Тенеловы. Междусторонье

Глава 6. День Великого Разлома

Открыв поутру глаза, я увидела то, к чему не привыкла: соседок по палатке. Обычно когда мы просыпались, все были на завтраке, а то и на рабочих местах, но только не сегодня. Выходной? За несколько месяцев, что мы провели в лагере, он случился впервые.

Девчонки весело щебетали, передавая друг другу ручное зеркальце. Они распустили волосы, а не заплести их по привычке в хвост или косу. Некоторые подвели глаза углем от костра. Но главными их украшениями были осколки цвета. Кто-то носил осколок на кожаном ремешке на шее, кто-то повязал ремешок на руку или вокруг головы наподобие тиары. Мелкие, неограненные, с вкраплениями – эти осколки выглядели жалко. Не иначе их подобрали на свалке. Но это не мешало девушкам носить их с достоинством королевских особ.

Все встреченные нами на улице рабочие – мужчины и женщины – также украсили себя осколками. Что-то назревало, и мы поторопились к Нани за новостями.

– Сегодня – День Великого Разлома, – Нани помешивала воду в огромном котле и бросала туда коренья. – Этот праздник отмечают во всем королевстве.

– Неужели уже заканчивается второй квартал после Нового года? – переспросил фантом и, получив в ответ кивок, вздохнул: – Время летит подобно стрекозе.

– Нашел с чем сравнить, – сказала я. – Ты бы еще таракана вспомнил.

– Между прочим, – начала Ксюха, и я едва удержалась от желания заткнуть уши: – Американский таракан за секунду может пробежать расстояние в пятьдесят раз превосходящее длину его тела. Для человека это сопоставимо со скоростью триста тридцать километров в час. Так что стрекоза далеко не самое быстрое насекомое в мире.

Она болтала что-то еще, но я не слушала. У моей сестры вместо мозгов энциклопедия. Досталась же мне компания: сестра-заучка с фобией микробов, фантом – тонкая поэтическая натура и вообще человек в себе, лучший друг – скромный неловкий парень, краснеющий по любому поводу. Одна я – абсолютно нормальный оживленный магией камень.

– Подождите-ка, – Коля, будучи сыном двух бухгалтеров, быстро произвел мысленные расчеты. – Получается сейчас в нашем мире июнь.

– Ну да, – согласилась я, – мы же видели при переходе, что у нас тепло. Трава на газоне выросла и даже цветы.

Нани вздохнула при упоминании газона. После путешествия на нашу сторону она была тиха и задумчива. Тосковала по краскам.

– Месяц июнь близок к середине, – фантом сегодня был болтлив. – Восемнадцатое число.

– Откуда такая уверенность? – поинтересовалась я.

– Мне ли не знать, – фантом втянул голову в плечи, пряча обезображенное лицо в ворот нового плаща. И где он его раздобыл? Плащ, конечно, отличался от выданного ему на королевской службе, но все-таки это был плащ и он был серым.

Ксюша и Коля переглядывались, не понимая, чем так важно восемнадцатое число. Обижаться на них было глупо. Одно дело, когда друзья забывают о твоем дне рождение, и другое, когда им стирают о нем память.

Узнав, что у меня день рождения, они заволновались насчет подарка.

– Не надо ничего, – заверила я. – У меня есть вы. Вам ничего не стоило бросить меня, ведь после стирания памяти я для вас никто. Но вы пошли со мной и во всем помогаете. Дружба и поддержка – вот ваш подарок мне!

Ксюша обняла меня, потом Коля, а затем я потянула фантома за рукав, и присоединила его к нашим групповым обнимашкам. Он стоял неподвижно, руки по швам. Давненько его никто не обнимал.

– Всегда везде вместе, – произнес Коля наш девиз.

– Да здравствует «Манифест лучших друзей»! – поддержала его Ксюша.

– Жаль я не могу подарить вам ничего взамен, – сказала я, когда с объятиями было покончено. – Я принесла вам только проблемы и несчастья.

– Не говори так, – возразила Ксюша. – Очевидно же, что я и без тебя была бы тенеловом. Более того не будь тебя, я бы сошла с ума, так и не узнав, что со мной происходит.

