Образцовая загадка. Мир детектива

Ярдли взглянул на отверстие для вентиляции.

– Ну, через него вор войти не мог. Разве что это была обезьяна. Его диаметр не превышает фута.

– В нем точно десять дюймов.

– А что снаружи?

– Газон. На пятьдесят футов ниже.

– Мне хотелось бы открыть одно из окон и выглянуть наружу.

С большим трудом инспектору удалось исполнить свое желание. Все было так, как сказал лорд Гэрли: стена спускалась к земле отвесно и была гладка как лист бумаги.

Ярдли отошел от окна.

– Кто бы ни похитил ваши рубины, сэр, он похитил их изнутри.

– Верно, – процедил сквозь зубы Гэрли.

И Ярдли снова заметил странный огонек в его глазах.

– А как устроены эти зеркала? Они наглухо приделаны к стене?

Гэрли кивнул головой.

– И за ними нет скрытых пустот? Ни одно из них не поворачивается при нажиме на какую-то кнопку?

Гэрли рассмеялся.

– О, нет! Можете быть совершенно уверены: стены крепки как скалы. Зеркала вделаны в них и не могут быть сдвинуты с места.

– Итак, – заключил Ярдли, – кто бы ни похитил ваши рубины, он должен был войти через дверь и через нее же выйти?

– Не спорю.

Ярдли пристально посмотрел на лорда.

– Милорд, прошу вас быть со мной совершенно откровенным. Если вы хотите, чтобы ваши рубины были найдены, то должны дать мне все сведения какими вы обладаете.

– Я не совсем понимаю вас.

– А я должен еще раз почтительнейше просить вас ничего не скрывать от меня.

Хозяин откашлялся.

– Кого же вы подозреваете?

– Пока никого. За время отсутствия леди Гэрли на этом этаже побывало множество людей. Каждый из них может быть вором.

Гэрли промолчал и спокойно прибавил:

– Я сказал Вам все, что имею право сказать.

– Лорд Гэрли, позвольте напомнить вам, что вы уже не в первый раз обращаетесь к моим услугам. У Вас в доме уже случались пропажи. Все это были пустяки. Но характерно, что все пропавшие предметы были красного цвета. А теперь пропали рубины. Позвольте сказать вам прямо, милорд: обстоятельства не позволяют покрывать кого-либо из друзей. Вы должны откровенно рассказать мне о ваших подозрениях.

– Но я могу сказать только то, что эти постоянные пропажи красных вещей выше моего понимания. Кстати, по словам Барсона, минувшей ночью была совершена еще одна кража того же рода.

– Вот как!

– Да. Мистер Делейн сообщил, что у него пропала книга в красном переплете и записная книжка, того же красного цвета.

– И все это разыскивает мистер Делейн?

– Да.

– А скажите, пожалуйста, бывал ли здесь мистер Делейн и раньше, когда пропадали красные вещи?

– Нет.

– Хм. Значит, опять не то, – сказал инспектор. – Но мистер Делейн, насколько я знаю, жених вашей дочери?

– Теперь – нет.

– С какого времени?

– С сегодняшнего вечера.

Инспектор так понизил голос, что леди Гэрли не расслышала следующего вопроса:

– Вы не скажете мне почему?

Гэрли ответил не сразу.

– Мистер Делейн как раз сегодня утром узнал от своего стряпчего, что его дела в отчаянном положении. Он разорен.

Ярдли глубоко вздохнул.

– Вот как! Благодарю вас. Теперь все ясно: внешние обстоятельства и внутренние побуждения. Я хотел бы переговорить с мистером Делейном.

Леди Гэрли вопросительно посмотрела на мужа. Тот кивнул головой.

– Да, дорогая моя, если ты этого хочешь. Ты, конечно, лучше справишься с этой задачей, нежели я.

Леди Гэрли быстро направилась к двери. Ярдли успел сказать ей:

– Прошу вас, леди Гэрли, не говорите мистеру Делейну, о чем именно его будут спрашивать.

Леди Гэрли молча кивнула головой и отправилась в комнату, где оставила Томми. Она тихо постучалась, но не получив ответа, постучала во второй раз.

Молчание. Что бы это могло означать?

Леди Гэрли дернула за ручку и заметила, что дверь заперта на ключ. Она отперла ее и вошла.

