По воле богов. Подарок богини. Книга третья
TextНарушение клятвы – это несмываемый позор, грех. Неужели господин этого не понимает?
Луду слушала комадора, опустив голову и глядя в пол.
Не хотелось, чтобы господин видел, как наворачиваются слезы на ее глазах.
Глава 28
Вик Ошос эту ночь почти не спал, лежал на кровати, глядя в потолок. У оборотня еще теплилась слабая надежда, что Мартела жива.
Под боком, уютно свернувшись калачиком, крепко спала молоденькая волчица.
Рассвет едва забрезжил узкой малиновой полосой, когда в дверь его дома постучали.
Он тяжело вздохнул, бережно, чтобы не разбудить, снял с живота обнимавшую его тонкую руку и, натянув штаны, босой пошел открывать дверь. Когда он увидел стоявших на пороге гостей, последняя искра надежды угасла.
– Дядя, – шагнула к нему Сали, уткнулась лицом в широкую грудь оборотня и заплакала.
– Ну-ну. – Он тяжело вздохнул, обнял ее и ласково погладил по голове, прижался щекой к рыжему виску. – На все воля Богини, девочка, поплачь, поплачь…
И тут же, глянув в глубь темноты за порогом, добавил:
– Здравствуй, Вивьен, рад тебя видеть. Не стой на пороге, проходи в дом… И вы, господин, проходите, не знаю, как вас величать.
– Доброе утро! – негромко ответил незнакомец, заходя в дом вслед за Вивьен. – Мое имя Мейдан.
***
В утренних сумерках все расплывалось, как в дымке.
К дому Мартелы отправились сразу. Вик только обулся и накинул на голое тело камзол, который застегивал на ходу.
– Я вчера известил местных инквизиторов, значит, и столичные явятся, если не сегодня, то завтра, – говорил Вик, пока они шли. – Местные даже посмотреть не захотели, велели у дома поставить охрану и не пускать никого до приезда урсулановцев. Сказали, что у них приказ на такие случаи есть. Я не стал задавать лишние вопросы, меньше знаешь – лучше спишь. Только насмешили – охрану им поставь! Да, кто туда полезет в здравом уме после черных-то магов?.. А к вам откуда новость эта пришла?
– Мартела приснилась, – ответила Вивьен слегка осипшим голосом и, прокашлявшись, добавила: – Я почувствовала, как ее… как ей… плохо…
– Ну да, – понимающе кивнул Вик и вздохнул. – Твоя инициация проходила в ковене, значит, у тебя с ней связь была… Твой отец знает, что ты здесь?
– Знает.
– Ну, добро, добро… Надолго к нам?
– Думаю, на день-два, потом уйдем порталом, как пришли…
– Где остановитесь? В ковене повсюду будут шнырять инквизиторы, всех допрашивать. Вряд ли вы захотите попадаться им на глаза. Могу предложить свой дом, буду рад принять вас у себя…
– Я думаю, у меня будет вполне безопасно, – вмешалась в разговор Сали, – мой дом на отшибе, прямо у леса, на другом краю… Туда точно не дойдут.
– Ну смотрите сами…
***
В дом Мартелы Вивьен вошла одна.
– Вив, помни, ни при каких обстоятельствах никакой магии, ты обещала отцу. Ни в доме Мартелы, ни в ковене, ни в стае, – напутствовал ее Мейдан. И Вивьен с удивлением отметила, что он заметно нервничает.
– Да, я помню. – Внешне она была спокойна.
Но только внешне. Внутри источник магии дребезжал, покалывал и ныл. Она собралась с мыслями и шагнула за калитку.
И время словно остановилось.
Стало труднее двигаться, каждый шаг затягивал, как в болоте. По коже пробежали мурашки, на лбу выступил холодный пот. Вивьен облизнула засохшую корочку губ.
Почти как за Гранью, там время и пространство чувствуются так же. И воздух такой же вязкий, он оседает на языке и горле липкой массой, не дает дышать и сглатывать.
И запах…
Тягучий, клейкий, сладковато-смрадный. От него начинает мутить и болеть голова.
Вивьен медленно – ей так показалось – прошла по комнатам, стараясь ничего не касаться.
