Адам Линк – Робот

Глава II. "Воспитание" Евы

Когда мы закончили работу над телом, похожим на мое, но несколько меньшего размера, доктор Хиллори отправился в город. Он вернулся с Джеком и Кей. Они прибыли без вопросов, сразу же.

– Адам Линк! – воскликнул Джек, едва выйдя из машины. – Адам, старина! Мы гадали и беспокоились о тебе. Почему ты вот так сбежал? Почему ты не связался с нами раньше, ты, идиот…

Этими словами Джек просто скрывал свою бурную радость от встречи со мной. Я был рад видеть и его, того, кто был моим верным другом и смотрел на меня скорее как на человека, чем как на робота.

Подошла Кей. Казалось, воздух вокруг замерцал. Мы смотрели друг на друга, не произнося ни слова.

Что-то внутри меня перевернулось. Мое сердце – такое же настоящее, как "сердце", с помощью которого вы, люди, любите и тоскуете, – перестало биться. Я бежал от нее, но не убежал. Теперь все стало очевидно. А Кей? О чем думала она, та, что совсем недавно видела во мне человека за металлической оболочкой. Мужчину, которого она могла полюбить…

Джек переводил взгляд с меня на нее.

– Что с вами двумя? Вы смотрите друг на друга так, будто никогда раньше не встречались. Кей.

Джек, конечно, не был в курсе. Она ему не сказала, и он не понял бы ее. А в моем последнем письме Джеку была полуправда о том, что в жизни Кей никогда не будет другого мужчины, кроме Джека.

– Все хорошо, дорогой, – проговорила Кей.

Она глубоко вздохнула, сжимая его руку. И тут я увидел, как она сияет счастьем. От нее исходила такая же аура, как от любых молодоженов. Они были женаты всего два месяца. Я почувствовал прилив радости. Кей нашла себя. И я тоже скоро найду себе спутницу жизни, похожую на меня внешне и на Кей внутренне.

Они с энтузиазмом согласились.

– Изначально идея принадлежала мне, – с шутливым хвастовством сказал Джек. – Ты помнишь, Адам, как однажды я предложил тебе сделать еще одного робота, наделить его женским началом, и ты автоматически стал бы ее повелителем и господином!

Кей коснулась моей руки.

– Я постараюсь сделать из нее девушку, которой ты сможешь гордиться, Адам!

– Если ты будешь ее обучать, то это будет гарантировано, – ответил я с излишней галантностью.

– Ну что ж, давайте приступим к работе, – нетерпеливо сказал доктор Хиллори.

Он стоял в стороне с выражением лица, которое, казалось, говорило о том. что все происходящее выглядит довольно глупо.

– Вы двое можете воспользоваться моей хижиной, – сказал он Джеку и Кей. – Она всего в миле отсюда.

Кей приходила каждое утро, без опозданий.

Она поворачивала переключатель на лобной пластине Евы, оживляя ее, и начинала свои "уроки".

Ева научилась ходить и говорить так же быстро, всего за неделю, как и я под руководством доктора Линка. У Евы, как и у меня, был мозг, который мгновенно учился и впоследствии никогда ничего не забывал. Как только она научилась говорить, быстро освоила алфавит и чтение. Затем, как и мне, ей стали давать книги, содержание которых она поглощала постранично с помощью телевизионного сканирования. Она прошла путь от "младенчества" к "школьному возрасту" и умственной "зрелости" всего за несколько недель.

Другой процесс был не так прост – привить ее растущему разуму женскую точку зрения. Это могло занять месяцы кропотливой работы со стороны Кей и отнять все ее время, что вызывало скрытую неприязнь Джека.

Я долго размышлял над этим вопросом. В конце концов я придумал инструмент, который сократил этот процесс. Алюминиевый шлем, надеваемый на голову Кей, передавал ее мысли напрямую, по проводам, Еве. Мысли по своей природе электрические. Я нашел способ преобразовать их в электрические импульсы, как в телефоне. К основанию черепа Евы был прикреплен вибростимулятор, контакты которого касались поверхности ее мозга. Мысли Кей создавали электровибрацию, которая модулировала поток электронов в металлическом мозге Евы.