Делейн стоял посреди комнаты бледный и растерянный. Леонора лежала ничком на кушетке и глухо рыдала.

– Томми, – прошептала леди Гэрли, – муж просит вас пройти в будуар. Дело очень важное. Я пока останусь с Леонорой.

Делейн вышел. Он, казалось, онемел и не совсем ясно представлял себе, что с ним происходит.

Войдя в будуар, он вздрогнул от изумления, увидев перед собой человека в полицейской форме.

– Томми, это инспектор Ярдли из местной полиции, – заговорил лорд Гэрли. – Я вызвал его в связи с тем, что из замка пропали некоторые вещи. Барсон рассказал мне, что у вас утром исчезли книжка и дневник. Вы, вероятно, знаете, что за последнее время пропало немало других вещей. Сейчас обнаружена еще одна пропажа, и Ярдли желает узнать у вас кое-что.

– С удовольствием, сэр…

– Я сожалею, что нам приходится тревожить вас в столь трудное для вас время. Но, к сожалению, дело не терпит отлагательств. Я думаю, вы со мной согласитесь, когда узнаете все.

– Мистер Делейн, – без обиняков приступил к делу инспектор. – К серии похищений красных предметов из замка за минувший час прибавилось новое, крайне важное звено, и я попрошу вас сосредоточиться и сообщить мне, что вы делали и видели за последний час.

– Пожалуйста, инспектор, спрашивайте.

– Каким образом вы попали в эту комнату?

– Я искал Леонору, и меня позвала леди Гэрли, которая поджидала здесь лакея.

– Скажите точно, что именно произошло потом?

– Ничего особенного. Леди Гэрли попросила меня остаться здесь на минуту, пока она сойдет вниз. Я и остался. И через две или три минуты она вернулась с лакеем. Вот и все.

– Почему леди Гэрли просила вас остаться?

– Она не хотела оставлять без присмотра рубины. Насколько я знаю, одним из требований страховых обществ является условие никогда не оставлять камни без надзора, если они вынуты из ящиков.

– И вы остались в комнате?

– Нет! Я курил папиросу, и так и остался на площадке, прислонившись к перилам.

– Понимаю. Случилось ли что-либо, пока вы были здесь?

– Не понимаю…

– Ну, проходил ли кто-либо по площадке?

– Нет. Никто не проходил.

– Даже из слуг?

– Повторяю: на площадке не было ни души до той минуты, покуда не вернулась леди Гэрли с лакеем.

– Подумайте, внимательно подумайте, мистер Делейн. От ваших ответов зависит очень многое.

– Я утверждаю, что на площадке не было никого за все то время, что я здесь стоял.

– Значит, в отсутствие леди Делейн никто не входил в будуар?

Делейн нетерпеливо передернул плечами.

– Ну как мог кто-либо войти туда, раз никто не проходил по площадке.

– Но вы-то сами не входили?

– Нет, я не отходил от перил.

Ярдли начал раздражаться.

– Позвольте тогда задать вам такой вопрос: слышали ли Вы что-либо, пока курили?

– Решительно ничего, кроме тех обыкновенных звуков, которыми полон всякий жилой дом. Слышал, как где-то ходили люди, обрывки громко сказанных внизу слов, раскаты смеха – и больше ничего.

– Значит, никаких необыкновенных звуков Вы не слышали?

– Никаких. Во всем этаже, по-видимому, не было ни души.

– Подумайте, мистер Делейн! Подумайте с величайшим вниманием. Не донеслось ли до вас какого-нибудь шороха из будуара?

– Нет, инспектор, решительно ничего. Мне очень досадно, что я не могу помочь вам в вашей работе. Но согласитесь, что совершенно бесполезно заставлять меня припоминать вещи, которых не было.

У Гэрли начинал потеть лоб, а Ярдли готов был выйти из себя.

– Как долго отсутствовала леди Гэрли?

– Всего несколько минут.

– Отвечайте точнее.

– Ну, скажем, три минуты. Максимум – четыре или пять.

– Точнее можете сказать?

– К сожалению, нет. Мои мысли заняты иными вопросами…

Ярдли раздраженно провел рукой по волосам.

Сквозь туман, застилавший его мозг, Делейн вдруг понял подозрение, заключавшееся в допросе инспектора, и покраснел.

