Имя зверя

– Да ты просто больной…– снисходительно сказала девушка, подобрав с пола пуговицу. Поднялась и, резко повернувшись, задела Игоря ароматной волной своих волос. Парень поплыл в экстазе: она помыла голову его любимым шампунем…

Хлопнул дверной замок, и Игорь осмотрел доску в руке: один угол оказался расщеплён ударом о стену.

– Хорошо, что я ещё не отпилил по размеру.

Он вынул из кладовки пилу, лоток для распиловки углов и увидел мышь. Возбуждение от охоты ещё не утихло. В крови бурлил адреналин и одного быстрого выпада хватило, чтобы сильно поранить мышь. Та душераздирающе запищала и упала, перевернувшись на спину. Пила оказалась не очень удачным вариантом казни. Мышь харкала кровью, пищала и корчилась в муках.

– Вот чёрт! Этого мне только не хватало! – выругался он, после минутной задержки, заметив пару жалких капель крови на побелке. Осмотревшись в поисках биты, он быстро нашел её, зорким взглядом выхватывая из темноты, и одним ударом порешил мученицу.

Прибравшись и ополоснув пилу водой под краном, он положил доску на табурет и отпилил угол обналички. Мокрая пила шла плохо, извивалась и парень злился.

– Так… спокойнее. Спокойнее. С чего бы это? – проворчал он.

Прибив обналичку, он занялся холодильником. Он был подобен тому хламу, что сдала в ремонт его новая подружка. Игорь попросил у знакомого: если попадётся вдруг среди металлолома целая деталь этой линейки холодильников, позвонить. Знакомый работал на приёмке вторсырья и часто по просьбе Игоря откладывал более-менее целые детали за небольшую плату, и помогал в качестве грузчика при перевозке крупногабаритоной техники. Игорь всё же решил наладить хладоагрегат: советская техника служила веками. Был шанс продать вещицу и заработать копеечку.

***

– Вот держи! – Тайра кинула перед приятелем полиэтиленовый пакет. – Нашла в гардеробе. Хотели выкинуть, но я не дала. Надеюсь, по размеру? Это настоящие ковбойские ботинки, и они почти новые, как выкидывать? Натуральная кожа, заклёпки, шпоры… – поставив руки в боки, возмутилась она, будто это он, Игорь, собирался выкинуть ботинки на помойку.

– Прикупить шляпу в фиксе, а затем можно и поиграть, – она прищурила глазки, растянула рот в улыбке и изобразила наездницу, раскачивающую лассо над головой. Ноги в короткой узкой юбке стояли на ширине плеч, круглые коленки рельефно подчеркивали идеальные ноги, притягивая взгляд блестящей лайкрой колгот. Так и хотелось пройтись по ножкам ладонью, погладить, ощущая упругое мясцо на внутренней стороне бедра. Как он раньше жил? Подобные мысли возникали крайне редко, считая себя выше первобытного животного. А теперь просто сорвался.

– Поиграем.

Не торопясь он вышел из-за стола, а после бросился на неё, буквально пожирая губами.

– Ай, ай… животное…

Похоже, ей нравился секс с ним. Сильный, напористый, как водопад, как горячий лавовый поток. Страсть кипела в нём, а она чувствовала себя мягкой глиной, из которой творец лепит свой идеал – свою Еву. Она явно испытывала удовольствие от того, что принадлежит ему всецело. Пусть это и временно, но Тайра жила одним днём. В жизни мало постоянства и стоит наслаждаться тем, что имеешь здесь и сейчас.

***

Когда Игорь впервые в сопровождении своей новой знакомой вошёл в узкое пространство хрущевки, заваленной под самый потолок разным хламом, у него случился приступ удушья. Он слышал, что у пожилых бывает такой бзик: запасаться вещами на чёрный день. Но здесь… На городской помойке было легче дышать, чем в тесных катакомбах Танькиной квартиры.

