Один анимаг и три случайности

И таковое нашлось!

Оказалось, что ан Мартс всегда оставлял для аны Лортис экземпляр «Карназонского вестника», который выписывал на адрес штаб-квартиры и просматривал, когда делал перерывы в работе, поскольку бытовичка была помешана на идее сохранения лесов и старалась пользоваться бумажными пакетами для мусора как можно меньше, предпочитая заворачивать его в старые газеты.

И вот, как раз в этот понедельник, газета тоже была ей оставлена, но из первой страницы был вырезан, именно вырезан, а не вырван, довольно большой кусок. Обычно ан Мартс никаких газетных вырезок не делал, а тут вдруг такое. Конечно, ей это запомнилось. Тери вопросительно посмотрел на Дану, и та подтвердила, что да, отец действительно такой привычки не имел.

Закончив с аной Лортис, молодые люди еще раз просмотрели все имевшиеся в мастерской бумаги, но газетной вырезки среди них не нашлось. В числе немногочисленных бумаг в домашнем кабинете тоже ничего подобного не было, это они оба помнили точно.

После безуспешных поисков пропавшей заметки Тери на некоторое время задумался, а потом позвонил кому-то и договорился, что завтра с утра заедет и заберет двадцать экземпляров «Карназонского вестника».

– Звонил в редакцию, – пояснил он. – Им уже вернули невыкупленный тираж, и они готовы продать любое количество экземпляров по цене макулатуры.

– Я возмещу, – вскинулась Дана.

– Да брось, ты, – запротестовал парень, – это же медяшки.

– Медяшки не медяшки, а это всё-таки поиски моего отца, поэтому я все расходы возьму на себя, – не согласилась Дана. – Так что сделай мне, пожалуйста, это небольшое одолжение.

– Для тебя – всё, что угодно, – горячо заверил анимаг, прижав правую руку к сердцу и вызвав у Даны слабую улыбку, которая быстро погасла, поскольку предчувствие беды в её душе становилось всё сильнее и сильнее.

Заметив это, Тери постарался Дану подбодрить:

– Мы обязательно найдем твоего отца, попробуем эту ниточку с газетами, а если не получится, то есть у меня еще одна идея.

– Какая?

– Было у нас одно сложное дело, и ан Крамперс обращался за помощью к ясновидящей, Клерингаль Норан. Не слышала о такой?

– Нет.

– Ну так вот, она лицензированная ясновидящая высшей категории, у нее десять баллов по шкале Гаррандо* (*это максимальное значение). Я практически уверен, что она сможет найти твоего отца. Вот только…

– Что?

– Сеанс поиска стоит у неё не меньше десяти золотых. И такие расходы полицейское управление готово взять на себя не раньше, чем по истечении месяца безуспешных поисков.

– Не беспокойся, на это деньги я найду, мы с отцом, конечно, не шикуем, да и с нашим делом вряд ли когда-нибудь будем, но уж такие расходы я вполне могу себе позволить, не переживай.

Они договорились, что завтра с утра Тери поедет в редакцию за газетами, а в десять они опять встретятся в конторе, куда Дана попросила к этому времени приехать и ану Лортис, снова пообещав оплату сверхурочных.

Тери опять подвез её домой и пошел провожать до двери.

Анимаг всё-таки настоял на том, что проверит дом, и убедившись, что всё в порядке, уехал, снова не став напрашиваться на то, чтобы задержаться, от чего Дана, неимоверно уставшая за этот непростой день, испытала облегчение. Но к этому облегчению примешивалась некоторая нотка сожаления, анализировать происхождение которой она была уже не в состоянии.

А уже засыпая, Дана подумала о том, что Санд ни разу не поинтересовался, вернулся ли её отец, даже сообщения не прислал. И это было странно: несмотря на всё свое легкомыслие, светские условности жених обычно соблюдал.

Глава 5

Точившее изнутри беспокойство разбудило Дану почти на час раньше, чем прозвонил будильник. Она попробовала подремать, но через пять минут сдалась и решила вставать.

Ни яркое весеннее солнце, заглядывавшее в окна кухни, ни пение птиц, ни аромат росшей возле дома цветущей сирени, проникавший сквозь форточку, не улучшили её настроения. Кое-как запихнув в себя привычную кашу и быстро выпив кофе, Дана направилась в контору.