Перенос сознания. Телепатия. Называйте это как хотите. Разум Кей перелился в восприимчивый мозг Евы. Я знал, что Ева станет второй Кей, ментальным близнецом. Именно разум Кей я оценил с первого раза, в чувствах, настолько близких к человеческой любви, каких я только мог достичь. Мы с доктором Хиллори наблюдали за развитием событий с жадным любопытством представителей научного мира. Но я наблюдал не только с научным интересом. Мы возложили всю заботу на Кей. Мы редко разговаривали с Евой и даже не подходили к ней, боясь нарушить этот странный процесс наделения робота женским разумом.

Однажды я с раздражением обнаружил, что доктор Хиллори разговаривает с Евой. Кей на мгновение отлучилась. Что он сказал, я не знаю. Мне не хотелось расспрашивать Еву и, возможно, сбивать ее с толку. Но я оттащил доктора Хиллори, сжав его руку с такой силой, что он вздрогнул от боли.

– Держитесь от нее подальше, – резко сказал я.

Однако доктор Хиллори ничего не сказал. Я начал размышлять, что делать с ученым. Но потом я забыл о нем, так как приближался великий момент.

*****

Великий момент наконец настал.

Джек, доктор Хиллори и я находились в гостиной. Кей ввела Еву, ведя ее за руку. В то утро Кей заверила меня, что сделала все, что могла. По умственному развитию Ева была такой же "женщиной", как и я – "мужчиной".

Я никогда не забуду эту сцену.

Внешне, конечно, Ева была просто роботом, сделанным из блестящего металла, стоящим на твердых ногах из сплава, ее внутренний механизм издавал такое же звенящее гудение, как и мой. Но я пытался смотреть дальше. Пытался увидеть в этом втором разумном роботе психическую реакцию, столь же отличную от моей, как у человеческой женщины от человеческого мужчины. Только в этом случае я был бы доволен.

Я был как Пигмалион, затаив дыхание наблюдающий за тем, как оживает его статуя из слоновой кости.

– Это Адам Линк, Ева, – произнесла Кей, впервые официально представив нас друг другу. – Он замечательный парень. Уверена, он тебе понравится.

Нелепо? Вы, читающие, не представляете себе торжественность этой сцены, напряженное ожидание, стоящее за ней. Джек, Кей и Хиллори, а также я сам были жизненно заинтересованы в этой сложной теме. На кону могло стоять будущее разумных роботов. Мы все это чувствовали. Насколько почти человеческой, мужеподобной и женственной может быть металлическая жизнь?

Мы обсуждали эту проблему всей компанией.

Разговор носил обобщенный характер. Ева впервые попала на «светское» мероприятие. Я с удовольствием отмечал, как сдержанно она себя ведет, как вежлива и внимательна в самом пустяковом обмене словами. Постепенно я стал понимать ее «характер» и «личность». Она была скромна, но не кротка. Она была умна, но не выставляла это напоказ. В глубине души она была милой, верной, искренней. Она была прекрасна по своей природе. Она была… в общем, Кей.

– Черт побери, – вдруг сказал Джек, хлопнув себя по колену. – Ева, ты больше Кей, чем сама Кей!

Он хитро ухмыльнулся, глядя на жену.

– Кей, как ты смотришь на то, чтобы совершить небольшое путешествие в Рино?

Это было великолепное заявление со стороны Джека. Когда я впервые встретила его, он тоже заставил меня почувствовать себя человеком. Он пожимал мне руку в тюрьме и заставлял играть в покер с «мальчиками». Но сейчас, с Евой, он не просто сделал галантный жест. Он действовал вполне осознанно! Мы все, конечно, рассмеялись. Да, я тоже смеялся, внутри себя. И я знал, что Кей смеется, потому что она сложила руки вместе. Кей всегда так делала, когда смеялась.