Девчонке пришлось на себе вытаскивать помошничка из завалов. Он слышал сквозь гул в ушах, как она отпускает в его сторону колкие словечки, но сделать ничего не мог. У него были слабости, но он методично старался от них избавляться. Как он ненавидел себя в такие минуты за то, что уязвим. Искренне считал, что у таких, как он, слабостей быть не должно вовсе. Слабость – это непозволительная роскошь, если тебя некому защитить.

Чего только не видывал Игорь, пока жил с матерью. Однажды он пришёл из школы раньше обычного, разулся, и заметил стоящие на пороге чужие туфли. Но до этого ли было? Хотелось есть. Он повесил куртку и уловил запах грязной одежды, случайно ткнувшись носом в пропахшее потом мужское пальто. Скривился и инстинктивно зажал нос пальцами.

С тех пор, как ушёл из дома отец, мужским духом там не пахло. Отец работал бухгалтером, работа чистая, да и мать следила за его одеждой. Как и за внешним видом сына, тщательно. Отец всегда выглядел ухоженным, отглаженным и пах горькими ароматами мужских духов. Бывало после походов по магазинам он возвращался взмыленный, с полными руками сумок, тогда Игорь чувствовал слабый запах потного тела. Но это случалось крайне редко.

Воспоминания об отце тогда мелькнули неяркой вспышкой в темноте коридора и погасли. Он бросил ранец на порог и, нажав на клавишу включения света, наступил на что-то в ванной комнате. На что-то мягкое и влажное. Носок моментально промок, и Игорь наклонился посмотреть, что же это.

На полу лежал маленький полиэтиленовый мешочек с беловатой жидкостью внутри. В нос ударил запах блинного теста. Странного теста. Иногда, из теста с похожим запахом соседка делала блины. Говорила, что добавляет в тесто крахмал и уксус, чтобы погасить соду. Игорь этот запах ненавидел, как и сами блины, да и соседку, к которой его периодически спихивала мать.

– Горик? Ты почему так рано? – спросила мать тогда, высовываясь из двери спальни, прикрывшись рубашкой. Она была неодета. За её спиной в кровати мальчишка заметил чужака. Обрюзгшего старого борова… Повернувшись к нему волосатой спиной, волосатый, согнувшись пополам, натягивал узкие боксеры. Щелкнула резинка и желеобразные бока незнакомца всколыхнулись…

Именно тогда Игорь впервые почувствовал мерзостность. Стал брезглив, подозрительно относясь к чужим непонятным вещам в их доме, обходил их стороной, морщился и затыкал нос пальцами.

Мать посмеивалась, наводя лоск после ухода кавалеров. Чистоту она поддерживала почти идеальную. Беспорядочной была только её половая жизнь.

Имя своё он тоже ненавидел. Особенно Гарик или Горик – выдуманные матерью сокращения, совсем не подходящие ему.

Вот Игорь – серьёзное, княжеское имя. Его он услышал на уроке истории. В его окружении никого с таким именем не было. Князь Игорь! Звучит? Ему показалось, что звучит. Имя Рюриковичей. Имя скандинавского бога. Вот какое имя ему подходило больше всего. А не идиотское – Горик. «Это вообще имя?» – раздумывал он мальчишкой. Если бы не мать, и это дурацкое имя, его может быть не дразнили в школе. А относились более уважительно…

Игорь сказал Тайре, что может помочь, но он и не думал, что придётся посещать означенную в документах жилплощадь. Только он вошёл, в нос ударили запахи, а тени от завалов выше головы навалились сверху и стали давить… На него нахлынули воспоминания и разом охватила дурнота.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – злился он, и, немного придя в себя, ударил кулаком по перилам. Ещё раз и ещё, так, что ребро ладони начало сводить от боли. Тайра, стоящая рядом, закричала.

– Больно! Отпусти, ненормальный, – почти визжала девчонка, отчаянно шлёпая Игоря рукой по запястью. Он, оказывается, всё ещё держал её за руку и в ярости сильно сжал её ладонь.

