– Все хорошо, матушка. Я ведь был не один. Не смотри на эту одежду, просто у братьев другой не нашлось. Нас кормили и не давали в обиду. Брат Амадей, хоть и сволочь, но очень порядочная…

– Ты думаешь, что я дура? – она взглянула в его глаза. – Твой отец примчался сюда с маленькой армией, едва вывалился из своей капсулы. Благо, Ольгерд вернулся вовремя и сумел его убедить. Ну, ты расскажешь мне правду?

Арон взглянул на Ольгерда, но тот возражений не имел. Потом он нашел взглядом отца, стоявшего чуть поодаль, и спросил:

– Скажи, что ты видишь в своих снах?

– Я вижу больше, чем когда бодрствую, – пространно ответил он. – Ты был на той стороне?

– Совсем не долго. Но рассказать особо нечего. Скажу только, что стал другим. Я здорово изменился.

– Как это было? Почему «Эсхил» ничего не сказал?

– Был ранен в бою, – скупо ответил он. – А память солдатам стер, чтобы тебя не тревожить.

– Материнское сердце не обманешь… Я помню зачем ты здесь, но не смогу смириться с потерей. Наверное, я сойду с ума, когда тебя не станет. Может быть проведешь остаток времени с нами, с семьей? Бери своих друзей, если хочешь, место всем найдется. Поедем домой?

– Вы не сказали? – удивился Арон.

– Нет, – Ольгерд смущенно почесал шею. – Тогда пришлось бы рассказать и все остальное. Скажи сам, так даже лучше.

– О чем речь? – встревожилась Сольвейг. – Было что-то еще?

– Было, но это уже не важно, – Арон вздохнул, стараясь унять волнение. – В общем, Люций умеет оживлять трупы…

– Трупы?!

– Приятного было мало, но я теперь не умру. По крайней мере своей смертью, – закончил Арон.

– Это… правда?

– Самая, что ни на есть, сударыня, – подтвердил Ольгерд. – Люций сам прошел эту процедуру и прожил больше двух сотен лет. Я понимаю ваши сомнения, но взгляните на шрамы.

Сольвейг, стараясь не поранить сына когтями, ощупала его спину. Но, к своему величайшему изумлению, ничего кроме гладкой кожи она не нашла.

– Ты знал? – спросила она супруга.

– Догадывался, – ответил Арон отец. – Я ведь очнулся прежде, чем видение кончилось, и сразу сюда.

Хансон прокашлялся, привлекая к себе внимание.

– Объясните, что происходит!? Вы так тихо говорите, что мне отсюда ни черта не слышно.

– Арон теперь не умрет, – громко сказал Ольгерд. – Братья милосердия исцелили его недуг.

– Во дела… – удивился Хансон. – Ну так… это же в корне меняет дело! Может, раз пришла такая радость, решим уже вопрос с эльфийским гарнизоном, а, ваше высочество?

– А что с ним не так? – напрягся Арон, зная взрывной нрав матери. – Что ты сделала?!

– Ну, наказала одну, – в глазах Сольвейг мелькнул недобрый огонек. – Так по делам и расплата.

Взгляд кузнеца стал холодным. Он отстранился от матери, убрав от себя ее руки, и медленно отступил назад. Потом посмотрел на принца.

– Лина… – Рорик виновато опустил глаза. – Она в храме.

– Я же вас просил! – Арон сорвался на крик.

– Прости, – Ольгерд не знал, что сказать. – Я не успел вовремя.

Арон попятился. Позади него полыхнуло яркое пламя. Оплавив бетон, острые языки описали дугу, и за спиной кузнеца воссияли большие огненные крылья… Ударив о воздух, он стремительно взвился в высь.

– Какого черта!? – только и успел проронить Хансон.

Переглянувшись с мужем, обомлевшая Сольвейг тоже расправила крылья, и взмыла в небо. Однако, отец Арона даже не тронулся с места. Сейчас мать и сын должны были разобраться сами.

Раскрывать свои новые тайны Арон совсем не хотел. Он лишь на миг потерял контроль и все случилось спонтанно. В считаные секунды, он оказался над храмом и камнем упал на площадь. Он еще не забыл, как летать, а новые крылья слушались своего хозяина беспрекословно. Погасив скорость у самой земли, Арон опустился на длинный помост и ступил на каменную брусчатку. Лина висела на дыбе, в том самом месте, где остроухие девки когда-то издевались над ним. Казалось, что было это совсем недавно. Арон поморщился. Локти эльфийки привязали к толстому шесту, продетому за ее спиной, и подвесили на столбе в таком положении. На шее ее виднелся след от ладони и запекшиеся порезы от когтей. Арон живо представил как все было. Губы Лины потрескались на ветру, кожа обгорела на солнце.

