Я проснулась утром с жутким ощущением повторения. Я уже видела вчера этот жуткий лиловый балдахин с розовыми кисточками. И у меня от слез болела голова. Опять. Когда я вышла в гостиную после душа и чистки платья, то увидела, что сломанные кресла все еще валяются в углу. За столом сидел Нат и завтракал. Я пожелала ему светлого дня и свершений. Присоединившись к нему за завтраком не знала, как начать разговор на волнующую меня тему. Но он, наверное, уже хорошо меня изучил, потому как посмотрел внимательно и спросил.

– Ты что-то хотела спросить, Ана? После вчерашнего разговора с императором что-то изменилось?

– Да. Я сначала не поняла, а вот сегодня пока чистила платье, эта мысль пришла мне в голову. Он сказал, что хочет видеть на мне дорогие платья и еще драгоценности. И что в его дворце я не могу так ходить. И еще эта сцена за ужином. Он был явно недоволен. У меня нет денег на бархат. И не предвидится. Я, конечно, могу попросить у друга в лавке драгоценности на вечер, только не пойму зачем? И покои мне эти уже как обжигающий свет, и кресла не ремонтируют. И за ужином нас теперь куда посадят? Ко вторым фавориткам? И Ив опять будет недоволен, когда Сара решит пересесть теперь не в конец, а в центр стола к нам?

– К чему ты клонишь, Ана?

– По-моему, нам тут не рады. И денег на дворец у нас нет. Давай переедем?

– Куда? И потом, вспомни, мы же подтвердили свое согласие пожить тут. В целях безопасности и вообще.

– Ну, мы и пожили. И даже поужинали. Если не покупать новых платьев у меня хватит денег снять дом рядом с госпиталем. А потом может там жилье есть при императорском госпитале? Ты не знаешь? И жалованье мне наверняка полагается. А во дворце только ненужные расходы, ужасные ужины и отвратительные фиолетовые спальни.

– Так, Ана. Мы не будем пороть горячку. Мы все равно собирались сегодня в госпиталь. И мы туда сходим. А что касается ужина и новых покоев, уверен, император Иврар уже распорядился. Мы сейчас после завтрака пойдем к смотрителю дворца лану Антуану и все выясним. И тогда и из дворца уезжать не нужно. И с фиолетовой спальней тоже разберемся. Что касается ужина, то ты сможешь сесть рядом с Сарой, я рядом с тобой. Не вижу тут проблемы.

– Ты не видишь, а я вижу.

– Так, Ана. Перестань себя накручивать. Сходим, все выясним, поговорим, и тогда примем решение как взрослые люди, а не нервные девицы. Все понятно?

– Да, понятно. Поговорим и решим. Что тут непонятного. А потом в императорский госпиталь?

– Разумеется. Иначе ты мне проходу не дашь. Я начинаю понимать, почему наш приор так много ест. Вы светлые жрицы не выносимы порой.

– Меня сейчас стошнит. Зачем ты так со мной? – Я притворно захныкала.

– Ладно, доедай, и пойдем.

Мы вышли из покоев. Стражники нас не остановили, и мы двинулись по коридорам дворца на поиски лана Антуана, я так и не удосужилась узнать его имя. Вообще плохо у меня с именами. Мне нужно пообщаться с человеком, составить мнение, только потом я запоминаю, как его зовут.

Смотритель дворца обнаружился в своих покоях и как это неудивительно, сразу нас принял. Его покои, в отличие от наших, были обиты приятным темно-вишневым цветом и изысканная отделанная резьбой и позолотой мебель делала интерьер богатым и слегка вычурным на мой вкус. Но тут по крайней мере не было тусклого зеленого цвета, сломанной мебели и жутких лиловых с розовом балдахинов. Он не удосужился встать при нашем появлении, а продолжать сидеть за столом и не поднимал голову от бумаг.

– Хорошо, что вы пришли. Я как раз составляю схему рассадки на сегодняшний ужин и хотел сообщить вам, что не намерен допускать повторение вчерашнего кошмара. Ни о каком перемещении за столом больше не может быть речи. То, что произошло вчера за ужином, было неслыханно. Я за все годы службы не видел подобного безобразия. – В его голосе послышалось раздражение.