– Скажите прямо, инспектор. Неужели вы предполагаете, что во мне вдруг развилась страсть к чужим вещам? Во всяком случае, могу вас успокоить, мой любимый цвет – голубой.

У Ярдли в глазах вспыхнули огоньки.

– Значит, вы предпочли бы рубинам сапфиры, что ли?

– Боже мой! Неужели вы всерьез можете думать…

Ярдли встал и закрыл дверь.

– Да, мистер Делейн. Они исчезли. Вы можете что-либо прибавить к вашим прежним показаниям?

Томми беспомощно покачал головой.

Ярдли обратился к лорду Гэрли:

– Милорд, я немедленно свяжусь со Скотленд-Ярдом. Это дело превышает мои полномочия. Разрешите мне воспользоваться телефоном. Мистер Делейн, попрошу вас не покидать этого здания без моего разрешения.

Лорд Гэрли несколько смущенно посмотрел на молодого человека.

Делейн понял, что слова Ярдли равносильны приказанию и что возражать значило бы только усилить подозрения. Только владелец замка мог сказать решающее слово, но тот продолжал молчать.

Заложив руки в карманы, Делейн сказал хозяину дома:

– Мне крайне неприятно, что я должен вам это сказать, сэр: я думаю, однако, что ваше поведение по отношению ко мне недостойно…

– Не понимаю…

– Я говорю совсем не о своих денежных затруднениях. Мне кажется, вы должны были переговорить со мной прежде, чем звать полицию.

Гэрли опустил глаза.

– Но какая разница?

– По существу – никакой. Но все-таки гостя не ставят в такое положение, в котором оказался я…

– Я поступил бы так же по отношению к любому человеку, находящемуся под моим кровом.

– Ладно, – махнул рукой Томми. – Итак, ступайте, инспектор, звоните в Скотленд-Ярд. Я пройду в свою комнату и останусь там, сколько прикажете. Лорд Гэрли, я не причиню вам неприятностей и не появлюсь у вас за обеденным столом.

Он с достоинством поклонился и вышел.

Ярдли сделал несколько кратких заметок в блокнот и тихо сказал:

– Не похож что-то на преступника.

Гэрли играл цепочкой от часов.

– Я и не наводил вас на мысль, будто он виновен. Делейн принадлежит к числу наших самых первоклассных спортсменов, и только сумасшедший может подумать, будто он замешан в истории с похищением драгоценностей.

– Подумать! – проворчал Ярдли. – Но рубины-то исчезли…

– Пройдем в библиотеку.

Лорд проводил полицейского по лестнице, а затем через целую анфиладу комнат. Стены библиотеки были сплошь обиты панелями из черного дуба. Маленькое шествие не осталось незамеченным. Среди гостей поползли странные слухи…

Ярдли в кратких и точных словах рассказал начальнику то, что успел выяснить. Тот отделался одним словом: «Чертовски невероятно».

– Необходимо ваше вмешательство – продолжал инспектор, – раньше, нежели кто-либо из гостей покинет замок.

– Совершенно верно. Я пошлю вам двух первоклассных сыщиков – Кеннеди и Станфорта. Они хорошо знают лондонский воровской мир. Вероятнее всего, кто-либо из этих ребят затесался среди гостей лорда Гэрли. Кеннеди и Станфорт приедут в автомобиле. Встретьте их в Винчестере, а по пути можете посвятить их во все подробности. Они выезжают немедленно.

Ярдли положил трубку и коротко сказал:

– Мне нужен автомобиль, сэр…

– Он будет готов через две минуты.

Ярдли быстро записал что-то в блокноте.

– Я приеду назад, как только удастся. Скотленд-Ярд просит, чтобы до приезда его сыщиков никто не покидал замка. А до отъезда я хочу еще кое-что посмотреть.

Чудный день сменился холодной безлунной ночью. Ярдли зажег электрический фонарик и отправился осматривать местность под окном будуара. Он ползал на коленях и исследовал газон дюйм за дюймом.

Результаты оказались неутешительными: нигде не видно было ни малейшего следа, который помог бы бросить свет на разгадку тайны замка Гэрли.

Глава 3

Около одиннадцати часов вечера к воротам замка Гэрли подъехал автомобиль. Шофер хотел было подать сигнал привратнику, но Кеннеди тронул его за рукав.