– Да жива она… – приземлившись следом сказала Сольвейг. – Я очень хотела отыграться, но решила оставить решение за тобой. Твой седовласый друг умеет убеждать.

– Исцели ее! – потребовал Арон.

– И не подумаю! – встала в позу крылатая дева. – Если так хочешь – тащи в лазарет.

Лина была без сознания. Из одежды только разодранная туника на тонких бретельках. Арон отвязал толстый канат и плавно опустил ее на колени. Придерживая ее рукой, он быстро избавился от веревок. В крепостной стене, неподалеку от помоста, располагалась то ли уличная тюрьма, толи загон для сторожевых собак. Туда согнали оставшихся девиц. Кузнец всмотрелся в лица эльфиек, уныло взиравших на него сквозь прутья решетки, но ту, что искал, не нашел. Омнис тоже была там.

– Где Нима? – спросил он у матери.

– Там же твоя Нима, в лазарете. Но я здесь не при чем! Умом она тронулась…

– Как умом…!?

– А вот так, – криво усмехнулась Сольвейг. – Видать прониклась к тебе гордая принцесса. А может совесть проснулась. Хотела со скалы сигануть, жаль ей не дали. «Эсхилу» спасибо скажи.

Арон взглянул на мать так, что сердце ее сжалось. Мужчина, стоявший пред ней, уже давно не был болезненным мальчиком, с которым она носилась как с писанной торбой. Даже известие о своей скорой смерти он принял с улыбкой. Сольвейг научилась ладить с людьми, но порой проявляла жестокость, хоть и жалела потом об этом. Арон очень любил свою мать, и многое ей прощал. Сольвейг с ужасом осознала, что стоит проронить еще одно неосторожное слово и сын ее возненавидит…

– Да исцелю я эту дуру! – смягчилась она вдруг. – Но не сейчас, а когда остыну. Тащи пока к Эмбер, пусть осмотрит…

Подняв Лину на руки, Арон взмахнул огненным крылом, рассекая дыбу на части. Крепко прижав эльфийку к груди, он легко оттолкнулся ногой и, описав в воздухе дугу, перемахнул через стену. На сей раз, крылатая дева не последовала за ним. Сейчас она была взбешена и могла наговорить лишнего в горячке. Опять же сердце щемило в груди. Нужно было отвлечься. А еще лучше – что ни будь сломать. Спрыгнув с помоста, она направилась прямиком к клетке, на ходу обнажая меч. Солдаты «Эсхила» молчаливо следили за ней. Эльфийки, одетые кто во что, отступили от решетки, но не более того.

– Чего уставились, курицы? Есть что сказать в свое оправдание?

Никто не ответил.

– Радуйтесь, что у меня такой сын… – Она взмахнула своим клинком и разом перерубила замок.

– Крепость не покидать, со скалы не бросаться! – Бросила она. – «Эсхил», проследи…

Когда человек в белых одеждах, взмахнув пламенными крыльями, приземлился у лазарета, никто даже не вздрогнул. Во-первых, солдаты сразу узнали кузнеца, а во-вторых, всем было глубоко плевать на происходящее. Только сейчас он заметил, что в гарнизонах тихо. Ни выстрелов в воздух, ни радости, ни дружеских попоек. Терпению человеческому наступил предел. Кто-то думал о своей жизни, гадая, куда податься теперь, а кто-то никак не мог отойти от последних событий.

– Мать моя… ты ли это? – вскрикнула Эмбер выглянув на улицу.

– Куда ее? – с ходу спросил Арон, развеяв свои невероятные крылья, словно волшебную пыльцу.

– Все, как всегда, – вздохнула она, откинув полог шатра.

Кузнец прошел внутрь и бережно уложил Лину на операционный стол, застеленный чистой простыней. В чертогах Эмбер царил относительный порядок. Судя по заветренным бинтам, последнего пациента она приняла пару часов назад.

– Это так, перевязки, – отмахнулась она. – Ничего серьезного.

Она бегло осмотрела Лину и кивнула. Смочив чистую марлю в тазу, она, не слишком церемонясь, омыла ее тело. Потом оглядела шею, ощупала живот, грудь, руки, в тех местах, где были веревки, и, зачем-то заглянула ей между ног.

