Проспали девочки до самого обеда. Видно волшебный праздник длился почти всю ночь. Лиза первой открыла глазки, спрыгнула с постели и бегом к шкафу, проверять, нет ли на ее полочке новой куколки. Но матрешки в шкафу не было.

– Лиска, доброе утро, – проснулась следом Таня. – Вряд ли наша деревянная гостья сейчас даст о себе знать. Жди ее поздним вечером.

– Да, наверное, – поджала пухленькие губки младшая сестренка. Девочка подошла к сестре и обняла ее за шею. – Правда, ночь была такая необыкновенная?

– Правда. Впечатлений нам с тобой хватит надолго, – ответила Таня.

– Вот интересно, а в печке что-нибудь осталось от вчерашних сказок? – задумалась Лиза.

– Разве, что горстка серого пепла, – сказала старшая сестра. – А может, ничего и нет, это мог быть просто сон.

– Пойду, посмотрю, – произнесла Лиза.

Младшая сестра прошла на кухню и оттуда подала голос: – Танюша, печка закрыта какой-то железкой.

– Это заслонка, печная крышка, – пояснила Таня. – Любопытно только, кто мог ее поставить?

– А вдруг это Василинка? Мне кажется, это она ночью превратилась в огненную волшебницу. Когда уходила она в свое царство сказочное, этой самой заслонкой и закрыла вход, – рассудила Лиза.

– Не думаю, – промолвила старшая сестра. – Я бы сказала, что огненная дева и Стригушка – одно лицо. И это лицо волшебницы матрешки. Интересно, сколько еще образов она сменит? И как долго будет нас сказками и гуляньями баловать?

– Если бы только они никогда не заканчивались, – мечтательно проговорила Лиза и сняла железную заслонку с оконца шестка.

– Лисенок, я уверена, это все же закончится. Наверняка, есть этому какое-то объяснение. Откроется когда-нибудь секрет нашей куколки и ночные грезы пройдут, – трактовала Таня.

– Танюша! – не сходя с места, радостно воскликнула Лиза. – В печке солома лежит и шкатулка тоже из соломы. Это Стригушка нам оставила в подарок!

Девочка торопливо достала дары и прибежала к сестре. Таня бережно открыла соломенный ларец. Чего там только не было: лоскутки дорогих тканей, бусинки, цветные булавочки, атласные ленточки, тесьма, нитки для вышивания.

– Матрешка подарила нам все это для того, чтобы мы себе сами сделали соломенных куколок, сшили им наряды и украсили их, – заметила Таня. – Как замечательно!

– Ура! – запрыгала Лиза. – Будет теперь у меня своя куколка Стригушечка! – Ой, – остановилась вдруг она, – а мы сумеем?

– Не сомневайся! Я помогу, ничего тут сложного нет. Нас в институте учили. Связать нитями солому, остричь в нужных местах и готово!

– Танюша, а можно шкатулку и солому в сад взять? Там наше одеялко расстелем на травке и будем мастерить? – спросила Лиза.

– А давай на пруд пойдем? Будем загорать и куколками заниматься, – предложила старшая сестра.

– Да, Танюша, – обняла сестру Лиза.

Сестренки с живостью собрали корзинку с едой, положили лоскутное одеяло, солому и ларец, надели купальники, летние сарафанчики и бодрым шагом вышли из дома.

Во всю прыть они примчались к пруду и замерли на месте, уставившись на тусклый деревянный мостик. На девочек в упор сверкающими стеклянно-желтыми глазами смотрел серый волк. Его мускулистое тело, расставленные высокие ноги, толстый хвост и полураскрытая пасть наводили ужас. Хищник находился примерно в десяти шагах от напуганных сестер.

Таня непроизвольно сделала осторожное движение, чтобы прикрыть собой Лизу. Волк настороженно поднял острые уши, пушистый хвост и зарычал.

Внезапно на мост полетели один за другим камни, сбивая с ног животное. Раздался истошный визг. Волк упал в воду.

– Совсем нюх потерял, бродяга! – произнес позади громкий мужской голос. – Видно бешенством заражен.

Девочки обернулись и увидели высокого темноволосого парня в джинсах и ярко-оранжевой футболке.

– Бежим отсюда бегом! – приказал он сестрам.

Что есть духу, понеслись они от свирепого барахтающегося хищника. Белой стрелой мелькнуло в глазах беглецов ромашковое поле, в ушах тревожным пульсом отдавало бряцанье металла массивного крючка на закрывающейся калитке сада и топот сбивчивых шагов спасающихся. Обессиленные, рухнули они на крылечко старого дома. Ноги горели. Все тяжело дышали. Лиза начала плакать.