– А я бы так и остался обыкновенным мальчишкой, – произнес Коля. – И прожил бы скучную жизнь без приключений.

– Я бы служил в страже ее величества, – сказал фантом, и мне послышались в его голосе мечтательные нотки. Что ж, его можно понять. Он был лишен права выбора.

Вот такие мировые друзья мне достались. Даже в мелочах они думали не о себе в первую очередь, а о том, как подбодрить меня. Чем я их заслужила? Я и вполовину не так хороша, как они обо мне думают.

Подготовка к празднику была в самом разгаре. Поле для игры в вышибалы откопали из-под песка. Повсюду складывали костры, но пока не зажигали, ждали вечера.

Мы подвязались помогать Нани, готовить праздничный напиток. Ничего особого от нас не требовалось – стой себе, помешивай воду с травками. Разве что пар от котла доставлял неудобства.

Нани очистила и нарезала кривой корень и бросила его в котел.

– Что это? – Ксюша не могла упустить шанс пополнить знания о теневой стороне.

– Мы называет этот корень – бирми. Чай с ним превосходный. Он бодрит и веселит.

Я зачерпнула чай и принюхалась – запах терпкий с кислинкой.

– Если чай хоть немного вкуснее местной каши и овощного рагу, – сказал Коля, – то он мне уже нравится.

Мы как раз закончили с чаем, когда мне махнул рукой Корса, приглашая к ним в компанию. Вместе мы влились в поток рабочих, держащих путь к цветоломням. Там рядом с центральным входом под землю сложили огромный костер. Его должны зажечь первым, и все хотели посмотреть на это.

Дрова для костра лежали домиком высотой по грудь взрослому человеку. Настоящий шалаш. Костер полыхнул, едва к нему поднесли факел. Серое пламя взметнулось в воздух, сыпануло белоснежными искрами. И в отсутствие красок есть своя красота.

Рабочие хлопали в ладоши и улюлюкали. Кто-то танцевал. Следом зажгли маленькие костры по всему лагерю, но большинство все равно выстроилось в очередь к главному костру.

– Что они делают? – спросила я у Корсы.

– Бросают в огонь осколки цвета, – он тронул ремешок на запястье, к которому был привязан осколок. – Это наша жертва разлому.

– Расскажи о празднике, – попросила Ксюша. – Мы ничего о нем не знаем.

Мы пристроились в хвост очереди, и Корса развлекал нас разговорами:

– День Великого Разлома – главный праздник королевства. Раньше в этот день в Черной крепости было торжество, на котором демонстрировали королевский рубин «Сердце ночи». Народ съезжался в крепость со всей страны. Вы слышали о рубине?

– Краем уха, – я пнула открывшую рот Ксюху, пока она не наговорила лишнего.

– Тогда вы знаете, какой он могущественный и какой древний.

– Старушка ты наша, – прошептал Коля мне на ухо.

Я кисло улыбнулась на шутку. Древней я себя не ощущала. Зато каждое напоминание о моем происхождении доставляло дискомфорт. Хотела бы я забыть, что на самом деле вовсе не человек.

– Жаль, королева Тьма отменила традицию демонстрировать рубин, – говорил между тем Корса. – Я бы с удовольствием взглянул на него. Но последние восемнадцать лет его не показывают. Боятся, что рубин украдут.

– Надо же, восемнадцать лет, – протянула Ксюша, косясь на меня. Ведь мне сегодня как раз столько и стукнуло. – И где теперь рубин?

– Как где? В королевском хранилище. Лежит рядом с теневой короной.

– Не мудрено, что отступники чуть не выкрали рубин, – проворчал фантом. – В королевстве каждый мальчишка знает, где он хранится.

Вдоль очереди шла девушка с тележкой, разливая из бака всем желающим ароматный чай. Мы тоже взяли по чашке. Попробовать, что мы там сварили. Чай оказался на удивление вкусным. Разве что немного вяжущим и пощипывающим язык.

– Это же имбирный чай! – воскликнула Ксюша. – А еще я чувствую лимон и какие-то ягоды.

– Мы варим чай из корня бирми лишь по праздникам, – откликнулся Корса. – Он греет кровь и прочищает голову.

Подошла наша очередь. Первой в костер полетел осколок цвета Лалэ. Она бросила его вместе с ремешком, и пламя жадно поглотило его.