– Чего и следовало ожидать… – констатировала она. – Видать силушки жизненной ты в нее влил от души. Трое суток на дыбе и ничего! Разве что губы потрескались. Любая другая на ее месте уже загнулась бы. Когда, говоришь, ты с ней кувыркался в последний раз?

– С месяц назад… – не думая выдал Арон. – А что?

– Да так… вторая или третья неделя. Не помогло, видать, черное вино. Да ты присядь милый. Это еще не все.

Арон придвинул стул и послушно сел. Слова Эмбер он услышал, но не до конца понял.

– А что с Нимой?

– То же самое. Недели три, – сообщила Эмбер. – А может оно бракованное, как считаешь?

– Кто? – не понял Арон.

– Ни «кто», а «что», – поправила она, задумчиво поглаживая свой живот. – Я про вино. Оно не всегда работает, но три осечки за раз многовато, как думаешь?

– Вы… шутите доктор? – медленно въезжая в смысл сказанного спросил Арон.

– Какие тут шутки, дружок… Я серьезна! Ладно уж эти две, но я то вообще в полной растерянности. У кровососов, знаешь ли, детей не бывает. А если и случается такое, то плод не жизнеспособный. Я думала просто вздуло, такое бывает от кровушки. Но в медицинском модуле «Эсхила» все подтвердилось. Плод, как он сказал, развивается хорошо. Так что, я тебя поздравляю!

Арон и так был не в духе, а теперь, и вовсе схватился за голову. Чего-чего, а таких известий он точно не ждал. Особенно в свете последних событий. Казалось, какой-то нелепый бред творится наяву.

– Чего приуныл? – Эмбер погладила его лысую голову. – Зато наследников после себя оставишь. Ничего, что остроухие будут?

– Ничего… – вздохнул Арон. – Дети есть дети.

– А ты вернулся другим. Смотришь иначе, посвежел…. Может и помирать раздумал?

– Раздумал, – кивнул Арон. – Одного раза хватило. Скажи, матушка уже знает?

– Никто не знает. Решила дождаться тебя. У Нимы, я заметила случайно. Беременные женщины, знаешь ли пахнут по другому. Потом смеха ради проверила себя. Теперь вот она. Это ж какое сильное семя нужно иметь?

– У нас это семейное… Вопрос: делать то теперь что?

– Теперь, дружок, ничего уже не поделать. Разве что радоваться. Я вот радуюсь, дура старая. Чудо ты сотворил… нерукотворное, – Эмбер склонилась и поцеловала кузнеца в макушку.

Арон вздохнул. Голова просто раскалывалась. Да, пару раз он украдкой сожалел, что никого после себя не оставит, но давил эту болезненную мысль в зачатке, чтобы не омрачать и так грустные перспективы. Обычно, он был избирателен в связях и не заводил отношений, дабы не отвечать на неудобные вопросы. А здесь, в гарнизоне, все как-то само случилось. Но сразу троих?

– Больше то никого не обрюхатил? – вконец развеселилась Эмбер.

Он взглянул на нее и побледнел… Ведь в цитадели, Арон и Ками долго были наедине. Скромная жрица вошла во вкус, и практически не слезала с него.

– Жрица милосердия, – тихо ответил кузнец.

– Да ладно!? – Эмбер буквально подпрыгнула.

Арон кивнул уныло.

– Зная, что дни твои сочтены, отвергать красивых женщин как минимум глупо.

– Да, брат… Ну ничего, не унывай. Я к тебе в жены не напрашиваюсь, а с остальными как-нибудь разберешься. Хочешь совет дам?

– Хочу.

– Прости и забудь. Оставь только хорошее.

– Легко сказать, – усмехнулся кузнец. – Простить то простил, а как забыть…?

Глава 54. С чистого листа

Отсиживаясь в шатре у Эмбер, молодой кузнец отчаянно не желал мириться с новой действительностью. Не потому, что не любил детей, или призирал женщин, которые их носили. Просто случилось все слишком резко. Арон привык планировать все свои действия и просчитывать их наперед. Даже скорую смерть, он, по сути, включил в планы, расписав в голове все, что хотел сделать напоследок. Еще недавно, он был мертв, а потом снова жив. Опять же эти разительные перемены с его телом… не уж то отец каждый раз переживает нечто подобное? Как он вообще не сошел с ума?! С каждой новой мыслью становилось только хуже. Голова, казалось, сейчас лопнет…

На виски Арона, мягко легли холодные руки. От чего-то вдруг стало легче. Он подумал, что это мать, уняв свой пыл, пришла поговорить с ним, но ошибся. Подняв глаза, он увидел Ками. Она смотрела на него с высоты своего роста едва скрывая улыбку.