Напряженная атмосфера разрядилась. Наш разговор стал более непринужденным. И не успели и глазом моргнуть, как мы с Евой, сидя вдвоем, уже увлеченно беседовали тет-а-тет. О чем, интересно, могут говорить два робота? Не об электронах, заклепках, шестеренках. А о простых человеческих вещах. Она сказала мне, что любит хорошие книги, красоту восхода солнца и тихие минуты размышлений. Я рассказал ей о мире, которого она не видела.

Именно тогда мы заметили странное явление. Наш разговор между собой становился все более быстрым. Мы оба думали и говорили буквально мгновенно. Смутно я заметил, что остальные смотрят на нас с нескрываемым удивлением. Наши голоса для них были бессвязным звуком!

За следующие несколько часов мы с Евой пережили столько, сколько могло бы соответствовать дням или неделям человеческого общения.

Это произошло внезапно.

– Я люблю тебя, Адам! – сказала Ева.

Я, выражаясь человеческим языком, ахнул. Моей первой реакцией было изумление. И я был немного обескуражен. Это не было похоже на зрелое решение, скорее, просто сиюминутная фантазия с ее стороны. Я не хотел, чтобы она так говорила только потому, что знала, что я единственный живой робот на Земле. Я хотел, чтобы она сказала это только из глубины своего существа, как это делают люди, когда пробуждаются могучие силы любви.

– Но Ева, – возразил я, обращаясь к ней, как к ребенку, – ты меня почти не знаешь. И ты слишком… забежала вперед. Я не давал тебе понять, что хочу, чтобы ты сказала такую вещь.

Сложенные руки Евы сжались в кулаки. Она смеялась.

– Адам, бедный ты мой, – ответила она. – Ты уже полчаса твердишь, что любишь меня, не говоря ни слова. Я просто хотела положить конец твоему ожиданию. Я повторяю это снова, как буду повторять до скончания веков, – я люблю тебя!

И в этот внезапный ослепительный момент я поняла, что моя мечта сбылась. Я не мог понять, как устроен разум этой девушки. Она стала для меня загадкой. Она была для меня тем, чем женщины были для мужчин с самого зарождения человечества, – тайной. И в этом я знал, что преуспел.

Кей каким-то образом уловила это. Она встала и потянула Джека за руку.

– Мы здесь больше не нужны. Мы возвращаемся в город. Доктор Хиллори, вы пока вернетесь в свою хижину.

Повернувшись к нам, она сказала, улыбаясь:

– Созвонимся, Адам и Ева.

И все трое ушли.

А мы – Адам и Ева роботов – смотрели друг другу в глаза и понимали, что достигли вершины человеческих отношений – любви.

Глава III. Наконец-то счастливы?

Прошел месяц. Я задерну над ним занавес, как принято в ваших человеческих делах, когда мужчина и женщина привыкают к новой, совместной жизни. Впервые за время моего пребывания среди людей я познал счастье. И Ева была ослепительно счастлива, точь-в-точь как Кей в ее новообретенном счастье с Джеком.

Через месяц мы наконец отправились к доктору Хиллори. Для любого человека это было бы странным зрелищем, я полагаю. Два робота, сверкающие в лучах солнца, рука об руку прогуливались по лесу, весело болтая, как деревенские парень и девушка. Вдруг взлетела птица и шмякнулась о мою нагрудную пластину, несомненно, ослепленная блеском. Она упала на землю, оглушенная. Ева взяла ее в свои стальные пальцы, но со всей нежностью мягкосердечной девушки, и прижала к себе. Через мгновение птица пришла в себя, неуверенно чирикнула, а затем улетела.

Домик доктора Хиллори находился всего в миле от нашего дома. Он посмотрел на нас с загадочным выражением лица.

– Как поживают молодожены? – усмехнулся он с недосказанностью, которая мне не понравилась. Но кроме этого, он, похоже, был доволен тем, как прекрасно получилась Ева – его творение и мое.

– Я и сам немного поэкспериментировал, – признался он. – Ты помнишь, я взял с собой трансмыслительный шлем Кей. Это интересный аппарат. Я внес некоторые усовершенствования. Фактически я избавился от проводов – он работает по принципу радио. Хочешь попробовать, Адам?