Мебель была разбросана и сломана, стулья с обломанными ножками, перевернутый стол, прожженные, со следами заклятий, ковры, темные пятна на стенах, черепки разбитой посуды, кровь на полу…
Повсюду следы борьбы и отпечатки чужой боли. Давно забытые чувства и ощущения. И вкус чистой черной магии, странной и незнакомой. Не такой, как у Рамона и Сайруса, совсем другой, болезненно-острый, как ноющий нерв, как натянутая тетива лука, готовая лопнуть каждое мгновение.
Под кожей пронеслась волна черно-огненных рун, и Вивьен замерла, сосредотачиваясь на собственном источнике магии, с усилием возвращая контроль над ним. Она тяжело сглотнула, сделала вдох, выдох и вышла на крыльцо.
Добралась до калитки и на последнем шаге споткнулась, упала. Ее успел подхватить на руки Вик.
Остальное она помнила, как в тумане. Обрезки светлеющего неба, приглушенные голоса и воздух, которым легко дышать.
И она дышала.
В себя она пришла только в доме у Сали, когда ее усадили на что-то мягкое и обволакивающее со всех сторон и сунули в руки кружку с теплым травяным отваром.
От кружки пахло мятой и ромашкой, и она приятно грела онемевшие кончики пальцев.
– Добавь вербянку, Сал… Есть у тебя?
– Да, сейчас.
Кружку забрали из ее рук и вернули чуть позже. С вербянкой.
– Пей, пей до дна, быстрее отпустит… какая у тебя интересная реакция на черную магию, Вив. – Мейдан сидел напротив нее и задумчиво тер подбородок. – И это всегда так?..
– Нет.
– А как обычно?
– Никак, – допив отвар, вяло и нехотя ответила Вивьен.
– Хочешь сказать, что обычно ты ее не чувствуешь?
– Чувствую, не так ярко… Сколько?
– Что сколько?
– Сколько я там пробыла по времени?
– Около получаса, мы уже начали переживать и хотели пойти за тобой, Вик не пустил…
Она согрелась. Веки потяжелели, внутренне напряжение начало отпускать, и ей захотелось спать. Последнее, что она почувствовала, это как ее накрыли пледом и сунули под голову подушку.
***
– …Мы на день-два, не больше, пап. Я хочу и должна поддержать Сали и ковен. И мне нужно все увидеть самой, своими глазами. Мне это важно. Я пока сама не понимаю, почему, но важно… Здесь, – она приложила ладонь чуть выше сердца, – тянет, словно кто-то за ниточку дергает…
– Как марионетку?..
Она отвела взгляд в сторону.
– Я не марионетка, ты сам проверял неоднократно…
– Проверял… Хорошо, будь по-твоему. Но настоятельно прошу, не пользуйся в ковене магией. Совсем. Это может быть опасно.
– Да. Но силами стихий-то можно? И мороком? Это же ведьминские силы?
– Я бы предпочел, чтобы никакими. Рядом с очагами черной магии последствия могут быть непредсказуемыми. Когда ты сражалась с Сайрусом Крумом, твой источник был слаб, а сейчас он набрал достаточно мощи…
– Па, я умею контролировать свою силу и поддерживать равновесие…
– Я не сомневаюсь. Просто учти: тот, кто приходил за Мартелой, слишком силен и опасен…
***
Вивьен открыла глаза и обнаружила себя на маленьком уютном диванчике в гостиной Сали. От вкусных запахов щекотало в желудке.
– Проснулась? – Сали выглянула с кухни. – Сейчас завтрак будет готов. Извини, но кофе у меня нет, только травяной отвар могу предложить. Есть каша, мясо, сыр, овощи… Что будешь?
– Откуда такое богатство? – Вивьен села, выпутываясь из теплого пледа, с удивлением рассматривая пространство, заставленное горшочками с медом и вареньями, банками с соленьями, бутылями, корзинками, корзиночками, корзинищами, пучками сухих трав, склянками с зельями, чем-то завернутым в чистые тряпицы и рушники.
Она точно помнила, что утром, когда они только пришли в дом Сали, ничего этого не было, и подруга сетовала, что даже поесть приготовить нечего.
Сали насмешливо фыркнула.
– Ты пока спала, кто только ни приходил, половина ковена перебывала. И все не с пустыми руками, сама понимаешь… Гостинцев натащили столько, что седьмицу можно не выходить из дома и не голодать…
– Ого! Это все для тебя? – удивилась Вивьен, разглядывая горы подношений.