– И где же теперь будут находиться наши места за столом? – Нат бесцеремонно взял два кресла, стоящие у стены и, усадив меня, развалился во втором сам.

– Анаин лан Саумден сядет вместе с третьей фавориткой императора Янара в центре стола, а вы, лан Бабидокс, рядом с заместителем императора Маркуса и секретарем императора Иврара, ближе к краю. И это не обсуждается. – Он, наконец-то поднял на нас глаза, в них плескалась откровенная неприязнь.

– Вот как. Эти места нас категорически не устраивают. Лана Анаин должна сидеть рядом с первой императорской фавориткой Сарой из племени северных степей, а я рядом с ней. И, любезный, это не обсуждается. – Скопировал интонации смотрителя дворца Нат.

– Я уже подробно проконсультировался по поводу вас. Ваше вызывающее поведение вчера за столом. Вы посмели отказать герцогине лан Вельдемер в ее просьбе осмотреть ее отца. Вы осмелились пить в императорской столовой сидя во главе стола. Вы довели императора Иврара, и тот после беседы с вами разломал все кресла в императорской гостиной. Ваше поведение недопустимо. – Его затрясло от степени нашей вины.

– Кстати, о мебели. У нас два кресла сломаны уже два дня как, когда их заменят? – А вот Нат, казалось, стал издеваться.

– Очень своевременный вопрос. Вы должны заплатить за причиненный ущерб замковому имуществу два золотых. По золотому за каждое сломанное кресло. – Его руки сжимались в кулаки от ярости, будто это были его любимые кресла, а не два жутких зеленых монстра на ножках.

– Но почему мы? Ведь стулья сломал император Янар? – Решила я вмешаться и попытаться прояснить ситуацию.

– Они находятся в вашей гостиной, и отвечаете за них вы. Так что извольте оплатить сломанную мебель. – Лан Антуан не соизволил даже посмотреть на меня.

– Разумеется, мы заплатим, раз именно так поставлен вопрос. Скажите, любезный, лана Саумден гостья императоров, приглашенная во дворец по их личному распоряжению. Ей случайно не предоставляется некая сумма денег на приобретение драгоценностей и гардероба, чтобы достойно выглядеть за императорским ужином? – Продолжал, зачем-то расспрашивать Нат, хотя, на мой взгляд, и так все было понятно.

– Конечно же, нет. Подобная сумма выделяется только фавориткам императора. Остальные получают жалование. Что же касается гостей императоров, то им полагается только питание и проживание в выделенных покоях. – Мне показалось, что лан Антуан сейчас задохнется от подобного предположения

– Понятно. И последний вопрос. Мы можем поменять покои? Император говорил, что мы можем занять любые свободные. Лану Саумден очень раздражает фиолетовый цвет, да и зеленый ей не нравится. – По-моему Нат решил его довести до сердечного приступа.

– Нет. Мне никто ничего по этому поводу не говорил. И покои вам я поменять не могу. Это гостевые покои и вам положены по статусу именно они. – Гаркнул смотритель дворца, и я аж в кресле подскочила от неожиданности.

– Ясно, вопросов больше нет. Извольте написать расписку, что не имеете к нам претензий, и вся сумма получена вами от нас полностью. Мы намерены уехать из дворца, и переселиться жить в город. – Нат встал и, достав из кармана два золотых, аккуратно положил их на стол перед смотрителем.

– Что? Как это уехать? Из дворца никто сам не уезжает. – Лан Антуан от удивления даже гневаться на нас позабыл.

– Значит, мы будем первыми. Императором передайте наши наилучшие пожелания, они знают, где нас можно найти. А теперь быстро пишите расписку, нам некогда. – В голосе Ната прорезалась сталь.

– Вы серьезно уедете? Вот так просто и быстро? И жаловаться не будете? – Он опустил голову и что-то быстро застрочил на листке бумаги, потом подписал и протянул Нату.