Я согласился. Он отсоединил черепную коробку рядом с основанием моего мозга и подсоединил туда специальный прибор. Он изготовил еще один, так что Ева тоже присоединилась к эксперименту.

От преобразователей к шлему доктора Хиллори не шло никаких проводов. Вместо этого маленькая двухмачтовая радиоантенна на его верхушке посылала импульсы, которые распространялись через эфир.

– Вы меня хорошо слышите, Адам Линк? – раздался в моем мозгу голос доктора Хиллори. Однако его губы не двигались. Его мысли-слова напрямую модулировали электронные токи моего мозга, воспроизводя те же мысли-слова.

– Да, – ответил я, тоже мысленно, поскольку система обеспечивала двусторонний контакт. – Это довольно умно, но что толку…

Тут в голову ворвался мысленный голос доктора Хиллори.

– Адам, ударь Еву кулаком по лобной пластине!

К моему удивлению, я мгновенно сцепил пальцы и ударил металлическим кулаком по лобной пластине Евы. Ей, конечно, не было больно. Но Ева сделала странную вещь. С коротким испуганным криком она завела руки за голову, чтобы вырвать вибратор.

– Остановись, Ева! – приказал доктор Хиллори. – Опусти руки. Сложи их на коленях.

Она так и сделала. И не сжала их вместе; она не смеялась. Я почувствовал, что она очень, очень напугана. Что касается меня, то до этого момента я был не более чем напуган приказами доктора Хиллори и его странной властью над нами.

– Адам! – воскликнула Ева. – Разве ты не видишь? Мы в его руках…

Молния ударила в мой мозг. Инстинктивно я подняла руки, чтобы вырвать у него маленький инструмент, который давал ему такую власть над нами.

– Стой, Адам! Положи руки на колени!

Я боролся. Я напрягал каждый стальной мускул. Но сила моего механизма ничего не значила. Мои руки послушно опустились.

Доктор Хиллори торжествующе смотрел на нас. В его чертах внезапно промелькнул взгляд человека, замышляющего недоброе. Я давно подозревал, что он не тот человек, которому можно доверять. Теперь он сам раскрыл себя.

– Адам Линк, – сказал он мрачно, – ваш мозг управляет каждым проводом и шестеренкой в вашем теле. Но ваш мозг, в свою очередь, находится под моим контролем. Я сам поражен своим успехом. Очевидно, что команда, отданная мной и воздействующая на ваши электронные токи, равносильна команде, отданной вами самими. Возможно, вы сможете объяснить это лучше, чем я. Но вот что точно – я могу делать с вами все, что захочу!

Я попробовал говорить и убедился, что могу, если только он не давал прямых указаний относительно этого.

– Отпустите нас, доктор Хиллори. Вы не имеете права сохранять этот контроль. Мы, как и вы, имеем право на свободу.

Доктор Хиллори медленно покачал головой.

– Нет, Адам. Вы останетесь под моей властью…

Тогда я начал действовать – ну или попытался. Я попробовал прыгнуть на него. Быстрая мысленная команда – и я остановился. Борясь с неосязаемой силой – борясь с собственным мозгом, – я напрягся, чтобы двигаться дальше. Каждый мускул был напряжен. Каждое колесико в моем теле было готово к движению. Электрическая энергия была готова выплеснуться мощным потоком. Но мысленная команда не исходила от моего мозга. Вместо этого мое тело медленно подалось назад и, наконец, опустилось со скрежетом разблокированных шестеренок. Хиллори победил.

Он стоял передо мной, мой хозяин. В одной руке у меня была сила десяти человек, на кончиках пальцев – мощь могучего двигателя. Я мог за три секунды взять его тщедушное, мягкое тело и разорвать его в кровавые клочья. И все же он оставался здесь, мой хозяин.

Хиллори облегченно перевел дыхание, словно до сих пор не был уверен, что сможет остановить меня. Цвет вернулся на его лицо.

– Я твой хозяин, – прорычал он. – И у меня есть планы на тебя…

Мы с Евой беспомощно смотрели друг на друга. Какие зловещие планы вынашивал этот человек, так внезапно раскрывшийся в своем истинном обличье? В глазах Евы отражалась печаль. Наше недавнее счастье вдруг лопнуло, как непрочный мыльный пузырь.