Внутри кипело. Он посмотрел на неё исподлобья, так, будто готов был убить. Будто он и не человек вовсе, а дикий зверь, которому случайно наступили на лапу.

Он подумал, что девка права. Здесь жить невозможно. Никому. Придётся, видимо, потерпеть. Такой шанс выпадает не часто. Сумасшедший старик, девка дура-дурой. Просто идеальный вариант. Теперь не в коем случае нельзя отступать. Пусть его вывернет наизнанку, но он сделает, что запланировал.

Он вдыхал запах мокрого бетона на недавно вымытой лестничной площадке первого этажа. Сейчас запах смоченной половой тряпкой цементной пыли казался милее аромата всей альпийской гряды целиком, а не только отдельно взятых её элементов для рекламы порошка.

Запахи традиционно были для него больной темой. Он принимал только запах чистоты. Всё остальное вполне могло вызвать спонтанную реакцию: от банальной тошноты до приступа агрессии.

– Вот! А я что говорила? Нормальный человек и секунды не продержится, – поставив руки в боки, констатировала Тайра.

Игорь запрокинул голову назад, стиснув зубы и гася эмоции.

– Так… так… так… – размышлял он, монотонно повторяя, одно и то же.

– Так как?

– Тайра, дочка, это ты там? – донеслось сверху.

– Да, пап.

– Иди одна, – прошипел Игорь. – Я тебя на улице подожду. Дави на жалость и расхваливай его безделушки, словно они залог его будущего процветания.

– Ладно. Если получится. У меня язык не так хорошо подвешен.

– А ты постарайся! – зло ответил он, и Тайра, сжав губы, сделала глаза щёлки.

Она глубоко вдохнула воздух подъезда и вошла вовнутрь.

– Пап, как у тебя дела? Пришла навестить своего папулечку. Ты опять мусор забыл вынести? Сейчас я приберусь, и мы поговорим.

Тайра нашла пакет и побросала в него всё, что могло так или иначе портить воздух, периодически высовывая нос в приоткрытое окно. Получилось два пакета. В ванной комнате и туалете её тоже ждал нежданчик. Но ей не привыкать. Ещё пару минут и грязные тряпки тоже отправились в мусорный пакет. Генералить в доме она уже давно не пыталась. На кой? Она не мать Тереза! Подобные подвиги выше её понимания. Лишь изредка она приходила и скрепя сердце убирала мусор. Чтобы соседи не жаловались на вонь. Сейчас момент был особый, решающий, и девушка делала быструю уборку с особым настроением. Она сбегала до мусорного контейнера и вернулась в квартиру.

– Пап. На днях я была в одной мастерской по ремонту бытовой техники и сразу подумала о тебе. Давай ты займёшься бизнесом по ремонту? У тебя должно здорово пойти. Столько запчастей ни одна фирма не имеет. Денежки потекут, и тебе в радость, и мне что-нибудь перепадёт от папулечки. А? Пап. Продадим квартиру, купим тебе мастерскую и небольшой угол для меня. Я устала ютиться, где попало, как бедная нищенка. Мне очень тяжело, пап. Ложусь спать и плачу… Нам так нелегко с тобой… А будет мастерская – и тебе, и мне станет хорошо. Мы же с тобой разбогатеем, пап! К нам, может, даже Алька вернётся. И семья снова будет вместе.

– Думаешь, Алька приедет?

– Конечно, приедет. Ей тоже без нас не сладко. А вместе мы – сила. Да, папуля? Как тебе идея? – обрадовалась Тайра, поняв, что нажала на ту самую педальку. Вот что волнует старика отца – Алька. Ради неё он будет из кожи лезть.

– Я буду ремонтировать холодильники и электроплиты, и микроволновки?

– Да. И радиоприёмники, и ещё что-нибудь по мелочам. Ты же мастер на все руки. Дока в мире ремонта!

