дальше.

А зря, так как вороны не смогли выбраться из-под кастрюли на его кухне и им пришлось пилотировать этот предмет на себе. В конце своего полета они утопили кастрюлю в реке и полетели рассказывать другим воронам, как, заковавшись в доспехи, они отогнали страшное чудовище с крыши. Через некоторое время эта история превратилась в абсолютную правду, была учреждена медаль за храбрость и вороны отправили высокому начальству победную реляцию.

Эмегрим, вернувшись домой, понял свою ошибку с кастрюлей, но утешил себя тем, что на кухне у него есть еще много всяких полезных предметов, и вернулся к размышлениям о телефонной связи. С тем его и застал вечер.

Гвинлик и местные призраки

Речной эльф Гвинлик Брандлейф Эмегрим призраков и привидений не выносил. Слишком они любили ныть про упущенные возможности. Но как-то вечером он вспомнил совет филина Уммара поспрашивать их про старые времена и решил заняться этим вопросом вплотную. Но у кого же было узнать такое?

На Кренгольме водилось девять призраков рабочих, упавших со строительных лесов, которые постоянно требовали прибавки к жалованию у директора, которого утопили в реке другие рабочие. Их споры из-за трех копеек к призрачной зарплате Гвинлику надоели уже порядочно. Эти точно знать ничего не могли про старые времена.

Дух девушки, страдающей над упавшим со стены воином, ничего, кроме стенаний и рыданий в полнолуние, не открыл.

Вопросы Эмегрима про то, наступило ли время окончания ее печали, оставались без ответа. Также была безответна и привидение дама с собачкой, гуляющая рядом с ратушей. Призрак, пугающий сторожей в замке, был зол и не любил гостей от слова «совсем».

Единственное веселое привидение проживало в здании четырехклассной немецкой школы. Обитавший там старый купец Отто фон Кенигсмарк и при жизни был весельчак и балагур, и в виде призрака не озлобился, а помогал как мог обитателям дома, да и рассказчиком был отменным.

Правда, уж больно занудным, так как говорить ему хотелось много, а общаться было особо не с кем. Поэтому Гвинлик отправился прямо в дом фон Кенигсмарка и сел на пушечное ядро напротив камина в подвале.

– Was ist passiert?⁵ – спросил купец, появившись за спиной у Эмегрима.

– Nichts falsches⁶, – ответил Гвинлик, – а кто у нас обитает под замковой скалой?

– О, это долгая и интересная история, – и Отто фон Кенигсмарк уселся в кресло напротив камина, и по его виду было понятно, что история затянется на несколько часов. Тут Гвинлик внезапно достал из-за пояса набор карт Таро и принялся их перетасовывать.

– Давай угадаю историю, – сказал он, – а не угадаю, то каждая ошибка – это вечер твоих прекрасных рассказов?

– Странное предложение, но я согласен – только учти, что тогда некоторые придется тебе слушать по третьему кругу, – предупредил Отто и немного напустил холода в помещение с хитрой мыслью, что у Гвинлика подмерзнут пальцы и с картами ему обращаться будет неудобно.

Но Эмегрим не обратил на это внимания и принялся выщелкивать карты на стол одну за другой, задавая призраку вопросы.

– Очень старые времена – да – замешана женщина – да – несчастная любовь – и да и нет – нет согласия на брак – да – неподчинение – да – страшное наказание – да – томящаяся душа – да – нужно освободить – да – Отто фон Кенигсмарк даст мне ключ от подземелья?

– Да… Что? Гвинлик, это нечестно, я не дам тебе ключ, нет, нет и нет, – возмутился Отто фон Кенигсмарк, – и не мечтай.

– Но эти стены слышали твое да, – печально заключил Гвинлик, – а память здешних камней нельзя обманывать.

– Хорошо, – согласился Отто фон Кенигсмарк, – я дам тебе ключ, но мы не договаривались, насколько надолго ты его получишь. На самый короткий срок.

– Согласен, – вздохнул Гвинлик, – пусть будет так, сейчас три ночи и 13 минут, в три ночи и 16 минут по часам ратуши я тебе их верну.

– Договорились, – Отто фон Кенигсмарк достал из рукава большой ключ и отдал его речному эльфу, – я жду три минуты.

– Но следует для справедливости заметить, – сказал Гвинлик, – что часы ратуши давно сломаны на отметке трех часов и 15 минут и потому отдать тебе ключи я не могу. Верну после использования. А в благодарность за содействие согласен слушать твои истории две недели подряд.