– Лучше? – спросила она негромко.

– У тебя целебные руки, Ками. Ольгерд искал меня?

– Нет. Просто, я все еще должна быть возле тебя.

– Какие нежности, – умилилась Эмбер. – И давно это у вас?

– С тех пор, как она пошла за мной в цитадель. Сейчас я могу доверять только Ками.

– А мне? – возмутилась Эмбер.

– Разве что лишь тебе, – улыбнулся Арон. – Скоро все здесь изменится. Как и наши судьбы. Ольгерд покинет нас через несколько дней…

– Уже? – удивилась она. – Он принял решение?

– Похоже на то. Ками с собой он взять не сможет, так что эта прекрасная дева останется со мной.

Арон обнял жрицу за талию, заставив покраснеть. Эмбер вдруг погрустнела, поняв к чему он ведет.

– Не сказать, чтобы я ее сильно любила… но что будет с Нимой? Ты знаешь в каком она состоянии?

– Думаешь это из за меня? – всерьез спросил он.

– Ты совсем дурак, или головой ударился? – от чего-то вспылила Эмбер. – Девка кроме войны ничего не видела. Даже здесь ее тихо презирают. А тут ты нарисовался со своими принципами, весь такой правильный. Она, может быть, первый раз в жизни кому-то поверила!

– Думаешь любит? – спросил Арон прямо.

– Ты точно дурак. Я Ниму давно знаю, и она не тот человек… или эльф, который наложит на себя руки. Скорее она уничтожит все, что мешает ей жить. Но не теперь. Гордая Нима сломалась… вернее, ты ее сломал. Да что случилось с тобой, парень?

– Вот и я хотел бы знать… – сказал Рорик. Он невольно подслушал часть разговора, перед тем как войти в шатер.

Арон встал в присутствии принца. Вопрос его был резонным, учитывая, что тот стал свидетелем перепалки между сыном и матерью у портала.

– Что вы хотите знать?

– Я хочу знать, что вы за существо, сударь! А еще мне не ясны ваши планы относительно моей сестры. Вы намерены мстить? – выдал Рорик почти без эмоций.

– Мстить я не намерен, ваше высочество, не тревожьтесь об этом. И сестру Вашу я не обижу, как, впрочем, и всех причастных, – Арон коснулся Лины, которая еще не пришла в себя.

– Что же касается меня, думаю, Эмбер тоже будет интересно. Может Ками расскажет? Она видела все своими глазами.

Жрица вздрогнула, услышав свое имя, и, подумав, кивнула. Ками не умела долго и красиво говорить, а потому перешла сразу к сути.

– Арон умер на моих руках.

– Как умер? – не поняла Эмбер.

– Милосердная смерть. Стрела была смазана ядом. Он просто уснул и не проснулся.

– Но позвольте… – возразил принц. – Ведь он здесь!

– Вы наблюдательны, – улыбнулся Арон.

– Его оживил брат Люций, – пояснила Ками. – Так же, как оживляют трупы павших солдат, и тех тварей, что вторгались сюда через портал.

– Для него это был лишь эксперимент, – кивнул кузнец.

– Когда Арон воскрес, его тело объяло пламенем, так же, как и тогда, на поле боя. Но это было иначе. Гораздо страшнее чем в первый раз. Когда он очнулся, ран на теле уже не было.

– А твои шрамы? – спросила Эмбер.

Арон вздохнул. Как ни странно, его огненные крылья совсем не испортили одежду. Спустив рясу с плеч, он показал свою спину.

– Но это же… настоящее чудо! – воскликнул Рорик.

– А еще это чертовски больно, – Усмехнулся Арон. – А умирать еще и обидно…

– Получается, что ты как бы переродился? – заключила Эмбер. – Я бы поговорила с этим Люцием по душам…

– К счастью, мы больше его не увидим. Через три дня он и его люди покинут цитадель навсегда.

– Теперь Арон другой человек, и у него другие возможности, – подвела итог Ками.

– Человек ли? – усомнился Рорик.

– Вы видели мою мать, видели моего отца. Фактически, человеком в чистом виде, я никогда и не был. Мне было видение, из которого стало ясно, кто я и, что я. В двух словах, во мне проснулись сразу два дара, полученных от родителей. Умение летать и исцеляющее пламя. А так как крылья я свои поломал еще в детстве, появился тот странный эффект, который вы имели честь наблюдать. Я не хотел раскрывать этого, чтобы никого не пугать, но матушка моя умеет вывести из себя. Не сдержался…

– И… каково это? Ну, вы как то можете описать?