– Но ведь камни не горят, – заметил Коля, когда мы отошли от костра, уступая место другим.

– З-завтра утром все, что останется, соберут и закопают в землю, – ответил Ал. – Теперь эти осколки принадлежат р-разлому.

– Что это за разлом такой? – спросила я. – Он как-то связан с рубином?

– Чтоб меня под завалом погребло, если не связан, – Корса наслаждался ролью гида. – Каждый раз, когда осколки цвета проходят через тень и попадают с радужной стороны на теневую, они оставляют трещины. Обычно те быстро срастаются. Но рубин такой гигантский, что после него возникла не зарастающая брешь – шрам на поверхности первородной тени. Его-то мы и зовем Великим Разломом.

– Где находится разлом? – заозиралась Ксюша. – Хочу на него посмотреть.

Я ни капельки не удивилась ее желанию. Это же моя сестра-заучка. Расскажи ей об интересном научном событии, и она тут же рванет на него любоваться.

– Глупая, – фыркнула Лалэ. – Разлом нельзя увидеть.

– Откуда вы тогда знаете, что он существует? – сощурилась Ксюша.

– Так гласит легенда, – сказал Корса. – Поговаривают, что однажды разлом разрастется и поглотит обе стороны, но прежде, чем это случится, миры наводнят пожиратели, которые вырвутся из междусторонья. Чтобы этого не произошло, мы приносим осколки цвета в жертву разлому. А еще есть предупреждение насчет рубина и разлома.

– Расскажи! – потребовала я.

– Не могу, – развел руками Корса. – Оно такое старое, что никто его не помнит. Все лишь знают, что разлом надо задабривать раз в году, чтобы он не натворил бед.

– А он на это способен? – прошептал Коля.

– Конечно, – кивнул Корса, а заметив мою скептическую ухмылку, распалился: – не веришь? Да чтоб мне всю жизнь работать на шахте, если я вру!

– Мы верим, – успокоила его Ксюша. – Просто любопытно, видел ли кто-нибудь разлом своими глазами или о нем только легенды слагают?

– Р-разлом в междусторонье, – ответил Ал, – а оттуда еще никто не возвращался, чтобы о нем рассказать.

– Но как-то же о нем узнали, – заметила Ксюша. – Ведь есть же праздник.

Корса пожал плечами. Болтовня о разломе ему наскучила. Вот-вот должен был начаться матч вышибал, и он в нем участвовал. Ашим тоже играл, а Лалэ с Алом вместе с нами заняли места среди зрителей. За неимением скамеек сидели прямо на земле. Это вам не благоустроенный стадион в Черной крепости, где играет сам принц. Но хоть условия были спартанскими, матч мне понравился. Выиграла команда Корсы, и мы отметили его победу чашкой чая.

Незаметно на лагерь опустилась ночь. Минуту назад было светло, а потом сразу темень. Смена дня и ночи на теневой стороне проходила как на экваторе – без всякого перехода.

Рабочие группировались вокруг огня, привлеченные светом. У каждого костра что-то происходило. Где-то играла музыка, где-то рассказывали легенды о королевском рубине. В одном месте пели, в другом танцевали. Ночь пропиталась атмосферой праздника и обещала быть долгой.

Мы переходили от костра к костру. Хотелось поучаствовать во всем. И в кидание камешков, и в плясках вокруг костра.

Развлечения были простенькими, но от этого не менее веселыми. Ксюша хохотала до слез. Впервые с тех пор, как мы покинули дом, я видела ее счастливой. Для меня это был самый лучший подарок на день рождения.

– Тебе не кажется странным, что твой день рождения выпадает на один день с праздником Великого Разлома? – спросил Коля, когда мы отошли от очередного костра.

– Что тут странного? Это очередная шутка королевы Тьмы. Она, наверное, считает себя жутко остроумной, – ответила я.

– Очевидно, ей это показалось символичным, – заступилась Ксюша за королеву.

– Да уж, символика так и прет, – проворчала я, а уже в следующее мгновение меня и друзей подхватила толпа, следующая в сторону шахт.

– Что происходит? – заволновалась Ксюша.