– Armleuchter!⁷ – Отто фон Кенигсмарк стукнул себя по лбу, что было для призрака изначально бесполезно. – Как я мог забыть, что часы барахлят еще с момента сожжения ведьмы, которая их остановила? Ладно, твоя взяла, Эмегрим, я жду тебя уже в понедельник, и смотри не потеряйся в лабиринте под скалой!

– Приложу все усилия, – пообещал Эмегрим и пустился бегом домой готовиться к интересному приключению, а их речной эльф просто обожал, правда, о том, что некоторые из них заканчивались плохо, он предпочел не вспоминать.

Речная дуэль

Речной эльф Гвинлик Брандлейф Эмегрим мирно спал в своем уютном доме, и сон его был столь глубоким, что опасности он не почувствовал. Или она была слишком небольшой, не больше жабы Инги, которая в этот момент отплывала от своего острова вверх по реке.

Но с каждым метром дальше от острова ее боевой настрой на месть речному эльфу таял. На острове Ингу все знали и боялись, внизу по реке тоже, а вот за первым мостом все могло быть и по-другому. Жаба подумала про ворон, которые и вовсе могли про нее не слышать, про людей и колеса различных передвижных устройств, про злого кота Орро и еще множество опасностей по дороге.

В итоге она бросила якорь на середине реки и решила подумать. Думать – это всегда полезно, знала жаба, но мыслительный процесс всегда доставлял ей особые страдания, так как она полагалась лишь на имитацию и шаблоны, да и думать ей особо было нечем.

Но случай и желание мести заставили ее стимулировать мыслительную способность.

– А, – вспомнила она наставления одной старой мудрой рыбы, – надо создать впечатление своей силы и заранее обставить свой визит ужасом ожидания.

И Ингуша принялась распевать свои жабьи песни, созывая миног, которые, как известно, были большими сплетницами. Через некоторое время вокруг плота скопилось множество любопытных рыб.

– Передайте воронам и всем, кто живет выше моста, что Инга вызывает на речную дуэль Гвинлика Брандлейфа Эмегрима. Пусть явится, если не боится, к ее острову, и все зрители из ворон получат груду старого гороха с острова в награду.

Через пару минут вороньи клювы уже стучали в дверь домика речного эльфа.

– Мы хотим гороха и зрелищ… Страшная схватка на реке… эльф против жабы, три к одному на жабу… ГОРОХА-А, МЫ ГОЛОДНЫЕ ПОСЛЕ ПУСТОГО ПО-ОЛЯ, – из вороньих криков Гвинлик понял, что жаба ждет его на реке, а вороны не дадут спокойной жизни, если не получат горох.

Эльф, основательно позавтракав, отправился на лодке вниз по реке. Вороны собрались с обеих сторон по берегам, самые нетерпеливые кружили в воздухе, любопытные рыбы высовывались из воды, а жаба Инга гордо сидела, максимально раздувшись, на своем боевом плоту в центре реки.

«Много зрителей – это хорошо, – думала она, – но эти эльфы владеют еще и древней магией, как бы чего не вышло нехорошего, принцессой я точно не хочу быть, и в камень превращаться мне еще рано».

Но отступать было уже поздно, и жаба внезапно поняла всю шаткость своего положения, так как все заклинания, которые она знала, уже перепутались у нее в голове, а шпаргалки она опрометчиво забыла на острове.

Гвинлик подплыл ближе и остановил лодку метрах в трех от жабы.

– Рад приветствовать доблестного противника, – начал он диалог. – Каким будет выбор оружия для дуэли?

Круговорот мыслей у жабы от страха ускорился, и она внезапно для себя выдала:

– Поэтическая дуэль!

– Поэзия? – удивился Эмегрим. – Меньше всего ждал. Ладно, это может быть тоже весело.

Вороны неодобрительно стали каркать, они ждали ожесточенной схватки и уже делали гороховые ставки на исход боя, а в поэзии они понимали мало, и разобраться, кто прав, в дальнейших спорах – терять слишком много перьев.

 
– Курдюк ты с квашеным поносом,
А если б даже не был им,
То симпатичнее, наверно,
Наверно, был бы крокодил. —
 

Выдала жаба на одном дыхании. Гвинлик задумался и ответил:

 
– Тут кто-то мнит себя уже,
Что он речное Беранже,
Ты правда «б», ты правда «ж»,
Но далеко не Беранже.
 

Жаба задумалась, но, не поняв смысла, решила, что это, наверно, обидно. И решила нанести новый удар:

 
– Эльфам на острове
жить не место,
на свалку их отправим.
Дружно замесим их в тесто.
Левой,
правой,
левой.
 

