Образцовая загадка. Мир детектива

Сыщик перешел в другие комнаты, в которых зажигался было свет. Там повторялась та же картина. Восковые шарики были, несомненно, тронуты, но отпечатков пальцев тоже не было.

В это время к Станфорту присоединился Кеннеди с лордом Гэрли.

– Есть какие-либо успехи?

– Успел скрыться!

– Скорей, в комнату Делейна!

Станфорт изумился новой мысли, промелькнувшей в голове его непосредственного начальника, и стал быстро подниматься.

В комнате Делейна было темно. Станфорт зажег фонарик и тотчас же убедился, что в помещении никого нет.

– Делейна нет!

– Но что случилось? – спросил Кеннеди. – Поднимаясь, я видел, что в доме еще раз загорался свет.

Станфорт в двух словах рассказал о том, что видел собственными глазами. Лорд Гэрли, который подоспел к середине рассказа, закрыл лицо руками.

– Кеннеди! Надеюсь, вы позволите теперь зажечь свет, – спросил Станфорт. – Женщины сходят с ума и бьются в истерике. Они все собрались в большой комнате для прислуги. Никто из них не может спать.

Кеннеди кивнул головой и сказал:

– Сегодня мы проиграли…

И повернувшись к Станфорту, он добавил:

– Скажите Гаррису, чтобы он повсюду зажег свет. И пусть охрана снаружи снова вернется на свои посты. Аналогичным образом пусть действует внутренняя стража. А сами держите язык за зубами. И так, довольно всяких страхов, а если женщины узнают, что вы видели нечто подобное привидению…

Лорд Гэрли с благодарностью взглянул на сыщика.

– Спасибо, Кеннеди. Однако меня чрезвычайно тревожит история с Делейном. Не могу поверить, что он нарушил данное им слово.

– Он и не давал его, – проворчал Кеннеди. – Он только сказал, что поедет в Манчестер и еще куда-то. Он так и сделал. Безумный молодой человек! Он ведь только усиливает подозрения против самого себя. Но за ним смотрел Кэри. Отличный служака. Как он мог его выпустить?

Он вернулся в пустую комнату. Лорд Гэрли держал в руках фонарь, который достаточно освещал ее.

– Я уничтожил эту лампу, – сказал Кеннеди. – Делейн довел меня до этого. Он вел себя как ребенок…

Гэрли улыбнулся.

– Это очень похоже на мистера Томми, – сказал он. – И очень похоже на вас…

Ход событий был ясен. Окна комнаты были открыты настежь. Выглянув из них, Кеннеди тотчас убедился, что тренированный спортсмен мог, имеющий навыки, мог выскользнуть из нее. Под окном начинался широкий карниз с тяжелыми монументальными орнаментами. По карнизу легко было дойти до водосточной трубы, которой касались ветви старой ивы.

На столе лежала записка. Она оказалась адресованной Кеннеди.

В ней было написано:

 
Решил не продавать автомобиль. Прошу отменить все сделанные вами предложения.
 

– Какой он, однако, ветреный молодой человек, – краснея от злости, пробормотал про себя Кеннеди, разрывая записку на множество клочков. Тем временем в комнату вошел смущенный Кэри.

– Но как это могло произойти? – с сердитым видом заговорил сыщик.

– Он… он ушел, сэр. Я не мог этому помешать. Внизу был страшный шум. Мистер Делейн уже с полчаса спал в своей постели и продолжал спать, несмотря на шум. Его не разбудил даже револьверный выстрел. Я решил, что долг велит мне отправиться на помощь. По всему замку хлопали двери, отовсюду раздавались крики…

– Как, однако, легко вы дали провести себя?

– Ничего не смог поделать, сэр. Он спал как младенец. Когда я вернулся, в комнате его больше не было. Я выбежал наружу в надежде еще догнать его, но это мне не удалось.

Для очистки совести Кеннеди устроил Кэри разнос. А тот продолжал рассыпаться в извинениях и обещаниях, что произошедшее никогда более не повторится.

Вторая половина ночи прошла в напрасном ожидании, так как за ночь не произошло ничего.

Во втором часу ночи прибыл Моррисон, начальник Скотленд-Ярда. Он немедленно прошел в библиотеку, где за кофе Кеннеди, Станфорт и лорд Гэрли посвятили его в ход таинственных происшествий. Он изредка задавал вопросы и не скрывал своего неудовольствия. Особенно строг он был со Станфортом, который дважды видел похитителя и, несмотря на это, дважды упускал его. Но Моррисон должен был сознаться, что обстоятельства были исключительные, еще ни разу не встречавшиеся в практике Скотленд-Ярда.