– Мы выйдем здесь.

Вслед за ним из автомобиля вышел и Станфорт.

Кеннеди был человек скорее маленького роста, но очень хорошо сложенный, быстрый в движениях. Лицо его выражало уверенность в себе, глаза были проницательны и скорее неприятны.

Он привык смотреть на всех людей как на потенциальных преступников, а на себя как на человека, которому судьбой предназначено выводить их на чистую воду. У него была привычка говорить очень быстро, короткими, неоконченными предложениями.

Станфорт был выше Кеннеди и казался немного развинченным. Но на всех спортивных состязаниях между членами полиции он брал если не первые, то вторые призы. Он казался немного старше своих лет и смотрел так приветливо, что никто не мог бы угадать его истинной профессии.

Кеннеди подошел к воротам и задумчиво уставился на темную дорогу.

– Домик привратника… Всюду освещение. За день перебывало множество гостей. Привратник весь день начеку. Никто не мог пройти в ворота или выйти из них и остаться незамеченным. Человек, который похитил рубины леди Гэрли, вошел в замок иным способом. Только сумасшедший сунулся бы сюда. А вор не сумасшедший.

– Еще есть другие ворота? – спросил Станфорт, обращаясь к Ярдли.

Инспектор покачал головой.

– Насколько я знаю, владения лорда Гэрли со всех сторон обнесены забором и нигде нет другого выхода.

– А живые изгороди где-то есть?

– Да, но очень высокие. Лорд Гэрли на этот счет очень строг. У него в имении – исключительно племенной, премированный скот, и он очень бережет его.

Кеннеди кивнул головой.

– Станфорт, вы пойдете направо. Я – налево. Первое дело – установить, не прерывается ли где-нибудь эта ограда. Возьмите с собой Ярдли. Шофер, поезжайте прямо в замок и скажите лорду, что мы прибыли. Спросите его, может ли он выделить нам комнату. Если нет – поезжайте в деревню и возьмите нам комнату. Все равно где – хотя бы у крестьянина.

Через открытые ворота Кеннеди ступил во владения лорда и начал свои розыски. Одной вещи не успел сказать ему недалекий Ярдли – того, что границы этих владений тянулись на четырнадцать миль.

Однако уже к концу первого получаса Кеннеди нашел то, что искал: довольно широкую брешь в изгороди, через которую с некоторым усилием можно было пробраться. И что особенно заинтересовало сыщика – к ней вел след вроде тропинки. Правда, трава была только примята, но, во всяком случае, было ясно, что след оставлен человеком.

Брешь была сделана чрезвычайно искусно: нижние ветки кустов были срезаны ножом, а места срезов замазаны каким-то составом, так что они были едва заметны. Оставшиеся ветки были расправлены, так что брешь почти не бросилась в глаза, и только великая наблюдательность сыщика позволила ему обнаружить ее существование.

Наклонившись к земле, Кеннеди стал рассматривать траву в надежде найти где-либо более или менее ясный след. И вдруг случилось нечто, что чуть было не заставило вскрикнуть даже столь бывалого человека, как он. В центре светлого круга, отбрасываемого фонариком, сверкнуло что-то ярко-красное. Кеннеди тотчас же понял, что это был один из камней коллекции Гэрли.

Кеннеди наклонился и поднял драгоценность. Это был крупный рубин, приделанный к тонкой золотой цепочке. Кеннеди по своим служебным обязанностям был знаком с коллекцией лорда Гэрли и тотчас же установил, что удача ему благоприятствовала: он нашел самый большой из камней.

Совершилось почти что чудо: за какие-то полчаса около ограды, тянувшейся на много миль, он нашел этот камень, отличительный не только своими размерами и безукоризненными качествами, но и тем, что давал бесценные указания для дальнейших розысков. Мозг Кеннеди уже начинал строить первые предположения.

– Прежние похищения красных вещей были только подготовкой к этой последней и решительной краже. Во всех случаях – один и тот же виновник. Ночной работник. Боится дневного света. Вошел в ограду вчера ночью через эту брешь. Решение загадки – на другом конце этой тропинки. Ждать здесь не стоит, так как неизвестный исполнил свой план и возвращаться ему незачем. Пропаж красных вещей в замке Гэрли больше не будет.