– А ты права. И Алька вернётся. Заживём все вместе. Вот мама будет обрадуется.

– Да, и мама за нас порадуется… на небесах… – поддакивала Тайра. Она не ожидала, что так быстро уломает старика. Раньше он таким сентиментальным не был. Видно совсем плох стал…

***

6 мая 2013

Чтобы старик Сибаров не забывал про мастерскую и мифическое воссоединение семьи, Тайра стала ходить к нему через день, напевая про бизнес и богатство, поддерживая в отце интерес к переезду.

Когда всё было готово и, наконец, нашёлся покупатель, не побрезговавший такой неприглядной, загаженной, мягко говоря, жилплощадью, Тайра пришла за отцом ехать в МФЦ. Неожиданно для неё старик заартачился. Что-то вступило в голову с утра пораньше, и он с трудом узнавал дочь. Не то чтобы он забыл про планы разбогатеть, он вообще не понимал, чего от него хотят. Вцепился в изголовье кровати и ни за какие коврижки не хотел покидать свою квартиру.

– Пап, это я, Тайра. Ну, пойдём, пожалуйста. Мы очень опаздываем, пап, – хныкала она, держа его за руку. Они приехали за час до назначенного времени, но, судя по всему, часа было недостаточно. Тайра каждые пять минут включала телефон, глядя на время.

– Что делать, Игорь? Похоже, мы встряли. Блин! В последний момент. Нужно было его в психушку сдать и всё! Старый маразматик… – вовсю истерила любимая доченька своего папаши, дёргая парня за рукав. У него самого начинался нервный тик. Спазм сковывал лицо, и какая-нибудь мышца начинала дёргаться. Крайне редко, но такое случалось. Очень неприятная вещь! Обычно в такие минуты он вспоминал что забыл выпить лекарство.

Вот и сейчас Игорю пришла в голову идея дать старику лекарство. Было у него своё. То, что доктор прописал ему ещё в подростковом возрасте. Игорь принимал препарат, но не постоянно. Он улучшал работу мозга, кровообращение. И как успокаивающее средство. В основном как успокаивающее. Последнее время он чувствовал себя не важно.

– Вот. Оно должно помочь. Дай ему с чаем. Пятнадцать, тридцать минут… если нет, то я пас.

Помогло. Дед успокоился и понемногу стал приходить в себя. Тайра с ума сходила, боясь спугнуть его чем-то. Даже разговаривала шепотом. Как с ребёнком. Назначенное время приближалось, а они всё ещё были в дороге.

Вроде бы ничего, оделись, спустились вниз, но старику не нравился Игорь. Не нравилось, что он постоянно крутится около его доченьки. Видя его, отец Тайры разворачивался и упрямо шёл в другую сторону. Пришлось сесть в разные такси и добираться отдельно.

«Противный старикашка. Обязательно было создавать трудности…» – хмуро глядя в зеркало заднего вида, думал парень. Оставалось совсем немного до финала…

Прямо в кабинете их чуть не хватил удар, когда Сибаров сделал болезненное лицо, собираясь снова раскапризничаться. Но слава богам, щелчок в его голове повернул мысли в нужную сторону.

– Пап, мы собираемся купить мастерскую, помнишь? Помнишь, Алька к нам приедет? Да?

– Алька вернётся… Да. Мастерская, свой бизнес…

– Девушка, надеюсь, вы делаете это в рамках закона? – спросила сотрудница.

– Конечно. Мы действуем в его интересах. В наших общих интересах.

– У вас есть документ, подтверждающий умственное здоровье отца?

– Вот… – с вызовом швырнула Тайра документ на стол. – Думаете я хочу обмануть собственного отца? – прошипела она в лицо оператору. Та только усмехнулась. Видимо, опыт позволял ей так думать.