– Итак, – попытался он резюмировать положение. – Нам приходится сосредоточить внимание и направить свое подозрение в первую очередь на какое-то неизвестное нам существо, возможно, ставшее орудием в руках преступника. Мы можем допустить соучастие кого-либо из слуг и косвенную причастность к делу Делейна. Впрочем, относительно последнего я составлю себе окончательное мнение после пятиминутного разговора с ним. А теперь следует отдохнуть. Было бы весьма кстати, если бы вы мне отвели комнату…

– Это уже сделано, – перебил его хозяин дома.

– Я приступлю к делу завтра с утра, – сказал начальник, – а пока попрошу отпустить половину внутренней и наружной стражи. Людям тоже необходим отдых, ибо не исключено, что еще немало ночей им придется стоять на страже.

Глава 6

Леонора проснулась очень рано. Сон ее был тревожен, и она тотчас же бросилась в комнату отца, чтобы узнать от него подробности произошедшего за ночь. Ее сильно поразило известие об исчезновении Томми.

Ей хотелось побыть одной, и, несмотря на ненастную, туманную погоду, она вышла из дому. Неподалеку возвышалась большая копия «Мыслителя» Родена. Стояла она на огромном каменном пьедестале, посреди одной из лужаек.

Это было одно из ее любимых местечек. Отсюда была хорошо видна красота ее родного дома и зеленые холмы на горизонте.

В раздумье она подошла к изваянию и чуть было не вскрикнула: на этот раз «Мыслитель» оказался одетым. Она не могла представить себе, кому мог прийти в голову такой идиотский поступок, и направилась через лужайку к пьедесталу. В тот же момент совершилось чудо: «Мыслитель» поднялся из своей неудобной позы, выпрямился, спустился с пьедестала и пошел навстречу к ней.

– Кто вы такой? – спросила изумленная девушка.

– Джон Аргль, – сказал незнакомец. – Скажите вашему батюшке, что я знаю, кто разыгрывает эти неуместные шутки в его замке… А кажется, скоро будет дождь.

– Так вот каков Джон Аргль, – произнесла девушка. – Значит, вы и есть тот самый человек, который так пострадал в минувшую ночь?

– Да, мисс, он самый.

– Но что вы делаете здесь? И как вы сюда попали?

– Мисс, способов попасть в ваш парк больше, чем вы думаете.

– Но что вы все-таки здесь делаете?

– Жду…

– Кого?

– Человека, который убил Бетти.

– Кто вы по профессии?

Аргль вынул нож из кармана, открыл самое большое лезвие и, не произнеся ни слова, погладил его. Затем он закрыл нож и убрал его на место.

– Но не стоит об этом говорить, мисс, – сказал он вздрогнувшей Леоноре. – Вам следовало бы больше заботиться о погоде либо о других интересных предметах.

– Но ведь вы знаете, что делом занимается полиция, – сказала она, не обращая внимания на его слова.

– О да, – ответил странный человек. – Некоторых из полицейских я знаю довольно хорошо.

– А что, если я их позову и они вас арестуют?

– Они этого не сделают, мисс. Ни Кеннеди, ни Станфорт не сделают этого. Они меня знают.

– Но вы нарушаете законы неприкосновенности чужих владений.

– Они не станут арестовывать меня за это, – ответил Аргль. – Они знают, что у меня нет преступных намерений, а ведь только их наличие позволяет брать под стражу.

– Но каким образом вы познакомились с Кеннеди и Станфортом?

– Это вовсе вас не касается, мисс. Знаю, да и только! Знаю также начальника! Он прибыл после полуночи. Я знаю и его шофера и наблюдал за их приездом.

Леонора не на шутку встревожилась.

– Я не могу все-таки понять, кто вы такой, – созналась она. – Но мне кажется, что вы обязаны объяснить мне как дочери хозяина.

– Нет, мисс. Мои дела касаются только меня, а те, которые суют свой нос не в свое дело, могут пострадать.

– Но что вы делали на пьедестале?

– Стоял и смотрел.

– Но это не слишком интересное занятие.

– Как сказать. Зато за последнюю ночь я видел больше, чем Кеннеди, Станфорт и стражники. И если бы только этот проклятый орешник не попался мне на пути, я бы поймал и прикончил того человека…

– Но что стало со статуей?