– Всего вам темного, любезнейший. – Нат сложил листок и, сунув его в карман, поднял меня из кресла под локоть, подталкивая к выходу.

Мы вышли за дверь и быстрым шагом направились в свои покои, как я поняла за вещами. Войдя в нашу гостиную, я быстро заскочила к себе и, схватив рюкзак, оглядела спальню. Я практически тут ничего и не разбирала, так что собирать, по сути, было нечего. Выйдя в гостиную, я застала там Ната уже полностью готового к выходу. Идя по коридору на выход из дворца, я на ходу спросила.

– Нат, а почему ты не стал с ним припираться, угрожать или и в самом деле не решил пойти к императорам? – Задала я интересующий меня вопрос.

– Ана, все просто. Император его сегодня уволит, я в этом уверен. И этому болвану повезет, если в живых останется. А не стал я всего перечисленного делать, потому что ты бы мне этого не позволила. Я не собираюсь с тобой спорить по этому поводу, хотя и считаю, что ты не совсем права. Но и императору Иврару тоже не помешает что-то лишний раз понять. – Ответил Нат, продолжая быстро вести меня по коридору.

– Понять? Что? – Про свои ошибки я потом узнаю.

– На такие должности нужно назначать умных и наблюдательных людей. Желательно с хорошо развитой интуицией. А если ты ставишь пустого, охочего до правил и инструкций болвана с именитыми предками, то будь любезен отдавать ему четкие приказы, а не пускать все на самотек. Вот теперь пусть сам с тобой разбирается, а я не хочу. Ты бы все равно рюкзак схватила и ушла после такой содержательной беседы. – Объяснил Нат и улыбнулся.

– А тебе в самом деле не жалко, что мы ушли из дворца? – Удивилась я.

– Погостили и ладно. Мне, Ана, все равно где спать. А если тебе комфортнее в госпитале, значит госпиталь. – С этими словами он толкнул дверь и мы оказались на кухне.

Я сначала замерла от неожиданности, но Нат уверенно шел вперед, и я побежала за ним. Миновав кухню, мы вышли в еще один коридор со множеством дверей, в конце которого Нат надел на меня плащ и надвинул капюшон. Как я поняла, мы вышли через запасной выход для слуг, там тоже были стражники, но нас не задержали и ни о чем не спросили.

Выйдя за пределы дворца, мы быстро пересекли дворцовый сад, которым мне опять не дали полюбоваться и вышли за ворота. Нас снова не остановили, хотя стражники и собирались было, но Нат уверенно махнул им рукой и они расслабились. Оказавшись на улице примыкающей к выходу для слуг мы быстро двинулись прочь от дворца, но вскоре Нат остановил экипаж и, усадив меня туда, велел направляться к Императорскому Госпиталю.

Доехали мы быстро, я, было, потянулась к кошельку, но Нат остановил меня и расплатился сам. А я подумала, что он так много для меня сделал, но мы еще ни разу не обсудили его вознаграждение. Более того он и расплачивался за меня всегда сам. И тогда в таверне при нашей первой встрече, и вот сейчас, и два золотых тоже он отдал. Надо, наверное, это обсудить.

Мы вышли из экипажа, и я замерла в восхищении перед огромным особняком. В нем было не меньше пяти этажей, здание было воистину великолепным. Тут был и красивый портик, и резные украшения, и украшенная статуями крыша. Большие толстые колонны не утяжеляли его, а казалось наоборот, устремляли ввысь. В светлой империи такие красивые здания принадлежали опере или министерству, а тут Императорский госпиталь.

Поднявшись по ступенькам, они попали в просторный светлый холл, но быстро пересекли его и Нат потянул меня куда-то вглубь здания. Там была лестница, ведущая на верхние этажи. Нат, скомандовав «нам на последний», быстро увлек меня на верх. Дойдя до последнего этажа, мы вышли в коридор, из окон которого простирался красивейший вид на столицу. Полюбоваться видами мне не дали. Нат постучал в одну из дверей. Услышав ответ, решительно открыл и ввел меня в просторный кабинет. Здесь тоже было большое окно и свет из него озарял книжные полки, удобные кресла, и большой стол за котором сидел пожилой мужчина в темной мантии. Подняв голову, он окинул нас внимательным взглядом и глубоким голосом произнес.