По дороге старик снова отмахивался от Игоря, как от навозной мухи, всем своим видом давая понять, что не принимает помощь незнакомца. Со стороны выглядело подозрительно. Игорь чувствовал косые взгляды и по возможности держался в стороне. Уже поднимаясь на пятый этаж, сил к сопротивлению у старика не осталось. Он смертельно устал, отстояв очередь, и заснул сразу, как только Игорь опустил его на кровать.

Тайра присела на стул у порога, вымотанная. И тут кто-то позвонил в дверь. В коридоре послышался шум. Тайра открыла дверь и с кем-то заговорила. Игорь сделал пару шагов к двери. Послушать.

– Тайра, девочка, я слышала, что ты продаешь квартиру. Это правда?

– Да, тетя Таша. Я же не могу всю жизнь снимать углы. Жить где попало, как бедная сиротка. Размениваем на две.

– Тайра. Алька не расстроится? Она о вас так переживает!

– Алька? С чего вы взяли?

– Вот, – соседка протянула ей пачку бумаг.

– Что это?

– Квиточки. Алька последние два года регулярно платила за квартиру. Отец-то твой соображал плохо… Она звонила мне, спрашивала: как вы? Я даже отправляла ей квитки по вотсапу, а она мне уже оплаченные.

– Интересно. Почему это у тети Таши из соседней квартиры есть телефон Альки, а у собственной сестры нет? – в Тайре закипала злость.

– Ты не думай, она еле концы с концами сводила, Тань. Только последний год-два у неё более или менее. Не хотела, чтобы вы ещё о ней пеклись, переживали.

– А вот теперь мне уже действительно всё равно! Плевать, как у неё там! Где бы это не находилось, – многозначительно сказала Тайра. – Спасибо за заботу… Передавайте ей привет, – добавила она резко и вытолкнула соседку за дверь.

Тайра, руки в боки стояла перед Игорем:

– Ну надо же! Игорь, ты представляешь? Если бы я знала… я здесь, как ёрш на сковородке, выкручиваюсь, а она… – Тайра в негодовании пнула пирамиду из хлама. Электроплита, стоящая на одной ножке, качнулась. На поверхности плиты накренилась микроволновка, и с неё паровозиком, один за другим полетели на пол хлебопечка и стальной советский кофейник.

– Тэ, тэ, тэ… – в последний момент подхватив падающую башню, протараторил Игорь. В его руках чудом оказалось и то, и другое, и даже микроволновка, прижатая бедром к холодильнику.

– Тайрочка… дочка…

– Да, пап… я здесь, – нервно отозвалась Тайра, помогая Игорю вернуть предметы в прежнее положение. – Ты иди домой и приготовь всё к переезду. На завтра буду вызывать грузчиков, и дело сделано. А остальное дерьмо пусть сестричка сама вывозит. Собственной персоной.

Игорь знал жизнь и слышал о людях всякое. Они открывались ему каждый не самой лучшей стороны. Тайра и её душные родственнички нисколько не отличалась от остальных.

«Мусор. Они просто человеческий мусор!» – внезапно пришло в голову, и нервная гримаса исказила бесцветное лицо, на котором в миг налились кровью щёки и болезненно зарозовели.

Он уже было пожалел старика, как в первые минуты девчонку. Но теперь ни её, ни её сестрицу ему было совершенно не жаль. Семейка та ещё! Его мамка о нём хоть как-то беспокоилась. Даже не как-то, а очень себе конкретно. Лет до шестнадцати точно. А эти… о чём они только думают. Наверное, и так жить можно?

***

Через день, когда он ехал на такси и думал о девушке в холодильнике, которую он только что прикончил, ни о чём уже не жалел. Про себя он считал, что она сама виновата во всём, от начала и до конца. Проклятье или нет, холодильник сыграл в её жизни решающую, самую главную роль. Всё началось с холодильника, холодильником и закончилось.

С самого начала он думал о Тайре, как о крысе, что попалась в мышеловку. Как об одной из тех, что он убивал прежде в подвале, каждый день, жалея для них яда.