Она пришла слишком рано, и Тери, конечно, еще не было. Поэтому Дана решила до его прихода быстренько просмотреть самые срочные документы, чтобы перед уходом к ясновидящей дать задания помощникам. К счастью, работа отвлекла, а потом и полицейский появился, немного подняв ей настроение своей энергичной улыбкой.

Они разделили газеты на две пачки, решив, что Тери будет вырезать по одной статье с титульной страницы, а Дана – со второй, чтобы было быстрее. Справились и правда быстро, минут за пятнадцать. И пригласили в кабинет Картен Лортис, поджидавшую в комнате отдыха, когда её позовут.

Неторопливо и тщательно просмотрев все подготовленные газеты, бытовичка уверенно выбрала одну, из которой было вырезано небольшое сообщение о смерти известного бизнесмена и политика Витранта Урбиса, министра транспорта Молусизии, прямо во время торжественного подписания контракта о строительстве Новой Карназонской железной дороги в Зале городских собраний Карназона.

Событие было значимое, на нем присутствовали высокие чины не только из Карназона, но и из столичного Капсилона, не говоря уже о десятках журналистов и множестве просто зрителей. И что интересно, контракт министр Урбис подписывал ни с кем иным, как с Баринсом Бертсом, отцом жениха Даны и лучшим другом её отца.

Однако на вопрос Тери, что ей обо всем этом известно, Дана была вынуждена признать, что совершенно ничего: ни с женихом, ни тем более с его отцом она вопросы, касающиеся их бизнеса, никогда не обсуждала.

В заметке рассказывалось, что сразу после того, как подписал контракт, министр вдруг схватился за сердце и упал замертво. Присутствовавший на торжественной церемонии друг ана Бертса заслуженный целитель Иртельс Вертек констатировал смерть, предположив, что это сердечный приступ. Больше никаких подробностей не было.

Однако было очевидно, что такое чрезвычайное происшествие газетчики не могли оставить без внимания, а значит, в следующих выпусках «Карназонского вестника» должны быть эти самые подробности.

Поскольку отца в мастерской не было со вторника, а значит, и экземпляров выписываемой им газеты там не было тоже, Дана не сразу сообразила, где их искать. Но первое же предположение оказалось верным – газеты лежали среди почты, адресованной ану Мартсу, в специальном лотке в приемной конторы.

В выпуске за вторник были только предположения о причинах случившегося – автор статьи вслед за целителем Вертеком склонялся к сердечному приступу, ведь министр был уже немолод. И эти предположения были подтверждены результатами вскрытия, кратко изложенными во вчерашней газете, – инфаркт.

На первый взгляд, никакой связи между исчезновением отца и смертью министра не было.

Но уже на второй вырисовывались зловещие параллели: ан Мартс работал над устройством, которое выстреливало иглой в результате воздействия тепла и сжатия. И такое устройство вполне могло быть помещено в обычную перьевую ручку. А министр скончался после того, как подписал контракт, что было проделано, разумеется, ручкой.

Той же самой или нет, конечно, в данный момент точно было неизвестно. Но вероятность этого существовала. И наверняка именно эта самая вероятность и вызывала интерес артефактора к газетной заметке. Причем интерес настолько серьезный, что заметку он вырезал и, вполне возможно, забрал с собой, поскольку в мастерской её действительно не было. Тери специально уточнил у аны Лортис: выброшенной газетной заметки она ни в мастерской, ни вообще где-либо в штаб-квартире не находила.

Ситуация становилась всё более зловещей, а предчувствия Даны – всё более мрачными. Последняя надежда была на ясновидящую, к которой они с Тери и направились.

Не зная точно, сколько времени займут изыскания с газетами, дознаватель на всякий случай договорился с аной Норан на полдень, до которого оставался еще почти целый час. Погода была чудесная, так что решили дойти пешком, как раз успевали. Развеяться и освежить голову не помешало бы им обоим.

Поэтому по негласной договоренности всю эту мутную историю по дороге не обсуждали, болтали о всяких пустяках: очередной синематографической премьере, на которой ни один из них пока не был, прогнозе погоды на предстоящие выходные, последних прочитанных книгах.

Оказалось, что Тери предпочитал набиравшие в последнее время популярность фантастические истории о мирах без магии, а Дана больше любила детективы. И очень радовалась, когда ей удавалось понять разгадку до того, как её излагал автор.

Вспомнили и купленный Тери КУП, который уже был вручен его коллеге и вызвал у той совершеннейший восторг. Правда, узнать, предпочитает она ярко-оранжевый или темно-синий, не удалось – Дельзи регулярно переключала цвет.