– Светлых свершений вам. Присаживайтесь. Чем могу вам помочь? – Его взгляд был направлен на нас, но я не увидела в нем ни угрозы, ни недоброжелательства, только легкое любопытство.

Он сидел, но даже так я поняла, что он не очень высокого роста. Наверное, чуть выше меня. Он был уже немолод, гораздо старше Ната, но, как и у него, глаза лучились живостью и умом. Руки были тонкие с длинными пальцами. И еще от него веяло силой и спокойствием. Одет он был в темно-синюю мантию, и насколько я успела понять, такие мантии носят преподаватели темной Академии. На нем практически не было украшений. На красивых ухоженных руках не красовалось ни одного перстня, браслета. Даже на рубашке, рукава которой виднелись из под мантии, не было видно запонок. Но наверняка защитные артефакты все же были. Нат, усадив меня в одно из кресел, стоящих рядом со столом, за котором сидел хозяин кабинета, сел сам и заговорил.

– Темных успехов вам, лан Валас. Разрешите представиться, Натар лан Бабидок, а это моя подопечная, высшая жрица света Анаин лан Саумден. И ей нужна работа, еще желательно проживание и питание. – И Нат посмотрел на темного магистра, ожидая его реакции.

То, что это был именно темный магистр, у меня сомнений не осталось, по всей видимости, он руководил императорским госпиталем, но судя по мантии, еще и преподавал в темной Академии. Все произошло так стремительно, что я даже и спросить не успела, куда же меня Нат тащит. Как только прозвучало высшая жрица света, магистр подался вперед и уставился на меня пронзительным взглядом серых глаз.

– Высшая жрица? Надеюсь, это не шутка? – Выражение его глаз явно показывало, что шутить с ним не стоит.

– Ана, сними, пожалуйста, амулет сокрытия. Я не посмел бы шутить с вами, лан Валас. – В голосе Ната и в самом деле не было и следа юмора, иронии или сарказма, так часто сквозившие в его речи.

Я быстро стянула с руки тонкую цепочку, почти невидимую под рукавами платья, ее можно было носить и на шее, и на руке, и на поясе, даже на ноге при желании. Она всегда плотно прилегала к телу и становилась почти невидимой, как бы дублируя свои свойства сокрытия.

– Признаюсь, удивлен. Не часто приходится видеть высшего жреца, ищущего работу в темной империи. Это в первый раз, когда я вижу высшего жреца, не пытающегося пробить мой щит. – И он улыбнулся, я даже удивилась, как его лицо вдруг стало добрым, а в глазах заблестели искорки смеха.

– А у меня бы это получилось? – Наконец решилась открыть рот и я.

– Сильно сомневаюсь, лана Саумден, но если хотите, можете попробовать. – И он снова улыбнулся.

– Так у вас есть работа для моей подопечной? – Вернулся к основному вопросу Нат.

– Разумеется. И работа, и жилье. И пропитанием мы с радостью обеспечим высшую жрицу. Какое конкретно направление вас интересует, лана Саумден? – И он посмотрел на меня, слегка приподняв брови.

А я в ответ перевела взгляд на Ната, понятия не имея, что я должна сказать. Направление? Это как? В ордене высший жрец или глава ордена отдавал приказ и ты идешь лечить того, кого прикажут. А здесь как? Нат, быстро поняв мои терзания, ответил и решил все за меня.

– Я бы хотел, чтобы лана Ана работала в детском отделении, а лечение взрослых происходило только после согласования со мной. В лечении детей ограничений не будет, только их количество в сутки. Мне не нужен перегоревший полутруп завтра. – И Нат тоже, наконец, улыбнулся, первый раз за все время разговора.