– О, – ответил Корса, – сейчас будет нечто невероятное. Кто-нибудь из вас знает, как определить будущего теневого мага?

Я вспомнила, как Вадим безошибочно установил, что Ксюша – тенелов:

– Один маг видит другого.

– Верно, – кивнул Корса. – Тенелов чувствует, как тени к кому-то тянутся. Но если поблизости нет тенеловов?

– Для не тенелова ты слишком много о них знаешь, – заметил Коля.

– Он не оставляет п-попыток им стать, – произнес Ал так, чтобы Корса не слышал. – Каждый год участвует в испытании тенью. Все н-надеется, что в нем проснется сила мага.

– Зачем ему это? – поинтересовалась Ксюша.

– Т-тенеловов берут на королевскую службу. Это шанс вырваться из цветоломни. Пожалуй, единственный, если не считать с-смерти, – будничным тоном пояснил Ал, как если бы речь шла о чем-то незначительном.

– Что за испытание? – насторожилась я.

– Не переживай, – подбодрил меня Ал. – Испытание дело д-добровольное. Все, кто хочет проверить себя на наличие магии, вызываются на бой с д-дикой тенью.

– А еще, – сказал Корса, – на теле истинного тенелова есть знак – родимое пятно черного цвета – отметина первородной тени.

– У меня такого нет, – произнесла Ксюша, и я кивнула, подтверждая ее слова.

– Она может быть спрятана под волосами или проявиться не сразу.

– К-корса в прошлом году даже обрился на лысо, – снова зашептал Ал. – Искал у себя отметину, но, конечно, ничего не нашел.

Мы обогнули вход в шахту и зашли сбоку, где земляной вал образовывал отвесную стену. Напротив нее установили генератор с прожектором. Те самые, из грота. Видимо, других в цветоломнях нет.

Толпа собиралась за прожектором. Мы пробились в первые ряды и встали по правую сторону.

– Что такое эта дикая тень? – спросила Ксюша, пока включали генератор.

– Это тень без хозяина, – сказал Корса. – Порой теням удается освободиться. Чаще всего они сбегают в момент гибели хозяина. Чтоб меня сожрали мракодлаки, если тень хочет умирать вместе с хозяином. Дикие тени, мы еще зовем их тень-сама-по-себе, опасны. Их никто не контролирует. Поэтому их отлавливают и отправляют за хмурый заслон в яростные земли. Но иногда тенеловы оставляют их себе, чтобы потом использовать. Дикую тень трудно поймать, но легко хранить. Достаточно поместить ее в непрозрачный сосуд или ящик.

Зажегся прожектор. Его свет падал на стену без единой тени. И поблизости я не заметила предмета, который можно поставить в луч света для создания тени. Зато в руках у надсмотрщика-организатора испытания был ящик похожий на коробку для обуви только деревянный.

– Кто желает пройти испытание тенью? – закричал надсмотрщик, подняв ящик над головой. – Сразиться с тенью-самой-по-себе? Быть может, именно в вас дремлет сила, о которой вы не подозреваете. Пройдите испытание, узнайте о своих способностях!

Надсмотрщик напоминал зазывалу на ярмарочных аттракционах. Он ходил вдоль рядов и протягивал ящик, но рабочие пятились от него, словно в нем химическое оружие.

Наконец, он добрался до нас. Первым стоял Ал. Он сделал шаг назад, следом отступили Аш, я и Ксюша. После нас был Коля, за ним Лалэ, последний – Корса. Судя по его лицу, он приготовился выйти вперед, принять вызов. Как Ал и говорил, он рассчитывал, что в этом году в нем уж точно проснется сила тенелова. Но до Корсы очередь не дошла. Когда мужчина с ящиком проходил мимо Коли, он шагнул вперед.

– Ты с ума сошел? – зашипела я ему в спину.

Коля оглянулся на меня. У него был растерянный вид. Трясущимися руками он держал ящик, который ему вручил довольный надсмотрщик. Зато Лалэ улыбалась во все тридцать два зуба. Противная девчонка толкнула Колю! Лалэ с радостью проделала бы это со мной, но позади меня стоял фантом – не подберешься. И все-таки она нашла способ мне насолить.

Глава 7. Испытание тенью

– У нас есть доброволец, – зычным голосом объявил надсмотрщик. – Как твое имя, смельчак?