– Лисенок, все хорошо. Успокойся. Мы дома, – что было сил, утешала сестру Таня.

– Это редкое явление в здешних краях, – отозвался незнакомец в оранжевой футболке. – Не думаю, что волк еще раз появится у вас на пути.

– Большое вам спасибо! – поблагодарила Таня темноволосого спасателя. – Если бы вы нам не помогли…

– Остались от вас бы рожки да ножки, – перебил парень, рассмеявшись. Будем знакомиться? Я – Александр, ваш сосед.

– Я – Татьяна, а это мой Лисенок – сестренка Лиза, – ответила Таня.

– Привет, Кисенок! – весело обратился Александр к Лизе, протягивая руку.

– Я Лисенок, – всхлипнула Лиза, пожав несмело руку соседа.

– Кисенок тебе больше идет, – сказал парень.

Лиза улыбнулась и сказала Александру: – Можно тогда я буду называть тебя богатырь Шурик, защитник стригушек?

– А стригушки это кто, вы что ли? – захохотал сосед.

– Нет, это мои куколки соломенные, которых ты спас. Только я их еще не сделала, – ответила Лиза.

– Ну, как сделаешь, покажешь моих поклонниц, – произнес, усмехнувшись красивой белозубой улыбкой Александр. – Насчет богатыря Шурика, договорились.

– Как вы сумели найти нас на пруду? – спросила Таня, глядя в изумрудные глаза соседа.

– Следом за вашей корзинкой бежал, думал там пирожки. Так есть с дороги хотелось! Когда подъехал к дому, в калитку к вам зашел ключи забрать, увидел только вдали пятки сверкающие в саду и соблазнительную корзинку, – пояснил Александр, улыбаясь лукаво.

– Значит, богатырь Шурик не нас защищал, а пирожки? – вмешалась Лиза.

– Вас я защищал, Кисенок, – подмигнул сосед. – А еще пирожки-стригушки.

Сестренки засмеялись.

– Сейчас я вынесу вам ключи, – сказала Таня.

– Может, девчонки, вы меня обедом накормите в качестве награды? Я так голоден, что готов сейчас вас проглотить, как тот серый, – обратился с просьбой Александр.

– Богатырь Шурик окрошку ест? – спросила Лиза соседа.

– Трескает по-богатырски! – отреагировал, салютуя парень.

– Пойдемте за мной, богатырь Шурик, – пригласила в дом Таня. – Будем кормить вас, пока вы нас не съели.

Сестры гостеприимно приняли своего защитника. Показали дом. Познакомили с пушистой царицей Василинкой. Угостили окрошкой. Таня успела еще блинчики развести и напечь.

– Мяу-мям, – приговаривала, улыбаясь, Лиза, смакуя блинчики с маслом и земляничным чаем.

– Вкуснотища, – вторил ей богатырь Шурик, уплетая блины, то и дело, поглядывая на Таню. Он не скрывал своей симпатии к хрупкой и доброй девушке.

– Все, девчонки, больше не могу! Наелся! Стыдно будет богатырю Шурику от обжорства голову сложить, – произнес серьезно сосед. – Пойду я к себе. Спасибо вам! Вечером может, увидимся? Я вам коня своего богатырского покажу. Кисенок, ты не прочь покататься на нем?

– Кто там у тебя? Прямо настоящий конь или ослик? – заулыбалась Лиза.

– Норовистый железный мустанг – мотовездеход. Прокачу, не пожалеете! Все окрестности деревни объедем, – с гордостью сказал Александр.

Лиза посмотрела на старшую сестру. Таня пожала плечами, а потом ответила: – Почему бы и нет?

Договорились встретиться в вечернее время шесть часов.