– Отлично. Просто великолепно. Признаюсь, на такую удачу даже и не рассчитывал, придя сегодня утром на работу. Детское отделение очень запущено. Трудно найти желающих работать там. Жрецов не так много, и гораздо проще смотреть на страдания взрослых, не каждый жрец способен смотреть в глаза умирающему ребенку. У меня и возглавить то его некому. Так что как раз этим вы и займетесь. – Лан Валас даже сложил домиком свои длинные пальцы и слегка поиграл ими от удовольствия.

– Я именно на это, признаться, и рассчитывал. И кстати, все ее вознаграждение в ее полном распоряжении. Приор светлого квартала не должен получать ни монеты. Мое тоже отдавайте ей. И я бы хотел увидеть ее место работы и проживания. – Произнес Нат, а я чуть не подскочила в кресле от удивления.

– Ваше жалованье составляет тридцать золотых в месяц и десять золотых получает ваш покровитель. Так что вы будете получать сорок золотых, питание и бесплатное проживание в госпитале, если оно вам необходимо. – Лан Валас выглядел в каждой минутой все более довольным.

– Оно ей необходимо. Лана Ана не будет покидать пределы госпиталя без меня. И если вдруг возникнет такая необходимость, я хочу, чтобы меня немедленно об этом известили.

– Разумеется, не вижу с этим проблем. Что еще? – И Лан Валас побарабанил длинными пальцами по столу.

– Нет. Это все. – И Нат слегка наклонил голову в легком поклоне.

– Отлично. Тогда пойдемте, я покажу вам место работы и проживания. А заодно познакомлю с остальными работниками.

А потом все завертелось с бешеной скоростью, я толком не успевала отслеживать лица, события и место. Я познакомилась со жрицами, работающими на детском этаже, они все были пожилые, если не сказать старые. Их уровень был, как правило, не высок и я слабо понимала, как у них тут хоть кто-то выздоравливал. Но потом познакомилась с тремя молодыми аптекарями, и все встало на свои места. Те лучились энтузиазмом и на ходу предложили мне попробовать их новые смеси. На этаже находилось порядка пятидесяти детей, и я высказала пожелание осмотреть их всех немедленно. Но меня резко дернул Нат, сказал, что осматривать я могу сколько угодно, но лечить не больше десяти в день. Я, было, принялась протестовать, что могу и тридцать, но он меня опять осадил, сказав, что я превращусь в зомби.

Потом мне показали мои комнаты, которые состояли из небольшого кабинета, спальни и маленькой ванной. Все три комнатки по размеру были как одна жуткая гостиная во дворце. Мебели было немного, и она была строго функциональна, и, к сожалению очень древней. Не было ничего лишнего. Но мне и не надо.

Мы обговорили мой выходной через каждые пять дней, и я была уверена, что проведу его с Петером. Столовая находилась тут же на этаже. И была маленькой только для персонала. Детей кормили рядом прямо на кроватке. Нам тут же и предложили позавтракать второй раз и мы, согласившись, уселись за стол вместе со свободными в данный момент сотрудниками.

Лан Валас уже покинул нас к тому моменту, убедившись, что мне все нравится, вопросов и претензий не предъявляю, а наоборот сияю улыбками. А я и в самом деле чувствовала себя счастливой. У меня было куда приложить свою силу, люди были очень доброжелательные, жилье комфортное, да и оплата была на уровне. Учитывая, что трат у меня практически не будет, а возможность дополнительного заработка наверняка найдется, я была в отличном расположении духа. Нат все это время странно на меня поглядывал, но потом, по всей видимости, успокоился и тоже расслабился.

Я с удовольствием перекусила, убедившись, что еда, хоть и неизысканная, но вполне полноценная и питательная. Наконец Нат поднялся и сказал, что у него дела и планы на вечер. Еще раз озвучил просьбу не забывать регулярно питаться и вовремя ложиться спать. А также требование не больше десяти больных в день, а если случай будет запущенный, то и того меньше. Потом он ушел, обещав, что завтра обязательно придет. Весь оставшийся день я была страшно занята, пытаясь успеть все и сразу. Осмотреть всех подопечных, составить план и график лечения, решить организационные вопросы, выслушать требования и жалобы. Когда я закончила осмотр последнего ребенка, был уже поздний вечер. Я плохо запомнила ужин, и как добралась до кровати, пообещав, что завтра и вещи разберу, и быт налажу, составлю список необходимых мне вещей.