– Нет. Для тебя. Визит Верховной ведьмы – это целое событие в жизни любого ковена.
– А… Я уже забыла об этом… Да какая из меня Верховная ведьма, Сал? Так, шутка Богини…
– Не скажи, Богине видней, кого одаривать.
– А откуда они узнали, что я здесь?
– Ведьмы – народ ушлый, – невозмутимо пояснила Сали. – От нас разве что утаишь?
– А где Мей? – Вивьен привстала и осмотрелась, скользнув взглядом по окнам гостиной. – Что-то его не видно и не слышно.
– Дрова за домом колет. Дров почти нет, я не собиралась здесь зимовать и не заготовила. Придет – сядем завтракать. Или ты так голодна, что не хочешь его ждать?
– Подожду.
Сали помялась у двери.
– Знаешь, все хотела тебя спросить… Как ты так быстро с Мейданом договорилась, прямо ночью? Ну, чтобы в ковен портал открыть и все такое?
Вивьен зевнула.
– Я была у него.
Сали помрачнела.
– О. Можем приступать к тренировках с огнем?
– Да, – немного помолчав, ответила Вивьен. – Чуть попозже, дома. Я скажу, когда…
Услышав топот ног на крыльце, Сали глянула в окно.
– Садись за стол, Мейдан идет. Я накрываю завтрак.
– Тебе помочь?
– Сама, – отмахнулась Сали.
***
Пока завтракали, пришел Вик, по-деловому прошелся по кухне, придирчиво глянул на растопленный очаг, осмотрел гору подарков, сложенную в гостиной и на кухне, и поскреб подбородок.
– Я всех предупредил и предупрежу еще раз, чтобы пореже тебя донимали, Вивьен. Но боюсь, что это не всех остано… – не успел он договорить, как в дверь требовательно постучали.
Сали дернулась из-за стола, но Вик остановил ее жестом и пошел открывать сам.
Он встал в распахнутом настежь дверном проеме, преграждая вход в дом, сложив руки на груди и хмуро оглядывая стоявшую на пороге ведьму.
– Герта, – смачно произнес оборотень, словно поймал ведьму на горяченьком, – иль я не говорил, чтобы вы все умерили свой пыл и прекратили донимать Верховную своими визитами? Иль Роксана ко всем вам не обращалась с той же просьбой? Прям как дети малые, неужели непонятно с одного раза?
Герта быстро завела за спину корзину с торчащей черным копытом вверх вяленой свиной ногой и елейным голосом затянула:
– А я тебя везде ищу, касатик, все глаза просмотрела!.. Не иначе сама Богиня привела меня к тебе!
– Серьезно? Ну тогда слава Богине!.. И зачем я тебе понадобился? Не иначе как ногой свиной хотела угостить? Да не прячь ты корзину, я уже все видел…
Но ведьма так просто не сдалась.
– Дык, это… у меня это… дымоход в доме засорилси, дышать нечем, угорю! Может, пришлешь кого-нить из своих ребят трубу прочистить? – вкрадчиво продолжила Герта. – Весь дым внуторь валить, хоть очаг не разжигай… Только потолковее кого пришли, а то в прошлый раз просила сарай подправить, так эти паршивцы только хуже сделали!
– Ты этот сарай мне всю оставшуюся жизнь вспоминать будешь? Они тебе за него дров на год вперед накололи.
– Ну да, ну да, спасибо, накололи, накололи, – покорно закивала ведьма, – только ить сарай-то уже не вернешь… А он мне очень нужон был в хозяйстве, я в ем кладовую приспособила для зелий, а теперь у мине нет кладовой…
И так протяжно и надрывно вздохнула, жалостливо глядя на Вика, что это могло растопить любое сердце, только не Вика.
Воцарилось молчание, во время которого ведьма продолжала «держать» правильное лицо, а Вик – пронзать ее свирепым взглядом.
– Ладно, – наконец махнул рукой оборотень, – проходи, да только недолго… Верховная устала, не донимай пустяками…
– Ой, спасибочки, родной, я ужо не задержу долго, – бодро заговорила старуха, сразу забывая про свои жалобы, сдвинула Вика в сторону, втискиваясь в дверной проем, придавила его корзиной к дверному косяку, так, что здоровый оборотень охнул и поморщился, и вошла в дом. – Только вот благословение получу и сразу уйду!..