Сестры проводили соседа и с увлечением занялись созданием соломенных куколок. Распределили они солому на отдельные пучки для туловища и ручек. Согнули большие пучки соломы пополам и перетянули плотно нитью, наметив, таким образом, шею куклы. Далее, в середину получившегося туловища перпендикулярно вставили другие пучки, более тонкие и короткие, для ручек. Затем перетянули под руками туловище нитью, сформировав талию. По окончании сделали также перетяжкой нитями ладошки. После этого девочки занялись прическами для своих соломенных творений. Поддели они клочки ниток под голову, связали и стали изобретать. Лиза желтыми нитками сплела две косички, а Таня из красных ниток сделала пряди длинных волос. Последний этап изготовления был самым легким. Сестры ножницами остригли торчащие волокна, подровняли низ юбки, волосы и ладошки. Получились у них настоящие русские куклы-стригушки. Девочкам оставалось только принарядить соломенные плоды своих трудов. Лиза решила, что ее куколка будет точь-в-точь, как ночная Стригушка в синей юбке с голубым передником, белой рубахе и косынке в крупный горох с тесьмой. Старшая сестра задумала сделать все по образу огненной девушки – красивую ленту на голове и багряное платье. За шитьем и одеванием куколок не заметили сестренки, как наступил вечер.

Встретились они в назначенное время за калиткой со своим веселым соседом – богатырем Шуриком. Он подкатил своего четырехколесного конягу – темно-синюю смешанную конструкцию внедорожного джипа и мотоцикла с открытой кабиной, огромными высокими колесами на мощных пружинах, четырьмя сиденьями и мото рулем.

– Бешеная кибитка подана, – демонстративно громко провозгласил, улыбаясь, сосед. – Так мой дед Миша называет мотовездеход. Мы его вместе в гараже собирали для охоты и рыбалки.

Александр помог сестрам надеть и застегнуть шлемы, сесть во внедорожник, пристегнуть ремни и закрыть сетчатые двери.

– Вперед, мой дизельный друг! Хоп! Хоп! – выкрикнул сосед, повернул ключ, завел двигатель, включил первую передачу и нажал на газ.

С мощным рывком тронулись они в путь по грунтовой дороге, оставляя за собой столбы пыли. На большой скорости промчались они мимо маленьких домиков, деревенского магазинчика, развалин церквушки и не заметили, как очутились в лесу. Гладкая лесная дорожка с пологими спусками, поворотами и небольшими трамплинами в окружении соснового бора была красива. Сосед показал девочкам лесное озеро, родники, много рассказал о растительном покрове из сосен, финских елей и сибирских пихт, о травянисто-кустарниковом ярусе из черноплодного кизильника, степной вишни, брусники и черники. Сообщил он также о животных и пернатых тамошних мест, о редких птицах – черном аисте и ятребе-змееяде.

Бешеная кибитка невероятно разогналась. Извилистый лесной вояж, повороты вокруг вековых сосен, подскоки на кочках дали путешественникам массу адреналина и хорошего настроения. В деревню вернулись они с первыми подступами ночи.

– Спасибо тебе, ослик-вездеход, и тебе, богатырь Шурик! – поблагодарила Лиза, выбираясь из бешеной кибитки.

– Спасибо тебе, Саша, за интересный вечер и лесные гонки, – сказала следом Таня, возвращая соседу шлем. – Нам с Лисенком очень понравилось.

Сосед просиял и предложил: – Поехали завтра в развалинах церкви клад искать?

– Ух, ты! – воскликнула, услышав разговор, Лиза. Младшая сестренка затормошила Таню за руку, упрашивая согласиться.

– День завтрашний покажет, – мягко ответила Таня, улыбнулась и махнула рукой соседу в знак прощания.

Девочки вошли в дом, включили свет. Лиза сразу же подбежала к шкафу и дернула дверцу. Сказочницы матрешки на месте не было. Сестренка разочарованно обернулась к Тане.

– Лиска, не горюй. Разве мало сегодня было приключений? – заметила старшая сестра.

– Танюша, а вдруг она больше не вернется? – чуть не плача, пробормотала Лиза.

– Вернется-вернется, – протянула Таня. – С еще более сказочным праздником! Готова поспорить на шоколадку, которой угостил сосед.

– Мяу-мяу, – подтвердила Василинка, сворачиваясь клубочком на Лизиной подушке.

Сестренки умылись, переоделись, погасили свет и легли спать. Лунный свет освещал комнату как никогда ярко. Ночная яблонька показывала занятное кино из теней танцующих листочков на большом шкафу. Таня и Лиза еще немножко поговорили и умолкли, забывшись девичьим сном.

Сестрам снился один и тот же сон, как будто на лесной солнечной полянке, усыпанной фиолетовыми колокольчиками, собирают они яркие кистевидные соцветия в большой букет. Пробудил девочек легкий, постепенно нарастающий перезвон колокольчиков.

– Не пойму, откуда идут звуки? – произнесла Таня, приподнявшись в кровати.

– Кажется из-за печки, – шепнула в ответ Лиза. – Пойдем туда вместе.