Завтра должно было быть полегче, ведь я уже практически вникла и знала, за что хвататься в первую очередь. Поняла, что жесткое ограничение Ната было очень кстати, так как шанс уработаться без него был большой.

Глава 22. Истина в вине.

Нужно по-любому

Людям выпить рому.

Король и шут «Дайте людям рому!»

Но следующий день принес мне множество сюрпризов, коих я даже не ожидала. Я как раз заканчивала осмотр, выполнив уже половину отведенного мне Натом разрешенного лечения, когда ко мне подошла одна из жриц, сообщив, что меня ожидает посетительница в моем кабинете, и утверждает, что я ее обязательно приму. Пройдя к себе в кабинет, и едва открыв дверь, я обнаружила, что мои руки крепко пожимают сильные ладони Сары и облегченно прислонилась к ее плечу лбом.

– Сара. – Только и смогла я выдохнуть.

– Ана, дорогая, как же я рада тебя видеть. – Сара порывисто сжала мои руки.

– Я тоже тебе очень рада.

– Рассказывай скорее. Как у тебя дела? Как ты тут устроилась, с подробностями. – И она, усадив меня на один из двух стульев, уселась напротив. Стул обиженно скрипнул под ней, но устоял.

Я окинула взглядом Сару и восхитилась ее внешнему виду. Выглядела она очень элегантно, неброско и стильно. Я лишний раз восхитилась, как быстро орчанка из жительницы степей превратилась в благородную столичную лану. И не просто лану, а любимую девушку императора. Как же я была рада, что мне тогда хватило смелости взять ее с нами, более преданной подруги у меня никогда не было.

Я принялась рассказывать и про работу, и про жалованье, и про выходной через четыре дня, когда я смогу увидеть сына. И про планы откладывания денег, и желание открыть частную практику помимо основной работы, чтобы иметь возможность быстрее накопить денег на дом и жить с сыном. И про то, как мне тут все нравится, и я чувствую себя на своем месте. Когда я закончила, Сара грустно улыбнулась. А я в недоумении сжала ее руки, мы так и продолжали держать их сцепленными.

– Сара? Ты не рада за меня? – Озвучила я свои мысли.

– Нет, Ана, дорогая, я очень рада, но я хотела спросить, а как же Ив?

– А при чем тут император Иврар? – Он не имеет, по-моему, к этому никакого отношения и в мои планы уж точно не входит. – Ответила я ей резко.

– Да. Прости. Это я уже поняла. Просто, Ана, мне кажется, что ты всего не видишь. Или не хочешь видеть. Или просто не понимаешь. И еще ты, по-моему, немного не права. Он тоже не прав, но ты даже не пытаешься что-то исправить. Прости, я сейчас очень сумбурно все это сказала, просто у меня перед глазами события вчерашнего вечера и ночи стоят. И мне так жаль, что ты с ним так толком и не поговорила, не объяснила, не выслушала. – Голос Сары звучал взволнованно.

– События этой ночи? Во дворце что-то произошло? Надеюсь, все живы?

– Да. Марк успел вовремя вмешаться и не дать случится непоправимому. Хочешь, я тебе расскажу? Я не настаиваю, но возможно тебе следует выслушать хотя бы меня? Вряд ли тебе кто-то еще из них об этом расскажет, а мне кажется, ты должна об этом знать.

– Сара, разумеется, я тебя выслушаю. Не думаю, что наше общение с императорами на этом закончится и они оставят меня в покое. Да и с куполом наверняка будут что-то решать. Так что информация мне в любом случае не помешает.

– Информация? Ана, речь идет о судьбах, чувствах, эмоциях. А информация вторична. Мне бы хотелось, что бы ты это поняла.

– Хорошо. Рассказывай уже.