Так, слово за слово, они добрались до тихого зеленого района, в котором был расположен дом аны Норан, не слишком большой, но невероятно симпатичный, напоминающий пряничный домик из детской сказки. Возможно, в этом был и некоторый намек – ведь в сказке в таком домике жила настоящая ведьма.

Встретившая Тери и Дану ассистентка в строгом темно-сером платье приняла оплату за сеанс, действительно стоивший десять золотых, и проводила их в комнату для приема посетителей.

Дана ожидала увидеть загадочное полутемное помещение с многочисленными драпировками и множеством зажженных свечей. Но всё было несколько иначе: свечи действительно имелись, но пока не горели, а вот сама комната была совершенно обычной гостиной, обставленной в несколько старомодном стиле, зато с большими удобными креслами как для хозяйки, так и для тех, кого она принимала. В эти самые кресла молодые люди и уселись, отказавшись от предложенного ассистенткой чая.

Дана глядела на сидевшую за небольшим круглым столом ану Норан во все глаза: раньше ни с одной ясновидящей, магический дар которых был самым редким, она знакома не была. На первый взгляд ничего особенного в этой немолодой уже женщине не было. Разве что, несмотря на повальную моду на всемерное сохранение моложавого вида, ана Норан не закрашивала седину, щедро припорошившую темно-каштановые волосы.

Ну и конечно, притягивала взгляд светившаяся мягким голубоватым светом магическая татуировка ясновидящей на тыльной стороне левой кисти: вписанная в круг пентаграмма с глазом в центре.

Дана не помнила, кто из правителей древности установил такое правило, но помнила, зачем: ясновидящих во все времена было очень мало, и такая татуировка их защищала – ответственность за вред, причиненный её обладателю (а чаще, конечно, обладательнице, поскольку большинство ясновидящих были женщинами), была очень суровой, невзирая на статус обидчика. Теперь в этом, конечно, не было необходимости, но традиция осталась, а саму татуировку, наносившуюся, когда ясновидящий заканчивал обучение, использовали для вхождения в транс, если под рукой не было свечей и хрустального шара.

Но у аны Норан были и хрустальный шар, и пять свечей, которые она зажгла и расставила вокруг него.

– Ан Пертен предупредил меня о том, что вы хотите узнать, – голос у аны Норан оказался глубокий и довольно приятный. – Положите, пожалуйста, то, что вы принесли, вот сюда.

И она показала на место между свечой и хрустальным шаром ближе к тому краю стола, возле которого сидела Дана.

Дана положила на указанное место вещи отца, которые ей вернули после изготовления полицейского поискового артефакта, а также несколько волос с его расчески, порадовавшись, что на всякий случай в полицию она отдала не все.

Ясновидящая достала большую карту города и окрестностей, положила её между собой и хрустальным шаром и замерла, впадая в транс. Дана в волнении вцепилась в руку Тери, не замечая, что сжимает её слишком сильно. Анимаг терпел, даже не поморщившись, ведь с его обостренным чутьем беспокойство небезразличной ему девушки ощущалось практически как свое собственное.

Внешне впавшая в транс ана Норан вроде бы совершенно не изменилась, а вот её аура, которая вдруг стала видимой даже для не обладавшей большой чувствительностью Даны, ярко вспыхнула всеми цветами радуги. Цвета переливались, перетекали один в другой и мерцали, полностью приковав к себе внимание посетителей, которые тоже впали в транс, ну или в какое-то очень близкое к нему состояние. Пространство затопили переливы цветного света, время остановилось, а может, и вовсе исчезло, внешние звуки замерли, вытесненные тонким нежным звоном на пределе слышимости.

Ни Дана, ни Тери не могли сказать, сколько всё это продолжалось: может быть – миг, может быть – вечность, а может быть – всего-то пятнадцать минут, как подсказывали настенные часы.

Ясновидящая глубоко вздохнула и пронзительно посмотрела Дане в глаза, заглянув как будто в самую душу. И этот пронзительный взгляд был полон сострадания:

– У меня для тебя плохие новости, девочка, – твоего отца нет в живых.

От услышанного сердце Даны замерло, а потом забилось в бешеном ритме. Её раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось заорать, что всё это ложь, что ана Норан никакая не ясновидящая, а просто ярмарочная шарлатанка, а с другой – всем своим существом она ощущала, что всё правда – её замечательного горячо любимого папы, единственного оставшегося родного человека, больше нет на этом свете.