Девочки зажгли свечу и отправились на кухню. Посветили они за печкой и обнаружили в деревянном ковше звенящую куколку-матрешку. Личико ее было белоснежное, глазки светло-зеленые, линия крошечного рта прорисована веселой дугой. Привлекал особенный наряд русской игрушки – платье в форме усеченной пирамиды цвета светлого ясеня с золотой вышивкой в виде крупных букв «ХВ». Рубаха и платок были простыми однотонно-белыми.

– Куколка моя ненаглядная! – воскликнула Лиза. Вынула она матрешку из ковша и с нетерпением вскрыла.

Рассыпалась игрушка в руках девочки мелкой белоснежной скорлупой, явив сказочный образ живой деревянной пирамиды размером с литровую банку. Нутро пирамиды было пустым, лишь четыре бока-дощечки, скрепленные колышками, красовались резными узорами. Руками и ногами чудо-зверушки служили веточки дерева. Передняя из дощечек мигала яйцевидными глазками, крестообразный носик ее сопел, а смешной ротик неожиданно заговорил: – Добренького времечка, павушки. Я Пасочница. Пришла поведать вам о самом светлом празднике на всей земле-матушке – Пасхе, Христовом Воскресении.

Спрыгнула ловко сказочная зверушка с ладоней Лизы на кухонный стол, свесила сучковатые ножки вниз и попросила девочек свечу рядом поставить да на табуреты сесть.

– Обратите внимание на платье мое деревянное, – заговорила вновь Пасочница. – Поглядите-ка, вот на этот бочок, здесь лоза виноградная с семью ягодками вырезана. Символизирует она семь таинств Православия.

Подняла ручку-веточку Пасочница и показала другой бочок. – А здесь изображен парусник, как житейский кораблик в бурных волнах океана Бытия.

Забралась она на стол и повернулась, показав заднюю часть чудного платья. Там красовался побег дерева с плодами. – Это райское дерево Жизни, перед которым не устояли Адам и Ева.

Уселась сказочница, как прежде и продолжила разговор. – Вот вы думаете, кто я такая? Зверушка заморская? – спросила сестер ночная гостья. – Вовсе нет! Обыкновенная форма я для приготовления главного кушанья большого церковного праздника – творожной пасхи. Между прочим, в старинные времена служила я оберегом семейного очага и бережно хранилась после использования в гостиной на самом видном месте. Знатные люди заказывали мне платье с авторской резьбой у именитых мастеров того времени, и это считалось престижно!

Таня с Лизой слушали Пасочницу с большим интересом.

– А что вы, павушки мои, знаете о празднике Пасхи? – спросила необыкновенная гостья.

– Это главное событие в жизни верующих людей, повествующее о воскресении из мертвых сына Божьего Иисуса Христа, – ответила Таня.

– Это когда яички красят, и друг другу дарят, – добавила Лиза.

– Истинно! Молодцы! – радостно отозвалась Пасочница. – Пасха – это праздник праздников, прославляющий победу добра над злом, жизни над смертью, света над тьмой. В этот день принято печь пасхальные куличи, делать творожную пасху и красить яйца. Яйцо – это символ жизни, ее возрождения. Яйца красят в разные цвета и дарят со словами: «Христос Воскресе!» В ответ следует сказать: «Воистину Воскресе!» – и расцеловаться в знак всепрощения и любви к близким.

– А я ничего не знаю про сына Божьего, – печально произнесла Лиза.

– Ну, это поправимо, моя ты хорошая, – ласково сказала гостья, глядя на Лизу. – Послушай внимательно мой рассказ. Когда-то давно жил Иисус Христос – сын Бога. Пришел он на землю помочь людям, спасти их от смерти, чтобы их души не попали в ад. Ад – это другой мир, в котором правит Дьявол. Душа в этом мире мучается в огне. Иисус Христос говорил людям, что, если они перестанут грешить, совершать плохие поступки, кого-то обижать, обманывать, тогда Бог их простит. И после смерти их душа попадет в Рай, к Богу. Некоторым людям и Царю, который правил в то время, это не нравилось. Царь не хотел, чтобы все люди становились лучше и знали правду, ведь тогда он не сможет править. И поэтому Царь приказал убить Иисуса Христа, если тот не перестанет делать людям добро. Но Иисус Христос не испугался. Он продолжал проповедовать Любовь и Царство Небесное, создавать много чудес, исцелять и воскрешать людей. В то время самое страшное и позорное наказание было распятие на кресте, так убивали только бандитов. И, чтобы испугать людей, которые хотели стать хорошими, и убедить всех, что Иисус Христос обманщик, его тоже, как бандита, распяли на кресте. От мучений он умер. Земля тогда вздрогнула, начали распадаться скалы. Иисуса Христа положили в специальное место для мертвых – гробницу. Это произошло в пятницу. Теперь мы этот день называем Страстной Пятницей, в этот скорбный день надо молиться. Когда прошла суббота – День Печали, ночью, на третий день после своих страданий, Господь Иисус Христос ожил, воскрес из мертвых. Тем самым он доказал людям, что все, что он говорил – правда и, что если не грешить, то Бог откроет для них Рай. После этого у всех людей появилась уверенность, что их душа может быть бессмертна, если они станут лучше. День, когда Иисус Христос воскрес, назвали Пасхой. И он стал самым радостным и счастливым днем для всех людей.