– Н-николай, – друг начал заикаться совсем как Ал.

На смельчака он не тянул. Испуганный парень, еще не до конца осознающий в какую беду угодил, но уже подозревающий, что ничего хорошего из этого не выйдет.

– На испытание тенью вызвался Николай! – провозгласил надсмотрщик под аплодисменты. – Начнем!

Он хлопнул Колю по спине, от чего тот едва не согнулся пополам, и потянул его к прожектору.

– А если нет силы тенелова, чем грозит испытание? – спросила я у Корсы, игнорируя Лалэ. С ней разберусь позже.

– В прошлом году обошлось синяками, но у меня был опыт. В первый раз четыре года назад дикая тень сломала мне руку.

– Мамочки, – прошептала Ксюша, бледнея.

– Надо немедленно это прекратить! – я рванулась к прожектору, но Корса преградил мне путь.

– Нельзя, – сказал он. – Испытание обязано состояться. Если твой друг откажется его проходить, в нем заподозрят тенелова, скрывающего свой дар. Чтоб мне угодить в ядовитые болота, если после этого его не отправят в Черную крепость для проверки.

Я застыла с поднятой для шага ногой. Попадись Коля на глаза королеве, она сразу догадается, где мы прячемся. Я мысленно пожелала другу отделаться парой оплеух. Больше я ничем не могла помочь.

Надсмотрщик спрятался за прожектор, оставив Колю одного в луче света. Его размытая тень – маленькая и неказистая – падала на стену.

– Открывай ящик! – велел надсмотрщик, и толпа заулюлюкала, предвкушая шоу.

Коля потянул крышку ящика. Едва образовалась щель, как в нее вылетел черный сгусток и метнулся на стену. Дикая тень была больше и чернее Колиной тени. Сразу ясно, кто из них сильнее.

– Ч-что сейчас б-будет, – Ал заламывал руки. – М-мне конец!

– Ты здесь причем? – не поняла я.

– Если К-коля погибнет, я тоже умру. Я же его к-копия.

– Ты за кого волнуешься: за Колю или за себя? – возмутилась Ксюша.

– Т-тебе не понять, – отмахнулся Ал. – Ты ни от кого не зависишь.

Ксюша что-то возразила, но мое внимание поглотило происходящее на стене. Тень-сама-по-себе атаковала Колину тень. И хотя до самого Коли она не дотронулась, он схватил за живот, как будто удар пришелся по нему.

Словно ястреб над мышкой дикая тень кружила над блеклой тенью Коли, нанося удар, а затем отскакивая. Она клевала, отщипывая по кусочку.

– Отбивайся! – сложив руки рупором, кричал Корса. – Дерись, твоя тень повторит за тобой все движения.

– В чем смысл? – не отрывая взгляда от стены, уточнила я. – Что он должен сделать?

– Загнать дикую тень обратно в ящик. Для этого первым делом надо ослабить ее. Вот тут-то и должна проявиться сила тенелова. В экстремальных условиях она просыпается сама по себе.

– Так было у меня, – кивнула Ксюша. – Впервые я использовала магию для самозащиты.

– А если ты не тенелов, как быть? – спросила я.

– Тогда тебе надо продержаться до конца испытания, и какой-нибудь тенелов загонит тень в ящик вместо тебя.

– Легко сказать, всего лишь продержаться до конца испытания, – пробормотала я, глядя, как Коля упал на одно колено. – Кто вообще решает, когда испытание закончится?

Больше всего на свете мне хотелось выбежать под свет прожектора и помочь другу. Но помимо рук фантома, который клещами впился мне в плечи, удерживая на месте, меня останавливала мысль о том, что я всех подставлю.

– У тенеловов сильная тень, – произнесла Лалэ, чуть ли не мурлыча от удовольствия. – Но твой друг не тенелов. И воин из него никудышный. Дикая тень просто-напросто поглотит его тень. А человек без тени нежилец. Протянет от силы неделю.

Ах, как мне хотелось придушить эту ведьму! Ладно, она ненавидит меня, но я и подумать не могла, что она способна навредить моим друзьям.