Конечно, он не хотел, не планировал становиться убийцей. Он думал, что просто облапошит её и заберёт денежки за квартиру себе. Она, дурочка, считала, что он такой из себя благодетель, который готов биться за неё с открытым забралом. А сама хитрила, подлизывалась. Грязная потаскушка. Он подозревал, что с работой в ресторане что-то не чисто. Но внутренний дикарь, потребитель и собственник сторонился этих подозрений. Предпочитал видеть в ней невинную, чистую девочку. Она же не красилась, как шлюшка, одевалась неброско. Вот и обманула.

Зря он привыкал к ней. Зря подумал, что они похожи. Что нашёл родную душу. Ведь знал. Всегда знал, что девки грязные, им неведомо, что такое настоящий порядок. А неуёмная сексуальность, развратность, которая разбередила в нём животное? Он предпочитал оставаться слеп. Но теперь-то, теперь он понял, как ошибался!

Часть 3. Смешливый

Игорь ежедневно навещал свой подвальчик. Стоя на перекрестке за рекламной тумбой, он наблюдал за входом, и за дедом, если он в это время показывался наружу. Игорь довольно хорошо изучил режим дня Сибарова. Старик был не особо вариативен и выползал из подвальчика в определенные часы.

С утра дед делал променад по кварталу, изучая окрестные улочки. Далеко от мастерской он не отходил никогда. Возможно, боялся заблудиться. Обнаружив невдалеке магазинчик, в обед он наведывался туда. Вечером тоже гулял, шаркая по асфальту тапочками и боязливо оглядываясь. Похоже, он не смог или не додумался распаковать свои вещи. Как в попыхах обул резиновые шлёпки и засаленный пиджак что висел на вешалке в коридоре, так ходил в них, не снимая. Всё в его новом положении пугало. Место жительства, отсутствие знакомых лиц и особенно в последнее время – пенсия. Её обычно приносила мужиковатая грузная почтальонша. Теперь же деньги заканчивались, и он переживал, что почтальонша не знает, где он.

– Интересно. Неужели, он до сих пор не нашел труп? – удивлялся Игорь, и, немного понаблюдав за стариком, уходил в поисках работы. Он искал агентство недвижимости, куда можно устроиться агентом. Обратная дорога тоже часто лежала мимо подвальчика. Он старался не упустить момент. Знал, что к нему наверняка будут вопросы, и хотел быть во всеоружии.

Примерно через две недели случилось. Он шёл мимо в обед. У подвальчика стояла полицейская машина, а внутри мастерской раздавались истерические вопли. Игорь остановился. В дверях появились люди в форме. Они волоком тащили старика, а тот упирался и визжал, как резаный. Вскоре подъехала ещё парочка машин, фургоны, из которых выскочили люди в штатском, и криминалисты в униформе с чемоданчиками. Место происшествия оцепили.

Одна из машин остановилась чуть поодаль, но Игорь её не заметил. Из машины вышел молодой человек и, осматриваясь, пошёл к месту преступления. Среди людей, толпившихся возле мастерской, Игорь увидел соседку деда. Ту, что принесла Тайре квитки. Она давала показания. Похоже, это она поспособствовала раскрытию тайны подвальчика.

– Вот, значит, как…– сказал Игорь вслух.

– Что как? – уточнил кто-то за его спиной, и Игорь оглянулся. За ним стоял незнакомый мужчина.

– Так что как?

– Не ожидал, что старик окажется преступником. Думал, он просто странный.

– Откуда вы знаете подозреваемого? Пользовались услугами рембыттехники?

– А вы кто, чтобы вопросы задавать?

– Я буду вести это дело, – сказал мужчина, и Игорь с трудом удержался, чтобы не сорваться с места и не убежать.

«Вот это влип! Как я так быстро спалился? Не паниковать… не паниковать. Это случайность… Моё присутствие здесь совершенно ничего не доказывает!»