– Она там, в траве. Я постоянно пользуюсь пьедесталом в качестве наблюдательного пункта. Мимо меня вчера вечером прошло множество народа, и никто меня не заметил. И так я поступаю каждую ночь и буду так делать, пока не изловлю его.

– А где же статуя?

– Я же сказал: в траве.

– Не вернете ли вы ее на место?

– Непременно. Я как раз собирался это сделать и даже хотел приступить к этому минут через пять.

– Но кто помогает вам спускать и вновь поднимать ее?

– Помогает мне?

Джон Аргль посмотрел на девушку с величайшим презрением.

– Сейчас я покажу вам.

С этими словами он направился на лужайку. И то, что Леонора увидела вслед за этим, запомнилось ей на всю жизнь.

Аргль появился перед ней, держа в руках огромное каменное изваяние. У него надулись на лбу жилы, он тяжело дышал, но уверенно продвигался вперед. Еще минута, и «Мыслитель» занял свое обыкновенное положение.

– Доброго утра, мисс, – спокойно сказал силач и направился в сторону в Лонг Коппис.

После этого Аргль попал бесследно. Он был очень нужен Кеннеди, но в течение нескольких дней никто не мог дать никаких сведений, где обитал таинственный человек.

Начальник встал рано и позавтракал вместе с хозяином дома. Леонора застала их за столом и в присутствии Кеннеди и Станфорта, которых позвала, рассказала о своем утреннем приключении.

Моррисон весело рассмеялся.

– Я знаю его, – подтвердил он. – Он – в довольно трудном положении. Но это его личное дело, и не мне разглашать его тайну.

– Но я задам ему определенный вопрос, как только он вновь появится, – заметил лорд Гэрли. – И почему это его не задерживают мои стражники?

– Вероятно, они не в силах этого сделать, – сухо заметил начальник.

День прошел спокойно. За час до заката стража была расставлена по прежним местам. Для начальника, Кеннеди и Станфорта были устроены походные постели в главной передней, и около полуночи начальник сказал:

– Ложитесь, Станфорт. Кеннеди, вы разбудите меня в четыре часа.

Согласно полученному приказанию, в четыре часа Кеннеди стал будить Моррисона. Тот окатил себя холодной водой, оделся и вышел.

Он направился к точке окружности, которая, как ему показалось с вечера, была самой незащищенной. Два стражника стояли на расстоянии ста шагов друг от друга. Между ними был розариум, через который проходило несколько дорожек.

Вдруг начальник услышал слабый звук. Он замер. Звук повторился. Это были совершенно отчетливые шаги по мокрой траве.

Начальник пополз по краю розариума и спрятался во мраке. И вдруг он увидел перед собой слабые очертания какой-то фигуры. Это был мужчина высокого роста, который, оглянувшись по сторонам, вновь двинулся вперед.

Незнакомец, видимо, хотел выйти на усыпанную гравием дорожку, ведущую к замку, и, ничего не подозревая, направился почти прямо на начальника.

Тот дал ему подойти на три шага и тогда крикнул:

– Руки вверх!

Незнакомец остановился и потом сделал прыжок, который свидетельствовал, что он большой мастер в этом искусстве, но не меньшим мастером был и начальник. Огромным прыжком он преодолел пространство, отделявшее его от таинственного человека, и схватил его приемом, который считал неотразимым, но, к своему величайшему удивлению, оказался в тот же миг переброшенным через голову и лежавшим плашмя на земле.

Оправившись, он стал громко звать на помощь. Раздались крики и выстрелы. Но незнакомец исчез. Он, казалось, растворился в ночном мраке.

– Скорей к замку! – скомандовал начальник. – Надо окружить его.

Однако все оказалось напрасным. Незнакомца так и не удалось догнать.

В передней спешно одевались Станфорт и Кеннеди.

– Был ли здесь кто-либо за последние пять минут? – спросил начальник.

– Никого, – в один голос ответили сыщики.

– Дайте свет! Он лезет по стене, – догадался начальник.

Но было уже слишком поздно. Куда девался незнакомец, так и осталось, по крайней мере в данную минуту, невыясненным.

В замке никто более не спал. Были зажжены все огни, и весь дом подвергся всестороннему обыску – от подвала до чердака.

Час спустя в переднюю прилетел Станфорт.

– Скорее, на чердак! – кричал он.

Начальник бросился со всех ног, но Станфорт его обогнал. Тот провел его в комнату Делейна и зажег фонарик.

На постели, с видом невинного младенца, спал Делейн.