Как же больно! Как будто в груди кровоточащая дыра. И воздуха не хватает.

Только когда Тери обнял её, прижав к груди, и Дана почувствовала, что его джемпер намок, она поняла, что плачет.

Когда Дана немного успокоилась и отстранилась, оказалось, что ассистентка всё-таки принесла чай и как раз такой, какой нужно, – мятный. Обхватив чашку ладонями, Дана стала пить мелкими глотками и понемногу успокаиваться. Проморгавшись от слез, она взглянула на Тери, который растерял всю свою бесшабашность и, казалось, сам сейчас заплачет, так ему её жалко.

Дана постаралась улыбнуться. Улыбка вышла бледная и кривая, но подействовала – анимаг встряхнулся и решительно заявил:

– Я обязательно найду того, кто это сделал. Чего бы мне это ни стоило. Даже не сомневайся.

– Я и не сомневаюсь, – снова улыбнулась Дана. И на этот раз улыбка получилась гораздо более живой, хотя и печальной.

– Собственно, дорогие мои, – вступила в разговор ана Норан, – эта печальная новость – далеко не всё, чем я могу вам помочь. Я не зря доставала карту, теперь я знаю, где находится ан Мартс, вернее, – помрачнела она, – его тело.

Тери заинтересованно подался к столу. И ясновидящая ткнула в конкретную точку, оказавшуюся, что было неудивительно, неподалеку от портовых складов.

А ясновидящая продолжила:

– А поскольку вы, ан Пертен – анимаг, и ваша чувствительность достаточна для этого, я могу вам показать конкретное место, где это тело находится. Пожалуйста, дайте мне обе руки и закройте глаза.

Тери так и сделал.

– Благодарю, я увидел достаточно, – произнес он через несколько минут, открывая глаза.

Тери, разумеется, собирался немедленно поехать к месту нахождения тела, он уже вызвал бригаду экспертов, назвав примерные координаты. Поскольку его машина осталась возле штаб-квартиры «Мартс и Мартс», он хотел добраться туда на такси, оставить Дану в конторе и отправиться на место уже на своем автомобиле.

Однако когда полицейский озвучил свой план, Дана решительно запротестовала, заявив, что и речи быть не может о том, чтобы он поехал без нее. Хотя бы даже из рациональных соображений – кто-то ведь должен будет опознать тело, и чем скорее, тем лучше. На это Тери возражал, что это будет слишком тяжелое зрелище, ведь, скорее всего, тело находится там не первый день, а опознать его может и кто-нибудь из сотрудников «Мартс и Мартс», у кого нервы покрепче.

Спор набирал обороты и неизвестно, чем бы он закончился, если бы не вмешалась ана Норан:

– Возьмите девочку с собой, ан Пертен, мучить её неизвестностью – слишком жестоко. Ведь как бы ана Мартс ни доверяла моим провидческим способностям, но пока не увидит всё своими глазами, она будет надеяться на ошибку.

Анимаг осекся на полуслове, тяжело вздохнул и согласился, взяв с Даны обещание, что после того, как они найдут тело, она сразу же уедет. Лучше, конечно, домой, а если нет, то хотя бы в контору. Дана, разумеется, пообещала.

Тут как раз подъехало такси, и поблагодарив ясновидящую, молодые люди отправились по намеченному маршруту.

Когда они добрались до нужного места, эксперты еще не подъехали, поэтому пришлось ждать.

Стараясь справиться с нетерпением, Дана, чтобы отвлечься, внимательно оглядывалась по сторонам. Кусты, в направлении которых указал Тери, когда она спросила, какое именно место ему показала ана Норан, находились посреди довольно большого пустыря, расположенного неподалеку от портовых складов. Пустырь этот был завален различным хламом, поскольку использовался владельцами складов в качестве свалки, разумеется, незаконной. Конечно, когда удавалось установить, кто именно выбросил мусор, виновному приходилось заплатить крупный штраф. Но ведь удавалось это далеко не всегда.

Чего здесь только не было! Разного рода обломки и неопрятные кучи не только неприятно выглядели, но и издавали отвратительный запах. Обнаружить труп, спрятанный в таком месте, действительно можно было только в том случае, если точно знаешь, что он там есть.