Жаба гордо задрала морду в небо, надеясь, что впечатление дойдет до верховного начальника. Гвинлик оценил посыл и ответил:

 
– Осень, печально и грустно, увы.
Но скоро коньки и забавы зимы.
Все это горько, даже преступно,
Жаба заснет, и ей все недоступно.
 

Инга сосредоточилась от досады и выдала:

 
– Прикрывшись магией своей,
Живет он нагло средь людей,
Дрянные сочиняет сказки,
Да и Диране строит глазки.
 

Эмегрим ответил почти мгновенно, так как досада все-таки стала подниматься изнутри:

 
– Думаю о листе сакуры,
Лодка рядом с жабой,
Но лучше песок.
 

После такого жаба замерла с открытым ртом, ибо смысл неожиданно дошел до мозга, ее лапки машинально подняли якорь, и течением ее плот прибило к острову. Такого низкого коварства она перенести не смогла.

Эмегрим помахал ей шляпой и поплыл обратно домой, отметив для себя, что магическая опасность исходит все-таки от соседнего городского кладбища. Вороны же еще долго вопили и разбирались, кто, кому и сколько должен гороха и кто выиграл в дуэли. Рыбы же опустились в глубину отдыхать и думать, что же такое они сегодня увидели.

Гвинлик и телефон

Речной эльф Гвинлик Брандлейф Эмегрим после долгих размышлений, чтения книг и наблюдения над работниками телефонной станции освоил принцип использования телефонной трубки с номеронабирателем посредине. Сам шедевр технической мысли он нашел в реке в старом ржавом ящике. Вооружившись технической новинкой, он влез в подвал одной из фабрик и открыл распределительный телефонный шкаф. После чего подключился к телефонной линии директора Кренгольма.

– Алло, кондитерская? – сказал Гвинлик, набрав нужные цифры. – Пришлите к дому директора огромный торт в белой коробке. Поставьте на крыльцо. Счет в конце месяца.

И спустя два часа Эмегрим сидел в центре торта прямо у дома директора и объедался сладким.

«Древняя магия очень хорошая вещь, но и новые технологии тоже очень даже сладкие», – думал он.

– Нечестно объедаться в одиночку, – сказали вороны, собравшиеся вокруг Гвинлика, – мы торты не любим, нам от них плохо.

– Сейчас все будет, – пообещал речной эльф и побежал к распределительному шкафу. После звонка Гвинлика рабочие склада рассыпали воронам множество зерна на улице, и те наконец-то раз в жизни наелись так, что не смогли летать.

«Мне нужен электрогенератор, – подумал Гвинлик, – надо продолжить дружбу с техникой».

Эльф решительно вновь направился в подвал к оцинкованному ящику распределительного шкафа. Но на месте уже стоял грузовик, и вокруг суетились люди в одинаковой технической одежде. Они закрыли шкаф телефонной связи на два больших и сложных замка, поменяли двери на новые и железные и закрыли люками окна подвала. После чего опечатали все пломбами.

– Вот так всегда, – огорчился Эмегрим, – стоит только войти во вкус, как тут же судьба безжалостно вмешивается. Придется поискать в городе еще один распределительный шкаф.

Делать это сейчас Гвинлику не хотелось, но он твердо решил стать самым передовым эльфом в области новинок человеческой техники.

– Надо бы скрестить их технический прогресс с моей древней магией, – решил он, – и посмотреть, что из этого получится. Вдруг я сделаю что-то великое.

С этой мыслью он лизнул батарейку, которую нашел в распределительном шкафу.

– Вфи велифкое чтофо сдефает сфо мной⁸, – сказал эльф, открыв рот и болтая языком из стороны в сторону, – надо все-таки соблюдать осторожность с этими штуками!

И Гвинлик отправился в свой уютный дом строить планы по созданию еще большего уюта. Теплый пол, водопровод, горячая вода и удобная кухня – что может быть лучше для древнего существа, которому надоел повседневный быт?!

Гвинлик в подземелье

Речной эльф Гвинлик Брандлейф Эмегрим стоял перед магической дверью скалы под замком. Найти ее было достаточно трудно, так что полчаса до этого Гвинлик лазил вверх и вниз по скале. Дверь же оказалась в самом видном месте, надо было только с самого начала внимательно посмотреть на скалу со стороны реки. Эмегрим поправил шахтерскую каску, которую он надел вместо цилиндра, и, открыв дверь ключом Отто фон Кенигсмарка, шагнул внутрь. Правда, в каске пришлось делать два больших отверстия для длинных ушей, но керосиновый фонарь, примотанный к импровизированному головному убору, делал ее очень функциональным устройством.