Кеннеди спрятал камень в карман и стал тщательно обследовать брешь в надежде найти какой-либо кусочек материи. Однако на этот раз поиски оказались бесплодными.

Тогда он решил сам воспользоваться брешью и, выйдя по другую ее сторону, стал искать продолжение тропинки. Сначала, пока след шел по траве, это было нетрудно, но как только сыщик выбрался на дорогу, след терялся во множестве следов колес и лошадиных копыт.

– Вы ищете что-либо?

Низкий, почти замогильный голос раздался так внезапно, что Кеннеди выронил свой фонарик. Устыдившись своей слабости, он немедленно нагнулся, поднял фонарик и бросился по тому направлению, откуда донесся голос.

Человек не двигался и не произносил ни слова. Несмотря на яркий свет направленного ему прямо в глаза фонарика, он даже не мигнул глазом. Его лицо казалось необыкновенным. В его выражении было много горечи и много силы. Оно почему-то напоминало лица борцов, покинувших арену.

Фигура человека была такова, что только сумасшедший или хорошо вооруженный человек рискнул бы вступить с ним в бой. Он был почти семи фунтов ростом, широкоплечий, с хорошо развитой мускулатурой.

Губы его были крепко сжаты, и в них была какая-то жестокость. Подбородок был закрыт большой бородой, но все же ясно угадывалась огромная, почти квадратная нижняя челюсть.

– Боже мой! Вы?! Что вы можете здесь делать? – воскликнул человек из Скотленд-Ярда.

– Если бы вы погасили этот проклятый свет, я мог бы разобрать, кто вы…

В голосе гиганта не было ни удивления, ни страха, точно он говорил о совершенно обычных вещах.

– Я – Кеннеди… На работе… Меня вызвали из замка. Я нашел кое-что… Но какими судьбами?..

Гигант ответил:

– Да, я живу здесь. В деревушке поблизости. Меня здесь зовут Джон Аргль, и я попрошу вас так меня и звать. Если вы не исполните моей просьбы, мне придется опять взяться за старое. А один Бог видит, как оно мне надоело. Но погасите же этот проклятый свет!

Кеннеди спрятал фонарик в карман и сел на пенек. Рядом с ним устроился и великан.

– Джон Аргль, – мягко сказал Кеннеди. – Я не выдам вас ни за какие блага земные. Но как долго вы здесь живете?

– Уже три года.

– Вот как! Вы как раз тот человек, который мне нужен. Передо мной большая и трудная задача.

– Потеряли десять шиллингов?

– Нет! Кто-то уволок все камешки Гэрли. Я нашел один из них, вот, взгляните. Ювелиры назвали его «Пламенной Звездой». Он стоит пятьдесят тысяч фунтов. А вы, вероятно, знаете всех людей, проживающих в окрестностях, не так ли?

Джон Аргль стал почесывать бороду. Рубин его нисколько не заинтересовал – он пристально смотрел на отверстие в изгороди, расширенное сыщиком.

– Конечно, знаю… Но ради Бога объясните мне, как вы нашли отверстие?

– Шел до тех пор, пока на него не наткнулся. Но слушайте. Не задерживайте меня. Мне надо настичь молодчика, пока он не успел уйти далеко. Скажите, кто из местных жителей способен на такую проделку?

– Нет, в гемпширских деревнях такие молодцы не рождаются.

– Нет ли кого-либо, кому до зарезу нужно было расплатиться с кредиторами? Нет ли какого-либо младшего сынка фермера, который захотел бы пожить всласть? Или, может быть, кто-либо из местных жителей окончил университет и теперь не хочет пасти свиней на отцовском поле?

– Нет. Впрочем, есть несколько горьких пьяниц…

– Забудьте о них. Дело сделано на славу.

– В таком случае ищите в другом месте, Кеннеди. Здесь подходящих людей нет.

– Слушайте, Джон Аргль. А сами вы часто бродите по этим местам?

– Каждую ночь.

– С каких пор?

– Вот уже десять месяцев.

– Каждую ночь?

– Да. Не пропускаю ни одной. И буду продолжать до тех пор, пока… Вы понимаете, на что я намекаю.

– До тех пор, пока вам не придется покинуть эту местность. Понимаю. Слушайте, Джон! Вы должны знать, кто ходит каждую ночь через это отверстие.

– Да, знаю.

– Кто?

– Бетти Гальстон.