Дане пришло в голову, что преступник, кто бы он ни был, не только умен, но и чрезвычайно предусмотрителен – место сокрытия тела явно было выбрано заранее, и уже исходя из этого было выбрано место встречи, в ходе которой отца и убили. Когда она поделилась этими соображениями с Тери, тот согласился, добавив, что похожие мысли пришли в голову и ему.

Когда приехали эксперты, Дану к нужным кустам всё равно не пустили – сначала они должны были всё осмотреть и зафиксировать следы, и только потом можно будет провести опознание. А вот анимагу подойти разрешили, предварительно облачив его в специальный защитный костюм, поэтому Дана взяла с него обещание, что когда он всё увидит, сразу же ей позвонит.

Ждать пришлось еще долго – Тери позвонил только для того, чтобы сказать, что тело лежит лицом вниз, поэтому ничего не понятно, зато он договорился, что Дану позовут сразу же, как только его можно будет перевернуть.

И вот Дане наконец-то разрешили подойти. Настал момент истины – руками, облаченными в защитные перчатки, эксперт перевернул тело.

До этого момента Дана была уверена, что готова к предстоящему зрелищу, но оказалось, что нет – покрытое трупными пятнами отечное лицо выглядело чудовищно. Задохнувшись от боли и ужаса, она отступила на шаг и зажмурилась, переводя дыхание. А потом медленно, но уверенно кивнула и подтвердила – да это её отец, Гларкен Мартс.

Глава 6

Поскольку Тери должен был составлять протокол осмотра места обнаружения тела, проводить Дану он не мог. Так что Дана вызвала такси и всё-таки отправилась в контору, надеясь, что рабочие проблемы хотя бы немного её отвлекут. Сидеть дома в одиночестве было бы и вовсе невыносимо. И отчасти это сработало, поскольку смерть отца породила огромное множество важных и неотложных дел.

Сначала, прямо из такси, Дана связалась с Горлеоном Адамисом, и поверенный пообещал, что немедленно приедет в контору «Мартс и Мартс», чтобы обсудить, что ей теперь следует делать.

В штаб-квартире же она собрала всех сотрудников в приемной и объявила, что ан Мартс скончался. Дана решила сразу сказать, что отца убили, поскольку уже завтра об этом будет в газетах, пусть лучше работники всё узнают из первых рук.

Когда будут похороны, разумеется, пока неизвестно, но в этот день, конечно же, штаб-квартира будет закрыта, и все смогут пойти в ритуальную контору проводить ана Мартса в последний путь. Во все остальные дни магазин будет работать как обычно, да и контора тоже. В сущности, смерть отца делала невозможным только изготовление артефактов по индивидуальным заказам, серийное же их производство и дальнейшая продажа будут осуществляться как прежде.

Поскольку ан Адамис еще не подъехал, Дана успела позвонить и на фабрику и переговорила с аном Гальдсом, попросив его в ближайшее время представить предложения по графику работы фабрики в пока еще неизвестный день похорон с учетом того, сможет ли вообще кто-то работать в этот день, или фабрику будет лучше закрыть, как и штаб-квартиру. С другой стороны, прощание с аном Мартсом можно было бы организовать сначала в зале собраний фабрики, а потом в ритуальную контору поехало бы только несколько человек из руководства и старейших мастеров. Главный магинженер пообещал обдумать вопрос и представить свои предложения прямо завтра.

Наконец, прибыл семейный адвокат.

Первое, что Дану интересовало: когда можно будет организовать похороны. Увы, ан Адамис ничего конкретного по этому вопросу сказать не мог. Само официальное разрешение на захоронение давал дознаватель, который вел дело, но получить его можно было только после окончания всех экспертиз.

Поскольку существовала теоретическая возможность использования мертвых тел в ритуалах темной магии, в Молусизии их всегда кремировали, соответственно, их эксгумация была невозможна. Поэтому в случае скоропостижной кончины, даже если не подозревали преступление, делали сканирование с записью на специальный кристалл, которую можно было посмотреть позднее. Но такая запись давала только визуальную информацию, соответственно, ни биологические, ни химические исследования по ней провести было нельзя, да и исследования посмертной ауры могли быть только самого общего характера. По этой причине в случае насильственной или подозрительной смерти все возможные экспертизы проводились сразу же, что занимало не один день.

В общем, этот вопрос в итоге лучше было уточнить у Тери.