Она деловито огляделась, поздоровалась со всеми, отдельно поклонилась Вивьен, спросила, куда выложить гостинцы, и ушла на кухню. Вернулась оттуда с пустой корзиной, глянула на Вика.
– Совсем забыла… Тебя Роксаночка искала. Просила передать, что урсуланские инквизиторы пожаловали. И с ними сам Сандэр Моро. Иди, встречай дорогих гостей…
– А сразу не могла сказать? – Вик направился к двери, на ходу сражаясь с застежками камзола.
– Так ты накинулся на меня с угрозами, я и растерялась… – ответила ведьма.
– Растерялась она… Завтра пришлю парней, посмотрят твой дымоход, – долетело уже с крыльца, и дверь захлопнулась.
Сали, Мейдан и Вивьен переглянулись.
– Из дома не ногой. – Сали строго посмотрела на Вивьен.
– Я хотела в алтарь к Богине и к Райне заглянуть, – разочарованно выдохнула Вивьен. – Не успела…
– А чагой-то не успела?.. Тю-у-у… – оживилась Герта. – Я голубчикам этим отнесу попозже настойки Райниной, они всю ночь спать будут, аки младенцы. Как стемнеет, вы и в алтарь сходите, и к Райне, она коленями мучается, почти не спит ночами, так что не разбудите…
Вивьен задумчиво слушала слова ведьмы.
– Скажи, Герта, а кого из ведьм сейчас нет в ковене? – спросила она, откашлявшись.
– Так вроде все на месте, – почесала висок Герта. – А! Ну как же!.. Агни нет, укатила в город к сестре, та дочкой разрешилась. Вот она нянчить и поехала…
– М-м-м, значит, Агни…
– Собираешься шататься по ковену? – иронично уточнила Сали. – По Сандэру соскучилась?
Вивьен поперхнулась кашей.
– Не особо…
– Сали, чуть не забыла, – спохватилась Герта, – дай-ка мне ерша для прочистки дымохода, а то парни придут завтра, а чистить нечем…
– Да он тяжеленный, ты сама его не поднимешь.
– Могу принести, когда стемнеет, если мне дорогу кто-нибудь покажет, – вызвался Мейдан.
Герта окинула парня долгим изучающим взглядом, потом посмотрела на Сали.
– Твой, что ль?
– Нет, – слишком быстро ответила Сали и отвернулась.
Вивьен уткнулась в тарелку с кашей, пряча улыбку.
– Ну, мне пора, а то засиделась в гостях, Вик потом будет серчать на меня, – направляясь к выходу, сказала ведьма, обернулась на Мейдана и подмигнула ему. – А тебя, красавчик, жду! И вы это… особо инквизиторов-то не боитесь, они спать ночью будут без просыпу…
Едва за Гертой закрылась дверь, Сали накинулась на Вивьен.
– Даже не думай!
– Сал, морок Агни – отличное прикрытие… Эликсир еще действует. И отец разрешил, если что…
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Да!..
– Извините, что вмешиваюсь в вашу содержательную беседу, но я тогда в Сандэра перекинусь, – решил поучаствовать в обсуждении Мейдан, – если ни у кого не будет возражений.
– А если будут?
– А в другого кого-нибудь нельзя?
– В тебя, Сали? Или, может, в Вика? Могу еще в тебя, Вив, и будут по ковену слоняться сразу две валорийских красавицы. Неплохо, да? Порадуем инквизиторов вдвойне…
– А Моро, значит, знаешь?
– Да, сталкивался с ним пару раз. – Мейдан потрогал челюсть.
– Я провожу Мейдана до Герты. Потом к Райне, проведать ее, и в алтарь.
– Потом домой, – строго сказала Сали.
– Хорошо.
– Вив, – задумчиво спросил Мейдан, – а как выглядит Агни?
– Зачем тебе?
– На всякий случай…
***
– Тяжеленький… Этой штукой, значит, чистят дымоходы?
Мейдан приподнял одной рукой ерш на железном пруте, последней от земли оторвалась увесистая гирька, прицепленная к ершу снизу.
– А ты как думал? Может, сразу и отнесешь? – Сали запирала сарай. – Герта тут недалеко живет.
– Сама же говорила – лучше не шляться…
– Инквизиторы вокруг дома Мартелы сейчас рыщут, а это на другом конце ковена, тут им делать нечего. А Герта рядом живет…
– Ну ладно… Показывай, куда идти…
***
Герта сидела на лавочке у своего дома.