– Спасибо тебе, добрая Пасочница, – поблагодарила Лиза.

– Ну, что ты, павушка моя, это должен знать каждый, – заметила гостья. – Танечка, а ты что плачешь? – повернулась она к Тане.

– Бабушку родную вспомнила. Она мне точно также рассказывала в детстве, когда я была чуть поменьше Лизы. Лисенок у нас тогда еще малюткой была, – ответила Таня.

– Ну, не печалься, утри слезы! Бабушка ваша давно в Раю, – успокоила Пасочница. – Вы мне лучше скажите, испробовали вы когда-либо творожную пасху, «млеко огустевшее», так сказать на староцерковном языке?

Девочки молча, замотали головками в стороны.

– Ну, так нынче ночью отведаете, – улыбнулась Пасочница. Стукнула она ручками и ножками о стол, и развалились дощечки и колышки сказочницы во все стороны. Свечка внезапно погасла. Когда сестры снова ее зажгли, то увидели на столе лишь горстку яичной скорлупы.

– Вот это чудеса, – медленно произнесла, потрясенная Таня.

Лиза вообще смотрела на стол, разинув рот.

Раздался негромкий стук в окно. Перепугались сестренки, съежились от неожиданности.

– Кто это, Танюша? – дрожащим голоском вымолвила Лиза.

– Авдотья, – раздался звенящим колокольчиком девичий голос за окном. – Выходите за околицу, подруженьки-павушки, праздник Святой Пасхи встречать!

Словно взмахнул кто-то невидимый волшебной палочкой, потому что сию же минуту очутились сестренки на улице в знакомых сказочных нарядах, под рученьки взявшись с белолицей девицей Авдотьей. Белый холст ее рубахи прямого кроя был украшен золотой вышивкой, светлая понева была шерстяной с поясом также золотистого орнамента. Поверх наряда был надет цветастый балахон и яркий платок.

– Танечка, проверь, все ли я взяла, – произнесла Авдотья, остановилась и показала красивую корзинку. – Уж так я волнуюсь в Храм идти.

На дне корзинки лежало блюдо с нежно-зелеными крошечными листочками овса. Поверх него были расположены большой кулич, несколько расписанных узорами яичек-писанок и однотонно-крашеных яичек-крашенок, миниатюрная творожная пасха, пасхальные пряники в форме барашков и голубков.

– Не волнуйся, милая, все на месте, – вылетели слова из уст Тани сами собой.

– Поблагодарить тебя и сестрицу твою Лизоньку хотела, – сказала девица. – Одна бы я не справилась! Вы такие проворные! Свою избу успели убрать и украсить в Чистый Четверг, и мне подсобить. Куда уж мне с кучей ребятни братьев да сестер? Мал, мала меньше, ведь двенадцать человек. Матушке с батюшкой обещалась помогать, они ведь у барина в доме взялись порядок наводить.

– Всегда рады, Авдотьюшка, – промолвила добродушно Таня.

– Милости прошу после службы к нам в гости, подруженьки, – пригласила Авдотья. – Яства праздничные откушать, крашенками и писанками поиграть с ребятишками. Лизонька любит эти забавы, правда?

– Еще как! – ответили Лизины губки сами собой.

Сестренки шагали вместе с загадочной подругой по знакомой деревенской улице в прохладную весеннюю ночь, глядя во все глаза по сторонам. Их деревушка была гораздо больше, сразу и не охватить взглядом. Во всех без исключения деревянных домах горел свет, несмотря на позднее время. Народ в праздничных нарядах валом валил в Храм.