Оглашение завещания по традиции проводилось на следующий день после похорон. Но, насколько было известно Дане, отец завещания не составлял, логично объясняя это тем, что всё равно всё собирается оставить ей, так зачем составлять лишние бумаги, если и по закону дочь – его единственная наследница. Однако всё равно нужно было проверить в Нотариальной палате, что взял на себя, разумеется, ан Адамис.

В отличие от своего погруженного только в артефакторику сына, бабушка Лилинда завещание как раз оставила, и свой дом она завещала Дане, объясняя это вполне обоснованными подозрениями, что Гларкен может дом заложить или продать ради финансирования своих разработок, а Дана такого с семейным особняком Мартсов никогда не сделает. Так что никаких дополнительных оформлений прав на дом в связи со смертью отца не требовалось.

Директором «Мартс и Мартс» числилась Дана, а значит, и для оперативного управления бизнесом также не были нужны никакие срочные меры.

В сущности, переоформления в будущем требовали доля отца в «Мартс и Мартс», права на патенты и отцовский автомобиль.

Так что всё оказалось не так уж страшно: выяснить про завещание, подать заявление о принятии наследства, а через полгода оформить на него необходимые документы.

Также Дана попросила адвоката просмотреть имеющиеся в кабинете отца контракты, чтобы он точно определил, какие исполнены, какие нет – адвокаты, как и нотариусы, имели специальные юридические артефакты, определяющие такие вещи прямо при изучении документов. Как результат ей было нужно заключение, какие контракты исполнены, просто отец забыл переложить их в архив (а такое бывало очень и очень часто), по каким контрактам работа сделана, но пока не принята заказчиком (тут могли быть варианты в зависимости от того, примет ли в итоге работу заказчик), а какие контракты были пока не исполнены (тут тоже были варианты – сможет ли Дана закончить работу своими силами или нет, но это уже, конечно, были вопросы не к адвокату). И по тем контрактам, которые не исполнены совсем или по которым работа пока не принята, ей нужно было подробное описание последствий неисполнения обязательств, включая возможные неустойки.

На это ан Адамис заметил, что, насколько ему известно, не все контракты, по которым работал ан Мартс, заключены от имени компании, а на вопросительный взгляд Даны пояснил, что если исполнителем значится сам ан Мартс лично, то обязательства исполнителя по таким контрактам с его смертью прекратились, так как разработка артефакта – работа творческая, а значит, в данном случае личность исполнителя имеет существенное значение. Это, в свою очередь, означало, что по таким контрактам никакой ответственности за их неисполнение не будет, но придется вернуть аванс. А вот по остальным могли быть и неустойки, причем значительные, но судить об этом пока было рано.

Поскольку рабочее время уже подходило к концу, контрактами ан Адамис решил заняться на следующий день, несмотря на то, что это был конечник* (*шестой день недели, выходной). С другой стороны, почему бы и нет, если адвокат готов поработать в выходной, а клиент готов такую работу оплатить. Работать с документами он предпочел прямо в конторе «Мартс и Мартс», чтобы не возить их туда–сюда. Дана, конечно, согласилась с таким предложением, и было решено, что адвокат прибудет к десяти утра и займется документами прямо в мастерской ана Мартса, тем более, что в результате проведенных накануне поисков на письменном столе отца Дана навела идеальный порядок. Так что вдумчивой работе юриста ничто не помешало бы. От Даны же требовалось открыть для него мастерскую и сейф.

В общем, дела в конторе были закончены, но покидать её Дана не торопилась – здесь всё-таки не так ощущался ужас произошедшего, а ехать домой она просто боялась.

Так что дядюшке Бари Дана позвонила тоже из конторы. Друг отца, разумеется, пришел в ужас и засыпал её сожалениями и соболезнованиями, заверив, что и он, и Санд всегда готовы помочь.

Делиться произошедшим с женихом почему-то не хотелось, и этот звонок Дана решила отложить, а пока позвонить Лери, та во всяком случае будет сочувствовать совершенно искренне, а не ронять пустые фразы, наполненные одной лишь холодной вежливостью. Лери, конечно, тоже пришла в ужас. Естественно – бедная Дана, лишиться последнего родного человека и каким образом! Потеря отца сама по себе тяжела, а если это еще и убийство…

В общем, Дане стало немного легче, и она уже собиралась вызвать такси, чтобы ехать домой, когда на конторский магэлфон позвонил Тери, сообщивший, что у него есть кое-какие новости, и если она намерена еще задержаться в конторе, то он может заехать туда, а если собирается домой, то он подождет её возле дома, он как раз находится неподалеку. Дана прикинула варианты и предложила полицейскому подождать её возле дома, поскольку она скоро подъедет. Оставаться в конторе ей больше не хотелось – сказывалась усталость, да и голод давал о себе знать. Так что такси она всё-таки вызвала и отправилась домой.