– Ош ты, не обманул, явился! – обрадовалась она, увидев Мейдана с ершом в руке.
– Куда ставить-то?
– Пойдем, покажу. – Герта поднялась с лавочки и направилась к крыльцу. – Да заходи в дом, не бойся, не съем я тебя. Пришел бы ко мне лет сорок назад, разговор был бы другой. Чего встал-то? Пошли, пошли, не так часто у меня гости бывают. Поболтаем. Угощу тебя кое-чем.
– О чем? Поболтаем? – насторожился метаморф.
– Да о чем хочешь… Или ты меня боишься?
– Боюсь, – честно признался Мейдан.
– Правильно делаешь, – подмигнула ведьма. – Ерша оставь вон там, у стеночки. Да, там…
***
От Герты Мейдан вышел, когда на ковен опустились сумерки.
Она напоила каким-то отваром, потом долго с пристрастием допрашивала, кто он и откуда, – проще было сразу инквизиторам сдаться, – и пыталась с собой каких-то мешочков с травами всучить и баночек с эликсирами. Для мужского здоровья, кажется. Сказала, что наместник такие у нее берет и очень доволен.
Мейдан отказался, проблем с мужским здоровьем у него пока не наблюдалось. По крайней мере, никто раньше не жаловался.
Выйдя на крыльцо, он облегченно выдохнул, задержал дыхание, прикрыл веки и прислушался.
Уловив что-то невесомое, толком не сформировавшееся, но уже тревожно давящее на ребра, он открыл глаза, усмехнулся, сделал пару шагов, и за калитку дома Герты вышла симпатичная девчонка.
Как там ее назвала Вивьен? Кажется, Агни.
***
Чуйка Мейдана не подвела.
Двух инквизиторов, шедших навстречу, он заметил, когда сворачивать и бежать было поздно, да и некуда, только лишнее внимание привлечет.
Он натянул поглубже капюшон и постарался проскочить мимо магов как можно быстрее. И у него получилось.
Почти.
Он уже миновал их и облегченно выдохнул, когда услышал быстрые шаги за спиной. Его схватили за локоть и развернули.
Капюшон от резкого движения слетел с головы, и рыжие ведьминские волосы разметались по плечам. В лицо Мейдана уставился изучающий пристальный взгляд Главного Темного мага Империи – Сандэра Моро.
Надо же, вот и свиделись. Ну здравствуй, Сандэр…
– Извини, милая, – хрипло произнес темный маг, – обознался…
– Милорд что-то желает? – сладко улыбнулся Мейдан губами Агни.
– Нет, – отрезал инквизитор, стремительно развернулся и зашагал обратно к своему спутнику.
Мейдан сначала замер, глядя ему вслед, но потом торопливо натянул капюшон на голову и поспешил к дому Сали.
– Сан, ты чего? Это ж Агни!.. – услышал он за спиной голос второго инквизитора.
Мейдан ускорил шаг, не оглядываясь.
Он благоразумно предпочитал держаться подальше от того, кого не берет даже удар кинжала, смазанного ядом марийского ореха.
Глава 29
Шесть с половиной лет назад.
Третий, открытый лордом Суримом, мир.
Царство желтых песков Владыки Фахтала.
Ночь.
Погребальные костры горели всю ночь.
Погибших было много и среди нападавших, и среди своих. Аярн, сложив руки на груди, мрачно наблюдал, как его воины складывают новые ложа из хвороста.
Жара неумолимо накрывала эту часть Царства желтых песков, и айк велел избавиться от тел, иначе болезней и мора не избежать, и тогда мертвые потянут за собой живых.
Лорд Сурим вышел из арки портала в нескольких шагах от Аярна, и тот опередил ответом вопрос.
– Она жива и здорова, помогает айку с ранеными, – кивнул в сторону огромных шатров невдалеке от костров и добавил: – Не хватало рук, и она сама захотела.
Вальтер выдохнул с облегчением.
Он явился сразу, как только узнал о нападении на караван, с которым возвращались в столицу из путешествия в Алмазные горы Вивьен и Аярн.
В последнее время банды дезертиров и беглых каторжников из соседней Кадмии, промышлявшие в Изумрудных лесах холодной территории Царства желтых песков Владыки Фахтала, потеряли страх и нападали на всех без разбору, не утруждая себя разведкой.