Дикая тень как будто услышала слова Лалэ. Она скалой нависла над тенью Коли и раззявила пасть-топку. Внутри нее точно заработал бесшумный пылесос. Как пыль с пола, он всасывал Колину тень. К этому времени сам Коля, пошатываясь, стоял на коленях и не осознавал происходящее.

– Она его убьет! – с этим возгласом Ксюша бросилась к прожектору.

– Стой! – я рванулась следом, но фантом пригвоздил меня к месту. – Пусти. Я должна помочь, – я вырывалась и брыкалась, но мне было с ним не тягаться.

– Она справится, – шепнул мне на ухо фантом. – Выйдешь на свет, и все увидят, кто ты есть.

Я похолодела. Совсем забыла, что у меня нет тени. В этом отношении я уникальна. Отсутствие тени выдаст меня с головой.

Пришлось остаться с фантомом. Чего мне это стоило! Смотреть, как твой друг и сестра сражаются, не имея возможности им помочь – ничего хуже со мной еще не случилось.

Ксюша ворвалась в луч света, и сразу стало ясно, что с ее тенью не так-то легко справиться. Она у нее была насыщенно черного цвета и размерами не уступала дикой.

Взмахнув рукой, Ксюша натравила свою тень на дикую, тем временем поднимая Колю с земли. Забросив его руку себе на плечо, она оттащила его от прожектора. Выставив Колю за пределы света, Ксюша не торопилась уходить. Игнорируя мои знаки, она вернулась в луч света.

Подобрав с земли ящик, Ксюша вытянула руку. Наблюдая за сестрой, я думала об одном: почему никто не вмешается? Чего надсмотрщики медлят? Я спросила об этом у Корсы.

– Чтоб мне застрять за хмурым заслоном, если им есть дело до гибели рабочих, – ответил он. – Это их развлечет.

– Надо выключить прожектор! – догадалась я.

– Не поможет, – покачал головой Корса. – Диким теням не нужен свет для выживания. Это отличает их от обычных теней.

Я послала фантома за Колей, пообещав, что не сдвинусь с места. Лего принес его на руках. Коля выглядел ужасно, словно из него выкачали половину крови. Руки у него были в синяках, губа разбита. Я достала платок и принялась обмахивать им Колю, возвращая его в чувства.

Толпа притихла. Я одновременно махала платком и следила за Ксюшей. Ее тень и дикая кружили в луче света как два боксера на ринге. Они сталкивались подобно волне и камню, то сливаясь воедино, то разбегаясь по углам. Страшное и захватывающее зрелище.

Все, включая надсмотрщиков, следили за испытанием с открытыми ртами. Зрители затаили дыхание. Я застыла на корточках перед Колей, подняв руки на уровни груди. Платок колыхался на ветру, словно белый флаг, я совершенно о нем забыла.

Ксюша была прекрасна в образе воительницы. Ее светлая коса растрепалась, в глазах горел азарт, руки совершали пассы, отчего она стала похожа на лебедя, взмахивающего крыльями. Грация и сила в одном лице.

Ксюшина тень неумолимо теснила дикую к ящику, но в последний момент что-то пошло не так. Вместо того чтобы загнать дикую в тюрьму, тень моей сестры обернулась вокруг нее подобно пледу и принялась сжиматься. То, что я сочла за удушающий прием, было поглощением. Я поняла это по шепоту в толпе.

– Она ее заглатывает, – роптали позади меня.

– Как это возможно? Тенелову это не под силу.

Возможно или нет, а только Ксюшина тень проглотила дикую, не поперхнувшись. Она сделала ее частью себя, от чего стала еще чернее.

К стене метнулась фигура. Я узнала Нани, когда она вышла на свет и вытолкнула Ксюшу за предел луча прожектора.

Я бросилась к сестре и ощупала ее в поисках повреждений. Ксюша не выглядела потрепанной. Ни единого ушиба. Зато она все еще дрожала от адреналина в крови и восторга после победы.

– Испытание закончено, хвала первородной тени. Давайте танцевать! – крикнула Нани.

Ее голос звучал подчеркнуто весело, но даже мне было понятно, что веселость притворная. Тем не менее, заиграла музыка. Музыканты из числа рабочих отбивали руками ритм на барабанах. И танец, и сама музыка напоминали танго.