Тери, которому от полицейского участка до дома Мартсов было ближе, чем Дане от штаб-квартиры, уже её ждал, сидя в машине, и в дом они зашли вместе. Это оказалось не так тягостно, как она опасалась, хотя печальная тишина, в которой уже никогда не зазвучит голос отца, всё равно давила.

Анимаг решил проявить скромность и поговорить в гостиной, но Дана категорически не согласилась – она и сама уже проголодалась и нисколько не сомневалась, что и Тери тоже. Так что Дана предложила сначала поесть, тем более, что ужин ана Броунс приготовила снова на двоих, поскольку домработнице еще ничего не сообщили. Пока парень сомневался, Дана просто вытащила еду из стазис-шкафа и поставила на подогрев, и, как она и ожидала, соблазнительные ароматы оказались убедительнее слов.

Когда с ужином было покончено, они всё-таки перешли в гостиную, прихватив кружки с чаем и корзинку с печеньем. Какое-то время сидели молча, попивая чай – никто не решался начать тягостный разговор первым. И это было даже как-то уютно, присутствие анимага почему-то действовало успокаивающе. Но, к сожалению, даже от самого уютного сидения в самых удобных креслах ответы на вопросы сами собой в голове не появлялись, нужно было говорить вслух.

И Дана в итоге поинтересовалась, когда можно будет получить тело для похорон. Как она и предполагала после разговора с адвокатом, Тери пока не мог сказать точно, всё зависело от экспертов. Но в любом случае не меньше трех дней и вряд ли больше пяти. А справку о факте смерти, необходимую и для организации похорон, и для оформления наследства, он уже привез, причем даже успел у нотариуса заверить.

Эта, казалось бы, не такая уж большая услуга растрогала Дану чрезвычайно – вот человек взял и позаботился о ней, просто сам взял и помог, без просьбы, как само собой разумеющееся. И опять вспомнился Санд, который никогда бы ничего подобного не сделал. И отец, всегда погруженный в свои идеи, не сделал бы, и бабушка, воспитывавшая Дану в строгости и внушавшая ей, что она должна заботиться о себе сама. Разве что Лери. Но Лери сейчас рядом нет.

И Дана почувствовала себя такой одинокой, что всё-таки не выдержала – заплакала. Ужасно от этого смутилась и хотела убежать в ванную, чтобы немедленно взять себя в руки и привести в порядок, но Тери не дал, поймал, усадил обратно в кресло, пристроившись кое-как на подлокотнике, прижал к себе и нежно, почти невесомо, гладя по голове, стал тихонько успокаивать: «Ну что ты! Поплачь, станет легче. Ничего страшного. Вам, девчонкам, положено плакать, такие дела». Произнесенные ласковым тоном простые слова не были какими-то особенными. Они просто были, и они означали, что этому человеку не всё равно. Что хотя Териндал Пертен порой вел себя как настоящий клоун, его симпатия была искренней и неподдельной. И это было так… необычно. Что можно быть самой собой, не стараясь постоянно вести себя правильно, и при этом кому-то по-настоящему нравиться.

Отпущенные на свободу слезы неожиданно быстро закончились. Дана умылась, принесла свежий чай и поинтересовалась, есть ли предварительное заключение о причине смерти отца.

Тери с сомнением на нее поглядел, но Дана решительно сжала губы и прищурилась, явно демонстрируя готовность добиваться своего, так что дознаватель всё-таки ответил. Оказалось, что предварительное мнение эксперт составил сразу на месте обнаружения тела – Гларкен Мартс был заколот одним точным ударом ножа в сердце без применения какой-либо магии. Оружия рядом с телом не нашли, однако эксперты были практически уверены, хотя это всё-таки требовало подтверждения в ходе более тщательного исследования, что убит он был в другом месте, при этом нож на какое-то время оставили в ране, по всей видимости, чтобы не допустить кровотечения при перемещении тела.

Дана всё-таки побледнела, что ни говори, а есть в этих казенных формулировках что-то вымораживающе-бездушное, но даже к своему собственному удивлению не почувствовала ни тошноты, ни чего-либо подобного.