И в этот раз они не ожидали, что обычный с виду караван, набитый под завязку товарами, будут сопровождать царские воины и сам царевич Аярн.
Их было много, и среди них были хорошо обученные владению оружием мужчины – бывшие воины, отправленные на каторгу за преступления закона, убийства, мародерство. Они дрались, как в последний раз, словно им нечего было терять – беспощадно, жестоко, не стесняясь прикрываться, как щитами, женщинами и детьми, которых вытаскивали из повозок.
Шелудивые псы. Отступники без веры и совести.
Аярн хмурился, вспоминая подробности кровавой бойни.
– Помощь нужна?
Аярн покачал головой, и темный маг направился к шатрам.
Он нашел Вивьен во втором шатре, она только закончила промывать глубокую рану на ноге немолодой женщине, которая неподвижно сидела, уставившись немигающим взглядом в пустоту.
Увидев отца, Вивьен бросилась к нему. Вальтер обнял дочь.
– Ты как? – отстраняя от себя и глядя ей в глаза, спросил он. – Испугалась?
– Немного… Но я была рядом с Аярном, и у меня были меч и кинжал, и…– Вивьен запнулась, – магия… Я знаю, что мне еще нельзя, но я не смогла сдержаться… Они, они набросились… это было так … они… вытаскивали женщин за волосы, рвали на них одежду, а плачущих детей били. И все кричали, хотели убежать, спрятаться…Им не давали… И я… я…
Вивьен, сбивчиво, нервно теребя край испачканной в крови и грязи туники, рассказывала отцу, как напали на караван.
Всполохи черных рун проявлялись и исчезали на ее на руках, шее и скулах. Азарт смертельной схватки нехотя угасал в ее крови, и Вальтер пытался разгадать, что кроется за этим переживанием: удовольствие или отвращение? Что двигало его дочерью, когда она заносила в очередной раз меч или рассекала кинжалом чужую плоть: жажда убийства или необходимость защищаться и защищать?
Он видел, как тяжело ей сдерживать и контролировать бурлящую внутри магию, раскачанную кровавым сражением.
– Я помогаю айку с ранеными. Их так много, я предложила помощь… Ты же не против? Мне можно, да?
– Не против. Можно.
– Он добрый, – шепнула Вивьен, украдкой глядя на белоголового старика в длинных одеждах, зашивавшего глубокую рану на плече воину из охраны Аярна, – и от него пахнет чем-то вкусным…
– Это синтала, обезболивающее, – поднял на них голову айк, на мгновение отвлекаясь от штопки раны, и улыбнулся, – облегчает не только телесную, но и душевную боль.
– Приветствую, почтенный айк Яфа Нагуру, – с уважением склонил голову лорд Сурим.
– Вархан Вальтер, рад новой встрече, – ответил легким кивком айк. – Вивьен, если освободилась, промой рану асарину… – сказал айк, указав на немолодого погонщика ширн.
– Она чувствует запах синталы… Здоровые не чувствуют этот запах, ибо не нуждаются в исцелении. – Айк обратился к лорду Суриму, как только Вивьен отошла от них. – Я видел, как она защищала тех, кого сочла неспособными защищаться самим. Смелая, бесстрашная… И такая уязвимая.
– Я пытаюсь ей помочь, айк. Все, что в моих силах…
– Понимаю. Тьма никогда не отпускает того, кто хоть раз попал в ее силки. Она – искусная соблазнительница и умеет удержать свою добычу, ибо знает слабые стороны любого из нас и умеет ими пользоваться.
– Возможно, у вас найдется для меня мудрый совет, айк?
Целитель развел руками.
– Мне нечем тебя удивить, вархан Вальтер, ты и сам все знаешь лучше меня. Твоя дочь должна осознавать и понимать все, что с ней происходит. Самое важное – принять себя такой, какая она есть. Другой она уже не будет никогда. Возможно, тогда ей удастся справиться со своей силой… Но я буду рад помочь Вивьен преодолеть болезнь тела и укрепить ее дух. Мой дом всегда открыт для нее…
***
Четыре седьмицы спустя.
Третий, открытый лордом Суримом, мир.
Царство желтых песков Владыки Фахтала.
Дом айка Яфа Нагуру.
Пирху был недоволен, а временами даже злился, хотя с ним такого давненько не случалось.