– Кто?

– Бетти. Одна из служанок лорда. Я ее жених, и мы встречаемся здесь каждую ночь. Она должна скоро прийти.

Сыщик нахмурился. Он думал было, что подошел вплотную к разгадке тайны, и вдруг оказывалось, что перед ним разворачивается всего-навсего обыкновенная деревенская идиллия.

Но как в таком случае «Пламенная Звезда» попала сюда? Какая может быть связь между ней и Бетти Гальстон?

– Бетти сегодня уже выходила?

– Еще нет. Она была слишком занята. Но она не замедлит прийти.

Кеннеди удовлетворенно кивнул головой.

– Это означает, что вор раскрыл тайну ваших свиданий. Я вернусь в парк. Подождите меня здесь и ни слова не говорите Бетти. Достаточно трудностей и так, а если еще и пойдут женские сплетни, то пиши пропало.

Джон Аргль проворчал что-то невнятное, а Кеннеди вернулся через отверстие во владения лорда и двинулся по направлению к замку. Он все время тщательно освещал тропинку в надежде найти рубины, но теперь ему не повезло: он так ничего и не нашел. След кончался на какой-то цветочной клумбе. Кеннеди тщательно обследовал ее в надежде найти более ясный отпечаток сапога. Но вор, очевидно, был не дурак, так как тщательно обошел стороной мягкую землю.

Кеннеди оказался около конюшен и гаража. Навстречу ему вышел механик.

– Слушайте. Пошлите кого-либо вдоль изгороди направо. Ваш посланник должен встретить двух человек. Пусть скажет им, что их зовет Кеннеди, который что-то нашел. У них большие электрические фонари.

Механик не стал вдаваться в излишние разговоры. Теперь уже и все служащие знали о пропаже рубинов и о том, что Ярдли вернулся с двумя сыщиками из Лондона.

– Слушаю, сэр. Я пойду сам, но прежде всего я должен убрать с дороги два автомобиля.

– А, так вам поручен надзор за автомобилями? В котором часу вернулся мистер Делейн?

– Около шести.

– Заметили что-либо особенное?

– Нет, сэр. Хотя, впрочем, да. Мистер Делейн казался очень подавленным.

– Сказал ли он что-либо?

Механик, видимо, был в нерешительности. Мог ли он выдавать спортсмена, за подвигами которого он с восхищением следил по газетам?

Кеннеди заметил его колебания и властно произнес:

– Ну?

– Он попросил поставить его автомобиль так, чтобы он без труда мог уехать, как только ему вздумается.

– Продолжайте! Это не все.

– Он сказал еще, что, может быть, не будет обедать в замке.

Кеннеди пристально посмотрел в глаза механику.

– Слушайте, любезный. В своей жизни я допросил, по крайней мере, пятнадцать тысяч человек. Не старайтесь что-либо скрыть от меня. Все равно правда выйдет наружу. А если вы что-нибудь утаите, то будете отвечать за укрывательство. Я вижу вас насквозь. Вы от меня что-то скрываете. Бросьте, от души советую вам.

Сыщик говорил так весело, что не повиноваться ему нельзя было.

– Я спросил его, не могу ли я чем-либо помочь ему, и он ответил, чтобы я принес ему рубины леди Гэрли на золотом подносе.

– Вот как! Отлично! В следующий раз советую вам выкладывать все сразу. Итак, ступайте и исполните мое поручение.

Кеннеди направился к главному подъезду и позвонил. Его тотчас же проводили в библиотеку к лорду Гэрли, который чувствовал себя отвратительно. Великолепный обед прошел без изменений, согласно заранее согласованному меню, но на нем не присутствовали ни Томми, ни Леонора. Гостям он напомнил пустую сцену, на которую актеры выйти не спешат.

В середине обеда Гэрли вдруг встал и в сбивчивых выражениях стал рассказывать о том, что произошло. Он вообще был не мастер говорить, а на этот раз запутался окончательно. Лишь с величайшим трудом из его речи можно было понять, что рубины его жены исчезли и что вызваны люди из Скотленд-Ярда. В заключение он обратился к гостям с просьбой не разъезжаться до приезда сыщиков и добавил, что, принимая во внимание все обстоятельства, помолвка его дочери с мистером Делейном не может быть объявлена в этот день, но он не теряет надежды вновь увидеть дорогих гостей через некоторое время и тогда официально сообщить им об этом счастливом событии.