– Зачем вы меня будите? – недовольно проворчал тот.

– Это вы тот негодяй, который перебросил меня через себя в парке?

– Вполне возможно, – ответил Томми, – во всяком случае ручаюсь, что вам никогда бы не удалось бы сделать то же самое со мной.

Станфорт продолжал стоять на месте, наводя свой фонарик на Томми. Тот внезапно дернулся, вырвал фонарик из рук полицейского, изо всей силы швырнул им об стену и с отвращением произнес:

– Что за манеры!

Фонарик разлетелся вдребезги, и комната погрузилась в полный мрак. Томми повернулся на другой бок и сделал вид, что снова заснул.

Однако начальник не мог так оставить дело. Подойдя к постели, он изо всей силы встряхнул притворявшегося спящим Делейна.

– Каким образом вы попали в черту ограды?

– Перелез через стену…

– Почему?

– Терпеть не могу будить слуг в неподобающее время.

– Где вы были?

– В Лондоне. В гостях у короля. Дайте мне спать.

С этими словами он вытянулся и сделал вид, что спит.

– Любезный! Мне придется серьезно переговорить с вами завтра, – в голосе начальника прозвучала угроза, – Станфорт на всю ночь останетесь с ним в комнате!

С этими словами он с сердитым видом вышел из комнаты. Как только замерли его шаги, из постели раздался мягкий голос:

– Станфорт, когда вы спуститесь, скажите Кеннеди, что мои дела пошли в гору и что я подумываю о покупке второго автомобиля. Передайте об этом и лорду Гэрли.

До конца ночи сыщик просидел на стуле, временами поклевывая носом, Томми спал как невинный младенец.

На заре стража была снята, а измученные люди разошлись спать.

Делейн проснулся в семь и, вскочив с постели, крикнул прямо в ухо как раз задремавшему Станфорту.

– Как поживаете?

Тот встрепенулся и покорно спросил:

– Больше не будете спать?

– Конечно, нет. Вставайте!

Сыщик пробормотал что-то невнятное и окончательно заснул в кресле. Делейн улыбнулся, достал реактивы и стал проделывать какие-то опыты в чем-то вроде лаборатории, которую он уже успел обустроить в своей комнате.

Глава 7

Лорд Гэрли завтракал с Кеннеди и начальником. Секретарь была занята разборкой груды только что полученных писем. Наиболее важные она передавала лорду. Тот читал их, хмурился и делал пометки карандашом.

Одновременно ему подали телеграмму. Он вскрыл ее, и лицо его тотчас приняло озабоченное выражение.

– Есть ли среди почты письмо из компании искусственных шелков?

Передавая телеграмму начальнику, он добавил:

– Мне, кажется, придется на некоторое время отлучиться. Прочитайте…

 
Немедленно приезжайте в Лондон, дело крайне срочное. Правление созвано на полдень. Подробности письмом.
 

Листер.

– Листер, – объяснил лорд Гэрли, – это директор—распорядитель компании, ужасный человек, ужасный, впрочем, главным образом потому, что он для меня живое олицетворение провала компании.

Гэрли стал мять депешу в руках.

– Ужас! Эта телеграмма означает почти наверняка вот что: Листер больше не может держаться. Значит, придется объявить предприятие несостоятельным, а это будет для меня началом конца.

– Вот и письмо, сэр, – сказала секретарь, передавая лорду конверт.

У Гэрли дрожали руки, когда он вскрывал его. Но во время чтения лицо его и глаза постепенно оживали, а кровь то приливала к щекам, то отливала от них.

Кончив чтение, он, не проронив ни слова, выбежал на крыльцо и приказал как можно скорее подать гоночный автомобиль.

Вот что было в письме:

 
Милорд. Пишу в крайней спешке и прошу извинить за некоторую несвязность изложения.
Сегодня утром ко мне явился представитель фирмы «Вечный шелк». Такая фирма нигде не зарегистрирована, и, по объяснению представителя, пока вообще не имеет адреса. Представитель оказался совершенно неопытным в делах и не имеющим ни малейшего представления о коммерческих обычаях. Но его приятные манеры и некоторая благородная уверенность в себе заставили меня его выслушать.
Он рассказал мне, что в данный момент представляет компанию «Вечный шелк». К этому он прибавил, что желал бы иметь дело с нами. Он был очень удивлен, когда я объяснил ему, что мы не можем заключать сделки с несуществующими обществами.
Тогда он вынул небольшой сверток с шелками. Должен сказать, что шелка эти оказались совершено замечательными. На рынке нет ничего подобного. Он заявил мне, что материи эти изготовлены им лично.
Я знаю, кажется, все сорта искусственного шелка и могу утверждать, что материя сама по себе великолепна, а краски не имеют равных. Молодой человек сказал, что назвал свою материю «вечной», так как ей не будет износа. И действительно, подвергнув материю ряду испытаний, я должен был сознаться, что она противостояла им лучше, нежели какая-либо до сих пор известная.
Меня все это очень заинтересовало, и я подверг молодого человека подробному допросу. Выяснилось, что если он младенец в делах торговли, то в химии, несомненно, талантлив. То, что он рассказал мне о своих опытах, кажется мне гениально простым, и я вполне верю, когда он говорит, что производство его материи обойдется на тридцать процентов дешевле, нежели производство какого-либо существующего шелка.
Я попросил его предоставить какие-либо рекомендации, и он сослался на фирму «Галлоран и Ко» в Манчестере, одну из солидных химических фирм.
Я немедленно обеспечил за нами опцион на его изобретение и телеграфировал Галлорану. Если ответ будет благоприятен, я немедленно дам вам знать и попрошу приехать в Лондон.
Молодой человек – его зовут Д. Лэн – готов дать объяснения, какие потребуются. Но я думаю, что нам нужно прежде всего созвать правление. Я оставил у себя сверток с шелком и краткую записку, составленную молодым человеком.
С совершенным почтением
 

Д. Д. Листер

Лорд Гэрли вернулся с крыльца. Листер, как он знал, был не такой человек, чтобы писать о пустяках. Если он поставил свою подпись под письмом, то это означало, что все в нем сказанное точно соответствует действительности. Перед лордом блеснул луч надежды – впервые после нескольких месяцев. Дрожа всем телом, он опустился в кресло.

– Дурные вести? – спросил начальник.

– Боже мой, нет, – спокойно ответил Гэрли. – Напротив, как будто надежда на улучшение дел.

Он перечел письмо и через десять минут, собравшись с силами, сел в автомобиль, который помчал его в Лондон.

Когда он прибыл на место, все директора были уже в сборе, и лорд сразу занял председательское место.

Напротив него лежала пачка бумаг – это были тщательно переписанные записи мистера Лэна. Рядом с ним лежала стопка шелковых материй. Лорд Гэрли не мог судить о качестве их, но должен был сознаться, что на вид они казались не хуже, чем какой-либо другой известный ему шелк.

Открыв заседание, он предоставил слово Листеру, человеку небольшого роста, с резкими манерами и грубоватым голосом.

– Господа, – начал он, – вы все осведомлены о произошедшем. Вот некоторые подробности. Поздно вечером я получил телеграмму от Галлорана, в которой сообщается, что фирме «Вечный шелк» вполне можно доверять. После того через посредство стряпчего Гильберта поступили деловые предложения мистера Лэна. Должен сказать, что скромность его пожеланий объясняется только его неопытностью в делах.

Как сообщает Галлоран, он работает с продавцом уже несколько месяцев, и к настоящему времени процедура производства и окраски тканей доведена до совершенства. Всю ночь я провел на нашей фабрике, чтобы выяснить, можно ли приспособить ее для нового производства. Утверждаю, что это можно сделать с самыми ничтожными затратами.

Не буду утомлять вас подробностями. Скажу только, что основу тканей составляют совсем дешевые растительные волокна. Они обрабатываются химически и пропускаются через раскаленную сетку из иридия. Получается вот эта прелестная серебристая ткань, которая затем очень легко поддается окраске.

– Так каковы же ваши выводы, Листер? – нетерпеливо спросил лорд Гэрли.

– Я заключаю, что нам необходимо купить изобретение. Если мы этого не сделаем, нам придется ликвидировать предприятие. Изобретатель требует 100 000 фунтов единовременно и десять процентов чистой прибыли. Милорд, это крайне дешево. Молодой человек не понимает, что изобретение его стоит миллионы…

– Но когда вы успели все это выяснить?

– Работал безостановочно сорок восемь часов, милорд.

По словам мистера Лэна, производство обойдется нам на тридцать процентов дешевле, нежели при применении самых дешевых из известных сейчас методов. По моим же вычислениям, при массовом производстве выигрыш достигнет даже сорока процентов. Более того, я пришел к убеждению, что мы можем получить мировую монополию искусственных шелков.