В подземелье было сыро, темно и холодно, на полу то и дело попадались глубокие колодцы. Тем не менее на обитель зла это все было мало похоже или, вернее, совсем не похоже. Кроме того, на поворотах виднелись всяческие надписи наподобие «Прямо пойдешь, коня найдешь», «Не сдавайся, всегда есть рядом пара ослов, которым надо показать обратное» и остальные, недостойные упоминания. Все это указывало на существование дополнительного входа. Но тут Гвинлик заметил дверь с надписью на древнеэльфийском языке: «Пройдя мимо, ты обретешь счастье». И подпись: «Водяной».

«Интересно, – подумал Эмегрим, – значит, за дверью, скорее всего, что-то плохое и, пройдя мимо, можно уберечься от несчастья? Или?..»

Но тут любопытство взяло верх над размышлениями, Гвинлик открыл дверь, которая была не заперта, и шагнул в неизвестное.

Неизвестным оказался вполне светлый и уютный зал, больше всего похожий на скрытое помещение замка. Внутри было тепло и уютно, в углах стояли подсвечники с горящими свечами, посредине зала возвышалось кресло.

– О, наконец-то! Кто-то пришел спасти меня! – раздался приятный женский голос, и в кресле материализовалась фигура в темном, после чего в воздухе запахло смесью чеснока, яблочного табака и бренди. – Где мой волшебный поцелуй? – И фигура скинула с головы накидку.

Тут Гвинлик по-настоящему понял, как он влип с этим приключением. Про вампиров он, конечно, слышал и даже видел некоторых в облике летучих мышей, но видеть вампира, любящего чеснок, ему не приходилось. К тому же столь очаровательную вампиршу, как та, что сидела в кресле: лицо у нее было молодое и красивое, что неудивительно для любителей пить чужую кровь. Растрепанные кудрявые волосы также придавали ведьме определенный природный шарм. Гвинлик тут же припомнил рассказ старого призрака и понял, что перед ним Невеста шведского короля. А надпись «Водяной» явно гласила, что старому нечистому духу надоели ее стенания в море и он закрыл ее тут.

Пока Гвинлик думал, кресло с вампиршей переместилось вокруг и встало напротив полуоткрытой двери, а эльф оказался у стены. Эмегрим пощупал кончиком хвоста стену и понял, что с магической защитой все было в порядке и дверь он открыл напрасно.

– В загадки будем играть? – начал эльф. – Разве перед обедом не нужно развлечь себя разговором?

– Жажда моя велика, – усмехнулась ведьма, – к тому же ты не закрыл за собой дверь.

– Как поймать тигра в клетку? – спросил Гвинлик. – Мне давно нужен тигр.

– Берешь тигра и сажаешь в клетку, – ответила вампирша. – Перестань заговаривать мне зубы.

– Тигров в клетку не бывает, они все в полоску, – продолжил Гвинлик. – Воробей может съесть горсточку зерна, а лошадь не может. Почему?

– Лошади нужно больше, – машинально проговорила ведьма.

– Воробей слишком маленький, чтобы съесть лошадь, – эльф понял, что ловушка завлечения сработала: многие люди сразу начинают отвечать на вопрос, если им его задать. Воспитание и школа приучают их к этому так сильно, что привычка попадает в кровь и не меняется даже в вампирском облике. А Невеста шведского короля была примерной девочкой и всегда слушалась папу, что и привело ее к такому состоянию в настоящий момент.

– Может ли страус назвать себя птицей? – продолжил тактику Эмегрим.

– Летать он точно не может, – зло сказала вампирша.

– Страус не умеет говорить, – парировал речной эльф и начал действие. Еще во время разговоров он быстро нарисовал хвостом в воздухе небольшое заклинание – его каска осталась висеть и давала свет. И когда эльф поднырнул под ножки кресла, то каска несколько секунд давала иллюзию его нахождения на прежнем месте. Правда, ведьма оказалась не промах и, наклонившись под кресло, успела схватить рукой хвост Гвинлика.

Но прыгая по камням, речной эльф его намочил и испачкал, хвост был мокрый и скользкий и запросто выскользнул из руки вампирши. Эмегрим выскочил из зала в дверь и помчался к выходу. Но дверь закрыть за собой он не успел, и ведьма вырвалась наружу из своего заточения.

И хотя Гвинлик и нырнул глубоко в реку и ускользнул от преследования, дело было сделано, чудище выбралось в мир. Что с этим делать дальше, Эмегрим еще не решил, однако понял, что про вампиров и борьбу с ними ему надо узнать побольше и расспросить при случае тетушку Эмми. Ибо тетушки обычно знают много больше, чем это кажется на первый взгляд.