– Какое дело? – удивлённо спросил Игорь, изображая из себя дурочка.

– Дело об убийстве.

– И кого же убил этот бедный старик?

– Пока вопросы задаю я.

– Ага. Я бывший владелец мастерской. Сдал подвальчик в аренду на год.

– Вот так удача. А живёте вы… где-то недалеко?

– Далековато. Но хожу мимо ежедневно. Мне по пути.

– Ясно. Пройдёмте внутрь?

Как только Игорь переступил порог мастерской, в нос ударил резкий запах. К горлу подкатил спазм, в глазах потемнело, и парень начал терять равновесие. Кто-то подставил ему локоть. Игорь быстро взял себя в руки, встрепенулся и, спотыкаясь, вылетел наружу практически на четвереньках, как орангутан, хватая руками ступени. Мужчина за ним.

– Нет. Можно в другом месте? Это нереально… – выкрикнул бывший владелец мастерской.

– Тогда подождите, пожалуйста. Правда, я не уверен, что освобожусь быстро, – сказал мужчина и, смешно сморщив нос, улыбнулся.

«Очень весело…» – подумал Игорь, глядя на него, а вслух сказал:

– Я подожду. В конце концов, это мой подвальчик…

– Прошу…– мужчина открыл дверь полицейского автомобиля, и Игорь влез внутрь.

– Лейтенант, покарауль. А то свидетель может не выдержать и сбежать, – сказал он лейтенанту тем же смешливым тоном и скрылся в темноте подвальчика.

***

Допрашивал Игоря уже другой человек, а «смешливый» сидел за соседним столом, слушал и делал заметки в блокноте. Его глаза буравили Игоря насквозь, как чёртов рентген, словно проверяли на вшивость.

– Итак. Заполните, пожалуйста, бумаги, а я задам вам пару вопросов. Вот, держите, – он подал парню листок. – Как вы оказались на месте преступления?

– Я уже говорил. Хожу мимо по три раза в день. Ищу работу. Просто приятно видеть каждый день свое имущество и убеждаться, что с ним всё в порядке.

– А что, вы заметили какие-то риски, когда сдавали мастерскую Сибарову?

– Он выглядел нездоровым.

– И почему же вы решили сдать подвал гражданину Сибарову, если считали его таким уж нездоровым?

– Уже несколько лет я ничего не зарабатываю с мастерской. Надоело. А дочь Сибарова загорелась снять подвальчик для отца. Брала на себя ответственность. Вот и подумал: почему нет? Начну новую жизнь, найду работу…

– Нашли?

– Пока нет.

– А договор аренды вы оформляли через агентство?

– Конечно. Этот подвальчик – всё, что у меня есть. Я боюсь его потерять.

– Ага. И как быстро вы съехали?

– Как только получил задаток. Жить мне негде, поэтому я получил задаток и сразу внёс его в качестве арендной платы за квартиру. А на следующий день собрал сумку и съехал. Такой вот чейндж, – попытался пошутить Игорь, но звучало это как-то недобро.

– Кто заплатил вам деньги?

– Дочь Сибарова, Татьяна. Естественно. Кто же ещё?

– Это было…

– В понедельник, шестого мая. А седьмого я съехал.

– И больше вы с ней не встречались?

– Нет. Мы договорись созвониться, если возникнут вопросы по содержанию мастерской. Но она до сих пор помалкивает.

– Думаю, она не позвонит. Судя по всему, дочь Сибарова мертва. У неё в сумочке нашли документы купли-продажи. Пятого числа она продала квартиру, где была прописана с отцом. Шестого – заключила договор аренды, а седьмого перевезла отца в мастерскую.

– А на подписании договора и передаче денег она была одна? – спросил «смешливый» помощник следователя.

– Подписывал договор отец Татьяны. Она и он. Больше никого не было.

– В каком агентстве вы составляли договор?

– Белый лотос. Деньги она заплатила сразу после подписания договора в агентстве.