Нани взмахнула длинной юбкой и сделала первые па. Ее партнером по танцу был не кто-нибудь, а собственная тень. Странно было наблюдать за танцем, где один танцующий – живой, а второй всего лишь тень на стене. И все же что-то в этом было. То, как они подхватывали движения друг друга, гипнотизировало.

Ритм убыстрялся. Музыка гремела. Рабочие хлопали и притопывали ногами в такт мелодии. Нани кружилась, и юбка развивалась вокруг нее парусом. Любуясь танцем, все благополучно забыли о проваленном испытании, что было нам на руку.

Я и сама с трудом оторвалась от танца с тенью. Надо было увести Ксюшу с Колей от прожектора. Коля как раз встал на ноги. Я отдала ему платок, промокнуть рану на губе, и мы потихоньку улизнули от Корсы и его спутников, пока они не засыпали нас вопросами.

Вчетвером мы выбрались из толпы. Уставшие от шума, отдалились от костров и вышли на пустырь. Сюда редко забредали рабочие, поэтому здесь еще росла чахлая трава. Тонкие белые стебли тянулись к небу, напоминая крохотные сталагмиты.

Коля и сестра к этому времени уже пришли в себя. К Коле даже вернулся румянец. А вот Ксюша была непривычно тиха. Схватка с тенью повлияла на нее, понять бы еще как.

– Ксюха, это было, это было, – Коля задыхался от эмоций и никак не мог подобрать слова. – Мощно! – наконец, выдохнул он. – Ты невероятная, как, как… как невероятный Халк.

Ксюша, до этого слушавшая комплимент с улыбкой, встрепенулась и пробурчала:

– Ты мне льстишь.

Коля понял, что сболтнул глупость, и густо покраснел. Ну, просто наливное яблоко.

– Что ты сделала с дикой тенью? – задала я мучающий меня вопрос. – Ты ее съела?

– Без понятия. Я не чувствую в себе изменений. Если моя тень и проглотила дикую, то на мне это не сказалось.

– Тогда почему у зрителей были такие лица, словно они увидели привидение?

– Мало, кто способен поглощать тени, – произнес фантом, глядя в небо.

– А поконкретнее? – настаивала я.

– Только тени-сами-по-себе. Они выживают за счет поглощения.

– И все?

– Разное говорят про пожирателей, но я с ними не сталкивался, – фантом втянул голову в плечи и поднял ворот плаща. На его языке жестов это означало – разговор окончен.

– Но я не хочу никого поглощать, – прошептала Ксюша.

– И на дикую ты совсем не похожа, – исправил Коля промах с комплиментом.

– Еще полгода в цветоломни, и мы все будем похожи на диких, – проворчала я. – Я уже начала забывать, что такое нормальный душ, и как работает слив в унитазе.

Я покосилась на притихшую сестру. Неужели она каким-то образом заполучила себе дикую тень? Или дикая таскается за ней по собственной воле? А, может, дело в пожирателях? Как-никак они всплывают уже второй раз. И оба раза в связи с моей сестрой.

Обдумать эту мысль как следует, мне помешал Коля. Запрокинув голову, он указал на небо:

– Смотрите!

Я проследила за его рукой. Колины очки хоть и выглядели, как металлолом, но зрение у него стало даже лучше моего. Он умудрился разглядеть что-то в темноте.

Еще до того, как приметить силуэт в небе, я услышала свист ветра – птица била крыльями. К нам приближался голубь, похожий на ожившую кляксу.

– Он летит прямо на нас, – Ксюша спряталась Коле за спину.

Я тоже не отказалась бы от укрытия. Голубь явно метил в нас. Он зашел на дополнительный круг, взмыл в небо подобно Икару, а потом, сложив крылья, устремился к земле.

– Он разобьется! – вскрикнула сестра.

Я с замиранием сердца следила за самоубийством голубя. Как и предсказывала Ксюша, голубь врезался в землю, издав чавкающий звук, и разлетелся на брызги, точно состоял из чернил. Черные капли оросили белую траву и на ней проступили слова: «М. знает, где ты. Беги!». Надпись держалась ровно столько, сколько требовалось времени для ее прочтения, а затем впиталась в грунт, словно ее никогда не было.