– Странное чувство, принц… очень странное. Я – это я, но как будто не до конца. Чувства, ощущения, как будто разделились надвое. Двигая, скажем, рукой, я двигаю и энергию, пульсирующую в ней. От того и с чувствами разобраться не легко. Если неделю назад, я точно знал кто для меня ваша сестра, то теперь есть сомнения. И это не связано с ее предательством, поверьте. Я решил для себя все, еще до того, как получил стрелу в шею.

– Вы… любите ее? – спросил Рорик прямо.

– Боюсь, что да… – вздохнул Арон. – Вопрос: примет ли она меня таким?

– Надо же… он признался! – воскликнула Эмбер.

– Не зачем так кричать… – попросил Арон. – Это все -таки личное.

– Так, что с Нимой? – спросил принц.

– Ни попробуем – ни узнаем, – опять встряла Эмбер. – Если ваша сестрица задумала покончить с жизнью, то она сделает это в любом случае. Дура, она упертая. Но, есть хорошие шансы на счастливый конец. По крайней мере, увидев его живым, она может передумать.

– Я должен быть там! – заявил Рорик.

– Мы все будем там, – заверила Эмбер. – Ночью, ее перенесли в мое скромное жилище. Подальше от посторонних глаз. Арон помни туда дорогу?

– Арон помнит, – усмехнулся кузнец ее сарказму. – «Эсхил» присмотришь за Линой?

С улицы вошел механический солдат и без лишних церемоний встал у изголовья операционного стола. Оставив Лину под надежным присмотром, небольшая делегация отправилась в гости к Эмбер. Войдя в двери, она по-хозяйски плюхнулась в кресло и уселась ногу на ногу, чтобы с комфортом запечатлеть сей момент в памяти.

Нима лежала рядом с топчаном, плотно завернутая в простыни и привязанная ремнями к походной кровати. Саму же кровать прибили гвоздями к полу. Доктор, приглядывавший за ней, растерянно встал. Тут же дежурил еще один солдат «Эсхила».

– Иди дружок, отдохни, пообедай, – предложила Эмбер. – Если что, я пришлю за тобой.

Лекарь кивнул и торопливо откланялся. Услыхав посторонние звуки, Нима очнулась и принялась судорожно крутить головой. Наткнувшись взглядом на человека в облачении врага, она вздрогнула. Вглядевшись в его лицо, она и вовсе побледнела. Сердце на миг остановилось, а потом, словно решило выпрыгнуть из груди.

– Тише сестра, все хорошо, – Рорик встал на колено рядом с ней, откинув за спину плащ.

Услышав голос брата, она несколько секунд смотрела на него, а потом какое-то время разглядывала Ками. Арон стараясь не делать резких движений, присел на край топчана, так, чтобы она его видела.

– Зачем ее так спеленали? – спросил он.

– Чтобы себе не навредила, – ответила Эмбер. – Веревки штука опасная, сам знаешь. А так… разве что подмывать не удобно.

Нима бросила на нее презрительный взгляд, но палка в зубах не позволила выразить мысль вербально.

– Как ты? – спросил кузнец.

Нима взглянула на него взглядом полным обиды, горечи и боли. Сердце его дрогнуло, но виду он не показал, разве что стал дышать чаще.

– Хочешь что-то сказать?

Нима резко мотнула головой, давая понять, что разговаривать им не о чем.

– Должно быть, тебя смущает моя одежда? – сдержанно улыбнулся Арон. – Уж прости, братья забрали меня голым. Других нарядов у них не было. Я верен нашему королю. А волосы… наверное отрастут.

– Я была с ним и готова это подтвердить, – негромко добавила Ками.

– Ну что, поговорим? – снова предложил Арон.

Подумав секунду другую Нима, кивнула.

– Без глупостей? – встревожился Рорик.

Нима взглянула на брата и, вздохнув, прикрыла глаза. Получив ответ, принц проворно расстегнул ремешки на ее голове, что удерживали в зубах палку, и вынул ее изо рта. Потом ослабил пару ремней, давая сестре больше свободы. Размяв челюсть, эльфийская принцесса смачно сплюнула на пол. Арон терпеливо ждал, понимая, что она тянет время.

– Мне нечего тебе сказать, – четко произнесла Нима. – Будешь мстить?