– Интересно. Обычно клиенты имеют дело с одним агентством. А Тайра предпочла обратиться в разные. В одном оформила продажу квартиры. В другом – аренду, – сделал вывод «помощник» глядя в договор. Заставив этим мышцы на лице Игоря дёргаться. Своими вопросами и выводами он вызвал очередной нервный тик.

– Ну… хорошо. Пока вы свободны. Мы с вами свяжемся в ближайшее время. Возможно, нужно будет уточнить некоторые моменты, – сказал следователь, не отрывая взгляда от помощника.

– Ещё парочку вопросов, можно? – постоянно что-то чиркая в блокноте, подал голос «смешливый».

– Да. Почему нет…

– Как вы познакомились с Татьяной?

– Она вызвала меня посмотреть холодильник. Я приехал и забрал его в мастерскую. На месте старый аппарат отремонтировать не удалось. И вообще, он оказался к ремонту непригоден. Той самой запчасти, что полетела, у меня не нашлось. Их уже давным-давно не выпускают… Она осмотрелась и сказала, что её отец тоже давно мечтает открыть мастерскую, и сразу начала подбивать клинья: что да как. Дала мне неделю на размышления. Я поразмыслил и решил…

– У вас сложились близкие отношения? С Татьяной, – выуживая и выуживая из него что-то, снова спросил «смешливый».

– Обычные.

– Сколько раз вы встречались?

– Несколько раз. Она меня уговаривала, приходила пару раз, а пару раз мы встретились конкретно. Обсудить условия аренды.

– Мастерская находится в таком неприметном месте. Где-то есть камеры видеонаблюдения? С перекрестка вход почти не видно, – спросил следователь.

– Район здесь спокойный. Не было необходимости ставить камеры. На перекрёстке или где-то ещё я их не видел. Но, может, и есть. Не присматривался, – ему хотелось разозлиться, но Игорь принял лекарства, и таблетки уже во всю действовали. Про камеры он в самом деле не подумал. Всё, что он говорил, так или иначе было правдой. Или почти всё… В какой-то момент Игорь потерял интерес к происходящему, успокоился и даже поверил в свою невиновность. Допрос стал казаться ему невыносимо скучным. Руки опустились между ног, как плети, веки закрылись. Он рассматривал коричневые ковбойские ботинки и апатично вилял носком, укачивая себя тем ещё больше. Матери не нравилось, когда он дёргал так ногой. Говорила, что он чёрта на ногах качает. А он не качал. Он укачивал…

– Вас потрясло произошедшее? – спросил смешливый мужчина, так напугавший его вначале.

– Я даже не в курсе, что там произошло. Думал, вы просветите, – подследственный вяло улыбнулся.

– Там, на перекрёстке, вы казались взволнованным.

– Полиция… и старик кричал… просто ужасно… Я так-то визуал. И запах в мастерской. Что всё-таки произошло?

– В одном из холодильников был обнаружен труп девушки. Скорее всего дочери Сибарова. Бывшая соседка Сибарова почувствовала запах, вот они с хозяином и вскрыли один их тех, что стоял в этом хламе, – пояснил следователь.

У Игоря возобновился нервный тик.

– А по части странностей вы правы. Этот дед не занимался ремонтом. Сдаётся мне, он просто копил хлам. Вы знали об этом? – спросил «смешливый».

– Не знал. Но его дочурка явно торопилась от него избавиться.

Детектив посмотрел на него хмуро.

– Есть ещё вопросы? – спросил он у «смешливого». Тот отрицательно покачал головой.

– Теперь, я думаю, всё. Можете идти…

Игорь поставил подпись под протоколом и не торопясь встал.

«Ну вот. Первый этап пройден. Теперь они продажу квартиры расследовать будут. Надеюсь, я нигде не прокололся», – думал он лихорадочно. Этот допрос подействовал на него сильнее, чем ожидал. Нужно быть готовым ко всему.