После этих заявлений правление постановило предоставить Листеру полномочия на заключение сделки с изобретателем.

Глава фирмы отправился в тихий Гемпшир в редкостно благодушном настроении. Он как-то забыл о тяжелых происшествиях последних дней и размечтался о безмятежной жизни, которая рисовалась ему в связи с обозначавшейся удачей.

Он остановил автомобиль у ворот и пошел пешком. Небольшая прогулка должна была освежить его. Он шел медленно, засунув руки глубоко в карманы своего теплого пальто.

На одном из поворотов он увидел прислонившуюся к дубу гигантскую человеческую фигуру.

Когда лорд оказался на расстоянии нескольких шагов от дерева, гигант отделился от него и двинулся ему навстречу. Огромная рука прикоснулась к шляпе, которая была надета так, что из-под нее был виден только мясистый нос да всклокоченная борода…

– Добрый вечер, сэр…

Лорд Гэрли подозрительно посмотрел на незнакомца.

– Вы таинственный Джон Аргль, не так ли?

– Да, сэр, он самый.

В течение нескольких секунд лорд Гэрли задумчиво смотрел на гиганта.

– Но кто вы? Кто вы на самом деле?

Аргль почесал подбородок грязной рукой и как-то безучастно посмотрел на лорда.

– Кто я такой? Но, сэр, вы это знаете так же хорошо, как всякий другой житель этой местности.

– Нет. По-видимому, никто не знает толком, кто вы такой. Все знают только, что вы существуете, не работая…

– В этом нет ничего дурного, сэр. Человек может иногда жить, не работая, и все же не быть преступником.

– Конечно! И я вполне признаю за вами право умалчивать о том, кто вы на самом деле. Должен признаться, что задал вам вопрос из простого любопытства… Но согласитесь, что некоторые объяснения вы должны были бы мне дать. Вы постоянно нарушаете неприкосновенность моих владений. Вы сбрасываете с пьедестала принадлежащую мне статую и становитесь на ее место. Вы затаптываете следы, которые так интересовали вызванных мной полицейских. Мне кажется, что я имею право получить ответы на эти вопросы, не так ли?

Аргль теперь смотрел в сторону. В замке понемногу начали загораться огни.

– Нет, – сказал гигант после длительного молчания. – Я не причиняю вам никакого ущерба. Ведь не станете же вы преследовать меня за помятую траву?

– Я не имею никаких возражений против того, чтобы вы приходили сюда. Но есть что-то необъяснимое, странное в вашем присутствии здесь. И вы должны знать, что здесь есть люди, которые много знают о вас.

– О? – спросил Аргль, глаза которого как будто слегка оживились. – Кто же это?

– Люди, которые сейчас живут у меня в замке.

– Ваши друзья?

– Не совсем. Я имею в виду господ Кеннеди и Станфорта. Они вас хорошо знают. Знает вас и начальник Скотленд-Ярда.

– О, они! – презрительно произнес Аргль и сплюнул в сторону. – Да, эти знают меня, а я их…

Лорд Гэрли решительно взглянул на своего собеседника.

– Вы были в тюрьме?

Аргль не торопясь вынул старенькую трубку и стал набивать ее.

– Нет. Никогда не судился.

Старый лорд, однако, не удовлетворился ответом гиганта.

– Я спросил вас, были ли вы когда-либо в тюрьме?

Аргль кивнул головой и вновь занялся трубкой.

– Понимаю…

– Нет, не понимаете, – перебил его Аргль, зажигая спичку. – Ошибаетесь…

– Прошу прощения. Я действительно подумал…

– Я понял. Но я уже сказал, что никогда не был под судом.

Он затянулся.

– Но если в вашем прошлом нет ничего предосудительного, то какие могут быть у вас основания скрывать свое имя?

– Могут быть и другие соображения, сэр.

– Джон Аргль, я никогда не выдал бы вашей тайны, если бы вы поделились ей со мной.

– Так и быть, сэр.

И, наклонившись к своему собеседнику, гигант шепнул ему одно слово. Тот в ужасе отпрянул.

– Так вот в чем дело!

– Да, сэр!

И как бы в знак того, что разговор кончен, гигант решительно повернулся спиной к лорду и вновь прислонился к дереву.

Лорд Гэрли зашагал по направлению к замку. Он теперь понимал, почему ни Кеннеди, ни начальник не хотели выдать тайны Джона Аргля, понимал также и то, почему так непреклонна была решимость Аргля прикончить человека, убившего Бетти Гальстон.