– Добрый вечер, сэр – сказал Кеннеди, входя в библиотеку. – Я уже в курсе дела. Разрешите прямо приступить к работе.

– Очень рад вас видеть, мистер Кеннеди. Лакей уже сообщил мне, что вы здесь.

– Да. И уже кое-чего добился. Скажите, сэр, какие обязанности у вас исполняет Бетти Гальстон?

– Она горничная. Подчинена старшему лакею.

– Позовите его. Вы верите этой девушке?

– Вполне. Она очень мила. Уверен, что в ней вы не найдете ничего дурного.

Кеннеди замолчал и стал ожидать появления старшего лакея.

– Гаррис, – сказал лорд Гэрли. – Это мистер Кеннеди, из Скотленд-Ярда. Он желает поговорить с вами…

– О девушке, которую зовут Бетти Гальстон, – перебил его сыщик. – Выходила ли она из замка, скажем, после шести?

Гаррис подумал минуту, и уверенно ответил:

– Ни на секунду, сэр.

– Вы можете в этом поклясться?

– Совершенно точно. Она работала в буфетной, а там так много дел, что нам пришлось взять еще нескольких помощниц со стороны.

– Хорошо. Благодарю вас. Можете идти.

Как только захлопнулась дверь, Кеннеди повернулся к лорду Гэрли.

– Вы бы узнали вашу собственность, если бы увидели?

– В каком смысле? Да, конечно, – заторопился лорд.

Кеннеди протянул ему «Пламенную Звезду».

– Извольте взглянуть на этот камень, сэр. Это вроде бы ценнейший рубин из вашей коллекции.

Лорд Гэрли побледнел. В течение секунды у него был вид загнанного животного. Перемена была так разительна, что Кеннеди в недоумении прищурился.

Краска, впрочем, быстро вернулась на щеки лорда, и по лицу его скользнула улыбка. Легким жестом он оттолкнул руку сыщика, в которой все еще лежал камень.

– Нет, Кеннеди. Можете оставить эту вещь себе. Мне она не нужна.

Изумленный сыщик не сводил глаз со своего собеседника. Лорд Гэрли заговорил снова.

– Стекляшка. Красная стекляшка. Чудесная копия. Кто-то хотел направить вас по ложному следу.

Кеннеди с недоумением перевел глаза на камень. Слова лорда Гэрли сбивали его с толку. Впервые он усомнился в первоначальной гипотезе – ловкого похищения, совершенного прибывшими из Лондона ворами.

– Сэр, вы уверены, что это стекло?

Сыщик вдруг решил, что лорд Гэрли пошутил или ошибся.

– Хрусталь, исключительной доброты хрусталь. Недалеко от кончика на подлинной «Пламенной Звезде» есть маленький пузырек, видимый только привычному глазу. А в этом куске стекла такого пузырька нет вовсе. Кроме того, мой камень приделан к платиновой цепочке, а этот кусок хрусталя – к побеленной золотой.

Кеннеди так и сел. Успех, казалось, ускользал от него.

В течение получаса он перебирал случившееся с лордом Гэрли, заставляя его подробно рассказать мельчайшие подробности, замеченные им с той минуты, как он спустился в сводчатый подвал, где хранились рубины.

– Вы, я вижу, – сказал наконец лорд, – уверили себя в том, что кто-то заранее подменил камни. Это совершенно безосновательное подозрение. Никто, кроме меня, не имеет доступа в подвал. Никто, кроме меня, не может тронуть ключей, которые хранятся в библиотеке, вот здесь, в этом сейфе, ключ от которого я всегда ношу с собой. Ящики нетяжелы, и я лично отнес их в будуар. Я сам открыл их и выложил драгоценности на столик. И это были явно мои рубины. Нет, вы можете смело отказаться от этой вздорной мысли.

Он послал за леди Гэрли, и в ее присутствии были еще раз восстановлены все подробности происшедшего. Хотя от пропажи пострадал только сам лорд Гэрли, но настойчивость Кеннеди, наконец, раздражила его.

– Но мне нужны факты, – упрямо заявил Кеннеди. – Поэтому я и стараюсь точно установить, что было и чего не было. Позвольте мне пройти в будуар.

