Стрелка явился на четвёртый день, наглый, самоуверенный в своей тупой безнаказанности, другие так не могли – завидовали. Ждали его как из печки пирога. Козодой плечи расправил. Ожили аж. Учить не учил, все уроки просиживал в телефоне, Фикса развлекал. Умел ответить дерзко, не у всех такая школа жизни была, не каждому дано. Штаны носил по последней моде, с подворотами, носочки выглядывали белоснежные, на улице сливаясь с зимним покровом.

Вот и теперь вольготно было ему, тему он прослушал, учителя не видел, на то, что у доски Касым объяснял, чихать хотел, ждал, у кого списать. Пукнул в кулак, отвлек Салима, титьку тому показал, загнув футболку (рубашка, как и вся школьная форма, заботливо постиранная мамой, сохла третий год), наконец заскучал и посмотрел отрешённо в учебник.

Фикс принёс-таки тетрадь, число нацарапал, с доски списал через слово тему и то, что училка в начале урока настрочила. Подлежащего и сказуемого он пока не понял и особо не загонялся, через полгода зрил себя в сварочной маске с аппаратом и волшебными электродами. И в гробу я видел ваши запятые!