– Ваш вчерашний разговор со смотрителем, а затем поспешный уход, прошел незамеченным. И только на ужине, увидев, что вас нет, Ив поинтересовался причиной вашего отсутствия. А дальше этот человек, не самый умный, на мой взгляд, с таким напыщенным видом и полный достоинства и заявил, что ты и Нат уехали жить из дворца в столицу, но он, такой молодец, стребовал с вас два золотых за порчу императорского имущества.

– Так и сказал?

– Да. Ты бы видела, как потемнели глаза Ива. Они стали черными. Но он так спокойно, вежливо у него и спрашивает, какое имущество вы сломали. И, наверное, этот спокойный голос и убедил этого болвана в своей правоте. Он и заявил, что речь о сломанных креслах, по золотому за каждый. А потом заявил, как вы проявили неслыханную наглость, требуя пересилить вас в другие покои. А Ив спокойненько так спросил, потребовали ли вы что-то еще? Ну, тот возьми и скажи, что помимо других покоев, вы интересовались возможностью получить деньги на обновление твоего гардероба, чтобы выглядеть достойно на императорском ужине. А Ив так вежливо у него и спрашивает, а что, к ней разве не были приглашены портные, ювелиры и горничная? Ну, этот бывший смотритель и заявил, что, разумеется, нет. Он за этим лично проследил, и у тебя никто не был, и даже горничную он тебе не приставил. И он так это гордо сказал, ты бы слышала, Ана. Лично. Проследил.

– Нда. И что дальше было? Это прямо за столом происходило? Все слышали?

– Да, все только сесть успели. А дальше этот болван сказал, что оказал вам милость, передвинув ваши места за ужином ближе к центру стола. Но вы этим нагло пренебрегли, и покинули дворец. Ив к тому моменту уже сломал ложку, он сжал ее так крепко, что она хрустнула. Но смотритель по-прежнему ничего не понял, и опять упомянул, что вы даже взяли с него расписку за два золотых. Вот тут все и началось. Ив как опять услышал про эти несчастные два золотых, у него как будто сорвало что-то. Он ударил магией в смотрителя, но Марк успел и поставил на того щит. Тот только отлетел в конец столовой. А потом Ив спокойно так произнес: «Она спасла мне жизнь, а я у нее два золотых за это взял». Ну и тут Марк бросился на него и не поверишь, умудрился повалить на пол и придавить собой. Он его спеленал какой-то магией, я в этом не разбираюсь, ты же знаешь. А потом Марк повернул к нам голову, не слезая с Ива, и попросил Тилана лан Менер отправиться в таверну «Кабанья голова» ну или как она там называется и срочно привезти во дворец Яна и Ната, которые сегодня там ужинают.

– А Яна за столом не было?

– Нет. Они с Натом, Бареком Злым и Кафаном отправились трактир переименовывать. Причем Кафан жутко возражал, говорил, что он почтенный гном и ноги его больше не будет в этом притоне, но они его убедили, что надо. Они там собирались упиться до белых троллей перед глазами, но не успели. Тил их притащил всех четверых, когда они еще трезвые были. Они там тоже только приступили. А Тил лучше всех после Яна с Марком знает своего начальника, ну и заставил обратно магов портал во дворец открыть. Сказал, что это вопрос жизни и смерти.

– А Марк до их прихода так и лежал на Иве?

– Да. Он с него не слез. Только голову поворачивал и приказы отдавал. Велел всем расходиться, и поужинать в своих покоях. Смотрителя велел выставить из дворца, заявив ему, что он, разумеется, уволен, и если хочет жить, то настоятельно ему советует уехать из столицы в спорные земли.

– А что лан Антуан?

– Не знаю. Мне не до него было. Сегодня утром слышала, что он спешно покинул столицу.

– И что было дальше?

– Марк отпустил Ива только когда Ян с Натом прибыли. Ну а дальше мы пошли в гостиную, а Ива заклинило. Он повторял и повторял всего два слова. Два золотых. Он почти не реагировал ни на что. Его отпустило только после того, как выпил почти всю фляжку Ната с обезболивающим самогоном.

– Обезболивающий самогон. Звучит не очень.