Началось все с того, что в доме его учителя, целителя и магури – почтенного айка Яфа Нагуру – поселилась эта мелкая негодница.
И комнату ей выделили лучшую, с видом на сад и озеро, и айк носился с ней, как с писаной торбой.
Один из четырех стражей, что привезли к айку девчонку, шепнул Пирху по большому секрету, что гостья – важная персона, принцесса из далеких земель. И Пирху, наивный глупец, в это поверил. И поначалу даже кланялся и старался всячески ей услужить. Принцесса все-таки!
Поганый брехун. Гнать таких из стражников!
Разве принцессы такими бывают?
Не то чтобы Пирху доводилось видеть много принцесс, но что-то ему подсказывало, что не должны принцессы уметь делать то, что вытворяла эта мелкая и тощая как палка девчонка.
Вела себя с ними запросто, свысока не смотрела, хоть и улыбалась редко, не капризничала, ела с ними за одним столом ту же еду, что он и айк, простую, грубую. Носила обычную одежду, полотняные свободные штаны и длинную рубаху со шнуровкой на груди вместо пуговиц. И большую часть времени ходила босиком.
Айк ей позволял все, чего никогда не позволял Пирху, хотя тот был в учениках уже четыре года, и тратил на нее айк, по мнению Пирху, непозволительно много времени. Часами пропадал с ней в зале медитаций, чаще она оттуда выходила сама, а иногда выносил ее на руках. Сам отпаивал травяным настоем и долго сидел с ней в саду, гладил по голове и что-то негромко рассказывал.
Пирху много раз видел, как девчонка ночью бродила по саду или сидела в кресле на террасе, закутавшись в плед, словно ей было холодно, хотя ночи были жаркими. И айк часто к ней присоединялся, садился рядом, и они негромко переговаривались, иногда до самого рассвета.
Вот за что ей такое благословение? Чем она его заслужила? Пирху никто таких поблажек не делал.
Как-то утром айка не было дома, и она, встретив Пирху во дворе, где тот по велению айка заготавливал хворост для кострища, спросила, не может ли чем помочь по хозяйству, мол, есть свободное время и не хочет сидеть без дела.
Помочь?
В голове Пирху сразу же созрел план мести.
Он, мысленно предвкушая наслаждения от оправданий и виноватого взгляда, когда она оставит айка без обеда, дал ей ведро и отправил на озеро, что находилось сразу за садом и тоже принадлежало айку, ловить рыбу на обед.
Она молча приняла ведро и, ничего не спросив, кивнула и ушла. Не было ее около трех часов. И каково же было удивление Пирху, когда она явилась с полным ведром рыбы. И это была не какая-то мелкая рыбешка, не успевшая нагулять бока, а крупные буркуны в две ладони длиной, которых на обычную удочку и не поймаешь. Он даже не знал, что такие водятся в этом озере, хотя сам часто ловил там рыбу на обед.
Поймать буркуна было почти невозможно, водился он на глубине и поднимался к поверхности воды крайне редко. На удочку он не клевал, сеть обходил. Поэтому даже одна пойманная рыба была большим везением, считалась деликатесом и подавалась на стол только в богатых домах, а уж целое ведро – невероятный улов, такой можно на рынке обменять на пару-тройку взрослых ширн.
Но не таков Пирху, чтобы легко отступиться от идеи о возмездии.
Он велел ей всю рыбу почистить и пожарить на обед. И девчонка снова удивила его.
Не высказав ни малейшего возмущения, она быстро и ловко расправилась с чисткой и потрошением рыбы, словно всю жизнь только этим и занималась, не прося помощи, развела огонь в кострище и, нанизав рыбу на длинные палки, приготовила ее.
Принцесса, говорите?
Это что ж за принцесса такая? И как она вообще смогла рыбу поймать, если он ей, кроме ведра, ничего не дал? Вычерпала этим ведром озеро, что ли?
Айк вернулся домой, когда она снимала готовую рыбу с огня и складывала в большую глиняную миску.
По двору плыл такой аромат, что у Пирху слюны был полон рот.
Рыба была хороша, почти без костей, маложирная, вкусная, с нежным бледно-розовым нутром, не зря она считалась редким лакомством. Пирху такую всего один раз за всю жизнь пробовал, и то был малюсенький кусочек.