– Я смотрю, подруженька, личико твое цветущее, – возобновила разговор Авдотья, обратившись к Тане. – Водицей из красного яйца умывалась, как я наставляла?

– Празднику я просто радуюсь, – ответила Таня.

– Ой, да что я болтаю! Верно, ведь после освещения из яйца умываться, ранехонько еще. Ну, а на топоре постояла? – вновь спросила ночная гостья.

– Это еще зачем? – перебила Лиза, удивленно вскинув брови.

– Как зачем? – всплеснула руками Авдотья, чуть не обронив корзинку. – Крепче чтобы быть! Приметам надобно следовать!

– Уж надеюсь, водицы колодезной вы, павушки мои, набрали избу взбрызнуть? – возмутилась девица, сверкнув зелеными глазками.

Сестры молча, переглянулись и взмахнули плечами.

– Ох, а как же недобрые наговоры, нехорошие думы и прегрешения из дому убрать? – удивилась подруга.

– Нет у нас никаких прегрешений, – сказала Лиза.

– Вот вы упрямицы! – расстроилась Авдотья. – А я потом по вам слезы горькие проливай?

– Ну, полно, – снова проговорили губки Тани сами за себя. – Нельзя в такой большой праздник думать о плохом.

– И то верно, – отозвалась Авдотья и тут же улыбнулась. – Может, сейчас в Храме моим приметам будете следовать? Тебе, Танечка, замуж пора! Во время службы божественной про себя повторяй: – «Воскрешение Христово! Отправь для меня лично суженого холостого!»

– Постараюсь не забыть, – произнесла Таня, поцеловав в щеку беспокойную подругу. – И ты не позабудь!

– Ни за что! Помни вдобавок, ежели рот во время служения зачешется, это к неизбежным поцелуям, – продолжала наставлять Авдотья.

– Конечно, к неизбежным! – рассмеялась Таня. – На Пасху ведь со всеми принято целоваться.

– Танечка, я на тебя сейчас обижусь, – надула очаровательные губки белолицая гостья. – Ничему-то ты не веришь! А я правду говорю! Бабка моя мне это давно говаривала.

– Ну, не обижайся, – произнесла Таня, поглаживая по плечу подругу.

– Ладно! Запомни последнее, ежели локтем случайно ударишься, о твоей персоне ненаглядный будет вспоминать, – буркнула Авдотья.

– Вот вам! Вот вам! – весело выкрикнула Лиза и толкнула локтями обеих девушек. – А ежели муха в еде у вас попадется, будет вам свидание! – задорно засмеялась девочка.

– Какие сейчас мухи, Лиска? Начало весны, они еще не проснулись! – рассмеялась в ответ сестра.

Шутя, они незаметно перешли мостик, и подошли к высокому Храму.

Благолепный и величественный, он выделялся массивностью и белизной среди низких домиков и дворов. Округлые линии и мягкие овалы куполов, арок и окон, рельефные узоры по стенам Храма, двухъярусная колокольня красивой архитектуры создавали неповторимую картину. Внутри Храма особое внимание обращали на себя – ярко позолоченный, снабженный фигурными колоннами искусно вырезанный иконостас, изящная живопись, обилие белых цветов и огромное количество зажженных свечей.

Ровно в полночь раздался звон колоколов. Зазвучало сначала тихое, затем громкое проникновенное пение церковного хора. В белых торжественных одеяниях вышли священнослужители со святынями, начался крестный ход вокруг Храма. Все их движения, молитвы и песни передавали глубокий смысл и значение праздника. Прихожане последовали за священниками под непрекращающийся перезвон колоколов. Затем снова вернулись в Храм. Один из священников произнес трогательное приветствие, поздравил всех присутствующих с праздником и осенил крестом со словами «Христос Воскресе!» Ликуя, с нескрываемой радостью на лицах, прихожане отвечали «Воистину Воскресе!». После чего все начали целоваться и обмениваться крашеными яйцами. По окончании службы люди собрались во дворе Храма в большой круг для окропления святой водой священнослужителями принесенных куличей, пасок, яиц.

Не только особой, легкой и праздничной службой в Храме запомнилась сестренкам Пасхальная ночь. Проводила их по тяжелой извилистой лестнице подруга – волшебница к звонарю. Натягивая веревки-тяги для извлечения красивого вибрирующего звука, научились они ударять по колоколам, задавая правильный ритм, чередуя и располагая тяги то под левую, то под правую руки. Ведь на Пасху было разрешено звонить всем, а не только благословленным звонарям.