– И выглядит, смею тебя уверить, тоже. А потом Марк попросил меня уйти. Барека Злого и Кафана он тоже выпроводил, сказав, что он и Нат с Яном справятся. А потом они четверо пили всю ночь. Полагаю, что утром они все-таки встретили белых троллей.

– Ты их утром видела?

– Да. Я зашла перед тем, как к тебе идти. Мне Тил рассказал утром, где тебя можно найти. Он уже был в курсе и если ты не знаешь, то теперь в госпитале дежурят императорские гвардейцы при выходе с твоего этажа и из самого здания.

– И как они?

– Спали, когда я уходила. Все четверо. Слуга сказал, что угомонились под утро. Нат был самый трезвый из них. Он же отдавал распоряжения, и уснул последним. Они спали все вместе на ковре рядом с камином.

– Понятно. Сара, что ты от меня хочешь?

– Я когда шла сюда, надеялась, что ты вернешься со мной. Я не понимаю, как один болван может все разрушить? Ведь все же хорошо было? Мы во дворце были все вместе. И все налаживалось. Уверена, что если бы вы с Ивом пожили вместе подольше, все разрешилось бы. И почему ты за ужином не сказала ничего про покои эти кошмарные, и про горничную, и твой гардероб? Ты бы могла сказать Марку или Яну. Они бы все решили, если так уж категорично настроена против Ива. Зачем ты все это усложнила?

– Сара? Ты меня слушала? Я ничего не усложняла. Я наоборот привела свою жизнь в порядок. У меня есть любимая работа, жилье, планы и надежды. А что у меня было во дворце? Ужины в окружении фавориток Ива, смотрящих на меня свысока? Чувство неполноценности с ненужностью? Ну и что бы изменило наличие горничной, нового гардероба и других покоев? По сути ничего. Это просто все ускорило, послужило толчком. Мне дали понять, что я для всех никто. Ну, переехали бы мы, ну было бы у меня три этих дурацких платья, согласно дворцовому этикету. А дальше что?

– Ана. Это ты не поняла. Ты для них не никто.

– Сара. Здесь я нужна, необходима и как не странно – счастлива. А там во дворце при одном взгляде на лану Вельдемер и лану Кенираль мне становилось плохо. И ты думаешь смотритель замка такой один там? Вот зачем, по-твоему, я должна туда возвращаться?

– Ив с ума сходит. Он, я уверена, все отдаст, чтобы только ты вернулась.

– Сара, прости, но меня это не волнует. Император Иврар может сходить с ума сколько ему захочется. Меня волнует мой сын, мои друзья, мои близкие. Император Иврар туда не входит. Он большой мальчик, сам о себе позаботится. И кстати, Сара. Когда хотят удержать рядом с собой проявляют заботу и внимание. Это основной показатель. Я не увидела со стороны императора ни заботы, ни внимания. Так что прости, я не верю в его желание вернуть меня. А вот в его уязвленное самолюбие очень даже верю.

– Ана, ну почему из-за одного болвана между вами все еще больше усложнилось. Ив не привык проявлять заботу и внимание во дворце. Там все решали за него. Статус фаворитки предполагал содержание и положение. Да и сами фаворитки обычно требуют для себя удобств и привилегий, а ты этого не сделала. А он или не успел, или не догадался позаботиться о тебе. Это ошибка и недопонимание.

– Сара. Я не вижу смысла это обсуждать. Это как с магической клятвой. Она уже разорвана и назад ее не соберешь. Так и тут. Я уже уехала, уже устроилась на работу, уже наметила ближайшие планы. Это уже произошло. И этого не изменишь. Так что пошли лучше попьем напиток из трав наших аптекарей и съедим по пирожному. И я думаю, что тебе пора возвращаться во дворец. Марк может скоро проснуться, не заставляй его нервничать.

– Хорошо. Как скажешь. Хочешь я приду завтра?

– Я всегда тебе рада, ты же знаешь. Но давай лучше ты придешь через четыре дня? Мы съездим к Зиме и Зельде, поиграем с Петером и проведем день вместе? А то боюсь, если ты будешь часто приходить, Марк тебя на весь день не отпустит.