Они втроем поднялись в указанную комнату, и здесь леди Гэрли повторила в лицах весь эпизод, попросив Кеннеди сыграть роль Томми. Сыщик несколько раз останавливал ее, заставлял повторять ту или другую подробность, вторично изображать тот или иной жест.

– Их нельзя было похитить, – заключил Кеннеди, – если только Делейн говорит правду. Никто не мог войти в комнату так, чтобы он не увидел входящего. Я понимаю, что он был погружен в свои думы, но все-таки пройти мимо него и остаться незамеченным мог только человек в шапке-невидимке.

Он подошел к окнам и осмотрел их.

– Ясное дело, – сказал он. – Тот, кто украл рубины, мог войти или через дверь, или через окно.

– Есть еще вентилятор, – высказала предположение леди Гэрли.

Кеннеди поднял глаза кверху.

– Даже джин из сказки не смог бы войти через такое отверстие, сударыня. А ведь, чтобы до него добраться, он должен был предварительно подняться по стене. Такого человека на свете нет.

Сыщик открыл окно и выглянул наружу.

– Ба! Даже ученая обезьяна не смогла бы этого сделать. Нет, господа, человек, который унес ваши рубины, вошел через дверь. Попросите сюда, пожалуйста, мистера Делейна.

Тем временем прибыл Станфорт, и Кеннеди велел ему обойти все комнаты.

– Может быть, вы узнаете кого-то из гостей. Начальник придерживается того же мнения, что в замок забрался кто-нибудь из знаменитых лондонских воров. Лорд Гэрли говорит, правда, что лично знает каждого человека, сидевшего за столом. Но рубины пропали ведь до обеда, и укравший их мог и не явиться к столу. Не торопитесь. Если мне потребуется ваша помощь, я за вами пошлю.

В дверях Станфорт столкнулся с Делейном.

Кеннеди бросил на него быстрый взгляд. Сыщик очень верил в свое первое впечатление и должен был признаться, что на этот раз оно оказалось вполне благоприятным. Перед ним был благовоспитанный, красивый, молодой человек, с умным лицом и невинными глазами.

– Мистер Делейн, я инспектор Кеннеди из Скотленд-Ярда. Я должен задать вам несколько вопросов, на которые прошу ответить.

Томми кивнул головой.

– Инспектор Ярдли уже допрашивал меня…

– Мои вопросы будут несколько иного характера, – проворчал Кеннеди. – Прежде всего, в котором часу вы покинули сегодня замок?

– Вскоре после восьми.

– И прибыли в Лондон?

– Да, около половины одиннадцатого.

– Значит, были в пути около двух с половиной часов, не так ли? Вы ездили к своему стряпчему? Зачем?

– Проще говоря, для того чтобы я узнал, что я хуже, чем нищий.

Кеннеди обратил внимание на точность ответа.

– А до того вы предполагали, что вы миллионер?

Делейн слабо улыбнулся.

– Во всяком случае, я думал, что располагаю хорошим состоянием.

– Достаточным, чтобы посвататься за дочь лорда Гэрли?

– Да, – покраснев, ответил Делейн.

– В котором часу вы выехали обратно?

Делейн растерянно провел рукой по лбу.

– Не имею ни малейшего представления. Впрочем, вероятно, это было в первом часу.

– А когда вы вернулись сюда?

– Очень поздно, не стану скрывать.

– Очень странно, согласитесь сами. Ну к чему вам было тратить столько времени на обратный путь? Во всяком случае, в пути вы были так долго, что имели полную возможность… ну, что ли, сделать всякого рода приготовления.

Делейн побледнел.

– Я не выходил из автомобиля…

– Около ворот вы говорили с механиком. Он спросил вас, не желаете ли вы чего-либо. Помните ли, что вы ему ответили?

Где-то вдали пробили часы. Делейн машинально прислушался, мучительно стараясь вспомнить, что именно он тогда сказал.

– Нет, не помню.

– Вы сказали ему, чтобы он подал вам на золотом подносе рубины леди Гэрли.

– Неужели я сказал такую глупость?

– Сказали. Затем вы поднялись в свою комнату?

– Да, я взял ванну, побрился, переоделся…

– Во всяком случае, вы не прошли к лорду Гэрли, хотя вам было о чем с ним поговорить.

– Но я же переговорил с ним.