Айк похвалил девчонку, а той даже в голову не пришло пожаловаться на Пирху, вроде как ничего особенного он не просил сделать. Наоборот, поблагодарила, что Пирху доверил ей приготовление обеда.
Глупая маленькая устрица!
Месть с треском провалилась, а Пирху достались усмешка и молчаливо-осуждающее качание головой учителя. Вслух ему не высказали ни единого упрека, но чувство вины грызло Пирху несколько дней.
Он затаил еще больше обиды, но, пока не придумал новой мести, старался гостью избегать и пересекался с ней только на завтраках, обедах и ужинах.
***
В следующий раз судьба их свела в зале тренировок, когда Пирху оттачивал мастерство владения боевым шестом. Он уже достаточно разогрел мышцы, нанося удары по большой, в его рост, кукле, когда в дверях зала появилась она.
Некоторое время молча наблюдала за Пирху, а потом вдруг спросила разрешения присоединиться к его тренировке.
Пирху пожал плечами: он тут не хозяин, хочет – пусть занимается.
Она внимательно осмотрела коллекцию шестов и выбрала один.
– Ты когда-нибудь училась сражаться на шестах? – снисходительно спросил Пирху, догадываясь заранее, какой ответ он услышит.
– Только на мечах.
Пирху хмыкнул: ну и врушка! У нее руки, как веточки, она ж тяжелее ложки и не держала в руках ничего.
– Вот как? – Он поиграл шестом в руках. – Тогда, может, устроим поединок, если ты не против?
– Не против.
– Побежденным считается тот, кто выронит шест из рук, – сразу обозначил правила Пирху. – И всю седьмицу готовит обеды и ужины.
– Идет, – кивнула девчонка и встала в боевую стойку.
Пирху удивился, но значение этому не придал. Он с костлявой девчонкой не справится, что ли?
Сделал первый выпад, собираясь выбить шест, да не тут-то было.
Девчонка быстро и легко ушла от удара и каким-то непостижимым образом оказалась у Пирху за спиной, нанеся чувствительный удар чуть выше поясницы с левой стороны, от которого он просто взвыл, и сразу второй – с правой стороны.
Боль вывела его из равновесия и разозлила. Он резко развернулся, намереваясь отходить мерзавку без всяких поблажек на рост и возраст, но она снова ловко ускользнула от удара и ткнула шестом ему в грудь, потом в руку выше локтя и в плечо.
У Пирху даже в глазах потемнело. Сами удары не были сильными, но боль доставляли невыносимую.
Да как она это делает?
Не успел он собраться силами и духом, как на него обрушился новый шквал ударов: в голень, подъем стопы, предплечье и чуть выше паха.
Пирху онемел от боли, упал на колени и согнулся.
Выроненный из рук шест с грохотом покатился по деревянному настилу пола. Перед глазами поплыли красные круги и замелькали черные точки. Он уперся руками в пол и сел, тряхнул головой.
Сердце колотилось как бешеное, дыхание было тяжелым и рваным. Никто и никогда не доводил его до такого состояния в тренировочном бою.
Когда краем глаза он заметил мелькнувшую рядом тень, испуганно шарахнулся и упал на спину.
– Да кто ты такая? – с отчаянием выкрикнул Пирху, отползая назад на локтях к стене и таращась на нее во все глаза.
– Меня зовут Вивьен, айк тебе говорил, но ты не запомнил. – Она спокойно приблизилась к нему и протянула руку. – Давай помогу подняться.
Точно, говорил. Только ему это имя показалось труднопроизносимым и сразу не понравилось, и он предпочел забыть о нем.
– Вивьен – магури, странно, что ты до сих пор не догадался, Пирху. – В дверях стоял айк.
– Ма-магури? – Пирху с благоговейным ужасом уставился на девчонку.
– Да, я надеялся, что сам догадаешься.
– Руку давай, – настойчиво повторила Вивьен, протягивая свою.
Он подчинился, раскрыв рот и взволнованно глядя на девчонку, и осторожно вложил в теплую ладонь свою ледяную пятерню.
Рука магури оказалась на удивление сильной.
– Прошу простить мое невежество, госпожа. – Он виновато склонил голову, как только встал на ноги. – Если бы я знал, то не посмел никогда…
Вивьен вопросительно посмотрела на айка.
Тот улыбнулся.
***
Несколько часов спустя, когда Пирху немного пришел в себя, айк позвал его прогуляться по саду и поговорить.