Если у меня и была какая-то надежда вырваться из лап Хиллори, то она быстро развеялась. Сначала он заставил нас лечь, а затем снял лобные пластины. Ему не составило труда отсоединить кабели от аккумуляторов, которые давали нам жизнь. Мы мигнули и потеряли сознание.

Когда мы пришли в себя – а это было похоже на сон без сновидений, – то поняли всю безнадежность нашего положения. Хиллори приварил вибромоторы к затылкам наших черепов так прочно, что оторвать их пальцами было невозможно. Во-вторых, он установил выключатели в цепи аккумуляторов, чтобы нас можно было отключать по его желанию. Выключатель у Евы уже был удален, когда она достигла "зрелости". Теперь же оно вернулось, это средство "отключения" наших жизней.

– Пока я ношу шлем, вы находитесь под моим командованием, – спокойно сказал ученый. – Когда я захочу снять шлем, я сначала просто отключу вас двоих. Вы не сможете сбежать от меня и будете делать то, что я захочу.

В течение следующего месяца его план частично реализовался. Он заставил меня разработать новое, более крупное тело робота. Когда с заводов пришли детали, мои пальцы по его приказу собрали их вместе.

В готовом виде тело достигало восьми футов в высоту, причем без головы. Это был сверхмощный механизм, с мускульными тросами и шестеренками, пропорционально превосходящими мои. Для его работы требовалось в два раза больше электроэнергии. Вероятно, это был верхний предел для тел роботов в пределах гибкости, подвижности и силы. Что-либо большее стало бы неуклюжим. Более мощное было бы слишком тяжелым, чтобы сохранить запас хода.

Доктор Линк создал мое тело почти в человеческих пропорциях, насколько это было возможно. Мой рост составлял пять футов десять дюймов, а вес – триста фунтов. Это тело робота было на два фута выше и весило 500 фунтов. И когда Хиллори наконец раскрыл свою цель, я завопил в знак протеста.

– Наденьте голову Евы на тело робота! – приказал он.

– Нет! – закричал я. – Какое чудовищное намерение стоит за всем этим…

Он позволил мне еще немного побушевать. Он делал это время от времени, играя со мной в кошки-мышки, зная, что у него есть преимущество. Ева потянула меня за руку.

– Пожалуйста, не надо, дорогой! – взмолилась она. – Это бесполезно.

И это действительно было бесполезно. Я затих. Ева была выключена. Хотя это и вызывало отвращение в каждом атоме моего существа, я осторожно отстегнул ее головную часть и прикрепил ее к новому телу. Я дрожал, делая это. Дрожал от страдания. Хотя для робота смена тела не значит так много, как для человека, тем не менее эта мысль неприятна. Я полюбил каждый контур, каждую вмятину и царапину на прежнем теле Евы. В новом она станет для меня чужой.

Наконец все провода между ее мозгом и реле в шее тела были подключены. Затем я закрепил шею на месте, крепко удерживая голову. Наконец, по команде Хиллори, я щелкнул задним переключателем.

Со скрипом и стоном нового металла тело поднялось. Оно возвышалось над нами обоими, как голиаф. Я мысленно прослезился, и то же самое я увидел в глазах Евы, когда она смотрела на меня. Для нас это было так же мучительно, как для обычной человеческой жены внезапно обнаружить, что она на три фута выше своего мужа. Это было чудовищно.

Хиллори игнорировал наши переживания, как и все предыдущие. Совершенно отчаянно я пытался воззвать к нему.

– Она мой душевный партнер, – сказал я. – Разве ты не понимаешь? Она моя жена! У нас есть чувства. Пожалуйста…

Ученый рассмеялся.

– Металлические существа, выдающие себя за людей, – изрыгнул он. – Ты, Адам, рассуждаешь об одиночестве, желании иметь спутницу жизни, о душевной любви! Меня передернуло, когда вы с Евой заговорили о любви друг к другу. Это все сентиментальная, извращенная мерзость. Даже среди людей. Вы двое, в первую очередь, просто металлические существа. У вас нет никаких прав, наравне с людьми. Вы были созданы человеческими руками. Я покажу миру, как на самом деле нужно использовать роботов – как умные инструменты!