– Нет, не буду, – спокойно ответил Арон.

– Дело твое. Что с моими людьми?

– Им тоже не причинят вреда. Разве что Лина немного пострадала. Но тут все вопросы к моей матушке. Нрав у нее суровый.

– Что с ней? – вопрос был адресован Эмбер.

– Ничего страшного. Пара дней под палящим солнцем ее совсем не испортили. Легкий загар, только и всего, – ответила та в присущей ей манере.

– Не сильно то ты мне рада… – с грустью заметил Арон.

– Я рада… – Нима смягчила тон. – Правда рада! Только вот что с того…? Должно быть ты ненавидишь меня.

– Скажи мне, Нима Лимнис Кенлил, урожденная Сандару, – официальным тоном произнес Арон, – На кой черт ты прыгнула со скалы?

– Честно…?

– Как на духу, – Арон стал серьезен и опустил взгляд, чтобы Нима не могла видеть его сомнений. Кузнецу этот разговор тоже давался тяжело.

С минуту гордая эльфийка хранила тишину. Она попросту не могла найти слов, да и сил, чтобы сказать это вслух. Но Рорик эфесом своего клинка ткнул ее в ногу. Причем очень больно. Взглянув на брата, она решила сказать все как есть и, набрала воздуха в грудь.

– Ты прав… Мы, Сандару – дурная кровь… На войне я загубила много людских жизней. Все пыталась что-то доказать. Я ушла от отца и поступила на службу простым офицером. После его смерти, осталась здесь, со своими девчонками. Дороже них у меня никого нет…

– А я? – возмутился Рорик.

– Ты брат… прости, но это другое. Ты не ходил со мной в бой, – виновато улыбнулась она. – Когда пришли те трое, с другой стороны, и сделали нам предложение, выбора у меня не осталось. Что стоит одна человеческая жизнь, против жизни наших мужчин? Я думала, что смогу это пережить…

– Смогла? – с легкой издевкой спросила Эмбер.

– Как видишь… Я знала, какую глупость мы совершаем, но это было общим решением. Я запуталась между чувством долга, тем что хочу, и тем, что стало дорого. Я очерствела… забыла, что такое чувства. А настоящей любви и вовсе не знала. Но стоило тебе исчезнуть с алтаря…

Нима сжала зубы, что есть сил и отвернулась. Слезы покатились по щекам не спрашивая разрешения.

– В общем, я, вдруг поняла, что потеряла. Ведь ты не шутил, когда предлагал свою руку?

– Нет, не шутил, – сухо ответил Арон.

– Вот я и решила: раз не хватило смелости разделить с тобой жизнь, то разделю хотя бы смерть.

Нима замолкла, глотая слезы. Стало тихо как в гробу. Даже Эмбер, с ее сарказмом, не нашла что сказать. Или не решилась.

– Не вини себя, – Рорик положил руку ей на плечо. – В том, что ты такая, виноват наш отец… по большей части. Я в тайне противился этому, и, каким то чудом смог сохранить себя.

– Прости меня братец, я всегда считала тебя слабаком, и смотрела свысока. Я думала, что в жизни только сила и скорость решают все. Но Хансон, Калеб, Номад и… Арон, доказали обратное. Даже Эмбер, спасает чужие жизни… А ведь она кровосос.

– Кто кровосос?! – не понял Рорик.

– Да все она врет! – возмутилась Эмбер. – Нет, я, конечно, по натуре своей женщина добрая, но здесь исключительно ради кровушки. А спасение жизней, это так, занимательное увлечение. Убить человека легко, а ты попробуй спасти…

Эмбер прикрыла рот, поняв, что ее понесло. Но Рорик теперь сидел так, чтобы ее видеть. Кто такие кровососы и на сколько они опасны он хорошо знал.

– Вообще-то, это страшная тайна, – объяснил ему Арон. – У Эмбер договор лично с его величеством. У всех нас есть свои грехи, но только Эмбер извлекла из этого пользу. Лучше нее лекаря не найти…

– Так вы знали? – еще больше удивился Рорик.

Арон пожал плечами и встал. Потянувшись всем телом, он с хрустом размял спину и плечи.

– Так, что с ней делать то? – спросила Эмбер.

– Я услышал все, что хотел. Даже больше того, – улыбнулся кузнец. – Может стоит ее развязать?

– А она не побежит снова на скалы? – тихонько спросила Ками.

– Не побегу, – буркнула Нима. – Это было минутной слабостью! Где мой мундир!? Снимите уже с меня эти ссаные простыни!!!