Какие инструменты? Что он имел в виду?

Вскоре мы узнали. В тот же день Хиллори проверил дальность действия своего дистанционного управления по радио. Ева, оседлав свое новое гигантское тело, шаг за шагом удалялась от него, пока не исчезла в лесу. Ученый все еще приказывал ей двигаться дальше, следя за прибором, который фиксировал расстояние и управление. Еву отослали на целую милю, и она послушно вернулась.

При этом она не почувствовала ни малейшего ослабления дистанционного управления Хиллори, передаваемого высокочастотными радиоволнами. А радиоволны имели безграничный диапазон!

– Тебя можно легко отправить в город, – заметил Хиллори, довольный результатами. – Под моим контролем ты сможешь делать там все, что я захочу.

– Что ты задумал, дьявол? – запротестовал я.

Единственным ответом стала лукавая усмешка.

В тот вечер Еву отправили в город. Хиллори смог достаточно легко направлять ее, хотя она никогда не была там раньше. Его мысленные команды подсказывали ей каждый шаг. И наоборот, ее острые всесторонние мысли возвращались к нему, когда она сомневалась в выборе дороги или поворота. Когда она добралась до города в ночной темноте, Хиллори читал через нее уличные указатели и направлял ее шаги. Свенгали никогда не имел такого полного, дьявольского контроля над своей Трилби, какой Хиллори имел над бедной Евой!

Временами, хотя улицы маленького города в этот час были почти пустынны, запоздалые странники замечали высокую инопланетную фигуру. Ева невольно сообщала об этом Хиллори, и он заставлял ее нырять в затененные подворотни или переулки.

– Это прекрасно! – ликовал Хиллори, обращаясь ко мне. – Я действительно нахожусь там благодаря посредничеству. Через Еву я могу совершить любое преступление в пределах разумного, не отходя отсюда ни на шаг!

В конце концов Ева сообщила Хиллори, что та стоит перед банком. Хиллори направил ее к черному входу и, настороженно оглядевшись по сторонам, велел без лишнего шума выбить дверь плечом. Внутри ее зоркое механическое зрение определило путь к хранилищу. Это было не особенно прочное хранилище. Банк был небольшим.

Хиллори отдал поразительный приказ.

Я слышал все это через ментальный контакт со шлемом Хиллори. Он велел Еве открыть дверь хранилища, и мы, невольно думая о Еве, могли представить, как она тянется к тяжелой металлической двери. Наконец она поджала ноги. Невероятная сила ее гигантского стального тела вылилась в один яростный рывок. Должно быть, раздался ужасающий скрежет ломающегося металла, когда замок хранилища раскололся на части. Новые огромные руки Евы проделали работу, которую мог бы осилить взрыв нитроглицерина.

Ева не знала, что такое деньги, но Хиллори знал. Он заставил ее засунуть в мешок огромные пачки банкнот и поспешно удалиться. Весь процесс уложился в три минуты. Ева вернулась без происшествий, мешок болтался у нее через плечо.

Хиллори ограбил банк, не подвергая себя ни малейшей опасности! Неужели его цель – незаконно обогатиться? Он прочитал мои мысли.

– Нет, Адам, – сказал он учтиво. – Это дело личной мести. Президент банка однажды отказал мне в кредите!

Это делало его мотив еще более ничтожным и недостойным. Я посмотрел на бедную Еву. Ее глаза были полны страха. Она понимала, что ее заставили сделать что-то неправильное. Это подсказывал ей ее Кей-разум. Она была несчастна. Но я был еще более несчастен. Я вызвал ее к жизни. Я не разбил себя на куски там, у обрыва. На моей душе – робот я или нет – лежал этот грех.

Я попытался переубедить Хиллори. Он со смехом отмахнулся от нас, проявив к нам не больше уважения, чем к ловким дрессированным собачкам.